Глава 2

Соблазнительные запахи свежеиспеченного хлеба и сладостей наполнили большую кухню. За простым деревянным столом звучал смех. Здесь собрались девицы, одетые и полураздетые, и, несомненно, шло веселое празднование, поскольку каждая девица бросала яркие ленточки в виновницу торжества.

– С днем рождения, Мойра!

Мойра сделала реверанс, неуклюжий жест смягчила ее застенчивая улыбка.

– Такая суматоха, но спасибо вам. – Она собрала яркие ленточки, традиционные символы девиц «Малинового колокольчика». Их праздничные завтраки проходили вдали от роскошных спален и залов, расположенных на верхних этажах. Здесь, на уютной кухне, девицы могли расслабиться и насладиться жизнью.

Джоселин сидела во главе стола в великолепном платье из зеленого шелка, несомненно, более благопристойном, чем наряды других собравшихся здесь дам. Она с гордостью наблюдала за происходящим. Эти девушки были ее семьей. Постороннему человеку могло показаться странным, но все девицы «Колокольчика» были очень дружны, а молодая хозяйка защищала их как тигрица. Когда они бросали ленточки и пробовали пирожные и медовый напиток, Джоселин думала, что их можно было по ошибке принять за школьниц, если бы не отсутствие благопристойности и полуобнаженные тела.

Конечно, это были не наивные школьницы. Джоселин заметила с улыбкой, как знойная фаворитка по имени Джез запечатлела на обнаженном плече именинницы далеко не девический поцелуй.

– На счастье, – промурлыкала Джез, заставив Мойру покраснеть.

За столом раздались смешки, потом гвалт шутливых просьб о поцелуях на счастье.

– Я хочу счастья!

– И я! – воскликнула яркая блондинка Амелия.

– Я знаю для поцелуя более симпатичное место! – Сюзанна приподняла кружево нижней юбки и обнажила прелестную попку. – Один поцелуй на счастье, Джез!

В Сюзанну полетели ленточки, и все пронзительно и радостно завизжали, в этот момент в комнату с подносом безделушек вошел слуга Джоселин, Рамис. Высокий симпатичный чернокожий даже глазом не моргнул, что только добавило веселья. Джоселин лишь покачала головой, удивляясь, как трепетно и с волнением девицы реагируют на его появление. Сюзанна даже покраснела.

Рамис поставил поднос в центр стола.

– Подарки мадам Дебурсье к вашему дню рождения, мисс Мойра.

Мойра радостно всплеснула руками:

– Спасибо! Спасибо, мадам!

Джоселин откинулась на спинку стула, желая, чтобы эти простые моменты счастья случались как можно чаще. Роль хозяйки «Малинового колокольчика» почти не оставляла ей свободного времени, посидеть такой веселой компанией получалось очень редко.

– Поделите подарки, как пожелаете. Никаких ссор, всем хватит.

Как непоседливые дети, девицы быстро расхватали с подноса маленькие коробочки и шелковые мешочки. Рамис, с едва уловимой улыбкой на губах скрестив руки на груди, наблюдал за веселой суетой.

– Госпожа великодушна, – произнес он, не глядя в сторону Джоселин.

– Госпожа благодарна девицам и их таланту, – со всей возможной церемонностью ответила Джоселин.

– А когда у вас день рождения, госпожа? – невинно спросила Джилли, новая девица в их заведении.

Рамис ответил первым:

– У госпожи нет возраста. Прошло много десятков лет, но красота моей госпожи бессмертна.

– Фу, Рамис! – Джоселин бросила в него маленьким кусочком хлеба. – Мне уже достаточно лет. Перестань распространять небылицы, или они будут терзать меня расспросами о зельях и секретных заклинаниях.

– А с-сколько вам лет? – спросила Джилли.

– Триста восемь, – не мигая, ответил Рамис.

– Я не стану тратить на него еще одну сахарную булочку! – Джоселин встала из-за стола, отказываясь играть в догадки. – Я достаточно взрослая, чтобы знать, когда меня не слушают.

К Джоселин тихонько подошла одна из служанок:

– Мадам, к вам джентльмен.

– Он назвал свое имя?

Служанка наклонилась к ней и прошептала:

– Это тот дьявол, мадам.

Девицы примолкли, обмениваясь понимающими взглядами, но изо всех сил стараясь сохранить веселые лица.

Джоселин сразу поняла, о ком идет речь, но вежливо улыбнулась собравшимся за столом:

– Не волнуйтесь ни о чем. Продолжайте свой праздник и отдыхайте.

Джоселин направилась к выходу, и Рамис молча последовал за ней. Когда они вышли в холл, подальше от ушей девиц, Джоселин дала указания служанке:

– Руми, попроси мистера Марша подождать в золотой гостиной. Рамис скоро пригласит его.

Джоселин отправилась в свои покои, Рамис последовал за ней.

– Фергус Марш! Именно сегодня.

– Вы можете отправить его восвояси и провести утро в другом обществе.

Джоселин покачала головой:

– Нет, лучше встретиться с ним. Приведи его в зеленую гостиную и останься где-нибудь поблизости. Если он пришел один, то это не более чем очередная инспекция.

Рамис следовал за ней тенью, они подошли к узкой лестнице, ведущей в ее покои.

– Я молюсь, чтобы он поскорее инспектировал ад.

– Рамис! – Ее резкий протест показался неискренним даже для собственных ушей. Сама мысль о Фергусе, идущем по реке из раскаленной лавы, была слишком замечательна; чтобы отгонять ее. Марш досаждал Джоселин с тех пор, как она поселилась в «Колокольчике». Ей очень хотелось озвучить собственные мысли об этом человеке. – Просто будь рядом.

– Как пожелаете. – Рамис поклонился, коснувшись рукой лба в знак уважения, и отправился выполнять ее указания.

Она безраздельно доверяла Рамису и восхищалась его преданностью. Рамис беспрекословно подчинялся, словно был у Джоселин в долгу. До нее он служил матери, и тогда, во время ночного приезда дочери в Лондон, именно он спас ее от худшего. Благодаря его ясному уму в пансион было направлено письмо, в котором сообщалось, что Джоселин в безопасности и находится со своей семьей. Рамис постарался, чтобы никто не ставил под вопрос ее авторитет в первые недели после смерти матери, пока Джоселин была в трауре и приходила в себя.

Какая бы связь не существовала между ним и ее матерью, он отказывался говорить об этом. Возможно, в свое время они были любовниками, но Джоселин не набралась смелости спросить у него об этом. Он ей нужен, и она не посмела обидеть его. Она уважала его право на тайну и никогда не затрагивала эту тему. Ни разу за девять лет. Девочке, которую никто специально не учил держать язык за зубами, это было сложно, Джоселин постигла эту науку в «Колокольчике». Она вообще многому научилась здесь.

Джоселин достигла своих покоев и немедленно устремилась к гардеробу. Времени на то, чтобы, переодеться, у нее не было. Но вот темно-зеленая шелковая накидка, вышитая пурпурными цветами, придаст наряду экзотический оттенок. Она накинула ее на плечи и остановилась у туалетного столика, чтобы взять инкрустированный аметистами гребень и воткнуть его в длинные рыжие локоны. Марш был не тем человеком, кого ей хотелось соблазнить своей красотой, но Джоселин скорее бы умерла, чем предстала бы перед ним неопрятной и растрепанной.

Джоселин поспешила по ступенькам вниз, в зеленую гостиную, и приготовилась к худшему. К тому времени как она услышала шаги Рамиса и Марша, она уже была готова к любому наступлению. Раздался стук в дверь, Джоселин вздохнула, размышляя о том, как ведут себя воины перед битвой.

– Войдите. – Она встала с диванчика, отложив в сторону маленькую книжицу по восточной моде. – Мистер Марш, какая неожиданная радость! И так рано! Вы действительно человек большой энергии.

– Ба! Еще слишком ранний час для комплиментов и лжи. – Марш схватился за шляпу. Напряжение в его пальцах соответствовало напряженному выражению лица. Это был крупный человек с узким лицом, что говорило о его безжалостном характере. Одетый в черное, как владелец похоронного бюро, он не был похож на человека, подвизавшегося на рынке развлечений. Он являлся истинным владельцем «Полумесяца», но нанял для своего борделя хозяйку, чтобы наполнить заведение благородной атмосферой, маскирующей железный контроль над девицами с его стороны.

Джоселин была рада, что он пришел сегодня без своей обычной компании телохранителей. Их присутствие всегда делало противостояние между Джоселин и Маршем более зловещим и, если бы не Рамис, более опасным.

– Ну что ж, – Джоселин опустилась на диванные подушки, поджав под себя ноги, – если вы пришли сюда не ради лжи и комплиментов, тогда я не понимаю цели вашего визита.

– Бесстыдное создание. – Марш присел на стул с черной обивкой, который совсем не вписывался в обстановку гостиной. – Меня привели сюда дела, и вы это хорошо знаете.

Джоселин молча ждала.

Марш откашлялся, потом метнул взгляд в ее сторону. Пристальный взгляд запугивал людей, и он это знал. Эта мадам Дебурсье оставалась для него тайной. Взгляд, который доводил других до слез, казалось, совсем не действовал на нее. Все женщины – глупые создания, их легко контролировать. Всех, кроме одной. Джоселин раздражала его с самого начала. Во-первых, своим существованием. Потому что он был уверен, что у Мари нет наследников. Во-вторых, она никогда не делала то, чего он ожидал.

– Потому что из-за уважения к вашей покойной матушке я намерен лично заняться этим делом, мадам. Считайте это услугой.

– Я не прошу об услугах, сэр. – Джоселин выпрямилась, стала настороженной и внимательной, но сохранила спокойствие. – Как вы знаете, мистер Марш, я предпочитаю не быть вашей должницей ни в чем.

– Ваши предпочтения ничего для меня не значат. Я не единственный владелец, которого интересует «Колокольчик» и которому хочется, чтобы вы передали его в более профессиональные руки.

Джоселин вздохнула, из-под юбки показались ступни ног, когда она попыталась сесть удобнее.

– И какова причина?

– Вы слишком либеральны со своими девицами. – Марш едва сдерживал себя. – У вас нет большой прибыли. Мое предложение купить «Колокольчик» остается в силе.

– Так причина в том, что у меня мало прибыли?

Он глубоко вздохнул, прежде чем продолжить:

– Вы слишком мягки со своими девицами, а другие прослышали об этом. Девицы толкуют между собой, и я уже не одну избил в своем «Полумесяце» за требование такой же оплаты, как у вас в «Колокольчике». Они – шлюхи, и я плачу столько, сколько они заслуживают. Но вы…

Тема была знакомая, однако Джоселин знала, что балансирует на лезвии ножа. Марш был не самым худшим среди владельцев борделей. Просто самый крикливый. И самый открытый в своем желании отобрать у нее «Колокольчик».

– Простите, что причиняю вам неприятности.

– У меня не будет неприятностей, если вы, Джоселин, не будете нарушать установленные правила. В конце концов, это…

– Я не разрешала вам называть меня по имени, мистер Марш. Вы будете обращаться ко мне мадам Дебурсье, мадам или вообще никак. – Глупо было заострять на этом внимание, но то, как он произносил ее имя, вызывало в Джоселин чувство тошноты.

– Простите мою оплошность, мадам. Я забыл о вашей любви к этикету, но и вы, похоже, не обращаете внимания на мои старания научить вас законам выбранной вами профессии.

– Ваши советы всегда были мне интересны, мистер Марш, и я стараюсь помнить о них, даже когда решаю действовать по-своему. Я сожалею, что вам лично приходится участвовать в этом деле.

– Это – работа, мадам. Ничего личного.

– Ну хорошо. Есть еще претензии, или мы наконец добрались до лжи и комплиментов?

– Проклятие! Одна из моих голубок упорхнула. Ее зовут Беки Суит. Если я узнаю, что вы приютили ее…

– Я не давала приют ни одной из ваших голубок, мистер Марш. Без обид, но у нас здесь другая разновидность птиц, к тому же я не так глупа, чтобы вмешиваться в эти дела без вашего разрешения.

– Так я вам и поверил! Мое хозяйство несет потери, и это вы заставляете девиц думать о том, как обманом выманивать у меня деньги! – На лбу у Марша вздулась жила, словно предупреждая, что терпение у него на исходе.

– Вряд ли я несу ответственность…

– Если вы платите своим шлюхам столько, сколько говорят, и забиваете их головы образованием и всякой чепухой, то в конце концов ваш «Колокольчик» прекратит существовать. Однако в этом будет только ваша вина. Впрочем, это ваше предприятие и вы вольны поступать с ним как хотите. – Марш встал, он был в бешенстве. – Но вы злите людей, которых не хотите злить, и я пришел сказать вам, что не буду стоять у них на пути.

Джоселин тоже встала, сложила руки на груди, словно защищаясь. Ей хотелось быть выше ростом, чтобы не приходилось задирать голову, глядя ему в глаза.

– Я никогда не просила вашей защиты, мистер Марш. Вы с самого начала дали мне понять, что хотите, чтобы я ушла. Так почему я должна рассчитывать, что вы встанете на пути чего-то или кого-то, кто поможет вам достичь вашей грязной цели?

– Вы захотите этого! Вы пожелаете заплатить мне все, что причитается! Но если вы будете подстрекать моих девиц или давать приют кому-нибудь из этих жалких беглянок, тогда у нас с вами состоится очень неприятная встреча. И я без колебаний покажу вам, какой жестокой и кровавой может быть наша профессия.

Джоселин помолчала. Звук открывшейся двери подсказал, что пришел Рамис.

– Всего доброго, мистер Марш. Мой слуга проводит вас к выходу.

Марш сделал шаг к Джоселин и понизил голос:

– Я куплю «Колокольчик» за бесценок, когда вы разоритесь, а вы будете просить подаяния на пороге моего дома, мадам.

– Было очень приятно пообщаться, мистер Марш. Буду считать дни и часы до вашего следующего визита. – Чтобы пощекотать ему нервы, Джоселин произнесла эти слова с изрядной долей веселья в голосе. Рука Рамиса, которую он опустил на плечо гостю, положила конец словесной перепалке.

– До следующей встречи, – фыркнул Марш. Он выглядел расстроенным и злым. Схватив шляпу, Марш направился к выходу, на ходу стряхивая с плеча руку Рамиса.

По сигналу Рамиса один из лакеев отправился провожать Марша к выходу, а Рамис остался с госпожой.

– Он обижает вас.

Джоселин сложила руки на груди.

– Он больше грозится.

– Он говорил о крови. – Рамис точно так же сложил руки на груди. – Это не просто угрозы.

– Он не сказал ничего нового. Приходит, брызгает слюной, нервничает, а потом мы продолжаем жить своей жизнью.

– Хорошая примета?

Джоселин опустила руки, не желая больше разговаривать о Марше, и села на диванчик.

– Это такая же хорошая примета, как и любая другая. Напомни девушкам, что они свободны до обеда. Но сегодня вечером мы ждем гостей. Поклонник Джез особо просил, чтобы она была одета в голубое. Напомни об этом ее горничной.

Рамис не двигался.

Джоселин изогнула бровь.

– Что-то еще?

– Вы не можете игнорировать Марша.

– Я никогда не игнорировала его. – Джоселин разгладила свои юбки. – Не волнуйся, Рамис.

– Значит, у вас есть план?

– Конечно, есть. – Она подняла подбородок, словно хотела, чтобы он озвучил свои сомнения относительно ее способности перехитрить врагов. – Мы же пока на один шаг впереди всех, разве нет?

– Пока.

Джоселин улыбнулась, решив относиться к этой проблеме как к благополучно разрешенной и не обращать внимания на недовольный взгляд Рамиса.

– Я буду у себя.

Она прошелестела юбками мимо него к потайному коридору, ведущему в ее покои на верхнем этаже, понимая, что вопрос далек от разрешения. Но ей не хотелось нарушать мир и покой этого дня. В конце концов, она заслужила несколько, часов для себя самой. Кроме того, если она собирается придумать план решения, то в присутствии Рамиса у нее это вряд ли получится.

Простая лестница и незатейливые деревянные панели отделяли ее личный мир от общественного падения остального дома. Несколько комнат прислуги она превратила в комфортное жилье для себя и сознательно создала для себя убежище от своей работы.

Джоселин поднялась к себе и устремилась в свой крошечный «кабинет». Она обожала небольшую библиотеку, которая занимала помещение чуть больше чулана, скрытое за гобеленом. Джоселин сворачивалась калачиком в огромном кресле или на диване, чтобы хоть несколько минут почитать греческую историю или повздыхать над поэзией. Сейчас она пришла сюда, чтобы перевести дыхание и обдумать последние угрозы Марша.

Он был ее самым крикливым врагом, и, как ни странно, она была благодарна ему за отсутствие хитрости. Его шумные тирады позволяли Джоселин понять, как живут и работают другие подобные заведения. Она уже давно знала, что «Колокольчик» мягче и щедрее относится к своим девицам. А ее настойчивость предоставлять им определенные свободы и привилегии в обмен на услуги никак не совпадала с подходом ее конкурентов. Никто не нанимал лучших учителей и не отмечал девиц высоким вознаграждением, когда они овладевали новым предметом или хорошими манерами воспитанной леди. Но девицы борделя были ее любимыми подопечными, а жизнь проститутки достаточно сложна даже в тех условиях, которые она потрудилась создать для них. Джоселин не собиралась менять свои правила, чтобы доставить удовольствие таким, как Марш.

А что же эта молодая девушка, сбежавшая из «Полумесяца», заведения Марша? «Если бы она попросила у меня защиты, неужели я отправила бы ее назад?» Невысказанный ответ тяжелым камнем повис у нее на сердце, и Джоселин поспешила покинуть свое убежище.

«Милосердие – это роскошь, которую я не всегда могу себе позволить».

Из груди Джоселин вырвался вздох. Ей хотелось, чтобы в ее жизни было больше места для милосердия и других сантиментов, которые она ценила и по которым скучала.

– Хватит! – Джоселин расправила юбки и вытянула ноги. Она давно поняла, что если долгое время предаваться меланхолии, она не победит. Размышлять о том, что невозможно изменить, пустое занятие, и Джоселин отказалась тратить время впустую.

Если Фергус Марш решил не верить ее словам в отношении сбежавшей девицы, он постарается создать Джоселин новые преграды…

– Мистрис. – Рамис прервал ее мысли. Серьезное выражение лица объясняло его вторжение без традиционного стука.

Она встала, по позвоночнику заструился холодный страх.

– Говори.

– Есть вести о пропавшей женщине.

– Рамис, говори.

– Она найдена мертвой в нескольких кварталах от «Полумесяца». Убитая.

– Как? – Джоселин тотчас пожалела, что задала этот вопрос.

– Задушена. Подробности скоро станут известны. Марш теперь уже знает.

– Как тебе удалось так быстро узнать об этом?

Рамис пожал плечами:

– Знакомый из «Полумесяца» послал гонца, наверное, надеялся, что Марш здесь. По крайней мере, его обвинения против вас беспочвенны.

Убита. Не Маршем и не его приспешниками в «Полумесяце». Иначе он никогда бы не заострил внимания на ее исчезновении. Нет, Марш будет тоже поражен новостью.

– Что власти?

– Мы узнаем об этом, я уверен, но…

Но это – не главное. Теперь начнется много разговоров об этом убийстве. Джоселин вздрогнула и медленно села.

– Кто еще в «Колокольчике» знает об этом?

– Кухарка слышала, я уверен, мистрис.

– Тогда знает весь дом. – Джоселин вздохнула. – Жаль, что свободный день девиц омрачен этим известием.

– Лучше им проявлять осторожность, – кивнул Рамис.

– И попросите лакеев обращать пристальное внимание на наших гостей. Я не хочу проблем в нашем заведении. – Джоселин проводила Рамиса взглядом и снова вернулась к своим размышлениям. На женщин, работающих на улице, часто нападают, их с печальной регулярностью даже убивают. Но в таких заведениях, как ее, обитателям нечего бояться. Бордели обеспечивают определенную степень защиты для девиц, но если мисс Суит сбежала…

Неизвестно, кто лишил ее жизни. Ревнивый любовник? Жестокий убийца, по ошибке принявший ее за легкую добычу? Или нанятый человек из другого борделя, конфликтующего по каким-то причинам с «Полумесяцем»…

Джоселин покачала головой. День подходил к концу, скоро начнут прибывать вечерние гости. Все пойдет своим чередом: свидания, услуги, оплата. Ничего не поделаешь. Остается только ждать.

И молиться.