Глава 17
Каван смотрел, как его жена бежит по вересковой пустоши, а за ней по пятам мчится Смельчак. Ее щеки раскраснелись от холодного ветра, дувшего с раннего утра, а длинные черные волосы развевались и хлестали ее по лицу. Она выглядела такой счастливой, что и его сердце невольно радовалось.
Он очень встревожился, когда Гонора неожиданно заболела, и настоял на том, чтобы она не вставала с постели весь день, хотя она и утверждала, что чувствует себя хорошо. Сегодня утром Каван успел перехватить ее до того, как она проскользнула мимо него, спящего, как обычно, на полу перед очагом. Он не собирался отпускать Гонору одну, пока не удостоверится, что она полностью поправилась.
Они плотно позавтракали, и Гонора заявила, что готова заниматься дальше, но Каван предложил просто прогуляться. Тогда она попросила разрешения взять с собой и Смельчака. Каван решил, что жене необходимо отдохнуть денек-другой, и хотя Гонора возражала, он, конечно же, настоял на своем. Уроки подождут.
Он вспоминал, как Гонора, заболев, взывала к нему, и внутри у него все сжималось. Он так разозлился на брата, что поначалу хотел просто отмахнуться от жены, но тут увидел, как она схватилась за живот и упала на землю, и сердце его просто остановилось. Но еще мучительнее было вытирать слезу со щеки Гоноры. Каван не знал, почему она плакала, и это беспокоило его сильнее всего. Болел живот или же она просто несчастлива, потому что стала его женой? Боится его? Ненавидит? Чувствует себя одинокой, хотя и окружена новой семьей?
Впрочем, сейчас Гонора казалась вполне счастливой, хотя за завтраком упорно молчала, и Каван даже подумал, что она все еще плохо себя чувствует, несмотря на отменный аппетит. Иногда они разговаривали так легко и свободно, как будто давным-давно дружили, но иногда…
Каван тряхнул головой. Он ничего не знал о своей жене и очень хотел узнать побольше.
Гонора споткнулась, подбегая к нему, и Смельчак с размаху налетел на нее. Каван поймал жену и пришел в замешательство, когда она поцеловала его в щеку и негромко рассмеялась.
– Теперь ты спас меня дважды, – сказала она, держась за его руки. – Ты настоящий герой.
Каван отпустил ее и отошел.
– Никакой я не герой.
– Ты мой герой, – настаивала она, а Смельчак тявкнул – он был еще слишком мал, чтобы лаять по-настоящему. – Щенок тоже согласен.
Никакой он не герой и не хочет, чтобы кто-нибудь так про него думал. Герои – замечательные люди и совершают замечательные подвиги. Чего о нем, к сожалению, не скажешь.
Каван удивился, когда Гонора взяла его за руку и потянула за собой. Они неторопливо шагали, а Смельчак радостно скакал вокруг.
– Чему еще ты будешь меня учить? – полюбопытствовала Гонора.
Каван улыбнулся – просто не смог удержаться. Она выглядела так прелестно – разрумянившиеся щеки, темные волосы развеваются вокруг лица, и она улыбается, причем начала улыбаться сразу же, как только они добрались до пустоши. Здесь Гонора выглядит беззаботной девушкой. Конечно, именно сюда она убегала от жестокого отчима, именно здесь чувствовала себя в безопасности, как сейчас.
Она чувствует себя в безопасности рядом с ним?
Эта мысль тревожила его сердце, и Каван постарался избавиться от нее. Полная чушь, и дурак он, что вообще так подумал. Какая разница, чувствует она себя с ним в безопасности или нет? Она его жена, и на этом все. Но почему мысль о том, что Гонора ему доверяет, так волнует сердце?
– Ты ведь будешь учить меня еще, правда? – с надеждой спросила Гонора.
Каван склонился к ней:
– А чему ты хочешь научиться?
– Ты говорил о верховой езде, а еще мне бы хотелось научиться обращаться с оружием.
Каван кашлянул, скрывая смех.
– С оружием?
Гонора энергично закивала.
– С каким, например?
– Кинжал и, может быть, лук и стрелы. Насчет меча я не уверена.
Каван расхохотался:
– А я-то думал, что женился на трусливой мышке! Ты меня поражаешь!
– Я сама себе поражаюсь, – неохотно призналась Гонора. – Ты дал мне понять, что я способна на многое, и я тебе очень за это благодарна. А теперь мне не терпится продолжить наши занятия!
– Осторожнее! Я могу научить тебя гораздо большему, чем тебе захочется узнать.
Гонора замотала головой.
– Я уже вошла во вкус и хочу научиться всему, чему сумею.
– Всему? На это потребуется очень много времени.
– Мы муж и жена, – отозвалась Гонора. – У нас впереди целая жизнь.
Это прозвучало так, словно она искренне ждет этой совместной жизни. Каван сразу почувствовал раздражение и отошел от нее на несколько шагов, потирая подбородок, глядя на раскинувшиеся перед ними вересковые пустоши и в конце концов остановив свой взгляд на замке, возвышавшемся на некотором расстоянии от них на холме. Он не мог позволить жене нарушить его планы. Прежде всего он должен отыскать своего брата Ронана. Вот в чем его долг, и пока он этого не сделает, не успокоится.
– Нужно возвращаться, – произнес Каван, поворачиваясь к Гоноре.
Она весело гонялась за тявкающим щенком и не обратила на мужа никакого внимания. Каван уже почти передумал – за что лишать Гонору маленьких радостей? Но тут перед его мысленным взором возник образ брата – тот тянулся к нему, а глаза были полны ужаса. Каван быстро подошел к Гоноре и схватил ее за руку:
– Нам пора! – Он потащил ее вслед за собой. Щенок с трудом поспевал за ними.
– Что-то случилось? – спросила Гонора, подлаживаясь под его шаг.
– У меня полно дел!
– Я думала, мы сможем проводить вместе чуть больше времени.
– Завтра снова будем заниматься, – буркнул Каван, поднял щенка и сунул его Гоноре в руки. – Забери его с собой в спальню и отдохни, как следует.
– Я не хочу отдыхать!
– Все равно придется, – сурово отрезал он.
Больше они не перемолвились ни единым словом, а когда вернулись в замок, Каван снова строго велел Гоноре подниматься в спальню, а сам отправился на поиски отца.
Гонора не понимала, что произошло. Они так хорошо гуляли, разговаривали, играли со щенком и вообще казались настоящей парой – людьми, заботящимися друг о друге. Особенно после вчерашнего происшествия. Каван действительно расстроился, решив, что она заболела, и остался с ней даже после того, как мать пыталась его выставить и ухаживать за невесткой сама. И это совсем не походило на исполнение долга. Гонора заметила что-то в его глазах, причем замечала это и раньше. Именно из-за этого «чего-то» он и предстал перед ней в новом свете.
И его собственные слова только подтвердили то, о чем она уже догадывалась; ее муж – человек с добрым сердцем, он очень заботится о тех, кого любит, и готов пойти ради них на все, даже погибнуть, лишь бы спасти любимых.
Гонора подошла к очагу в большом зале. Смельчак лег у ее ног и сразу же уснул. Гонора налила себе кружку теплого сидра из кувшина, стоявшего на столе, села и глубоко задумалась.
Каван считает, что отвечает за всех, и Гонора полагала, что в некотором смысле это правильно, ведь он будущий лэрд. Но его братья тоже готовились к сражениям, а любой воин понимает, что его могут взять в плен или убить. Она вспоминала истории о храбрости Кавана и его многочисленных победах и разговоры о том, что варвары сумели взять его в плен только потому, что он остался на поле боя, разыскивая брата, а остальным велел отступить.
Единственным человеком, винившим Кавана за то, что Ронан попал в плен, был… сам Каван.
Гонора очень хотела помочь мужу. В конце концов, она связана с ним навсегда. Она будет его женой до конца своих дней и знает, что они могут прожить достойную жизнь, потому что он прекрасный человек. Он дал ей понять, что хочет детей, а детей без интимных отношений не бывает.
Гонора попробовала сидр. Нужно сделать так, чтобы они больше времени проводили вместе. Замечательно, что он стал учить ее самообороне, а уж она позаботится о том, чтобы они могли вместе обедать и разговаривать. Им необходимо стать настоящими мужем и женой.
Еще вчера Гонора не сказала бы этого, но теперь все переменилось, и не только из-за необычных поступков Кавана. Слова Адди тоже произвели на нее впечатление. Раз уж мать Кавана сумела заметить, что между ними возникла привязанность, то, может быть, у них есть шанс прожить жизнь в любви? Ей никогда не приходило в голову, что она когда-нибудь сможет полюбить Кавана. Когда они впервые встретились, но был груб и резок.
Гонора едва не рассмеялась. Она была тогда такой маленькой! А Каван ее спас, значит, он спас ее даже не дважды, а трижды. В следующий раз ей придется выручать себя самой, просто чтобы доказать мужу, что она усвоила его наставления. С того дня на вересковых пустошах Гонора всегда очень внимательно смотрит, куда идет.
– Ты хорошо себя чувствуешь?
Гонора подняла глаза и увидела Адди с блюдом медовых пирожков. Она облизнулась.
– Даже если бы и плохо, я бы не смогла отказаться от медового пирожка.
– Дочь сердца моего, – улыбнулась Адди, поставила блюдо на стол и опустилась на скамью напротив Гоноры.
Адди с первого дня дала понять Гоноре, что ей здесь рады. Она называла Гонору дочерью еще до свадьбы. Она безоговорочно приняла девушку, и Гонора была благодарна ей за то, что у нее снова есть любящая мать.
– Я думала, Каван будет рядом с тобой, – сказала Адди. – Я видела, как вы направлялись на вересковые пустоши, и решила побаловать вас обоих этим лакомством.
– Каван ищет отца.
Адди нахмурилась:
– Что-то случилось?
Гонора пожала плечами:
– Не думаю. Мы очень весело проводили время, а потом он вдруг потребовал, чтобы мы вернулись в замок, и отправился на поиски отца.
Гонора покачала головой.
– Мой сын берет на себя больше ответственности, чем следует.
– И напрасно взваливает на себя вину.
Адди облегченно вздохнула:
– Ты поняла.
– Думаю, только начинаю понимать. Поначалу…
– Ты решила, что на всю жизнь связана с ужасным мужем.
– Я… я…
Адди засмеялась и похлопала Гонору по руке:
– Все нормально, дорогая. Каван не был мил с тобой в день свадьбы.
– Он имел на это право. Вернуться и обнаружить, что ты женат на женщине, которую когда-то отверг…
– Ты его защищаешь? Это хорошо, – улыбнулась Адди. – Мужчине нужна жена, которая всегда будет на его стороне.
Раздался грохот, и послышались громкие, сердитые голоса, заставившие обеих женщин вскочить на ноги. Щенок тоже проснулся и смотрел настороженно.
Ссорившиеся приближались и наконец появились в большом зале.
– Если тебе не хватает смелости, я сделаю все сам! – орал Каван отцу, вошедшему в зал первым.
Тавиш Синклер резко остановился и повернулся к сыну.
– Да как ты смеешь так разговаривать со мной? Я – вождь этого клана, и ты обязан выказывать мне уважение, которое я честно заслужил!
– Так докажи это и позволь мне взять воинов и напасть на варваров!
– Нет. Я не собираюсь посылать своих воинов на бессмысленное задание! – воскликнул Тавиш.
– Спасение своего сына ты считаешь бессмысленным?! – выкрикнул Каван.
Гонора едва не ахнула, а Адди даже задохнулась. Каван не имел права так разговаривать с отцом.
– Гордыня – вот что проигрывает сражения. Не забывай об этом, когда станешь лэрдом, или ты подвергнешь опасности и клан, и наши земли. А что до моего сына, то либо я его отыщу, либо он сам вернется домой, потому что он воин, как и его брат, и клан будет гордиться им по праву.
Тавиш повернулся к сыну спиной и вышел из замка, ддди поспешила за ним.
Каван сердито накинулся на Гонору:
– Я приказал тебе отдыхать!
Щенок тявкнул, недовольный таким раздраженным тоном.
– Молчать! – сурово выкрикнул Каван.
Щенок быстро спрятался под юбку Гоноры и тявкнул оттуда еще разок.
– Не смей срывать зло на моем друге, – возмутилась Гонора.
– Значит, сорву на тебе. Я велел тебе отдыхать…
– Я не устала!
– Не имеет значения!
– Для меня имеет, – ответила она.
Каван схватил кружку и изо всей силы грохнул ею об стол. Сидр расплескался во все стороны.
– Ты будешь делать то, что я сказал, иначе!..
– Иначе что? – храбро спросила Гонора.
Он уставился на нее, потеряв дар речи.
Чувствуя, как бешено колотится сердце, Гонора взяла на руки щенка, высоко вздернула подбородок и обошла стороной разгневанного мужа.
– У меня полно дел, – сказала она и пошла прочь. Больше всего ей хотелось помчаться бегом, чтобы оказаться как можно дальше от Кавана, но она заставила себя идти спокойно, понимая, что нельзя показывать свой страх. Если Каван и сумел ее чему-то научить, так это тому, что нельзя паниковать и позволять врагу использовать свои преимущества.
Гонора промаршировала через весь большой зал с уверенностью, которой не испытывала. Ноги у нее дрожали так сильно, что она не сомневалась – сразу рухнет на Пол, не добравшись до двери. Однако до двери она все-таки дошла, вцепилась в нее, чтобы устоять на ногах, перевела дух и прошептала Смельчаку:
– Мы справились.
– Гонора!
Она не стала оборачиваться и отвечать, а предпочла быстро покинуть замок.
Она спряталась за конюшней, между двумя бочками, закутавшись в плащ и засунув под него щенка. Какое счастье, что ей хватило ума забрать малыша с собой, уходя из зала! Щенок с удовольствием устроился в углублении под ее согнутыми в коленях ногами и начал вылизывать лапы.
Но Гонора оставалась настороже. Вдруг муж все-таки пошел за ней следом и…
Иначе!
Она не могла выкинуть из головы это короткое слово, как ни старалась. Что он решит сделать с ней, раз она отказалась ему повиноваться? А отчим? Решится ли он наказать ее за то, что она ослушалась мужа?
Впрочем, теперь это не имеет никакого значения. Все уже произошло. Она бросила вызов, и теперь придется столкнуться с последствиями. А Адди только что похвалила ее за то, что она всегда на стороне мужа! Похвала оказалась преждевременной. Она открыто не повиновалась мужу, и злые языки быстро разнесут эту новость.
Неужели она совершила ошибку? Неужели слишком поторопилась? И слишком разозлилась?
Обязанности жены еще слишком новы для нее, особенно с Каваном. Вот с Артэром она чувствовала себя спокойно, в основном потому, что он был с ней честным.
Артэр.
Гонора поднялась, чтобы отнести щенка в конюшню. Затем отправилась на поиски Артэра.
