Глава 1
«И чего бы стоили эти уроки, дорогие читательницы, без подходящего лорда на примете? Джентльмена, ради которого вы так усердно обучаетесь? Ответ ясен — они оказались бы почти бесполезны.
Так разве нам не повезло больше, чем всем прочим дамам? Ведь наш прекрасный город славится самой лучшей и блистательной коллекцией — подлинным кладом — замечательных холостяков, богатых, готовых остепениться, одиноко прогуливающихся по нашим улицам, которым не хватает в жизни только одного — жены.
Отыскать этих образцовых джентльменов — нелегкая задача, но не отчаивайтесь, дорогие читательницы! Мы проделали за вас эту утомительную работу: обследовали город в поисках лордов, наиболее заслуживающих вашего бесценного внимания.
Рассмотрим, с вашего позволения, первого в нашем списке».
«Жемчуга и мантильи»
Июнь 1823 года
Когда блондинка у двери игриво подмигнула ему, это послужило последней каплей.
Лорд Николас Сент-Джон, стараясь стать незаметным, сильнее сгорбился в своем кресле, сыпля себе под нос проклятиями. Кто бы мог вообразить, что хвалебного упоминания в глупом женском журнале будет достаточно, чтобы превратить женское население Лондона в назойливых дурочек?
Сначала это показалось ему забавным — приятным развлечением. Затем начали поступать приглашения. И едва часы в его фамильном городском особняке пробили два, в дверь постучалась леди Понсонби, заявляя, что нужно обсудить важное дело — что-то связанное со статуей, которую она недавно приобрела на юге Италии. Но Ник отлично понимал, что к чему. Была только одна причина, по которой такая змея как леди Понсонби, явилась с визитом в дом холостяка, — причина, которую, по убеждению Ника, лорд Понсонби вряд ли счел бы разумной.
Поэтому он сбежал. Сначала в Королевское общество антиквариев, где укрылся в библиотеке, вдали от всех, кто когда-либо слышал о женских журналах, не говоря уже о том, чтобы прочесть хотя бы один. К несчастью, тот самый журналист — от этого слова Ника передернуло — провел свои изыскания, и не прошло и часа, как старший лакей доложил о прибытии четырех разных женщин, различающихся по возрасту и положению, которым срочно потребовалась консультация относительно имеющихся у них скульптур. И все они настаивали, что только лорд Николас может помочь им.
Ник насмешливо фыркнул в кружку с элем при этом воспоминании. «Скульптуры, как же».
Он щедро заплатил лакею за его осмотрительность и снова сбежал, на этот раз не слишком заботясь о соблюдении достоинства. Сбежал через черный ход по узкому грязному переулку, что отнюдь не улучшило расположение его духа. Опустив поля шляпы, чтобы скрыть лицо, Ник направился в свое тайное убежище — паб «Пес и голубка», где и обретался последние несколько часов. Основательно и надежно укрывшись.
Обычно, когда разбитная барменша строила ему глазки, Ник был более чем расположен познакомиться с ее пышными прелестями. Но эта девица оказалась уже четырнадцатой представительницей ее пола, откровенно проявлявшей к нему интерес в этот день. И он решил, что с него достаточно.
Ник нахмурился и мрачно посмотрел сначала на девушку, а потом в кружку с элем, чувствуя себя с каждой минутой все более раздраженным и угрюмым.
— Нужно поскорее убираться из этого чертова города.
Громкий раскатистый смех с другой стороны стола не улучшил его настроения.
— Не сомневайся, что я могу заставить тебя отправиться назад в Турцию, — злобно проворчал Ник.
— Надеюсь, ты этого не сделаешь. Не хотелось бы пропустить финал этого увлекательного представления. — Его собеседник, темноглазый Дурукхан, оглянулся через плечо и окинул ленивым взглядом симпатичную молодую девушку. — Жаль. Меня она даже не замечает.
— Умная девочка.
— Более вероятно, что она просто верит всему, о чем читает в своих журналах. — Рок рассмеялся, а Ник еще больше помрачнел. — Ну, полно, Ник. Так ли уж все плохо? Действительно, женщины Лондона открыто объявляют тебя… завидной партией.
Ник припомнил кипу приглашений, ожидающих его возвращения — каждое от семьи с незамужними дочками, — и отхлебнул изрядный глоток эля. Отставив оловянную кружку, он пробормотал:
— Как это ужасно на самом деле.
— На твоем месте я бы этим воспользовался. Теперь ты можешь получить любую женщину, которую захочешь.
Ник смерил друга холодным взглядом голубых глаз:
— Благодарю. Мне прекрасно жилось и без проклятого журнала.
В ответ Рок что-то неразборчиво пробурчал и, обернувшись, помахал юной барменше рукой. Та с готовностью стрелой примчалась к их столу. Низко склонившись над Ником, чтобы выгоднее продемонстрировать свои пышные формы, она прошептала:
— Милорд? Вам что-нибудь… нужно?
— Нам нужно, — сказал Рок.
Дерзкая девица уселась к Нику на колени.
— Я сделаю все, что пожелаете, дорогой, — сказала она низким знойным голосом, прижимаясь грудями к его груди. — Все, что вам угодно.
Ник оторвал ее руку от своей шеи и выудил из кармана крону.
— Соблазнительное предложение, без сомнения, — сказал он, вложив монету в ее ладонь и поставив девицу на ноги. — Но боюсь, что мне надо всего лишь еще эля. Лучше тебе поискать кого-то другого на сегодняшний вечер.
Она на долю секунды поникла, затем переключила внимание на Рока, окинув оценивающим взглядом его широкую грудь, смуглую кожу и мощные руки.
— Хотите пойти со мной? Некоторые девушки не любят темных, но я думаю, вы мне подойдете.
Рок не пошевелился, но Ник заметил, как напряглись плечи друга при беззастенчивом упоминании о его происхождении.
— Все они хищницы. Все до одной, — усмехнулся турок.
Ник поморщился, вспомнив долгую историю, связанную с ним. Его когда-то называли «охотник», «ищейка». Это было на востоке, в глубине Оттоманской империи, когда он был совсем другим — человеком без имени, — владевшим только своим искусством, которое в конечном итоге привело его к краху. Его пребывание в Турции внезапно закончилось, когда некая женщина устремила на него свои взоры, и он допустил ошибку, позволив поймать себя в западню. В буквальном смысле.
Он провел двадцать два дня в турецкой тюрьме, прежде чем Рок вызволил его и переправил в Грецию. Там Ник и поклялся навсегда покончить со своей опасной профессией.
Большую часть времени он был вполне доволен не слишком докучливой светской жизнью в Лондоне, делами собственного поместья и своими памятниками античности. Но бывали дни, когда он скучал по той, прежней жизни.
Он предпочитал быть охотником, а не объектом охоты.
— Вокруг тебя вечно крутятся подобные женщины, — заметил Рок, возвращая Ника к действительности. — Сегодня ты мог в этом убедиться. Не то чтобы я когда-нибудь понимал их интерес. Ты в некотором роде порядочная скот…
— Напрашиваешься на драку — так, что ли?
Лицо турка расплылось в широкой улыбке.
— Схватка со мной в общественном месте — недостойное поведение для столь образцового джентльмена.
Ник, прищурив глаза, посмотрел на своего друга.
— Я бы рискнул ради удовольствия стереть с твоего лица эту наглую ухмылку.
Рок снова рассмеялся.
Ник оглядел комнату и в досаде застонал, когда дверь в паб открылась и вошел высокий темноволосый мужчина. Он немного задержался у двери, разглядывая скопище людей. Наконец взгляд его голубых глаз остановился на Нике. Удивленно приподняв бровь, он начал пробираться к ним сквозь толпу.
Ник устремил на Рока неприязненный взгляд:
— Ты просто напрашиваешься, чтобы тебя отправили в Турцию. Прямо из кожи вон лезешь.
Рок оглянулся через плечо на новоприбывшего и усмехнулся.
— Было бы не по-дружески с моей стороны не пригласить его поучаствовать в развлечении.
— Какая потрясающая удача! Должен признаться, я и не мечтал, что мне повезет приблизиться к столь популярной лондонской знаменитости, — протяжно произнес низкий насмешливый голос, и Ник, подняв глаза, увидел возвышавшегося над ними своего брата-близнеца Гейбриела Сент-Джона, маркиза Ролстона. Рок встал и хлопнул Гейбриела по спине, жестом пригласив присоединиться к ним. Усевшись, Ролстон продолжил:
— Хотя следовало ожидать, что я найду тебя здесь… — Он помолчал. — Скрываешься. Трусишь.
Брови Ника сошлись на переносице, а Рок рассмеялся:
— Я только что ему сказал, что, если бы тебя назвали одним из завидных кандидатов в женихи, Ник немало бы повеселился над твоим несчастьем.
Гейбриел, усмехаясь, откинулся в кресле.
— Несомненно, его бы это позабавило. Однако твое настроение что-то не слишком блещет, братец. С чего бы это?
— Полагаю, ты явился сюда, чтобы порадоваться моим неприятностям, — заявил Ник. — Но наверняка у тебя найдутся дела поважнее. Ведь ты все еще должен развлекать свою молодую жену, разве нет?
— Конечно, — кивнул Гейбриел, и его улыбка стала теплее. — Хотя, сказать по правде, она почти вытолкала меня за дверь — так ей хотелось отыскать тебя. Жена дает званый обед в четверг и зарезервировала места для вас обоих. Она не хочет, чтобы лорд Николас в этот вечер тоскливо блуждал по улицам в одиночестве.
— Вполне возможно, что так бы он и поступил без этого приглашения, — с ухмылкой сказал Рок.
Ник проигнорировал слова друга.
— Неужели Калли читает этот чертов журнал? — Он надеялся, что его невестка выше подобных глупостей. Если она прочла ту статью, ему не отвертеться.
Гейбриел наклонился вперед:
— За эту неделю? Мы все его читали. Ты добавил респектабельности имени Сент-Джонов, Ник. Наконец-то. Отличная работа.
Барменша снова вернулась и поставила на стол новую порцию выпивки. Удивление вспыхнуло в ее глазах, быстро сменившись веселым любопытством, когда она перевела взгляд с Ника на Гейбриела и обратно. Близнецы встречались достаточно редко, поэтому совместное появление братьев Сент-Джон на публике неизменно вызывало у окружающих повышенный интерес. Ник терпеть этого не мог. Он отвернулся, а Гейбриел тем временем щедро расплатился с девушкой, заметив при этом:
— Нет ничего ужасного в том, что тебя объявили завидным женихом. Поверь, брак — это вовсе не тюрьма, как я полагал прежде. Оказывается, он приносит массу удовольствий.
Ник небрежно откинулся в кресле:
— Калли смягчила твой нрав, Гейбриел. Ты уже забыл, как тебя раздражали все эти навязчивые мамаши с их занудливыми дочками, надеявшимися снискать твою благосклонность?
— Честно говоря, не припоминаю.
— Это потому, что Калли была единственной женщиной, готовой принять тебя вместе со всеми твоими грехами и недостатками, несмотря на твою скандальную историю, — заявил Ник. — Моя репутация не настолько испорчена, как была твоя. Поэтому я более ценная добыча, помоги мне Бог.
— Женитьба может пойти тебе на пользу, знаешь ли.
Ник изучал свою кружку с элем достаточно долго, чтобы его собеседники решили, что он не станет отвечать, но в итоге произнес:
— Думаю, мы все знаем, что женитьба не для меня.
Гейбриел с сомнением хмыкнул:
— Смею напомнить, что раньше я считал точно так же. Не все женщины похожи на ту холодную стерву, что едва не сгубила тебя, Ник.
— Она была только одной из длинной цепи подобных, — сказал Ник и отхлебнул изрядный глоток эля. — Благодарю покорно, но я привык обходиться короткими связями — мимолетными и лишенными всяких чувств.
— На твоем месте я бы не стал хвастать краткостью связей, Ник Сент-Джон, — сказал Рок, заговорщически улыбнувшись Гейбриелу. — Твоя проблема не в тех женщинах, которые выбирают тебя, а в тех, которых выбираешь ты. Если бы ты не так легко поддавался на уловки дам, стремящихся изобразить жертву, тебе бы больше везло с прекрасным полом.
Рок не сказал ничего такого, чего Ник бы уже не знал.
С ранней юности он питал слабость к женщинам, нуждающимся в помощи. И хотя Ник понимал, что это его величайший недостаток, принесший в жизни больше неприятностей, чем удачи, он, похоже, не мог противостоять этой черте своего характера.
Поэтому он избегал сближения с женщинами, придерживаясь четких правил. Никаких любовниц. Никаких регулярных встреч. И уж определенно никакой жены.
— Ну ладно, в любом случае, — сказал Гейбриел, возвращая разговору прежнюю легкость, — я намерен изрядно повеселиться, наблюдая твои мучения, когда пристальное внимание почти всех женщин приковано к тебе.
Ник помолчал, потом снова отхлебнул эля и откинулся на спинку кресла, уронив ладони на стол.
— Боюсь, мне придется тебя разочаровать. Я совершенно не расположен все это терпеть.
— Неужели? Как же ты собираешься избегать лондонских дам? Все они охотницы высочайшего класса.
— Они не смогут продолжать охоту, если их жертва ускользнет и затаится, — заявил Ник.
— Ты уезжаешь? — Лицо Гейбриела выразило явное недовольство. — Куда?
— Я определенно злоупотребил лондонским гостеприимством. — Ник пожал плечами. — На континент. На восток. В Америку. Рок? Ты давно уже жаждешь приключений. Куда бы ты хотел отправиться?
Рок обдумал возможности:
— Только не на восток. Не хотелось бы повторения того, что случилось в прошлый наш визит туда. Я бы предпочел избегать подобных ситуаций.
— Разумно, — согласился Ник. — Тогда в Америку.
Гейбриел укоризненно покачал головой:
— В таком случае вы будете отсутствовать по меньшей мере год. Ты забыл, что у нас сестра на выданье, которая только начала выезжать. Ей надо подыскать пару. Неужели ты оставишь меня одного заниматься этим деликатным делом? И все только потому, что боишься домогательств горсточки леди?
— Горсточки? — возразил Ник. — Да их целая стая.
Он помолчал, обдумывая варианты.
— Мне, в сущности, безразлично, куда ехать… лишь бы там не было женщин.
— Как это, совсем ни одной? — встревожился Рок.
Ник рассмеялся — впервые за этот вечер.
— Ну ясное дело, не совсем. Но ведь не слишком нагло с моей стороны желать, чтобы там не было женщин, читавших этот нелепый журнал?
— Похоже, что так, — согласился Гейбриел, приподняв темную бровь.
— Сент-Джон!
Все три джентльмена мгновенно обернулись на голос и увидели герцога Лейтона возле своего стола. Высокий и широкоплечий, этот мужчина, если бы не был герцогом, вполне сошел бы за сурового викинга — светловолосый, с каменным лицом, он улыбался крайне редко. Но сегодня, отметил Ник, герцог выглядел даже более сурово, чем обычно.
— Лейтон! Присоединяйся к нам. — Ник ногой подцепил ближайший стул и придвинул его к своему столу. — Спаси меня от этих двух.
— Боюсь, я не смогу остаться, — отрывисто произнес герцог. — Я тебя повсюду искал.
— Ты и все женское население Лондона, — со смехом уточнил Гейбриел.
Герцог не обратил на него внимания. Втиснув свое огромное тело на сиденье, он положил перчатки на выщербленный деревянный стол. Повернувшись лицом к Нику и почти оттеснив Рока и Гейбриела, герцог сказал:
— Боюсь, тебе не понравится то, о чем я вынужден тебя просить.
Ник подал знак барменше принести порцию виски, проницательно сообразив, что его друг в расстроенных чувствах.
— Надеюсь, ты не собираешься его женить? — сухо спросил Гейбриел.
Лейтон удивленно воззрился на него:
— Нет.
— Тогда, я думаю, Ник охотно исполнит твою просьбу.
Герцог отхлебнул большой глоток виски и взглянул на Ника, смотревшего на него с интересом.
— Я в этом не так уверен. Видишь ли, я пришел не за Ником. Мне нужен опытный сыщик.
За столом воцарилось продолжительное молчание, пока собеседники осмысливали услышанное. Гейбриел и Рок напряглись, не произнося ни слова, внимательно наблюдая за Ником. Ник наклонился вперед, упершись локтями в выщербленный деревянный стол и сложив пальцы вместе. Не отрывая взгляда от Лейтона, он тихо и медленно произнес:
— Я больше этим не занимаюсь.
— Я знаю. И не стал бы тебя просить, если бы не крайняя необходимость.
— В чем дело?
— Моя сестра. Она сбежала.
Ник снова откинулся в кресле:
— Я не охочусь за беглецами, Лейтон. Лучше обратись на Боу-стрит.
Лейтон в отчаянии резко наклонился вперед:
— Ради Бога, Сент-Джон! Ты ведь понимаешь, что я не могу этого сделать. Это завтра же попадет в газеты. Мне нужен частный сыщик.
Ника передернуло при этом слове. Ему не улыбалось снова стать ищейкой.
— Я больше этим не занимаюсь. Тебе это отлично известно.
— Я заплачу сколько попросишь.
Ролстон рассмеялся при этих словах, на что герцог сердито прорычал:
— Что в этом смешного?
— Сама мысль, что мой брат возьмет за свои услуги плату. Не думаю, Лейтон, что тебе удастся склонить его на свою сторону подобным предложением.
Герцог нахмурился.
В течение многих лет близнецы Сент-Джон, хотя и аристократы по происхождению, являлись главным объектом глубокого презрения юного Лейтона. Скандал, разразившийся в доме Ролстонов, когда близнецы были детьми — их мать оставила мужа и семью, — превратил их в идеальную мишень для нападок большинства «безупречных» знатных семей высшего общества. И Лейтон, их одноклассник в Итоне, никогда не упускал случая напомнить им о недостойном поступке их матери. До тех пор пока однажды он не зашел слишком далеко и Ник в гневе не дал ему хорошую взбучку.
Избиение герцога в Итоне не сошло бы с рук второму сыну маркиза, и Ника непременно бы исключили, не будь у него брата-близнеца. Гейбриел взял вину на себя. Будущего маркиза Ролстона и раньше не раз отстраняли от занятий с отправкой домой. А между Ником и Лейтоном установилось временное перемирие, и никто ничего не узнал.
Это перемирие переросло в своего рода дружбу, которая расцвела в старших классах Итона, но увяла в те годы, когда Ник предпринял блистательную поездку по континенту. Лейтон тогда уже получил герцогство и из своего состояния финансировал экспедиции Ника и Рока по неисследованным областям Востока.
Лейтон сыграл важную роль в становлении профессионального сыщика.
Но Ник теперь стал совсем другим человеком.
— Что тебе известно?
— Ник… — произнес Рок, впервые заговорив, с тех пор как явился герцог.
Ник поднял руку, останавливая его.
— Простое любопытство.
— Я знаю, что она уехала. Знаю, что взяла с собой деньги и немного вещей, которые считала бесценными.
— Когда это случилось?
— Две недели назад.
— И ты пришел ко мне только сейчас?
— Она собиралась в Бат, навестить кузину. Прошло десять дней, пока я понял, что она мне солгала.
— А ее служанка?
— Я запугал ее, заставив сознаться, что Джорджиана отправилась на север. Больше она ничего не знает. Моя сестра старательно замела следы.
Ник откинулся в кресле, ощутив прилив энергии. Ум его лихорадочно работал. Кто-то помогал девушке. И все еще помогает, раз она не отступилась и не вернулась к брату. Прошли годы, с тех пор как он кого-то выслеживал. Он уже и забыл, какое это удовольствие — начинать новое расследование.
Но этому больше не было места в его жизни.
Он встретил встревоженный взгляд герцога.
— Она моя сестра, Ник. Ты должен понять, что я бы не обратился к тебе, если бы у меня был другой выход.
Эти слова поразили Ника в самое сердце. У него тоже была сестра. И он готов был на все, чтобы уберечь ее от опасности.
Проклятье!
Ник обернулся на неуверенный женский голос и увидел двух молоденьких женщин, стоявших поодаль и глядевших на него с обожанием.
— Да?
— Мы… — начала одна из них, но тут же смущенно остановилась.
Другая подтолкнула ее к нему.
— Да?
— Мы… почитательницы.
Ник удивленно заморгал:
— Чьи?
— Ваши.
— Мои?
— Да, это правда! — Вторая девица широко улыбнулась и подступила на шаг ближе, протягивая ему нечто подозрительно смахивающее на…
Ник грубо выругался себе под нос.
— Не согласитесь ли поставить автограф на нашем журнале?
Ник предостерегающе вскинул руку.
— Я бы с удовольствием, девушки, но вы обратились не к тому брату. — Он указал на Гейбриела. — Вот лорд Николас.
Гейбриел сразу же вошел в роль, приветствуя девушек ослепительной улыбкой.
— Буду счастлив поставить свою подпись на вашем журнале. — Он взял журнал и перо, которое они ему предложили, и сказал: — Знаете ли, должен признаться, я впервые удостоился внимания леди, находясь в обществе своего брата. Ролстона всегда считали более привлекательным, чем я.
Гейбриел поднял журнал, выставив на обозрение обложку с кричащей надписью: «Сегодня в номере! Лондонские лорды, достойные внимания!»
— Да… без сомнения, это значительно повысит мою репутацию. Счастлив узнать, что теперь все кругом оповещены, что я подыскиваю себе жену!
Девушки едва не лишились чувств от восторга.
Не найдя в этом ничего забавного. Ник обратился к Лейтону.
— На север, говоришь?
— Да.
— Север — обширная территория. Возможно, у нас уйдут недели на поиски беглянки, — предостерег Рок.
Ник посмотрел на парочку девиц, взволнованно застывших в ожидании у локтя Гейбриела, затем перевел взгляд на сидящих перед ним мужчин.
— Полагаю, сейчас самое время отправиться в путешествие.
