Глава 21
Проболтав с Джем почти два часа. Тайла решила, что ей не нравится ее новообретенная сестра, и дело было не в том, что Джем жила в особняке, ходила в частную школу и воспитывалась демонами. И даже не в том, что Джем была умной и образованной, а Тайла с трудом закончила школу, и то только потому, что Кайнан настаивал, чтобы у всех Хранителей было базовое образование.
Нет, Тайла возненавидела Джем, потому что она все время повторяла «наша мать», хотя не имела о ней ни малейшего представления. У нее не было права говорить так о ней.
— Ты какая-то рассеянная, — сказала Джем, когда Тайла взяла с книжной полки медицинскую энциклопедию. Она открыла ее и поняла, что не может прочитать ни одного слова, хотя картинки были интересными.
— Мне просто надоело слушать, как ты счастлива.
— Конечно, счастлива, меня ведь могли зарезать, — сказала Джем. — В этом заключается работа моих родителей: они чувствуют демоническую кровь в плоде и убивают его еще до рождения. Либо убивают при родах, если не могут найти демоническую семью, которая приютила бы полукровку. Мои родители не могли иметь своих детей, поэтому мне повезло.
— А ты занимаешься в госпитале этим же самым?
Джем полулежала на диване Эйдолона. У нее была короткая юбка, и Тайла видела на внутренней стороне ее бедра татуировку с изображением розы, с шипов которой капала кровь. Тайле стало интересно, есть ли на Джем другие татуировки и что еще у нее проколото, кроме шести дырок в ухе и пирсинга в брови и в языке.
— В основном я работаю с людьми, но стараюсь отслеживать все странные случаи в госпитале: инфекции при укусе демонов, инфекции и раны у людей, родители которых — демоны. Доктора-люди часто не могут поставить диагноз и списывают все на врожденные дефекты. Такова уж человеческая порода — проще выкинуть из головы, чем поверить в правду.
Тайла это прекрасно понимала. Мать неоднократно пыталась сказать ей про демонов, она даже описывала Пожирателя душ, но Тайла считала, что это галлюцинации, вызванные наркотиками. Даже после того как она своими глазами увидела смерть матери от рук демона, то не задумалась над рассказом о пытках Пожирателя душ.
Джем удобно устроилась. Слишком удобно — видно, бывала здесь раньше.
— Ты спала с ним? — спросила Тайла, сжав тяжелую энциклопедию.
— С кем? С Эйдолоном? Не-ет. — Глаза Джем сверкнули. — А вот ты спала. Я чую это по запаху.
Черт, неужели у всех демонов такой тонкий нюх?
— Он помогает мне, — сказала Тайла, как будто должна была оправдываться за связь с демоном.
— Надо думать.
— Ревнуешь, сестра?
— Ревную? Не-ет. Я могла бы с ним переспать, если бы захотела. — От ее самоуверенности Тайле стало противно. — Ему нужна партнерша, чтобы пережить эсгенезис.
— Партнерша? Но я говорила только о сексе.
— Кто бы сомневался. Инкубы только это и умеют. — Джем опустила ноги на пол. — Дам тебе один совет, сестренка: не сближайся с ним. Он либо бросит тебя после того, как пройдет сложный период, либо сделает своей партнершей на всю жизнь; и то и другое — полное дерьмо.
— Похоже, у тебя такое уже бывало.
— И предостаточно. — Между сестрами чувствовалось напряжение. — Слушай, по поводу предстоящей операции с твоей демонической половиной. Не бойся этого, я ведь не чудовище. Наш отец…
— Не называй его так! — рявкнула Тайла.
— Но это правда.
Тайла поняла.
— Ты знаешь его! Бог мой, ты с ним знакома!
Джем холодно посмотрела на нее.
— Мы встречались.
— Встречались? Что, за чашкой чая с плюшками? Джем, он же пытал твою мать в течение многих лет. Он насиловал ее бог знает сколько раз, а потом разорвал ее на части, а ты с ним встречалась?
Должно быть, Тайла кричала, потому что дверь распахнулась и в комнату ворвался Эйдолон, готовый ринуться в бой.
— У вас тут все нормально?
Джем не обратила на него внимание.
— То, что он сделал, — ужасно, но такова его природа. Мы все делаем то, что в нас заложено.
Но Тай уже не слушала ее. Все, что говорила сестра, было пустым сотрясанием воздуха, она ринулась на нее и сжала пальцы на горле Джем. Эйдолон ухватил ее за талию.
— Как ты можешь его защищать?! — Тайла отчаянно вырывалась из рук Эйдолона, к которому присоединился Шейд. Вдвоем они с трудом оттащили Тайлу от сестры.
— Тебе лучше уйти, — сказал Эйдолон Джем, и та кивнула.
— Тебе придется принять свою природу, это у тебя в крови, — сказала Джем, и Тайла с ненавистью посмотрела на сестру.
— Я никогда не позволю этому дерьму завладеть мною, иди к черту.
— Прости, — прошептала Джем, обращаясь к Тайле. — Она посмотрела на Эйдолона и добавила. — Я пойду.
Тайла перестала бороться, и Шейд отпустил ее, но Эйдолон лишь крепче обнял. Тайла почувствовала благодарность, он был маленьким островком счастья в этом море кошмара.
Даже если бы Джем была наполовину трилла-демоном, она не смогла бы сбежать из квартиры Эйдолона быстрее. Она понимала, что напортачила с Тайлой. Мало ей было проблем с родителями, так теперь еще и это.
— Дура, — пробормотала она. Джем выросла среди людей и не любила пользоваться вратами. Она подняла руку, чтобы вызвать такси. — Идиотка.
Джем понимала, что причина ее поведения — в ревности, и ревности не к инкубу, с которым у Тайлы было все хорошо, ведь сама Джем не могла быть вместе с человеком, которого любила, а ревности к отношениям Тай и их матери. Ведь Джем всегда была этого лишена. Она видела Терезу лишь издалека, фотографировала, однажды она даже набралась смелости заговорить с ней на остановке. Джем была напуганным пятнадцатилетним подростком, одетым словно панк, но Тереза не испугалась и заговорила с ней нежным музыкальным голосом с легким южным акцентом.
Джем любила своих приемных родителей и была благодарна им за то, что они вырастили ее и дали все самое лучшее, но она всегда жалела, что не могла быть рядом с родной матерью и поменяться местами с Тайлой.
Когда Терезе вернули право опеки, два года они с Тайлой жили в мотеле.
Но все изменилось той ночью.
Газеты тогда пестрели заголовками и кровавыми фотографиями, приписывая смерть Терезы серийному убийце. Тайла куда-то пропала. Впрочем, скоро она объявилась, но ни с кем не говорила об этом убийстве. Затем ее вновь отдали в приемную семью. Но когда Джем снова нашла свою сестру, то ее уже разыскивали за убийство приемного отца и она ушла к эгисам… как раз тогда Пожиратель душ пришел к Джем.
Она сразу догадалась, что это ее отец. Он залез к ней в постель посреди ночи, и его намерения были очевидны. Всю свою жизнь она боролась со своим внутренним демоном, привыкая в самодисциплине и нанося татуировки, но в ту ночь впервые в жизни выпустила демона наружу и убила ту тварь, которая была ее биологическим отцом.
Каждый день был битвой меж двух ее половин, и каждое утро она боялась, что человек в ней проиграет.
Эйдолон ходил по кухне, пока Тайла принимала душ, а Шейд готовил ужин. Рейт развалился на диване, играя на приставке. Мики сидел у него на предплечье. На то, чтобы успокоить Тай, у него ушло полчаса и три шота самого лучшего виски, после чего она совершенно размякла. Ей хотелось вымыться, лечь в постель и поесть, в любом порядке.
Нужно было найти Джем и наказать ее. Она была лучшим козырем в деле убеждения Тай принять свою демоническую половину, а теперь все пошло прахом.
— Пива хочешь? — спросил Шейд, поставив перед ним тарелку со спагетти.
— Нет.
— Ну как хочешь. — Шейд достал себе бутылку из холодильника. — Что за вечер! Даже не верится, что Пейдж участвовала в этой афере с органами. Да и Джем. Кто бы мог поверить, что она сестра твоей убийцы. Я бы с удовольствием еще раз посмотрел, как они дерутся.
Эйдолон улыбнулся.
— Ты сейчас похож на Рейта.
— Да ладно тебе. — Шейд открыл пиво. — Женский бой в грязи — одно из лучших зрелищ.
Может, и так, но Эйдолону это было неинтересно. Ему нужна была только одна сестра. Шейд продолжал молоть чепуху о двойняшках, вспоминая, сколько их перебывало у него в постели. Эйдолон посоветовал ему воспользоваться калькулятором, после чего взял тарелку и пошел к Тайле. Жаль, что у него дома не было апельсинов. Кстати, теперь ее любовь к этим фруктам стала понятна: Пожиратели душ были родом из тропиков, и фрукты являлись частью их рациона.
По пути в спальню он почувствовал возбуждение Тайлы, которое перемещалось в сторону гостиной. Поставив тарелку на тумбочку, он бросился следом, а ворвавшись в комнату, увидел взгляд Рейта, направленный на Тайлу, и все понял.
— Рейт! А ну убирайся из ее головы.
— Братишка, она женщина крепкая, запросто справится с нами обоими.
— Идиот!
— Эйдолон, — позвала Тайла.
— Не понял, — воскликнул Рейт. — Она должна была произнести мое имя.
— Сначала это был Рейт, но это было неправильно; я подумала о тебе, и он сразу пропал, — сказала Тайла.
— Любимая. — Эйдолон прикоснулся к ее губам.
— Эй, ну хоть не при мне, а то я ведь и присоединиться могу, — возмутился Рейт.
— Иди к черту, идиот.
— Ладно, пойду попью пива с Шейдом.
Не успел Рейт выйти из комнаты, как Эйдолон уже был в ней. Несколько минут они предавались безудержному сексу, но ему этого было мало. Он протянул руку и достал из ящика стола скальпель. Не выходя из нее, он сделал неглубокий надрез на своей груди и притянул ее голову так, чтобы она касалась губами выступившей крови. Тайла колебалась.
— Прошу тебя, попробуй, прими часть меня.
Тайла повиновалась, и ее словно ударило электрическим током. Уже через пару мгновений они оба кричали в оргазме. Когда все кончилось, он понял, что наделал, но было уже поздно. Тайла вскрикнула, ее скрутил спазм, и она упала на пол.
— Шейд! Живо сюда!
Через несколько секунд Шейд уже был с ним. Он склонился над Тайлой и взял ее за руку.
— Что с ней? — спросил Эйдолон.
— Что у вас тут было?
Эйдолон вкратце рассказал Шейду.
По щекам Тайлы бежали слезы, глаза ее были закрыты, лицо скривила гримаса боли. Она свернулась в позу эмбриона.
— Ты сделал это, — констатировал Шейд.
— Что он сделал? — уточнил Рейт, заглядывая через плечо Шейда.
— Он сделал ее своей партнершей.
Рейт присвистнул.
— Я знал, конечно, что тебе тяжело с твоим эсгенезисом, но что настолько… Ты что, совсем спятил?
Шейд потянулся было к Тайле, но Эйдолон зарычал, и брат отдернул руку.
— Мне нужен контакт с ней, Эй.
— Я знаю, — рявкнул Эйдолон, но он не хотел, чтобы кто-то, особенно его братья, касались женщины, с которой он хотел провести всю жизнь.
Шейд взял ее за лодыжку.
— Твоя кровь токсична для людей, ты же знал это.
— Он знал, но думал не головой, а тем, что у него между ног.
— Все будет хорошо, — прошептал он, гладя ее по щеке.
— Непонятно, что с ней, — сказал Шейд. — Наверное, это смесь яда, крови и ее собственные демонические процессы перехода на другую ДНК.
Эйдолон чувствовал свое бессилие.
— Держись, Тайла.
Он поднял ее с пола, прижал к груди и прошептал: «Не позволяй демону убить тебя, ведь ты так долго боролась с ними».
— Хеллбой. — Звук ее голоса был для нее слаще музыки. — Что происходит?
— Тише, тише, все будет хорошо. — Эйдолон бросил умоляющий взгляд на Шейда.
— Я не могу ее усыпить, не раньше чем… — Он замолчал и кивнул на ее левую руку. — Смотри, уже.
Эйдолон вздохнул с облегчением, когда на ее коже начала проступать такая же татуировка, как и у него. Ей сразу стало легче.
— Принесите воды, — сказал он братьям и с нежностью посмотрел на Тай. — Как ты?
— Лучше, — сказала она осипшим голосом. — Это все из-за ДНК? Я умираю?
— Нет-нет, что ты. — Он взял стакан, который принес Шейд и протянул ей. — Ладно, парни, ступайте домой, завтра я вам позвоню. Нужно довести дело до конца.
Братья ушли, а Эйдолон поднял ее на руки и отнес на кровать. Тайла провела пальцем по проявившейся татуировке у себя на плече.
— Такая же, как у тебя. Как это?
— Я сделал тебя своей партнершей, но цикл еще не завершен. Будь моей.
— Эйдолон…
— Тебе не обязательно решать сейчас, у тебя есть пять дней, затем татуировка может исчезнуть. К тому моменту и я закончу свой эсгенезис.
— Но ты говорил, что ваш вид не может выбирать партнершу из людей из-за того, что потомки будут полукровками.
— Да, но мы можем брать в партнерши полукровок. Потомство будет полноценными демонами-семинусами.
Тайла какое-то время молчала.
— Для этого нужна была кровь? — Тайла побледнела. — Я выпила твою кровь; зачем я сделала это? И зачем ты держишь скальпель в ящике стола? Нормальные парни держат там презервативы.
Эйдолон подавил улыбку.
— Мне не нужны презервативы, потому что пока я не могу никого осеменить. — Эйдолон задумался о том, что сейчас, наверное, он уже может осеменить Тайлу, ведь его эсгенезис почти завершен.
— Так что там со скальпелем?
— Я… хотел быть готовым к этому моменту, когда найду партнершу.
— Все демоны-семинусы такие предусмотрительные?
На этот раз он не сдержал улыбки.
— Сомневаюсь.
— Ох, не понимаю я вас, демонов. — Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. — Я слышала, как Рейт говорил что-то о твоем эсгенезисе и о том, что тебе срочно нужно искать партнершу.
— Поговорим об этом позже, тебе нужно отдохнуть.
— Нет, расскажи сейчас.
Эйдолон выругался про себя и посмотрел в потолок.
— Выбрать партнершу на всю жизнь — это единственный способ остановить негативные изменения при затянувшемся эсгенезисе. По завершении эсгенезиса мы приобретаем возможность менять внешний вид и можем оплодотворять, а непреодолимое желание обрюхатить все, что движется, исчезает.
— И долго ты искал партнершу? Твой брат сказал, ты был в отчаянии.
— Да, но…
— Так я для тебя что, типа последней надежды?
— Нет, Тайла, все не так.
— И как близко ты к точке невозвращения?
Эйдолон взял ее лицо в ладони и поцеловал в губы.
— Близко, — признал он. — В следующий раз, когда я изменю форму, могу не вернуться в свою.
— И ты хочешь сказать, что твое предложение никак не связано с тем, что ты на грани?
Он бы и рад был ответить «нет», но не мог. Встреть он ее на год раньше, возможно, и не взглянул бы на нее.
— Твое молчание о многом говорит. — Она отодвинулась от него. — Мой ответ — нет. Я не собираюсь быть ничьей последней надеждой.
— Тайла, выслушай меня.
— Я же сказала — нет.
Он протянул к ней руку, но она отодвинулась еще дальше.
— Черт возьми, Тайла, мне все равно, как это выглядит со стороны, но я хочу тебя.
— О, вот это достойное предложение, — рявкнула она и завернулась в простыню. — Наверное, мне самой стоило заказать службу в церкви. А, погоди, тебе, наверное, нельзя в церковь?
— Значит, мне нужно поработать над предложением.
— Тебе нужно поработать над тем, чтобы найти себе женщину, которая с ходу согласиться выйти за тебя замуж. Пусть мне некуда пойти, но это не значит, что ты можешь пользоваться мной. — Она бросила на него гневный взгляд. — Не смей мне врать: ты меня не хочешь, ты меня даже не знаешь.
— Я не вру, я тебя хочу, я знаю о тебе все, что мне необходимо.
— Ни черта ты не знаешь, ни черта. Как я должна тебе поверить, если ты сам назвал меня мясником эгисов, леммингом. Помнишь?
— Я ошибался, Тайла, мои братья ошибались.
Она покачала головой.
— В том-то и дело, что нет. Я и есть мясник. Хочешь доказательства? Хочешь, я докажу тебе, что ты ничего обо мне не знаешь? Давай поговорим о твоем брате Роуге.
— Не говори этого. — Он пытался поймать ее взгляд. Он уже знал правду. — Не говори.
— Я была там, в «Бримстоне». Я была там и убивала все, что движется. А когда Джаггер поджег эту дыру, то вопли умирающих демонов нисколько не беспокоили меня.
О Боже! Роуг.
— Может, все же не ты убила его… — В голосе его звучало отчаяние.
— Может, нет, а может, и я. Я не помню никого, похожего на тебя.
— Он мог сменить форму.
Мир Эйдолона вдруг начал рушиться, и это было больно. Женщина, которую он любил и хотел избрать своей партнершей, убила его брата или по крайней мере была в этом замешана.
— Вот видишь, Хеллбой, теперь ты понимаешь, что мы не можем быть вместе.
— Ты убила моего брата! — Он чувствовал, как в нем закипает злость. С рычанием он выбежал из спальни, затем из квартиры, пока не сделал того, о чем потом будет жалеть. Он был зол, а еще его время было на исходе.
