Глава 14

Эйдолон вышел из офиса и готов был свернуть Шейду шею, если тот скажет еще хоть слово по поводу того, что тот предупреждал его о Тайле.

Но беда в том, что Шейд был прав. Если бы они отдали Тайлу Юрию, то парковка уцелела бы, но Тайла была бы мертва.

Сжав кулаки так, что побелели костяшки пальцев, он думал о том, почему эта мысль причиняет ему столько хлопот, ведь после взрыва он сам готов был убить ее. Они с Шейдом затащили ее в кабинет Эйдолона, оставили одну, а сами вышли, чтобы остыть.

— Ты готов разобраться с ней? Ты способен разобраться с ней?

— Не начинай. — Эйдолон распахнул дверь кабинета — скорее чтобы отделаться от Шейда и его обвинений, нежели чтобы предстать наконец перед Тайлой.

Она сидела на его столе, понурившись и свесив ноги, словно нашкодивший ребенок. Глаза ее покраснели, как будто она плакала, но он знал, что это не так. Хотя было очевидным, что глаза ее были на мокром месте, она сжала губы и несколько раз судорожно сглотнула.

Он решил не подходить к ней близко и засунул руки в карманы, чтобы не поддаваться соблазну поколотить ее. Впрочем, ему хотелось и избить ее, и приласкать. Когда он заговорил, то попытался воспроизвести холодный и безразличный голос джастиса, которым не говорил уже много десятилетий.

— Назови мне хотя бы одну причину, по которой я не должен тебя убивать.

Она посмотрела ему в глаза, и он понял, что она будет биться до конца.

— Я не могу.

— Ха. Это было просто, — сказал Шейд и обошел ее с другой стороны стола. — Давай выведем ее наружу и прикончим.

— Нет. — Она отбросила прядь непослушных волос с лица. — Не сейчас. Вам нужно знать кое-что. Один из ваших — кажется, Юрий…

У Эйдолона екнуло сердце.

— А что с Юрием?

— Он мертв. — Тайла закрыла глаза и вздохнула. — Я прикрепила тебе на пейджер… ну что-то вроде датчика слежения. — Она посмотрела на него и заметила, как темнеют его глаза. — Наверное, ты отдал свой пейджер Юрию.

— Беда, — выдохнул Шейд. — Эгисы взяли его. И что они с ним сделали?

Она не ответила, и джастис в лице Эйдолона испарился, а вместо него появился разозленный демон с горящими глазами. Он схватил Тайлу за воротник и поставил на ноги. Жилка на правом виске его пульсировала, и все поняли, что он вот-вот пришибет ее. Но сам Эйдолон думал лишь о том, как сорвать с нее одежду и овладеть ею прямо сейчас.

Однако нужно было решать насущные проблемы.

— Ты пытала его? Ведь так? — Он слышал, как у нее бьется сердце, эхом отдаваясь в комнате.

— Не я, он уже умер, когда я… но он ничего им не рассказал. Во всяком случае, не рассказал ничего, чего они не знали о госпитале. Простите, мне очень жаль.

Надо отдать Тайле должное, она действительно выглядела расстроенной из-за того, что пронесла в госпиталь взрывчатку, и из-за того, что ее коллеги запытали Юрия до смерти. Ведь они должны были схватить Эйдолона. Если бы не эсгенезис, который снова скрутил его в самый неподходящий момент, он бы ни за что не передал свой пейджер Юрию после операции с Люком и… вот черт!

Эйдолон отпустил Тайлу и повернулся к Шейду.

— Юрий подбросил Джем до дома. Попробуй с ней связаться.

Если бы взглядом можно было убить, то Тайла давно была бы мертва. Тем не менее Шейд одарил ее еще одним убийственным взглядом и направился к двери. Он протянул руку и замер.

— И что мы теперь будем с ней делать? Передадим ее Малекончео или разберемся с ней сами?

Эйдолон подошел к брату и тихо сказал:

— Мне нужно поговорить с ней. — Когда Шейд вознамерился возразить, Эйдолон отрезал: — Она спасла мне жизнь.

— А ты спас ее, так что вы квиты. Давай кончай ее.

Эйдолон подошел к брату вплотную, и тот попятился.

— Не смей спорить со мной по этому поводу.

— Мне не нравится то, что происходит с тобой, Эй. Год назад ты бы сделал все как положено.

— Может, и так, а может, я наконец-то становлюсь демоном-семинусом и делаю то, что выгодно мне. Вы с Рейтом именно так и поступаете.

Шейд грязно выругался и вышел, громко хлопнув дверью. Эйдолон разочарованно покачал головой. Он не любил бить ниже пояса, но последнее время ему приходилось делать это все чаще, однако ссориться с братьями, особенно сейчас, было последним делом, и уж тем более ссориться с Шейдом.

Когда он повернулся к Тайле, то все еще не мог подавить в себе гнев и отчаяние.

— Ты пришла сюда, чтобы привести эгисов в мой госпиталь.

— Да.

Он почувствовал боль от предательства, хотя это было предсказуемо, ведь они враги. Он предполагал, что нечто подобное случится, но по какой-то причине ему было очень неприятно, что она пыталась разрушить то, что он с таким трудом создал.

— Я даже не спрашиваю тебя, почему ты сделала это. Твоя ненависть очевидна.

— Я не питаю к тебе ненависти, — сказала она с хрипотцой в голосе. Ее взгляд резанул его словно скальпелем. — Бог свидетель, я не питаю к тебе ненависти.

Он был обескуражен ее словами.

— Врешь.

— Нет, если бы я тебя ненавидела, позволила бы бомбе взорваться в госпитале, а не снаружи.

Он горько усмехнулся.

— Ты спасала собственную шкуру.

— Да, наверное, я думала бы так же. — Она смотрела в пол. — Кто-нибудь пострадал?

— Да, — сказал он со злостью в голосе, — эгисы не уничтожили мой госпиталь, но все же лишили жизни нескольких докторов. Ты хоть понимаешь, маленькая убийца, что твои коллеги приговорили к смерти и тебя?

Тайла всхлипнула. Слезы, которые она так долго сдерживала, готовы были хлынуть из глаз.

— Это была жертва. Жертва во имя добра.

— Жертва во имя добра? — Эйдолон был взбешен. По-настоящему взбешен. Он одним шагом преодолел расстояние между ними и схватил ее за плечо, с трудом подавив в себе желание вытряхнуть из нее дух. — Ты действительно веришь в это?

Она посмотрела на него с болью в глазах.

— Мне приходится.

— Почему?

— Потому что если бы я не пошла на эту жертву, то потеряла бы в их глазах саму себя. — Она моргнула, и слеза все же скатилась по ее щеке. — Они все, что у меня есть, и если я им больше не нужна…

Злость испарилась, будто и не бывало. Эйдолон всегда учитывал эмоциональное состояние того, с кем общался, и, прежде чем смог придумать что-нибудь получше, он прижал ее к себе, пока она рыдала.

Этого не должно было произойти. Предполагалось, что он будет рвать и метать, выплескивая на нее гнев за то, что она сделала. Но вместо этого он держал ее в объятиях, гладил по голове и нашептывал успокаивающие слова.

И уж определенно ему не должно было быть так хорошо.

Она прижалась к нему всем телом, и Эйдолон начал возбуждаться.

— Юрий, — сказала она дрожащим голосом. Дрожал не только голос, но и ее руки и плечи. — Он был доктором?

— Да, и неплохим. — Ее тело сотрясли безмолвные рыдания, и, несмотря на то что понимал, что не должен, он захотел смягчить страдания. — Но кроме того, он был оборотнем: оборачивался в гиену — и жестоким засранцем.

— И все равно то, что они сделали с ним…

Он, возможно, заслужил. Эйдолон не произнес этого вслух, он потерял талантливого хирурга, и заменить его будет непросто.

Голос снаружи кабинета отвлек его внимание от Тайлы, и то, что он увидел через окно, заставило его выругаться.

— Надеюсь, этот парень не доктор, — сказала Тайла, глядя на Рейта, который шатался словно тын на ветру в соседнем кабинете. Он сделал пару шагов вперед, затем качнулся назад и упал спиной на стену.

— Только этого мне не хватало, — пробормотал Эйдолон. — Стой здесь.

Он вышел из кабинета и подошел к Рейту.

— Привет, братан.

Эйдолон схватил брата за шею и приподнял.

— Идиот. Секор дез унез!

Рейт расхохотался, обнажив клыки.

— Ух ты! — заговорил он языком джастисов.

— Большой брат зол!

— Я же велел тебе держаться подальше от людей!

— Ну уж нет, старик, хватит с меня ваших фильтрованных помоев.

Взревев, Эйдолон швырнул Рейта через комнату. Тот рухнул на пол, перекатился несколько раз и ударился о стену, но прежде чем он успел подняться на ноги, Эйдолон был уже сверху и вдавил голову брата в ковер.

— Эй! — Шейд обнял брата за плечи. — Эйдолон! Подними его!

— Ему и так хорошо.

— Да, знаю, я принес «Наркана».

— К черту, — вспылил Рейт. — Я сожрал того наркошу по чести и совести.

Все еще не отпуская брата, Эйдолон стиснул зубы так, что заныло в висках.

— Ты убил его? Этот наркоман мертв?

— А я почем знаю?

Шейд опустился на корточки и потер ладонью лицо.

— Свидетели?

— Да мне по барабану.

— Рейт…

— Отвалите вы от меня. — Рейт облизнул языком клыки, будто пробуя кровь на вкус. — Консул вампиров меня не тронет, и вы это знаете.

Он был прав. Будучи одновременно демоном-семинусом и вампиром, он попадал в область беззакония между двумя видами, и Консулы в свое время едва не дошли до рукоприкладства, выясняя, каким же правилам он должен подчиняться. Особенно если учесть, что наказание за причинение вреда было особенно сложной статьей, когда речь заходила о законодательстве Темных сил, и оба Консула в конце концов не без помощи Шейда и Эйдолона сошлись на компромиссе. Рейт понятия не имел об этом соглашении; впрочем, не узнал бы и Эйдолон, если бы не случай.

— Самонадеянный болван, — пробормотал Шейд, пригвоздив руку Рейта к полу и зубами стащив колпачок с иглы шприца.

Рейт зашипел и попытался сопротивляться. Эйдолон, бесцеремонно прижав плечо брата коленом, держал его, пока Шейд вводил «Наркана», один из немногих человеческих медицинских препаратов, который действовал на демонов так, как было задумано для людей.

— Мне надоело нянчиться с тобой, — сказал Эйдолон, хотя понимал, что толку от его слов будет мало. Тем не менее следовало донести мысль до брата.

Каждый раз, когда Рейт пожирал человека в состоянии наркотического опьянения — причем всегда это был мужчина, поскольку Рейт никогда не прикасался к человеческой самке ради секса или крови, — он впадал в депрессию, поскольку это напоминало ему о прошлом, о его детстве и о тех пытках, которым он подвергался. Это было то, о чем он никогда не говорил. Разве что порой заикался, рассказывая, как вампиры замучили до смерти нескольких человеческих самок, и именно поэтому он ничего подобного не сделает. И как результат, он пожирал только мужчин-людей и демонов других видов. Редкие наркоманы были для него своего рода избавлением, но именно Эйдолону приходилось каждый раз отвечать за брата.

Рейт зарычал. Чувствовалось, что уже начинает сказываться наркотическое опьянение.

— Лучше бы ты нянчился со своей шлюшкой.

— Лучше бы тебя сожрали в младенчестве, — выпалил Эйдолон в гневе и, прежде чем дело дошло до братоубийства, он сменил тему: — Шейд, ты напал на след Джем?

— Ах да, напал, она просила передать тебе, что двадцать четыре часа истекли. О чем это она? Она злилась. Не иначе как в ней проснулся демон.

— Да так, — соврал Эйдолон. — Обе наши «скорые» целы после взрыва?

Шейд покачал головой и поднялся на ноги.

— Нет, обе взорваны, как и часть приемного отделения.

— Черт! А как насчет защитных заклинаний?

— Здесь все в норме, люди по-прежнему не видят входа.

Вход был скрыт, поскольку находился в цоколе заколдованной стоянки для автомобилей, которая принадлежала Эйдолону, однако разрушений было немало. Эйдолон бросил взгляд на Тайлу, которая стояла в дверях с затравленным выражением в глазах.

— А ты на что вылупилась? — рявкнул Рейт. Он сел на табурет и навалился спиной на стену, глядя на Тайлу из-под капюшона.

— Я просто не думала, что демоны могут быть наркоманами, — сказала она, на что Рейт холодно улыбнулся.

— А я не наркоман, я кровосос. — Он снова провел языком по клыкам. — Иди-ка сюда, я и твоей крови попью.

Тайла фыркнула.

— Размечтался.

— А, так значит, ты не под каждого демона ложишься.

— Рейт, — сказал Эйдолон, но брат не обратил внимания на предостережение.

— А что, попахивает лицемерием. С ее-то корнями… нет ничего удивительного, что ее влечет к демонам…

— Заткнись.

На этот раз Рейт послушался, но Тайла насторожилась.

— Ты о чем? — Она повернулась к Эйдолону. — Я ведь и так наполовину демон, что может быть еще хуже?

— Так ты ей не сказал, — хмыкнул Рейт и снова поднялся на ноги, будто наркотики выветрились безвозвратно. — Ну так позволь мне.

— А что ты собираешься мне рассказать?

— Ничего, — вмешался Эйдолон, но Рейта было уже не остановить.

Эйдолон попытался встать между ними, но Тайла схватила его за руку и повернула к себе.

— Прошу тебя, расскажи.

Он хотел подождать до тех пор, пока ее тело возьмет свое и она осознает происходящее, но Рейт ускорил процесс. И может быть, сейчас было самое подходящее время для объяснения. Эгисы ее предали, мало того, пытались убить, вместо того чтобы защищать. Быть может, осознание сопричастности иному миру расширит границы ее сознания.

— Тайла, пойдем в кабинет.

— Хватит тянуть, — сказала она с решительным видом. — Что бы это ни было, я справлюсь.

Эйдолон запустил пятерню в волосы.

— Отлично. Я уже говорил тебе, что ты наполовину демон, но я не сказал, что причина твоих проблем в том, что, когда алу укусил тебя, он активировал дремлющую ДНК.

— Дремлющую ДНК? — Она судорожно сглотнула и облизнула губы. — О чем ты?

— Боже, какие же люди тупые, — сказал Рейт и снова упал спиной на стену.

— Он пытается сказать тебе, что эта самая ДНК берет верх. И она убьет либо тебя, либо все человеческое в тебе.

Она посмотрела на Шейда, и тот кивнул, подтверждая слова брата, затем перевела взгляд на Эйдолона:

— Я не… не может быть…

Снова раздался холодный смешок Рейта.

— Добро пожаловать, убийца. Добро пожаловать в ад.