Глава 9

Люси бездумно приняла руку капитана и позволила ему снова отвести себя к танцующим. Джин наблюдала за ней тревожным взглядом, но не могла отойти от своей крестной, стремясь отвадить юного виконта.

– Как давно вы в Лондоне, леди Девингем? – спросил Стендиш, когда они занимали свои позиции в танце.

– Всего лишь несколько дней, – ответила Люси, глядя туда, где последний раз заметила мужа с Изабеллой. Однако их там больше не было. Заиграл оркестр, и танец начался.

– А как вам нравятся развлечения в нашем прекрасном городе? – поинтересовался капитан.

– О, мне еще многое предстоит увидеть. Это мой первый визит в Лондон.

Ах, вот они где! Приютились в полутемном уголке. У Люси разрывалось сердце при виде того, как темная голова Саймона склоняется к этой женщине.

– Я всегда считал, что есть некоторые развлечения, которыми лучше наслаждаются люди взрослые. Вещи, которые наивные дебютантки просто не могут оценить.

– Неужели? – Люси едва слышала его. Изабелла в этот момент кокетливо погладила веером руку Саймона, и Люси была сама поражена тем, какая жгучая ярость поднялась из глубин ее души. Ей хотелось вырвать этот веер и…

– Как я понимаю, ваш муж человек очень занятой. Так что позвольте мне предложить свои услуги, если вам понадобится сопровождающий.

Люси посмотрела на его серьезное лицо, надеясь, что сумела скрыть бурю, клокочущую в ее сердце.

– Благодарю вас, капитан Стендиш. Вы очень добры.

– Я рад обществу красивой женщины. И поскольку готовлюсь отбыть на Полуостров, ценю все удовольствия, доступные мне в это короткое время до наступления боевых действий.

– Вы мне льстите, капитан, – покраснела Люси. Бросив очередной взгляд в сторону Саймона, она увидела, что тот наблюдает за ней. Затем Изабелла вновь отвлекла его внимание, и сердце Люси мучительно заныло при виде того, с какой готовностью муж повернулся к ней.

– Леди Девингем, вы побледнели, – промолвил красавец капитан. – Может быть, этот танец для вас чересчур энергичный?

– Вовсе нет, – выдавила улыбку Люси. – Хотя, признаюсь, чувствую себя не лучшим образом.

– Эти светские забавы – жуткая толкучка. Невозможно из за тесноты дышать, – заметил капитан.

Оркестр закончил бравурным аккордом, и Стендиш поклонился, пробормотав:

– Может быть, стоит глотнуть немного воздуха? Тут недалеко выход на террасу.

Мысль о возможности убежать в свежую прохладу ночи захватила Люси и не отпускала. Возможно, несколько мгновений вне бального зала позволят ей вернуть самообладание.

– Да, капитан Стендиш, – откликнулась она с искренней улыбкой. – По моему, несколько мгновений на террасе именно то, что мне сейчас нужно.

Он ответил ленивой улыбкой, пожалуй, чуть чуть излишне фамильярной.

– Я тоже так думаю.

Саймон с усилием справлялся с бурлившими в нем чувствами. Духи Изабеллы окутывали его густым облаком, заполняя ноздри и легкие удушливым ароматом. Ее наряд этим вечером представлял собой смелое платье из полупрозрачной ткани, сотканной с золотыми нитями, и с таким низким вырезом, что Саймон иногда различал над краем лифа проблеск ее темных сосков.

Все в этой женщине было навязчивым, откровенно чувственным, и он в который раз осознал, что предпочитает деликатную нежную искренность своей жены.

Когда он понял, что Люси присутствует на этом балу, его первой реакцией была ярость. Он знал, что ранее причинил ей боль, оскорбил ее чувства, но он не думал, что она станет его преследовать. Ее резкое напоминание, что он не поделился с ней своими планами, вернуло ему трезвость мысли.

Однако ему было необходимо, чтобы она поскорее покинула бал. Достаточно плохо было то, что светское общество наблюдало за ними во все глаза. Без сомнения, сплетники найдут очень забавным, что он флиртует с Изабеллой неподалеку от жены. Впрочем, сплетни и слухи его не пугали. Изабелла наслаждалась этими сплетнями, передаваемыми шепотком, явно радуясь тому, что он остается рядом с ней, когда жена его находится в ином обществе на другом конце бального зала.

Но его танец с Люси вновь пробудил в Саймоне дремлющую страсть к ней. Одно прикосновение ее руки, дуновение ее аромата вызвали отчаянную жажду обладания ею. Его мучили воспоминания о сцене в оранжерее, томя предчувствием радостей брачной постели.

Он снова и снова вспоминал об этом, и так возбудился, что когда Изабелла вновь кокетливо призвала его внимание, он смог в ответ вызвать у себя достаточно обольстительную улыбку. По ее реакции он понял, что итальянка заметила его возбуждение и приписала это своим прелестям.

Отлично! Пусть так и думает. Если мысли о женщине, которая его действительно интересует, помогут достижению деловой цели, значит, ему так и нужно себя вести.

Но затем он увидел, как Люси стала танцевать со Стендишем.

Первым инстинктивным его желанием было броситься к ней и оторвать ее от партнера. Но в этот момент Изабелла прошептала его имя, и он заставил себя сосредоточиться на работе.

Люси и ее партнер всего лишь танцевали, а не занимались любовью, но Саймон напрасно мысленно твердил себе это. Ревность билась и рычала в нем. Потрясенный ее накалом, Саймон едва мог справиться с собой.

Он не мог запретить себе снова и снова смотреть в сторону Люси и в какой то момент заметил, что она тоже на него смотрит. Ее потрясенное лицо пробудило в нем чувство вины, которая в бурном слиянии с ревностью разрывала его на части.

«Я не хочу Изабеллу, она всего лишь мое задание».

Мысленно Саймон говорил Люси всю правду.

Конечно, она не знает, что этот роман ненастоящий. Он пытался отослать ее домой. Ведь пытался? Он ясно сказал ей, что она может остаться в Лондоне лишь при условии, что в свете каждый из них будет жить своей жизнью. Только в постели они будут вместе.

Но он причинил ей боль, и осознание этого мучило его. Теперь она будет считать, что не нужна ему, и она теперь с этим прощелыгой Стендишем… Красавец капитан использовал слабое здоровье матери как предлог, чтобы не воевать за свою страну, а вместо этого проводил время в Лондоне, соблазняя наивных женщин, каждая из которых верила, что она его последняя романтическая любовь перед отъездом на войну.

Пока эти двое танцуют, он мог не беспокоиться. Однако он вспомнил, что леди Уэксфорд – задушевная подруга матери Стендиша. Несомненно, именно так Люси и познакомилась с капитаном. Все это весьма пристойно, так что тревожиться ему не о чем.

Танец окончился, и Саймон ждал, что Стендиш отведет Люси обратно к леди Уэксфорд и мисс Мэтьюз. Вместо этого они повернули к террасе. Нет! Он сделал шаг вперед, но цепкие руки Изабеллы на его рукаве остановили Саймона. Он посмотрел на эту женщину, заметил ее досаду и надутые губки, которые наверняка целовало множество мужчин… Глаза ее сверкали предостережением. Если он сейчас покинет ее, то потеряет ее расположение… возможно, навсегда. Он заколебался.

Стендиш отступил, пропуская Люси перед собой и двери террасы. Очень хорошо. Если они задержатся там более чем на пять минут, он пошлет кого нибудь на поиски жены. Например, слугу. Или леди Уэксфорд.

В этот миг он поймал хищный похотливый взгляд Стендиша, которым тот окинул удаляющуюся фигуру Люси.

Самообладание Саймона рухнуло. Глаза его не отрывались от мужчины, шагнувшего на террасу вслед за Люси. Он вырвал руку у Изабеллы и, не обращая внимания на ярость, исказившую лицо итальянки, стал пробираться сквозь толпу.

Люси вдохнула прохладный ночной воздух, наслаждаясь свежестью вечера. Ей нужна была эта минута вдали от людей, и звездное небо над головой давало ей возможность прийти в себя. Она так в этом нуждалась.

Как мог Саймон быть таким бесчувственным? Она слышала перешептывания и видела наглые взгляды. Все вокруг говорили о графе Девингеме и о том, как он флиртует с этой распутницей на глазах у своей наивной сельской жены.

Стыд затопил ее… вместе с досадой на свою жгучую ревность. Изабелла Монтелуччи не была просто потаскушкой. Ее, наверное, следовало назвать дамой сердца. А может быть, дамой легкого поведения.

Она горько рассмеялась, думая о том, как легко публичное пренебрежение Саймона превратило ее в сварливую торговку рыбой. Пусть ругалась она только мысленно. Но она не знала, что ей теперь делать.

Она испытывала какие то очень сильные чувства к своему мужу. Правда, пока не разобралась, какие именно. Его явное предпочтение другой женщины поразило ее в сердце, как удар ножа.

Она услышала, как капитан Стендиш подошел и встал рядом.

– Я подумал, что вы захотите убежать от этого, – произнес он.

Его сочувствие вызвало у нее еще больший стыд, и она зажмурилась, еле сдерживая слезы. Неужели он тоже все понял? Неужели все ее жалеют?

Леди Девингем…

– Вы были правы, – выдохнула она, стремясь вернуть самообладание. – Свежий воздух именно то, что мне нужно.

Он коснулся ее плеча. Миг легкого утешения, пусть не вполне приличествующего, но продиктованного добротой.

– Я могу вам чем нибудь помочь?

Она закрыла глаза, стремясь побороть нахлынувшую слабость, и прошептала:

– Просто побудьте со мной минуту, пока я приду в себя.

– Конечно.

Они стояли молча и слушали приглушенные звуки оркестра, отдаленный цокот копыт где то возле конюшен.

Вдруг из бального зала раздался чей то резкий смех, нарушив тихий покой ночи. Люси вздрогнула.

– Успокойтесь, – проговорил Стендиш, снова коснувшись ее плеча. – Никто не знает, что мы вышли сюда.

Она глубоко втянула в себя воздух.

– Вот и хорошо.

Он наклонился ближе к ней.

– Он вас не стоит. Вы ведь это знаете.

Она резко повернула к нему лицо:

– Вы видели?

– Да, – кивнул он. Его голубые глаза смотрели на нее с симпатией.

Она перевела взгляд на свои руки, вцепившиеся в каменную балюстраду.

– Как я понимаю, это видели все.

– Ваш муж негодяй, раз бросает молодую жену таким манером. Он явно не понимает, какое сокровище ему досталось.

– Вы очень добры, – произнесла она, давясь словами и не глядя на него.

– Вас надо боготворить за вашу красоту. Вас должен обожать мужчина, который вас ценит. – Его рука погладила ей спину. Ошеломленная Люси подняла на него глаза. Теплый и страстный взгляд смутил ее еще больше и встревожил.

– Капитан Стендиш…

– Майкл.

– Капитан Стендиш… – снова начала она.

– Боже, как сладко вы пахнете. – Он наклонился и прильнул губами к ее плечу.

– Капитан! – Она повернулась к нему лицом, намеренная твердо поставить его на место, но он, неправильно ее поняв, просто сжал ее в своих объятиях.

– Милая Люси! – И он прижался ртом к ее губам. Люси боролась, стараясь оттолкнуть его, но он был силен, и жадный его рот настойчив.

Ей наконец удалось оторвать от него губы.

– Нет, – воскликнула она. – Прекратите!

– Вы правы: мы слишком близко от бального зала. – Он прижался открытым ртом к ее шее. – Пойдемте со мной в сад.

– Нет! Я этого не хочу. – Она толкнула его в грудь, стараясь отклониться подальше.

– Это именно то, чего заслуживает ваш муж, – коротко рассмеялся капитан. – Уверен, что вы со мной согласитесь.

– Нет! Я не согласна! Отпустите меня, капитан Стендиш, или я закричу так, что сюда все сбегутся!

– Нет, вы этого не сделаете. – Он провел пальцем по ее груди. – Сплетни уже в разгаре. Какую же вкусную добавку они тогда получат, а? – Он опять впился ей в губы поцелуем, не давая ей дышать. Она била его кулаками по плечам, с каждой минутой все больше впадая в панику от понимания своего бессилия. Неужели он возьмет ее силой прямо здесь, на террасе?

Внезапно он отлетел от нее. Люси попятилась, жадно хватая ртом воздух, и схватилась дрожащими руками за балюстраду. Глаза ее расширились от ужаса при виде свирепого выражения лица Саймона, который мертвой хваткой держал Стендиша за мундир. Откуда он взялся?

Капитан дерзко ухмыльнулся ему в лицо.

– Видимо, вы слишком пренебрегали своей женой, Девингем. Она умоляла меня…

Колено Саймона ударило Стендиша в живот. Воздух шумно вырвался из груди капитана, и он согнулся пополам. Быстрый удар в челюсть послал капитана назад и вниз, где он рухнул на землю с тяжелым стуком.

Саймон обернулся к Люси. Быстрота и точность его движений ее потрясли. Он уложил капитана с умением и хладнокровием профессионала. Но если схватка не вызвала у него никаких эмоций, то взгляд, обращенный к Люси, пылал огнем.

– Саймон?!

Ее нерешительный шепот, казалось, разъярил его еще больше. Он взял ее за руку, и его крепкая хватка ощущалась как ручные кандалы. Он потащил ее с террасы обратно в бальный зал.

Провожаемый шепотками, он провел ее сквозь толпу. Она увидела мельком потрясенное лицо леди Уэксфорд и тревожное лицо Джин, а затем оказалась у входной двери.

– Куда мы идем? – растерянно спросила она.

– Домой, – ответил он, не замедляя шага.

Стендишу повезло, что он остался в живых. Лакеи закрыл дверцу экипажа, а Саймон мрачно посматривал на сидевшую напротив жену.

Желание прикончить прохвоста не ослабевало… и все из за того, что тот посмел прикоснуться к Люси.

Она настороженно наблюдала за ним. Темные глаза ее, казалось, занимали половину осунувшегося лица, пальцы впивались в край сиденья. Очень хорошо. Ей и следовало волноваться. Даже сельские девицы должны бы понимать, как неразумно выходить из дома одной с мужчиной.

Алый туман вновь застлал ему глаза при воспоминании о Люси, бьющейся в объятиях Стендиша. Он никогда не испытывал ревности, пока в жизнь его не вошла его наивная женушка. Он сумел сохранить некоторую выдержку только потому, что увидел, что Люси сопротивляется ублюдку. Она не хотела его объятий, и это снимало с нее часть вины, но сама ее глупая прогулка с ним по саду была скандальной.

Неужели она не понимает, как она соблазнительна? Что ни один мужчина не может устоять против ее чар, оставшись с ней наедине? В своем бледно розовом вечернем платье, подчеркивающем сливочную прелесть ее кожи, она выглядела сладостно аппетитной. Ее темные шелковистые локоны, касающиеся розовых ушек и нежной шейки, манили погладить их. Глаза ее смотрели невинно, но он видел прошлой ночью, как они пылали страстью. Жемчуга Девингемов украшали верх ее пышной груди, эти сочные полушария, едва прикрытые модным лифом ее нового платья.

И только он один знал, какие сокровища, какие восторги таились под ее юбками.

Воспоминания об оранжерее взорвались в его мозгу, воспоминания об их необузданной страсти, сковавшей их навсегда. Его внимание снова вернулось к ее вздымающейся груди, колыхавшейся на каждом ухабе, который преодолевал экипаж на пути домой. Перед его мысленным взором вновь встала картина этой обнаженной груди и раскинутых ног… он почти ощущал под руками ее нежную кожу.

Интимная атмосфера полумрака закрытого экипажа волновала до стука в висках.

– Ты не должна была выходить наружу со Стендишем, – наконец произнес он.

Она кивнула.

– Я вовсе не собиралась…

– Знаю, что ты не собиралась вступать с ним в связь. Он неотрывно смотрел на ее пухлые губы, и дракон желания поднял голову, просыпаясь.

– Ты на меня не сердишься?

– Нет, не сержусь. – Он не осмеливался развивать эту тему. Он адски приревновал ее и теперь старался справиться с этим незнакомым чувством. Оно поразило его так внезапно, с такой силой, что он действовал не раздумывая… Просто бросился в бой, защищая свою женщину.

Никогда ни одна женщина не заставляла его так безрассудно терять самообладание.

– Ты выглядишь сердитым.

– Я зол на него… за то, что он посмел коснуться тебя. – Он окинул ее жадным взглядом собственника. – Тебя… мою жену.

Она резко втянула в себя воздух, и ярость отразилась на ее лице, сделав ее похожей на рассерженного котенка.

– Я отлично понимаю, как ты себя чувствовал.

– Я рад, что тебе не понравилось его внимание. Теперь мне не придется посылать ему вызов.

– Я не это имела в виду… – Тут до нее дошел смысл его слов, и глаза ее в ужасе расширились. – Вызов? На дуэль?! О нет, Саймон!

– Он прикоснулся к моей жене. – Ярость звучала в его голосе. – Хотя, возможно, встреча на рассвете это как раз то, что нужно.

– Тебя могут убить!

Он надменно выгнул бровь.

– Леди, должен вам сообщить, что я отличный стрелок.

– Тогда он умрет. – Люси ломала руки, что сделало ее похожей на актрису мелодрамы. Страх исказил черты ее лица.

Саймон вновь ощутил укол ревности.

– Ты так о нем тревожишься?

– Я тревожусь о тебе! Этот скандал…

– Мне плевать на чертов скандал! – Его глаза впились в ее лицо, жаркое пламя желания с каждым вдохом растекалось по нему. – Никто не должен прикасаться к моей женщине, кроме меня!

Широко распахнутые изумленные глаза Люси неотрывно смотрели на него, вызывая желание уложить ее прямо тут и свирепо, по дикарски, овладеть ею. Видимо, она уловила это его чувство, потому что выражение ее лица смягчилось.

– Тебе не нужно беспокоиться. Я не хочу ничьих прикосновений, кроме твоих.

Эти тихие, так невинно произнесенные слова полностью лишили его самообладания.

Быстрым движением он пересел на ее сторону и оттеснил ее к стенке кареты.

– Я хочу стереть его из твоей памяти.

Не в силах удержаться, Саймон стал целовать Люси, дав волю кипящей в нем страсти. Ее запах и вкус кружили ему голову, раздувая пламя, которое никогда не гасло.

Он постарается, чтобы в ее мыслях не было места другому мужчине. Никогда!

Его поцелуй, сладостный и крепкий, как вино, похитил ее дыхание и разум. Уже знакомое, привычное желание поглотило Люси, и она закрыла глаза. Только что Саймон был холодным и почти чужим, а теперь он целовал ее так, словно от этого зависела сама его жизнь. Ей хотелось спросить его еще кое о чем, но его пальцы, скользнувшие вверх по ее ноге, заставили позабыть обо всем. Другие мысли рассеялись, как утренний туман.

Его руки ласкали ее с грубоватой нежностью, и это наглядное доказательство его желания усиливало ее собственное томление. Неужели он хочет ее так сильно? Она оторвалась от его рта и жадно вдохнула воздух. Тогда он прильнул губами к ее шее, покусывая нежную кожу. Томный стон вырвался из ее уст.

Он что то невнятно прорычал и уткнулся лицом ей в грудь, нетерпеливо отодвинув жемчуга. Другая его рука в это время дергала вверх ее юбки.

Удивленно вскрикнув, она опустила руку, мешая его попыткам. Они же находились в карете! Но хотя она поймала его пальцы, остановить Саймона ей не удалось. Да она этого и не хотела.

Ей очень хотелось, чтобы он видел в ней женщину, а не сельскую простушку, готовую упасть в обморок при одном упоминании о брачной постели.

Он откинулся, потянув к себе ее руку для поцелуя и прижав ее затем к своей груди. Бурный стук его сердца гулко отдался в ее ладони. Она слышала его прерывистое дыхание и положила другую руку ему на плечо. Спустя мгновение его руки оказались под тонким муслином ее юбки и скользнули вверх по бедрам. Когда ткань собралась волной у нее на талии, он удовлетворенно уставился на ее тело.

– Вот она, вся тут, – пробормотал он, нежно водя пальцем по пушистому бугорку.

Она отозвалась тихим стоном.

– Ты такая красивая. – Он перевел взгляд на ее лицо, но пальцы продолжали ласкать чувствительную женскую плоть. – Стендиш хотел тебя, и это довело меня до безумия.

– Но я его не хотела. – Она выгнулась навстречу мужу, купаясь в нахлынувших чувствах. – Я хочу только тебя.

Глаза его потемнели, кожа на скулах натянулась… пальцы продолжали ласкать ее.

– Милая моя жена… – пробормотал он.

– Саймон, – выдохнула она, вцепившись в его плечи. Жгучая потребность в нем нарастала неудержимо. Ее кожа стала сверхчувствительной, так что даже дуновение воздуха ощущалось болезненно. Грудь Люси напряглась, соски отвердели, превратившись в острые пики, упершиеся в ткань платья. Его пальцы дразнили ее женскую плоть, поглаживая, слегка погружаясь внутрь, заставляя ее метаться от дикого желания. Она вновь и вновь повторяла, почти выпевала его имя в одном ритме с его ласками, запрокидывая голову… А Саймон уверенно вел ее к пику наслаждения.

И вот оно настигло ее, обрушившись внезапно, с безудержной силой вырывая из ее груди вскрик.

Подложив ладонь под ее затылок, он выпил этот вскрик поцелуем. Она жалобно захныкала, прерывисто втягивая воздух ноздрями. Тело ее продолжало трепетать в глубоком восторге.

Мгновения шли. Его пальцы замерли. Он прервал поцелуй, стал гладить ее локоны и шептать нежные похвалы. Она, трепещущая, лежала в его объятиях.

В этот момент карета остановилась.

Голова Саймона резко дернулась вверх. Он бросил взгляд на дверцу и тихо промолвил:

– Вот мы и дома.