Глава 5
– Мисс Рэйвен! Мисс Рэйвен, проснитесь!
Золотые глаза открылись, и Рэйвен, сонно зевнув, взглянула на Дэнни, но тут же повернулась на бок и зарылась под одеяло, чтобы ничего не видеть и не слышать.
– Не мешай мне, Дэнни. Я устала.
– Что ж, спите, если хотите, только потом не упрекайте меня, что я вас не разбудила, когда мы наконец добрались до Индии!
Рэйвен грациозным рывком соскользнула с кровати и ринулась к иллюминатору – черные волосы метнулись вслед за ней роскошной гривой.
– Индия? Мы прибыли, Дэнни?
Старушка кивнула со счастливой улыбкой, довольная реакцией юной хозяйки.
– Вот именно. Вахтенный заметил землю как раз когда я завтракала с миссис Кармайкл. – Она хмыкнула и продолжила: – Но некоторые предпочитают не прозевать все самое интересное!
Как только муссоны оставили их судно в покое, здоровье Дэнни тут же поправилось, и она гордо стала называть себя «морской душой», ибо штормов больше не предвиделось – «Индийское облако» вошло в более спокойные воды Аравийского моря.
– Но не об этом я расскажу дедушке Хадриану, – ответила Рэйвен, мотнув головой и поддернув ночную рубашку, чтобы та не мешала ей высунуться в иллюминатор и убедиться, правда ли, что суша совсем рядом. – Не ты ли провела всю дорогу, лежа на спине? И так было до самого порта Элизабет!
– Умоляю вас, не напоминайте, – закатила глаза Дэнни. – Я почти решила не возвращаться в Англию, глаза бы мои не видели этого раскачивающегося мула!
– Ты не знаешь, сколько еще пройдет времени, пока мы причалим? – поинтересовалась Рэйвен, поворачиваясь перед Дэнни, стягивавшей ее корсет. Округлости её полной кремовой груди поднялись над кружевом корсета.
– О, еще не скоро, я уверена. Стойте же спокойно, деточка! Как я смогу помочь вам, если вы и секунды не стоите на месте!
Рэйвен послушно замерла. Наконец-то суша! Никакого палящего солнца и угнетающего дождя, никаких праздных вечеров и безвкусной пищи. И никаких рассказов Натаниэля Роджерса, который, к несчастью, тоже выздоровел и хвастался теперь напропалую, а миссис Софи Мерроу изо всех сил пыталась перебить его и привлечь внимание попутчиков к своей особе!
– Как ты думаешь, Дэнни, кузен Филипп встретит нас в порту? – возбужденно спрашивала Рэйвен, быстро заплетая косу и закалывая ее вокруг головы.
– Наверное, да, если письмо вашего дедушки прибыло раньше нас, – ответила практичная няня.
Едва Рэйвен вышла на палубу, она сразу же ощутила перемены. Матросы, все время занятые рутинной работой, сновали туда-сюда с небывалой энергией. Некоторые распевали соленые морские песенки-частушки, им тоже хотелось причалить поскорее, это чувствовалось и по грубоватым шуткам, и по радостным ухмылкам. Рэйвен тоже пыталась разглядеть в блестящих под солнцем волнах на горизонте намек на сушу. Но все, что она увидела, – это тонюсенькая серая линия, которая могла оказаться чем угодно.
– Вот и Индия, мисс Бэрренкорт, – произнес Натаниэль Роджерс привычным помпезным тоном. – Перед нами – цель нашего путешествия.
Впервые Рэйвен стерпела его присутствие, хотя он и пристроился слишком близко, касаясь ее своим локтем. Его глаза обшарили ее и словно приклеились к квадратному вырезу муслинового платья. Какое счастье, что путешествие подошло к концу и он перестанет изводить ее этими наглыми взглядами! Через какие-то несколько часов она навсегда распрощается с ним! От этой мысли она даже улыбнулась.
– Как же я хочу поскорее увидеть Бомбей! – воскликнула она.
– Надеюсь, ваш кузен позволит мне навестить вас, – хрипло проговорил Роджерс, положив свои холеные пальцы поверх её руки, вцепившейся в борт.
– Вы очень любезны, – процедила Рэйвен, отодвигаясь. Его это ничуть не смутило, он, как приклеенный, двигался вслед за ней, едва не толкнув ее, когда она остановилась.
– Мисс Бэрренкорт, вы, конечно, уже поняли, что я…
– О, посмотрите, что за странное оперение у этой птицы! – закричала Рэйвен, пытаясь предотвратить признание. Только объяснения в любви ей не хватало. Брр… – Это случайно не чайка?
– Понятия не имею, – даже не взглянул на птичку Натаниэль. – Мисс Бэрренкорт…
– О, а вот рыбацкая лодка аборигенов! – не унималась Рэйвен, показывая на какой-то едва видимый черный предмет примерно в миле от корабля.
На таком расстоянии определить, что именно там плавает в воде, было почти невозможно. Но Рэйвен удалось отвлечь мистера Роджерса, чего она и добивалась.
– Значит, мы совсем близко от порта, – заключила Рэйвен. – Извините меня, пожалуйста, но я, наверное, пойду помогу Дэнни упаковать вещи.
И, не дожидаясь ответа, она упорхнула, радуясь, что на сей раз легко отделалась. Порой он бывал дьявольски назойлив!
К вечеру на горизонте вырисовался Бомбей: огромный город, вытянувшийся в море узким отростком суши. Стоя вместе со всеми на палубе, Рэйвен молча наблюдала, как «Индийское облако» с убранными парусами входило в гавань. Было тихо, звучал только голос лоцмана, указывающего направление движения, над судном кружили чайки, воздух был прохладен – в Индии месяц назад началась зима.
Над тесно стоящими зданиями, тянущимися вдоль восьмимильного пирса, вздымались зеленые склоны горы Малабар. А выше уходили в самое небо голубые вершины величественной горной гряды. В гавани размещался коммерческий флот, большинство кораблей плавали под флагом Великобритании. Они спокойно покачивались на якоре, а между ними сновали туда-сюда рыбацкие лодчонки, каноэ и прочие мелкие суда, казавшиеся просто малышами рядом с великанами Британского флота. Рэйвен охватило предчувствие необычных приключений.
– Видите вон тот остров, мисс Бэрренкорт? Взглянув туда, куда показывал Натаниэль Роджерс, Рэйвен увидела скалистые утесы, торчащие из воды, и кивнула.
– Это Харапури. Остров-скала, сплошь состоящая из храмов, напоминающих пещеры. Самому мне не довелось их видеть, но очевидцы рассказывают, что резьба по камню там редчайшей красоты. Попросите кузена свозить вас туда.
– Отличная идея! – загорелась Рэйвен. – А это что за гора?
– Малабар, – ответил Натаниэль Роджерс, не отрывая глаз от девушки. – Только сомневаюсь, что вам там все будет по душе.
– Что вы имеете в виду?
– Башни Молчания. Отсюда их не видно сквозь заросли манго, но именно там они расположены.
– Башни Молчания? Звучит довольно интригующе…
– Пожалуй. Но вообще это мрачное место. Парси, религиозные последователи пророка Заратустры, приносят сюда умерших, чтобы грифы обглодали их тела до костей. Только затем их бросают в высохший колодец.
Рэйвен передернула плечами, и он мрачно усмехнулся:
– Это лишь один из неприятных сюрпризов, которые ожидают вас в Индии. Вы повстречаете здесь много контрастов, мисс Бэрренкорт: невероятную красоту, но и грязь, болезни, нищету, какую трудно вообразить!…
Он вдруг умолк и, прежде чем ничего не заподозрившая Рэйвен успела что-то сказать, схватил ее за руки, прижал к своей хилой груди и, заглядывая в ее глаза, прошептал:
– Дорогая мисс Бэрренкорт, мне невыносима сама мысль, что вы отправитесь в путешествие по этой дикой стране одна! Вы даже не представляете себе, какой опасности подвергаетесь.
Ну что за зануда, с досадой подумала Рэйвен, размышляя, как ей потактичнее вырваться из этих любовных тисков.
– Мистер Роджерс, я была бы очень обязана вам…
– Рэйвен, дорогая моя, – бессвязно забормотал он, впившись взглядом в ее покрасневшее от досады личико. – Мне невыносима мысль о нашей разлуке Я просто обязан высказать вам все, что у меня на сердце, иначе оно разорвется от бурных чувств. Я не раз пытался раскрыть его перед вами…
– Слишком много раз, – процедила сквозь зубы Рэйвен. Она с новой силой начала вырывать свои руки из железных тисков. Они стояли в тени мачты, невидимые остальным пассажирам. Господи, хоть бы один матрос прошел мимо! Силы небесные! Хоть бы кто-нибудь выручил ее! – Мистер Роджерс, немедленно отпустите меня!
– Но вы должны понять, что я чувствую, – бормотал он, словно обезумев. – Через несколько часов мы можем расстаться навсегда! Я этого не вынесу!
Он нагнул голову, и Рэйвен рванулась в сторону. Его горячие, сухие губы лишь скользнули по её щеке. Тогда он в порыве отчаяния, прижав ее к себе, впился губами в ее рот.
Второй раз в жизни Рэйвен целовали, и оба раза – насильно. Несмотря на отвращение и ярость, которые обожгли ее, вспомнились те ощущения, которые вызвал поцелуй красивого капитана контрабандистов. Это было абсолютно несравнимо! Натаниэль Роджерс страстно желал ее, она же оставалась холодна как лед – ни намека на тот сводящий с ума огонь, безумное желание, которые вспыхнули в ней в ответ на страстный порыв разнузданного контрабандиста.
Видя, что все ее попытки вырваться из тощих, но цепких рук Роджерса тщетны, Рэйвен в панике лягнула его, но юбки помешали нанести ощутимый удар. Мистер Роджерс даже не заметил её попыток. Он стиснул её еще сильнее и еще шире открыл рот. Рэйвен никогда не упускала шанса, если ей его предоставляли, она тут же вонзила свои зубки в его язык.
Натаниэль Роджерс завопил от боли, дернулся в сторону и зажал рот рукой. Он с укором уставился на нее, пытаясь достать носовой платок.
– Вы злобная ведьма – заорал он, слегка шепелявя, и промокнул рану платком. В ужасе взглянув на капельки крови на платке, он простонал: – Боже, только посмотрите, что вы наделали! У меня идет кровь!
– Я еще и не то устрою, если вы хоть раз дотронетесь до меня! – вскинула голову разгневанная Рэйвен. – Клянусь, если вы просто заговорите со мной, я немедленно обращусь к капитану Винтерсу и пожалуюсь на ваше безобразное поведение!
Рэйвен мотнула головой, решительно прошествовала мимо уничтоженного Роджерса и спустилась в каюту. Дэнни суетилась, пакуя последние мелочи и весело напевая что-то. Она была счастлива, что они наконец приехали.
– А, вот и вы! Еще парочка последних ящиков, и все готово! – Дэнни даже не заметила пылавших щек юной хозяйки.
– Господи, когда же мы наконец покинем корабль! – с чувством произнесла Рэйвен.
– И верно, – поддакнула ничего не подозревающая Дэнни.
Испорченный развратник, все еще негодовала Рэйвен, но про себя. Слава небесам, что до сих пор он не пытался навязать ей своих объятий! Трудно сказать, как бы она отреагировала на признания этого слюнявого идиота! Эти мужчины – сущее наказание! Просто пытка какая-то! Как же она ненавидела их! Что они себе воображают? Что могут вот так наброситься на всякую приглянувшуюся им женщину? А какая самонадеянность, уверенность в собственной неотразимости! Как же, осчастливил! Ни малейшей попытки добиться взаимности! Она рассвирепела даже куда больше, чем когда-то из-за красавца контрабандиста. Тот, конечно, допек её тем, что от души забавлялся ее реакцией на свои поцелуи! Как он небось повеселил свою команду подробным описанием почти удавшегося соблазнения деревенской простушки!
Рэйвен усмехнулась, что до сих пор бурно негодует при воспоминании о капитане. Все! Выбросить из головы и забыть! Она рьяно принялась помогать Дэнни. Хорошо, что есть чем заняться. Остается надеяться, что Натаниэль Роджерс последует ее совету и оставит ее в покое.
Когда все было упаковано, «Индийское облако» бросило якорь в огромной гавани. Началась неизбежная в таких случаях суматоха, и Рэйвен едва успела попрощаться с попутчиками, как уже спустили сходной трап. Вокруг возвышался целый лес голых мачт, торчащих в безоблачном небе. Ветер, дувший в лицо, заметно потеплел, донося тысячи новых экзотических запахов с берега.
Вдоль пирса тянулись огромные сооружения складов, каждый свободный метр на причале использовался для складирования груза. Толпы людей двигались по неровно уложенным доскам, лавируя в густой толпе. Рэйвен зачарованно смотрела на индусов в европейском платье, с огромными портфелями, набитыми накладными на грузы, снующих в толпе в надежде первыми попасть к старшему помощнику, чтобы заключить выгодную сделку.
Модно одетые женщины в белых перчатках и с пестрыми шелковыми зонтиками прохаживались чуть поодаль, встречая пассажиров с двух битком набитых только что прибывших пассажирских кораблей, вставших рядом с «Индийским облаком». Среди толпы выделялись смуглокожие аборигены – мужчины в белых дхоти и чалмах или в длинных пиджаках и широченных шароварах, женщины живописно задрапированы в яркие сари и богато вышитые чоли. Толпа пестрела всеми цветами радуги – зеленым, оранжевым, пурпурным и желтым всех оттенков. Хотя головы женщин были покрыты, Рэйвен заметила, что они втирают в волосы масло, чтобы придать им блеск. Бросались в глаза и их украшения – браслеты, кольца, ожерелья, кулоны и всевозможные бусы. Все это блестело, позвякивало, притягивало взгляд. Мистер Мерроу заметил, что индийские женщины стремятся свое богатство выставить напоказ, и чем богаче были их украшения, тем больше уважения оказывали им их соотечественники. Рэйвен не терпелось поскорее очутиться на берегу и поближе познакомиться с этим причудливым, своеобразным миром!
Наконец и пассажирам «Индийского облака» позволили сойти на берег. Рэйвен с облегчением увидела, как первым сошел со всеми своими вещами Натаниэль Роджерс. Капитан Винтерc попросил ее задержаться, пока он не узнает, встречает ли ее кто-нибудь. Она беспокойно бродила от одного борта к другому, разглядывая все, что попадалось ей на глаза. Дэнни не выказывала особого любопытства, а лишний раз проверяла, все ли вещи доставлены из каюты на палубу, не забыто ли что-нибудь.
– Мисс Бэрренкорт?
Рэйвен оглянулась на незнакомый голос. К ней обратился высокий джентльмен с животиком – блестящие пуговки его пиджака едва сходились в центре. Сначала Рэйвен приняла его за своего кузена, но потом решила, что ошиблась, ведь мужчине было около шестидесяти, и его волосы покрывала заметная седина. От веселых глаз разбегалась сеть морщинок. Нет, решительно подумала она, в нем нет абсолютно ничего от Бэрренкортов.
– Вы мисс Рэйвен Бэрренкорт? – почтительно спросил он.
– Да, сэр.
– Меня послал сюда капитан Винтерc. Мое имя Джон Трентхэм, я деловой партнер Филиппа Бэрренкорта.
– Как мило, что вы встретили меня, мистер Трентхэм, – радостно воскликнула Рэйвен. – Полагаю, мой кузен заболел?
Джон Трентхэм рассмеялся, и его животик заколыхался.
– Можно и так выразиться. Его нет в Бомбее, мисс Бэрренкорт, он в Лахоре, в горах. Там у него летний домик.
Глаза Рэйвен растерянно посмотрели на пожилого джентльмена.
– Так его нет в Бомбее? – удрученно повторила она. Заметив, что его известие расстроило девушку, Джон Трентхэм поспешил успокоить ее:
– В этом нет ничего необычного. Правда, к этому времени года он уже возвращается, но, видимо, его задержали дела. Поэтому я и встретил вас. В его отсутствие я просматриваю всю корреспонденцию, получил и письмо сэра Хадриана о вашем приезде. Я позабочусь о том, чтобы вы смогли добраться до вашего кузена в Лахор. Пока же прошу вас быть гостьей в моем доме в Бомбее.
Рэйвен расстроило, что до Филиппа еще придется добираться, но была благодарна Джону Трентхэму за заботу о ней.
– Вы очень добры, сэр, – пробормотала она.
Понимая, что девушка ожидала увидеть среди встречающих на причале своего кузена, Джон Трентхэм ласково похлопал ее по руке.
– Ну же, мисс Бэрренкорт, не стоит расстраиваться. Я очень люблю Филиппа и сделаю для вас все, что в моих силах, раз уж вы добрались до самой Индии ради встречи с ним.
Он с любопытством взглянул на нее, и Рэйвен подумала, догадался ли он, ради чего она приехала. Сэр Хадриан не сказал ей, что именно написал в своем письме. Она знала только, что все подробности содержались в послании, которое она везла с собой, чтобы лично вручить кузену.
– Моя коляска стоит за складами, – продолжил Джон Трентхэм. – Я сейчас найду кули, чтобы он отнес ваш багаж.
– А я попрощаюсь с капитаном Винтерсом, – сказала Рэйвен, махнув рукой в сторону знакомой фигуры, Дэнни, очарованная дружелюбием и прекрасными манерами Джона Трентхэма, безропотно восприняла новость, что им опять предстоит долгий путь.
– Только бы не вновь пять месяцев на корабле! – воскликнула она. Джон Трентхэм взял ее под руку, помогая спуститься по шаткому трапу.
– Поверьте мне, эта поездка будет намного короче! – рассмеялся он.
– Вы случайно не знаете, почему кузен Филипп задержался в Лахоре? – полюбопытствовала Рэйвен, когда мистер Трентхэм подсаживал ее в коляску, доверху набитую багажом.
– Не знаю, что и сказать, – пожал он плечами. – По делам. Ваш кузен очень занятой человек, он заведует многими складами в Пенджабе.
– Вы полагаете, что сможете обеспечить нам каюту на судне, идущем на север?
– Будьте спокойны, я разыщу для вас места, может быть, даже на завтрашний рейс. Как только отвезу вас к себе, так сразу же вернусь в порт и все разузнаю.
У Рэйвен отлегло от сердца. Они проезжали по запруженной людьми улице, и она с удовольствием разглядывала экзотическое окружение. Ее очаровали бесчисленные воловьи упряжки, паланкины, рикши и тысячи спешащих пешеходов. Индусы были одеты так же, как и в порту, но каждый, казалось, говорил на каком-то своем диалекте, когда громко приветствовали друг друга через улицу или останавливались на перекрестке.
Рэйвен ожидала увидеть огромное количество храмов, но их оказалось лишь несколько, правда, сверкающих редким великолепием. Город благоухал, утопая во множестве маленьких садиков и парков с цветущими деревьями и редкостными цветами. Все это делало Бомбей прекрасным и неповторимым, так непохожим на города Англии. Здания казались фантастичными дворцами, их пропорции поражали величиной. Странные конфигурации башен и арочных окон выглядели еще более необычными на фоне домов привычной английской и готической архитектуры, то тут, то там стоящих на чистых широких улицах.
Вдоль дороги стройными колоннами высились пальмы, а величественные кипарисы, манговые деревья и другие, неизвестные Рэйвен, зеленые великаны усиливали впечатление роскоши великолепного города, созданного, видимо, лишь для богатых.
Натаниэль Роджерс говорил о невероятной нищете и болезнях, о трущобах и помойках, но Рэйвен ничего этого не заметила в прекрасно одетой толпе, заполнившей тротуары, вдоль которых выстроились высокие элегантные здания. Интересно, не преувеличил ли он все это специально, чтобы запугать ее и добиться согласия не разлучаться? Ничего, у нее будет уйма времени, чтобы самой увидеть все.
Джон Трентхэм жил в красивом, впечатляющих размеров бунгало, расположенном высоко на склоне горы. Отсюда открывалась великолепная панорама пестрых крыш и шпилей храмов, верхушек пальм и самой гавани с плещущимся лазурным морем. Рэйвен проводили в спальню с таким же романтически-захватывающим видом из окна. Ее так очаровал пейзаж, что она едва обратила внимание на то, что ее окружало. Но когда принесли багаж, она с любопытством осмотрелась вокруг – колоссальных размеров спальня была обставлена простой и приятной мебелью.
Заметив рядом ванную комнату с сидячей ванной, она даже почувствовала слабость в коленях от желания смыть дорожную грязь. Любую цену – за минуту блаженства в горячей воде! Словно услышав её мольбу, двери распахнулись, два кули внесли ведра с горячей водой, которую тут же и вылили в ванну, добавив ароматические соли.
Пока она наслаждалась долгожданной роскошью воды, две служанки распаковали то, что она отложила в сторону для первого обихода и на вечер. Служанки перешептывались и восхищенно разглядывали чудесное шитье и великолепное кружево на ее платьях. Рэйвен заметила, что обе юные девушки так и горели желанием услужить. Они гладили и развешивали одежду намного сноровистее, чем старая Люси Маринер в Корнуолле. А уж она-то была в услужении больше пятидесяти лет. И с неожиданной грустью Рэйвен задумалась, чем сейчас занимаются Люси и остальные верные слуги в Нортхэде? Дай Бог, чтобы сэр Хадриан не превратился в тирана и грубияна, как он обещал ей при расставании. Одеваясь с помощью служанок в муслиновое платье, она все еще хмурилась, но тут же рассмеялась над собственной глупостью. Ведь все равно она бессильна что-либо изменить, ибо находится за полсвета от них. Более того, глупости все это, она абсолютно доверяет своему деду. Не стоит забивать себе голову пустыми тревогами!
Одна из девушек расчесала волосы Рэйвен и заплела ей косы, восхищаясь на ломаном английском языке чудесными волосами. Тут открылась дверь и в комнату заглянула женщина средних лет с доброй улыбкой на лице.
– Здравствуйте! Значит, вы и есть кузина нашего дорогого Филиппа?
Рэйвен встала, а служанки тут же отошли на почтительное расстояние.
– Да. А вы миссис Трентхэм?
– Да, дорогая. Прошу прощения, что не встретила вас в порту, но я была в гостях, а Джон не знал точно, когда прибудет «Индийское облако».
Миссис Трентхэм прошла в комнату и пожала руку Рэйвен. Она была дородной, как и ее супруг, дамой, ее черные глаза весело подмигивали. Платье из прекрасного шелка с золотой нитью облегало её пышную фигуру, а на запястьях красовались браслеты с драгоценными камнями и какими-то подвесками, позвякивающими при каждом движении.
– Боже, да вы просто красотка! – вздохнула она, дружелюбно рассматривая лицо Рэйвен. – Ох, я бы все отдала, чтобы Тия была хоть наполовину так же красива!
– Тия? – не понимая, повторила Рэйвен.
– Моя дочь Коринтия. Она почти ваша ровесница. Сейчас она переодевается и присоединится к нам за чаем. Вы готовы спуститься вниз?
Рэйвен кивнула. Миссис Грентхэм еще раз вздохнула, бегло окинув стройную фигурку девушки оценивающим взглядом.
– Уверена, вам не приходится слишком долго торчать перед зеркалом, чтобы выглядеть так сногсшибательно! Ну, моя дорогая, идемте. Миссис Дэниэлс уже в гостиной.
Она повернулась, велела служанкам поторопиться и вышла в длинный коридор, устланный богатыми коврами.
Дэнни сидела на диване в гостиной с типично английской мебелью, и лишь цветущая за окном бугенвиллея говорила о том, что чаепитие происходило все же в Индии, а не в одном из модных салонов Лондона. Дэнни выглядела значительно лучше, чем на корабле. Ее пухлые щечки вновь приобрели розовый цвет. Кроме того, она была довольна, что с ней обращались, как с почетной гостьей. Она расправила юбки и улыбнулась.
– Ну, мисс Рэйвен, разве это не чудо снова ходить по твердой земле?
– Не очень-то привыкай к этому, – подмигнула ей Рэйвен. – Вдруг нам придется уехать завтра же?
– О, не волнуйтесь, дорога до Пенджаба вовсе не такая длинная, – заметила миссис Трентхэм, усаживаясь в кресло. Она позвонила в колокольчик. Почти мгновенно появилась служанка в пестром сари с серебряным подносом. На нем стояли чайный сервиз и тарелка с булочками с изюмом, рогаликами и кексами с глазурью. Все прекрасно знакомое – английское.
Умело разливая чай по чашкам, миссис Трентхэм подождала, пока выйдет служанка, и весело продолжила:
– Вам понравится Пенджаб, мисс Бэрренкорт, хотя он, конечно, и более примитивен, чем Бомбей. Больше самих индусов, понимаете, а они могут быть очень… – Она умолкла, потому что дверь снова открылась. – А-а, Тия, радость моя, вот и ты! Мы только что сели!
Да, Коринтия Трентхэм не была красоткой – тщательно завитые волосы имели тусклый каштановый цвет, а фигура уже сейчас была полноватой, как и у родителей. Но она мудро оделась в темно-синее платье, что слегка скрадывало полноту. Девушка тепло и доброжелательно улыбнулась и хотя трещала без умолку, как и ее мамаша, но рассказывала достаточно увлекательно и не без юмора.
– Как жаль, что вы останетесь только на ночь! – воскликнула она, поедая очередной кекс с лимонной глазурью. – В Бомбее так много интересного! А сколько знакомых, которым можно вас представить!
– Я надеялась, что мы выкроим время посмотреть город сегодня вечером, – робко предположила Рэйвен, не желая быть в тягость хозяевам своими капризами.
– Почему бы и нет? – согласилась миссис Трентхэм. – В Бомбее Индия предстает во всей красе. И британцев больше, чем в любом другом городе, если не считать Калькутты. Но у нас тут нет по крайней мере этих жутких набобов – индийских вождей, которые полагают, что могут творить что угодно, будто нас, англичан, вовсе не существует! Боже мой, дошло до того, что я перестала ездить летом в горы, а все из-за этих индусов! И вот терплю невыносимую жару, но зато здесь нет этих безумных национальных шествий и празднеств! Они выходят на улицы тысячами, со слонами и волами, а шум!.. Это просто кошмар!
Рэйвен очень хотелось увидеть индийский праздник на улице, но она мудро промолчала и лишь вежливо кивала.
– Что бы вы хотели посмотреть? – спросила Коринтия.
– О, все! – воскликнула Рэйвен. – Слоновые пещеры, храмы, Ворота Индии, гору Малабар… всё, что вы сочтете интересным.
Миссис Трентхэм недоуменно переглянулась с дочерью, решительно отставила чашку из китайского фарфора на блюдце и покачала головой.
– Моя дорогая мисс Бэрренкорт, никто, ну просто никто из благородных леди не решится осматривать то, что вы назвали. Это…. это… просто неприлично!
Рэйвен открыла было рот, чтобы возмутиться, но Дэнни вовремя и весьма чувствительно ткнула ее локтем в бок.
– Поня-я-ятно, – протянула Рэйвен и в досаде сжала губы.
Ну разве не обидно, что Трентхэмы считают осмотр достопримечательностей ниже своего достоинства?
– Что же тогда можно посмотреть в Бомбее, что будет приемлемо для леди из общества? – сладко пропела она.
Миссис Трентхэм задумалась.
– Даже не знаю…
– Может быть, базар, мама? – предложила Тия. Миссис Трентхэм просияла:
– И правда! Чудесная идея! Вы не сможете сказать, что погрузились в индийскую культуру, если не повидали их базара, мисс Бэрренкорт!
Рэйвен оживилась:
– Потрясающе!
– Я велю подать коляску, – тут же отреагировала миссис Трентхэм, считая вопрос решенным, и позвонила в колокольчик.
– Вы не обидитесь, если я вместо прогулки немного посплю? – робко спросила Дэнни. – Я не очень люблю походы по магазинам, а после корабельной койки меня словно магнитом тянет к настоящей перине!
– Как я вас понимаю, – согласилась с ней миссис Трентхэм. – Я и сама терпеть не могу морские путешествия. Конечно, экскурсия на базар будет слишком утомительной для вас, миссис Дэниэлс. Там так шумно, и повсюду толпы.
Когда дамы уселись в коляску, кучер-индус поехал вниз по склону горы к Аравийскому морю. По обе стороны петляющей улицы стояли элегантные дома и бунгало, едва не налезавшие друг на друга. Казалось, они выросли сами по себе на каменистых склонах. Миссис Трентхэм без умолку болтала, Коринтия рассеянно слушала мать, а Рэйвен кивала головой и вежливо отвечала, хотя с большим удовольствием впитала бы в себя все увиденное молча. Коляска представляла собой широкое открытое ландо, и ничто не мешало рассматривать все подробно. Рэйвен трудно было скрыть свое возбуждение. Куда ни глянешь, повсюду ухоженные сады с экзотическими кустарниками и цветущими деревьями, посреди которых, подобно драгоценностям, высятся элегантные особняки с неизменно белыми стенами.
Ландо очень скоро остановилось возле базара Колаба, и свежий бриз донес до них насыщенный запах рыбы. Миссис Трентхэм недовольно сморщила нос.
– Вы точно хотите пройтись, а не ехать в коляске, мисс Бэрренкорт?
Рэйвен решительно кивнула. Плевать ей на их предрассудки! Вид священных коров, безмятежно бродящих по площади, и индусов, спокойно обходящих этих животных, и шум отчаянно торгующихся за любую мелочь людей, и товары, выставленные на продажу, – все это завораживало! Она просто обязана рассмотреть все это поближе! И никто ей не помешает! Миссис Трентхэм и Коринтия не обиделись.
Внимание Коринтии тут же привлек кланяющийся и улыбающийся торговец хлопковых и льняных тканей, раскрашенных вручную.
– О, мамочка, посмотри на эту желтую ткань! По-моему, получится отличное платье для прогулок, а?
– Нет, милая, оно будет тебя бледнить, – честно сказала мать, окинув свою некрасивую дочь критическим оком.
Рэйвен отвернулась и с любопытством огляделась. По соседству оглушительно блеяло стадо коз, преданно вперивших свои стеклянные глаза в хозяина, водившего их взад и вперед на длинных веревках и громко расхваливающего свой товар. Рядом с ним торговец кокосами выкрикивал что-то на непонятном певучем диалекте. Все вокруг кипело жизнью: продавцы, покупатели, толпы зевак толкались, кричали, торговались и ругались на узких проходах между прилавками. Воздух звенел от смешения невероятного числа индийских диалектов и воплей детей, сидевших на маленьких циновках, расстеленных прямо на земле. Бездомные собаки лаяли, снуя между ног спешащих людей, рычали друг на друга или рылись в отбросах. Добавьте к этому мириады запахов: кокосов, манго, гнили, сжигаемого мусора, лакомых ароматов с примесью карри от готовящихся на огне блюд – и получите безошибочно узнаваемый запах нищеты, доносимый при каждом порыве ветра. Было от чего закружиться голове!
Оставив миссис Трентхэм и Коринтию торгующимися о цене шафранно-желтого хлопка, который Коринтия все же решила купить вопреки мнению матери, Рэйвен прошла к прилавку на другой стороне, где начиналась целая улица лавочек, торгующих серебром и драгоценностями. Улыбающийся молодой индус кланялся и поднимал то один, то другой предмет. Он был в чистом дхоти и чалме. Рэйвен не удержалась, заулыбалась в ответ и, как бы извиняясь, развела руками. Ей пока не на что было делать покупки, у нее не было ни рупии индийских денег. Когда она похвалила молодого индуса за чудесные товары, он ответил ей что-то на совершенно незнакомом языке. Вот и поговори тут. Она беспомощно улыбнулась и прошла дальше взглянуть на плетенные из тростника корзины и ящики, некоторые были такие большие, что в них мог спрятаться человек.
Даже не заметив, что уже довольно далеко отошла от своих хозяев, она с сияющими глазами двигалась вдоль по улочке вместе с толпой индусов, которые сновали по базару, казалось, без всякой цели. Улочка упиралась в дальний конец площади, где киосков уже не было, и Рэйвен хотела было повернуть назад, но у последнего киоска зазвучала завораживающая музыка. Подойдя поближе, она увидела, что это нечто похожее на флейту, чуть гнусавые звуки которой буквально гипнотизировали.
Остановившись перед плетеной циновкой, на которой сидел, скрестив ноги и не отрывая глаз от корзины перед ним, музыкант в чалме, Рэйвен наклонилась, чтобы понять, что же привлекло внимание целой толпы зевак. И тут крышка корзины задрожала. Рэйвен вскрикнула и в ужасе отпрянула, потому что прямо перед ней появилась голова королевской кобры.
Отпрыгивая, она толкнула стоявшего позади мужчину, оказавшегося пьяным матросом. Бедняга и так нетвердо стоял на ногах, а тут еще толчок Рэйвен. Он попятился вместе с падающей на него девушкой и врезался в легкий прилавок продавца лука. Они оба рухнули на кучу рассыпавшегося лука. Юбки мешали Рэйвен подняться на ноги, она в досаде заворчала на запутавшиеся ярды ткани, а обрадовавшаяся толпа начала расхватывать луковицы кто сколько мог.
Невезучий фермер, на глазах которого разворовывали его товар, отчаянно завопил, мечась из стороны в сторону и пытаясь спасти лук. Видя, что его усилия тщетны, он повернулся к Рэйвен и обрушил свой гнев на нее и огромного моряка. Но тот уже поднялся на ноги и так крепко стиснул руку Рэйвен, словно только она могла удержать его от нового падения. Рэйвен в ужасе застыла перед гигантом с бородой, он же весело ухмылялся. Она попыталась выдернуть руку, но он не отпускал. Видимо, решил, что выудил себе достойную награду. Щеки Рэйвен пылали, а глаза горели, как огненные опалы. Она понятия не имела, куда делась ее шляпка, а толстая коса растрепалась, пушистые локоны спадали до самых бедер. Моряк, очарованный красотой девушки, улыбался во весь рот.
– Вот это да. Провидение явно благосклонно ко мне! – прокричал он с жутким русским акцентом, слегка встряхнув Рэйвен. Она даже испугалась, что он стряхнет ее голову с плеч: моряк совершенно не соображал, сколько в нем силы.
– Немедленно отпусти меня, грубиян! – крикнула она, тщетно пытаясь высвободиться.
Русский тут же обиделся:
– Тебе не нравится общество Дмитрия Сергеева, моя маленькая принцесса?
Гневный ответ Рэйвен заглушили проклятия несчастного фермера-индуса, смело пытавшегося встрять между ними, хотя его глаза находились как раз на уровне груди огромного русского матроса. Он подпрыгивал, размахивая руками, и пытался заглянуть великану в глаза. Было видно, что он совсем свихнулся от горя. Рэйвен не видела, как растащили его товар, и не имела понятия, из-за чего он так кипятится. Она поняла главное: надо поскорее уносить ноги от прыгающего сумасшедшего торговца и пьяного матроса, не говоря уже о любопытной толпе зевак, собравшихся возле опрокинутого прилавка. Толпа, затаив дыхание, слушала и ждала, чем закончится скандал. Сергеев с трудом попытался сказать что-то на урду, но в ответ слышал только гневные вопли на диалекте коли. Рэйвен не желала ждать окончания перепалки, но была прикована к месту стальной хваткой русского гиганта. Рука её уже буквально онемела.
– Дмитрий! Что здесь происходит?
Повелительный голос англичанина немедленно вынудил замолчать и русского, и индуса, а Рэйвен повернулась, чтобы посмотреть на того, кто навел порядок одним лишь вопросом.
Мужчина, стоявший прямо перед ней, был таким же высоким, как и пьяный русский, но худой и мускулистый, на руках и плечах мышцы его бугрились силой. Расстегнутая муслиновая рубашка обнажала бронзовую грудь, покрытую золотистой порослью. Сильные ноги были обтянуты старыми кожаными бриджами, концы которых зажимали высокие морские ботинки. Густые каштановые волосы, выцветшие на тропическом солнце до золотистого оттенка, доходили ему до плеч, а поскольку хозяину явно было наплевать на них, то они вились как попало, вольно спускаясь от затылка. Несколько кудрявых прядей упали на высокий аристократический лоб. Черты обветренного и опаленного солнцем лица мужчины были резкими, хотя и не лишенными суровой красоты.
Рэйвен задрала голову и посмотрела в лицо англичанина, с удивлением отметив, что глаза у него изумрудно-зеленые и ясные. Когда их взгляды встретились, она непонятно почему вздрогнула и, прогнав смущение, заявила ему ледяным тоном:
– Сэр, если этот варвар… ваш подчиненный, то не могли бы вы приказать ему отпустить мою руку?
– Это зависит от того, виновны вы или нет в том, что здесь произошло, – недружелюбно ответил насмешливый голос.
– Но именно этот пьяный варвар упал на прилавок, да еще и меня потянул за собой!
Рэйвен негодующе взглянула на русского, по-прежнему не отпускавшего ее руку. Тот, моргая, смотрел на англичанина.
Англичанин расхохотался, закинув голову. Белые зубы сверкнули на загорелом лице – и именно в этот миг Рэйвен и узнала его!
О, ей был знаком этот насмешливый тон! Его дразнящий голос и смех с издевкой немедленно перенесли ее за тысячи миль на ночной пляж у Нортхэда! Именно там его команда разгружала контрабандный ром, а их безжалостный капитан развлекался, пытаясь соблазнить ее! Слава Богу, что безуспешно!
Краска бросилась в лицо Рэйвен, ее нежные впалые щеки покраснели, а золотые глаза засверкали от гнева.
– Вы! – выдохнула она, вновь дернув руку из клешни русского моряка. На этот раз он безропотно отпустил ее. Она, подбоченясь, уставилась в лицо широкоплечего англичанина. – Я должна была бы вызвать гренадеров!
Англичанин, скрестив руки на могучей груди и широко расставив ноги, насмешливо выгнул бровь и слегка улыбнулся полными губами: разгневанная девушка была чудо как хороша! Скромный покрой платья лишь подчеркивал ее невинность. А эти волосы! Овальное личико вообще просто завораживало! В девушке было что-то от истинно английской аристократки, лебединая шея удивительно подчеркивала прелесть черт ее лица. Кожа была безупречной, носик маленький и прекрасной формы, а глаза притягивали к себе магнитом. Сейчас они были гневными, и их желтизна лишь подчеркивала её ярость.
Англичанин смерил ее глазами с головы до ног и задержался взглядом на вздымающейся груди. Вся она трепетала, как тростинка на ветру, словно бессознательно просила его обнять ее, сомкнуть руки на узенькой талии, коснуться этой сладкой плоти. Но её враждебность воистину была загадочной.
– Вряд ли поведение моего офицера, пусть и не очень галантное, заслуживает того, чтобы вызывать сюда британскую армию, – сказал он с усмешкой. – Дмитрий заплатит торговцу за причиненный ущерб, а вашей оскорбленной гордости, вероятно, достаточно будет искреннего извинения… или вы настаиваете на вмешательстве армии?
Он не узнал ее! Рэйвен стиснула зубы, чтобы не выдать себя. Как бы ей хотелось выпалить в лицо этого самовлюбленного хлыща всю правду! Но нет, решила Рэйвен, это надо делать обстоятельно и хладнокровно. Надо сперва разузнать, кто он, и позаботиться, чтобы его отправили в тюрьму. Пожалуй, вместе с его пьяным офицером для компании!
Приняв ее молчание за согласие, высокий капитан повернулся к своему подчиненному.
– Ты немедленно извинишься перед леди, Дмитрий, – сурово сказал он, но Рэйвен заметила смешинки в его зеленых глазах.
– Не стоит! – холодно отрезала Рэйвен. – Не так уж я горда, чтобы устраивать скандал из-за небольшого недоразумения.
– Вы весьма великодушны, госпожа, – съехидничал капитан, и Рэйвен едва удержалась от ядовитого ответа, вовремя сообразив, что капитан специально хочет разозлить ее.
«Ну погоди, – мстительно подумала она. – Очень скоро ты повиснешь на виселице, мой зеленоглазый буян! Вот тогда и посмотрим, как ты завопишь с веревкой на шее!»
– Прошу прощения, маленькая принцесса, это было действительно недоразумение, – извинился русский, глядя на нее сверху вниз покрасневшими глазами. Он не замечал возникшего между капитаном и девушкой напряжения. – Может быть, вы пожелаете подняться со мной на корабль?
– Уж лучше я пообщаюсь со слоном, – отрезала Рэйвен.
Сергеев захохотал, могучая мужская грудь затряслась от хохота.
– Ну, малышка, вы меня удивили! Еще никогда мне не отказывали столь очаровательно!
– А мне еще ни разу в жизни не делали столь презренного предложения! – взъярилась Рэйвен и на пьяного русского моряка, и на его капитана, задумчиво и невозмутимо разглядывавшего ее, словно что-то в ней весьма заинтриговало его. – Меня предупреждали, – продолжила Рэйвен, не заметив этого изучающего взгляда, – что на базаре полно проходимцев, но я не ожидала, что и сама нарвусь на столь презренных типов!
Дмитрий совершенно не понял ее оскорбительного выпада, он лишь слушал музыку ее слов, зачарованно глядя на разгневанную красавицу.
– Что ты думаешь об этой женщине, дружище? Он вопросительно взглянул на капитана, который смотрел на пылающее лицо Рэйвен с раздражением и чем-то еще, чего отуманенный алкоголем ум Дмитрия не смог обозначить более конкретно. Он вздохнул и пожал плечами.
– Мне и раньше, случалось, отказывали, – сказал он, ни к кому не обращаясь, и громко икнул.
Рэйвен успел наскучить весь этот вздор. Она повернулась и стала искать свою шляпку. Найдя её рядом с раздавленной луковицей, она стала отряхивать шляпу от пыли, чтобы надеть на голову.
– Кажется, вы потеряли и это.
Рэйвен повернулась на голос капитана – он держал в руках маленькую кожаную сандалию. Она схватила сандалию, но тут же отдернула руку, когда их пальцы соприкоснулись. Ее словно ударило током. В ярости на саму себя, она подняла свои муслиновые юбки, уже не думая о приличиях, и поскорее надела сандалию. Топнув ножкой, она прошла сквозь толпу с прямой спиной и гордо развернутыми плечами.
– Ах, какая девушка, – вздохнул Сергеев. – Богиня! Зрелый плод, бери и смакуй!
– Ты слишком долго проторчал в пустыне, Дмитрий, – возразил капитан, провожая взглядом стройную темноволосую фигурку, – вот тебе и мерещится всякая чертовщина. Это же ледяная сосулька!
Сергеев ухмыльнулся и потер руки.
– Так это же прекрасно, дружище! Подумай, каково будет растопить ее сопротивление, превратить протесты в стоны страсти – это куда приятнее, чем укротить норовистого жеребца! – Он склонил голову набок и посмотрел в равнодушное лицо англичанина. – Ты не согласен, что ли? Плохо, дружище, очень плохо! Видно, сказывается возраст! Ведь ты смотрел в лицо самой Венере!
Англичанин пожал плечами.
– Верно, она и вправду красавица, Дмитрий, но не забывай, как холодны и бесчувственны английские женщины. Меня совершенно не привлекает перспектива проламываться сквозь ледяной барьер.
– Да, но за ним женщина, полная огня и страсти, – убеждал его Дмитрий. – Разве ты не заметил огонь в этих огромных глазищах? Мне казалось, что искры так и летели во все стороны, когда она взглянула на тебя в первый раз. – Он неожиданно расхохотался, глядя на равнодушное лицо друга. – Я понял, в чем дело, дружище! Ты впервые столкнулся с женщиной, которая не пала ниц, взглянув в твои дьявольские глаза! Ха-ха-ха! – Он даже согнулся от хохота и хлопал ладонями по своим массивным ляжкам, развеселившись до неприличия. – О, это невероятно! Надо было принять пари Пенкоппа, когда он хвастался, что нет такой женщины, которая осталась бы равнодушной к твоим чарам!
– Можешь думать что хочешь, Дмитрий, но эта твоя загадочная красотка меня совершенно не интересует!
И про себя добавил: «Но все же было в ней нечто, из-за чего мне показалось, будто я её уже видел раньше».
– Заплати старику за лук, Дмитрий, и пойдем. Сергеев, чутко уловив в голосе капитана предупреждение, послушно подчинился.
Рэйвен нашла миссис Трентхэм с дочерью все у того же прилавка, и они без приключений возвратились в бунгало. Коринтия болтала, а Рэйвен молча размышляла.
Встреча с англичанином взволновала ее, но показывать этого посторонним не стоило. Ух, как же ей ненавистны эти высокомерные зеленые глаза под тяжелыми веками и густыми ресницами! Как же они смеялись над ней – эти бесстыжие глаза человека, не признававшего ничьих желаний, кроме своих собственных!
Допустим, что он красивее любого из мужчин, известных ей, но разве это позволяет ему вести себя таким образом? Выглядит он просто агрессивно мужественно, но не мужлан же он? Все! Рэйвен совершенно не собирается постоянно думать о его дьявольской внешности! Выбрось его из головы! Гм, а как понять эту странную реакцию, когда их пальцы соприкоснулись? Боже, да он же ничего собой не представляет! Обычный смазливый тип, авантюрист без чести и совести! Хорошо бы, он получил по заслугам за свои дела!
Возвратившись в бунгало, Рэйвен огорчилась, узнав, что Джон Трентхэм все еще не вернулся домой из гавани. Она беспокойно мерила шагами свою спальню, ожидая его приезда. И проклинала свою несообразительность – ведь можно было спросить имя капитана! Но попробуй-ка мыслить здраво после всего случившегося! Ладно, не беда, начальник порта наверняка знает английское судно, где есть русский офицер по имени Дмитрий Сергеев.
Мистер Трентхэм вернулся к ужину. Рэйвен услышала гонг и спустилась вниз. Стол был уставлен традиционными английскими блюдами, да еще в таком количестве! Понятно, почему Трентхэмы страдают от полноты. Они ели в несколько раз больше, чем они с Дэнни, вместе взятые! Некоторые соусы индийской кухни ей было интересно попробовать. Но приключение на базаре выбило Рэйвен из колеи и вконец испортило аппетит.
Дождавшись паузы в беседе за столом и глядя на мистера Трентхэма невинными глазами, Рэйвен спросила:
– Мистер Трентхэм, вы случайно не знает в гавани судно, где служит офицер Дмитрий Сергеев?
– Имя звучит по-русски, – заметил мистер Трентхэм, пытаясь припомнить, слышал он его или нет.
– Русский? – вмешалась его жена. – Надеюсь, что в Бомбее нет русских! Вы ведь не разговаривали с ним, дорогая? – беспокойно спросила она. – Говорят, они намерены отвоевать у нас Индию через Афганистан! – добавила она с ужасом.
– Глупости, дорогая, – рассмеялся её муж. – Нападение русских предсказывают с тех самых пор, как мы только прибыли в Индию. Этим пьяным дуракам ни за что не проглотить такую страну! У них хватает забот со своими собственными землями: слишком много разных царств и национальностей никогда не вели к добру! Каждый хочет своего, тянет в свою сторону и всегда готов сражаться! Они никогда не осмелятся начать войну за Индию, а тем более не смогут выиграть ее!
Рэйвен вовсе не собиралась спорить о политике, поэтому вновь повторила свой вопрос. Джон Трентхэм покачал головой:
– Боюсь, я не знаю такого. Для вас это важно? Можно попытаться узнать. Когда мы завтра поедем в порт, я поспрашиваю.
Чувствуя на себе его любопытный взгляд, Рэйвен сделала вид, что все это не так уж и важно.
– О, это ерунда. Просто я встретилась с ним сегодня на базаре. А я до сих пор не встречала еще русских. Коринтия, – хитро сменила она тему беседы, – так что вы решили сшить из того чудесного хлопка, который сегодня купили?
Разговор вошел в безопасное русло, Рэйвен слушала и кивала, но мысленно строила свои планы. Мистер Трентхэм уже сообщил ей, что заказал для них места до Лахора на борту «Звезды Востока», английского клипера, отплывающего завтра. Может быть, завтра по дороге в порт она честно расскажет мистеру Трентхэму о своих подозрениях насчет русского офицера и его каштана? Может быть, он сумеет устроить так, чтобы начал расследование?
– Прошу извинить меня, но я отправляюсь спать, – сказала Дэнни некоторое время спустя.
Очнувшись, Рэйвен увидела, что слуги уже убрали посуду, а мистер Трентхэм успел прикончить бутылочку кларета.
– Я тоже устала, – честно созналась она. – Вы не будете возражать, если я отправлюсь спать пораньше?
– Конечно, конечно, – тут же ответила миссис Трентхэм и зазвонила в колокольчик, с которым, кажется, никогда не расставалась. – Я немедленно велю приготовить ваши постели. Вы ведь отправитесь рано утром, да, Джон?
– Да, дорогая. Вам придется встать в шесть часов утра, мисс Бэрренкорт.
Рэйвен кивнула. Она привыкла вставать чуть свет в Нортхэде, так что это ей было нетрудно, но миссис Трентхэм покачала головой:
– Святые небеса, в шесть часов? Тогда попрощаемся прямо сейчас, Рэйвен, потому что, дорогая, мне в это время ни за что не подняться.
Рэйвен послушно поцеловала подставленную щеку, а миссис Трентхэм по-матерински похлопала ее по руке.
– Надеюсь, мы увидимся с вами, когда вы будете возвращаться через Бомбей. Передайте, пожалуйста, наши наилучшие пожелания вашему дорогому кузену.
– Хорошо, – пообещала Рэйвен и под руку с зевающей Дэнни отправилась в спальню. Обняв Дэнни и пожелав ей спокойной ночи, она разделась с помощью индийской служанки и скользнула в кровать. Закрыв глаза, Рэйвен прежде всего подумала, удастся ли ей заснуть, ведь в ее голове роилось столько хитроумных планов, как арестовать английского контрабандиста и благополучно отправиться завтра в Лахор. Но она волновалась напрасно. Едва она опустила голову на подушку, как Дэнни тут же, тормоша, сообщила ей, что уже пора вставать.
Сады купались в тумане, когда карета Трентхэмов покатилась по горбатым улочкам со склона горы к гавани, где утреннее солнце уже осветило высокие мачты кораблей, замерших на якоре. Широкие проспекты в центре города уже были полны народа. Индусы в чалмах мелькали между движущимся транспортом, а нищие спали или умывались на улицах. Дервиши бормотали утренние молитвы на своих циновках. Рэйвен не замечала всей городской экзотики, ломая голову над тем, как ей завести разговор о контрабандистах, не испугав до смерти Дэнни.
Утро было прохладным, и Рэйвен надела платье из плотного атласа персикового цвета с оборками на широкой юбке, державшейся на каркасе, который подчеркивал ее узкую талию. Квадратный вырез платья украшали розетки. Волосы, заплетенные «хомутиками», свисали до плеч. Глаза ее были сегодня темными и задумчивыми, поскольку она так и не решила, как ей начать трудный разговор. Она не настолько знала Джона Трентхэма, чтобы просто поделиться своими подозрениями, да и он вряд ли поверит ей. Такие вещи требуют доказательств. Если скрыть всю предысторию о злополучной встрече на пляже, то получалась ерунда. Он мог просто отмахнуться от ее слов.
– А вот и ваш клипер, леди, – произнес восхищенный голос мистера Трентхэма, прервавший размышления Рэйвен. – Один из самых лучших клиперов во всех семи морях! Собственность капитана и самое быстрое судно на плаву! Ост-Индская компания настойчиво предлагает капитану постоянную работу, но он отказывается.
– Вы имеете в виду «Звезду Востока»? Где же она?
– Последняя вон у того дока, – махнул рукой мистер Трентхэм в сторону клипера, стоявшего слегка обособленно на якоре. Все на судне блестело в лучах солнца. На носу клипера красовалась фигура женщины с развевающимися на ветру юбками – прекрасный образец резьбы по дереву.
– Такая жалость, – вздохнул мистер Трентхэм, покачав головой. – Это было бы чудесное прибавление к флоту компании.
В данный момент Рэйвен совершенно не интересовали ни дела Ост-Индской компании, ни красавец клипер. Через несколько минут они окажутся на борту, их багаж погрузят, а она так и не поговорила с мистером Трентхэмом о контрабандистах.
– Мистер Трентхэм….
– О, вот мы и прибыли, мисс Бэрренкорт, – радостно перебил ее мистер Трентхэм.
Карета остановилась, и кучер-индус поспешно соскочил с облучка, чтобы открыть дамам дверцу.
– Я сам провожу вас на борт и лично представлю капитану, но потом сразу же исчезну. Дела. Я и так подзабросил все, так что, боюсь, бумаг накопилось. Надеюсь, вы меня простите.
Не дожидаясь ответа, он одной рукой подхватил Рэйвсн, другой – Дэнни и быстро провел их по трапу на главную палубу.
– Где капитан? – обратился он к пробегавшему мимо матросу.
– У штурвала, сэр, – ответил матрос на ходу. Проходя по палубе, Рэйвен отметила, что здесь значительно меньше матросов, чем на «Индийском облаке», но все они спокойно занимались своим делом, без излишней суеты и хаоса, запомнившихся ей во время отплытия и прибытия старой шхуны. Толстые веревки были аккуратно смотаны, крепежные штифты стройными рядами стояли вдоль перегородок, отдраенная палуба сияла. Даже на ее невежественный взгляд за кораблем ухаживали с любовью. Но все это она отмстила как бы походя. Все её мысли были заняты другим: как все же переговорить с мистером Трентхэмом наедине, чтобы Дэнни ничего не услышала?
Мистер Трентхэм подвел ее к группе мужчин у штурвала и прокашлялся. Все четверо мгновенно повернулись к ним. Трое офицеров восхищенно уставились на Рэйвен, показавшуюся им в своем персиковом платье нежным цветком. Но Рэйвен даже не заметила произведенного ею впечатления. Она не отрывала глаз от самого высокого, того, что небрежно прислонился к штурвалу, вытянув перед собой скрещенные ноги. Во рту у Рэйвен мгновенно стало сухо, а сердце бешено заколотилось в груди. Разве спутаешь эти обветренные аристократические черты и дьявольские зеленые усмехающиеся глаза с какими-нибудь другими? Щеки Рэйвен мгновенно запылали под его веселящимся взглядом. Так и не произнеся ни слова, она отвела глаза в сторону.
– Капитан, я рад представить вам мисс Рэйвен Бэрренкорт из Корнуолла, – произнес Джон Трентхэм, не заметив оцепенения Рэйвен.
Высокий длинноногий англичанин поклонился с преувеличенной вежливостью, но с усмешкой на устах.
– Добро пожаловать на борт «Звезды Востока», мисс Бэрренкорт. Меня зовут Шарль Сен-Жермен, я – ваш капитан, и вы будете подчиняться все следующие несколько недель лично мне.
Рэйвен проглотила рвущуюся из груди ярость, понимая, что он сознательно провоцирует ее, подчеркивая невыносимую для неё зависимость.
– Вряд ли я поеду на борту этого судна! – заявила она, обращаясь к Джону Трентхэму, но глядя прямо в эти смеющиеся зеленые глаза.
– Но, мисс Бэрренкорт, дорогая моя, почему? – заволновался Джон Трентхэм, не понявший, что это нашло на его юную гостью, которая смотрела на капитана с непонятной ненавистью. Он с трудом узнавал в этой Рэйвен прежнюю милую девушку. Сейчас она скорее напоминала генерала перед битвой. – Уверяю вас, капитан Сен-Жермен готов благополучно доставить вас в Пенджаб, а «Звезда Востока» – самый надежный корабль для этой цели. Кроме того, другого судна в ту сторону не будет около двух месяцев.
Ни один мускул не дрогнул на милом личике девушки, хотя новость ошеломила и обескуражила ее. Еще два месяца в Бомбее?! Это не только невыносимо скучно, но и непозволительная роскошь! У нее нет столько времени, сквайр Блэкберн в далекой Англии не станет ждать и лишнего дня, чтобы заявить свои права на Нортхэд! Что же делать? Ведь нельзя же вручать свою жизнь и жизнь Дэнни в руки этого шального контрабандиста только потому, что он внушает доверие Джону Трентхэму!
– Можете быть уверены, мисс Бэрренкорт, что с вами и вашей компаньонкой будут обращаться с той же почтительностью, как и с остальными пассажирами, – добавил вежливым низким голосом капитан. Он продолжал забавляться! Она понимала, что он счел причиной ее неприязни пустяковую сцену на базаре.
Ее губы сжались. Он явно считал ее избалованной гордячкой благородного происхождения, которая разгневалась из-за стычки с пьяным матросом и с ним лично. И он, кажется, уверен, что она скорее откажется от поездки, чем заставит себя общаться с ним несколько недель пути. Кстати, а где же Сергеев?
– Мисс Рэйвен, так что же вы решили? – спросила Дэнни.
Она говорила очень ровным голосом, но Рэйвен ощутила ее внутреннюю тревогу. «Бедная моя любимая Дэнни! Нельзя, чтобы она догадалась: Шарль Сен-Жермен и его команда – шайка контрабандистов! Не знаешь, на что решиться, Рэйвен? Но нельзя же допустить, чтобы эти пираты увезли двух беззащитных женщин! Однако терять два месяца драгоценного времени тоже нельзя!»
– Мисс Рэйвен? – Дэнни тревожно вглядывалась в бледное лицо девушки.
Рэйвен еще раз взглянула в усмехающиеся зеленые глаза. Капитан всем своим видом слал ей вызов, проклятый разбойник! Чего стоит одна эта улыбка на полных чувственных губах! Дьявол! Дьявол! В Рэйвен вспыхнул бунтарский дух. Пусть Шарль Сен-Жермен думает что хочет, но она поедет на его языческом корабле. И найдет доказательства его преступлений. А когда они бросят якорь в Лахоре, она проследит, чтобы его арестовали и повесили, как преступника!
– Все в порядке, Дэнни. Я просто засомневалась в надежности корабля и его капитана.
Молчавшие до сих пор офицеры, внимательно слушавшие перебранку, возмущенно зароптали, переговариваясь между собой. Рэйвен поняла по их возмущенным лицам, что её слова рассердили их. Лишь капитан Сен-Жермен остался невозмутимым. Она отвернулась от него. Пусть эти варвары думают о ней что хотят. Какое ей дело до этого? Все они рано или поздно закончат свою преступную карьеру в тюрьме!
Полчаса спустя загремела якорная цепь – «Звезда Востока» уходила прочь от причала, направляясь на север к реке Инд. Команда безукоризненно выполняла все указания капитана: сказывалась многолетняя выучка. «Звезда Востока» так ловко маневрировала среди тесно стоявших на рейде судов, а матросы так быстро подняли паруса, ловко, как мартышки, карабкаясь по вантам, что многие офицеры других кораблей проводили её взглядами, полными восхищения и зависти. Сами матросы тоже были довольны собой и обменивались шутками и улыбками.
Уже в своей каюте Рэйвен обратила внимание на то, как плавно клипер вышел из гавани, и только злость помешала ей восхититься мастерством команды. Сразу же после отплытия капитан приказал ей спуститься в каюту, объяснив это тем, что она лишь будет путаться под ногами, находясь на палубе. Рэйвен пришла в бешенство. В который раз она пожалела, что решилась на поездку на этом корабле контрабандистов, но менять что-либо было поздно. Она вздохнула и взглянула в иллюминатор.
Они плыли мимо Бомбея, оставляя позади зеленые склоны горы Малабар, храмы и здания, и Рэйвен ощутила в груди холодок неуверенности. Они с Дэнни остались вдвоем в незнакомом мире, и им снова предстояла изнурительная поездка. Поразмыслив, Рэйвен решила, что не станет волновать старушку рассказом о том, что представляет собой капитан Сен-Жермен, ибо если кого и надо было защищать от возможных неожиданностей, так это Дэнни.
Только не раскисать, приказала себе Рэйвен. Слишком важна ее встреча с Филиппом Бэрренкортом. А что касается преступных дел Сен-Жермена и его людей, то шила в мешке не утаишь, и их преступная сущность все равно обнаружится. Доказательств для ареста будет предостаточно!
Решив не возвращаться на палубу, Рэйвен дольше обычного распаковывала свой багаж, принесенный матросом. Ей и Дэнни отвели по отдельной каюте, которые, следует признать, значительно превосходили по комфорту каюты на «Индийском облаке». Стены украшали деревянные панели и медные ручки, широкие кровати были покрыты чистейшими одеялами. Что и говорить, Шарль Сен-Жермен позаботился о комфорте и внешнем виде своего судна.
Глаза Рэйвен сузились от презрения. Да, «Звезда Востока» – роскошное судно, только средства для этого были получены преступным путем! Сколько же бочек контрабандного рома потребовалось, чтобы оплатить панели из обожженного кипариса и изящные шкафы для белья из тика? Джон Трентхэм упоминал, что «Звезда Востока» обычно не занималась перевозкой пассажиров и капитан Сен-Жермен согласился на его уговоры лишь после того, как Трентхэм предложил ему высокие комиссионные за перевозку английских товаров внутри страны, а Рэйвен и Дэнни являлись как бы частью груза. Хотя Рэйвен и была благодарна Джону Трентхэму за его заботу, но она уже не раз успела пожалеть о своем решении. Возможно, останься она на два месяца в Бомбее, и кузен Филипп сам бы успел вернуться домой.
– А-а, думай не думай, глупая головушка, а за борт не прыгнешь и назад не поплывешь! – сказала она вслух, складывая нижнее белье в выдвижной ящик.
За работой гнев Рэйвен заметно поостыл. Дэнни все еще устраивалась в своей каюте, и Рэйвен решила оставить старушку в покое и поднялась на верхнюю палубу. Солнце сияло в лазурном небе, отражаясь в темно-зеленом спокойном море. Подойдя поближе к капитанскому мостику, Рэйвен рассматривала очертания гор за сверкающей на солнце водой.
– Продолжайте следовать тем же курсом, мистер Литтон.
Низкий голос капитана негромко, но веско произнес слова приказа, и Рэйвен невольно подняла голову. Капитан Сен-Жермен стоял у штурвала рядом с невысокого роста, но по-спортивному сложенным мужчиной, который не отрывал глаз от нактоуза. Они стояли намного выше Рэйвен, но ветер доносил до нее каждое слово, и Рэйвен снова почувствовала раздражение.
Рядом с невысокого роста боцманом Сен-Жермен казался еще выше, тонкая рубашка подчеркивала могучие мускулы. На ярком солнце каштановые волосы с выцветшими прядями казались золотыми, а профиль, повернутый к Рэйвен, был мужествен и суров. Даже отсюда она видела его изумрудные глаза, опушенные густыми ресницами. Она снова вспыхнула, вспомнив, как эти глаза смеялись над ней вчера на базаре. Вспомнив о базаре, она подумала, куда же подевался Дмитрий Сергеев. Уж не прячется ли он от нее? Правда, она и сама не жаждала видеть эту громадину. Может быть, его и вовсе нет на борту? Если так, то это даже к лучшему, ей придется терпеть одного лишь Шарля Сен-Жермена. Еще раз взглянув на суровый профиль, она решила, что и этого будет многовато.
Рядом кто-то кашлянул, Рэйвен быстро повернулась и увидела приятного молодого человека, который, заметив ее вопросительный взгляд, тут же покраснел до корней своих рыжих волос. Рэйвен подавила улыбку, невольно возникшую на губах от такой явной робости. Она вовсе не хотела конфузить его, а потому молчала, давая ему возможность первому начать беседу.
– Вам… нравится… путешествие, мисс Бэрренкорт? – наконец спросил он, когда молчание слишком затянулось.
– По правде говоря, я еще не так долго на борту, чтобы у меня сложилось какое-то впечатление, – сказала Рэйвен с ободряющей улыбкой.
Он слегка осмелел и подвинулся чуть ближе, но старался не коснуться ее шелестящих на ветру юбок.
– Очень… рад… слышать это. Понимаете, у нас… еще …э-э… никогда не было… столь… милого… пассажира на борту.
Он снова покраснел, но увидев, что Рэйвен не обиделась на столь прямодушный комплимент, совсем осмелел и сказал:
– Меня зовут Джейсон Квинтрелл, суперкарго. Рэйвен непонимающе сморщила носик.
– А что это значит?
– Вы не знаете, кто такой суперкарго? Ну-у, я отвечаю за все грузы, перевозимые «Звездой Востока». Я закупаю товары, продаю их, вообще действую как торговый агент корабля, когда приходится иметь дело с коммерсантами.
– За все товары, мистер Квинтрелл? И за те, которые перевозятся нелегально? – выпалила Рэйвен.
– Боюсь, что не понял вас, мисс Бэрренкорт… Глядя в совершенно честные голубые глаза, Рэйвен не могла не поверить ему.
– Вы долго служите у капитана Сен-Жермена? – спросила она, сменив тему и стрельнув глазами в сторону высокой фигуры на капитанском мостике.
Юный Джейсон Квинтрелл гордо выпрямился.
– Уже почти год, мисс Бэрренкорт. И я считаю, что мне очень повезло. Капитан берет к себе лишь самых достойных. Я очень благодарен, что он согласился испытать меня.
«Несомненно, ведь тебе так легко заморочить голову», – подумала Рэйвен. Но все же Джейсон Квинтрелл очень понравился ей, он был такой дружелюбный. Только вот не верилось, что суперкарго не подозревает о контрабанде. Неужели он так умело притворяется?
– Мистер Квинтрелл?
Рэйвен заметила, как молодой человек, съежившись от резкого тона, преданно взглянул на спускающегося к ним Шарля Сен-Жермена, мрачного и гневного.
– Вы на вахте, мистер Квинтрелл, и, кажется, вам сейчас положено разбираться с грузами в трюме.
– Так точно, сэр, – козырнул Джейсон и поспешно ушел, даже не взглянув на Рэйвен.
– Мисс Бэрренкорт!
– Да, капитан…
– Моя команда должна нести службу, и если кто-нибудь начнет пренебрегать своим делом, то пострадает безопасность корабля. Прошу вас больше не отвлекать моих офицеров на интимные беседы.
Кровь Рэйвен гневно запульсировала в жилах. Насмешливый тон и грубые слова едва не побудили ее взорваться. Но она сдержалась и запрокинула голову, чтобы взглянуть в красивое лицо наглеца.
– Поверьте мне, капитан, – ледяным тоном произнесла она, – у меня нет абсолютно никаких намерений соблазнять ваших офицеров на интимные свидания.
Тон и слова ясно свидетельствовали о том, что сама идея казалась ей столь нелепой, а мужчины – столь недостойными подобной цели, что она с удовольствием наблюдала, как изумрудные глаза капитана потемнели от ярости. Прекрасно!
Но едва она успела пережить секундный триумф, как капитан сделал шаг к ней, и хотя это ничем не угрожало ей, Рэйвен растерялась от одного соседства с агрессивной мужской силой, которая исходила от него. Глаза ее уперлись в бронзовую шею, и она с волнением заметила пульсирующую на ней вену. Она вскинула голову – он снова насмешливо улыбался, заметив страх в ее золотых глазах.
– Я при первой же встрече объяснил вам, мисс Бэрренкорт, что вы будете подчиняться мне, как и все на этом корабле. Это не нововведение, сделанное специально для вас. Еще вчера во время недоразумения на базаре я понял, что вы весьма избалованы, что усугубляется бурным темпераментом. Я не позволю своим офицерам прыгать и всячески ублажать вас во время поездки. Если выяснится, что вы плохо влияете на мою команду, я запрещу вам покидать каюту.
– Боже, вы просто невыносимый наглец! Как вы смеете разговаривать со мной таким тоном? Никто никогда не смел…
– Именно это я и заметил, – перебил он. – Самое время, чтобы кто-нибудь это сделал. Предупреждаю вас, мисс Бэрренкорт, я не наивный мальчик и не буду плясать под вашу дудку, едва вы взмахнете ресницами или соблазнительно покачаете бедрами!
Не удосужившись даже выслушать ее гневную тираду в ответ, он повернулся и вразвалку отправился прочь, намереваясь, видимо, побеседовать с кем-то из своей команды. Рэйвен осталась стоять взбешенная, с открытым ртом. Как ей хотелось схватить эту красивую голову и расколошматить ее об один из огромных крепежных штифтов! Святой Иуда! И почему она не послушалась своего первого порыва и не отказалась от поездки на этом клипере? Почему не сказала Джону Трентхэму всю правду, пока была такая возможность? Шарль Сен-Жермен не только презренный пират и контрабандист! Он еще и самый грубый, надменный и деспотичный мужлан! Как же ей не повезло – встретить такого негодяя на своем пути! «Ну погоди, длинноногий изверг! Ну, заноза в заднице! Я устрою тебе, ты у меня повисишь на шпиле самого высокого храма в Индии!»
