Глава 24
Как вести себя, чувствуя физические неудобства

Третье ведро снега, которое швырнули ему в лицо, оживило Кита. Он жадно ловил ртом воздух, дрожал, его рвало. От жгучей боли в руках и плечах боль от сломанных ребер казалась не такой сильной. Они перебросили веревку через крюк, вбитый в низкий потолок какой-то хижины, и связали его запястья вместе, а потом… потом Каллум хорошо позабавился, но так и не получил нужных ему сведений.

Он хорошо умел бить, этот Каллум. Лучше, чем мог ожидать Кит от сына шлюхи. Сквозь красную дымку боли, грозящей захлестнуть его, Кит подсчитывал повреждения: пара сломанных ребер, один глаз заплыл, выбит зуб, и два пальца на правой руке выпрямлены так симметрично, как никогда не предполагал Господь Бог.

— Я знаю, что ты явился за сокровищем, — сказал Каллум, расхаживая взад-вперед перед Китом. — Но ты его не получишь. Оно мое. Я уже убил один раз из-за него, теперь убью и тебя. Твой единственный выбор — хочешь ты умереть быстро или медленно. В любом случае ты скажешь мне, где оно спрятано.

— Я не знаю. — Кит уже говорил это раз десять, и каждый раз начинались побои. Скоро он вообще не будет отвечать.

— Знаешь. — Со злобным рычанием Каллум рванул Кита вверх за воротник рубашки, разорвав ткань на спине. Один из товарищей Каллума, стоявший сзади, присвистнул.

— Иисусе сладчайший, этот ублюдок заклеймен, — прошептал тот, кого называли Беном.

— Впечатляет? — хрипло усмехнулся Кит. — Может, вам понравится. Или, может, вы предпочтете попробовать хлыст? Каллуму всегда нравились трудные задачи.

— Это он о чем?

— Мы с Каллумом старые приятели, верно, Каллум? Он спас мне жизнь в тюрьме.

— Это правда? — спросил один из них.

Кит продолжал говорить, потому что, пока слушают, не бьют.

— Я хотел спросить тебя кое о чем, Каллум.

— Ты здесь, чтобы отвечать на вопросы, а не задавать их.

Кит не обратил на это внимания.

— Кто нас предал, Каллум? Меня, Рэма, Данда и Дугласа? Ты знаешь?

— Так я и думал! — злорадно крикнул Каллум, широко ухмыляясь. — Так я и думал, что ты никогда не догадаешься! Ха! Вот здорово! Просто отлично.

— Кто это был?

Каллум злобно ощерился. Он наклонился, придвинув голову к Киту:

— Скажи мне то, что я хочу узнать, и как только я добуду сокровище, я скажу тебе то, что хочешь узнать ты.

Кит скрипнул зубами.

— Я не знаю.

Каллум выпрямился, разочарованный.

— Лягушатники неплохо обработали его, а, ребята? Но держу пари, я сделаю не хуже.

Кит встретил его злобный взгляд сквозь туман боли. Будь он проклят, если дрогнет перед такими, как Каллум Ламонт.

— Ты уверен, что тебе это по плечу, Каллум? Голос у тебя что-то хриплый. Может, тебе нездоровится?

Каллум ударил Кита кулаком в подбородок, голова у него откинулась назад.

— К ночи станет ясно, как ты умеешь острить. Дай мне свои поводья, Бен.

— Может, не стоит, Каллум? — спросил Бен.

— Что?!

— Да просто в прошлый раз и так с трудом привели его в чувство, и, если ты будешь лупить слишком сильно, он не сможет сказать нам, где Мердок и его жена спрятали золото.

— Парень прав, — сказал Кит.

— Заткнись.

— А ты уверен, Каллум, что он знает? — спросил другой. — Мы тут с ним возимся, а он клянется, что ничего не знает. Вот я и думаю: может, он действительно не знает?

— Думаешь? — закричал Каллум. Он смерил каждого из своих товарищей гневным вызывающим взглядом. — Говорят, у всего есть начало.

Кит ждал, пытаясь собраться с силами. Он знал таких людей, обучал их, вел их, дрался рядом с ними. Они уважают только одно: силу. Теперь Каллум противопоставил свою волю воле Кита, и контрабандист хорошо понимал, что если ему не удастся вытянуть из Кита нужные сведения, это подорвет его авторитет.

Кит улыбнулся бы, не будь его лицо так изувечено. Каллум может бить его до тех пор, пока мозг не потечет, как желе, у него из костей, — он ничего не знает ни о каком сокровище.

— Почему ты думаешь, Каллум, что он вообще что-то знает? Она тебе сказала?

Она. Мерри.

— Я узнал об этом от нашего партнера. Он уже не раз доказывал, что ему известно гораздо больше любого из нас, разве не так?

— Да, — согласились приятели.

— Я думал, он во Франции, — сказал Бен.

— Уже нет. Он так же не хотел потерять свою часть добычи, которую мы взяли после последнего крушения, как и мы, ребята. Огромная сумма. Мы работали над этим: он — в замке, а я — здесь, в Клите.

В замке?

Теперь Каллум хвастался, пытаясь произвести впечатление на сообщников своим умом и незаменимостью своего партнера.

— Он узнал, что жена Мердока послала своей двоюродной сестре письмо, в котором написала, где спрятаны деньги, и что эта вдова и вот этот ее любовник едут прибрать его к рукам.

Кто-то схватил Кита за волосы и поднял его голову.

— Это правда, кэп? Ты приехал сюда украсть наше добро?

— Ваше? Вы мародеры. — Кит говорил, не скрывая презрения. Мародеры хуже пиратов, которые хотя бы встречаются со своими жертвами на равных. А эти ждут, когда штормом принесет судно, они пользуются фонарями и береговыми огнями, чтобы завлечь его на рифы, где море и прибой разнесут корабль на куски. Потом они собирают груз на берегу, убивают всех, кто уцелел, добравшись до берега, чтобы те ничего не могли рассказать. — Убийцы.

Косой удар пришелся Киту в висок. Голова его дернулась и обмякла.

— Где мое золото?!

— Если тебе нужно было письмо, которое Грейс Мердок написала миссис Блэкберн, почему ты просто не заставил свою жену украсть его, когда она обыскивала комнату миссис Блэкберн в трактире? — с презрением спросил он. — Почему? Потому что такого письма нет. Кстати, а где же прекрасная миссис Ламонт? За дверями, ждет в карете? Вот уж не ждал от нее такой брезгливости.

— Миссис Ламонт? — Каллум уставился на него.

— Удивляешься, что я знаю? — спросил Кит, надеясь собраться с мыслями за короткую передышку. — Я видел ее в конюшне, она прятала свои вещи, надеясь сбежать с тобой. Вот почему она осталась дома, так ведь?

Что-то было не так. Каллум отступил на шаг, быстро моргая, вид у него был ошарашенный. Потрясенный. И вдруг Кит понял.

— Она тебя подставила. — Он рассмеялся. — Нас обоих подставили.

— О чем он говорит?

— Заткнись.

Чувствуя нарастающую тревогу Каллума, тревогу, которая нависла над ним, точно вонь над торфяным болотом, Бен вышел вперед:

— Что он имеет в виду?

— Выгляни наружу, — велел Кит. — Может, стражники уже здесь? Нет, он немного подождет, чтобы сперва убедиться, что ты меня прикончил. У тебя еще есть время спастись, Каллум. Пользуйся им.

— Стражники!

— Молчать! — проревел Каллум.

— Я-то решил, она хочет сказать, что бежит с тобой, а она имела в виду капитана Уоттерса. Твоего партнера, — сказал Кит. — Мне следовало знать. В армии ничто не делается быстро, а замена убитого капитана произошла с необыкновенной быстротой. Уоттерс убил капитана Грина, да? А потом спрятался. Может быть, в этой самой хижине. Вот почему он велел тебе сначала привезти меня сюда, чтобы знать наверняка, куда прислать стражников.

— Каких стражников? — В голосе Бена послышалась паника.

Кит не обратил на это внимания, обдумывая все произошедшее.

— Он убивает Грина, надевает одежду и пояс убитого, скачет в замок и приводит туда солдат, женится на девушке, приобретает состояние, убивает свидетелей — и партнеров — и уезжает. Наглый ублюдок, но необычайно умный. — Он не стал скрывать своего восхищения.

Каллум подошел к Киту и ударил его кулаком в живот.

— Заткни свою дыру!

Кит задохнулся, пытаясь разогнать темноту, застилавшую ему глаза.

— Она уезжает с ним, Каллум, — прохрипел он. — Может, уже уехала. Подумай об этом! Она была с маркизом, когда тот получил сообщение, что в Клит приехала Кейт Блэкберн. В тот же день она отправилась в трактир и обыскала ее комнату, ища чего-то, что подсказало бы ей, где Грейс спрятала сокровище. И она это нашла. Неужели непонятно? Сокровище уже у них. Они задумали все это, чтобы избавиться от всех, кто знает, что она задумала убить Грейс, всех, кто знает, что капитана Уоттерса на деле не существует, всех, кто захочет получить часть этого сокровища. То есть тебя, Каллум! Дурак, они же нас подставили. Она уедет с Уоттерсом, или как там его зовут, и с сокровищем, а ты, я и все твои сообщники будут убиты, окруженные отрядом Грина…

Дверь быстро распахнулась, Каллум повернулся и увидел, как Бен выбежал из хижины.

— Бен! — крикнул он. — Вернись, черт побери! Он пытается спасти свою шкуру! Это все ложь!

— Это легко проверить! — отозвался Бен. — Ты сказал, что Мерри Бенни поехала к Макферсонам. Я съезжу в замок и посмотрю.

И он исчез прежде, чем Каллум успел его остановить.

— Чертов мерзавец! — взорвался Каллум.

Удар в живот, и у Кита подогнулись колени. Тяжесть повисшего на руках тела чуть не вывернула руки из суставов, но он притворился, что потерял сознание. Он висел долго, очень долго.

Остальные сообщники Каллума хранили молчание. Кит тайком наблюдал, как Каллум ругается, ходит взад-вперед, выливает себе в глотку полмеха вина и снова ходит. Минуты еле-еле тащились, люди были угрюмы и насторожены, Каллум метался по хижине, как зверь в клетке. На ходу он бормотал сам себе:

— Она знает, что я убью ее, если найду. Она меня любит. — А один раз он прокричал с надрывом, страхом и яростью:

— Она знает, как сильно я ее люблю!

С каждой минутой Кит все больше терял силы. Если Бен вскоре не вернется, он не сумеет сообразить, как воспользоваться суматохой, которая поднимется при появлении солдат. Наконец, когда боль стала почти невыносимой, он услышал стук лошадиных копыт. Каллум широко распахнул дверь и закричал:

— Я говорил тебе, что все это — куча вранья!

— Она в замке! — Задыхающийся Бен вошел в комнату. — Она там, больше того, я своими глазами видел, как она пакует эти свои мешки, о которых говорил вот этот. Она готовится сбежать, Каллум, и если ты не знал об этом…

— Прочь с дороги! — С яростным криком Каллум проложил себе путь плечом через кучку людей, стоявших у дверей, и выбежал в сгустившиеся сумерки, а потом послышался стук копыт.

— Как вы думаете, про стражников вот этот кэп тоже говорил правду? — спросил наконец один из них.

— Оставайся и узнаешь! — фыркнул Бен.

— А что же Каллум?

— А что Каллум? — бросил Бен в ответ. — Поехал разбираться со своей бабой. Ни за какие сокровища на свете не хотелось бы мне сейчас оказаться на месте этой шлюшки. Удивительно, на что способен человек, когда влюбится, — торжественно завершил он. — Он наверняка ее убьет, и если вдова попытается его остановить, он убьет и ее тоже.

У Кита перехватило дыхание. Ведь Кейт уехала к Макферсонам. Он сам видел, как она уезжала.

— Вдова? Она вроде бы с маркизом. Ты уверен, что она там? — спросил кто-то.

— Да. Сам видел, она стояла у окна, смотрела на море. «Господи! Уоттерс уже совершил убийство, чтобы сохранить в тайне свое участие. Если Кейт найдет его с Мерри…»

— Мне все это очень не нравится. Уходим отсюда и возвращаемся в Клит, — сказал Бен.

— А с ним как же?

— Его мы прикончим, перережем глотку.

Он не мог умереть. Он должен защитить Кейт, и его не остановят никакие действия — ни людей, ни Бога, ни немочь плоти и духа. Каждый мускул в нем напрягся. Кит ждал, голова его моталась из стороны в сторону, пока перед ним не появилась пара сапог.

Человек вздохнул, схватил Кита за волосы и задрал ему голову назад. Собрав оставшиеся силы, Кит выпрямился, с силой ударив человека коленом в пах. Нож убийцы зазвенел, упав на землю, от боли негодяй рухнул на колени, а Кит прыгнул ему на спину, сорвав с крюка веревку, связывавшую его руки.

Никто еще не успел пошевелиться, как он скатился на пол и схватил валявшийся нож. Бен потянулся к своему пистолету, и Кит бросил нож в него и пронзил ему горло. Остальные двое схватились за клинки, а Кит бросился к большому палашу, стоявшему в углу хижины.

— У него правая рука разбита! — крикнул кто-то. — Он ничего не сможет сделать! Убейте его!

Но Кит одинаково владел как правой, так и левой рукой. Взревев, он повернулся, стоя на коленях, и описал палашом смертоносную дугу. Не на той высоте, на какой они ждали, но низко, так что стальное лезвие, прорезав мускулы и сухожилия их бедер, раздробило кости, прежде чем Кит вскинул палаш. Бандиты закричали и схватились за свои ноги. Они рухнули на пол, и кровь текла у них между пальцев.

Больше они не представляли угрозы. Кит повернулся к тому, кого ударил коленом, и увидел, что негодяй пришел в себя настолько, что уже крадется к дверям. Кит повернул тяжелое лезвие острием к себе и обрушил рукоять ему на затылок, отчего тот рухнул лицом в грязь.

Кит с трудом поднялся, ногой отбросил в сторону их оружие и снова опустил палаш в ножны. В глазах у него то и дело темнело, руки дрожали. Он сорвал с себя рваную рубашку, зубами отодрал от нее полоску и крепко связал вместе сломанные пальцы. Ребрам придется подождать. Потом, рыча от боли, вернул на место кожаные ножны и вышел. Доран стоял, привязанный к коновязи. Седло они забрали, но уздечку оставили.

Стиснув зубы, Кит схватился за его гриву, вскарабкался на спину и сел верхом. Оглянулся. Один, может быть, двое мертвы, еще двое серьезно ранены. Бен прав: удивительно, на что способен человек, когда он влюблен.

Кит сжал каблуками бока Дорана и поскакал. Ему предстояло совершить очередные «ужасные» вещи.