Глава 17
Воздух в каюте был теплым, влажным и соленым. Рэн медленно направился к Авроре, разглядывая ее тело, точно изваянное из мрамора и освещенное серебристым светом луны. Кровь бурлила в его жилах, но внутренний голос, звучавший каждый раз, когда он подвергался искушению, вновь произнес «нет!». Он должен уйти. Немедленно.
Однако Аврора стояла рядом, нагая, и Рэн, не выдержав, взглянул на нее еще раз. Боже, как она очаровательна! Девушка будто не замечала его присутствия. Ее прекрасное тело закрывали волнистые черные волосы. У Рэна подкосились ноги.
– Господи, что ты делаешь в таком виде?.. – в полном смятении воскликнул он.
– Здесь чудесно, Рэнсом. – Аврора откинула волосы, обнажив пышную грудь. – Боюсь только, как бы тебя не хватил удар.
– Мне это не угрожает, – произнес он сквозь зубы, теряя контроль над собой.
– Конечно, нет, – усмехнулась девушка. – Закрой рот, Рэнсом, у тебя дурацкий вид, – Она протянула руку к платью.
– Дурацкий вид?! Да о чем ты говоришь, когда на тебе самой ничего нет? Ты меня удивляешь.
Пока Аврора одевалась, он думал о том, что в его памяти навсегда запечатлится этот вечер, ее вздымающаяся грудь и ее ослепительная нагота. Боже, ему следует уйти. Уйти сейчас же!
Но он нерешительно опустился на скамью рядом с ней, преследуемый знакомым запахом мяты.
Рэн с трудом оторвал взгляд от Авроры. Ему хотелось одного: опустить ее на подушки и любить, любить, пока она не запросит пощады. Но он напомнил себе о возможных последствиях, о том, что эта девушка ничуть не стыдилась своей наготы, и взял себя в руки.
Аврора сидела на скамье, подобрав под себя ноги. Ее роскошные волосы спускались до самого пола. Корабль покачивался на волнах, а сквозь открытое окно падал лунный свет. Рэнсому казалось, что они оба сейчас играют в каком-то спектакле.
– Что это? – Он указал на футляр, надеясь, что Аврора не заметит, как дрожит его рука.
«Пора ему узнать об этом», – подумала Аврора, протянув Рэну футляр и велев открыть его. Рэн зажег свечу и склонился над маленькой вещицей.
– Это камень предсказаний, – пояснила Аврора. – Магическое стекло.
– То есть магический кристалл?
– Да, почти, но… – Она отвела глаза.
– Но?..
Девушка пожала плечами:
– Он показывает не будущее, а то, что происходит сейчас.
– Я что, должен вытягивать из тебя слова? – сердито спросил Рэн, глядя, как Аврора нервно облизывает губы, и сгорая от желания поцеловать их.
Девушка вздохнула. И впрямь, почему она так медлила с объяснением? Наверное, потому, что Рэн все равно не поймет. Он посмеется и назовет ее безумной, как все другие. Нет, Рэнсом, если и не поверит ей, смеяться не станет.
Аврора спокойно посмотрела на него.
– Этой вещицей я пользуюсь с самого детства, вызываю какие-то образы и пытаюсь разгадать увиденное. Чаще всего это люди и события. В общем, ничего особенного. Иногда я вижу какие-то предостережения, но мне до сих пор не удавалось разгадать их. – Она грустно покачала головой.
– Передо мной предстают внешние знаки событий. – Догадываясь, что Рэн ничего не понимает, она попыталась выразить свою мысль яснее. – Понимаешь, это как запечатанная посылка. Чтобы заглянуть внутрь, необходимо ее распечатать. – Аврора волновалась. – Думаю, Господь и Матерь Божья не считают меня достойной полного откровения, мне нужно еще учиться читать послания свыше.
Господь и Матерь Божья! Что у них общего с этим маленьким футляром и почему все это так расстраивает Аврору? Рэн заглянул в футляр, обтянутый темной тканью. Там, на бархатной подушке, лежало лишь выпуклое стекло, вделанное в кольцо. Аврора вынула кольцо и протянула Рэну.
– Оно ведь выкрашено в черный цвет, Аврора, сквозь него ничего не видно! – Быть может, девушка просто смеется над ним? Рэн положил кольцо на место.
Аврора закрыла футляр.
– Я вижу что-то в нем, Рэнсом, а не сквозь него.
– Ну конечно… – недоверчиво и насмешливо отозвался он. – И все эти манипуляции со стеклом необходимо проделывать обнаженной?
– Не смей издеваться надо мной! – сердито сказала она, пряча футляр в сумку.
Рэн уселся поближе к Авроре, подперев рукой щеку:
– И что маленькая колдунья увидела в своем стекле?
– Тебе это не интересно, Рэнсом, зачем же ты спрашиваешь меня?
Она говорила спокойно, но встревоженный взгляд Авроры свидетельствовал о том, что все, связанное с этим стеклом, для нее очень важно. Рэну совсем не хотелось оскорблять девушку недоверием. У нее и так хватает неприятностей. Как бы ни относился он ко всему этому, Аврора имеет право на собственное мнение.
– Скажи мне, Аврора, видела ли ты своего отца? – мягко спросил Рэн.
– Да, – устало ответила она.
– И где же он?
– Не знаю. Отец обычно появляется в обличье белого волка. И, видимо, он уже близко. – Аврора умолчала о схватке между волком и львом, справедливо полагая, что Рэнсому не понравится выступать в обличье льва, враждебного волку. – Я видела еще темную урну и витой канат, но пока не знаю, что они означают.
– Ты впервые видела эти образы?
– Нет. – Она покачала головой. – Но тогда все было совсем иначе. Сейчас я даже не поняла, мужчина это или женщина. – Она зевнула. – Возможно, в следующий раз…
– Хочешь спать, красотка? – Рэн погладил девушку по щеке огрубевшей ладонью, испытывая страстное желание поцеловать ее.
Аврора кивнула и закуталась в покрывало.
– Все это слишком сложно для меня, Рэнсом. – Она опустилась на пол. – Мои силы совершенно иссякли.
Рэн поглядел, как она устраивается на ночлег.
– Приглашаю тебя в мою постель, красавица.
Аврора широко открыла глаза и чуть было не согласилась: ведь они расстались на самом пороге близости, и ей редко случалось видеть его таким бесшабашным, как сейчас.
– Нет. – Она прикрыла глаза. – Я не собираюсь делить с тобой постель, пират.
Рэн разочарованно подумал, что он вполне этого заслуживает.
– Я полагал, что ты ляжешь одна.
– Если я и соглашусь на это, Рэнсом Монтгомери, то только вместе с тобой.
У Рэна перехватило дыхание. Он не знал женщин вот уже десять лет.
– Ты насмехаешься надо мной, – обиженно сказал он.
– Да, господин. Так оно и есть.
«Так оно и есть»! – Если он будет воспитывать Аврору, ему придется отказаться от нее. Что ж, Аврора не скрывала своих недостатков и спокойно мирилась с его образом жизни и поведением. То, что он вне закона, совершенно не смущало ее. Рэн явился за девушкой в лагерь шейха, и она простодушно приняла его помощь. Аврора не спросила, как он очутился на работорговом судне, встретила Рэна так, словно ждала его, и снова доверилась ему. Испытывая к нему страсть, девушка верила, что когда-нибудь они оба смогут отдаться ей. Боже, как он хотел этого!
Улегшись в постели на бок, Рэн подпер голову рукой. Его тело жаждало соединиться с Авророй. А она лежала на полу, спиной к нему, свернувшись, как котенок. Рэн не мог отделаться от мыслей о ней. Даже на борту «Феникса», занимаясь отчетами, судовыми журналами и товаром, он постоянно думал о том, не грозит ли Авроре какая-либо опасность, не голодна ли она, помнит ли о нем.
Вдали от нее Рэн чувствовал себя как ручной медведь, потерявший хозяина.
«Я не собираюсь делить с тобой постель, пират» – эти слова обидели его, но Рэн понимал, что Аврора выбрала эту тактику нарочно, ожидая, когда он сам захочет ее. Конечно же, Рэн свинья. Ведь даже у шлюхи есть своя гордость.
Вытянув ноги, Рэн наткнулся на что-то твердое. Это был том Вольтера, который они с Авророй недавно рассматривали и обсуждали. Он со вздохом поднялся и поставил книгу на место. Хорошо бы такие беседы повторялись почаще. Но Рэнсом понимал, что рассчитывать на это трудно.
Рэн стоял на мостике, заложив руки за спину и широко расставив ноги. «Лев» набирал скорость. Ветер трепал волосы капитана и раздувал его рубашку.
Он видел, как несколько матросов, сидя на реях, чинили паруса. Другие чистили оружие, полировали деревянные поручни, ремонтировали стропы.
Никто не решался посмотреть в глаза капитану.
Один из матросов честно признался в своем проступке. То, что Аврора сумела постоять за себя, хорошо, но ведь Рэн запретил всем задевать девушку, тем более прикасаться к ней.
Неповиновения капитан не терпел.
Сейчас, размышляя о наказании, он понял, что не следует принимать решения в столь дурном расположении духа. Рэн провел бессонную ночь, напряженно прислушиваясь к тому, как Аврора по-детски всхлипывает во сне. Она не проснулась и до сих пор. Что же до наказания, то лишать этих людей жалованья или должности бессмысленно: ведь добыча с захваченных кораблей делилась поровну, а должности распределялись в соответствии с требованиями момента. Чтобы обеспечить безопасность Авроры, нужно принять какие-то другие меры.
– Двенадцать ударов.
В тоне капитана не было и намека на бурю, клокотавшую в его душе, но провинившийся матрос побледнел. Пока раздавались удары плети, все прекратили работу. Провинившийся вздрагивал от боли, но молчал. Команда угрюмо смотрела на капитана. Наконец матроса увели.
Все поняли теперь, что девушку трогать нельзя.
Вдруг перед Рэном появился Шокаи и почти преградил ему путь. Они посмотрели друг на друга. Старик кивнул. Возможно, так он выразил свое одобрение? Нет, слова Шокаи поразили его, как удар грома.
– Познай это, и лев покажется тебе маленьким, как крыса.
Рэн, к своему удивлению, понял смысл загадочных слов.
– Мне все равно, старик. Вы оба не задержитесь на корабле, поэтому твое пророчество не успеет исполниться.
Шокаи бросил взгляд туда, где только что совершилась экзекуция, словно намекая на то, что по меньшей мере один человек уже затаил зло на Рэна. Капитан, злясь на себя, быстро направился в свою каюту.
– Всякий правитель должен уметь закрывать глаза и уши, если что-то ему не нравится, – бросил ему вслед Шокаи.
Рэн размышлял о словах старика и о том, что за женщину он оберегает и защищает. Зачем ей лгать? Если Аврора спросит его, он честно скажет ей все, но сам не начнет разговор. Рэн полагал, что девушка уже встала, но она еще спала. Ее черные волосы разметались по ковру. И тут же в его памяти всплыла картина, представшая перед ним накануне.
Аврора пошевелилась во сне, натянула на себя покрывало и что-то невнятно пробормотала. Что за видения захватили ее, если она даже не слышала, как заходил Дахрейн, чтобы приготовить ему ванну? А может, девушку утомили образы, являвшиеся ей в магическом стекле? Рэн снял пояс, отстегнул кинжал, разделся и погрузился в ванну.
Проклятая плоть подводит его каждый раз, как он приближается к этой женщине! Рэн вспомнил, как Аврора заявила ему вчера, что не собирается делить с ним постель. Нужно побыстрее убрать ее с корабля, тогда бриджи перестанут стеснять его.
Плеск воды разбудил Аврору. Открыв глаза, она удивленно наблюдала, как Рэн трет свою широкую грудь, живот, намыливает, смывает пену и плещется в воде.
«Да, он необычайно силен», – подумала Аврора, глядя, как Рэн запрокинул голову, потянулся за кувшином и облился водой. Ванна была ему тесна: его колени торчали над водой.
«Как ребенок в лохани». – Она усмехнулась.
Заметив, что девушка смотрит на него, Рэн поставил кувшин на пол. Он чувствовал себя совершенно беззащитным под ее взглядом.
– Ты всегда так завороженно смотришь на голого мужчину? – раздраженно спросил он.
– Не сердись, мой господин. Пожалуйста, продолжай. Я хорошо понимаю: никто не мешал бы тебе заниматься своим туалетом, если бы ты не взял меня на борт корабля. Поэтому не обращай на меня внимания. Ты оставил пену вот тут. – Аврора показала на свой локоть, поднялась и, волоча за собой покрывало, подошла к столу и остановилась, рассматривая медную львиную голову, украшавшую кинжал Рэна. Видя, как девушка гладит рукоятку, он подумал, что было бы восхитительно, если бы ее рука вот так касалась его тела. Рэн тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения.
– Кто сделал это? – спросила она, не отрывая глаз от львиной головы.
Рэн пожал плечами:
– Это подарок моей команды. – Аврора поняла, что он не желает продолжать разговор.
– У тебя спина в мыле. – Она подошла к ванне и ополоснула его.
Заметив, что Рэн нахмурился, девушка провела по его щеке намыленной губкой. Он, отплевываясь, тихо выругался:
– О женщина!
– Я просто хотела смыть с твоего лица выражение недовольства.
Аврора весело улыбалась, но ему было не до смеха, и он потянулся за губкой. Девушка приблизилась к нему:
– Дай мыло. – Она протянула руку.
Не желая поддаваться на ее уловки, Рэн потянулся за полотенцем и начал вытирать волосы.
– Мне не нужна помощь, Аврора.
«Боже, – подумал он, – эта женщина – орудие дьявола».
«Этот человек не умеет радоваться жизни». Аврора, уронив покрывало, взяла мыло и намылила губку. Его взгляд остановился на ее тонкой сорочке, едва прикрывавшей ноги. Зайдя сзади, Аврора принялась намыливать ему спину мягкими круговыми движениями.
– Господи, да ты весь покрыт шрамами!
Рэн старался сохранять спокойствие, хотя его плоть пульсировала от вида Авроры и ее прикосновений. Казалось, невыносимое желание спалит его, как огонь.
– Понимаю, что от вида этих шрамов тебя коробит, – глухо отозвался он.
– Ничуть. – Аврора провела пальцем по одному из них, затем по другому. – Эти отметины говорят о том, что ты – настоящий воин, мой господин. – Он с недоверием взглянул на нее. – Даже боги дерутся за право занять место рядом с богиней.
– Рядом с богиней? – переспросил он. Аврора прижалась грудью к спине Рэна, намыливая ему плечи.
– Это обычаи моего народа, Рэнсом. – Завороженный ее прикосновениями, он не понимал смысла этих слов. – Женщины имеют такое же право управлять миром, как и мужчины, – закончила она.
Отбросив губку, Аврора окатила Рэна чистой водой. Девушка гладила его по спине, расчесывала ему волосы, и он, откинув голову, отдался ей во власть. Она обошла ванну и встала перед ним, глядя ему прямо в глаза. Улыбка тронула ее губы, ибо у Рэна был вид нашкодившего ребенка.
– Советую тебе вылезти из ванны, иначе ты сморщишься, как сушеная фига.
«Как же, сморщишься рядом с тобой», – подумал Рэн, охваченный смущением.
– Тогда отвернись, пожалуйста.
– Кокетничаешь, Рэнсом? – Она сложила руки на груди. – Или тебе нравятся мальчики?
Рэн бросил на нее гневный взгляд, Аврора рассмеялась, подала ему чистое полотенце и отошла.
Рэн вылез из ванны и обернулся полотенцем. Хорошо, что она не видит, как ее прикосновения возбудили его.
Но Аврора все же исподтишка взглянула на него, не справившись с искушением. Ее бросило в жар, и она едва подавила желание снова прикоснуться к нему. Бронзовый загар покрывал все его тело. От девушки не укрылось, как возбужден Рэн. Великолепный мужчина!
Аврора вздохнула. Взглянув на нее, он увидел, с каким восхищением девушка рассматривает его. Его самообладание иссякало.
– Ну что, довольна? – резко спросил Рэн, стараясь скрыть замешательство и думая о том, как бы поскорее отделаться от нее.
– Тебя так сильно пугает чувство ко мне?
Рэн застегивал пуговицы, не поднимая глаз.
– Я хочу тебя, Аврора, и это – все. – Он направился к двери.
– Ах, так это желание побудило тебя предложить мне книгу? Это оно заставило тебя извлечь меня из трюма работорговца? Оно погнало тебя за мной к брату через всю пустыню? – Девушка смотрела в спину Рэна, стоящего у двери. – И больше ничего?
Аврора коснулась рукой его плеча, и он повернулся к ней. Он видел: девушка ждет от него признания в том, что Рэн скрывал даже от себя. Его отчаяние дошло до предела. Схватив девушку, он прижал ее к стене и начал гладить ее плечи, шею, щеки. Потом внезапно отпустил ее. Аврора выжидающе посмотрела ему в глаза.
Он наклонился, прижался к ее губам и раздвинул их языком. Аврора поняла, что его мучает неутолимое желание. Она хотела почувствовать тяжесть тела Рэна, жар его ладоней на своей груди. И ее мечта исполнилась: он взял в руки ее груди и, застонав, начал целовать девушку. Затем его руки скользнули ниже, подняли сорочку и обхватили ее ягодицы. Он приподнял Аврору, прижал к себе и раздвинул ее ноги.
Его пальцы проникли в ее влажную плоть и начали ласкать ее.
Исступленно целуя девушку, Рэн ненавидел себя и ее за то, что Аврора втянула его в эту игру, за то, что он сам привел ее сюда. Да, она могла дать ему то, чего он не мог принять. Терзаясь противоречивыми чувствами, Рэн еще сильнее прижал девушку к стене. Боже, как все это может быть просто! Стоит ему расстегнуть пуговицы, и он погрузится в ее лоно. Аврора ощутила, как что-то изменилось в нем. Его поцелуи стали более настойчивыми, грубыми. Она попыталась отклонить голову, но Рэн впился в ее губы. Аврора сунула пальцы ему под мышки, Рэн отстранился, и она скользнула на пол.
Они смотрели друг на друга, тяжело дыша.
Его глаза выражали боль. Он, как раненый зверь, мечтал о спасении и был разъярен, что оно не приходит. Авроре очень хотелось бы проникнуть в душу Рэна и избавить его от страданий. Но он должен сам попросить ее об этом, если рассчитывает на что-то большее, чем физическая страсть.
– Никогда больше не приближайся ко мне, если злость одолевает тебя, Рэнсом. Никогда!
Оттолкнув его, Аврора ушла в дальний угол каюты. Услышав сильный удар кулаком по стене, девушка даже не обернулась. Когда же за Рэном захлопнулась дверь, она опустилась на ковер и закрыла лицо дрожащими руками.
