Глава 19

Когда Мэдди открыла глаза и уперлась взглядом в мускулистую грудь Джекса, солнце было уже низко. Подняв голову, она растворилась в его взгляде, который был слишком уж оживленным для человека, вымотанного любовной схваткой.

— Я заснула, — сказала она изумленно.

— Да, ненадолго.

Он играл с ее волосами, накручивая на палец снова и снова.

— Все в порядке?

Мэдди знала, почему он спрашивает. Он видел выражение ее лица в тот самый момент, когда вошел в нее, слышал биение сердца, когда в ее мире осталась лишь одна ось координат.

Страх.

Нет, он не сделал ей больно. Это не был физический страх — она боялась тех эмоций, которые он пробудил в ней. Того, что она может почувствовать, если позволит себе.

Джекс лежал на боку, прижимая ее к себе.

— Я более чем в порядке, — ответила Мэдди.

— Тогда почему ты так смотришь?

«Доверься ему, скажи все прямо, выложи начистоту».

Мэдди опустила глаза и посмотрела на его шею.

— Мне было так хорошо, так здорово…

— И тебя это удивляет?

— Нет. Пугает.

Их взгляды встретились.

— Ты так уверенно прикасаешься ко мне, так стараешься, чтобы мне было хорошо и легко, но еще ни разу не задал мне вопрос. О моем прошлом. О моих отношениях с мужчинами.

— Я думал, ты сама расскажешь, когда будешь готова.

— Я встречалась с парнем, который… ну не подходил мне.

Что-то промелькнуло во взгляде Джекса. Что-то тяжелое. Но когда он заговорил, его голос был спокоен и нежен, а рука продолжала поглаживать ее тело.

— Поясни.

— Пока я не встретила тебя, я считала, что все парни — засранцы.

Она закусила нижнюю губу и опустила глаза, когда она поднес руку, чтобы убрать волосы с ее лба и погладить шрам.

— Мэдди, посмотри на меня.

Она подняла глаза и увидела его ласковый взгляд, полный ожидания.

— Мы все можем быть засранцами. Хотел бы я оказаться один на один с твоим бывшим хоть на пять минут — я бы показал ему. Но я никогда не сделал бы тебе больно. Никогда.

— Всего на пять минут? — спросила Мэдди, пытаясь обратить все в шутку.

Но Джекс не был настроен на шутливый лад.

— В отношениях с женщиной нельзя быть жестоким. Никогда.

Мэдди чувствовала, с какой горячностью говорит Джекс, и черпала силы в его уверенности.

— Алекс был тихий. Сдержанный. А когда злился, становился еще более тихим и сдержанным, пока не терял самообладание. — Мэдди судорожно вздохнула, вспоминая весь этот ужас. — Первый раз, когда он меня ударил, он казался таким потрясенным и напуганным. Сама не могу понять, как я его простила. Он так извинялся и обещал, что этого больше не повторится. Потом это случилось снова. Это было… — Мэдди сглотнула, понимая, что именно это и стало причиной ее страхов, она перестала разбираться, на что способен тот или иной человек, и это просто ужасно. — Ситуация усугублялась, он продолжал меня бить, и я ушла. Ненавижу себя за то, что позволила этому повториться. — Она закрыла глаза и признала свой тайный стыд. — Просто унизительно, что я не видела, какой он на самом деле. Что я встречалась с таким парнем, как он…

— Ты ушла, — сказал Джекс тихо и твердо. — Ты справилась со сложной ситуацией, и ты ушла. Это все, что имеет значение сейчас. Тебе нечего стыдиться. — Он дождался, пока Мэдди поднимет взгляд, и тихим голосом повторил: — Нечего.

Она кивнула, а он нежно поцеловал ее.

— Ты самая храбрая женщина из всех, кого я знаю.

Мэдди рассмеялась:

— Ну да, ты-то знаешь.

Внезапно ирония сменилась благоговейным трепетом. Джекс не шутит. Ей не надо притворяться сильной. Изображать напускную смелость. Она и так храбрая.

— Ты сам построил этот дом?

— Да. Решила сменить тему? Ну ладно.

Она улыбнулась ему:

— Какой ты сообразительный. И дом у тебя красивый.

— Ты его почти не видела.

— Потому что ты сразу потащил меня в постель. — Мэдди осмотрелась в его большой спальне, заставленной мебелью из черного дуба — такой по-настоящему мужской, красивой. В углу на стуле были свалены полотенца, под ним лежали кроссовки. На полу валялись забытые джинсы.

На них дремала Иззи.

Комната была чистой, но не сказать, чтобы в ней царил идеальный порядок. Отрадно сознавать, что он все-таки не супермен.

— Мне нравится твоя мебель.

— Тоже сам сделал.

— Ты просто мастер на все руки.

Джекс хищно улыбнулся, вызвав у нее приступ смеха.

— И очень загадочный, — прибавила она.

Его улыбка слегка увяла.

— Да.

Мэдди почувствовала, как забилось сердце, когда Джекс, глядя ей в глаза, провел пальцем по ее нижней губе.

— Поделишься своими секретами?

Он притянул ее ближе к себе.

— Да. Первый секрет: я еще не закончил с тобой.

— Ты прав, — ответила Мэдди, чувствуя, что он снова возбужден.

— Один из нас явно еще не довел дело до конца.

Ухмыльнувшись, Джекс потянул Мэдди на себя, так что она практически оседлала его.

Мэдди уперлась руками ему в грудь и посмотрела на Джекса сверху вниз, поражаясь тому, как легко и непринужденно себя чувствует, несмотря на свою наготу. Его руки касались ее тела повсюду — одновременно грубые, сильные и нежные. Затем он достал еще один презерватив, надел и усадил Мэдди на себя.

Было так приятно чувствовать его внутри себя, и Мэдди, покачнувшись, вцепилась в его бицепсы. Из груди Джекса вырвался хриплый стон, однако он намерен был остановить ее.

— На этот раз медленно, — предупредил Джекс. — По-настоящему медленно, Мэдди.

И он не шутил. Все эти долгие мучительные минуты он гладил и дразнил ее, сводя с ума, пока Мэдди не стала на одном дыхании повторять его имя, словно мантру, отчаянно умоляя сжалиться над ней. Когда же он наконец начал двигаться — плавно, ритмично, Мэдди закричала, выгнувшись дугой, прильнув к нему, как к своей последней надежде. Он был для нее всем.

Вот так все просто и пугающе.

Некоторое время спустя они отправились на кухню за едой. Джекс поджарил сыр, подогрел суп, а затем они каким-то непостижимым образом очутились голыми на большом кожаном диване в гостиной. В настоящий момент Мэдди лежала там же, тяжело дыша, и думала о том, что если они и дальше будут продолжать в том же духе, то к Рождеству убьют друг друга.

Влажная от пота, она елозила по дивану, и от трения ее потной спины о мягкую кожу дивана раздался звук, который поверг ее просто в ужас. Она ускорила темп движений, стараясь воссоздать его, так чтобы Джекс понял, что дело в диване и что она не…

И тут они оба как по команде закрыли носы руками, почувствовав запах — едкий и беспощадный.

— Боже, — сказал Джек и резко сел.

— Это не я, не я! — Мэдди отчаянно помотала головой. — Это не я, — повторила Мэдди, чувствуя жгучую обиду.

Джекс перестал смеяться и взял себя в руки, а затем повернулся к собаке, лежащей на полу.

— Иззи, мы же договаривались — не при гостях. Тебе нужно на улицу?

Собака встала, радостно гавкнула и… снова громко пукнула.

Ухмыльнувшись, Джекс встал и открыл ей дверь.

— Ты же знал, что это не я, — оскорбленно сказала Мэдди, скрестив руки на груди, когда Джекс вернулся.

С улыбкой на лице он снова сел на диван и посадил ее к себе на колени. Зарывшись лицом в ее волосы, он поцеловал ее за ухом.

— Как мне искупить свою вину? — спросил он со смешком.

Мэдди вздернула подбородок.

— Даже не могу придумать, чем бы таким тебя наказать.

— Я могу. — В его взгляде был неприкрытый вызов. — И это будет здорово, Мэдди. Просто здорово.

Нежно прикусив мочку ее уха, Джекс легонько потянул Мэдди на себя.