Глава 6

После того как Слейтер убежал в ночь, Эндрю вздохнул и потер лицо руками. В такие дни, как сегодня, он неизменно пытался понять, что за ужасы пришлось пережить Слейтеру в заключении. Эндрю, впрочем, как и все вокруг, слышал о нечеловеческих условиях, в которых существовали заключенные в военной тюрьме конфедератов. Но он не сразу узнал, что в этой тюрьме находился его друг.

Слейтер приехал в Оуктри почти сразу после того, как Эндрю открыл «Алую подвязку». Эндрю вскоре понял, что с ним что-то не так, но не стал его ни о чем расспрашивать, а Слейтер просто принял то, что ему предложили. И все же та ясная улыбка, что когда-то освещала его глаза, исчезла навсегда. Теперь они туманились усталым равнодушием, присущим скорее пожилому человеку.

Искренне переживая за того, кто фактически заменил ему сына, Эндрю немедленно взял Слейтера на работу. Благодаря его заботе друг постепенно приходил в себя, становился прежним. И все же исходящая от Слейтера горечь очень его беспокоила. Иногда кошмары пережитого начинали одолевать Слейтера с новой силой. В такие моменты Эндрю ничем не мог ему помочь. Он лишь отходил в сторону, давая Слейтеру возможность обрести душевное равновесие одному ему известным способом.

В зале появились Тоби и Данте.

– Мы все вымыли, мистер Карни, – сообщил Тоби.

Эндрю улыбнулся веснушчатому помощнику, который напомнил ему другого мальчишку.

– Спасибо, Тоби. Я очень ценю твою помощь. – Он повернулся к Данте: – У нас все в порядке?

Данте покачал головой.

– Никаких неожиданностей. Кроме тех, которым вы были свидетелем.

– Ты имеешь в виду мисс Глори и ее партнера по танцам, – пробормотал Эндрю. Данте огляделся.

– А где Слейтер?

– Гуляет.

Коротышка кивнул. Данте не знал подробностей, но он был достаточно проницателен и понял, что прошлое Слейтера не так уж безоблачно.

– Увидимся завтра, как обычно.

– Доброй ночи, – рассеянно произнес Эндрю.

– До свидания, мистер Карни, – попрощался с хозяином Тоби.

Когда они ушли, Фрэнк принялся сметать в кучу старую солому и раскладывать на полу слой новой. Вскоре ушел и он. Эндрю запер дверь и погасил в салуне свет. Коридор освещался лишь лампой над задней дверью, Карни понес выручку в свой кабинет. Он запер деньги в сейф и уже собирался идти спать, когда до его слуха донесся тихий щелчок. Эндрю напрягся, вспомнив, что еще не запер заднюю дверь. Пистолет лежит под барной стойкой. Нужно скорее до него добраться.

Едва Эндрю направился к двери, перед ним возникла темная фигура. Эндрю, сам того не желая, сделал шаг назад, а его сердце гулко забилось в груди.

– Добрый вечер, мистер Карни, – протянул незнакомец с притворной улыбкой на лице.

Удивление мгновенно сменилось холодностью, и Эндрю так же неискренне улыбнулся незнакомцу.

– Вы немного опоздали. Заведение закрыто.

Пальцы узколицего незнакомца сомкнулись вокруг рукоятки пистолета, лежавшего в кобуре, пристегнутой к ремню.

– Да нет, я как раз вовремя. И с деловым предложением.

– Мне это неинтересно.

Мужчина сдвинул брови, изобразив разочарование.

– Но вы его еще не выслушали.

– И тем не менее оно мне неинтересно.

– О, я уверен, вы передумаете. – Незнакомец огляделся по сторонам, и его угловатые черты осветило восхищение. – У вас отличное заведение. Уверен, вы ужасно не хотите, чтобы с ним что-нибудь случилось. Например, пожар.

Эндрю скрестил руки на груди, еле заметно дрожа от гнева.

– Вы мне угрожаете?

Негодяй поднял руки.

– Нет-нет, просто предлагаю сделку. Человек, на которого я работаю, может обеспечить вашему заведению безопасность. Защитить его от пожара или от других несчастных случаев.

– От таких, как в «Оловянном ковше», когда все столы и стулья были переломаны? – Эндрю подозревал нечто подобное, но не был до конца уверен.

Лицо незнакомца просветлело, словно Эндрю был его самым дорогим клиентом.

– Совершенно верно. Вам ведь не хочется, чтобы нечто подобное произошло и здесь?

Эндрю заскрежетал зубами.

– И что мне это будет стоить?

– Мой хозяин уверен, что сотня долларов в месяц более чем честно.

– А если я не соглашусь?

– Тогда вам придется винить только себя, если с вашим заведением что-нибудь случится.

Эндрю с трудом подавил желание послать этого незнакомца ко всем чертям. Он понимал, как работает схема. Эндрю уже видел нечто подобное в других городах. Но будь он проклят, если станет платить за то, чтобы с «Алой подвязкой» ничего не случилось. Эндрю сделал вид, что взвешивает услышанное.

– Мне нужно подумать.

Мужчина прищурил свои мутно-карие глаза.

– Только не советую вам раздумывать слишком долго. Мало ли что может случиться. – Он многозначительно посмотрел на Эндрю, который и не подумал отвести глаз. – Вот что я вам скажу: мой хозяин благоразумный человек. В конце недели я вернусь за ответом. И за сотней долларов.

Эндрю боялся открывать рот. Боялся, что гнев заставит его сказать или сделать то, о чем он потом пожалеет. Поэтому он лишь коротко кивнул.

Незнакомец насмешливо коснулся пальцами полей шляпы и вышел через заднюю дверь.

Совладав с охватившим его гневом, Эндрю запер дверь. Конечно, это не помогло бы, вздумай злоумышленники проникнуть внутрь, и все же с запертой дверью Эндрю чувствовал себя спокойнее.

Он прислонился к косяку и отер выступивший на лбу пот. Если эти ублюдки думают, что он станет им платить за то, чтобы они не разрушили его заведение, то они просто идиоты. Прежде всего Эндрю поговорит с Виктором Строманом из «Оловянного ковша». Возможно, тот поможет ему понять, кто стоит за всем этим. Эндрю Карни платил в своей жизни достаточно и не собирался вновь раскрывать кошелек.

Ребекка проснулась, когда на другом конце города раздался звон церковного колокола. Солнце ярко светило в окно. Несмотря на желание укрыться с головой и поспать еще несколько часов, Ребекка вынуждена была вылезти из постели – ведь она обещала Эндрю разобраться с бухгалтерией.

Ребекка наскоро умылась и принялась одеваться. Она надела темную юбку и блузку, наглухо застегнув высокий ворот. Затем собрала волосы в пучок и посмотрелась в зеркало. На нее смотрела Ребекка, которую она давно знала, а вовсе не раскрашенная шлюха. Ребекка сомневалась, чтобы кто-то из ее вчерашних партнеров по танцам узнал ее в таком обличье. Ей оставалось лишь надеяться, что так оно и случится.

Когда Ребекка спустилась вниз, ее приятно поразил густой аромат кофе. Не видя ничего, кроме раскаленной плиты и свежесваренного напитка, девушка отыскала под стойкой чашку.

Она на мгновение задержалась, чтобы оглядеть бар. При свете дня он выглядел совсем иначе, нежели вчера вечером. Несмотря на то, что в воздухе все еще ощущался кислый запах пива, аромат свежей соломы оказался сильнее. Стулья стояли на столах, как и вчера утром, когда они репетировали с Саймоном. Неужели прошел только один день?

– Доброе утро.

Ребекка резко развернулась, едва не расплескав кофе. В дверном проеме стоял Эндрю, который выглядел так, словно проспал целые сутки. На мгновение Ребеккой завладело женское тщеславие, и она вдруг захотела, чтобы Эндрю не заметил темных кругов у нее под глазами.

– Доброе утро, мистер… Эндрю.

– Я думал, вы еще спите, – произнес он.

– Я хотела немного поработать.

Эндрю подошел к плите и налил себе кофе. Теперь, когда он стоял так близко, Ребекка заметила красные прожилки на белках его глаз. Это говорило о том, что Эндрю действительно сильно устал, хотя и выглядел отдохнувшим.

– Во сколько вы легли?

Карни пожал плечами.

– Как обычно. Вы голодны?

Ребекка покачала головой.

– Я могу подождать ленча.

– Тогда почему бы нам не пройти в кабинет? Я бы помог вам для начала.

Ребекка последовала за хозяином заведения, раздумывая над тем, расстроил ли его ее ранний уход вчера вечером. Он по-прежнему был дружелюбен, однако теперь в его манере общаться появилась отчужденность, которой Ребекка не замечала раньше.

Подойдя к сейфу, Эндрю несколько раз повернул ручку, затем открыл дверцу. Когда он доставал бухгалтерские книги, Ребекка заметила стопки денег. Если бы у нее была хоть часть этих денег, она смогла бы вернуться в Сент-Луис без Бенджамина и растить Дэниела самостоятельно. Внезапно устыдившись собственных нечестивых мыслей, Ребекка отвернулась от соблазна.

Однако ее взгляд натолкнулся на нечто гораздо более соблазнительное.

– Доброе утро, мисс Глори, – раздался низкий хриплый голос Слейтера Форрестера.

Сердце Ребекки подпрыгнуло в груди. Сегодня вместо привычного костюма на Слейтере были надеты облегающие коричневые брюки, желтая рубашка и черный жилет. В руках он держал видавшую виды широкополую шляпу.

– Доброе утро, мистер Форрестер. – Ребекка проклинала свой хриплый голос, который попыталась объяснить недосыпом.

– Я смотрю, сегодня никому не спится, – заметил Эндрю. – Куда направляешься?

Слейтер перевел взгляд своих проницательных голубых глаз на друга.

– Решил взять выходной.

– Не скажешь почему?

– Хочу прокатиться верхом.

– В какое-то определенное место?

Слейтер пожал плечами.

– Да нет. Вспомнил, что слишком долго не заглядывал к Пароли.

Уголки губ Эндрю дрогнули.

– Ты сегодня играешь?

– Нет.

– Хорошо. – Слейтер уже собирался уходить, когда Эндрю добавил: – Будь осторожен – вокруг полно гремучих змей.

Слейтер прищурился, а потом развернулся на каблуках и ушел.

Ребекка с минуту смотрела на закрывшуюся дверь.

– А где живет эта Пароли?

Казалось, ее вопрос озадачил Эндрю, но потом складки на его лбу разгладились, и он рассмеялся.

– Это его лошадь. Пароли означает «ставка».

Ребекка сдвинула брови, хотя и испытала облегчение от того, что Слейтер отправился вовсе не к женщине. Она не раз слышала, как Бенджамин употреблял это самое слово.

– А что такое ставка?

– Термин, употребляемый при игре в карты. Это деньги, которые игрок ставит на карту и теряет в случае проигрыша.

– Мне стоило догадаться, что это как-то связано с картами, – с горечью произнесла Ребекка.

– Конечно. Ведь мы со Слейтером игроки. – На губах Эндрю играла еле заметная улыбка, хотя его глаза оставались серьезны. – Ну что, начнем? – Он указал на дверь.

Ребекка вернулась в зал, и Эндрю снял стулья с одного из столов. Он подвинул один для девушки, и она села, позволив себе вновь побыть леди. Хоть и ненадолго.

Вскоре Ребекка сосредоточилась на цифрах, отбросив в сторону мысли о Бенджамине, Дэниеле и… привлекательной загадке, коей являлся для нее Слейтер Форрестер.

Стук в дверь застал Ребекку врасплох.

– Кто там?

– Джорджия.

Ребекка нахмурилась. Она менее всего ожидала увидеть на пороге эту чернокожую девушку. Одернув рабочее платье, Ребекка открыла дверь.

– Заходи, – поморщившись при звуке собственного грубого голоса, Ребекка постаралась изобразить на лице дружелюбие. – Прошу прощения. Я одевалась, чтобы спуститься вниз.

Джорджия, одетая в свое любимое голубое платье, вздернула подбородок, хотя в ее глазах светилась неуверенность.

– Я только хотела сказать, мне жаль, что в прошлый раз так случилось. Саймон был прав… ты не знала, что это мое платье.

Слова девушки резанули, заставив вспомнить неприятный эпизод, хотя и шли от чистого сердца.

– Не знала, – повторила вслед за ней Ребекка, умерив гордость. – Здесь все для меня так ново. Я только учусь.

– Понимаю. – Джорджия опустила глаза, теребя тесемки платья. – У тебя и впрямь очень красивый голос. – Она посмотрела на Ребекку и хитро добавила: – Мне тоже хотелось научиться петь.

Ребекка немного расслабилась.

– А ты пробовала?

– Однажды… Когда все ушли, Саймон играл на пианино, а я подошла и стала петь. – Девушка рассмеялась. – Бедняга Саймон. Он не знал, что сказать. Не хотел ранить мои чувства.

Ребекка широко улыбнулась, когда до нее дошел смысл сказанного. Джорджии нравился Саймон. Интересно, взаимно ли это чувство?

– Саймон очень славный человек.

– Он самый лучший человек из всех, что я встречала, – произнесла Джорджия так, словно Ребекка собиралась возразить. – А как он играет на пианино… – Девушка вздохнула.

Ребекка прислонилась к дверному косяку.

– Ты говорила ему о своих чувствах?

Джорджия выпрямилась, и по ее смуглому лицу пробежала тень.

– Я же проститутка, Глори. Саймон заслуживает лучшего.

– А ты спрашивала, что он об этом думает?

Джорджия поджала губы, и в ее глазах вспыхнуло раздражение.

– Не спрашивала и не собираюсь этого делать. Он хороший человек. – Она развернулась, чтобы уйти, но потом остановилась. – Ну что, пойдем вниз? Ты готова?

Ребекка посмотрела на свои саднящие ноги.

– Готова, в отличие от собственных ног. Как вам удается с такой легкостью танцевать каждую ночь?

Джорджия улыбнулась, и улыбка смягчила ее черты.

– Сегодня, после того как заведение закроется, я покажу, как облегчить боль. Все мы делаем это по воскресеньям.

Ободренная тем, что Джорджия фактически предложила ей свою дружбу, Ребекка кивнула:

– Буду ждать с нетерпением.

Ребекка вышла в коридор и притворила за собой дверь. Снизу доносились приглушенные мужские голоса, свидетельствующие о том, что ковбои уже начали отмечать выходной день. Ребекка вспомнила церковь с высокими сводами, которую она по воскресеньям посещала вместе с родителями. Будучи ребенком, она подчас норовила избежать этих посещений. Но сегодня Ребекка готова была отдать что угодно, лишь бы оказаться в церкви рядом с родителями.

Джорджия взяла Ребекку под руку.

– Перестань хмуриться. Давай-ка покажем этим парням, как нужно веселиться.

Ребекка видела в этих парнях лишь развратных мужланов, и все же она попыталась улыбнуться. Когда девушки спустились вниз, Ребекка, сама того не желая, принялась искать глазами Слейтера. Только потом она вспомнила, что он взял выходной. Разочарование и нечто похожее на панику охватили Ребекку.

– Все в порядке, Глори? – заботливо поинтересовалась Джорджия.

Надев на себя маску напускной веселости, Ребекка кивнула.

– Просто немного нервничаю, – солгала она.

– Не стоит. Черт возьми, если честно, большинство из этих мужчин нервничают не меньше. Замечала, какими влажными и липкими становятся их ладони?

Ребекка помимо воли рассмеялась и коснулась руки Джорджии.

– Спасибо.

Благодарность, кажется, смутила Джорджию.

– Да ладно, чего там…

Касси, Молли и самая молодая девушка, Роуз, уже танцевали, подыскав себе партнеров. Не успели Ребекка и Джорджия спуститься, как были подхвачены энергичными, но не слишком умелыми танцорами. Ребекка улыбнулась обхватившему ее в танце мужчине, который едва не отдавил ей ногу. Ночь обещала быть долгой.

На этот раз Ребекке удалось дотянуть до конца. Заведение закрылось немного раньше, чем накануне. Последний посетитель ушел уже в час ночи, и Фрэнк запер дверь. Ребекка присоединилась к своим подругам, собирающимся выпить перед сном. Поднеся стакан к губам, девушка поняла, что в нем виски, но было уже поздно, и янтарная жидкость обожгла ее горло, заставив закашляться.

Кто-то похлопал Ребекку по спине.

– Все в порядке, Глори?

Сквозь выступившие слезы Ребекка увидела Касси, в глазах которой плясали озорные искорки.

– Ты знала, – хрипло пробормотала Ребекка.

Пожав плечами, Касси переглянулась с остальными девушками.

– Это еженедельная традиция.

Ребекка повернулась к Данте, ожидая, что тот придет ей на помощь, но коротышка лишь пожал плечами и улыбнулся.

– Наверное, стоило тебя предупредить, но таков обряд посвящения в нашу общину.

Девушки засмеялись, и раздражение, охватившее Ребекку, как рукой сняло. Она широко улыбнулась в ответ и отерла струящиеся по щекам слезы.

– Я справилась?

Джорджия обняла девушку за плечи.

– Прекрасно справилась, мисс Глори.

– Надеюсь, виски не причинит вреда ее голосу, – произнес вошедший через заднюю дверь Эндрю.

– Нет-нет, не причинит, – поспешила заверить его обеспокоенная Ребекка. Почему-то для нее вдруг стало важно стать частью этой компании, в сторону которой она даже не посмотрела бы еще месяц назад.

Налив в стакан добрую порцию виски, Эндрю залпом осушил его.

– Вечер прошел спокойно?

– Да, сэр, – отозвался Фрэнк.

– Ничего такого, с чем бы мы не могли справиться, – подмигнув, добавил Данте.

– Малкольм и Ричард играли сегодня? – спросил Эндрю.

– Малкольм немного опоздал, а. Ричард играл в фараона и, как мне кажется, внакладе не остался.

Ребекка старалась держаться подальше от этих двоих, не желая водить дружбу с картежниками. Да у нее и не было времени на общение с людьми, работающими в заведении.

– Спасибо, – рассеянно бросил Эндрю. – А теперь давайте поднимем стулья.

Эндрю, Фрэнк и Саймон тотчас же принялись ставить стулья на столы, в то время как Данте начал прибираться в баре. Ребекка бросила взгляд на Джорджию, наблюдавшую за тем, как перекатываются под одеждой стальные мышцы Саймона. Девушка определенно была влюблена в этого темнокожего великана-пианиста.

– Вода вскипела, девушки, Тоби уже отнес бадью наверх, – сообщил Данте.

Девушки увлекли Ребекку за собой. У подножия лестницы каждая подхватывала ведро с горячей водой. Последовав их примеру, Ребекка направилась в комнату, которая, как она подумала, служила гардеробной. Посреди комнаты стояла огромная металлическая бадья, которую девушки постепенно наполняли водой.

– Снимай туфли и чулки, Глори, – сказала Джорджия, и Ребекка неохотно последовала ее примеру.

После этого девушки расставили вокруг бадьи стулья, уселись на них и, задрав подолы, так что стали видны алые подвязки, опустили ноги в воду. Смущенно опустив глаза, Ребекка подняла подол до колен и осторожно погрузила в воду ступни. В первую секунду ей показалось, что нежную кожу обожгло огнем, но затем жжение сменилось небывалым облегчением.

– Черт возьми, да это будет получше оргазма, – глубоко вздохнув, заметила Касси.

– О да, – еле слышно выдохнула Молли.

Густо залившись краской стыда, Ребекка попыталась сосредоточить взгляд на чем-то более пристойном, нежели обнаженные лодыжки.

Несколько минут девушки молчали, наслаждаясь долгожданным отдыхом. Касси закурила и, выпустив в воздух клубы дыма, прервала молчание:

– Я сбилась со счета после тридцати пяти.

– А у меня только двенадцать. Меньше, чем сегодня, еще никогда не было, – призналась Молли.

– Двадцать восемь, – вставила Джорджия.

– Шестнадцать, – произнесла Роуз, закатив глаза. – Хотела бы я на них посмотреть, окажись они на моем месте.

Глаза Ребекки расширились от ужаса. Неужели они говорят о мужчинах? Но ведь это не за одну ночь? Нет, такое просто невозможно.

– А как насчет тебя, Глори? – спросила Касси.

– Э… ни разу, – ответила Ребекка, боясь поднять глаза, и тут же почувствовала на себе ошеломленные взгляды.

– Ни разу? – ошарашенно переспросила Молли. Ребекка замотала головой, удивляясь, что еще не сгорела в пламени стыда.

– Ты и впрямь счастливица, – с завистью протянула Джорджия. – Хотелось бы мне хоть раз оказаться на твоем месте.

В комнате вновь повисла тишина, и Ребекка осмелилась наконец поднять голову. Ее опыт ограничивался коротким замужеством, кроме того, она редко испытывала… оргазм, когда они с Бенджамином… Ребекке не хватало смелости даже для того, чтобы закончить мысль. Сколько раз она жалела о том, что не может получить ответы на вопросы, касающиеся интимных отношений между мужчиной и женщиной. И вот сейчас ей представилась такая возможность. Кто может быть опытнее собравшихся здесь женщин?

– А это нормально, когда… это случается так часто?

Ну вот. Она спросила и никого ее вопрос не ошеломил. Молли пожала плечами.

– Конечно. Иначе зачем нам отмачивать после этого ноги?

Ребекка озадаченно смотрела на подругу.

– Что ты имеешь в виду? Я хочу сказать, каким образом это вам помогает?

Наклонившись вперед, Касси прищурилась.

– Как ты думаешь, о чем мы сейчас говорим, Глори?

Разве она сможет произнести это вслух? Ребекка облизала пересохшие губы.

– Об оргазмах.

Сначала рты окружавших ее девушек непроизвольно раскрылись, а потом в комнате грянул дружный смех. С трудом сдерживая слезы, Ребекка вытащила ноги из воды с намерением убежать, скрыться от насмешек. Однако Джорджия схватила ее за запястье.

– Не убегай, Глори.

Зная, что ее щеки горят от унижения, Ребекка произнесла:

– Я устала.

– Вот дьявол, – пробормотала Касси и указала на пустой стул. – Сядь, детка. Мы смеемся не над тобой. А даже если и над тобой, что с того? Ты нас, право, развеселила.

– Я не понимаю, – Ребекка едва не плакала, жалея, что не может провалитьей сквозь землю.

– Мы говорили о том, сколько раз каждой из нас наступили на ноги, – сжалилась наконец Роуз. – А вовсе не об оргазмах. – Она захихикала. – Если бы у меня их было шестнадцать, я не могла бы ходить по меньшей мере три дня.

Молли фыркнула.

– Верно. Нам повезет, если такое случится хотя бы раз в неделю.

– И обычно заслуга принадлежит не мужчине.

Девушки вновь расхохотались, окончательно сбив Ребекку с толку.

– И все же я не…

– Сядь, дорогая, и мы все тебе объясним. Поверь, мы много чего повидали и много чего делали, – сказала Касси.

Разрываясь между желанием бежать без оглядки и необходимостью наконец удовлетворить свое любопытство, Ребекка опустилась на стул. Она погрузила ноги в воду и блаженно вздохнула. На чем она остановилась?

Ребекка повернулась к Джорджии:

– Что ты имела в виду, когда сказала, что заслуга не всегда принадлежит мужчине?