Глава 4

— Эй, кто там? У вас неприятности?

Мэгги нахмурилась и отвела от лица одну из надоедливых веток, слушая призывы мужчины из своей засады. Потрясающе! Странствующий рыцарь, готовый выручить даму из беды. «Будь я только уверена, что это именно так», — подумала она и сморщила нос, учуяв неприятный запах. Секунду она удивленно пыталась определить его источник, однако ее отвлек хруст ветвей и шелест опавших листьев под ногами приближавшегося к ней спасителя.

— Эй, вы меня слышите? Могу ли я быть вам полезен?

Мужчина прокладывал себе дорогу сквозь густые заросли. Вскоре он очутился совсем рядом с Мэгги и, пройдя мимо нее, двинулся дальше. Затаив было дыхание, Мэгги глубоко вздохнула. И только теперь, снова вдохнув полной грудью, она опять почувствовала тот запах, что минуту назад потревожил ее обоняние. Теперь ей казалось, что он становится резче.

«Боже милостивый, что это?» — думала она, подняв руку к лицу, чтобы отогнать его подальше. Вонь увеличилась десятикратно, и только тогда Мэгги заметила, что рука ее испачкана навозом. Она удивленно разглядывала руку, постепенно осмысливая ситуацию.

Ужас сковал ее, она перенесла вес своего тела на грязную руку и, подняв другую, увидела, что и та пострадала не меньше. Господи, не может быть! Впопыхах она залезла прямо в кучу оставленных каким-то животным экскрементов! По телу ее прошла мелкая дрожь, Мэгги съежилась от отвращения и принялась судорожно вытирать вымазанные пальцы о землю и опавшую листву, стараясь избавиться от мерзкой субстанции.

— П…простите. Все в порядке?

Голос раздался прямо из-за ее спины, что заставило Мэгги повернуть голову. Поглядев сквозь листву, она лишь теперь поняла, что кусты были недостаточно высокими, чтобы укрыть ее от постороннего взгляда. В высоту они доходили только до уровня ее бедер. А потому видимость — особенно учитывая, что на ней было ярко-розовое платье, — оказалась превосходной. Несомненно, в эту минуту своими метаниями она напоминала птицу. Она сама служила маяком для человека, от которого пряталась. Нет, сегодня удача решительно обходила ее стороной.

— У вас что-нибудь случилось?

Мэгги чуть не рассмеялась, услышав этот учтивый, заботливый вопрос. Уверяя себя в том, что реакция ее вызвана не истерикой и чувство юмора, не изменившее ей в такой сложной ситуации, безусловно, хороший признак, она вежливо ответила:

— Ничего особенного, но благодарю вас за беспокойство.

— Понятно. Тогда можно узнать, что вы здесь делаете?

«Наверное, это самая унизительная беседа в моей жизни», — подумала Мэгги, судорожно соображая, какое объяснение одновременно могло бы показаться человеку достаточно убедительным и дало бы ей возможность от него избавиться. Разговор с ним, в то время как она сидела в кустах словно в ловушке, казался ей совершенно невыносимым.

«В твоем духе, Мэгги!» — вспомнился полный сарказма голос брата, и она мысленно выругалась. Нет, не она впутывается в истории. Проблемы сами находят ее.

— Я наблюдаю за птицами, и, боюсь, ваше присутствие может их вспугнуть, — выпалила Мэгги.

— Тогда, если вы наблюдаете за птицами, возможно, вам следует смотреть наверх? — осведомился собеседник.

Мэгги от души пожалела, что не может сама себе дать увесистый пинок. Мыслить рационально под таким давлением она была не в состоянии.

— Да, конечно. Я и смотрела. Но дело в том, что я… — Она попыталась придумать более или менее приличную отговорку и с радостью ухватилась за первое, что пришло ей в голову. — Я кое-что уронила. Свою… эээ… шпильку! — с энтузиазмом фантазировала Мэгги. — Ах, вот она, нашла. Спасибо вам. Все в порядке. Вы можете продолжить свой путь. — Мэгги надеялась, что это подействует, однако последовавшая за ее словами тишина говорила об обратном. Мужчина не двинулся с места.

— Я был бы счастлив помочь вам подняться на ноги теперь, когда шпильку свою вы нашли.

Мэгги вздохнула и мысленно оценила ситуацию. Совершенно ясно, что человек этот не поверил ни единому ее слову, и вполне очевидно, что так просто он не уйдет. Вылезти из кустов и предстать перед ним было единственным, что она могла сделать. Мысль об этом заставила Мэгги поежиться, но, сделав глубокий вдох, она принялась выбираться из кустов… вскоре, однако, остановилась, когда волосы ее зацепились за ветку.

— Что-нибудь снова не так? — любезно осведомился мужчина, когда она замерла, издав протяжный болезненный стон. — За что-нибудь зацепились?

— Боюсь, что да, — ответила она, опершись на одну руку, пытаясь тем временем освободиться при помощи другой.

— Возможно, я могу помочь вам, — услышала она и почувствовала, как он взял ее за бедра. Мэгги даже не успела выразить возмущение. Мужчина сам вовремя понял, что выбор его, мягко говоря, неуместен, и поспешно переключился на ее лодыжки. Что, впрочем, по ее скромному мнению, было ничуть не лучше. Земля ушла у нее из-под ног в тот момент, когда он стал помогать ей, и она закричала от боли — прядь ее волос резко оторвалась от ветки, возможно, частично оставшись на ней. Точно она сказать не могла. Мэгги попятилась, благодаря чему ее юбка — также зацепившись за ветки кустов — задралась вверх, и когда девушка выбралась из своего укрытия, прикрывала лишь фасад хозяйки, одновременно образовав над ее головой своего рода палатку.

— О Боже! — Ноги ее подкосились, и мужчина бросился к ней, отцепляя подол от назойливого кустарника, в то время как Мэгги прилагала неимоверные усилия к тому, чтобы подняться. Боже всемилостивый! Угодить в звериные отходы — так могло повезти только ей! Мэгги встала на ноги.

Выпрямившись, она подняла руку, чтобы убрать волосы с лица, однако, в очередной раз взглянув на ладонь, остановилась.

— О, да вы испачкали руки. — Спаситель извлек из кармана носовой платок и принялся вытирать ее пальцы.

Мэгги открыла, а затем снова закрыла рот. Что она могла сказать? Останавливать мужчину и просить его не портить изящного кусочка ткани было уже поздно, поэтому, пока он очищал ее руки от грязи, она предпочла хранить молчание. Мэгги внимательно смотрела на него. Прежде она лишь мельком взглянула на своего кавалера, а потому к его привлекательности оказалась совершенно не готова.

Высокий, стройный, с песочно-русыми волосами и чарующей — это в данный момент слегка настораживало — улыбкой. Что касается возраста, то скорее всего Джеральд, останься он в живых, был бы сейчас ровесником этого человека. А именно, он был на три-четыре года моложе того, кто ее похитил.

— Боюсь, это все, что можно в данный момент сделать, — виновато сообщил он, отпустил ее руку и сунул платок снова в карман. — Что-то не так?

Мэгги старалась не чувствовать своей вины за то, что и его жилет теперь испачкан. Ее поразило, что мужчина не особенно обеспокоен тем, в чем именно были вымазаны ее ладони, однако Мэгги и сама уже не чувствовала мерзкого запаха, а потому предположила, что не почувствовал и он. Похоже, основную гадость ей удалось-таки отчистить самой, а то, что осталось, по виду и правда скорее напоминало обычную грязь.

Поняв, что он ожидает ответа на поставленный им вопрос, Мэгги покачала головой, убрала волосы с лица, а затем выпрямилась со всем достоинством, какое только могла ощутить в себе в эту минуту.

— Благодарю вас, — произнесла она, повернулась и зашагала дальше через кусты вдоль дороги.

— Одну секунду, — опомнился мужчина и поспешил следом за ней.

Мэгги прошла уже несколько шагов, прежде чем спохватилась и поняла, что ей следовало выбрать другое направление. Карета двигалась туда же, куда теперь шла она. А мужчина галантно предложил даме место в своем экипаже.

— Будет ли мне оказана честь сопроводить вас? Мне не хотелось бы показаться вам неучтивым, — добавил он, как будто ему каким-то образом удавалось читать ее мысли.

— Благодарю вас за вашу любезность, досточтимый сэр. — Ну почему люди так назойливы? Он сделал бы ей огромное одолжение, оказавшись невежливым хамом, который тут же вернулся бы в карету и продолжил свой путь. «Еще большим одолжением с его стороны было бы просто проехать мимо», — подумала Мэгги, удрученно глядя на свои руки. Ей необходимо найти воду и помыть их. Одного взгляда на платье достаточно, чтобы убедиться: она и правда проползла прямо по навозу. На коленях юбка стала абсолютно коричневой.

Ее мать — мир ее праху — увидев такое, пришла бы в ужас. Посещать публичные дома и на коленках ползать по лесам!

Осознав, как низко она позволила себе пасть, Мэгги тяжело вздохнула. «Я была такой приличной леди, всегда писавшей и говорившей лишь вещи, не шедшие вразрез с совестью и благочестием. — Она тяжело вздохнула. — Ну или почти всегда». Слишком редко вспоминала она слона брата: «Только ты, Мэгги!» И не всегда думала о возможных последствиях своих действий. Но все же прежде она позволяла себе попадать лишь в незначительные переделки, да и то исключительно по глупой случайности и невнимательности. Однако с тех пор как умер Джеральд, она стала рисковать так, как — она и сама это прекрасно понимала — того делать не следовало. И вот теперь…

— Должно быть, вы направляетесь в деревню, не так ли?

— Да, — затаив дыхание, ответила Мэгги. Ей казалось, что говорить это опасно. Она понятия не имела, кем был незнакомец. Возможно, он пособник или…

— Тогда, боюсь, вы выбрали неверное направление. Это заставило ее остановиться. Она повернулась и посмотрела ему в лицо.

— Вам надо в обратную сторону, — продолжал мужчина, махнув рукой в том направлении, откуда двигался его экипаж.

Мэгги поднялась на дорогу и вздохнула, глядя в эту новую сторону.

Мужчина подошел к ней:

— Видимо, мне следует представиться. Лорд Маллин, к вашим услугам.

Она вновь остановилась и пригляделась к нему повнимательнее:

— Роберт?

Он поднял брови, удивившись, по-видимому, столь фамильярному обращению, и Мэгги покраснела:

— Простите мне мою фамильярность, милорд, но Джеральд в своих письмах обычно называл вас именно так.

— Джеральд?

— Мой брат. Джеральд Уэнтуорт, — спокойно объяснила она.

— Мэгги?! — воскликнул лорд Маллин после некоторого молчания, затем мотнул головой и поправился: — Я хочу сказать, леди Маргарет? — Он широко улыбнулся. — Джеральд часто говорил о вас. Он… — Лорд Маллин внезапно замолчал и, нахмурившись, посмотрел на небо. Снова заморосил мелкий дождик. — Идемте.

И прежде чем Мэгги успела что-либо осознать, он уже взял ее за руку и повел к карете. Игнорируя все протесты, он затолкал ее внутрь, затем отошел, чтобы переброситься парой слов с возницей. Прекрасно осознавая, что в данный момент она скорее похожа на женщину из каменного века, Мэгги подобрала юбки и зажала их между колен. Это хоть немного позволяло скрыть ту грязь, в которой она сумела вымазаться. К сожалению, с запахом дела обстояли куда сложнее.

Стеная и плача в глубине души, она одарила лорда Маллина нервной улыбкой, когда он присоединился к ней и захлопнул за собой дверцу кареты. Похоже, сидя напротив нее, дурного запаха он не замечал. Нет, он улыбался.

— Сестра Джеральда! Поверить не могу!

Мэгги с болью, но все же улыбнулась ему. Ее не удивляло то, что он не мог в это поверить. Она была отнюдь не в лучшем виде. Эта мысль заставила ее сделать попытку привести себя в порядок, и она принялась за дело, поправляя волосы. К сожалению, тут же обнаружилось, что ее ложь о якобы утраченной шпильке ложью вовсе не была. В кустах потерялось несколько штук.

— Джеральд, Джеймс и я вместе служили. Лорд Рэмзи, — пояснил он мгновение спустя. — Он мой сосед. Собственно говоря, это по его лесу вы только что прогуливались.

Мэгги молчала, не зная, что ему ответить. Этот человек и лорд Рэмзи — соседи? На нее он наткнулся, возвращаясь домой из деревни, и, судя по его реакции, с соседом своим еще не встречался. А это означает, что гостеприимство его исходит от чистого сердца. Кстати, тогда получается, что сосед его и правда тот, за кого себя выдал. Ее похититель действительно Джеймс Хатлдон, сосед Маллина и тот самый лорд Рэмзи, о котором упоминал ее брат. Вспоминая, с каким восхищением Джеральд отзывался об этом человеке, Мэгги вдруг подумала, что, возможно, Рэмзи говорил правду о том, что у него имелись веские причины пойти на похищение. Возможно, он поступил так из лучших побуждений.

«Вряд ли сейчас это имеет какое-то значение», — мрачно подумала Мэгги. Она сбежала от любых его побуждений — в том числе и лучших, — а значит, так тому и быть. Бэнкс и вся прислуга, должно быть, уже сходят с ума. Она обязана поскорее вернуться домой и успокоить их. Что касается ее деятельности, тут лорд Рэмзи совершенно бессилен. Инцидент можно считать исчерпанным. А работа журналистки была для нее единственной возможностью зарабатывать деньги, в которых она так нуждалась.

Разумеется, тот факт, что в результате своего бегства она оказалась в карете друга человека, похитившего ее, не мог ее не смущать. Удача эта была довольно-таки сомнительной. Мэгги как раз задумалась над тем, как это может отразиться на ее планах, когда лорд Маллин вновь заговорил.

— Что вы делали…

— Так, значит, Джеральд обо мне рассказывал? — перебила Мэгги, дабы отвлечь его от ненужной темы. Маневр сработал.

— О вас? — усмехнулся Роберт. — Да. И довольно часто. Мы с ним и Джеймсом были очень близки. Нередко он даже читал ваши письма вслух, когда мы сидели ночью у костра. Собственно говоря, после его рассказов и ваших писем у меня создается впечатление, будто я вас уже давно знаю. Джеральд вами очень гордился, — добавил лорд Маллин с печальной улыбкой.

Мэгги ответила ему таким же печальным взглядом. Ее брат всегда любил поговорить. Она не сомневалась, что он нередко развлекал своих армейских друзей историями из своей юности, живописуя все так же ярко и выразительно, как он это делал, когда писал статьи для «Дейли экспресс». Джеральд всегда имел вкус к слову, и, узнав о его тайном занятии, она вовсе не удивилась — подобные вещи всегда привлекали его.

Мэгги посмотрела на лорда Маллина. Тот выглядел несколько озадаченным. Повернув голову, он стал как будто принюхиваться. Судя по всему, он наконец уловил запах.

Мэгги густо покраснела.

— Мне очень жаль, что из-за меня вам пришлось отклониться от своего маршрута, — сказала она, надеясь хоть как-то его отвлечь.

— О! — Он рассеянно улыбнулся и покачал головой. — Это вовсе не так. Я очень рад нашей встрече. Я всегда надеялся, что рано или поздно она произойдет. Откровенно говоря, я даже следил за балами и светскими раутами в надежде увидеть вас.

— В последнее время я не часто бываю в свете, — тихо проговорила Мэгги.

— Ах да, разумеется. Мне следовало догадаться.

С этими словами Маллин извлек из кармана грязный носовой платок и как ни в чем не бывало поднес его к носу.

— Нет… — начала было Мэгги, но опоздала.

До недавнего времени это был еще вполне приличный платок, и, судя по всему, Маллин просто хотел с его помощью хоть ненадолго преградить путь тому неприятному запаху, что так беспардонно вторгся в его карету. Теперь же одним из источников аромата, которого он так упорно пытался избежать, стал его собственный нос.

— О Боже!

Мэгги с тревогой наблюдала за тем, как лорд Маллин, отшвырнув платок, фыркает и пытается продохнуть. Он в ужасе посмотрел ей на руки, затем встретил ее невинный взгляд и вновь посмотрел на ее руки:

— Вы… вы… н-да…

— Да, милорд? — Мэгги не удивилась, когда он, осознав всю беспомощность своего положения, откинулся на спинку сиденья. Ведь говорить молодой леди, что руки ее покрыты экскрементами животных, по меньшей мере неэтично. Хотя это и глупо. «Если подобные правила этикета были придуманы для того, чтобы помогать людям в сложных ситуациях, то с задачей своей они не справляются, — подумала Мэгги, — они вовсе не помогают — просто людям приходится выносить затруднительные ситуации в полной тишине».

Мэгги посмотрела в лицо лорда Маллина. Встревоженная тем, как быстро выступает на его щеках румянец, она затем догадалась, что краснел он по той лишь причине, что просто задержал дыхание.

Вонь и правда была невыносимой, а потому Мэгги принялась обмахиваться:

— Вам не кажется, что здесь жарковато? Лорд Маллин понял намек с полуслова. Подскочив на сиденье, он с чувством неимоверной радости принялся открывать окно, жадно вдыхая свежий воздух.

Не обладая особым иммунитетом к мерзкой вони, Мэгги тоже подвинулась ближе к окну, поглядывая в сторону гостеприимного хозяина кареты. Она понимала, что подобным образом они оба фактически признали: игнорировать запах больше не представлялось возможным.

Оба они испытали огромное облегчение, когда впереди показалась деревня. К тому времени дождь прекратился, и они с лордом Маллином дружно молчали, чуть ли не по пояс высовываясь из окна. Аромат тем временем в карете заметно прижился и словно бы крепчал с каждой минутой.

«Во всем этом есть лишь одно преимущество», — мысленно признала Мэгги. Высунувшись из окна, дабы спастись от царящей в экипаже вони, они были вынуждены мириться с бьющим в лицо ветром, который моментально уносил любые слова и не давал им с лордом Маллином возможности поддерживать беседу. Это хотя бы временно могло уберечь ее от вопросов о том, зачем она, собственно, бегала и пряталась по лесам лорда Рэмзи.

К сожалению, когда они въехали в деревню, им пришлось снова занять свои места.

— Джеральд был хорошим человеком, — пробормотал Маллин, чтобы немного разрядить тишину.

— Да, хорошим, — согласилась Мэгги.

Тут ее охватила печаль. Джеральд и правда был прекрасным человеком. Любящим братом. Преданным другом. Хорошим хозяином для прислуги. Почему всегда кажется, что добро в этом мире гибнет, в то время как зло, наоборот, разрастается и пускает корни? Думая об этом, она внезапно замерла: взгляд ее упал на занимаемое ею сиденье. Она покраснела и почувствовала стыд, ибо поняла, что карете лорда Маллина потребуется не только проветривание. Кое-что с ее платья попало на сиденье.

Маллин откашлялся. Одного взгляда на его уверенную выправку Мэгги было достаточно, чтобы понять — сейчас он может задать один из совершенно ненужных вопросов вроде…

«Что вы делали в лесу?»

…на которые Мэгги отвечать совсем не жаждала. Ведь вполне возможно, узнав о том, что она сбежала от его друга, лорд Маллин просто отвезет ее обратно. Что было бы весьма нежелательно.

Мэгги подумала, что лучше всего будет наврать с три короба: она якобы отправилась в Кларендон — их родовое поместье — и по дороге у нее сломалась карета. Однако в этой версии зияло несколько отчетливых дыр. Во-первых, она понятия не имела, в какой именно части Англии располагалось поместье лорда Рэмзи и далеко ли его угодья находились от Кларендона. Во-вторых, Роберт вполне мог предложить ей свою помощь в починке мифической кареты.

К счастью, выдумки оказались ненужными, ибо в этот момент карета замедлила ход, и допрос был отложен. Оба они едва не столкнулись головами, одновременно бросившись к окну, обменялись легкими улыбками и, выглянув, обнаружили, что уже достигли деревни.

— Вот и приехали, — заметил хозяин кареты и вопросительно посмотрел на Мэгги. — Куда же вы намерены отправиться теперь?

— Что ж, благодарю, — произнесла Мэгги. Не желая давать ему возможность осыпать ее всеми вопросами, которые так отчетливо отражались на его лице, она открыла терцу и, едва не споткнувшись, выбралась наружу.

— Что вы! Не могу же я вас здесь вот так оставить! — крикнул Маллин ей вслед и тоже поспешил выйти из экипажа. — Вы остановитесь у Рэмзи? Или же…

— Благодарю, что помогли мне добраться до деревни, милорд, — решительно перебила его Мэгги. — Поверьте, вы оказали мне неоценимую услугу. Всего вам наилучшего.

Она бросилась прочь, понятия не имея, куда идет, но зная, что чем дальше она будет от лорда Маллина и его вопросов, тем лучше для нее. К счастью, он не пытался ее преследовать. Мэгги зашла в ближайшую лавку. Она понятия не имела, где достать лошадь, и ей требовалась помощь.

— Милорд?

Джеймс оторвался от разглядывания эля и увидел Кроуча, подошедшего к нему, учтиво держа шляпу в руках.

— Все готово? — тихо спросил он кучера.

Их карета наехала на камень, и одно из колес сломалось. К счастью, произошло это всего на расстоянии мили от деревни, куда они все же сумели кое-как доехать и обратились в ремонтную мастерскую. Джеймс предоставил все Кроучу, а сам отправился в пивную. Он здорово устал от своих путешествий между Лондоном и поместьем.

— Да, милорд.

— Отлично. Закажи себе выпивку; потом мы отправимся домой.

Благодарная улыбка на утомленном лице кучера напомнила Джеймсу о том, что он не один проделал эти концы — туда, обратно и еще раз туда. Это заставило его добавить:

— Поверь, я ценю твои усилия этих последних дней.

Слова эти прозвучали даже с большей долей вины, чем хотел того Джеймс. Они были из разряда извинений, изящно завуалированных под комплимент. Джеймс не привык приносить извинения прислуге, однако он редко заставлял ее так тяжело работать. Кроучу было велено отвезти их с леди Маргарет в Рэмзи. Затем, отдохнув меньше часа, он получил приказ ехать обратно в Лондон на встречу в палате лордов. А утром, когда слушания подошли к концу, кучер был поднят и снова получил приказ следовать обратно в поместье. Двое суток Кроуч практически не спал. Неудивительно, что он выглядел таким усталым. Кроме того, похвала ему досталась вполне по заслугам, ибо Кроуч был хорошим человеком.

— Теперь мы на некоторое время останемся в поместье, — добавил Джеймс, окликая кучера, который, облегченно вздохнув, направился к столу для прислуги, находившемуся в углу кабака.

Кроуч говорил мало, но теперь, услышав это, просиял. Ему подали эль. Джеймс ждал, обдумывая те меры, что он принял относительно леди Маргарет. Она называла себя леди Икс, однако считаться истинной леди не имела права. Он с трудом верил, что это та самая женщина, о которой Джеральд мог без умолку говорить ночами напролет. Маргарет Уэнтуорт, описанная Джеральдом, была смелой, жизнерадостной, умной и прекрасной. Однако, помимо всего этого, она была еще и леди. Но эти качества слабо вязались с его новой знакомой — леди Икс.

Джеймс посетил палату лордов этим утром, накануне же он вернулся в Лондон прямо перед ужином. Он поел, затем, однако, обнаружил, что слишком возбужден и уснуть не сможет. Или же он просто находился на той ступени усталости, где сон уже казался чем-то нереальным и иллюзорным. Как бы там ни было, он пошел в свой клуб, дабы немного расслабиться и подождать, пока усталость не возьмет над ним верх. Находясь там, он сумел выведать много нового о знаменитой леди Икс. Действительно много. Эта куртизанка и раньше служила в клубе объектом большого количества сплетен и пересудов, однако до сих пор Джеймс не проявлял к ним особого интереса. А той ночью он выслушал много историй о ней, испытав одновременно и восторг, и ужас.

Леди Икс появилась в Лондоне вскоре после смерти Джеральда. «Конечно, данный факт может служить пусть слабым, но оправданием того, что Маргарет встала на путь бесчестия», — думал Джеймс. Однако слухи о предполагали опытности этой женщины попросту застали врасплох. Нет, о том, что она испытывала paдость от своей работы, Джеймс слышал и раньше. Теперь же ему казалось, что эти признания, срывавшиеся с уст высоконравственных клиентов дамы, были только слабыми отзвуками того, как обстояли дела в действительности. Даже если правдой являлась лишь половина всего, что ему довелось услышать, то она не просто испытывала радость от своей работы — она с наслаждением купалась в ней, как довольная свинья в грязной луже.

После всего услышанного Джеймс понятия не имел, что же ему делать с этой распутной девкой. Судя по всему, именно так ее и следовало охарактеризовать. Он подумал, не стоит ли предложить ей стать его любовницей. На данный момент у него не было женщины, а она красива и опытна и, возможно, не станет держаться за свое нынешнее положение. Не исключено, что она предпочтет одного любовника, что, несомненно, было бы куда менее обременительно. Однако он быстро отверг эту мысль. Джеймс стремился выполнить последнюю просьбу Джеральда, с которой тот обратился к нему на смертном одре, — позаботиться о « его сестре. Вряд ли Джеральд мог иметь в виду нечто подобное. Проблема заключалась в том, что собственные чувства Джеймса в отношении этой женщины не давали ему возможности придумать что-либо разумное. Одна мысль о ней вызывала в его теле реакцию, схожую с той, когда в пламя добавляют угля. Джеймс не привык испытывать такого рода страсть, а потому чувствовал себя неуютно. Он всегда гордился своей внутренней выдержкой, а теперь терял ее, стоило ему подумать о Маргарет. Он и сам не понимал, что именно так привлекало его в ней — возможно, дело в ее невинной внешности, которая, как он-то знал, была лишь маской порока. Так или иначе, с того момента, как Джеймс похитил Мэгги из борделя мадам Дюбарри, почти ни о чем, кроме нее, он думать был не в состоянии. Более того, даже услышанное им в городе не заставило взглянуть на ситуацию хоть немного иначе.

Девушка пользовалась большой популярностью. Была объектом вожделения каждого лондонского мужчины. Единственной разумной вещью, которую она делала, было то, что она носила маску, дабы сохранить инкогнито. Но эта игра не могла продолжаться до бесконечности. Рано или поздно ее личность все равно стала бы достоянием гласности. И Маргарет просто повезло, что первым разоблачившим ее человеком оказался он.

С этой удачей и поздравлял себя Джеймс, когда дверь трактира открылась и Джеймс с удивлением обнаружил, что на пороге появился лорд Маллин. Со своим другом он столкнулся чуть раньше, когда отправил Кроуча в мастерскую. Они вместе выпили, а затем попрощались, и Роберт поехал домой. Так что теперь его внезапное возвращение стало для Джеймса полной неожиданностью. Удивляло также сосредоточенное выражение на лице Роберта, когда тот сел за стол.

— Роберт, — удивленно кивнул ему Джеймс, — чему я обязан радостью вновь тебя лицезреть?

— Ты обязан некоей леди, брата которой мы с тобой оба очень хорошо знаем, — мрачно ответил его друг. Он сел на скамью рядом с Джеймсом и фыркнул: — Прокляни меня Бог, если я хоть что-нибудь понимаю!

— Что ты имеешь в виду? — взволнованно спросил Джеймс, ощущая, как в нем растет напряжение. У него было дурное предчувствие. — И о какой леди ты говоришь?

— О Мэгги.

— Мэгги?

Маллин кивнул и пояснил:

— Сестра Джеральда. Леди Маргарет Уэнтуорт. Джеймс на него так и уставился.

— Что с сестрой Джеральда? — выдохнул он, уже понимая, что ответ вряд ли придется ему по душе.

— Что ты с ней сделал?

— Ничего. Почему ты решил, что я что-то с ней сделал? — спросил Джеймс. Мысли в его голове путались. Может, Роберт по какой-либо причине останавливался в Рэмзи по дороге к дому? Но Джеймс не думал, что присутствие Маргарет в его доме может быть кем-то обнаружено. Или же, если предположить, что она… Боже всемогущий, если она…

— Не хочешь же ты сказать, что она находилась на твоей земле без твоего ведома?

Джеймс вздрогнул:

— Ты останавливался в Рэмзи?

— Нет.

Джеймс растерялся:

— Тогда с чего ты решил…

— Я случайно увидел ее по дороге к дому. Ей неоткуда было там взяться, кроме как из твоей усадьбы — если, конечно, она не заблудилась.

— Что ты имеешь в виду? — Вот теперь в его сознании уже отчетливо зазвучал сигнал тревоги.

— Я имею в виду, что, судя по всему, она предприняла пешую прогулку и гуляла или ползала по лесу — скорее последнее, учитывая то, сколько на ней было… грязи, — пока не выбралась на дорогу. Так я не понял… Ты сделал ее своей любовницей? У вас была ссора, и она решила сбежать от тебя, чтобы преподать урок?

— Разумеется, нет!

Поскольку Джеймс всего минуту назад размышлял над тем, не сделать ли ему Мэгги своей любовницей, в голосе его прозвучало куда больше негодования, чем следовало. Он заметил, какое выражение в результате появилось на лице его друга, и нахмурился еще больше.

— Поверь мне, сейчас она гораздо чище, нежели в день нашей первой встречи.

«Впрочем, она вовсе не была чиста», — мысленно добавил он, поднимаясь с места.

— Идем, Кроуч, — окликнул он кучера. — Нужно подобрать леди Маргарет, пока она не заплутала на дороге.

— Я не мог оставить ее там, — фыркнул Роберт, явно обиженный тем, что Джеймс о нем такое подумал.

— Вот как? — взглянул на него Джеймс.

— Нет. Конечно, нет. Как джентльмен может оставить леди на проселочной дороге, где столько опасностей в лице разбойников и прочей нечисти?! Разумеется, он отвезет ее в безопасное место, даже если ему придется при этом пожертвовать сиденьем только что купленной кареты.

Последнее было произнесено с некоторой болью.

— Если ты не против, сиденье я тебе заменю, — торопливо пообещал Джеймс. — Так где ты оставил эту девчонку? Она в твоей карете?

— Девчонку? — не понял его Маллин. Джеймс стиснул зубы.

— Где она?

Лорд Маллин нахмурился, затем неохотно произнес:

— Когда мы расстались, она направилась в сторону конюшен. Полагаю, она собиралась взять напрокат лошадь. — Он остановился. — Хотя сумочки у нее, по-моему, не было, так что… как она за нее заплатит?..

Джеймс услышал достаточно. Круто повернувшись, он ринулся к выходу.

— Подожди меня! — крикнул лорд Маллин, и, бросив взгляд через плечо, Джеймс увидел, как Роберт едва не сбил с ног несчастного Кроуча, намереваясь последовать за ним.

На ходу он кивнул головой и крикнул вознице:

— Приготовь карету, Кроуч, и подъезжай к конюшням.

— Вы не можете взять карету напрокат, если у вас нет денег.

— Да, но, видите ли, деньги у меня есть. Я имею в виду — определенный капитал, — уверяла Мэгги неприветливого и худого как спичка мужчину.

— Что ж, тогда покажите деньги, и нам будет о чем шпорить, — усмехнулся конюх.

Мэгги стиснула зубы, стараясь не показывать своей злости и бессильной ярости. Она лишь повторила:

— Поверьте, у меня есть деньги. Но они не при мне. Я заплачу вам, когда вернусь. К себе домой. В Лондон.

Последние слова она подчеркнула, надеясь таким образом произвести впечатление. Однако тут же поняла, что добилась прямо противоположного результата. Мужчина гадливо сморщил нос и, презрительно смерив взглядом своих злых маленьких глазенок ее рваное, грязное платье, вновь покачал головой.

— Деньги вперед. Так я веду свои дела. Нет денег, не будет и кареты.

— Но…

— Маргарет!

Звучный голос заставил ее резко обернуться, дабы понять, кому он принадлежит. Увидев лорда Рэмзи, быстро идущего к ней в сопровождении лорда Маллина, особого облегчения Мэгги отнюдь не испытала. Джеймс был явно выведен из себя, что ей без всякого удовольствия пришлось констатировать. Как будто это она сделала нечто плохое.

Мысленно проклиная судьбу, Мэгги выпрямилась, бесстрашно готовясь встретить эту новую невзгоду. Нет, она бродила и карабкалась по лесам, ползала в грязи под дождем вовсе не для того, чтобы в результате ее силой уволокли обратно в Рэмзи. Она либо уедет в Лондон, либо умрет, пытаясь это сделать. «Ну, может, и не умру», — мысленно поправила она себя.

— Тиммонз!

Тут к огромному раздражению и досаде Мэгги добавилось еще и то, что небрежное обращение Джеймса Хатлдона к конюху заставило последнего встать по стойке «смирно». На лице его тут же появилось подобострастное выражение.

— Милорд, — кивнул мистер Тиммонз лорду Рэмзи.

— Если Мэгги обременила вас, примите мои извинения, — произнес титулованный аристократ.

— Леди Маргарет Уэнтуорт, — выпалила Мэгги, прекрасно понимая, что, называя ее просто по имени, лорд Рэмзи открыто причисляет ее к более низкому сословию.

— Ах, так вот, значит, кого вы изображаете сегодня! — надменно заметил Рэмзи.

Мэгги непонимающе и с тревогой посмотрела на него. Обратив внимание на недвусмысленные взгляды, которые Джеймс бросал на Тиммонза, она повернулась к лорду Маллину.

— Я — леди Маргарет Уэнтуорт. Подтвердите это, — попросила она.

Когда же лорд Маллин, пребывавший в некоторой растерянности, неуверенно перевел взгляд на Джеймса, Мэгги почувствовала, что готова его ударить. Неуверенности было более чем достаточно, чтобы заставить усомниться в ее словах остальных.

— Я не лгу, — зло продолжала она. Потом добавила: — А что до этого человека, то он похитил меня и против моей воли удерживает в своем поместье.

Довольно рискованный ход. Если это будет предано огласке, от репутации ее останутся одни руины. Однако Мэгги не видела иного выхода. Впрочем, это вряд ли каким-либо образом могло сказаться на ее жизни. Со времени смерти брата Френсис был единственным мужчиной, выказавшим к ней интерес, а за него бы она теперь не вышла, даже будь он последним мужчиной, оставшимся в мире.

— Ну, конечно. И к тому же без конца вас насилую, — шутливо добавил лорд Рэмзи.

— Нет, этого не было! — воскликнула Мэгги. — Это неправда! — добавила она, обращаясь к Тиммонзу и Маллину.

— Что ж. простите, что столь откровенно пренебрег вами, дорогая. У меня были дела в Лондоне, но обещаю, что отныне основным объектом моего внимания станете именно вы.

Слова его настолько изумили Мэгги, что, когда она секунду спустя оправилась от потрясения, Рэмзи уже под руку вел ее из конюшни. В тот же миг она осознала, что произнесенные им слова представили всю сцену так, будто она не более чем его разобиженная любовница. Она попыталась высвободить руку, однако подоспевшая в этот момент карета помогла Джеймсу предотвратить ее повторное бегство; то, как он обхватил ее и, приподняв, втолкнул внутрь, со стороны могло показаться скорее помощью и Проявлением деликатности, нежели грубой силы — как это ю на самом деле.

Находившийся рядом Маллин попытался несколько урезонить своего друга, но, к сожалению, толку от него было мало, и Мэгги мысленно назвала его предателем.

— Послушай, Рэмзи. Успокойся. Не надо с ней так.

Ответом Джеймса было молчание, и он нырнул в экипаж следом за Мэгги, по пути подхватив ее как раз в тот момент, когда она попыталась вырваться обратно через дверь. Он посадил ее к себе на колени, прижал к груди, рукой захватил обе ее руки, не отпуская даже в те секунды, когда она пыталась кричать, и зажимал ей рот другой рукой. Мэгги была так занята борьбой с Джеймсом, что даже не заметила, как в карету забрался лорд Маллин, заняв сиденье напротив. Он глядел на Джеймса.

— Тебе лучше все объяснить, друг мой. Я не могу позволить тебе обращаться с леди подобным образом. Тем более с сестрой Уэнтуорта.

— Объясню, как только мы вернемся в Рэмзи и разберемся с ней, — посопел Джеймс.

Он сморщился и стиснул зубы, когда Мэгги ударила его пяткой по ноге и с бессильной яростью еще несколько раз повторила этот пинок.

— А сейчас сделай одолжение и просто доверься мне. Хорошо? — попросил он друга, затем повел носом и удивленно оглянулся вокруг: — И что это за мерзкая вонь?

Мэгги прекратила сопротивляться, услышав этот вопрос, и заметила скользнувший по ней виноватый взгляд лорда Маллина.

— Боже всемогущий! — воскликнул лорд Рэмзи. Он постучал кулаком по стене и рявкнул: — Домой, Кроуч, и побыстрее!