Глава 9
Постепенно сгущались сумерки. Коллиз стоял у конюшен и ждал Роуз. В обществе Луи Уодсуорта он провел полчаса. Они выпили хереса и немного поговорили, потом Коллиз сообщил, что у него назначена еще одна встреча, и откланялся.
Поначалу все было не так уж и плохо. Луи оказался умным и образованным человеком, он прекрасно умел слушать, в первую очередь интересовался мнением собеседника и только потом излагал собственную точку зрения на предмет.
Коллиз намеренно ввернул в разговор несколько провокационных высказываний, касающихся политики консерваторов. Ему бы досталось, если бы Далтон мог его услышать. Луи же спокойно пропустил все это мимо ушей и продолжал благожелательно улыбаться.
Неожиданно Коллиз понял, что Луи осторожно и очень умело прощупывает его. Получалось, что Луи задавал вопросы, а он отвечал на них. Коллиз почувствовал себя неуютно. По какой, интересно, причине глава семьи, «симпатизирующей "лжецам"», проявляет такой живой интерес к делам принца-регента и премьер-министра?
И это при всем при том, что сам Луи, как выяснилось, хорошо знал лорда Ливерпула. Потом Луи с гордостью показал орден, которым посмертно наградил его отца Георг V. У Коллиза создалось впечатление, что Луи не требовалась ничья помощь для того, чтобы продвинуться в обществе. Он и так уже вращался среди небожителей.
И все же в Луи было что-то такое, что настораживало и озадачивало. Возможно, Коллиза просто поразило то, как Луи обращался со своими слугами. Коллиз не мог понять, как можно вот так запросто позволить гостю позабавиться с молоденькой служанкой. И ведь было очевидно, что Луи поощряет подобные забавы. Это разрушало все, во что верил Коллиз.
Скорее всего Саймон не знает этого о Луи Уодсуорте, решил Коллиз. Саймон был известен своим неравнодушным отношением к женщинам. Вполне возможно, что Луи Уодсуорт мог что-то знать о Саймоне. Коллизу как-то не сразу пришло в голову, что Луи мог знать и о связи Саймона с Далтоном.
Нет, нет и еще раз нет. У него что-то слишком разыгралась фантазия, решил Коллиз. Саймон не общается с Далтоном на публике. А Клара и Агата встречаются со своими знакомыми только в «Клубе» в секретных комнатах.
Да уж, трудно было ожидать такого поворота дела, ведь сначала их с Роуз задание выглядело примитивным. Кажется, Саймон что-то нащупал здесь и пока молчит. Коллиз прислонился спиной к каменной ограде, окружавшей огромный сад и особняк Уодсуорта. Всевозможные мысли продолжали с лихорадочной скоростью крутиться в его голове.
Ворота сада с тихим скрипом раздвинулись и выпустили темную фигурку, плотно обернутую шалью. Сгустившиеся сумерки набросили темную вуаль на все предметы, и Коллиз, как ни вглядывался, не мог разглядеть лица женщины. Фигурка бесшумно двинулась вдоль стены.
Коллиз не мог больше ждать. Он догнал женщину и опустил на ее хрупкое плечо свою большую руку.
– Эй, ты! – грубо рявкнул он, подделываясь под простолюдина.
Мгновение спустя Коллиз лежал на грязных булыжниках и пытался втянуть в себя воздух. Над ним плыло бледное лицо Роуз, выглядывавшее из глубин темной шали. Потом она выпрямилась и легонько ткнула его в бок носком ботинка.
– Никогда больше так не делай!
Она протянула ему руку. Коллиз воспользовался предложенной ему помощью и встал на ноги. Дышал он все еще с трудом.
– Как-нибудь я все-таки освою этот прием, – хрипло проговорил он. – По-моему, тебе очень нравится бросать меня на спину. Да? – Интонация его голоса вдруг сделалась игривой. – Я с удовольствием проделал бы то же самое с тобой.
На этот раз Роуз промолчала, хотя обычно она всегда говорила какие-нибудь колкости в ответ на его поддразнивания. Быстро взяв Коллиза за руку, она увлекла его за гору сложенных в конце аллеи корзин и бочек. Кажется, все лондонские аллеи заканчиваются горой какого-нибудь хлама.
– Сейчас меня позовет кухарка, – прошептала она. Несколько удивленный ее поведением, Коллиз посмотрел на эту новую, бойкую Роуз и спросил:
– Не кажется ли тебе, что ты воспринимаешь все это чересчур серьезно? Можно подумать, что ты и в самом деле здесь работаешь.
– Я не знаю, как это воспринимаешь ты, Коллиз, но я в данный момент действительно здесь работаю. – Она пристально посмотрела на него: – Что это на тебе надето?
Коллиз развел руки в стороны, давая Роуз возможность полюбоваться его нарядом.
– Эта одежда больше подходит для прогулок по глухим аллеям. Как тебе нравится мой костюм? Я позаимствовал его у одного лакея из Этеридж-Хауса.
– Ты выглядишь… – Роуз заколебалась. Разумеется, он был красив и в таком облачении. Грубая куртка плотно облегала его широкие плечи, брюки же немного пузырились у него на коленях, но в целом они не смотрелись на нем мешковатыми или какими-нибудь нелепыми. Хотя Коллиз Тремейн и был аристократом, думала Роуз, никто бы не назвал его изнеженным хлюпиком и слабаком. Костюм простолюдина, как ни странно, шел ему. Коллиз выглядел в нем мужественным, суровым и слегка опасным.
Перед мысленным взором Роуз на долю секунды возникла картина, на которой Коллиз Тремейн предстал обычным человеком. Рядом с ним стоит она, Роуз. Они бедны, но невероятно счастливый любят друг друга. Тут же около них по полу ползают их толстенькие смеющиеся детишки. Пусть их жилище убого, но ведь им всем так хорошо вместе!
Через мгновение Роуз снова вернулась в реальность. Ей не стоит предаваться пустым фантазиям, из этого ничего хорошего не выйдет. Она и Коллиз никогда не смогут быть вместе. Теперь они партнеры, обладающие равными правами, но это равенство лишь видимость. Они равны только сейчас, пока выполняют совместную работу.
– Ты проиграл, – медленно проговорила она. Коллиз опустил голову и нахмурился. Ему явно не нравилось такое положение вещей. – Ты проиграл спор, Коллиз. Иди домой.
Она вздохнула. Ей было необходимо избавиться от него на ночь. Весь день она работала не покладая рук. Кухарка не спускала с нее глаз и следила за каждым движением, поэтому до сих пор Роуз так и не успела осмотреть дом. Скоро слуги разойдутся по своим комнатам и лягут спать. Вот тогда-то ей и представится возможность начать поиски. Нескольких ночных часов должно хватить.
Завтра она признается во всем Коллизу и «лжецам», но только после того, как найдет доказательства.
Коллиз улыбнулся. В темноте мелькнула белая полоска зубов.
– Собираешься развлекаться в одиночестве?
– Я серьезно говорю. Ты проиграл спор, а я выиграла. Следовательно, ты должен слушаться меня и выполнять мои приказы. Иди домой, выпей со своими высокопоставленными друзьями. Сегодняшняя ночь моя, я буду делать то, что считаю нужным.
Он выпрямился. В темноте Роуз не могла разглядеть выражения его лица, но она хорошо могла себе его представить.
– Мы должны работать вместе, – мрачно напомнил Коллиз.
Роуз скрестила на груди руки. Она должна любой ценой отделаться от него.
– Почему ты не хочешь оставить меня всего на одну ночь? В любом случае ты не можешь снова вернуться в дом. Ты уже был там сегодня в качестве гостя, поэтому теперь ты не можешь наняться в дом слугой.
Настойчивость Роуз только подогревала его любопытство.
– Что ж… Я просто думал, что мы могли бы вместе что-нибудь придумать…
Вдруг со стороны дома послышался громкий женский голос. Это кухарка высунулась в окно кухни и стала звать Роуз. Голос был резким и раздраженным.
– Иди, Коллиз. Ты должен держать слово. Ты джентльмен или лгун?
Коллиз дернулся, словно ему дали пощечину. Ее слова задели его, но она не собиралась делать ему больно.
Грубость сегодня, завтра будут извинения. Она плотнее запахнула на груди шаль.
– Иди домой, – холодно проговорила она, – и дай мне работать.
Роуз повернулась и быстро зашагала к дому Луи, а Коллиз остался в мрачной, черной аллее.
Карлтон-Хаус, дом, в котором жил принц Георг, располагался на улице Пэлл-Мэлл, являвшейся центром одного из самых старых и красивых районов Лондона. Этот дом был декорирован с большим вкусом и изяществом. В свое время за его строительством и отделкой наблюдал сам принц Георг, а его любовь к красивой архитектуре была широко известна.
Следует отметить, что этот дом был не только элегантным, но и, разумеется, очень комфортабельным. Коллиз опустился в роскошное кресло с намерением выпить вина. Вероятно, это было одно из самых красивых кресел в христианском мире, предназначенных для того, чтобы пить в них вино. Коллиз откинулся на подушки, расположился поудобнее и приготовился насладиться вкусом какого-нибудь очень-очень хорошего вина.
В ногах у него лежала маленькая подушечка. При желании он мог полулежать в кресле. Такая поза сразу же навевала мысли о женщинах.
Думая о женщинах, Коллиз тут же начинал представлять их себе в обнаженном виде. А представляя себе женщину в обнаженном виде, нельзя было не представить ее грудь. Ах, какое это прекрасное зрелище – женская грудь! После этого его мысли переключились на одну определенную грудь, нежную, круглую, высокую и такую соблазнительную, хотя и не слишком большую. Когда он сегодня прикоснулся к этой груди, по его телу побежали мурашки.
Коллиз представил себе и другую часть тела Роуз. Интересно, как бы это все смотрелось вместе? Он бы хотел не только посмотреть на это, но и потрогать…
Коллиз фыркнул в свой бокал вина, который тоже был произведением искусства и заслуживал лучшего обращения. Но для двух грудей требуется две руки, подумал он.
– И что же ты сделал?
Коллиз поднял бокал и стал рассматривать крохотные язычки пламени, отражавшиеся в его рубиновых глубинах.
– Я ушел. А что еще мне оставалось? Она выиграла, она первой пробралась в дом.
Его компаньон задумчиво покачал головой:
– Ты так легко сдался? Жаль. Как бы мне хотелось хотя бы немного пожить такой жизнью, полной приключений и опасности!
Коллиз ухмыльнулся:
– Мне кажется, этого хочется всем. Жизнь без приключений скучна и банальна.
– Я говорю не просто о приключениях-развлечениях, а о том, чем занимаются королевские шпионы. При одной мысли об этом у меня от возбуждения начинают дрожать руки.
Коллиз искоса посмотрел на своего собеседника, ему было лень повернуть голову. Приятная истома овладела его телом, а голова слегка кружилась от выпитого вина. Они были одни с принцем в его гостиной. Слуги-мужчины, происхождение которых было более знатным, чем происхождение самого Коллиза, бесшумно входили в гостиную с вином и фруктами. Так же бесшумно они снова удалялись.
При общении с Георгом V, принцем-регентом и правителем Англии, следовало проявлять особый такт. Смысл его шуток и замечаний всегда следовало истолковывать правильно, малейшее недопонимание могло привести к не самым приятным последствиям.
Хотя Коллиз и считал принца своим другом и, казалось, хорошо знал его, Георг тем не менее время от времени удивлял всех своей непредсказуемостью. Беседы, которые вел Коллиз с принцем-регентом, являлись некой смесью пьяной болтовни и поразительных пророческих озарений. Подобные разговоры держали Коллиза в напряжении, но они всегда давали пищу для размышлений. В молодости импозантный Георг вел разгульный образ жизни, и пристрастие к развлечениям рано состарило его.
Многие считали Георга вульгарным и глупым, но Коллиз хорошо знал, что за маской, предъявляемой свету, скрывался очень ранимый и умный человек. И этот человек становился беспощадным, сталкиваясь с ханжеством, лицемерием и несправедливостью. Мнение света и всякие «предрассудки», как он это называл, мало волновали принца-регента. Ему нравилось спать с женщинами, ему нравилось есть, пить и проводить время за карточным столом. И его энергия, направленная на все эти дела, казалась неисчерпаемой.
Возможно, Коллиза и Георга сблизило то, что Коллиз воспринимал поведение друга как протест, направленный против предрассудков и условностей. Коллизу ведь пришлось столкнуться в жизни с тем же самым. Фигура Далтона Монморенси, лорда Этериджа, возможно, отбрасывала не такую глубокую тень, какая падала от фигуры короля, но она была тяжелым бременем для наследников. Коллиз хорошо знал об этом.
Вполне вероятно, Георг прожил бы куда более счастливую жизнь, будь он простым артистом или архитектором и женись он на своей дорогой Марии Фицхерберт. Найди он применение своим талантам, все могло бы сложиться иначе.
Принц громко рыгнул. Да, Георг был определенно пьян, но, по всей видимости, Коллиз запьянел еще сильнее. Когда Георг пребывал в таком состоянии, в его лице появлялась живость, а в глазах блеск. Коллиз тихо выругался. Похоже, его друг, да и он сам хватили лишнего. Коллиз сел и отставил в сторону свой бокал. Затем приложил обе руки к лицу и потер его, надеясь выйти из сонного расслабленного состояния.
– Я уже не тот, что был раньше.
Георг с улыбкой помахал своим бокалом.
– А кто тебе сказал, что ты не должен меняться? До двадцати пяти лет ты был просто противным сопляком. Таким тщеславным и самодовольным! Сейчас ты стал прелюбопытным типом. Жизнь и произошедшее с тобой несчастье очень изменили тебя. Превратности судьбы, можно сказать, пошли тебе на пользу. Таким ты мне нравишься больше.
– Рад слышать это, – проговорил Коллиз, хотя замечание принца показалось ему обидным. Оно занозой застряло в его голове, и перед мысленным взором Коллиза снова предстала вся его прошлая жизнь. Что с того, что он был тщеславным и самодовольным? Он, в конце концов, имел право быть таким. Коллиз нахмурился. – До моего двадцатипятилетия ты не общался со мной.
Принц пожал плечами:
– В тебе снова заговорил противный сопляк. – Георг вытянул вперед одну свою ногу в красивой туфле, покрутил ею и положил на подушку. Затем он поднял вверх вторую ногу, положил ее поверх первой, согнул в колене и дотянулся руками до ступни. Потер ступню сначала с одного бока, затем с другого. – Прекрасные туфли и мне очень нравятся, но чертовски узкие!
Коллиз взглянул на не слишком удобные, но любимые туфли принца. Они были сделаны из нежной белой лайки и украшены золотыми пряжками.
– Да, они и правда выглядят чересчур маленькими.
Георг печально кивнул:
– Сейчас в моде маленькие ступни, ничего не поделаешь.
Коллиз бросил взгляд на свои ботинки. Его ноги уже с пяти лет были большими.
– К сожалению, – мягко проговорил он, – мне не помогут никакие ухищрения сапожника.
Георг захихикал:
– Не расстраивайся, мой мальчик. У тебя есть другие достоинства, и я наслышан о них. Придворные дамы не умеют хранить секреты.
Коллиз снова откинулся на подушки. Все то, что о нем говорят при дворе, – всего лишь маска. Фикция, так сказать. Но он не станет раскрывать свою тайну Георгу. Его считают ловеласом, разбившим не одно женское сердце. Что ж, пусть так, ему все равно!
Из мягкого тумана, расцвеченного пламенем в камине, снова выплыли глаза Роуз. И в них он увидел разочарование и презрение. В ее карих глазах он часто это видел. Иногда ему казалось, что она специально так на него смотрит. Полные презрения карие глаза с поволокой.
Неожиданно собственные заигрывания со светскими женщинами показались Коллизу какими-то жалкими. Он допил оставшееся в бокале вино. Нет, нет, он не станет сегодня снова садиться на этого конька.
– О чем ты думаешь? – спросил принц, не глядя на Коллиза. Его взгляд был устремлен на огонь.
– Я думаю о женской груди.
– О, обожаю размышлять на эту тему. И до чего же ты додумался?
– Я пока не сделал никаких определенных выводов. – Коллиз снова припомнил ощущения, возникшие в его теле во время прикосновения к груди Роуз. – Женская грудь – загадочное явление, и я только пытаюсь понять, с какой стороны следует приближаться к разгадке этого феномена.
Георг удовлетворенно фыркнул и поднял свой бокал.
– Хочешь знать, как я провел день? Я целых шесть часов слушал непрерывное хныканье и нытье, я говорю о королевской аудиенции. Потом вылез Роберт и заявил, что я провожу слишком много времени в Брайтоне и трачу там чересчур много денег. Такого занудного премьер-министра в Англии еще никогда не было. – Георг ухмыльнулся. – Удовольствие сегодня я получил только от одной-единственной встречи. Мне подарили превосходный карабин. Просто прекрасный экземпляр, надо сказать. – Я тут же отдал распоряжение вручить каждому солдату, прослужившему у меня пять лет, точно такой же карабин. К сожалению, эта занятная встреча длилась не больше пяти минут. Тут ко мне снова приковылял очередной старый пень и доложил еще об одном чертовом кризисе. – Георг отпил еще глоток вина. – Послушай, что я тебе еще скажу. Если бы я был «лжецом», то, уверяю тебя, никто бы не смог остановить меня. Я прямо сейчас отправился бы в тот дом и довел дело до конца. Я бы никому не позволил командовать собой.
– Думаю, вряд ли объект обрадуется столь позднему визиту.
Принц грустно заметил:
– Мне казалось, что ты более изобретательный и что у тебя позвоночник покрепче. Подойди к делу творчески, смести угол зрения. Сделай то, чего она меньше всего ожидает!
Роуз прогнала его, она не захотела, чтобы он участвовал в игре. Его мысли начали медленно крутиться, словно застрявшее в грязи колесо.
– Она не предполагает, что я могу сменить тактику. Она не ожидает, что этой ночью я устрою в доме… погром! – Коллиз вдруг встал со своего кресла и огляделся по сторонам. Темные тени дрожали на стенах комнаты, плясали пятнами на потолке. Он улыбнулся. К нему снова возвращались силы, и это его радовало.
Лицо принца просияло.
– Ты пойдешь прямо сейчас? О, как это восхитительно! Пробраться в гостиную, словно вор. Настоящее приключение!
– Хочешь присоединиться? – неожиданно для самого себя спросил Коллиз. Неужели он действительно предложил принцу отправиться с ним ночью в чужой дом?
– Какая чудесная идея! – Принц тоже вскочил со своего кресла, слегка покачнулся. – Мне нужно только переодеться. Подождешь меня? – Через мгновение принц скрылся за дверью.
Коллиз остался один. Он стоял посередине комнаты и раздумывал над тем, что он только что сделал. Георг был довольно полным мужчиной, но двигался необыкновенно быстро и легко, особенно тогда, когда им завладевала какая-нибудь идея.
Как отговорить Георга от участия в этой авантюре? Нельзя подвергать принца-регента такой опасности, это настоящее безумие. Пробраться ночью в дом знатного человека!
Это можно было бы как-то оправдать, будь это настоящим заданием. Но ведь они намеревались просто развлечься! Это был чистой воды фарс, он, Коллиз, должен был доказать своему другу принцу-регенту, что у него изобретательный ум и крепкий позвоночник.
– Вот уж сюрприз будет для Роуз, – пробормотал с улыбкой Коллиз.
– Я готов! – В гостиную снова вошел Георг, одетый во все черное, что выглядело довольно комично. – Сейчас спустимся в тоннель, и никто не заметит, как мы покинем дом. – Он помахал черной шелковой косынкой. – Что ты думаешь об этом? – Он закрыл нос и рот косынкой, завязал ее концы на затылке на два узла. – На кого я теперь похож? На разбойника? Или на вора? – Георг сдвинул косынку вверх и закрыл ею верхнюю часть лица. – Может быть, прорезать дырки для глаз?
Коллиз рассмеялся. И вдруг почувствовал себя увереннее, давивший его еще минуту назад страх отступил. Он поклонился своему сумасшедшему принцу и повелителю.
– Милорд, полагаю, теперь вы готовы к выполнению секретной миссии.
