Глава 21
Роуз могла с легкостью следить за похитителями, уводившими Георга и Коллиза, – им и в голову не приходило, что их могут выслеживать. Вряд ли хозяйка дома пошлет за ними кого-то в погоню или как-то еще навредит им.
Принца и Коллиза посадили в повозку, которая, как оказалось, ждала их в конце улицы, и лошади ленивой рысцой пустились по пустынной дороге. Роуз последовала за ними, держась в тени домов. Даже если бы бандиты и посмотрели назад, вряд ли они заметили бы хрупкую фигурку, скрывающуюся в пелене тумана и дождя.
Меньше всего сейчас Роуз хотелось привлекать к себе внимание своим взятым напрокат в борделе платьем девственницы. Она плотно запахнула на груди шаль. Ее страх внезапно перерос в настоящую панику, когда она увидела, что повозка въехала в огромные железные ворота и скрылась за высокой кирпичной стеной. Роуз подняла голову и прочитала надпись над воротами: «Военное снаряжение Уодсуорта». О нет, только не это!
Послышался пронзительный скрип, и железные ворота захлопнулись. Роуз повернулась и побежала. Люди, способные ей помочь, находились за несколько миль от этого места.
Здание, в котором располагался «Клуб лжецов», вырисовывалось большой темной глыбой на фоне серого, тусклого неба. Роуз подбежала к центральной двери и потянула на себя ручку. Пребывая в состоянии крайнего волнения, она даже не обратила внимания на то обстоятельство, что Стабза на его привычном месте не было. Все ее мысли крутились только вокруг Коллиза и Георга.
Роуз направилась к лестнице, которая вела в подсобные помещения. Спустившись, она толкнула дверь кладовки с такой силой, что та, распахнувшись, с грохотом ударилась о стену. Здесь было темно и холодно, но в подсобных помещениях так было всегда. Затем Роуз свернула к лестнице, ведущей на кухню, и стала торопливо подниматься по ступенькам.
На кухне свет не горел, хотя обычно здесь всегда кто-нибудь возился. Если даже Курт отсутствовал, в кладовке или на кухне часто хозяйничали стажеры, приходившие сюда перекусить между занятиями. Но сейчас даже большая печь выглядела давно остывшей.
– Курт? – позвала Роуз. Ответа не последовало.
Роуз осторожно прошла к большой печи и присела около нее на корточки. В темноте у стены она нащупала маленькую деревянную коробочку, которая там всегда хранилась. В ней лежали спички, использовавшиеся только в особых случаях. Этот закон установил Курт, и все его беспрекословно выполняли. Иногда «лжецы» отдавали свои собственные спички Курту в обмен на дополнительный кусок пирога и таким образом постоянно пополняли неприкосновенный запас.
Роуз взяла спички, свернула в трубочку кусок бумаги и подожгла его. Вспыхнувшее пламя осветило кухню. То, что Роуз увидела, поразило ее. Похоже, находившиеся на кухне люди покинули ее в самый разгар приготовления еды. На столе россыпью лежали овощи. Весь пол был усыпан раскатившейся из упавшего мешка картошкой. Брошенный около куска говядины любимый нож Курта был испачкан кровью.
При всем при этом не создавалось впечатления, что на работавших здесь людей было совершено нападение. Просто казалось, что Курт внезапно оставил все и покинул «Клуб». И если Курт ушел…
Лоб Роуз покрылся холодным потом. Она взяла свечу и быстро зажгла ее. Закрывая крохотное пламя одной рукой от сквозняка, Роуз выбежала с кухни и направилась в главный зал «Клуба». Там тоже никого не оказалось. Никого не было и в комнатах, где хранились карты и коллекция кодовых замков, которые стажеры учились вскрывать. Секретный кабинет его светлости также был пуст.
Все куда-то исчезли! И, по всей видимости, ушли давно. Что могло случиться? Почему все так торопились? Роуз подумала, что только вторжением французов в страну можно было объяснить столь поспешное бегство «лжецов» из «Клуба». Или, возможно, что-то случилось при дворе…
– О Господи! Георг!
Разумеется, «лжецы» пребывали в панике. Ведь Георг исчез без следа, просто растворился в воздухе! Но разве они еще не получили указаний от лорда Ливерпула?
– Коллиз, что мы наделали!
Теперь Роуз направлялась в школу Лилиан Рейнз. Мысль о том, что ей снова придется спуститься под землю и пройти по тоннелю, приводила ее в ужас. Но в школе тоже никого не оказалось. Должно быть, все «лжецы» бегали как сумасшедшие по городу и искали Георга. Роуз прижала пальцы к вискам.
«Исчезновение Георга превратилось в национальное бедствие. Что же мне теперь делать?»
Она вдруг заметила, что все ее тело покрылось испариной. Ей надо было как-то успокоиться. Роуз прошла в свою комнату и надела костюм, в котором обычно тренировалась. В коротких бриджах, рубашке и ботинках на шнурках она чувствовала себя гораздо увереннее. Волосы она стянула в тугой узел и спрятала под шапку, позаимствованную у одного из стажеров.
Прежде всего ей следовало поставить его светлость в известность о том, что Коллиза и Георга похитил Луи Уодсуорт. Роуз решила написать ему записку и оставить ее в секретном кабинете на столе. А потом она вернется на фабрику. Одна. Она так и не нашла никого, кто мог бы ей помочь. Что ж, если она попадется Луи Уодсуорту в руки, то он, без сомнения, убьет ее. Оставалось только надеяться, что Коллиз и Георг все еще живы.
Роуз постучала в дверь Этеридж-Хауса. Никто не отозвался. Ей вдруг стало страшно, что и здесь она никого не' застанет. Наконец дверь открылась, и на пороге появился нахально улыбающийся Денни.
– А, это ты.
У Роуз не было ни желания, ни времени играть в его игры.
– Денни, позволь мне войти. Мне нужно немедленно увидеть его светлость!
Денни усмехнулся:
– Его нет. Никого нет. Его светлость ушел, и сэр Саймон ушел, и даже Сержант ушел. Все ушли. Оставили меня дома одного открывать дверь, как будто я какой-то швейцар. Надеюсь, ты понимаешь, что ты наделала? Они решили, что ты похитила принца-регента.
– Денни, хватит. Лучше скажи, куда они все отправились. Это срочно. Понимаешь?
Денни сложил на груди руки.
– Я не могу тебе ничего сказать. Оставь записку, и я прослежу, чтобы ее вручили его светлости.
Записка… Роуз вдруг вспомнила, что Коллиз уже посылал Денни записку.
– Ты получил записку от Коллиза? Он написал тебе, где его искать. Почему ты не передал ничего лорду Ливерпулу?
Лицо Денни вытянулось, а глаза округлились от удивления.
– С какой стати я должен был что-то передавать лорду Ливерпулу? В записке ничего такого об этом не говорилось. Там только было написано, что мой господин, ты и принц находитесь в борделе!
Глаза Роуз сузились.
– Там не могло быть этого написано! Коллиз никогда бы так прямо не написал.
Денни высокомерно улыбнулся:
– Я был с «лжецами» еще тогда, когда вы чистили горшки, мисс Лейси. Господин Коллиз написал, что он вместе с дядей Георгом. Надо понимать, что вместе с принцем. У господина Коллиза нет никакого дяди Георга.
Что-то все равно было не так, Роуз чувствовала это. Коллиз послал вчера две записки. Лорд Этеридж и лорд Ливерпул должны были давным-давно прийти в бордель к миссис Блайт.
– Коллиз послал тебе записку, которую ты должен был передать лорду Ливерпулу. Что с ней случилось? Ты получил ее?
Денни выглядел озадаченным.
– Не знаю. Я не понимаю, о чем ты говоришь. – Уголки его губ уныло опустились вниз. – Ты, наверное, потеряла ее!
– Я даже в руках ее не держала, идиот. Коллиз передал две записки мальчишке и заплатил ему, чтобы он доставил их тебе, – бросила Роуз и вдруг подумала о том, что мальчишка мог потерять одно из посланий. И разумеется, он вряд ли бы признался в этом Денни. Но прочитать записку он точно не мог.
Черт возьми, сколько уже времени потеряно!
– Значит, его светлость отправился к миссис Блайт?
– Был там и уже ушел оттуда. Они все носятся по городу и пытаются выйти на ваш след. Но как вы это сумели сделать? – Глаза Денни светились любопытством. – Как вам так удалось исчезнуть?
Роуз вздохнула. Что ей теперь делать? Она не могла позвать с собой Денни. Ему невозможно было доверить даже грязного полотенца. Он вечно все терял, путал и понимал не так, как следовало.
– Шпионский секрет, – ухмыльнувшись, проговорила Роуз. – Слушай меня внимательно, Денни. Если увидишь его светлость, передай ему обязательно, что я оставила для него в «Клубе» очень важную записку. Она лежит на столе в его кабинете.
– Я не твой слуга!
Роуз решила, что с нее хватит. Шагнув к Денни, Роуз ударила его кулаком в грудь.
– Запомни, Денни, Курт хорошо обучил меня всему тому, что он умеет сам. Так, значит, ты не хочешь выполнить моего поручения?
Глаза Денни снова расширились, и в них промелькнула тревога.
– Хорошо, хорошо. Все скажу, все передам, – торопливо проговорил он и захлопнул дверь.
Роуз осталась стоять на крыльце. Она снова была одна.
Теперь Роуз направлялась на фабрику. Где ей найти помощь? К кому обратиться? Конечно, она могла бы дойти до дома сэра Саймона, но он все равно бегал сейчас по городу вместе со всеми своими слугами и пытался найти принца, Коллиза и ее.
Времени у Роуз уже не оставалось. Что делать? Она должна найти помощь где-то рядом. Она должна что-то придумать. Немедленно!
И вдруг неожиданно в ее голове всплыло одно имя. Этан Деймонт. Коллиз учился вместе с ним в школе и доверял этому человеку.
Она знала, что Этан Деймонт был игроком. «Господи, – взмолилась Роуз, – сделай так, чтобы этот человек оказался посообразительнее Денни!» Выйдя за ворота парка, располагавшегося рядом с Этеридж-Хаусом, она направилась в единственное место, где, возможно, ей могли оказать помощь. Дождь кончился, и небо начало прочищаться. Дувший с моря прохладный ветер гнал облака на восток.
Роуз шла к Этану Деймонту, Бриллианту, как его звали в определенных кругах. Только отчаяние могло вынудить ее обратиться к этому человеку. Коллиз сделал бы для нее то же самое или даже больше.
– Коллиз, – тихо прошептала Роуз. – Надеюсь, ты более щепетилен в выборе друзей, чем в выборе слуг.
Этан Деймонт решил налить себе еще бренди и взял в руки бутылку. Но она оказалась практически пустой, и в его бокал вылилась лишь тонкая струйка, спустившаяся грустной змейкой по стенке на дно. Он откинулся на спинку стула и громко крикнул:
– Дживс, принеси еще бренди!
Этот горячий призыв, как и следовало ожидать, остался без ответа. А все потому, что никакого Дживса не существовало. В данный момент в доме Деймонта не было ни лакея, ни дворецкого, ни даже кухарки. Слуги требовали денег, а с деньгами у Этана сейчас было туго.
Не осталось у него и бренди. Ему удалось найти лишь одну пыльную бутылку в углу подвала. Все, что можно было съесть в доме, было съедено, все, что можно было выпить, было выпито. Госпожа Удача отвернулась от него, напоследок подставив подножку. В последнее время карты перестали приносить ему доход.
Грязно выругавшись, Этан закатил глаза и уставился в потолок.
– Прости меня, Господи! Я уже не знаю, что говорю. Я не имел этого в виду. Госпожа Удача, не оставляй меня. Ты красивая, ты добродетельная, ты достойнейшая из достойнейших. Я согласен на все… Я сделаю все, что ты захочешь, если ты только еще раз постучишь в двери моего дома.
Тук, тук, тук! В дверь тихо постучали. Стучали костяшками пальцев. Красивого медного молоточка на двери уже не было, Этан давно продал его и целую неделю на вырученные деньги покупал себе еду. Снова послышался стук, эхом прокатившийся по пустому дому.
– Компания, – пробормотал Этан себе под нос. Открывать дверь ему совсем не хотелось. Кто там мог быть? Только кредитор, пришедший отобрать его последние пожитки. Снимать с себя, например, туфли Этану совсем не хотелось. Хорошо еще, что он успел выпить последнюю бутылку бренди. Он быстро опрокинул в рот оставшиеся на дне бокала капли. Глядя в потолок, Этан улыбнулся:
– Ах, принцесса, если б только это ты стучала сейчас в мою дверь! Почему же ты забыла меня, моя дорогая? Чем я тебя обидел?
Но на самом деле Этан, конечно же, знал, по какой причине удача отвернулась от него. Он потерял страсть. Однажды утром он проснулся и почувствовал, что его больше не привлекают карты, что в нем угас охотничий азарт, что его сердце не бьется чаще от мысли об игре. Карты вдруг превратились в раскрашенные чернилами картонки. В зелени сукна, покрывающего игорный стол, Этан внезапно увидел желтоватый оттенок желчи вместо привычного изумрудного.
Стук не прекращался, к тому же послышался высокий женский голос. Незнакомка звала его по имени. Этан удивленно заморгал:
– Это ты, моя любовь?
Пожалуй, ему лучше открыть дверь. Что там за женщина? Он давно уже не имел дел с женщинами. Если это только какая-нибудь старая любовница, пришедшая ему мстить или требовать от него деньги? Как бы то ни было, это лучше, чем голые стены и пустая бутылка.
Еще немного постояв и подумав, Этан бросился к входной двери. Стены коридора, по которому он бежал, были обиты дорогими дубовыми панелями, сама дверь тоже выглядела прилично. Этан вдруг подумал, что эту дорогую дверь тоже можно продать. Он попытался отодвинуть щеколду, но она не поддавалась. С третьей попытки Этан все-таки смог открыть дверь. Бренди было хорошего качества, решил он. Яркий дневной свет ударил ему в глаза.
– Это что, уже утро?
Женщина оттолкнула его и прошла в дом.
– Уже полдень, мистер Деймонт. Время пить чай.
– Ах… чай, – пробормотал он и почувствовал, как вдруг заныл его желудок. Чай, свежие пирожные… – Мне нравятся пирожные с кунжутом.
– О Господи, да вы пьяны!
– Не совсем так, – запротестовал Этан, продолжая моргать. Он никак не мог сфокусировать свой взгляд на лице незнакомки. – Я не мог допустить, чтобы негодяи унесли мой бренди.
– Меня не интересует эта ерунда, – бросила Роуз. Дверь за ее спиной захлопнулась, погасив дневной свет. Этан благодарно вздохнул и отступил в глубь коридора. Снова заглянул в лицо Роуз. Кажется, эта женщина в странной одежде была очень сердита. Или испугана? Видимо, и сердита, и испугана.
И еще эта женщина, теперь Этан был абсолютно уверен в том, что это была все-таки женщина, нуждалась в его помощи. Как-никак он джентльмен! Ну по крайней мере был им когда-то. Впрочем, и сейчас он помнит, что такое благородство.
– Пожалуйста, входите, – вежливо пригласил он Роуз.
– Я уже вошла. – Она сложила руки на груди и бросила на Этана сердитый взгляд.
О, она очень даже хорошенькая, решил Деймонт. Темненькая, со светлой кожей, худая и немного испуганная…
Этан вдруг выпрямился и приподнял подбородок, как будто готовился принять брошенный ему вызов. Втянул в себя воздух, выдохнул. Он надеялся, что его дыхание не слишком отдавало бренди.
– Чем я могу вам помочь, дорогая леди?
Она сняла шапку с головы, и волосы опустились ей на плечи и спину.
– Я не леди.
