Глава 31
Всего лишь три часа прошло с тех пор, как в их хижину ворвались Бэрон и Джаспер. Только три часа, грустно подумала Чонси, и вот сейчас они мертвы и лежат в земле, а их лошадей отдали первым попавшимся на глаза шахтерам.
Делани даже не пытался завязать разговор с женой на эту тему. Когда он пришел к реке, на его лице блуждала угрюмая ухмылка.
— Дорогая, нам пора, — сказал он. — Ты готова к дальней дороге?
Она молча кивнула, обрадовавшись тому, что не придется возвращаться в хижину.
Они ехали молча, не замечая живописной красоты окрестного ландшафта, украшенного великолепными высокими соснами на холмах. У подножия гор Сьерра-Невада стали то и дело появляться чумазые золотоискатели, старательно трудившиеся со своими лотками на дне огромного ущелья. Воздух был чистый, сухой и не слишком жаркий. Чудесная погода, одним словом.
В конце концов, Чонси не выдержала напряженного молчания и повернулась к мужу.
— Мы едем в Невада-Сити? Он широко улыбнулся.
— Пока еще нет, дорогая. Сперва мы посетим Грасс-Вэлли, небольшой шахтерский поселок, что в пяти милях к западу от Невада-Сити. Мы выглядим не совсем элегантно, дорогая. Проведем ночь в отеле Давидсона, купим себе приличную одежду, а потом я отправлюсь в Невада-Сити. — Делани сделал многозначительную паузу, смотря прямо вперед. — Я хочу предстать перед Монтгомери в нормальном виде, а не как какой-то старатель.
— Что означает «я»?
— Только то, что я сказал, — решительным тоном заявил Делани, всем своим видом показывая, что не желает слышать никаких возражений. Чонси чуть было не задохнулась от возмущения.
— Дел, ты… — она запнулась, стараясь всеми силами сохранять спокойствие, — ты никогда не видел Пола Монтгомери. К тому же он не дурак, чтобы находиться здесь под своим собственным именем.
— А я тем не менее уверен, что это именно так. Почему он должен скрывать свое имя? Зачем? А ты тем временем останешься в Грасс-Вэлли, где будешь в полной безопасности. Естественно, на короткое время.
— Я не останусь.
— Дорогая, важнейшим условием твоего замужества было беспрекословное подчинение мужу, разве не так?
— Вздор! Я не верю тебе, Дел! Еще два часа назад ты убеждал меня в том, что восхищен моей храбростью и мужеством, говорил, что гордишься мною. А сейчас хочешь снова превратить меня в беспомощную и слабую женщину?
Делани не нашел в себе смелости посмотреть ей в глаза.
— Я не смог защитить тебя. С моей стороны было непростительной глупостью предполагать, что этот индеец является единственным человеком, вовлеченным в это дело. Моя глупость чуть было не стоила тебе жизни. И слушать ничего не хочу.
— Нет, дорогой, у тебя просто нет другого выхода. Если ты уедешь один, то я просто потеряюсь в этом поселке. Не думаю, что это будет более безопасно!
Делани нервно заерзал в седле и пристально посмотрел на жену, увидев на ее лице торжествующее выражение. В помятой юбке и перепачканной блузке она выглядела, как очаровательный беспризорник.
— Боже мой, что сказал бы сейчас Монтгомери, если бы увидел тебя в эту минуту! Ничего себе английская леди!
— Меня радует твой смех, — улыбнулась Чонси. — Значит, ты сделал первый шаг в направлении здравого смысла.
Улыбка тут же исчезла с его лица.
— Чонси, я уже думал об этом. Да, я хорошо помню то, что сказал сегодня утром, и знаю, что сделал это вполне серьезно. Но я не хочу больше подвергать тебя опасности. Ты представить себе не можешь, как я был напуган и беспомощен.
— Все равно я отказываюсь отпускать тебя одного к Монтгомери. В конце концов это мой поединок, Дел. Вплоть до сегодняшнего утра ты был всего-навсего посторонним наблюдателем.
— Чонси, я не собираюсь больше спорить с тобой по этому поводу.
— Отлично!
Они ехали молча до того момента, пока не поднялись на небольшой холм и не увидели оттуда Грасс-Вэлли.
— Какое чудесное место, — восхищенно промолвила Чонси, придерживая лошадь. — Тихое и спокойное.
В ответ послышался веселый смех Делани.
— Подожди до субботнего вечера, когда все шахтеры вернутся сюда с приисков и устроят здесь настоящий ад. В этом городке салунов намного больше, чем магазинов или даже домов. Правда, здесь нет представителей закона, но зато есть почта.
Вскоре на их пути стали попадаться шахтеры в грубой и грязной одежде.
— Они находятся здесь с сорок восьмого года, — пояснил Делани жене, приветливо помахивая им рукой. — Сейчас мы едем вдоль Волчьего ущелья, дно которого когда-то было просто усеяно золотыми самородками. Ты можешь познакомиться, если, конечно, захочешь, с Джорджем Макнайтом, который прибыл сюда в пятидесятом году. Этот счастливчик споткнулся о сверкающую скалу и обнаружил, что она почти полностью состоит из золотых самородков. Это место до настоящего времени считается вторым по богатству во всей Калифорнии. Почему…
— Ты пытаешься отвлечь мое внимание, Дел, но у тебя ничего не выйдет! Да и твоему симпатичному городку не удастся очаровать меня до такой степени, чтобы я забыла о своем долге. Ты только посмотри вон на ту толпу!
Они въехали на Оборн-стрит — довольно широкую улицу, по обеим сторонам которой возвышались деревянные строения. Из-под копыт лошадей вздымались плотные клубы пыли, а над головой немилосердно припекало летнее солнце. По мере приближения к Бэнк-стрит народу на улице становилось все больше. Многие что-то громко кричали и возбужденно размахивали руками.
Делани показал жестом Чонси, чтобы она остановилась, а сам быстро соскочил с лошади и подошел к какому-то возбужденному шахтеру.
— Что здесь происходит, черт возьми?
— Ты что, не слышал? Боже мой! Только что к нам приехала Лола Монтес! Потрясающая женщина! Приехала со своим мужем. Я слышал, что она хочет поселиться здесь.
Делани прикрыл ладонью глаза от слишком яркого солнца и посмотрел на толпу людей. Рядом со знаменитой танцовщицей он заметил Пэта Холла, который даже пораснел от радости, что его жена разговаривает с самой Лолой Монтес.
Делани вернулся к Чонси и пересказал ей новость.
— Невероятно, — изумилась та, сверкнув глазами. — Королева танца в Грасс-Вэлли! Какой прием!
— Если в Сан-Франциско творилось Бог знает что после ее выступлений, то могу представить, какой прием ожидает ее здесь.
«Бедная Лола, — подумала Чонси, — ее выступление в Сан-Франциско вряд ли можно назвать ошеломляющим». Неожиданно ее взгляд упал на человека, поразительно похожего на Монтгомери. У нее даже дух перехватило.
Делани пристально посмотрел на жену.
— Что случилось? У тебя болит плечо?
— Нет, — с трудом произнесла она. — Ничего страшного, Дел. Со мной все в порядке. — Она решила не говорить мужу об этом человеке, чтобы не давать ему лишнего повода оставить ее в городке.
Они с трудом проехали на лошадях сквозь плотную толпу людей и свернули на Милл-стрит. Гостиница Давидсона стоял на углу улицы и представлял собой двухэтажное деревянное строение, недавно выкрашенное в яркие тона.
— Давай сначала снимем комнату, — предложил Делани, — а потом уже отправимся по магазинам.
Чонси ощущала себя крайне неловко, но служащий гостиницы не обратил на ее внешний вид никакого внимания.
— А, мистер Сэкстон. Добро пожаловать в Грасс-Вэлли, сэр.
— Спасибо, Бен. Скажи мне, «Хок» все еще является лучшим магазином дамской одежды?
— Да, сэр, и мужской тоже. Но думаю, что старина Берни сейчас околачивается около знаменитой танцовщицы.
— Ну что ж, пусть насладится этим прекрасным зрелищем, — сказал Делани. — Бен, распорядись, пожалуйста, насчет горячей воды для меня и моей жены.
— Разумеется, мистер Сэкстон. Я рад приветствовать вас в Грасс-Вэлли. миссис Сэкстон.
— Как приятно, что некоторые вещи остаются неизменными, — поделился с ней Делани. — Я уже не надеялся встретить здесь Бена. Думаю, что Давидсон сделал его совладельцем гостиницы, чтобы он не сбежал к старателям. А вот и наша комната, дорогая.
Чонси осмотрела похожую на большую коробку комнату и отметила, что она выглядит достаточно чистой и уютной. Мебель была простой и вместе с тем добротной — дубовый, явно новый шкаф, большая кровать с белым покрывалом, комод, умывальник, на котором стоял небольшой таз, и вязанный крючком ковер.
— Почти как дома, — улыбнулась Чонси.
— Неужели я женился на снобе? — шутливо спросил он, посмотрев на жену.
— Внимательно смотри мне в глаза и задай еще раэ этот вопрос!
В огромном универсальном магазине Хока оказалось несколько женщин, и все они таращили глаза на затрапезную одежду Чонси. Впрочем, это были скорее всего взгляды любопытные, чем осуждающие. Что же касается мужчин, то те, кажется, вообще не обращали никакого внимания на ее лохмотья. А один из них даже прикоснулся к своей шляпе в знак приветствия. Конечно, если бы она показалась в таком наряде в Лондоне, то это был бы самый настоящий скандал. Вскоре они познакомились и с Берни — высоким и полным мужчиной лет сорока с неизменно веселой улыбкой на губах.
— Мы оденем вас с ног до головы, Дел!
Он действительно сделал все возможное, чтобы подобрать им нужную одежду. Чонси выбрала себе два замечательных платья из хлопка, а также весь комплект нижнего белья. Конечно, это был не атлас и не шелк, но все же весьма приличное белье.
Подбирая одежду, она постоянно думала о том, что ни за что на свете не позволит Делани одному отправиться к Монтгомери. Это было бы в высшей степени безрассудно.
— У тебя хватит денег, чтобы купить все это? — поинтересовалась она, наблюдая за тем, как продавец тщательно упаковывал покупки.
— Мадам, я как-нибудь справлюсь с этим делом без вашей помощи, — шутливо ответил он.
В тот вечер они хорошо поужинали в небольшом ресторане «Кёрли» почти в самом центре поселка. Все блюда показались им удивительно вкусными, а от одного вида хлеба и масла у Чонси даже слюнки потекли.
— Настоящий пир, — радостно произнесла она, потирая руки от удовольствия.
— Я давно уже понял, что лишения заставляют нас больше ценить то главное, что есть в жизни.
— А, значит, вы тоже слюной исходите, мистер Сэкстон!
— Истинная правда, — согласился Делани и вцепился зубами в кусок мягкого свежего хлеба.
Проворный официант тут же притащил им бифштексы, зеленые бобы, жареный картофель и огромные куски яблочного пирога.
— Боже мой, мне кажется, я умерла и попала в рай. Делани напрягся, и Чонси поняла, что в эту минуту он вспомнил о том, что произошло с ними утром. Они были на волосок от смерти.
— Дел, — довольно резко прервала она его дурные мысли, — немедленно прекрати! Мы живы и здоровы и намерены оставаться таковыми еще долгое время.
Он посмотрел ей в глаза, и она увидела в них совершенно невыразимое желание. Они даже блестеть стали как-то по-иному. Ее рука слегка дрогнула, отчего тонкий ломтик картофеля соскочил с вилки и плюхнулся на тарелку.
— Прошу тебя, не надо думать о том, о чем ты сейчас думаешь, — более мягким тоном попросила она мужа.
— Откуда тебе известны мои мысли? Она безотрывно смотрела ему в глаза.
— Потому что я думаю о том же самом, — призналась она.
— Хорошо, — согласился он, и от одного этого слова у нее мурашки по коже пошли.
Оставшуюся часть ужина они провели в полном молчании. Покончив с едой, Чонси откинулась на спинку стула и положила вилку на пустую тарелку.
— Все, больше не могу. Если съем еще хотя бы один кусочек, то мое великолепное платье расползется по швам. Это самый вкусный ужин в моей жизни!
Делани молча кивнул, все еще поглощенный остатками бифштекса.
— Знаешь, Чонси, — произнес он несколько минут спустя, — все оставшиеся дни своей жизни я буду наслаждаться тем, что я жив и здоров. Это так замечательно! А еще лучше, когда рядом со мной находится моя любимая жена, которая весело смеется и даже иногда спорит со мной. Все-таки жизнь — чертовски хрупкая вещь.
— Да, она всегда была такой и такой останется, — тихо проронила Чонси. — Дел, мы должны поговорить с тобой о Поле Монтгомери.
— Нет, — решительно возразил он, — только не сегодня.
— Что ты собираешься с ним сделать? — настойчиво продолжала допытываться Чонси.
— Любовь моя, не желаешь ли съесть еще немного яблочного пирога? Или выпить немного вина?
Она насупилась и строго посмотрела на мужа.
— Защищать меня — вовсе не означает, что со мной можно обращаться, как с какой-то идиоткой!
— Ну хорошо, давай поговорим об этом завтра утром. А сегодня мое тело хочет получить дополнительные доказательства того, что оно цело и невредимо. Я хочу тебя, Чонси, ужасно!..
Чонси могла сказать ему то же самое, но все же ее сознание было охвачено необъяснимым страхом. Слишком много важных событий произошло за столь короткое время. А сколько еще произойдет?
Они лежали в уютной теплой постели, прижавшись друг к другу. Его рука нежно поглаживала ее грудь.
— У меня такое ощущение, что все это произошло во сне, — тихо сказал Делани, прикасаясь подбородком к ее виску.
— Нам здорово повезло, Дел, — заметила Чонси. — А сейчас я почему-то боюсь, что удача отвернется от нас.
Делани медленно провел рукой по ее животу и прикоснулся к слегка увлажненной трепетной плоти, покрытой нежными волосками. Ее тело требовало удовлетворения, но сама она была еще не вполне готова к любви, так как все ее мысли были сейчас заняты другим. Ей нужно помочь избавиться от преследующего ее страха. Но как? Пожалуй, лучше всего поговорить откровенно.
— Послушай, дорогая. Я действительно намерен покончить с Монтгомери. У меня нет другого выхода. Если этого не сделать, то нас все время будет преследовать этот кошмар. И тебя, и меня, понимаешь? Но я не хочу, чтобы ты видела это. Ты и так уже испытала слишком много насилия и жестокости.
Он почувствовал, как ее тело напряглось от волнения.
— Он погубил моего отца, — прошептала она. — Именно поэтому я желаю его смерти и хочу это сделать своими собственными руками!
— Нет! Я не могу допустить этого, Чонси! — выкрикнул Делани и стал страстно целовать ее в губы, стараясь хоть немного успокоить жену. Затем он приподнялся и осторожно накрыл ее своим горячим телом. Он понимал, что должен заставить ее принять его и таким образом немного отвлечь от тягостных мыслей. Он знал, что совершает насилие над женой, но уже не мог остановиться. Его движения становились все более властными и требовательными, пока он наконец не вскрикнул от наступившей разрядки.
Чонси лежала неподвижно, не испытав никакого восторга от столь неожиданного и быстротечного порыва.
— Я сделал тебе больно? — хрипло спросил он.
— Нет, — соврала она, не желая объясняться с мужем по этому поводу. Она хорошо понимала его. Может быть, даже лучше, чем он сам.
Делани осторожно лег рядом.
— Я не хотел этого делать, — признался он через минуту.
— Я знаю. Завтра утром, Дел, мы непременно решим, как быть с Полом Монтгомери.
Делани неожиданно громко засмеялся, на что она ответила слабой улыбкой.
— Господи, я должен был знать, — выдохнул он. — Знать, что никогда бы не влюбился в женщину, которая безропотно и покорно выполняла бы все мои пожелания. Ну, хорошо. Давай обсудим этот вопрос завтра утром и вместе решим, что теперь делать. Но при одном условии, Чонси… Ты не станешь убивать Монтгомери своими собственными руками. Договорились?
— Договорились.
— Поклянись, или я привяжу тебя за ногу в этой комнате.
Она какое-то время молча гладила его грудь, а потом едва слышно промолвила:
— Клянусь… хочу, чтобы ты сделал мне еще одно одолжение.
— Господи, — растерянно пробормотал он, чувствуя тем не менее, что все его тело напряглось от внезапно вспыхнувшего возбуждения. — У меня уже почти, не осталось сил.
Они покинули Грасс-Вэлли в десять часов утра. Летний день был теплым и ясным, без единого облачка на лазурном небе.
— Мы доберемся до Невада-Сити примерно через час, — сказал Делани и повернулся в седле, чтобы посмотреть на жену.
— Да, ты уже говорил мне.
— Со мной произошла еще одна любопытная вещь, — вспомнил он. — Помнишь, я рассказывал тебе, что получил сообщение о беспорядках на моей шахте в Даунвиле? Похоже на очередную уловку Монтгомери. Думаю, это Бэрон предложил ему столь хитроумный план. Скорее всего Монтгомери надеялся, что я оставлю тебя в Сан-Франциско, а сам отправлюсь на шахту. А когда выяснилось, что мы поехали сюда вместе, он быстренько разработал новый план, конечно, не без помощи того же Бэрона. Нет никаких сомнений, что мы имеем дело с чертовски умным мерзавцем. А умный мерзавец вдвойне опасен.
— Да, но он не привык к суровым условиям, — возразила Чонси. — Я с детских лет помню, что он никогда не ходил на охоту. Да и вообще с винтовкой в руках я его никогда не видела. Он-то и стрелять, я думаю, не умеет.
— И все же именно он убил твоего отца.
— Да, подсунув ему слишком большую дозу опия.
В течение следующих нескольких минут они напряженно молчали.
— У меня есть план, Чонси, — неожиданно оживился Делани. — Правда, я не в восторге от той роли, которую тебе придется сыграть, но думаю, что это лучший способ выманить негодяя из города и пристрелить его. Не знаю, что из этого получится, но стоит попробовать. Однако пообещай мне, что будешь в точности выполнять все мои указания.
Она окинула его долгим и вдумчивым взглядом.
— Ты тоже весьма неглупый человек, и я полностью доверяю тебе. Не сомневайся, я буду все делать так, как ты скажешь.
— Конечно, в этом есть определенный риск.
— Я уже почти шесть месяцев живу с ощущением постоянного риска и хочу раз и навсегда положить этому конец.
— Превосходно, — обрадовался Делани. — Слушай…
