Эпилог

Скандал, вспыхнувший в связи с делом лорда Элфика, оказался еще более впечатляющим, чем тот, который сопровождал его развод. Газеты отдавали целые колонки подробностям процесса. Художники нарисовали целую серию забавных карикатур для развлечения читающей газеты публики: лорд Элфик, целующий задницу Наполеона, лорд Элфик участвует в пьяной оргии в окружении гулящих девок, голова лорда Элфика на поганке, выросшей в навозной куче, лорд Элфик, плюющий на падшую Британию, лорд Элфик, ворующий еду у голодающих солдат, и так далее. Правда, были и более сдержанные карикатуры.

Каждый день, когда его светлость возили в Вестминстер, где проходил процесс, толпа забрасывала его экипаж гнилыми фруктами и овощами.

Процесс длился очень долго и выявил много грязи. В конце концов, Элфика признали виновным по всем пунктам, что никого не удивило.

И все же он придумал, как обмануть правосудие. В ночь перед казнью его нашли корчащимся на полу тюремной камеры. Элфику запрещали пользоваться бритвой, ножом, веревкой и даже подтяжками, опасаясь, как бы он чего-нибудь с собой не сделал. Но ему удалось каким-то образом раздобыть яду. Когда его нашли, он был еще жив, но спасти его было уже невозможно. Он умер через несколько часов, перенеся тяжелейшую агонию.

Судя по тем симптомам, которые описывались в газете, присланной одной из сестер Джеймса, Элфик отравился мышьяком. Однако Кордер решил, что это не было самоубийством.

Если бы Элфик мог раздобыть яд, то с таким же успехом он бы мог достать пистолет или бритву. Да еще выбрать из всех ядов мышьяк! Очень трудно подобрать нужную дозу этого яда. Скорее всего, тут не обошлось без женщины. Отравить узника совсем не трудно.

– Даже того, который находится под присмотром бдительной стражи? – спросила его жена. – Каким же это образом?

– Кто знает? – пожал он плечами. – Если ты решишь отравить меня, то сама продумай, как это сделать, но постарайся уважить древние традиции моих предков.

– Что ж, не буду гадать и предполагать, кто отравил его, – промолвила она. – Это могла быть любая женщина из тех, которых он использовал.

– Ну да, одна из тех, кто не сбежал куда подальше, как только разразился скандал, – усмехнулся Джеймс.

– Но его обожаемая Джоанна так долго ждать не стала, – сказала Франческа. – Она покинула Лондон еще до того, как Элфик туда приехал.

Спустя некоторое время после этого разговора стали приходить письма. Лорд Байрон прислал Франческе письмо: «Наконец-то хотя бы один из нас оправдан». Оно заканчивалось коротким стихотворением, которое поэт написал специально ради этого случая. В стихотворении было несколько прозрачных намеков на второго мужа Франчески.

Пришло письмо и от лорда Квентина. Он подробно описал лондонские события и процесс по делу Элфика и поблагодарил Франческу за то, что она помогла им завершить дело, которым они занимались несколько месяцев.

А потом, к полному изумлению Франчески, одно за одним стали приходить письма от ее бывших друзей и знакомых. Многие из них благодарили ее, многие извинялись.

Но самым неожиданным было письмо от короля. Оно было доставлено специальным курьером и прибыло поздним февральским вечером, когда слуги уже успели забрать почту. Джеймс и Франческа ждали гостей – Лоренцо и Джульетту, с которыми они после обеда собирались поехать в оперу.

Джеймс лежал на диване, рассматривая putti. Когда они обсуждали, где будут жить после свадьбы, Джеймс предложил остаться здесь, в палаццо Нерони, потому что потолочная лепнина навевала на него сентиментальные воспоминания.

Франческа подошла к нему с письмом в руке и уселась рядом. Джеймс приподнялся, опираясь на подушки, чтобы читать через ее плечо. Среди прочего, его величество благодарил Франческу за то, что она рисковала собственной жизнью ради блага родной страны.

– А ты ведь этого и не знала, не так ли? – пробормотал Джеймс после того, как они оба молча прочли начало королевского послания. – Когда ты делала все, чтобы спасти меня, тебе и в голову не приходило, что ты в эти мгновения находишься на службе у государства.

– Со стороны Квентина было очень мило выставить меня героиней, – сказала Франческа. – Но на самом деле я попросту была по уши, до глупости влюблена.

– Это очень хорошо, – заметил Джеймс. – Такая глупость нам на пользу.

Франческа раскрыла вторую страницу письма и продолжила чтение.

– Боже мой! – воскликнула она.

– Святые небеса! – вскричал Кордер.

– Какая чушь, – вымолвила Франческа. – О чем только они думают?

– Лорд и леди Делкэр, – произнес Джеймс, глядя на Франческу. – И как тебе это на слух? Нам жалуют дворянство – за службу на благо государства, в этом можно не сомневаться.

– Это тебе жалуют дворянство, – поправила его Франческа. – А я всего лишь приложение к тебе, вроде багажа.

– Ну и это не так уж мало, – хмыкнул Джеймс.

– Надо же, а я только начала привыкать к своему новому имени – миссис Кордер.

– Существует несколько миссис Кордер, моя дорогая, – сказал Джеймс. – И, не сомневаюсь, появятся новые. Но ты только подумай: в качестве моей жены ты сможешь носить хорошенькую корону с серебряными шариками и коронационное платье с горностаем.

– Но я же пропустила коронацию!

– Тогда ты сможешь надевать корону и платье в постели, – улыбнулся Джеймс.

Франческа задумалась.

– И чтобы под платьем ничего не было, – с улыбкой уточнила она.

– Отличная мысль! Одна из моих любимых черт в тебе – это твое чувство стиля.

– Но нам придется поехать в Лондон, – вздохнула Франческа.

– Ну да, правила хорошего тона предполагают это, – сказал Джеймс. – А ты против? Нам же не придется жить там постоянно. Возможно, всего несколько месяцев. В разгар сезона, – добавил он.

– Ну как я могу возражать? Друзья попросили у меня прощения. Моему мужу пожалован титул. К тому же разгар сезона – то, что надо. Мы будем давать званые вечера.

Письмо выпало из рук Франчески, когда она начала составлять счастливые планы на будущее.

– Для начала, думаю, мы дадим званый обед. Как это будет замечательно! Интересно, получится уговорить Лоренцо с Джульеттой приехать к нам в Лондон? Хотя я уверена, что да. И если он сделает ее графиней или кем-то вроде этого, думаю, никто возражать не станет. Он ведь иностранный принц. А особам королевской крови дозволяется делать все, что душе угодно, особенно иностранцам. Они могут не придерживаться общепринятых правил. – Она кивнула. – Да, думаю, нам это удастся.

Несколько мгновений Джеймс молча наблюдал за женой, любуясь ее удивительно красивым лицом. Он бы не смог перечислить тех мелочей, за которые любит ее, но это, пожалуй, было главным: ее жизнелюбие, ее чувство юмора.

– Иди ко мне, – прошептал он. Отодвинувшись в сторону, чтобы освободить Франческе побольше места, Джеймс похлопал по дивану рядом с собой. – Я еще ни разу в жизни не целовал леди Делкэр.

– Вот этого не надо, – строгим тоном произнесла она, но в ее глазах заплясали хитрые огоньки. – Ты помнешь мне платье.

– Это я и собираюсь сделать, – отозвался Джеймс.

– Но мы ждем гостей.

– Они будут шокированы! Иди сюда, мой багаж. Все, что мне нужно, – это всего лишь поцелуй… Ну и немного супружеской ласки.

Рассмеявшись, Франческа выполнила просьбу Джеймса и пересела поближе к нему. Он взял ее лицо в руки, повернул к себе и приник к нему нежным и долгим поцелуем. Она запустила пальцы в его черные волосы и принялась ласкать их.

Когда они наконец оторвались друг от друга, Джеймс заглянул в зеленую бездну ее глаз и почувствовал, что тонет в ней, наслаждаясь безоблачным счастьем.

– Так когда мы тронемся в путь? – спросила она. – В Лондон, я имею в виду…

– Когда захочешь. – Его руки будто случайно оказались на ее лифе. – Может, через две недели? Сколько времени нужно женщине, чтобы приготовиться к долгому путешествию?

– Думаю, двух недель будет достаточно, – сказала она.

– Разумеется, мы вернемся сюда, – проговорил Кордер. – Уж не знаю, как долго я смогу прожить вдали от этих лепных купидончиков.

Франческа посмотрела на потолок и улыбнулась:

– Они такие смешные! И все же ты к ним привык.

– Ну да, я привык, а кое-кто использовал их – приклеивал разные свертки к их пухлым попкам, например. – Джеймс помолчал, а его рука тем временем скользнула к нежному изгибу за вырезом ее платья. – Кстати, когда мы все-таки приедем в Лондон, не вздумай никому говорить, где ты прятала эти письма.

Глаза Франчески, блаженно закрывшиеся всего несколько мгновений назад, снова распахнулись.

– Ты не рассказал об этом Квентину? – удивилась она. – И он не спросил?

В тот день Франческа осталась в гондоле. Квентин вышел им навстречу к пристани Сан-Ладзаро, но его встретил только Джеймс.

– Обычно в таких случаях мы не ведем долгих разговоров, – промолвил Кордер. – Я попросту передал ему сверток, а он сказал: «Давно пора, черт возьми». С этими словами и ушел.

– Если это вся его благодарность, то он и не заслуживает того, чтобы ты ему что-то рассказывал, – заметила Франческа.

– Да я бы и не сказал ему, даже если бы он спросил, – возразил Джеймс. – Кто знает, что будет дальше? Может, когда-нибудь мне понадобится подходящий тайник. – Он вновь перевел свое внимание на пышный бюст своей жены.

– А я думала, что ты ушел в отставку, – сказала Франческа.

– Так оно и есть, – ответил он. – И это несмотря на то, что иметь тебя соучастницей преступления весьма заманчиво.

– Но ты же говорил, что твоя работа тебе нравилась, она тебя возбуждала, – заметила Франческа.

– Знаешь, к тому времени, когда я сюда приехал, мошенничество и всевозможные обманы утомили меня до предела, – вздохнул Кордер. – Но после знакомства с тобой от скуки не осталось и следа. А встреча с Мартой Фейзи была, пожалуй, одной из самых ужасных в моей жизни.

Франческа глубже зарылась в подушки и, подняв руку, погладила его подбородок.

– Да уж, такую встречу забыть трудно, – медленно кивнула она.

Джеймс повернул голову, чтобы поцеловать ладонь ласкающей его руки.

– Твоя непредсказуемость – вот что помогло нам, – сказал он. – Она добавила делу огонька, который не на шутку встряхнул меня. Да что там встряхнул – я был в ужасе. – Джеймс нахмурился. – Хотя нет, если подумать, то в качестве твоего мужа я то и дело получаю разного рода встряски. Как бы там ни было, давай никому не будем рассказывать о том, где был спрятан сверток с письмами. Пусть это останется нашей тайной.

Франческа провела пальцем по его губам.

– Да, ваша светлость, – прошептала она по-итальянски.

Джеймс рассмеялся, и она отдернула руку.

– Что? – улыбнулась Франческа. – Разве знатного господина не следует называть «ваша светлость»?

– Дело не в обращении, а в твоем акценте – слишком уж он английский, – промолвил Кордер.

– А вот маркиз говорил, что у меня очаровательный акцент, – заметила Франческа.

– Да, он очень приятный, – сказал Джеймс. – Вполне соответствует твоему облику. Но все-таки забудь о своем маркизе.

Лукавые огоньки вновь заплясали в ее зеленых глазах.

– Не уверена, что смогу, – промолвила она с улыбкой. – Возможно, мне придется чем-то отвлечь внимание…

Рука Джеймса пробежала по изящным изгибам ее стройного тела.

– Что ж, хорошо, леди Делкэр, – кивнул он. – Посмотрим, как я смогу справиться с этой задачей.