Леди Оливия Шей, всего двенадцать часов назад вышедшая замуж за лорда Эдмунда Карлайла, стояла у большого окна в элегантном номере отеля «Крийон», расположенного на площади Согласия, и наблюдала за тем, как лучи медленно поднимавшегося над горизонтом солнца окрашивали розовым золотом заиндевелые деревья в саду Тюильри.

Ее горячее взволнованное дыхание протаивало на покрытом изморозью стекле прозрачные ледяные кружки. Стоя на полу босиком, она уже начала замерзать, но не замечала этого.

Вчера вечером они приехали с мужем в отель, где должен был начаться их медовый месяц, а затем и новая совместная жизнь. Так она, во всяком случае, думала. Когда счастливая Оливия послушно разделась и легла в постель в ожидании ласк мужа в подтверждение их любви и взаимных обязательств, Эдмунд странным образом вдруг вспомнил о неотложной встрече, объяснив, что для их поездки в Грасс, где они собирались провести медовый месяц, им понадобится дополнительно еще порядочная сумма денег. В течение следующих часов на смену ее возбуждению и трепету, естественному для девственницы накануне первой брачной ночи, пришло ранее не испытываемое ею раздражение, затем – паника и, наконец, отчаяние. Она начала анализировать все, что произошло между ними за последние три месяца. Они встретились случайно – два английских аристократа, живущих среди непонятных французов, – и у них оказалось много общего. Роман был скоротечным, но Эдмунд показал себя истинным джентльменом и обаятельным мужчиной. Вспомнила она и его расчетливое ухаживание, и желание как можно скорее сыграть свадьбу. Перед рассветом она пришла к ужасному, потрясшему ее заключению, что все их отношения были обманом и ее новоиспеченный муженек просто ее одурачил.

«Но почему, Эдмунд? Почему это случилось со мной? Что я такого сделала?»

Плакать ей еще предстояло. Она понимала, что пока это бессмысленно, но знала, что не сможет долго сдерживать слезы и они неудержимо хлынут из самой глубины ее сердца.

Эдмунд бросил ее не у алтаря, а в супружеской постели. С фальшивой улыбкой он даже подоткнул со всех сторон дорогие, пахнущие духами простыни, поцеловал ее и ретировался, явно ни о чем не сожалея. И это, по мнению Оливии, было самым большим предательством. То, как он с ней попрощался, было унизительно. Ей стало ясно, что он настаивал на скорой свадьбе лишь для того, чтобы в качестве законного супруга получить доступ к ее деньгам.

С наступлением рассвета она окончательно прозрела, и в ее голове уже было готово решение. Конечно, она сама была отчасти виновата в том, что произошло, ведь она позволила ему украсть ее состояние, но она отнюдь не так доверчива, как Эдмунд, очевидно, считал. Она обладает качествами, о которых он не подозревал. А главное, она всегда отличалась острым умом и волей правильно им распорядиться.

Все еще в своей великолепной ночной сорочке из белого шелка, отделанной индийскими кружевами, она дала самую важную клятву из тех, что только вчера произнесла перед алтарем, – она найдет Эдмунда. Да, решила она, сжав кулаки, она найдет его, вернет свои деньги и добьется отмены их брака. А потом она уничтожит негодяя.

Возможно, это займет некоторое время, но она найдет его.

«Берегись, Эдмунд. Ты мне за все заплатишь».