Книга: Легкомысленное пари
Назад: Глава 12
Дальше: Глава 14

Глава 13

В разгар сезона фешенебельный Мейфэр в любой рядовой день наполнен великолепно одетыми, учтивыми и скучающими людьми, прогуливающимися бесцельно туда-сюда среди особняков и парков. Но к вечеру жизнь наполняется смыслом: приходится выбирать между карточным вечером в «Олмаке» или маскарадом.
Однако сегодня вечером каждый знатный представитель светского общества двигался только в одну сторону – к великолепному Уитфорд-Мэншн, стоящему в самом центре Мейфэра.
Этот просторный дом с парком легко мог вместить несколько дюжин гостей на вечере с буфетом и танцами. Но в этот вечер, когда гостей собралось уже несколько сотен, стало несколько тесновато. Теперь здесь легко было затеряться среди моря лиц, великолепных нарядов и блеска бриллиантов. Но только не Филиппе Беннинг.
Она отлично сознавала выгоду своего положения, будучи на полголовы выше остальных дам на вечере. Она не только могла видеть поверх чужих голов, но и быть заметной отовсюду. А значит, ее поклонники всегда могут найти к ней дорогу.
– Боже, что за давка! А я еще надеялась, что это будет самый элитный вечер… – проворчала Тотти, протискиваясь за Филиппой в главный бальный зал. Путь туда пролегал через длинную анфиладу больших и малых гостиных, комнат с карточными столами и мимо такой достопримечательности, как холл с внушительной коллекцией огнестрельного оружия – гордостью лорда Уитфорда. Некоторые из образцов коллекции были даже выполнены по его собственному дизайну.
Слуги ходили среди публики с серебряными подносами – предлагались крошечные пирожные и бокалы с шампанским. Но гвоздь вечера – великосветский банкет должен был открыться не раньше полуночи. Для этого банкета был припасен особый сюрприз – гигантский пирог с вылетающими из него голубями в исполнении Марселя, французского шеф-повара лорда Уитфорда.
Из тончайшей воздушной корочки должны вылететь живые белые голуби. Лорд Уитфорд не имел возражений, поскольку Марсель из года в год доказывал свой профессионализм, превращая банкеты Уитфорда в главное событие сезона.
Ошеломляющий взлет голубей должен был открывать банкет, а дальше следовали зажаренные куропатки и фазаны, индейки в соусе из трюфелей, жареная свинина с пряностями, седла барашка в соусе карри. И все это в обрамлении немыслимых фруктов и овощей из тропического полушария.
Марсель славился своим пристрастием к экзотике, и находилось немало желающих отведать тушеного аллигатора в его исполнении или полюбоваться на плавник акулы фламбе пылающий на столе, как факел. Что касается разных там тортов, марципанов, меренг, безе и мороженого, то это подавалось в огромном количестве, заставляя взрываться шнуровки у самых крепких дамских корсетов.
Однако чтобы попасть сюда, нужны были особые связи.
– Не болтай ерунды, Тотти. Банкет Уитфорда – это эксклюзив года, – возразила Филиппа, осторожно проверяя свои идеально уложенные волосы. – Оглянись вокруг – здесь все знакомые нам лица.
– Тебе, может быть, – буркнула Тотти. – И как только ты умудряешься запоминать всех?
– Не вижу в этом ничего сложного. Я постоянно встречаю их в бальных залах. – Она обвела внимательным взглядом череду пар, ровными рядами выстроившихся на паркете, и цветущих дев, оставшихся у стен, кушетки с матронами и пожилыми джентльменами, а также юных пресыщенных денди, подпиравших стены. Разумеется, она может назвать их всех и помнит, при каких обстоятельствах они были представлены, знает их родителей и прочие родственные связи. Но сегодня она чувствовала себя неуверенно. Если верить Маркусу и здесь действительно притаилась угроза, то злодею должен помогать кто-то из своих. Чужаку слишком трудно сюда проникнуть.
Впрочем, это может быть и кто-нибудь из слуг. Однако Филиппа быстро отмела это предположение: леди Уитфорд весьма щедра в том, что касается жалованья слугам, и вправе рассчитывать на их лояльность.
Маркусу Уорту следовало бы знать об этом, он должен учесть все обстоятельства, сопутствующие этому вечеру.
«Где же он?» – недоумевала она, продолжая рассматривать гостей, толпящихся вдоль анфилады.
– Кого я вижу? – раздался бесцветный голос, вызвавший невольный стон у Филиппы, – впрочем, она успела вовремя его подавить. – Только не говори мне, что ты потеряла драгоценного Бротона. – Леди Джейн Каммингз с усмешкой разглядывала Филиппу. – Не волнуйся, с ним все в порядке. Он только что танцевал со мной. Это было изумительно. Надеюсь, он еще не покинул бал. Какая жалость, что тебе не удалось прибыть пораньше!
– Леди Джейн, – Филиппа удостоила ее самым небрежным и незаметным реверансом, на какой была способна, – нам с вами известно, что никто не станет уезжать, не отведав знаменитых деликатесов этого дома, а их начинают подавать только после полуночи. Я тоже решила не спешить… Самые высокие особы всегда появляются позже остальных…
Леди Джейн гневно прищурилась и порозовела.
– Да, кстати, – продолжала Филиппа, – хочу посоветовать вам: не носите такой оттенок зеленого. Он плохо сочетается с вашими рыжими завитками. Вы смотритесь так, словно у вас пожар на голове.
У обычной молодой леди такой модный приговор от Филиппы Беннинг вызвал бы нервный припадок со слезами, но только не у леди Джейн Каммингз.
– В самом деле? Благодарю вас за совет. Вы должны знать, что я принимаю весьма близко к сердцу такие искренние советы, как ваш. – Она вскинула голову. – Взамен я могу сказать, что чрезмерное количество бусинок с мишурным блеском на вашем лифе затмевает красоту вашей утонченной персоны. Впрочем, я уверена, что вы вряд ли воспользуетесь моим советом.
Филиппа надменно вздернула бровь:
– Вы правы, леди Джейн. Мне нет необходимости слушать чьи-то советы.
Их пикировку прервала Тотти, заметившая, что коготки у обеих леди уже рвут их перчатки.
– Филиппа, взгляни, кто там! Это Нора. Давай подойдем к ней.
– Не стоит суетиться, миссис Тоттендейл, – сказала леди Джейн. – Я уже покидаю вас, ко мне направляется мой следующий партнер, которому я обещала танец. И обратите внимание: официант с шампанским на подносе идет прямо на вас. Приятного вам вечера!
С этими словами и самым небрежным реверансом, какой только можно представить – еще небрежнее, чем у Филиппы, – она упорхнула на паркет к прекрасному молодому полковнику.
– Это была превосходная дуэль, – заметила Тотти, ставя один пустой бокал в другой и протягивая руку за полным третьим.
– Она всегда имела против меня зуб, еще со школы, – заявила Филиппа, – и я к этому давно привыкла. Но я никак не ожидала, что она опустится так низко, чтобы оскорбить тебя.
– Оскорбить меня? Но чем? – беззлобно спросила Тотти, заставив Филиппу сочувственно покачать головой.
– Пустяки, дорогая, – небрежно проговорила Филиппа. – Однако леди Джейн заходит слишком далеко, она становится все более злобной. Я догадываюсь почему…
– Возможно, она поняла, что ей придется оставить Бротона для тебя, – раздался позади них тихий голос Норы.
– О, Нора! И леди Де Реджис! Как я рада! – Филиппа поцеловала ее в щеку и сделала реверанс ее матери, которая уже царственно кивала кому-то на другом конце зала, а затем отправилась туда, оставив Нору на попечение Филиппы и Тотти.
– Значит, ты считаешь, что леди Джейн упустила Бротона? – спросила Филиппа у Норы. – А ты знаешь, что она танцевала с ним первый танец? Теперь эта овца, наверное, пасется у дверей, чтобы перехватить его, как только он войдет.
– Да, но почему она такая злая? Если бы она выигрывала, она бы не была такой злой. Она отлично видит, что Бротон предпочитает тебя.
Филиппа недоверчиво посмотрела на нее:
– Занятная теория. Но если это так, то где же он? Я здесь уже целых пять минут, а он так и не удосужился отыскать меня.
Нора мило улыбнулась, показывая в дальний конец зала, откуда Бротон пробирался к ним с двумя бокалами.
– Он подошел ко мне недавно, удивлялся, что тебя нет, – пояснила Нора. – В самом деле, что тебя задержало?
– Ах, эти вечные проблемы с одеванием, ты и сама знаешь. Все платья, что я получила на этой неделе, слишком хороши. Трудно выбрать.
Филиппа говорила правду. Но причина такого тщательного выбора была глубоко спрятана от всех. Какой наряд мог пронять прожженного международного шпиона? А ведь она должна не просто нравиться ему, она должна его подчинять, водить на коротком поводке, пока он не окажется на ее бале Беннинг. Возможно, ей следует быть в сверкающем атласе? Или ему по вкусу что-нибудь менее пафосное?
В конце концов, она остановилась на последней модели мадам Ле Труа – платье из переливающегося атласа с пышной юбкой и узким лифом, усеянным золотыми бусинами и сапфирами.
Филиппа заметила, что у Тотти внезапно округлились глаза, но юная Нора продолжала как ни в чем не бывало:
– Я высмотрела тебя уже давно, но рядом с тобой торчала эта противная Джейн. Поэтому я решила отвлечь Бротона и отправила его за шампанским. И вот теперь он идет к нам.
Тотти была явно шокирована такой ловкостью благородной девицы, а Филиппа улыбнулась, радуясь сообразительности своей юной подруги:
– Отлично исполнено, Нора.
– Надеюсь, – ответила та с чувством удовлетворения, но в следующее мгновение на ее лице появилась многозначительная усмешка. – Надеюсь, он не попадет в когти этой Пенни Стерлинг. Она явно не прочь повеселиться: вообрази, имела наглость спросить меня, где в Вестминстерском аббатстве продается мороженое. Как будто я вообще там когда-нибудь была!
Филиппа действительно заметила Пенни, которая вместе с Луизой Даннингем была свидетельницей ее судьбоносного поединка с леди Джейн. Платье Пенни сидело на ней не слишком хорошо, а глядя на Луизу, делалось ясно, что она чрезмерно увлекается сладостями. Юные мисс провожали Бротона застывшими сладкими улыбками, на которые он старался не отвечать, спеша к Филиппе и Норе.
– Мисс Де Реджис, вы препротивная маленькая штучка, – обратился он к Норе. – Отправили меня за шампанским, а сами куда-то испарились. – Сказав это, он учтиво вручил ей бокал.
– Да, сэр, – отвечала та. – Но зато я нашла ту, которую вы искали…
– Миссис Беннинг, – поклонился галантно Бротон, предлагая ей второй бокал. – Я уже пал духом, пытаясь отыскать вас. Я надеялся, что вы оставите эту кадриль для меня, но, увы, она уже закончилась.
Филиппе понадобилось не больше секунды, чтобы оценить внешний вид маркиза Бротона. Одежда безупречного покроя, золотые волосы уложены с точно рассчитанной стильной небрежностью, в голубых глазах холодно мерцает модное выражение пресыщенности. Ни одного случайного движения, все в соответствии с этикетом. Ни один джентльмен в Уитфорд-Мэншн, да и в целом Лондоне не мог быть таким совершенным образцом высокого тона. Но была ли в нем хоть крупица мужественности?
Сделав маленький глоток шампанского, она, вскинув бровь, сказала:
– Кадриль уже прошла, но ведь вальс еще не начинался…
– Пока нет.
– Сейчас будет вальс? – вмешалась Нора. – Дорогая, я Должна найти лорда Стерлинга, я обещала ему этот тур вальса. Наверное, он где-то наверху, на лестнице… – Просияв таинственной улыбкой, она удалилась, вручив свой полупустой бокал Тотти.
– Миссис Беннинг, окажите мне честь, позвольте пригласить вас. – Холодный вызов сиял в глазах Бротона.
– Охотно, – ответила она, вручая свой бокал Тотти. Это был уже третий бокал в руках несчастной компаньонки, которой пришлось перелить все в один и опрокинуть себе в рот.
Пары на паркете расступились, давая место Филиппе и Бротону. Разговоры стихли – все, затаив дыхание, следили за движениями новой пары. А они были холодны, спокойны и совершенны.
Его рука чуть смелее обняла ее спину – все в полном соответствии с этикетом.
– В прошлый наш танец я чувствовал себя более окрыленным и обнадеженным… – Он с досадой провел рукой по ее спине, теперь закрытой платьем.
– В самом деле? Возможно, вам не подходит ритм вальса? – отвечала она, незаметно оглядывая гостей. Когда же, наконец, появится этот Уорт?
– С вами любой танец прекрасен, – заверил Бротон. – Но я полагаю, мы могли бы найти способ сделать этот вечер более приятным…
– Более приятным? Но здесь все устроено на самом высшем уровне.
Она продолжала думать об Уорте. А что, если его задержали при входе? Леди Уитфорд успела сделать свое приглашение лишь в устной форме. Возможно, она не побеспокоилась о том, чтобы предупредить мажордома?
– В этом доме должен быть какой-нибудь незанятый уголок, который ждет, не дождется, только нас… – шептал ей на ухо Бротон.
– Сэр… – начала Филиппа, и щеки ее окрасил самый деликатный и приятный румянец.
– Пожалуйста, называй меня Филипп, – прервал он ее. Его имя – Филипп? Она помедлила, чтобы переварить эту новость, а затем продолжила без запинки:
– Филипп, а вам не кажется, что могут заметить наше исчезновение? Что о нас подумают, если мы пропадем одновременно?
– У Филдстонов вы не были такой занудой. И никто тогда не заметил нашего отсутствия, а уж здесь-то, в такой суете… Мы спокойно можем выкроить для себя каких-нибудь пятнадцать минут. – Его нежное дыхание шевелило завитки на ее виске.
Но Филиппа не была настроена покидать зал, не увидев Уорта. И маркиз приглашал ее не на партию в вист или шахматы, тут еще надо было очень хорошо подумать… Вероятно, ему передалась ее холодность, потому что хищная улыбка на его лице увяла за холодным фасадом.
– Итак, вам уже наскучила наша маленькая игра? Признаться, я ожидал от вас большего.
Филиппа подняла бровь:
– Пятнадцать минут?
– Это все, о чем я вас прошу. Нам будет достаточно этих пятнадцати минут, – уверял ее Бротон, и в этот момент музыка закончилась.
– Вам нужны минуты, а мне – часы! – отвечала она с усмешкой, не отрывая от него глаз. Ей было приятно сознавать, что они стали такими темно-синими от переполнявшего его желания.
– Миссис Беннинг… – продолжил он, уводя ее с паркета.
– Просто Филиппа, – улыбнулась она.
– Филиппа, в конце той недели лорд Гемпшир устраивает свои знаменитые бега. Вы собираетесь на них присутствовать?
– Конечно, – отвечала она, слушая его одним ухом и пожирая глазами толпу в надежде отыскать Уорта. – Это так приятно – выбраться наконец из города.
– Разумеется. – Бротон приблизился к ней на шаг и понизил голос: – Там у нас как раз будут часы… мы будем предоставлены сами себе, будем делать то, что захотим.
– Хм… – последовал невразумительный ответ. Филиппа улыбалась, как кошка, вволю наглотавшаяся сливок. – Да, вероятно, там будет такая возможность… А почему бы вам просто не пригласить меня к себе на чай?
– Какой-то чай? – Бротон вздернул бровь так, что она вот-вот могла сломаться. – И вам не будет скучно? И вы Действительно рискнули бы прибыть ко мне?
– Но, Филипп, о каком риске вы говорите? Неужели вам никогда не приходилось приглашать леди на чай? Мы не кусаемся, хотя… кто знает?
Твердо решив закончить на этом, она сделала ловкий реверанс и удалилась. Бротон остался стоять в полном смятении чувств.
Филиппа была довольна собой – маркиз у нее на крючке. Больше ей не надо мучиться и что-то изобретать – пусть он делает следующий шаг. Но она зашла слишком далеко в своей игре, он может решить, что она готова к последнему шагу…
Эта мысль заставила ее слегка занервничать. Встряхнув головой, Филиппа попыталась выбросить ее из головы и направилась в дамскую гостиную, чтобы слегка освежить лицо перед тем, как начать обыскивать каждый угол и закуток, где может застрять этот противный, невыносимый, небрежный и необязательный мистер Уорт!
– Умоляю, скажите, что эта противная мина, которую вы несете сейчас на вашем лице, предназначена кому угодно, только не мне!
Это был Маркус Уорт.
Но только не тот, к которому она привыкла… При виде этого Маркуса она остолбенела, а он занервничал, стал дергать свои бакенбарды, решив, что с ними опять что-то не так. Однако она быстро пришла в себя и вновь обрела королевское величие.
– Вы позволили себе опоздать, это недопустимо! – решила она начать разнос с самого главного.
– Да нет же, это вы опоздали. Я наблюдал за вашим появлением с высоты лестницы. Но не мог сразу подойти к вам, мне нужно было ознакомиться с расположением дома и его обитателей. А потом я снова увидел вас с балкона над бальным залом, но вы уже были заняты с леди Джейн и мисс Де Реджис, да еще явился этот маркиз, смотревший на вас, как охотник, загнавший львицу… Но, кажется, в итоге львица загнала его.
– О, вы наблюдательны… Впрочем, это у вас профессиональное…
Он был готов восхищаться ее способностью дрессировать мужчин. Этого маркиза, например. Хотя, что в нем есть, в этом маркизе? Что заставляет всех обмирать при виде его?
– Мистер Уорт, – нарушила Филиппа ход его мыслей, – я больше не в состоянии сдерживаться. Скажите на милость, что такое вы сотворили у себя на голове? – Она вдруг рассмеялась.
Он трагически поднес руки к вискам.
– Насколько я понимаю, вы не одобряете всех моих усилий?..
Она вздохнула и огляделась по сторонам.
– С этим надо что-то делать. Здесь найдется какой-нибудь уголок?
– Я, кажется, знаю один, идемте, раз это для вас так важно.
Она поспешила за ним в нижний зал, а затем снова вверх по лестнице и за угол по коридору мимо разных дверей. Потом был еще один пролет, и, наконец, он открыл перед ней маленькую дверь в бельевую – длинную комнату с рядами стеллажей и ящиков вдоль стен и стойким запахом крахмала. Затворившись в ней, они оказались в смоляной черноте. Маркус водил руками по стене у двери, пока не нащупал свечу.
– Я высказал Марии ваши пожелания относительно моих бакенбард, – начал он. – И она велела моему брату одолжить мне его камердинера, чтобы тот отполировал меня как следует для вашей компании.
– Очень любезно с ее стороны, – сказала Филиппа, разглядывая его в желтом пламени свечи. – Однако…
То, что было раньше бесформенной гривой, усилиями камердинера Грэма превратилось в подобие смелой мужской прически в модном новогреческом стиле – убийственно короткая стрижка, волосы слегка приподняты и лихо зачесаны на виски и лоб. Мария решила, что такая прическа должна выделять его глаза и подчеркивать мужественные скулы. Однако взгляд Филиппы говорил, что его прическа изменилась не в лучшую сторону.
– Мне сказали, что это самый модный стиль на сегодня, – оправдывался Маркус. – И обратите внимание – мои бакенбарды совершенно ровные, как вы и просили.
– Просто сногсшибательно, – заметила Филиппа, расстегивая свою перчатку и подступая к нему ближе. – Единственное, что мне нравится, – это отсутствие очков.
– Мне сказали, что они все испортят. Это романтический стиль…
– Отлично. – Встав на цыпочки, Филиппа потянулась к его голове. Но Маркус откачнулся назад.
– Спокойно, это всего лишь моя рука, – сказала она и погрузила пальцы в его волосы.
Очень нежно она принялась укладывать его волосы к затылку, открывая лоб и виски, попутно пригладила злосчастные бакенбарды. Потом слегка отстранилась, оценивая результат своих скромных усилий. Ему показалось, что он видит какое-то новое выражение в ее прекрасных синих глазах, какую-то непонятную искру. Но она быстро отвернулась, натягивая перчатку.
– Осмелюсь доложить, теперь вы смотритесь роскошно, – констатировала она с улыбкой.
Маркус почувствовал, что ее рука задержалась на его груди; они оба застыли в каком-то мечтательном состоянии, но, заметив его пристальный взгляд, она, словно обжегшись, отдернула свою руку.
– Простите, – сказала Филиппа, чувствуя тепло, подбирающееся к ее щекам.
– Из всего этого я заключаю, что вам не слишком противны мои волосы. Особенно когда вы уложили их по своему вкусу.
– Мистер Уорт, уверяю вас, теперь найдется немало юных денди, которые будут копировать вашу укладку от Филиппы Беннинг.
– Вам и вправду нравится, как я теперь выгляжу?
– Вы смотритесь очень стильно, даже великолепно. Но к вам такому я еще не привыкла.
– Ничего, у вас еще будет время ко мне привыкнуть.
– Я рада, но давайте вернемся к нашей главной теме – банкету, – ответила Филиппа, расправляя плечи. – Нам еще столько предстоит обсудить… Скоро все потянутся в банкетный зал. Если чему-нибудь сегодня и суждено случиться, то это будет тогда и там. – Лицо ее пылало воодушевлением при мысли о важности их задачи. – Леди Уитфорд славится своим добрым и щедрым отношением к прислуге, – продолжала она, – и, значит, пробраться с черного хода преступнику вряд ли удастся. Я была сегодня предельно внимательна, но так и не обнаружила в доме ни одного незнакомого лица…
– Миссис Беннинг, – прервал ее Маркус, – благодарю вас, вы весьма объективны. Моя собственная проверка показала, что домашняя челядь крепко стоит на страже интересов своих хозяев. Пару дней назад я, было, попробовал внедриться в домашний штат, но этот сумасшедший шеф-повар не подпустил меня и на двадцать шагов. Сказал, что я покушаюсь на его рецепты.
Филиппа звонко рассмеялась:
– На Марселе держится весь банкет. Неудивительно, что он дал вам почувствовать свой темперамент. А в том, что он гений своего дела, вы сможете убедиться на ужине. Сегодня он подаст пирог, из которого вылетят живые голуби. Это будет необычайное зрелище.
– Допустим… – сказал Маркус, не слишком довольный тем, что она так активно захватывает руководство. – Но я настаиваю, чтобы в этот вечер выдержались как можно дальше от меня, да и вообще – не лезьте вы в это дело!
Филиппа постаралась сделать вид, что не чувствует себя задетой.
– Не глупите, сэр, вам придется хотя бы раз станцевать со мной, а возможно, и с другими юными леди… – улыбнулась она.
– Миссис Беннинг, у меня нет времени для танцев, я должен…
– Что вы должны? Что вы можете предпринять, когда сами ничего толком не знаете? За кем вы собираетесь гоняться? Вы просто должны быть начеку и вооружены…
Он удивленно взглянул на нее.
– Разве вы не захватили с собой пистолет или еще что-нибудь в этом роде? – спросила она, старательно ловя его взгляд.
– Разве может джентльмен позволить себе прийти вооруженным на банкет? – возразил он.
Филиппа на мгновение растерялась, но тут же пришла в себя.
– А вот я оказалась предусмотрительнее, – заявила она, доставая дамский однозарядный пистолет из складок своей пышной юбки.
– Вы сумасшедшая! – воскликнул Маркус, вырывая у нее оружие. Он проверил ствол – пистолет был заряжен. – Миссис Беннинг, что вы намеревались делать вот с этим?
– Я… я не знаю. Я подумала, вдруг пригодится, если вы заметите какой-то непорядок, – запинаясь, проговорила она. – Ну, если вы, например, схватите злодея… это будет такой геройский поступок. Разве не это цель вашей шпионской деятельности?
Маркус рассмеялся:
– В моем случае, шпионить – значит просто наблюдать. Ничего героического. И что за дикая идея – вытащить пистолет и палить из него в бальном зале! Так может пострадать кто-нибудь из гостей.
Филиппа вздохнула, согласившись с ним, и протянула руку за своим оружием.
– Прекрасно, я не стану им пользоваться.
Но Маркус, покачав головой, засунул пистолет себе за пояс.
– Вы нарушили линию своего костюма, – фыркнула она.
– Раз уж вы притащили его, пусть будет… на всякий случай, – усмехнулся он. – К вашему сведению, я тоже не совсем беззащитен. У меня припрятан кинжал. Однако я не думал, что он мне потребуется. Как вы правильно заметили, мои шансы поймать кого-нибудь в этот вечер невелики. Слишком большой пробел в информации.
Филиппа подула на завиток, упавший на глаза.
– Отлично. Но если ваша миссия состоит в том, чтобы выследить некий призрак убитого, то моя – поддержать вашу игру. Я должна обеспечить вам приглашение на следующий эксклюзивный вечер, чтобы вы и дальше могли гоняться за вашими призраками. И именно поэтому нам надо поскорей покинуть это уединенное местечко и вместе с другими парами занять место на паркете.
– Вы так любите танцевать?
– Мистер Уорт, как вы полагаете, зачем нормальные молодые люди добиваются приглашения на блестящие светские вечера?
– Хм…
– Чтобы веселиться и флиртовать, ухаживать за юными особами с прицелом на выгодную партию. А что это за гость, которого я сегодня привела? Он, то есть вы, прячется по углам, ни с кем не знакомится, его никто не видел. Миссис Уитфорд снесет мне голову и подаст ее своим гостям на блюде! Вы этого хотите? Или вы хотите, чтобы все узнали, что вы шпион, еще до моего бала Беннинг? Уж этого я не допущу!
– Умоляю вас, я все понял.
– Итак, мы идем в парадный зал и начинаем веселиться. Вы раздаете поклоны направо и налево и раскрываете свой рот для приветствий. А я заманиваю для вашего удовольствия лорда и леди Гемпшир или их дочь Сибил – прелестное юное создание. Но не слишком радуйтесь. Она уже помолвлена с лордом Плесси. У вас другая цель – вам нужно получить приглашение на знаменитые бега Гемпширов. Они состоятся в конце той недели, и, полагаю, в их пригласительном листе уже не так много места. Но я постараюсь… И, Бога ради, обращайтесь ко мне по имени – просто Филиппа. Пусть они думают, что вы приближенная персона моего круга, а не какой-нибудь несчастный попрошайка.
Он растерялся на мгновение: у него уже заранее рябило в глазах от предстоящей суеты. А потом внезапно шутовски выпрямился и отдал ей честь:
– Слушаюсь, сэр, то есть прекрасная леди! А когда же я буду делать то, зачем сюда пришел?
– Ах, – она небрежно махнула рукой, – возможно, в перерывах между флиртами. А теперь – кругом и алле!
– Минуточку, – сказал он, поворачивая ее лицом к себе. С озабоченным видом он стал изучать ее прическу.
– В моих волосах что-нибудь не так? – спросила она с беспокойством, воздевая руки к прическе.
Он осторожно опустил ее руки и, коснувшись пальцами ее виска, нежно потянул за один локон, но тот, как пружинка, вернулся на место…
– Хорошо, – сказал он, – я сделаю все, что вы скажете. Сейчас он наслаждался ее легким замешательством. Он знал, что не должен вести себя так – между ними должна сохраняться дистанция. Но это был его маленький реванш за недавнее унижение.
Наконец он надавил на ручку и, высунувшись за дверь, оглядел коридор.
– Ну, что там еще, зануда? – проворчала Филиппа, высовываясь следом за ним.
Однако возмущенная тирада замерла у нее на устах, потому что из-за спины Маркуса она увидела миссис Тоттендейл, плывущую по коридору с бокалами шампанского в руке и удивленным выражением лица.
Все трое замерли, безмолвно глядя друг на друга.
Тотти нашлась первой. Покачав головой, она посмотрела на свой полупустой бокал:
– Наверное, я сегодня выпила больше, чем нужно.
Назад: Глава 12
Дальше: Глава 14