Глава 50
На следующее утро в гостинице недалеко от аэропорта Лос-Анджелеса состоялся трехсторонний конференц-звонок с Фэллоном Джонсом.
— Тело Райан прибило к камням в местечке под названием Хеллфайр-Коув, — сообщил Фэллон. — Очевидно, это главная ландшафтная достопримечательность в Акация-Бей. Очень опасная линия прибоя, со множеством острых камней. Фотографам местечко нравится. Там категорически запрещено купаться и нырять.
— Тоска, бросающаяся вниз с башни, — сказала Грейс. — Подходящие декорации для финального выступления Сирены.
— Вы знали, что она собирается покончить с собой? — с нескрываемым любопытством спросил Фэллон.
Лютер, стоявший на другом конце комнаты, вопросительно посмотрел на нее.
— Я не знала, как она это сделает, — тихо ответила Грейс. — Но да, я была абсолютно уверена, что она совершит самоубийство. Это было в ее ауре, когда она шла к сцене.
— В общем, похоже, в данном случае нам не понадобятся услуги Суитуотера, — сказал Фэллон. — Это значительно упрощает дело.
— Что насчет Дамарис Кембл? — спросил Лютер.
— Пока мы тут разговариваем, ее допрашивают. Чуть позже сегодня ей сделают первую инъекцию антидота.
— Так скоро? — удивилась Грейс. — Мне казалось, у нее запас препарата на три недели.
— Это было ее решение, — пояснил Фэллон. — Она хочет, чтобы антидот начал действовать как можно быстрее. Очевидно, препарат «Найтсшейд» оказывал на нее какое-то неприятное побочное действие. Она отдала остатки в лабораторию на исследования. Там пытаются выяснить, как «Найтсшейд» удавалось подгонять его под генетическую формулу каждого человека. Информация будет очень полезна для совершенствования антидота.
— Как она восприняла новость о смерти сестры? — спросила Грейс.
— Один из психиатров Общества, тот, который занимается ею, сказал, что она расстроилась, но не удивилась.
— Бедная Дамарис, — прошептала Грейс. — Она всего год назад нашла отца и сестру и тут же потеряла их. Она снова одна.
— Она жива, — с нажимом произнес Фэллон.
— Благодаря Лютеру, — сказала Грейс.
Лютер нахмурился.
— Как, черт побери, Крейгмору удалось обойти все проверки, которые обязательно устраивают любому члену Совета?
— Хороший вопрос, — сказал Фэллон раздраженно. — Но не забывай, его назначили пятнадцать лет назад.
— Другими словами, до того, как ты стал руководить «Джонс и Джонс», — сухо заключил Лютер.
— В то время филиал на Западном побережье возглавлял мой дядя. Он был хорошим руководителем, но у него не было тех исследовательских мощностей, что у меня есть сейчас. Кроме того, Крейгмор вышел из глубин правительственного агентства, которое специализировалось на создании фальшивых биографий. У него было идеальное резюме, в буквальном смысле. И абсолютно чистое. Те, кто знал, что он работал агентом-невидимкой, считали его героем-патриотом. Кем он и был до того, как организовал «Найтсшейд». И последнее, но тоже немаловажное: он провернул старейший в мире фокус.
Лютер посмотрел на Грейс.
— Он прятался на открытой местности.
— Верно. Я недавно инициировал глубокую проверку всех членов Совета. Этот процесс наверняка выявил бы Крейгмора, или у нас хотя бы возникли определенные подозрения. По словам Дамарис, в последнее время он сильно нервничал и планировал исчезнуть.
Лютер прошел по комнате, остановился у письменного стола и повесил свою трость на спинку кресла.
— Как Ньюлин Гатри?
— В порядке. Хотя еще не оправился от сильной встряски. Похоже, Сирена вырубила его электрошокером. Наши люди из Лос-Анджелеса поговорили с ним. Он очень сожалеет о похищении. Сказал, что прекрасно осознавал, что делает, но ничего не мог с собой поделать.
— Это правда, — сказала Грейс. — Когда я увидела его в гостиничном номере, его аура была как бы заморожена, что абсолютно ненормально для того, кто собирается совершить акт насилия. Он находился под чарами Сирены.
— Он хотел сдаться полиции, но агенты «Джонс и Джонс» отговорили его. Они сказали ему, что с вами все в порядке и что никто не собирается подавать заявления. Тем более это стало бессмысленным после гибели Сирены.
— Как он попал в номер? — спросила Грейс.
— Через дверь, соединяющую ваш номер и соседний.
— Та дверь была заперта, — сказал Грейс. — Мы с Лютером проверяли.
— Эта проклятая гостиница принадлежит Гатри. Ему не составило труда раздобыть мастер-ключ.
— А он хитрый, — сказал Лютер. — Как агенты объяснили, что с ним произошло?
— Они сказали ему, что он стал жертвой гипнотизера с уникальными способностями. Это страшно расстроило его, потому что типам его склада очень неприятно осознавать, что их можно загипнотизировать. Однако он тут же воспрянул духом, когда ему сообщили, что «Джонс и Джонс» заинтересовано в покупке электрошокеров.
— Судя по тому, что мне удалось разглядеть в его ауре, у него дар шифровальщика высокого уровня, — сказала Грейс. — Вероятно, он не подозревал, что у него есть экстрасенсорные способности.
— Забавно, что вы об этом заговорили. Один из агентов, беседовавший с ним, предложил протестировать его в лос-анджелесской лаборатории. Кажется, Гатри с энтузиазмом воспринял эту идею.
— Что дальше? — спросил Лютер.
— Дело закрыто в той части, что касается тебя и Грейс, — ответил Фэллон. — Я отправил тебе чек. «Джонс и Джонс» оплатит ваши расходы на обратную дорогу. Свяжись с транспортным отделом Общества. На вас забронированы билеты.
— Лютер имел в виду, что будет с «Найтсшейд», — сказала Грейс.
— На этом фронте события развиваются стремительно. — Голос Фэллона звучал устало и решительно, но не радостно. — Так как Крейгмор осуществил операцию по ликвидации Юбэнкса тайком, совет директоров «Найтсшейд» не подозревает, что четверо из их верхушки у нас под наблюдением и что мы ждем, когда займет место пятый, чтобы узнать, кто это. Кажется, они даже не осознают, что основатель их организации мертв.
— За его место наверняка начнется ожесточенная борьба, — заметил Лютер.
— Особенно после того, как мы начнем разбирать на части те пять лабораторий.
— Каких лабораторий?
— Забыл тебе рассказать. О тех четверых из верхушки «Найтсшейд», которых вы выявили.
— И что насчет них?
— Похоже, каждый из них курирует лабораторию, которая либо изучает формулу основателя, либо производит эликсир. Работы ведутся в малых объемах. Очевидно, Крейгмор из соображений безопасности придерживался децентрализации.
— Разумно.
— Час назад Зак и Совет санкционировали операцию. Агенты «Джонс и Джонс» вломятся в эти лаборатории, захватят компьютеры и записи, а остальное сожгут. Стандартная процедура для уничтожения таких лабораторий.
— И никто из «Найтсшейд» не побежит жаловаться в полицию, потому что никто не захочет, чтобы проводилось расследование, в результате которого может вскрыться, что в лаборатории производился противозаконный препарат, — подытожил Лютер.
— Да, все именно так и работает, — подтвердил Фэллон.
— Это будет мощный удар по «Найтсшейд», — сказала Грейс.
— Проблема в том, что мы не знаем, сколько у них лабораторий. Хотя вы правы, потеря основателя и пяти лабораторий на какое-то время приведет их в замешательство. Сейчас главная цель — выявить как можно больше их членов. Мы все еще не знаем, кто входит в их чертов Совет.
— А Дамарис Кембл не может подсказать? — спросил Лютер.
— По ее словам, Крейгмор считал, что ей рано получать информацию. Те, кто проводил допрос, верят ей. Мои люди сейчас обыскивают дом Крейгмора, его офис, роются в его компьютере и в его прошлом. Мы собираем информацию, но до конца еще далеко. Он мастерски прятал секреты.
— Впереди у «Джонс и Джонс» масса работы, — сказал Лютер.
— Кому ты рассказываешь? — буркнул Фэллон. — Я сутками не вылезаю из офиса.
— Это плохо, мистер Джонс, — сказала Грейс. — Рано или поздно вы загоните себя. А это станет бедствием для Общества. Вы нужны нам здоровым и полным сил.
Фэллон хмыкнул.
— Непохоже, что у меня большой выбор.
— Напротив, выбор есть, — возразила Грейс. — Вам всего лишь нужно на пару минут сосредоточиться на проблеме так же, как вы сосредотачиваетесь на других вопросах. Начните с того, что возьмите себе помощника.
— Забудьте об этом. Я работаю один.
Грейс улыбнулась:
— Вот и Лютер повторял то же самое. Пока вы не поручили мне работать с ним. Вы должны признать, что из нас получилась отличная команда.
— Я не просто так работаю один, — мрачно произнес Фэллон. — Никто не выдерживает меня больше пяти минут.
— Это неправда. Я несколько месяцев проработала с вами в качестве помощника по генеалогии. У нас с вами не возникало проблем.
Лютер усмехнулся, но промолчал.
— Вы другая, — сказал Фэллон.
— И что? Найдите кого-нибудь, кто тоже другой. Вам нужен помощник, мистер Джонс. Сделайте его поиск приоритетной задачей. Воспринимайте это как задачу, требующую немедленного решения.
— Это должен был некто, кому я смог бы доверить секреты Общества, — продолжал упорствовать Фэллон.
— Естественно. Однако такая задача ставится перед руководителем «Джонс и Джонс» не впервые. Калеб Джонс, основатель, в конечном итоге нанял помощника, вернее, помощницу, и она впоследствии стала его женой. Вспомните, она была второй Джонс в названии «Джонс и Джонс».
— Вам нет надобности рассказывать мне семейную историю. Меня меньше всего интересуют поиски жены.
— У нас идет речь о помощнике, а не о жене, — сказала Грейс.
На том конце линии воцарилось долгое молчание.
— Я подумаю над этим. Да, кстати. Мне нужно, чтобы вы разработали новую личность для Дамарис Кембл. Она говорит, что Крейгмор никому в «Найтсшейд» не рассказывал о ее существовании, но я не хочу рисковать. Заройте ее поглубже в генеалогические архивы Общества, ладно? Сделайте это для меня.
— О, — удивленно произнесла Грейс. — А я думала, что для этого у «Джонс и Джонс» в штате есть специальные люди.
— Ну да, для рутинных ситуаций, например, когда агенту требуется временное прикрытие. Но я-то говорю о совершенно новой личности с собственной историей. Мне нужно, чтобы все это было надежно упрятано на глубину нескольких поколений. Насколько мне известно, вы в этом деле лучшая, во всяком случае, в том, что касается фальшивого прошлого с предками из членов Общества.
У Грейс пересохло во рту.
— Прошу прощения?
— Черт, да вы же сами состряпали себе такую биографию после того, как избавились от этого сукиного сына, Мартина Крокера. Получилось почти идеально. Если бы я в тот период не приглядывал за Крокером, — у меня были подозрения, что он занимается чем-то противозаконным, — я бы не стал внимательно изучать обстоятельства его смерти и, следовательно, не заинтересовался бы его дворецким. Счастливого пути.
На линии наступила тишина. Грейс закрыла свой телефон и посмотрела на Лютера.
— Вот такой он, Фэллон, — сказал он. — Мистер Выдающаяся личность.
— Он все знает, — прошептала Грейс. — Знал с самого начала. Он даже знал насчет клиники Бернсайда.
— Да, в этом весь Фэллон. Не знаю, как ты, а я готов немедленно отправляться в путь. — Он перевел взгляд на компьютер, стоявший на столе. — Давай зайдем в раздел бронирования и посмотрим, в какое время вылетает наш рейс.
Грейс тряхнула головой, возвращаясь к реальности. Размышления о прошлом оставили в ее душе неприятный холодок.
— Давай, — тихо проговорила она.
Она прошла к письменному столу, быстро набрала адрес транспортного отдела. Когда сайт открылся, она ввела код брони на имя Лютера.
— Ты вылетаешь в два пятнадцать, — сказала она.
— Отлично. — Он взял трость. — Успеем пообедать.
— Только не я. — Она медленно выпрямилась. — Мой рейс на Портленд вылетает в час.
Лютер посмотрел на нее, его лицо было бесстрастным.
— Портленд, — произнес он. — Забудь об этом.
Грейс кивнула, боясь произнести еще хоть слово, страшась промолчать.
Повисло тяжелое молчание.
— Я тут подумала… — осторожно начала она.
— Какое совпадение, — сказал Лютер. — Я тоже. Как ты отнесешься к тому, что мы вместе отправимся в Портленд?…
— Мне там нужно кое-что забрать…
— Можешь забирать все, что тебе принадлежит. А потом лететь вместе со мной домой на Гавайи.
Она улыбнулись, ее глаза затуманились слезами.
— Да, — проговорила она. — Да, я бы так и сделала.
Лютер обнял ее за талию и притянул к себе.
— Ты ведь понимаешь, на что я намекаю, да?
Она обвила руками его шею. Счастье переполняло ее, едва не выплескиваясь наружу.
— Наверное, да.
— Я люблю тебя, — сказал он. — Но ты, вероятно, уже знаешь об этом, ведь ты такой мастер читать ауры.
— Я тоже тебя люблю. — Она легонько прикоснулась к его губам и отстранилась. — К твоему сведению, никто не способен увидеть настоящую любовь в ауре, даже такой спец с высоким уровнем дара, как я. Вот поэтому тебе приходится говорить эти слова.
— С радостью, — пообещал Лютер. — Буду повторять их снова и снова.
— Снова и снова, — поклялась Грейс.
