Глава 20

Утро принесло с собой дождь. Сотни ледяных капель стекали по стеклам и отбивали бесконечную чечетку на крыше.

Ирена проснулась и почувствовала, что хорошо отдохнула. Она присела к туалетному столику и взяла расческу, но тут на нее внезапно нахлынули воспоминания о недавних событиях.

Решив обязательно докопаться до истины, она поспешно переоделась в утреннее платье и направилась в покои лорда Сакстона. Она непременно должна сегодня выяснить у Кристофера обстоятельства своего спасения из реки! Ирена уже была у двери, когда услышала голос Эджи. Слова звучали неразборчиво, но в тоне безошибочно угадывалась мольба. Смущенная тем, что ей невольно пришлось подслушать, Ирена, громко постучав в дверь, повернула ручку.

Кристофер сидел, опираясь на подушки. На его губах играла улыбка, и он, без сомнения, чувствовал себя гораздо лучше, чем накануне. Эджи, скрестив на груди руки, стояла у изножья кровати. При виде Ирены Кристофер легонько кашлянул, и экономка поспешно схватилась за поднос; губы ее были плотно сжаты. Ирена не стала долго размышлять о ее странном поведении. Возможно, Эджи рассердил отказ больного принимать какие-то лекарства?

— Я спущусь в кухню и принесу горячей воды, чтобы промыть рану, леди Сакстон. — Экономка сделала ударение на титуле Ирены, бросив при этом выразительный взгляд на Кристофера. — А пока вы, может быть, снимете старый бинт?

Ирена неуверенно кивнула. Характерная для Эджи вежливость куда-то исчезла, и она не могла найти этому объяснения. Если виной тому ее преданность лорду Сакстону, то почему Эджи обратилась к ней с подобной просьбой?

Экономка вручила ей маленькие ножницы и, неопределенно кивнув в сторону больного, быстро вышла из комнаты. Посмотрев на Кристофера, Ирена увидела в его глазах знакомый ей огонь, отчего ее пульс участился, а щеки залила краска.

— Если вы хотите, чтобы я ухаживала за вами, мистер Ситон, то должны лучше владеть собой, по крайней мере в присутствии посторонних. Бедная Эджи так преданна Стюарту, что не потерпит предательства.

Ничуть не смущенный ее выговором, Кристофер указал головой на забинтованный бок.

— Вы уверены, что справитесь с этим?

Ирена села на кровать.

— Я долго ухаживала за Фэррелом, так что опыта мне хватит. — Она улыбнулась. — Однако вам придется лежать неподвижно, иначе я непременно отрежу вам что-нибудь лишнее.

— Как скажете, миледи. — Лишь только она наклонилась, чтобы разрезать бинт, он положил руку ей на бедро. Почувствовав его прикосновение, Ирена замерла, а затем, взяв его руку за запястье, опустила ее на матрас.

— Я не потерплю никаких вольностей, мистер Ситон.

Его губы тронула легкая улыбка.

— Вы так официальны, миледи. Неужели вам вдруг разонравилось мое имя?

— Я не собираюсь давать вам повод к излишним волнениям, — сухо пояснила Ирена. — Вы вели себя крайне неприлично в присутствии Эджи и, очевидно, оскорбили ее в лучших чувствах.

— Неужели вы решили, что, называя меня «мистер Ситон», остудите мою страсть? — Кристофер беззастенчиво ласкал ее взглядом. — Вы плохо знаете меня… и мужчин вообще… если думаете, что слова могут преградить дорогу страсти. Я же не просто хочу вас, а желаю разделить с вами каждое мгновение моей жизни, чувствовать рядом с собой тепло вашего тела и называть вас моей.

Ирена ошеломленно глядела на Кристофера. Скорее всего его слова — еще один способ покорить строптивую женщину, чтобы внести ее имя в список своих любовных побед. И все же они не могли не тронуть ее.

Кристофер смотрел ей в глаза, обещая больше, чем она могла взять. Ирену охватило смятение, и она забыла, о чем хотела поговорить с Кристофером. Ее руки дрожали, когда она снова занялась раной, и потребовалось немалое усилие воли, чтобы полностью посвятить себя этой работе. Бинт прилип, но Кристофер стоически сносил боль. Когда бы Ирена ни поднимала глаза, она встречала странный испытующий взгляд, который, казалось, проникал ей в самую душу.

— Подвиньтесь ближе, — попросила Ирена и наклонилась, чтобы удалить старый бинт. Затем она решила смыть засохшую кровь. Тазик с водой стоял с другой стороны кровати, и, когда Ирена перегнулась через Кристофера, чтобы окунуть в воду губку, он поднял руку и потянул Ирену к себе. Его губы коснулись ее рта, и по ее телу пробежала теплая волна. Ирена чуть было не ответила ему тем же, но тут в ее мысли ворвался человек в черной маске, и она, вскрикнув, оттолкнула Кристофера.

— Как долго я этого ждал, — с насмешливой улыбкой заметил Кристофер.

— Как вы смеете так себя вести в доме моего мужа! — Ирену трясло от негодования, но это лишь развеселило Кристофера. С трудом овладев собой, Ирена промолвила: — Сэр, если вы перевернетесь на другой бок, то я смогу снять старую повязку.

Кристофер приподнялся, и Ирена просунула руку ему под спину. Подцепив кончик бинта, она вытащила его. В это мгновение в дверь постучали и в комнату вошел Банди.

Его появление стало для Ирены прекрасным поводом, чтобы извиниться и уйти. Она была рада возможности укрыться в тишине своей спальни. Несмотря на все усилия, она решила только одну загадку — узнала, кто был ночным всадником. Но кто спас ее тогда? Сейчас она уже сомневалась, что это был лорд Сакстон, но боялась, что причиной тому — ее воображение, которое рисовало ей образ Кристофера при каждом удобном случае.

И с каждым днем это происходило все чаще и чаще. Пылкие объятия мужа вызывали в ее памяти образ янки, и ее бедная голова раскалывалась от попыток разобраться в происходящем. Неужели ее неверность — проклятое наследие Флемингов? Может ли она вообще быть верна одному мужчине? Станет ли и дальше ее порочное воображение постоянно менять их местами?

Внезапно у Ирены перехватило дыхание. Ситон и Сакстон. Кузены… или братья? У Мэри Сакстон было два сына. Стюарт — старший, а где же младший? Может быть, именно его она знает под именем Кристофера Ситона? Разве не стоит, если хочешь заманить в ловушку убийц, одному из братьев запять место хозяина дома, а второму изображать из себя постороннего человека? Кристофер боролся с разбойниками в роли ночного всадника, в то время как его старший брат вселял страх в сердца негодяев одним своим видом. Они хотели убить его и, несомненно, пришли в ярость, когда потерпели неудачу.

Ирена нахмурилась. Неудивительно, что Кристофер так часто появляется в Сакстон-Холле и знает каждый его закоулок, словно родился здесь.

Она невидящим взглядом смотрела на стену. Было что-то еще, ускользающее от ее понимания, что-то, смущавшее ее. Ирена в волнении сжала руки и внезапно похолодела, вспомнив, как несколько минут назад потянулась за бинтом. Она тогда почувствовала под рукой шрам на плече Кристофера, а ведь похожий шрам был на теле мужа!

Ирена вскрикнула. Ее муж посылал к ней в постель другого человека! И этим другим был Кристофер. Это его умелые руки разжигали в ней страсть!

Ирена, зарыдав, бросилась ничком на кровать. Боль в груди стала невыносимой. Как ее обманули! Она зарылась лицом в подушку.

Какое право они имели так распоряжаться ею? Передавать ее от одного к другому, словно вещь?

Ирена подвинулась к краю кровати. Она встретится лицом к лицу с этим янки, а если ее муж здесь, то и с ним тоже раз и навсегда выяснит правду!

Ирена встала и, налив из кувшина воды, вымыла лицо и руки. Впервые с момента своего ужасающего открытия она задумалась о причинах такого поведения Стюарта. Если он так сильно пострадал от огня, что не мог выполнять супружеские обязанности, то, позволив брату занять его место, он мог быть уверен, что у его наследника в жилах будет течь кровь Сакстонов. Возможно, это и достаточное оправдание его поступкам, но боль в сердце от этого не унималась.

В коридоре раздались шаги, и Ирена замерла, прислушиваясь. Банди и Эджи вышли из хозяйской спальни, значит, янки остался один. Она заставит его ответить на свои вопросы!

Ирена без стука ворвалась в спальню лорда Сакстона и первым делом заперла за собой дверь, чтобы им не помешали.

Кристофер сидел, обложенный подушками, на кровати и пил бренди с медом — напиток, прописанный ему Эджи для облегчения боли. Он с веселым изумлением следил за действиями Ирены.

— Вы думаете, здесь безопаснее, миледи?

Ирена вскипела от негодования, но, решив пока не давать волю эмоциям, медленно подошла к кровати.

— Мне надо обсудить с вами, сэр, несколько вопросов. — Ее голос звучал непривычно сухо, и брови Кристофера удивленно поползли вверх.

— Я к вашим услугам, мадам. — Он улыбнулся и отсалютовал ей кружкой.

— Я знаю, кто вы на самом деле… — начала Ирена.

Его рука замерла в воздухе.

— Я знаю, что вы брат Стюарта. — Начав говорить, Ирена уже не могла остановиться. — По неизвестной мне причине мой муж позволил вам по ночам занимать его место, и теперь я ношу вашего ребенка.

Кристофер поперхнулся, а чашка заплясала в его руке. С трудом откашлявшись, он поспешно отставил ее в сторону.

— Мадам, я счастлив услышать такую новость, но умоляю, в следующий раз будьте не так стремительны. Я чуть было не захлебнулся.

— Ах, я еще должна быть осторожна! — взвилась Ирена, напрочь забыв о своем намерении сохранять спокойствие. — А как вы относились ко мне, когда вовлекли в свои бесчестные игры?

— Ирена, любовь моя…

— Не смейте называть меня своей любовью! — закричала Ирена. — Вы негодяй! Вы воспользовались тем, что я приняла вас за мужа, и лишили невинности!

Кристофер открыл было рот, но тут в коридоре раздался топот и кто-то забарабанил в дверь.

— Мне надо поговорить с вами! — прокричал Банди.

Ирена нахмурилась и упрямо качнула головой.

— Я ему не открою.

Банди снова застучал.

— Сюда едет шериф!

Кристофер поспешно наклонился к краю кровати.

— Ирена, сладкая моя, открой дверь. Мы обсудим этот вопрос позже… без свидетелей. Клянусь тебе.

Ирена не могла не согласиться с ним и отперла дверь. В комнату тотчас ворвался Банди.

— Где они? — быстро спросил Кристофер.

Пробормотав на ходу извинение, Банди подошел к кровати.

— В миле или около того. Их увидел Китс, когда прогуливал лошадей.

— Проклятие! — буркнул Кристофер и сморщился от боли, пытаясь подняться.

— Вы должны спрятать его, Банди! — взволнованно сказала Ирена. — Отведите его в тайный ход.

— Она права! Мне нельзя попадаться на глаза шерифу, — согласился Кристофер. — Если меня поймают, то мне не прожить и недели, а помощи здесь ждать не от кого. Мою одежду, Банди!

Он отбросил покрывало и встал, не обращая внимания на свою наготу. Увы, этого нельзя было сказать об Ирене. Покраснев как рак, она выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Внезапно у нее похолодело в груди: раз лорда Сакстона нет, ей придется самой встречать шерифа! Безопасность да и сама жизнь Кристофера зависели от того, удастся ли ей в достаточной мере овладеть собой. Ирена глубоко вздохнула. «Я — леди Ирена Сакстон», — напомнила она себе, расправляя плечи и вздергивая подбородок.

Зайдя на минуту к себе в комнату и посмотрев в зеркало, она вернулась к спальне лорда. Там находилась лишь экономка, которая быстро застилала постель.

— Эджи?

Экономка повернулась к Ирене:

— Да, мэм?

Ирена указала рукой на книгу, лежавшую на столе мужа.

— Ты когда-то говорила мне, что здесь записаны даты рождения и смерти всех Сакстонов. Если я открою ее, то найду ли там имя Кристофера Ситона?

Эджи заломила руки и с опаской огляделась по сторонам.

Ирена посчитала это подтверждением своей догадки и поспешила успокоить экономку:

— Не расстраивайся, Эджи. Я знаю, как ты преданна этой семье.

— Пожалуйста, мэм, — взмолилась Эджи, — выслушайте хозяина, прежде чем плохо думать о нем.

— Разумеется, я выслушаю его, — пообещала Ирена и направилась в гостиную, собираясь там дожидаться незваных гостей. Пейн уже стоял на своем месте у парадных дверей, и Ирена, проходя мимо, доброжелательно кивнула ему. Миновав коридор, она вошла в гостиную… и остановилась как вкопанная. В своем любимом кресле у камина, опершись на трость, собственной персоной сидел лорд Сакстон, и вид у него был гордый и величественный, как и подобает хозяину огромных земель.

— Милорд, я… Мне не сообщили о вашем возвращении… — пробормотала Ирена.

— С минуту на минуту появятся гости. — Голос был лишен всякого выражения. — Займите свое место. — Лорд Сакстон махнул рукой, указывая на кресло рядом со своим.

Ирена села, но обнаружила, что у пес слишком явно дрожат колени. Тогда она быстро поднялась и встала за спиной мужа. Так они и ждали в тишине: могущественный лорд и его отчего-то мертвенно-бледная жена, а часы в холле с удручающей медлительностью отсчитывали время.

Наконец за окном раздалось цоканье копыт. Пейн медленно подошел к дверям, но, прежде чем он успел взяться за ручку, створки широко распахнулись и в холле появился Алан Паркер, за которым по пятам — и даже слишком близко, по мнению шерифа, — следовал Хаггард Бентуорт. За ними ворвались остальные. Увидев открытую дверь в гостиную, шериф решительно направился туда, но внезапно вскрикнул и остановился: обнаженный клинок сабли, которую носил на боку Хэгги, полоснул его по ягодицам. Алан взвыл, повернувшись, рукой оттолкнул клинок и с ненавистью уставился на Хаггарда, который, в свою очередь, тупо смотрел на саблю.

— Убери эту штуку подальше, идиот! — процедил Паркер сквозь зубы.

Всегда готовый услужить, Хаггард закивал головой и быстро убрал оружие в ножны.

Пейн, закусив губу, чтобы не рассмеяться, объявил:

— Лорд Сакстон ожидает вас в гостиной, шериф.

Алан Паркер, в последний раз обругав Хаггарда, поспешил в гостиную. Войдя в комнату, он первым делом огляделся, затем коротко кивнул хозяевам и подозвал одного из своих подчиненных.

— Сержант, отправьте людей обыскивать дом и поставьте у выхода охрану. Проверьте также, кого из слуг не хватает…

Его остановил громкий стук трости о пол. Паркер и сержант одновременно повернули головы на звук и обнаружили, что на них смотрят дула двух пистолетов. Слух об умении лорда Саксто-на обращаться с оружием дошел и до ушей шерифа, и он замер, боясь пошевелиться.

— Ни один человек не войдет в дом без моего разрешения или приказа короля, — разнесся по гостиной громкий каркающий голос лорда Сакстона. — Я не давал такого разрешения, поэтому прошу показать мне королевскую грамоту.

Слегка побледневший Паркер решил исправить положение.

— Прошу прощения, милорд. — Он сдернул шляпу в знак уважения к присутствующей женщине и ткнул сержанта локтем в бок, приказывая сделать то же самое. — У меня нет ордера на обыск, но я попросил бы вашего разрешения осмотреть особняк. Мы ищем ночного всадника. Есть доказательства, что этот человек — некий Кристофер Ситон. Он обвиняется в убийстве мистера Бекера и его слуг и похищении его дочери.

Пораженная до глубины души, Ирена шагнула вперед, но лорд Сакстон протянул руку с пистолетом, преграждая ей путь. Она взглянула на мужа и открыла было рот, чтобы рассказать ему, как было дело:

— Это не…

— Ш-ш-ш, — еле слышно прошептал он. — Держи себя в руках, любовь моя. Доверься мне.

Она вернулась на прежнее место, за кресло, и вцепилась в его спинку так, что побелели костяшки пальцев.

Шериф продолжил, по-прежнему обращаясь к лорду Сакстону:

— Этого человека также разыскивают за убийство Тимми Сиарса и Бена Моуза, не говоря уже о ряде других, более мелких преступлений. — Он потер забинтованное запястье левой руки. — В городе ходят слухи, что он ваш родственник.

— Вы уверены в фактах, шериф? — Из-за маски раздался короткий смешок. — Кристофер Ситон с пистолетами — в это я поверю, но он слишком неуклюж, чтобы сражаться на шпагах.

Паркер быстро сунул левую руку в карман и пожал плечами.

— Ему хватило умения, чтобы справиться с пьянчужкой и простым парнем, не обученным фехтовальному искусству.

— Или же с престарелым сквайром, который решил защитить свою дочь? — Внезапно в хриплом голосе лорда Сакстона появились встревоженные нотки. — Что с вашей рукой, сэр? Вы ранены?

Шериф густо покраснел.

— Я… я порезался.

Лорд Сакстон опустил пистолеты.

— Я разрешаю вашим людям обыскать дом. Только побыстрее. Моя экономка будет в ярости, когда обнаружит следы дюжины грязных сапог на чистом полу.

— Разумеется, милорд. — Паркер махнул рукой сержанту. — Проследи за этим!

Сержант вышел к своим подчиненным, и вскоре они разбрелись по дому, оставив шерифа наедине с хозяевами.

Лорд Сакстон слегка пошевелился в кресле.

— Моя дорогая, не будете ли вы так добры и не принесете ли бренди нашему шерифу?

Ирена молча, на подгибающихся ногах прошла к столику в углу комнаты. Налив немного бренди, она направилась с бокалом к Алану Паркеру, но муж остановил ее.

— Побольше, дорогая. День выдался ненастным, и шерифу, без сомнения, нужно как следует подкрепиться перед обратной дорогой.

Принимая бокал, Паркер с одобрением оглядел хорошенькую фигурку Ирены, гадая, как же она выносит такого мужа. Он помнил, как Звери все пытался пристроить ее замуж, и решил, что девчонка неплохо изображает преданную жену.

Наверху, в спальне Ирены, посланцы шерифа бесцеремонно рылись в шкафу. Лицо Эджи болезненно скривилась, когда сабля Хаггарда в очередной раз задела за ножку стола, угрожая стоящим на нем дорогим вазам.

Хэгги в этот момент проходил мимо туалетного столика Ирены. И тут его лицо осветила мечтательная улыбка. Остановившись, он взял хрустальный флакон с духами и открыл его. Поднеся свой огромный нос к флакону, он глубоко вдохнул, и на его лице расплылось выражение неземного блаженства.

— Разве вы…

Хаггард подпрыгнул, и флакон выпал из его рук, щедро окатив его при этом своим содержимым. С неимоверным усилием поймав на лету хрустальный пузырек, Хэгги облегченно вздохнул и прижал его к груди.

— Разве вы ищете не мужчину? — ехидно спросила экономка.

Хаггард поспешно поставил флакон обратно, огляделся и удовлетворенно кивнул: в комнате явно никто не прятался. Махнув рукой приятелям, он первым вышел в коридор. Глядя им в спины, Эджи помахала рукой перед носом, разгоняя слишком сильные ароматные пары, и пробормотала что-то. Немного подумав, она спустилась вслед за непрошеными гостями в холл.

К тому времени как люди шерифа закончили обыск, Паркер допил уже второй бокал бренди. Хаггард, довольный тем, как он здорово справился с возложенной на него задачей, с широкой улыбкой на устах подошел к шерифу, который чуть не подавился, когда ему в ноздри ударил оглушающий запах женских духов. Закашлявшись так, что на глаза навернулись слезы, Алан поспешно отошел в сторону. Вошедшая Эджи довольно хихикнула, радуясь, что стала свидетелем этой сцены.

— Никаких следов раненого в доме, сэр, — рапортовал сержант.

— Удовлетворены, шериф? — поинтересовался лорд Сакстон.

Паркер недовольно кивнул.

— Прошу прощения, что доставил вам беспокойство, милорд. Мы будем искать в другом месте, но если он появится, прошу тут же мне сообщить.

Человек в маске промолчал, и шериф вышел, уводя свое войско. Лорд Сакстон подозвал Эджи и, когда она подошла, что-то тихо сказал ей на ухо. Эджи выпрямилась, бросила быстрый взгляд на хозяйку и поспешно вышла из комнаты.

Как только они остались одни, лорд Сакстон медленно поднялся с кресла и повернулся к жене:

— Я бы хотел поговорить с вами, мадам. Думаю, это лучше сделать в моей спальне.

Сейчас, когда настал этот момент, Ирена уже была не так уверена, что хочет идти до конца. Поскольку в хозяйской спальне всего час назад лежал Кристофер, она хотела предложить мужу другое место для разговора, но Эджи наверняка уже сообщила Стюарту о янки, и Ирена промолчала. Она послушно следовала за мужем, который сегодня двигался более скованно, чем обычно. Ирена забежала вперед, чтобы открыть перед ним дверь, и с удивлением обнаружила, что кровать в его спальне разобрана. Эджи, очевидно, успела подготовиться к прибытию хозяина дома, и Ирена, не удержавшись, спросила:

— Вы больны, милорд?

— Заприте дверь, Ирена, — прохрипел он и, не ответив, проковылял к креслу у камина.

Ирена повернула ключ в замке и, не зная, что делать дальше, подошла к письменному столу.

Лорд Сакстон повернулся лицом к жене.

— Вы не нальете мне бренди, дорогая?

Просьба несказанно удивила Ирену, и, бросив па мужа любопытный взгляд, она потянулась к хрустальному графину, стоящему на столе вместе с бокалами. Налив бренди, Ирена отнесла бокал мужу, дивясь про себя его неожиданной просьбе и необычной интонации. Он никогда раньше не пил в ее присутствии, так как в противном случае ему пришлось бы снять маску. Не в силах справиться с волнением, Ирена быстро вернулась к столу.

— Значит, моя дорогая…

Ирена смотрела на мужа во все глаза.

— …ты говоришь, я пустил к тебе в кровать другого мужчину?

Ирена открыла рот, но ее пересохшие губы отказывались шевелиться.

Сквозь прорези маски лорд Сакстон внимательно оглядел свою жену, зная, что от следующих мгновений зависит вся их будущая жизнь. Путь назад отрезан.

— Думаю, моя дорогая, что тебе пора познакомиться с чудовищем из Сакстон-Холла.

Ирена вздрогнула от неожиданности.

Под испуганным взглядом Ирены лорд Сакстон снял камзол и жилет. Затем он медленно стянул с ноги бесформенный ботинок. Ирена охнула: под ним оказалась обычная, ничем не примечательная ступня. Лорд Сакстон снял и левый ботинок.

Затем он стянул перчатки, и удивление Ирены возросло при виде его длинных загорелых пальцев. Лорд Сакстон поднял руки и начал медленно снимать маску. Ирена отвела взгляд и ухватилась за край стола… Набравшись храбрости, она подняла голову и вскрикнула: ей в лицо глядели ясные серо-зеленые глаза.

— Кристофер! Что… — Она не знала, о чем хочет спросить, и отчаянно пыталась найти объяснение происходящему.

Он с трудом встал с кресла.

— Кристофер Стюарт Сакстон, хозяин Сакстон-Холла… — Его голос был ясным и четким. — Ваш покорный слуга, мадам.

— Но… но где… — Правда начала понемногу доходить до Ирены, и последнее слово она произнесла очень тихо: — …Стюарт?

— Един в двух лицах, мадам. — Кристофер шагнул к ней. — Вглядись получше, Ирена. И скажи мне, неужели я похож на человека, который позволит другому мужчине лечь в твою постель?

Ирена не нашлась что сказать и молча смотрела на Кристофера. Эти двое были одним и тем же человеком, но она еще многого не понимала.

— Как? Почему?..

— Тот человек, который назывался лордом Сакстоном, мертв. Это был мой старший брат, Эдмунд. Он унаследовал титул, но погиб во время пожара. Слуга обнаружил его… или, скорее, то, что от него осталось… в руинах и похоронил в безымянной могиле на вершине холма. — Кристофер на мгновение замолчал. — Я тогда был в морс и не знал о его смерти. Когда же я наконец вернулся в Англию, то обнаружил, что брата убили.

— Лорд Сакстон умер? Три года назад? — тупо повторила Ирена. — Значит, я вышла замуж за тебя?..

— Да. Я не нашел другого пути к твоему сердцу. Кроме того, это был отличный способ ввести в заблуждение убийц моего брата. Ты сама подала мне эту мысль, когда заявила, что лучше выйдешь замуж за скрюченного, покрытого шрамами калеку, нежели за меня.

Ирена растерянно озиралась, не в состоянии подолгу на чем-то задержать взгляд. Кристофер протянул руки, чтобы обнять ее, но она отпрянула.

— Пожалуйста… не прикасайся ко мне, — прорыдала Ирена, отворачиваясь к окну.

Кристофер остановился, испытывая острейшее чувство вины. Ее рыдания раздирали ему сердце.

— Ирена, любовь моя…

— Любовь? — Ирена повернулась, бросая на него испепеляющий взгляд. — Я твоя любовь, уважаемая тобой жена, которая родит тебе сыновей? Или очередная миленькая мордашка, которую ты обхаживаешь из прихоти? Глупая девчонка, которая будет удовлетворять твои нужды, пока не подвернется кто-то еще? Как ты, должно быть, веселился, когда играл со мной в эти игры!

— Ирена, послушай…

— Нет! Я никогда больше не стану слушать твои лживые речи! — Ирена смахнула с глаз слезы, а когда Кристофер попытался приблизиться, с гневом толкнула его в грудь. — Чего ты хочешь от меня? Тебе просто нужна женщина, чтобы поразвлечься, ты же мне сам говорил! Сколько заработала бы шлюха за то время, что я провела с тобой? Фунтов пятьдесят, не так ли?

Кристофер нахмурился, пораженный пылким темпераментом своей жены.

— Думаю, побольше.

Ирена сделала вид, что неправильно поняла его слова.

— Тогда ты заключил очень выгодную сделку! — Она изобразила женщину легкого поведения, бесстыдно выпятив грудь и приоткрыв рот. — А сколько я, по-твоему, стою?

Во взгляде Кристофера мелькнуло раздражение, но затем он решил, что Ирена имеет право гневаться.

— В чем дело, хозяин? — обиженно проворковала Ирена. — Я что, недостаточно хороша для тебя? Разве я тебе не нравлюсь?

— Нравишься, — лениво протянул Кристофер. Подойдя к столу, он открыл один из ящиков и достал оттуда стопку бумаг.

— Это расписки в получении денег. Я заплатил все долги твоего отца и в Мобри, и в Лондоне. — Кристофер швырнул бумаги на пол, нимало не беспокоясь об их дальнейшей судьбе. — Общая сумма — десять тысяч фунтов.

— Десять тысяч? — поражение переспросила Ирена.

— Да, и, если нужно, я заплатил бы вдвое больше. Я не мог смириться с мыслью, что ты выйдешь замуж за кого-то другого. Поэтому, когда Звери Флеминг запретил мне участвовать в аукционе, я предстал перед вами в роли лорда Сакстона.

Ирена попятилась, не желая сдаваться.

— Ты обманул меня. Ты обманул моего отца… и Фэррела… и весь город. — Она заплакала. — Когда я думаю о всех тех ночах, что провела с тобой… и все это время ты, наверно, смеялся…

— Ирена, я никогда не смеялся над тобой! Я просто не знал, как иначе тебя получить.

— Ты мог бы сказать… — прорыдала Ирена.

— Ты же говорила, что ненавидишь меня, помнишь? И посмеялась над моим предложением. — Кристофер зашагал из угла в угол. — Я приехал сюда, чтобы найти убийц брата, и встретил девушку, чья красота взяла в плен мое сердце. Судьбе было угодно, чтобы мы с самого начала стали врагами. Я хватался за любую возможность лишний раз увидеть ее, и хотя ее отношение ко мне не менялось, я лелеял мысль, что когда-нибудь она меня полюбит. — Кристофер потрогал повязку на боку, словно рана заныла. — Однако приближался момент, когда она должна была выйти замуж за другого. Я должен был выбирать: или оставить все как есть и жалеть об этом всю оставшуюся жизнь, или предстать перед ней в обличье титулованного чудовища, пользуясь всеми преимуществами этого положения. Чем больше я думал об этом, тем привлекательней мне казалась вторая возможность.

— Если бы ты действительно любил меня, Кристофер, — голос Ирены дрожал от еле сдерживаемых эмоций, — то рассказал бы все еще до свадьбы. Но ты позволил мне страдать. В первые недели нашего брака я умирала от ужаса.

— Разве ты обрадовалась бы тому, что стала женой ненавистного янки? — спросил он. — Ты бы скорее всего вернулась к отцу. К тому же я никому не мог доверить своего секрета. В этих краях у нас еще слишком много врагов. После очередного покушения на нашу жизнь моя мать уехала в Америку. Чтобы запутать преследователей, ей пришлось нанять сопровождающего и выступать в роли его жены. В колонии она стала жить под своей девичьей фамилией. Затем мой брат вернулся и унаследовал титул, принадлежащий ему по праву. Но его убили. Я не хотел, чтобы меня постигла та же участь, тем более что отец моей возлюбленной ненавидел меня и был готов любым способом отомстить мне.

На глаза Ирены навернулись слезы.

— Я так старалась быть верной женой, а была все это время лишь пешкой в твоей игре.

— Я пытаюсь добиться справедливости, мадам, и я добьюсь ее, невзирая на все сопротивления шерифа.

— Паркера? — На мгновение Ирена забыла о своей обиде и с удивлением посмотрела на Кристофера. — Разве он не верный слуга закона?

— Едва ли. Скорее, он тот, кого разбойники называют капитаном. Это он возглавил нападение на карету Бекера, и тогда же он узнал, что ночной всадник — это я.

У Ирены не было причины сомневаться в правдивости его слов, но обида по-прежнему душила ее.

— Ты затеял столько игр, Кристофер. Ты преследовал меня, ты соблазнял меня в карете, и если бы преуспел тогда, то я бы мучилась, считая, что совершила грех прелюбодеяния. А потом, на этой кровати, ты занимался со мной любовью уже в качестве лорда Сакстона.

— Страсть к тебе поглотила меня целиком, Ирена. Я оказался в ловушке. Я и не мечтал, что ты отдашься лорду Сакстону, и когда это произошло, никакие силы не могли остановить меня.

— Неужели ты не понимал, как я страдала из-за твоего маскарада? — всхлипнула Ирена. — Каждый раз, когда ты приходил ко мне как лорд Сакстон, меня мучили воспоминания о Кристофере Ситоне. В мыслях я никак не могла разделить вас. Ты сводил меня с ума!

— Прошу прощения, — тихо сказал Кристофер. — Я и не подозревал, что ты любишь меня, пока ты не прошептала тогда мое имя.

Ирену раздирали противоречивые чувства. Конечно, Кристофер вел себя не слишком благородно. Но если бы он действовал иначе, то она оказалась бы замужем за Харфордом Ньютоном или кем-то подобным. После аукциона она вменяла Кристоферу в вину, что он и пальцем не пошевелил, чтобы спасти ее от ненавистного замужества. Почему же теперь она не может простить его?

— Ты так часто лгал мне. — Ирена всхлипнула. — Не знаю, можно ли тебе верить.

Кристофер шагнул к ней.

— Я люблю тебя, Ирена. И в этом я никогда не лгал.

Ирена отступила, понимая, что если он коснется ее, то она пропала, а ведь ей надо еще так много узнать.

— Ты лгал во всем! Ты говорил, что покрыт шрамами…

— И это правда. У меня есть шрам от выстрела твоего брата и дюжины других…

— От ожогов!

— И от ожогов. На одном из моих кораблей начался пожар, и когда мы тушили его, горящий тюк упал мне на ногу. Он оставил шрам, правда, не слишком большой, — Кристофер, улыбнувшись, посмотрел на Ирену, — но достаточный, чтобы удовлетворить девичье любопытство.

Ирена недоуменно глядела на него, пока не вспомнила ту ночь, когда ее рука нащупала на его бедре след от ожога. Значит, он не спал! Она резко отвернулась.

— Ты говорил, что ты — кузен лорда Сакстона.

— Если помнишь, любовь моя, Анна сказала, что Ситоны и Сакстоны кузены, и это правда. Ты сама додумала остальное, а я не стал отрицать.

— Как прекрасно у тебя все получалось! — фыркнула Ире-на. — Ты преследовал меня ежечасно, был ли ты лордом Саксто-ном или Кристофером Ситоном.

— Мадам. — Кристофер ухмыльнулся. — Я не собирался ни с кем делиться таким ценным призом. — И он снова попытался приблизиться.

Ирена отступила к стене. Глаза Кристофера жгли ее словно огнем, и она чувствовала всю безнадежность своего сопротивления. Ей внезапно пришло на ум, что, раз Кристофер по закону ее муж, значит, нет ничего неприличного в том, чтобы наслаждаться его ласками, поцелуями и всем прочим, чего он так добивался.

Его сильная рука обвила ее талию, и через мгновение Ирена была уже прижата к широкой груди Кристофера. Она решила сделать попытку остаться равнодушной и не стала бороться, когда его губы коснулись ее рта. Но спокойствия ее хватило ненадолго. По ее телу пробежали волны тепла, мир закружился, и все вокруг, кроме близости его сильного, мускулистого тела, перестало иметь значение.

Ирена внезапно обнаружила, что уже обнимает его шею и возвращает поцелуй с пылом, яснее любых слов говорящим о ее истинных чувствах. Ее пальцы нащупали знакомый шрам, и Ирена отбросила все мысли о сопротивлении. Не стоит строить из себя оскорбленную невинность. Ведь на самом деле она очень довольна тем, как все обернулось.

Кристофер поднял голову и шагнул назад, увлекая Ирену за собой, к кровати.

— Сейчас день, — неуверенно сказала она, бросив взгляд в сторону окна.

— Ну и что?

— Ты не поможешь мне расстегнуть пуговицы? — прошептала Ирена в перерыве между поцелуями. Она повернулась к нему спиной, придерживая рукой волосы. Кристофер охотно выполнил ее просьбу, и Ирена почувствовала, как расслабляется под легкими прикосновениями его пальцев. Затем она ощутила тепло его губ и блаженно закрыла глаза. Она шевельнула плечом, и платье медленно поползло вниз. Оглянувшись, она обнаружила, что Кристофер раздевается.

— Как тебе не стыдно подглядывать! — шутливо попенял он.

Ирена промолчала. Прежде они занималась любовью в темноте, и многое было скрыто от ее взгляда. Хотя ее руки знали каждый изгиб тела Кристофера, так непривычно было видеть его обнаженным средь бела дня. Шрамы вовсе не портили его. Это был образец настоящего мужчины, а поскольку она его жена, ей придется привыкать и к этому.

Ирена улыбнулась, подумав, что это будет несложно.

— Вы ранены, и вам надо беречь силы, милорд.

— Не беспокойтесь за меня, мадам, — фыркнул Кристофер и, став серьезным, продолжал: — Иди ко мне. Я хочу научить тебя тому, что приносит удовольствие мужчине.

— Ты хочешь, чтобы я доставила тебе удовольствие? — тихо спросила Ирена.

— Это моя самая заветная мечта.

Ирена неторопливо расшнуровала корсет и сняла с себя нижние сорочку и юбку, позволяя Кристоферу сполна насладиться этим зрелищем, а затем, так же медленно, небрежно бросила одежду поверх его бриджей.

Кристофер, широко раскрыв глаза, смотрел на пышные, нежно очерченные груди, узкую талию и длинные стройные ноги. Он протянул руку, и Ирена смело подошла к нему, прижалась к его груди и подставила губы для поцелуя.

Он взял ее на руки и бережно уложил на кровать. Это был момент, которого они оба так долго ждали и к которому наконец пришли, связанные взаимной любовью и невозможностью существовать друг без друга.