Глава 3

Ей очень хотелось избавиться от нее – от этой руки, настойчиво теребящей ее в попытке вывести из глубокого сна.

– Не надо, – сонно пробормотала Виктория, очнувшись наконец, и тут же снова зарылась в покрывало. – Оставьте меня.

В ответ раздался хрипловатый хохот, и назойливая рука вновь потянулась к ней. Виктория недовольно заерзала, пытаясь освободиться, но в этот момент с нее сдернули покрывало.

– Проснитесь, Виктория, – сказал Корд. – Пора наконец, черт возьми! Везет же Красному Герцогу! – глухо буркнул он.

Виктория открыла глаза и увидела, как Корд, склонившись над ней, жадно смотрит на ее тело и как потемнели его карие глаза. Она тотчас попыталась прикрыться, но он оказался проворнее и успел сбросить покрывало с постели.

– Виктория! Будет вам изображать застенчивость!

Она оглядела себя и совершенно растерялась, когда сообразила, в чем дело. Вот почему Корд так пристально смотрел на нее!

Вчера у нее не было собственного белья на смену. Все ее носильные вещи остались в чемодане, который уехал вместе с дилижансом. Поэтому после купания Бетэнн и одела ее в этот прозрачный пеньюар. Виктория никогда не носила подобных одеяний. Дома она обычно спала в простой ночной рубашке из хлопка. Пеньюар с кружевной отделкой по корсажу и нижней кромке хоть и закрывал ее до пят, впереди имел слишком глубокий вырез, позволяющий видеть значительную часть груди. Просвечивающий бледно-зеленый шелк не скрывал тела, скорее наоборот – привлекал к нему глаз.

– Если б вам, как джентльмену, достало вежливости, вы бы отвернулись, – резко сказала Виктория, найдя наконец нужные слова.

– Но я не джентльмен, а посему не стану этого делать. Ваш вид разжигает во мне аппетит.

– Может, вы все-таки перестанете оскорблять меня и выйдете, чтобы я могла одеться?

– По-вашему, я оскорбляю вас? Если вы так воспринимаете мои слова, тогда вы, должно быть, другая Виктория. Неужто до сих пор я имел о вас превратное представление? – Корд поднял глаза и с удивлением заметил гнев и замешательство в ее лице. – Разыгрываете спектакль? У вас неплохо получается. Но меня не проведешь.

– Немедленно уйдите. Вы слышите меня?

– Завтрак на туалетном столике и там же ваш серый костюм. Он выстиран. Поторопитесь с едой и оденьтесь, потому что я хочу взять вас в город. Ваша одежда не годится для поездки. Нужно купить вам что-то новое.

– Воображаю, на что я могу рассчитывать, если то, что сейчас на мне, у вас считается эталоном.

– Я бы с удовольствием провез вас в этом одеянии через всю страну, – сказал Корд. – Увы, тогда от вашей кожи ничего не останется.

Виктория села, прикрыв руками грудь, чтобы он мог видеть как можно меньше. К своему удивлению, она неожиданно отметила, что испытывает странное чувство. Это было какое-то непонятное возбуждение, зарождающееся глубоко внутри ее. Она покраснела, и краска смущения на ее лице делалась тем гуще, чем дольше он смотрел на нее. Бросив взгляд на картину, она вдруг подумала о его теле. Представила, как он выглядит без одежды. Она поспешно отвела глаза. Что с ней случилось? Прежде у нее никогда не возникало подобных мыслей. Ни один мужчина не действовал на нее так, как Корд. Сознавая пагубность его влияния, она в безысходности мысленно возвращалась к Красному Герцогу. Лучше бы она оказалась с ним, потому что в нем, как она считала, было больше от джентльмена, нежели в Корде.

– Так вы уходите или нет? – наконец спросила она, чувствуя, что у нее забегали мурашки вдоль позвоночника.

– Я думал, вы пригласите меня позавтракать вместе с вами.

– Обратитесь к Терезе или к кому-нибудь еще. Я уверена, вам никто не откажет. Наоборот, в этом доме вас с радостью обслужат.

Корд ухмыльнулся:

– До вас наконец дошло, что вы в борделе?

– Спустя какое-то время. Вряд ли это можно было не заметить.

– Виктория, ну не будьте вы такой недотрогой, – сказал Корд, широкими шагами пройдя через всю комнату и садясь на кровать рядом с ней. Его бедра прижались к ее, и тепло его тела начало проникать к ней через тонкий, как папиросная бумага, шелк пеньюара. Она отодвинулась. Тогда он положил руку ей на плечи и притянул ее к своей твердой груди. – Я должен признаться, что хочу вас. Хочу, невзирая на то что вы женщина Красного Герцога. Я готов заплатить, если все упирается только в это. Вы этого хотите?

– Не хочу я, чтобы мне платили.

– Нет? Тогда чего вы хотите?

Он провел рукой по ее длинным, в беспорядке рассыпавшимся волосам.

– Это моя мечта – посмотреть, как ваши волосы выглядят распущенными. Я хочу этого с первой минуты, как увидел вас. Мужчина может утонуть в ваших волосах. – Он зарылся лицом в ее длинные пряди, затем поднял голову и посмотрел на нее. – Вы пахнете, как пахнут розы.

Виктория резко вырвалась от него и встала. У нее учащенно забилось сердце. Он соблазнял ее. Хотел, чтобы она осталась с ним. Он предлагал ей узнать, что она будет чувствовать от его рук и губ, его тверди… Она прервала поток порочных мыслей.

– Я думаю, вам лучше уйти.

– Полагаю, что да. Стоит только начать то, что мы с вами затеяли, и этому не будет конца. Тогда мы не сделаем того, что должны сделать сегодня. Встретимся внизу, сразу как только вы оденетесь.

После ухода Корда Виктория села на кровать. От волнения у нее сильно стучало сердце. Он был опасным человеком, и ей следовало быть с ним более осторожной. Теперь она воочию убедилась, что вызывает в нем желание. Он хотел обладать ею. И это при том, что дом был полон других женщин – красивых, страстных, ненасытных. Странное дело – она была вынуждена признаться себе в этом, – но его посягательства льстили ее женскому началу, хотя в то же время вызывали страх. Ей не следовало попадать в зависимость от него, потому что он, не будучи джентльменом, не мог держать себя в узде. А Красный Герцог? Как бы он вел себя с ней? Так же или нет?

Будь сейчас ее воля, она бы снова легла в постель и уснула, чтобы забыть обо всем случившемся. Но она знала, что Корд все равно придет за ней и на этот раз будет не столь миролюбивым.

Виктория подошла к столику с подносом. Свежий апельсиновый сок и кофе вполне удовлетворяли ее вкусу, но, увидев рядом несколько тамале, она сделала кислую мину. Первый раз ей дали попробовать это блюдо в Сан-Антонио, но она и не подозревала, что его едят на завтрак.

Едят они здесь или не едят тамале по утрам – так или иначе нужно чем-то наполнить желудок, подумала она. Выпив апельсиновый сок, она сняла кукурузный лист с еще не остывшего теста и отковырнула вилкой кусочек с начинкой. У тамале был удивительно нежный вкус. Она жадно съела все остальное и запила кофе. После вчерашней замечательной ванны, продолжительного ночного сна и этого завтрака она почувствовала себя человеком. Ей даже показалось, что она способна без страха смотреть на Корда и совершенно не волноваться по поводу того, что он может придумать для нее, если она не сможет ехать верхом. Просто она должна проявить твердость. Разумеется, находясь в положении его пленницы, нельзя с уверенностью рассчитывать на большую власть над ним. Но его, несомненно, влечет к ее телу. Так, может, в этом она найдет силу, которая даст ей возможность быть независимой? Может быть, она сумеет воспользоваться этой силой, чтобы выбраться отсюда живой и свободной? Конечно, потом тоже могут возникнуть трудности. С Красным Герцогом. Хоть он и провозгласил себя джентльменом, не исключено, что он не станет разводить церемонии и отнесется к ней как к шлюхе, доступной всем, кто пожелает. Но ведь в прошлый раз он отпустил ее, поэтому она не может знать, как он будет вести себя дальше. Зато Корд уже проявил себя, и теперь ей придется жить, постоянно думая о том, что за этим может последовать.

Она не стала звонить в колокольчик и вызывать Бетэнн, хотя была уверена, что ее горничная будет разочарована. Но она всегда одевалась без посторонней помощи, и сейчас ей тоже было проще и быстрее сделать это самой, тем более что она почти осязаемо чувствовала нетерпение ожидавшего ее Корда. А ей не хотелось навлекать на себя его гнев.

Виктория влезла в дорожный серый костюм и удивилась неожиданному открытию. Сколько же на ней всего надето! В изумлении она посмотрела в зеркало над туалетным столиком и укоризненно покачала головой. Да, пребывание с Кордом не прошло даром: она основательно изменилась. И быстрее, чем могла предположить. Она взяла щетку в серебряной оправе, расчесала свои густые длинные волосы и аккуратным пучком уложила на затылке.

Теперь она чувствовала себя как в броне. Защитилась от Корда как могла. Удовлетворенная, она вышла из комнаты и плотно закрыла за собой дверь, хоть и знала, что замок все равно не запирается. Она установила это еще накануне вечером, к ее большому неудовольствию.

Когда она направилась по коридору, следуя вчерашнему маршруту, ее поразила тишина, царившая в доме. Ничего похожего на то, что происходило в номерах предыдущим вечером. У нее запылало лицо от сознания своей наивности. Почему она сразу не догадалась? Потому что была дока по части книг, а не проституток!

– Мисс Виктория! – окликнула ее Бетэнн, устремившись к ней с противоположного конца коридора. – Что ж вы оделись без меня?

– Не хотела беспокоить вас. Я знала, что вы заняты. Да и Корд заждался.

Девушка встала около нее и, оглядев ее сверху донизу, сказала:

– По-моему, с волосами получилось неплохо. Но я сделала бы лучше. У вас была бы более модная прическа.

– В другой раз. Хорошо?

– Вы серьезно?

– Конечно.

– Спасибо. До вечера. И не забывайте, что у вас есть я. Дождитесь меня.

Бетэнн посмотрела на нее с лукавой улыбкой и поспешила в одну из спальных комнат.

Виктория покачала головой, все еще удивляясь, что девушка так тревожилась по поводу своих обязанностей, и пошла дальше. Наконец она оказалась у лестницы, вполне довольная собой, что запомнила маршрут, будучи вчера такой усталой.

Она спустилась на площадку и прошла в кухню. Там опять кипела работа: несколько мексиканских женщин готовили пищу, мыли посуду и наводили чистоту в помещении. Корд сидел за массивным деревянным столом, пил кофе и тихо разговаривал с Терезой. Словно почувствовав присутствие Виктории, он вдруг поднял глаза, и она увидела, как они снова потемнели. Теперь она уже знала, отчего это происходит.

– Доброе утро, – сказала она, улыбаясь Терезе.

– Buenas tardes, – засмеялась в ответ Тереза.

– Она сказала, что уже полдень, – объяснил Корд.

– Это я так долго спала? – удивилась Виктория.

– Вам нужно было, – заметила Тереза. – Видите, пошло на пользу. Сегодня вы выглядите намного лучше.

– Спасибо, – сказала Виктория и, посмотрев прокурорским взглядом на Корда, добавила: – Это была ужасно длинная и утомительная поездка.

– Моя ошибка, – согласился Корд и встал из-за стола. – Мы с Викторией отправляемся в город. Ей нужна одежда для верховой езды. Но к вечеру мы вернемся.

– Bueno, – одобрительно сказала Тереза. – Я буду ждать вас.

Когда они вышли на улицу, Виктория была приятно удивлена тем, что увидела. Днем квартал выглядел не таким сомнительным, каким он показался ей прошлой ночью, хотя это было явно не то место, где она захотела бы прогуляться одна.

Корд подвел ее к легкому двухместному экипажу, подсадил, затем сел сам и взял вожжи. Они выехали из переулка на широкую пыльную улицу. Виктория внимательно следила за дорогой, присматривалась к зданиям, запоминала вывески, фиксировала каждый поворот, мысленно составляя карту города на случай побега.

Поездка оказалась сравнительно недолгой. Поколесив еще немного, Корд остановил коляску перед галантерейной лавкой и вышел первым, чтобы высадить Викторию. Он протянул руки и, приняв ее, в скользящем движении плавно опустил на землю. На мгновение их тела соприкоснулись. Виктория взглянула на него и заметила в его потемневших карих глазах знакомое вожделение. Внезапно ее охватило тепло, вырвавшееся из каких-то неведомых глубин. Она быстро отвернулась, решив не поддаваться чувствам, – она не позволит ему искушать ее.

Они молча вошли в лавку, буквально забитую готовой одеждой, головными уборами, обувью и прочим товаром. Большинство вещей, судя по характерной расцветке, были мексиканского производства, но попадались, несомненно, и привозные – из США, Испании и Западной Европы. Пока Виктория под впечатлением этого изобилия осматривалась вокруг, Корд быстро переговорил по-испански с черноволосой полной женщиной. На ней было строгое черное платье с белым фартуком, и в таком же строгом костюме за прилавком стоял мужчина.

Через пару минут Корд подошел к Виктории.

– Я сейчас отойду ненадолго, а вы пока присмотрите себе вещи в дорогу. Выберите все, что нужно. Одежду… ботинки… шляпу… чтобы было удобно ехать и защищало от солнца. Не забудьте, вы поедете верхом. Поэтому возьмите юбку с разрезом, а еще лучше – штаны. Я предупредил этих людей. Они дадут вам все, что вы спросите. Я вернусь и расплачусь.

Виктория неожиданно для себя слегка оробела. Остаться одной в этой необычной лавке, с людьми, не разговаривающими на ее языке? От этой мысли ей стало неуютно.

– Куда вы уходите?

– Пройду по улице и куплю вам лошадь. Да, кстати, Виктория, не пытайтесь бежать. Для них вы – моя невеста. Я объяснил им, что у вас не в порядке с нервами, и попросил задержать в случае чего.

– Не может быть! – рассердилась Виктория. – Вы ничего им не говорили. Не станут они меня держать! – Однако у нее не было уверенности почти с самого начала – как только она заговорила и посмотрела на женщину, потом на мужчину. Хозяин лавки, прищурив глаза, выложил на прилавок «кольт» сорок пятого калибра. Она перевела изумленный взгляд на Корда. – Это возмутительно! Как они могут позволять себе такие вещи?

– Это Мексика, Виктория. Здесь все можно. И здесь вы – моя женщина. Я сейчас вернусь.

Корд направился к выходу. Она проводила его глазами до двери и снова взглянула на хозяев. Они внимательно наблюдали за ней. Возможно, Корд подкупил их, предположила она. Или чем-нибудь застращал, наобещал каких-нибудь ужасных последствий, если ее не будет к его возвращению. Может, эти люди знали его как отъявленного бандита и боялись ослушаться?

Но на чем бы они ни поладили, в результате их сделки она теперь могла подобрать себе какую-то одежду. Если рассчитывать на побег, ей понадобится что-нибудь более подходящее, чем то, что сейчас на ней. Одно дело – путешествовать в дилижансе, и совсем другое – на диком скакуне.

Виктория поглядела по сторонам. Корд сказал, что ей нужна шляпа. Видимо, лучше выбрать самую широкополую, какая только есть. Для большей надежности. И перчатки. Она внимательно огляделась. Высокие кожаные ботинки будут наилучшим вариантом. Рубаха с длинным рукавом и юбка с разрезом тоже подойдут. И краги. Когда-то она читала в книгах, что ковбои во время охоты на лонгхорнов носят специальную защитную одежду из кожи. Эти так называемые чепсы предохраняют их ноги от порезов шипами дикого кустарника. Определенно, она тоже могла бы использовать пару точно таких же. И может, даже возьмет себе пистолет, если позволят хозяева.

Продолжив поиск одежды, она сделала открытие – ей нравился мексиканский стиль с яркими цветами и национальным узором. Она начала отбирать вещи, которые, как подсказывало ее воображение, должны носить героини ее романа. Конечно, ее выбор в Нью-Йорке мог показаться шокирующим, но для здешних мест эта одежда казалась восхитительной. Она не стесняла тела. Виктория вдруг осознала ее преимущество перед тем, что она обычно носила.

Наконец весь угодный ее душе комплект был собран, и Виктория пошла за ширму. Удовлетворенная примеркой, она вышла посмотреть на себя в зеркало. Корд только что вошел в лавку и, увидев ее, остановился как вкопанный. Сначала он молча уставился на нее, словно не верил своим глазам, а потом принялся смеяться. Он хохотал так долго и громко, что она начала злиться.

Повернувшись кругом, она посмотрела на себя в зеркало – все сплошь черное, кроме белых завитков, вышитых на рубашке и юбке. Огромное сомбреро, тоже черное и тоже украшенное белыми завитками по полям, закрывало большую часть головы, и Виктория была вынуждена признать, что оно ей немного великовато. В черных кожаных ботинках она чувствовала себя вольготно, но черные чепсы с нашлепками из серебряных ракушек и болтающейся бахромой из кожи оказались тяжелыми и жаркими. И, надетые поверх юбки с разрезом, выглядели как-то несуразно.

Виктория повернулась и осмотрела себя со спины, все больше негодуя на поведение Корда. Он продолжал хохотать без остановки, к нему присоединилась мексиканская чета. Виктория поняла, что сделала не самый удачный выбор, но не собиралась в этом признаваться.

– Виктория, – сказал Корд, перестав смеяться, – давно я не видел ничего более нелепого. Вы чертовски смешны в этом наряде. Сознайтесь, вы нарочно отчудили, чтобы отыграться, не правда ли?

– Нет.

– Нет?

Он снова начал смеяться.

– Если вам не нравится, тогда выберите сами. Может, у вас получится лучше.

– То, что сейчас на вас, в самый раз для мексиканской фиесты, но совершенно не годится для пустыни.

– Откуда мне было знать? Мне понравилось это.

– Хорошо. Я куплю вам эти вещи, но не чепсы. Они вам никогда не понадобятся. Чепсы. Если убрать окончание, получится хорошее имя для вас. Я устал выговаривать: Вик-то-ри-я. Это слишком длинно. Поэтому отныне вы – Чепс.

– Благодарю за то и за это, – холодно сказала Виктория и стремительно пошла к ширме снимать забракованную одежду.

Все еще посмеиваясь, Корд быстро выбрал юбку с разрезом из мягкой некрашеной кожи, красную хлопковую рубаху, коричневые кожаные ботинки, серебряные шпоры и рыжую шляпу.

– Эй, Чепс, – крикнул он и швырнул ей вещи за ширму. – Примерьте это.

– Спасибо, но я Виктория, – послышался сухой ответ.

Она оделась в то, что отобрал Корд. Он посмотрел и одобрительно кивнул. Виктория и сама была вынуждена признать, что эта одежда удобнее и выглядит более подходящей для верховой езды в пустыне или горах. Однако она была довольна и приобретенным ею костюмом для мексиканской фиесты.

– Ну как, эти вещи вам в самый раз? – спросил Корд, придирчиво оглядывая ее.

– Да, но юбка слишком коротка.

– Это ничего. Тереза посмотрит и отпустит подол. Кстати, я купил для вас лошадь, но не знаю, сочтете ли вы ее достойной вашего мексиканского наряда. В пышности с ним мало что может сравниться.

Виктория не замедлила ответить на его шутку:

– Только если ваша лошадь белая с черным.

Корд засмеялся ей вслед, когда она снова пошла за ширму.

Пока он расплачивался за ее новый гардероб, Виктория переоделась в свой дорожный костюм, страшно довольная тем, что вернулась к знакомым вещам. Она была в смятении от своего промаха, который выглядел еще чудовищнее после того, как Корд поднял ее на смех. Она рассердилась на него и страстно мечтала убежать с глаз долой, но пока он не давал ей такой возможности. Может быть, теперь, когда у нее есть более подходящая одежда и лошадь, она найдет способ вернуться в Эль-Пасо.

Когда она, одетая, вышла из-за ширмы, Корд встретил ее улыбкой. В руках у него было несколько свертков. Виктория, не обращая внимания на его улыбку, протянула мексиканской женщине, завертывавшей им покупки, вторую стопку с одеждой – той, что предназначалась для езды верхом. Потом забрала пакет и бросила на Корда ледяной взгляд. На улице он уложил свертки в экипаж, помог ей сесть, занял место рядом и легонько хлестнул лошадь.

– Где вы купили лошадь? – спросила Виктория.

– Они привели ее прямо на место. К Терезе.

– Удобно, – сказала она, а про себя подумала: наверное, украл или купил краденую. Только бы не приклеили ярлык конокрада на американской стороне границы. Но Виктория надеялась, что до этого не дойдет.

– Я хочу покатать вас по городу и показать кое-что. Мы можем пообедать в одном из моих любимых ресторанов в Хуаресе. А к вечеру вернемся к Терезе. Я предпочитаю, чтобы мы выехали завтра с первыми петухами. Чем дольше моя сестра находится в руках Красного Герцога, тем тяжелее для нее.

– Вы действительно думаете, что я поверила в историю с похищением вашей сестры?

– Да. И это правда.

– Не знаю. Может быть. А может, нет и Красный Герцог вовсе никого не похищал.

– Подождите, Чепс, вот поживете на Западе подольше, тогда узнаете, как крадут людей.

– А вы, наверное, на этом собаку съели?

– Давайте не будем лезть в дебри. Просто я имел дело с Красным Герцогом и знаю, на что способны он и его банда.

– Я уверена, вас интересуют также их деньги.

– Черт побери, Чепс, я пытаюсь говорить с вами понятным языком, но вы ничего не слушаете. Вы прямо прикипели к этому человеку, сделали из него кумира. А ведь вы даже не видели его толком.

– Это вы не способны слушать других. Вы верите только в то, во что сами хотите поверить. Поэтому говорить с вами бесполезно. Что бы я ни сказала, это все равно не изменит ваших представлений.

– Черт побери, я не стану показывать вам город. Можете забыть об обещанной прогулке. Сейчас я отвезу вас обратно.

– Прекрасно. Чем меньше времени я проведу в вашем обществе, тем лучше.

Между ними установилось холодное молчание. Корд направил экипаж к дому Терезы. Виктория прямо с порога метнулась в холл. Корд следом за ней внес пакеты с вещами. Он протянул их Терезе, затем долгим сердитым взглядом окинул Викторию и вышел на улицу.

– Пришлось вести борьбу? – спросила Тереза.

– Он невыносим.

– В нем слишком много от мужчины, да?

– Да. Слишком много! И от такого мужчины, который мне на дух не нужен!

Тереза многозначительно улыбнулась:

– Я понимаю. Вы без ума от Красного Герцога. Я согласна, это видный мужчина. Но Корд лучше. Намного лучше. Он не занимается показухой и не кичится. Это настоящий мужчина.

– Сомневаюсь!

– Если я не ошибаюсь, вы обеспокоены вашей ссорой. А все потому, что вас тянет к Корду.

– Нет, не тянет.

– Тянет. И его тянет к вам. Я не первый год знаю Корда. Он очень настойчив и всегда добивается своего. Зачем сопротивляться, если вы оба хотите одного и того же?

– Но Корд хочет уничтожить Красного Герцога, – закинула удочку Виктория, надеясь получить от Терезы интересующую ее информацию.

– Это чисто мужской вопрос. А у нас свои дела. Давайте поговорим о более приятных вещах.

– Каких?

– Вы хотите, чтобы Корд пожалел о своем сегодняшнем поведении?

– Да.

– Тогда доверьтесь Бетэнн. Пусть она оденет вас к вечеру. Вы спуститесь в гостиную. Там соберутся мужчины – и все глаза будут обращены на вас. Корд начнет сгорать от ревности. Он сможет думать только о том, как одержать верх и завоевать вас.

– Это причинит ему боль?

– Если вы отвергнете его – несомненно.

– Хорошо, – сказала Виктория с игривой улыбкой и довольным блеском в глазах. – Сегодня он смеялся надо мной. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним. До вечера, Тереза.

Наблюдая за выражением лица Виктории, Тереза тихо хихикнула.

– Передайте, пожалуйста, Бетэнн, – добавила Виктория, – чтобы сегодня она употребила все свое мастерство и сделала лучшее из лучшего. Вернее, в данном случае – худшее из худшего. Я имею в виду для него.

– Я скажу ей. У вас в запасе несколько часов. А пока почему бы вам не принять горячую ванну и не поспать немножко? Потом я пришлю вам прелестный ужин. Корд вернется усталый, разомлевший от жары, а его ждет засада.

– В это время я как раз буду улыбаться другим мужчинам.

– Si, и они будут улыбаться вам.