Глава 3

В погожий жаркий день, в среду, И июня, два хорошо одетых джентльмена сидели в пустом баре нового отеля «Сентенниал» на улице Тремонт в деловой части Денвера. Адвокатов связывала близкая дружба, ибо несколько лет они вместе обучались праву в Гарварде. По взглядам на жизнь и темпераменту они были полной противоположностью друг другу, однако ладили как нельзя лучше. В этот томный, теплый денек мужчины убивали время, болтая на всевозможные темы.

Все шло хорошо, пока разговор не коснулся женщин.

Дрю Келли, двадцатипятилетний жизнерадостный уроженец Денвера, откинулся назад на двух ножках стула и посмотрел на собеседника:

— Боже мой, Джим, тебе что — женщин не хватает? Откуда такой интерес к этой девушке? — Он никогда не понимал в полной мере приятеля, хотя они более четырех лет делили комнату в Гарварде.

Двадцатичетырехлетний Джим Савин, стройный, с иссиня-черными волосами и еще более темными глазами, угрюмо посмотрел в бокал и лениво повертел его в своих длинных смуглых пальцах.

На третий день пребывания в Денвере Джима Савина охватила убийственная скука. Впрочем, нетерпеливое ожидание приносило ему не меньшее неудобство, . Оторвав наконец взгляд от завораживающего движения вина в бокале, он улыбнулся:

— У меня на то есть причины, Дрю. — Дрю Келли кивнул:

— Как же ты будешь представлен ей? Она генеральская дочь. Вокруг нее так и вьются красивые молодые офицеры.

— Найду способ. — Джим Савин поднял бокал и осушил его. — Теперь… Поскольку ты настаиваешь, чтобы мы вечером навестили Мэтти Силке, пожалуй, я поднимусь в свою комнату, приму ванну и немного вздремну.

Дрю Келли просиял:

— Ты не будешь, разочарован, Джим. В своем доме Мэтти держит только первоклассных экзотических девочек.

— Звучит заманчиво, — слукавил Джим, согласившийся идти только потому, что его друг страстно желал показать ему дикую сторону жизни Денвера — знаменитые улицы красных фонарей. — Разбуди меня в девять.

— Непременно. — Дрю поднялся и бросил на стол несколько купюр.

Они вышли в выложенный мраморными плитами вестибюль отеля. Огромная застекленная крыша над шестью этажами создавала впечатление колоссальной высоты.

Когда друзья не спеша, направлялись к двери на улицу, их внимание привлекла внезапная суматоха. Несколько тараторящих дам быстро вышли из общего зала, где только что закончили ленч. В мгновение ока широкий вестибюль заполнился облаком шикарных шелковых дамских нарядов и ароматом французских духов. Мелькали шляпки с вуалями, и звенел женский смех.

— О нет! — прошептал Дрю Келли, и Джим Савин увидел костлявую матрону, направлявшуюся к ним. Ее сопровождала хорошенькая молодая женщина с округлыми формами и огненно-рыжими локонами, выбивавшимися из-под нелепой бежевой шляпки с перьями. Джим улыбнулся:

— Полная надежд мамаша пытается пробудить в тебе интерес к своей прелестной дочурке.

— Хуже. Медноволосая красавица — жена одного очень ревнивого субъекта, полковника Томаса Дарлингтона. А ее жердеобразная спутница — Берти Гиллеспи, овдовевшая пронырливая подружка моей мамы, ужасная сплетница.

Дамы приблизились к ним. Берти Гиллеспи подставила Дрю свою нарумяненную щеку для поцелуя. Цепкие голубые глазки остановились на Джиме Савине.

— Дрю, кто этот смуглый симпатичный джентльмен? — Она протянула тощую руку Джиму. — Я Берти Гиллеспи, а ты обворожительный дьяволенок. До слез обидно, что я не на двадцать или хотя бы не на десять лет моложе.

Джим галантно приложился губами к тощей руке.

— Дорогая, меня зовут Джим Савин, и я уверен, что вы можете потягаться с женщиной вдвое моложе вас.

Берти Гиллеспи радостно взвизгнула:

— Ты велеречивый мошенник, Джим. Эта хорошенькая дама — Регина Дарлингтон, но не питай никаких надежд. Ее муж — влиятельный военный. — Берти неохотно отпустила руку Джима.

Молодой человек перевел глаза на рыжеволосую. Та улыбнулась, однако не протянула ему руки.

— Мистер Савин.

Она слегка кивнула головой, отчего перья на ее шляпке затрепетали.

— Миссис Дарлингтон.

Джим поклонился. Между тем болтливая Берти Гиллеспи переключила внимание на Дрю и засыпала его вопросами, не оставляя времени для ответов. Регина Дарлингтон, делая вид, что прислушивается к разговору, украдкой бросала взгляды на смуглое бесстрастное лицо Джима.

Узнав, что Джим Савин — адвокат, приехал в Денвер на неопределенное время и остановился в этом отеле, Берти обратилась к Регине Дарлингтон:

— Если ты отвезешь меня домой, дорогая, то нам пора. Из-за ужасной тушеной форели, поданной нам на ленч, у меня нарушилось пищеварение. — Похлопав Джима по щеке, она пошла прочь.

— Я догоню тебя, — сказала Регина Дарлингтон и взглянула на Джима: — Мистер Савин, во время следующего дамского завтрака мне предстоит беседа, касающаяся правовых вопросов, точнее, женского избирательного права. — Оглядевшись, она добавила: — Мне хотелось бы расспросить вас об этом.

— В любое время, миссис Дарлингтон. — Джим понизил голос: — Комната номер шестьсот восемнадцать.

Залившись краской, Регина кивнула и последовала за подругой.

— По-моему, — сказал Дрю, когда бежевые юбки Регины скрылись за массивными дверьми, — хорошенькую миссис Дарлингтон интересует нечто большее, чем избирательное право.

— Ты говоришь, она замужем за полковником? Дрю кивнул.

— Почти новобрачная. Они поженились меньше года назад.

Джим Савин промолчал.

Не прошло и часа, как в дверь его комнаты осторожно постучали. Было самое жаркое время дня. Джим вышел из ванной и налил себе стакан бурбона. Его нагое влажное тело было обернуто белым полотенцем, завязанным узлом на животе. Он сделал глоток спиртного, даже не взглянув на дверь, ибо отлично знал, кто беспокоит его в этот час.

Стук повторился. Теперь он звучал нетерпеливо.

Джим медленно осушил стакан, затем босиком пересек затемненную комнату, распахнул дверь и ничуть не удивился, увидев на пороге улыбающуюся Регину Дарлингтон.

— О Боже… Я пришла не вовремя, мистер Савин. — Широко раскрытые глаза Регины скользнули по обнаженной блестящей груди Джима.

— Ничего, миссис Дарлингтон. — Он отступил, не приглашая ее войти, но и не предлагая навестить его в другой день.

Миссис Дарлингтон поспешила войти. Когда Джим прикрыл за Региной дверь, она прислонилась к ней спиной и поднесла руку к шее.

— Я… Я пришла… побеседовать с вами. Джим оперся ладонью о.дверной косяк.

— Так спросите же меня о чем-нибудь, Регина.

От близости этого крупного мужчины разум миссис Дарлингтон помутился. Бездонные черные глаза, чувственные губы, мускулистая рука в нескольких сантиметрах от ее плеча — все это лишало Регину самообладания. При виде нагой блестящей груди с длинным белым шрамом она ощутила удушье.

— А… да, да… — бормотала Регина. — Не могли бы… не могли бы вы одеться?

— А вы хотели бы, чтобы я оделся? — Его пронзительный взгляд гипнотизировал Регину, однако Джим ни единым жестом не поощрял ее.

— Не уверена, — ответила она, покраснев. Ей казалось, что эти гипнотические черные глаза читают все ее постыдные мысли.

— Хм… тогда, вероятно, я помогу вам с решением.

Со словами: «Если не ошибаюсь, вы проявляли интерес к законодательству и женским правам?» — Джим потянулся к пуговицам на модном бежевом костюме Регины Дарлингтон. Не отрывая от нее черных глаз, он ловко расстегнул пуговицы. Регина дрожала так, что колыхались перья на ее шляпке.

— Да-да. Для… для моей речи во время следующего завтрака.

Жакет был уже полностью расстегнут. Джим неГрежно распахнул его, обнажая полные высокие груди, прикрытые теперь лишь ее атласной блузкой.

— Быть может, — предложил Джим, — вместо того чтобы одеться мне, стоит раздеться вам?

— Нет. Конечно, нет, — возмутилась Регина и сделала нерешительную попытку запахнуть на себе жакет. Но ее дрожащие руки безвольно опустились, когда Джим начал играть ладонью с кружевной отделкой ее тонкой атласной блузки. Потом Джим Савин как бы случайно приспустил блузку.

Когда его черные глаза остановились на нагих грудях Регины, она затрепетала от возбуждения. Когда же Джим облизнул свой указательный палец и медленно очертил соски, Регина Дарлингтон содрогнулась.

Темная ладонь на ее бледной коже сжалась, выдавая его возбуждение — твердая мужская плоть так отчетливо обрисовалась под белым полотенцем, — и поток жаркой страсти поглотил Регину.

Все же когда он спросил: «Дорогая, вы решили?» — она пробормотала:

— Да, да, решила. Конечно, у меня нет никакого желания снимать… о-о-о, — тихо простонала Регина, забывшись от наслаждения, а потом, овладев собой, спешно закончила: — Мистер Савин, я пришла сюда не для того, чтобы раздеваться.

Внезапно его изумительные пальцы застыли, и смуглая рука опустилась, оставляя в покое груди Регины. Джим Савин кивнул и отошел.

— Тогда, наверное, нам лучше отложить нашу беседу до другого раза, миссис Дарлингтон. Я собирался немного вздремнуть.

Он помедлил перед расстеленной кроватью, белые простыни которой были так свежи и так манили в этот знойный день.

Ошеломленная и обиженная таким быстрым отступлением, Регина Дарлингтон догадалась, что, если упустит столь удобный случай, этот загадочный, хладнокровный мужчина не предоставит ей другого.

— Джим! — Она бросилась за ним. Ее обнаженные груди с влажными сосками колыхались в такт движению. Подойдя к нему и отбросив всякое притворство, Регина развязала узел у него на животе и отбросила полотенце на ковер. Глаза ее жадно скользили вниз по смуглому гладкому телу Джима, губы приоткрылись, и она придвинулась так близко к нему, что ее налитые соски терлись о его нагую грудь.

— Джим! — Регина обвила руками его таз, трепеща от прикосновения к жестким черным волосам паха.

— Слушаю. — Джим стоял перед ней абсолютно голый, раздвинув босые ноги, спокойно опустив руки и даже не думая скрывать очевидные признаки физического возбуждения.

Дрожащие пальцы Регины скользнули по пульсирующему могучему члену, и наслаждение охватило ее.

— Я хочу раздеться. Хочу быть такой же нагой, как ты. — Содрогаясь от желания, она пробормотала: — Люби меня!

— С удовольствием, миссис Дарлингтон. — Ухмыляясь, Джим снял украшенную перьями шляпку с медных кудрей и поцеловал Регину.

За два часа Джим Савин дал непутевой жене полковника именно то, за чем она пришла.