Глава 20

Мануэль услышал выстрел. Зажав рот рукой, он посмотрел на одного слугу, затем на другого. Они, в свою очередь, смотрели на него широко раскрытыми глазами. Немного помедлив, Мануэль вывел их из дома и довел до массивных ворот, за которыми находилась деревня.

Затем, невзирая на слабое сердце и одышку, побежал обратно. На ногах его держала только мысль о том, что надо как можно быстрее добраться до сеньора Блю. Мануэль был уверен, что сеньор Блю знает, что нужно делать.

Услышав выстрел, Пако, Кончита и Эстебан вздрогнули от неожиданности, и мальчик еще крепче прижался к бабушке. Кончита посмотрела на Пако, и он подал ей знак, о котором они условились ранее. Она должна была спрятаться вместе с мальчиком под кроватью. Мексиканка молча кивнула и забралась вместе с внуком под кровать. Пако же поднялся на ноги и притаился за запертой дверью — здесь он имел хоть какой-то шанс застать охранника врасплох.

Удастся ли им пережить эту ночь? Надежда еще теплилась, потому что они были уверены: сеньор Чапело дома и не бросит их в беде. Но он находился внизу. Они слышали его голос и шаги, когда он покидал свою комнату, чтобы спуститься вниз. Но кто же стрелял? Сеньор Чапело? Или это стреляли в него?

Они не знали. Они могли лишь надеяться на лучшее и прилагать все усилия для того, чтобы остаться в живых. Взрослые с напряжением ждали, когда в замке повернется ключ. Если это действительно начало событий, о которых говорил сеньор Чапело, то он может и не найти времени, чтобы направить кого-нибудь им на помощь. А значит, они сами должны обезвредить одноглазого Норону, прежде чем он убьет их всех.

Сжимая в руке револьвер, дон Рафаэль долго смотрел належавшего перед ним внука. Наконец наклонился и пощупал пульс. Биение было ровное и сильное. Что ж, очень хорошо. Он не желал смерти своему внуку, он хотел лишь обезвредить его. Но никогда нельзя точно рассчитать удар.

Конечно, жаль, что дошло до таких крайностей… Старик сокрушенно покачал головой. Но он должен был спасти мальчишку, пусть даже сам Зант этого не желал. Он должен был спасти его от этой девки.

Дон Рафаэль внимательно посмотрел на девушку. Неужели она действительно мертва? Протянув руку, он пощупал ее пульс. Жилка билась и у нее на шее. Черт бы ее побрал, эту девицу! Вечно с Лолесами проблемы. Не желают умирать.

Старик еще крепче сжал рукоять револьвера и навел дуло на голову девушки. Но тут вдруг хлопнула входная дверь, и Кальдерон обернулся — он давно уже ждал Виктора и Мигеля, а они опаздывали. Несколько секунд спустя оба они вбежали в комнату, и дон Рафаэль, нахмурившись, проворчал:

— Где вы были? Почему так долго?..

Мигель с Виктором уставились на «кольт» в руке старика.

— Дон Рафаэль, вы их убили? — пробормотал Мигель.

— Нет, они живы. Помогите мне отнести Занта наверх, пока он не пришел в себя. Виктор, ты останешься охранять его. А ты, Мигель, возьмешь девчонку и пойдешь со мной.

Виктор тотчас же водрузил Занта на плечо, а Мигель поднял на руки бесчувственное тело Джейси, и дон Рафаэль распорядился:

— Виктор, отнеси Занта в его комнату, запри дверь и находись там, рядом с ним, покуда я не скажу тебе, что ты можешь идти. Ты все понял?

Виктор кивнул и пошел наверх. Убедившись, что его поняли, дон Рафаэль обернулся к Мигелю:

— Так… Что будем делать с ней? А-а, решил… Неси ее в часовню. Там нам никто не помешает. Неси ее туда и жди меня. Мне нужно забрать кое-какие вещи из кабинета. Эти вещи… Мисс Лолес очень обрадуется, когда, очнувшись, увидит их.

Сознание возвращалось к Занту медленно и болезненно. Он долго не мог понять, что с ним случилось. Когда же в голове немного прояснилось, он понял, что лежит на кровати. Пошарив вокруг руками, он сообразил, что лежит на животе поверх покрывала. Голова ужасно болела, и во всем теле ощущалась непривычная слабость.

Внезапно послышался какой-то странный скрип — словно по полу передвигали кресло. Сделав над собой усилие, Зант наконец-то открыл глаза и увидел в нескольких сантиметрах от своего лица два больших черных глаза и красный грушеобразный нос. Зант инстинктивно отдернул голову, что немедленно отозвалось жуткой болью в затылке. Осторожно, стараясь не делать резких движений, он сел. Пульсирующая боль в голове заставила его поморщиться. Посидев так несколько минут, Зант воскликнул:

— Виктор? Какого черта? Что ты здесь делаешь?

— Я тебя сторожу.

— Вижу. А нельзя это делать хотя бы в метре от меня? Виктор немного подумал, затем отодвинулся вместе с креслом.

— И давно я здесь?

— Не знаю… Было уже темно, когда я принес вас сюда. — Виктор посмотрел за окно и пожал плечами: — И сейчас все еще темно. Может, час прошел, может, больше.

— Ладно. Толку от тебя… Ты можешь принести мне стакан воды?

Виктор молча кивнул и протянул Занту стакан с водой. Сделав несколько глотков, Зант задал очередной вопрос:

— Так что же ты здесь делаешь, Виктор? Великан пожал плечами:

— Дон Рафаэль… Вот…

Ответ был типичным для этого болвана, но Зант все понял. И все вспомнил. Нужно было как-то выбираться отсюда. Но как? Как избавиться от Виктора?

Зант внимательно посмотрел на своего сторожа. Немного помолчав, спросил:

— Виктор, так что же тебе приказано? Великан почесал в затылке и наморщил лоб.

— Дон Рафаэль сказал: «Виктор, отнеси Занта в его комнату, запри дверь и находись там, рядом с ним, покуда я не скажу тебе, что ты можешь идти».

Зант кивнул. Он не сомневался, что Виктор повторил все слово в слово. Хотя дед наверняка имел в виду, что охранник должен стоять по ту сторону двери, а не сидеть рядом с ним. Зант искоса взглянул на дверь. Ключ торчал в замке. Он снова посмотрел на охранника и вдруг сказал:

— Дай мне свой револьвер, Виктор.

Виктор достал из кобуры свой «кольт» и отдал Занту. Тот не удивился, принял оружие и стал рассматривать его. Револьвер был неплохо сбалансирован и полностью заряжен. Правда, рукоятка великовата, но ничего. Разумеется, пристрелить безоружного человека он не мог, поэтому…

Зант ненадолго задумался, потом с улыбкой проговорил:

— Так ты готов идти?

Виктор нахмурил свои кустистые брови:

— Но я не могу. Мне было приказано не спускать с тебя глаз и оставаться с тобой…

— Верно. Но я-то ухожу, Виктор. Значит, чтобы не нарушить приказ, тебе нужно пойти со мной.

Виктор снова почесал в затылке.

— Ладно, пойдем.

— Вот и хорошо.

Зант не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он потерял сознание. Но понимал, что следует проявлять осторожность. По его мнению, Виктор не представлял серьезной угрозы, пока они были вместе. Так что главное — избежать встречи с кем-либо. Открыв дверь, Зант осмотрел коридор. Неподалеку стоял Норона, но он не смотрел в их сторону. Стоя у перил, одноглазый наблюдал за кем-то на первом этаже. Зант вернулся в комнату и прикрыл дверь. Обернувшись к Виктору, негромко проговорил.

— Я хочу, чтобы ты шел впереди меня. Там дежурит Норона. Он не…

— Норона сторожит моего друга, Эстебана. Если он его тронет, я оторву ему голову.

Значит, Норона солгал, когда сказал, что дон Рафаэль поставил его здесь на всякий случай, — Зант, когда заходил к себе, спрашивал его об этом. Но почему же он солгал? И кто такой Эстебан?

— Виктор, а кто такой Эстебан? И почему он сидит взаперти?

— Это внук Кончиты. Она тоже там. Она взяла шпору из кабинета дона Рафаэля и сказала Эстебану положить ее на подушку сеньорите. Он забрался в комнату, когда мы вносили ванну. Он там спрятался и ждал. Он смельчак.

Зант молча выслушал рассказ Виктора. Затем спросил:

— Откуда ты все это знаешь?

— Эстебан — мой друг. Он рассказал мне это утром, когда мы вернулись из рейда. Но он не очень умный. Он заснул, а когда пришли вы и Пако, он испугался и убежал. Утром он рассказал все мне и спрятался. Но когда дон Рафаэль велел мне найти его, я нашел. Я знаю, где он обычно прячется.

Зант невольно вздохнул. Этот болван предал своего друга и даже не понимает, что предал. Но как же избавиться от Нороны? Как освободить Кончиту и Эстебана? Ведь оставить их здесь — все равно что подписать им смертный приговор.

— Виктор, я хочу, чтобы ты пошел впереди меня. Когда поравняешься с Нороной, заберешь у него револьвер и ударишь посильнее. Мы освободим Кончиту и Эстебана.

— И Пако.

— И Пако? Он тоже в той комнате?

— Да, Не беспокойтесь, сеньор Чапело, я их выведу оттуда.

— Я в тебе и не сомневался, Виктор. Но не будем терять время. Идем. Нам нужно торопиться.

Великан кивнул и вышел из комнаты. Зант шел за ним, прячась за его необъятной спиной; «кольт» он держал наготове. Подойдя к Нороне, Виктор схватил ничего не подозревающего головореза за горло, поднял в воздух и вытащил из кобуры револьвер, не обращая внимания на его жалкие попытки отбиться. Затем он ударил его кулаком по голове и сбросил вниз. Скатившись по ступеням, Норона замер, не подавая признаков жизни. Зант ожидал, что поднимется шум, но нет, повсюду царила тишина — ни топота ног, ни возбужденных голосов. Значит, на вилле никого не было. С одной стороны, это хорошо, но, с другой…

Зант с усмешкой посмотрел на Виктора:

— Знаешь, приятель, у тебя это очень неплохо получилось.

— Вот. — Великан сунул револьвер Нороны Занту и протянул руку за своим.

Зант пожал плечами — пришлось совершить обмен.

— А теперь давай освобождать Эстебана. Ключ в замке, так что можно просто…

Виктор пинком вышиб дверь. С той стороны послышался вопль.

— Что ж, если тебе так удобнее… — пробормотал Зант.

Он вошел в комнату и увидел Пако — тот обеими руками держался за лоб. Очевидно, он прятался за дверью, чтобы напасть на вошедшего. Кончита же, увидев Занта, с радостной улыбкой воскликнула:

— О, это вы, сеньор!.. Какое счастье! Мы спасены!

— Виктор! — закричал Эстебан. Он выскочил из-под кровати и бросился в объятия друга. Виктор похлопал мальчика по спине и расплылся в улыбке.

Зант помог Кончите подняться на ноги.

— Идем. Скорее. Все началось. Виктор отведет вас в деревню. Пако, ты со мной.

Но Кончита схватила Занта за руку:

— Сеньорита Лолес… Они потащили ее в часовню. Вам нужно туда, сеньор, скорее.

— В часовню? Откуда ты знаешь?

— Пако видел из окна. Дон Рафаэль шел впереди, а Мигель следом за ним. Он нес сеньориту.

— Давно?

Пако все еще потирал лоб.

— Минут пятнадцать назад, хозяин. Пятнадцать минут. Он еще может успеть.

— Виктор, отведи Кончиту и Эстебана в деревню.

— Нет, я должен оставаться с вами.

Зант посмотрел на вооруженного Виктора и безоружного Пако:

— Ладно, черт с тобой. Пако отведет их, а ты пойдешь со мной. Пако, когда убедишься, что Кончита и мальчик в безопасности, найди Блю, раздобудь себе оружие, и оба идите к часовне.

— Да, хозяин.

— Идем, Виктор.

Джейси сидела на передней скамье в маленькой семейной часовне. Она смотрела на витражи, с трудом превозмогая боль в затылке. К тому же все еще ныла ссадина под ухом, куда угодил кулак Кальдерона. Джейси в очередной раз поморщилась от боли и сказала себе: «Нет, нельзя проявлять слабость перед этими людьми. Ох, если бы мне только представился шанс дотянуться до ножа… Возможно, мне удалось бы хотя бы одного из них утащить за собой в могилу».

Она остановила взгляд на распятии над алтарем. В присутствии этих двух негодяев оно, казалось бы, должно было обрушиться им на головы. Тут она заметила, что Мигель встал, расправляя плечи. От его зловещей улыбки Джейси похолодела.

Несколько секунд спустя дон Рафаэль тоже поднялся и подошел к ней:

— Вижу, вы уже пришли в себя, сеньорита. Не продолжить ли нам прерванный разговор?

— Убирайтесь к дьяволу!

Дон Рафаэль замахнулся, чтобы снова ударить ее. Джейси невольно зажмурилась, ожидая удара. Однако удара не последовало. Снова посмотрев на Кальдерона, она увидела, что он улыбается.

— Нет, сеньорита Лолес, вам больше не удастся вывести меня из себя. Знаете, я прихватил с собой несколько… весьма любопытных вещиц. Специально для вас. Уверен, вам понравится.

С этими словами старик подошел к соседней скамье и взял с нее какой-то сверток. В полутьме часовни Джейси не могла разглядеть, что именно он хотел ей показать. К тому же глаза ее слезились, так что все вокруг расплывалось.

Тут дон Рафаэль снова приблизился к ней, и она увидела, что он держит в руках портрет прабабушки Ардис.

— Это ваша мать? —Нет.

— Жаль. Я думал, это ваша мать. Впрочем, не важно.

Старик отбросил портрет в сторону и, шагнув к скамье, сел рядом с девушкой. Но Джейси не смотрела на него; она пристально смотрела на портрет, лежавший в нескольких метрах от нее.

Кальдерон же тем временем продолжал:

— Я знаю, вы не верите мне, сеньорита Лолес, но я никогда не желал смерти вашей матери. Я не отдавал приказа своим людям на ее счет. Мои люди сказали мне, что она уже была мертва, когда они пробрались в дом. Какая интересная загадка, вы не находите?

Джейси не смогла сдержаться. Она посмотрела в глаза дону Рафаэлю и тихо спросила:

— А как же мой отец?..

— Клянусь распятием, что висит в этой часовне, я не отдавал приказа убивать и его. Я никогда не желал им смерти.

— Но если это правда, то что же ваши люди делали в нашем доме? Пришли на утреннее чаепитие?

Дон Рафаэль рассмеялся и обратился к Мигелю:

— Разве я не говорил тебе, что она очаровательна? Не хочется убивать ее, но увы…

Зант бесшумно крался вдоль стены часовни. Он благодарил Бога за то, что его предки построили ее в отдалении от всех прочих строений. Это позволило ему добраться сюда незамеченным. Он подкрался к открытой двери и осторожно заглянул в зал. У алтаря горел факел, отбрасывавший тени. Мигель стоял ближе ко входу, а Джейси и дон Рафаэль сидели на передней скамье спиной к нему. Зант повнимательнее присмотрелся к девушке. Она разговаривала с Кальдероном. Он вздохнул с облегчением.

Позади стоял Виктор, а также присоединившиеся к ним Блю и Пако. Зант жестами указал им, где расположиться. Они не имели права на ошибку. Мигель стоял к ним лицом и заметил бы любое движение. Он был вооружен. Зант был уверен, что дон Рафаэль тоже вооружен. Даже секунда промедления могла стоить Джейси жизни.

Но и раньше срока они не могли действовать. Им оставалось лишь наблюдать за происходящим и ждать удобного момента.

— Нет, сеньорита Лолес, у них не было времени на чай. Мои люди сказали мне, что видели из своего укрытия, как ваш отец перестреливался с двумя гринго в шикарных нарядах… Кажется, вы называете таких «денди». Мои люди перерезали им глотки, когда они оказались около их укрытия. Помните Рафферти? Так вот, он рассказывал мне, что они обыскали тех людей.

Джейси была заинтригована. Взглянув на старика, она спросила:

— Но что же ваши люди у нас искали?

— Они хотели понять, что произошло и кто были эти «денди». Уверен, что деньги, если они имелись, мои люди забрали себе. А вот портрет этой прекрасной дамы, который я вам показал, они привезли мне. Но к сожалению, это ничего не объясняет. Закончив обыск, они привязали трупы к лошадям и отправили их галопом по прерии. Затем они пробрались в дом и застали вашего отца над трупом вашей матери.

Джейси невольно сжала кулаки.

— Продолжайте.

Как вам будет угодно. Так вот, Рафферти бросил шпору, колесико от которой вы носите на шее, в лицо вашему отцу — чтобы тот знал, с кем имеет дело, — и велел ему сказать, где его дочери. Сеньор Лолес отказался, а затем совершил и вовсе глупый поступок. Он ударил Рафферти. Моих людей было трое, и они, естественно, пристрелили вашего отца, как только получили возможность для прицельного выстрела. Он упал поверх тела вашей матери. Трагично, вы не находите? Ах, опять вы плачете. Мигель, может, я слишком жесток с ней?

Слезы катились по щекам Джейси, но она уже не могла остановиться. Она должна была знать всю правду. Жаль только, что ей не представится возможность рассказать все Ханне.

— Сеньор, продолжайте. Что еще вы приказали вашим людям?

Дон Рафаэль поморщился:

— Им было приказано привезти вас и ваших сестер сюда. Где вы и погибли бы от моей руки. Но к сожалению, им не удалось выполнить мой приказ.

Ошеломленная этим признанием, Джейси мысленно поклялась, что только один из негодяев уйдет из часовни живым. Она снова посмотрела на распятие над головой Мигеля. Как там Ханна в Бостоне? А как малышка Глория? Живы ли они?

— Но почему? Зачем вам я и мои сестры?

— Хм… Мне казалось, что это очевидно. Я хотел таким образом отомстить вашему отцу. Он должен был прожить еще много лет, мучаясь от сознания того, что его дочери умерли по его вине. Я хотел, чтобы он страдал так же, как страдал и я.

— Но почему сейчас? Почему не много лет назад? Ведь мы уже взрослые женщины.

Дон Рафаэль усмехнулся и кивнул:

— Вот именно. Как и моя Миранда, когда Господь забрал ее. Она была красивой женщиной. Как и вы, моя милая. Но это еще не все. Знаете, Зант тоже отчасти виноват во всем этом. Лишь освободив его из тюрьмы, я осознал, что и он тоже навсегда потерян для меня. Я был ему не нужен. Даже мое наследство было ему не нужно. Он отвернулся от меня. Именно тогда я принял окончательное решение. И вот ведь что самое забавное: именно сейчас он снова повернулся ко мне. У меня появился наследник. А у вас, сеньорита, детей никогда не будет. Вам предстоит разделить судьбу ваших сестер. Видите ли, я послал к ним людей еще до того, как Зант вернулся домой. Я не смог бы отозвать их назад, даже если бы захотел. Печально, не правда ли? Лицо Джейси исказилось.

— Гнусный ублюдок, — процедила она.

— Неужели? Раз так, позвольте показать вам еще кое-что. Мигель, будь так добр, передай… Спасибо. — Взяв из рук Мигеля рубиновое ожерелье, старик показал его девушке: — Вам знакома эта вещица?

Джейси похолодела. Она впервые видела это ожерелье, но была уверена, что оно когда-то принадлежало Лоре Паркер, молодой женщине, которой принадлежал и дневник — тот, что передал ей Альберто. Но Джейси не подала виду, что взволнована.

— Что же это за вещица? — осведомилась она.

О… это интереснейшая история. Видите ли, смерть Кида от руки вашего отца разбила сердце Миранды. Но она никак не могла поверить, что ее любимый погиб. Чтобы доказать ей это, я послал своих людей в покинутое гнездо банды вашего отца. Они откопали тело и привезли ей. И я заставил ее посмотреть на него. Она впала в истерику и бросилась к трупу. Внезапно она вскочила и стала рыться в его карманах — она сказала, что почувствовала что-то… И действительно, Миранда извлекла из кармана истлевшей куртки это самое ожерелье. Почему-то она решила, что Кид вез его ей, когда его застрелили. С того дня она носила его не снимая, носила до самой смерти.

Джейси замерла, завороженная ужасным рассказом. «Как хорошо, что Зант не слышал этого, —думала она. — Он бы не выдержал…»

А дон Рафаэль между тем продолжал:

— Я узнал позже, что ваш отец застрелил Кида из-за того, что тот убил какую-то семью, когда шел по перевалу Апачи. У них был маленький ребенок. Ваш отец, кажется, вернулся за этим ребенком и взял его с собой. Как я понимаю, это ожерелье принадлежало той женщине, которую убил Кид. А та маленькая девочка — она ваша младшая сестра. Следовательно, это ожерелье принадлежит ей. Жаль только, что ей не суждено увидеть такое прекрасное украшение. Видите ли, ее смерти я желаю больше всего. Ведь она стала причиной смерти Кида…

Сердце Джейси замерло. Ей обязательно нужно выбраться отсюда. Она должна спасти Глорию. Ей не следовало оставлять младшую сестру одну. Несмотря на то что она узнала, Глория все равно была ее младшей сестрой.

Джейси вскочила на ноги, и тут же на нее уставились два револьверных ствола.

— Вам придется убить меня прямо здесь, мерзавцы! — закричала она. — Потому что я отправляюсь к моей сестре…

— Никуда вы не отправляетесь. Вы действительно умрете здесь. Я не позволю вам жить. Во всяком случае, не с бастардом Кальдеронов во чреве. Вы, как и моя дочь, шлюха. Она опозорила семью своим выродком.

— Что ж, стреляйте! Если вы убьете меня в этом святом месте, то вечно будете гореть в аду!

Дон Рафаэль негромко рассмеялся:

— Убить вас? О нет-нет, я устрою это иначе. Все будет выглядеть как самоубийство. Зант никогда не узнает правду. Иначе я снова потеряю моего мальчика.

— Почему вы решили, что он поверит вам?

— Вы, сеньорита, якобы подумали, что он мертв, и покончили с собой от отчаяния. Как поступила моя дочь.

— Он хорошо знает меня. Он не поверит вам. Дон Рафаэль снова рассмеялся:

— Поверит. Ведь он же верил все эти годы, что его мать покончила с собой.

Джейси замерла:

— О чем вы?..

— Я сам убил Миранду. Вот этими руками. Из-за своей глупой скорби она отказалась выйти замуж за благородного испанского дона, которого я подыскал ей. Она не оставила мне выбора. Она продолжала унижать меня своим поведением. Я удавил ее и забрал Занта, чтобы сделать из него настоящего Кальдерона. Но он пошел в мать. Я не питал надежды… до последнего времени. Сейчас он стал настоящим наследником. И вы не должны стоять на моем пути.

Дон Рафаэль ткнул дулом револьвера Джейси в бок и начал подталкивать ее к боковому нефу. Мигель следовал за ними как тень. У Джейси перехватило дыхание, лоб ее покрылся холодным потом. Сейчас или никогда. Надо решаться. Она стала сопротивляться толчкам дона Рафаэля, чтобы улучить момент и достать нож из-под длинного неудобного платья.

И старик допустил ошибку, которой она так ждала. Он отстранил руку с револьвером, чтобы толкнуть девушку ладонью. В следующее мгновение Джейси изо всей силы ударила дона Рафаэля кулаком в грудь. Он не ожидал этого и, оступившись, упал на Мигеля. Джейси тотчас же отпрыгнула в сторону и перекатилась по полу, задирая подол платья. Ей хватило нескольких секунд, чтобы нащупать рукоятку ножа.

— Вперед! — закричал Зант и ринулся в дверь. Четверо мужчин ворвались в часовню, и дон Рафаэль с Мигелем, ошеломленные внезапной атакой, замерли на несколько мгновений. Но затем оба направили револьверы на Джейси — та сидела на полу, выставив перед собой нож.

— Ты в порядке, Джейси?

— Да, Зант. Ты слышал?..

— Все до последнего слова. Немедленно отпусти ее, дон Рафаэль!

— Увы, не могу. Она разрушит все, что я создавал для тебя, мой милый. — Дон Рафаэль повернулся к Виктору: — А ты что здесь делаешь?

— Охраняю Занта, как вы и велели.

— А сейчас я приказываю тебе принести мне его револьвер.

— Не могу. Вы же сами его забрали. Дон Рафаэль позеленел от злости.

— Хорошо, тогда тот револьвер, болван, который он держит в руке.

— Нет. Теперь дон Зант мой хозяин. Вы обидели моего единственного друга, Эстебана. Я больше не стану вас слушать.

— Тогда ты умрешь вместе со всеми, — процедил старик.

Тут Зант снова сказал:

— Помолчи, Кальдерон. Твои дни сочтены. После того, что ты сделал… Как ты мог заставить меня думать, что я бастард?! Мои родители были женаты. Как я узнал? Очень просто. Кончита положила их брачное свидетельство на мою кровать сегодня утром. Ты разрушил мою жизнь. Ты лишил меня детства. Ты убил мою мать. Как ты мог задушить свою собственную дочь? Может, ты и в тюрьму меня упрятал, чтобы потом спасти?

— Нет, это я тебя туда упрятал, — неожиданно проговорил Мигель. — Я сфальсифицировал улики против тебя. Считай это моим подарком дону Рафаэлю.

Лицо Занта вытянулось. Но он заметил, что и для дона Рафаэля эти слова были полной неожиданностью. Старик, опустив револьвер, обернулся к Мигелю. Зант подал Джейси знак, чтобы та подошла к нему, пока была такая возможность. Девушка поднялась на ноги и уже сделала несколько шагов, но тут Мигель схватил ее за руку и приставил свой «кольт» к ее виску. Взглянув на Занта, он проговорил:

— Не торопись, amigo.

— Немедленно отпусти ее, Сантос.

Мигель усмехнулся — и вдруг лицо его исказилось, а глаза помутнели. Он отступил на шаг и уставился на свой живот, из которого хлестала кровь. Потом перевел затуманенный взор на Джейси, сжимавшую в руке окровавленный нож, и повалился навзничь. Собрав последние силы, Мигель чуть приподнялся и навел на Джейси револьвер, но пуля Занта добила его.

Зант услышал шум снаружи, но даже не повернул головы — он по-прежнему смотрел на труп своего врага.

— Ты давно напрашивался на это, Мигель Сантос.

— Зант, мы выйдем и посмотрим, что там происходит, — сказал Блю. — Ты справишься один?

— Да, идите.

Когда его друзья удалились, Зант посмотрел на дона Рафаэля. Он понял, что не хочет убивать его, и опустил револьвер. Улыбнувшись, дон Рафаэль вскинул свой «кольт» на Джейси.

Дальше Зант видел все как во сне. Вот палец старика нажимает на спусковой крючок… Зант поднимает револьвер… Барабан «кольта», направленного на его любимую, проворачивается, и курок опускается на капсюль патрона. .. Зант яростно жмет на спусковой крючок… пуля впивается в грудь старика, и тот замертво падает на пол. Джейси падает следом.

— Боже, Джейси, ты ранена?

— Нет, он промахнулся. У меня просто ноги подкосились.

— Хвала небесам.