Глава 26
«Трусиха! — ругала себя Пенни. — Ведь Тесс — твоя единственная подруга. Из-за тебя она пошла на смерть. А ты не можешь сделать такую малость».
Уже дважды она подходила к старинному сундуку. Три восковые печати, снятые ею с крышки, лежали на полу. Вода, капавшая с купальника, залила весь ковер в комнате, а Пенни все так же нерешительно мяла в руках махровое полотенце, не сводя растерянного взгляда с таинственной посылки.
Ключ, обвязанный розовой ленточкой, тихо покачивался между пальцами. Медленным постукиванием по ладони он словно требовал, чтобы она наконец решилась открыть старый, опечатанный две сотни лет назад сундук. И Пенни, будто прислушавшись к его настойчивым увещеваниям, не спеша опустилась на колени и, быстрым движением вставив, ключ в замочную скважину, с сердечным трепетом открыла замок.
Вновь на мгновение остановившись в нерешительности, она вдруг резким рывком сорвала последнюю печать и откинула крышку. Затаив дыхание, заглянула внутрь. Сухая и затхлая мгла веков повеяла на нее оттуда. «Не медли. Действуй», — говорил ей внутренний голос. И она, облокотившись на край, стала разглядывать содержимое сундука.
На самом верху лежала желтая, слегка попорченная спортивная сумка Тесс, выглядевшая все такой же яркой и броской, как в тот день, когда Пенни видела ее в последний раз. Протянув руку, Пенелопа выхватила из груды вещей сумку и с волнением прижала ее к груди. Слезы неудержимым потоком потекли из глаз. Чувство вины и невосполнимой утраты переполнило душу. «О, моя милая, как я с тобой поступила!» — бормотала Пенни, в отчаянии сжимая кулаки. Но, вдруг опомнившись, подумала: как вещи, принадлежащие Тесс, могли оказаться в старинном сундуке? Ведь это даже при самой буйной фантазии не представлялось возможным. Конечно, сумку могло прибить волной к берегу, по и это, надо признать, ничего не объясняло.
«Стоп, — приказала себе Пенелопа. — Успокойся. Возьми себя в руки. Иначе тебе грозит истерика». Еще раз всхлипнув и отложив в сторону загадочную находку, она принялась за осмотр других вещей.
Старый сундук был доверху набит какими-то коробочками, деревянными шкатулками, аккуратно перевязанными шелковыми ленточками, книгами в кожаных и матерчатых переплетах, завернутыми в батист и муслин. Открыв самую большую из коробок, Пенни восхищенно ахнула, достав из нее великолепное вечернее платье. Мягкого темно-синего шелка, с легким костяным корсажем, отделанным крупным жемчугом и тонкими блестками хрусталя, оно поражало воображение. «Восемнадцатый век, не иначе», — рассуждала про себя Пенелопа, любуясь пышными рукавами-буф, сужающимися у локтей, изящной линией талии, где собрались волнистые складки мягкого шелка, грациозными очертаниями юбки, перехваченной узкой голубой лентой.
На дне большой коробки лежали нижние юбки, легкие бальные туфельки и сделанная в форме голубого тюльпана маленькая сумочка. «И все это хранилось столько лет», — удивленно подумала Пенни и, аккуратно сложив платье, хотела уже убрать его обратно, как вдруг заметила лежащую под бельем записку. Сердце Пенелопы дрогнуло и забилось сильнее. Подняв к свету исписанный листок бумаги, она прочла первые строчки этого загадочного послания.
«Милая Пенни, — было написано в нем. — У меня никогда не хватало денег, чтобы сделать тебе достойный подарок. И когда я увидела эту прелестную мягкую ткань, первые же мои мысли были о тебе. Знай же, моя дорогая, что это платье сшила я сама и искренне желаю, чтобы тебе представилась возможность его надеть. Хотя бы на премьеру в следующем месяце.
Любящая тебя Тесс».
Не в силах что-нибудь понять, Пенелопа с недоумением переводила взгляд с сундука на платье и обратно. «Тесс, Тесс», — бормотала она, рассеянно комкая в руке маленькую записку. Резко качнувшись вперед, она схватила лежащую поверх вещей книгу и открыла первую страницу. Книга была написана почерком ее подруги. В первых строках оповещалось о том, что это лишь первый том из ряда других, находящихся здесь же. И Пенни, торопливо порывшись в сундуке, нашла еще несколько книг, адресованных ей. Оглядев их со всех сторон и торопливо пролистав слегка пожелтевшие страницы, она вновь обратилась к первому тому.
«Могу себе представить, что ты сейчас чувствуешь! Недоумение, растерянность, удивление. Не так ли? Но я прошу тебя не беспокоиться обо мне. Со мною все в порядке. И я попытаюсь как сумею объяснить тебе, что же произошло. Так что устраивайся поудобнее, отложи свои дела и приготовься слушать. История долгая. И пережить ее вновь будет не так-то легко.
Начну с нашей последней встречи перед моим отправлением на Багамы. Оставив тебя, я поспешила на лайнер и вместе с его пассажирами отправилась в морское путешествие. Я решила не медлить, зная, с каким нетерпением ты ждешь от меня новостей. Но на обратном пути в каюту мне неожиданно пришлось столкнуться с головорезами Ротмера, Оказывается, они находились здесь же, на борту, переодетые официантами. А я-то надеялась, что сумела улизнуть от них. Вот ведь растяпа! Они тут же наставили на меня пистолеты с глушителями и уже готовы были спустить курок, как я, совершив свой коронный прыжок с прогибом, оказалась в воде.
Сильным потоком, создавшимся винтом лайнера, меня ударило о борт корабля, и я начала тонуть. Вода заливала горло, нечем было дышать. Одним словом, ощущение не из приятных. И тут я увидела острый плавник, направляющийся ко мне. Боже, как я испугалась! С такой скоростью еще не плавал никто. Я летела, как торпедный катер. Кормовая волна за моей спиной могла бы опрокинуть линкор. И вдруг я почувствовала, как что-то приподняло меня над поверхностью воды и быстро повлекло в сторону от удалявшегося корабля. Это был дельфин. Фортуна, похоже, сжалилась надо мной.
Я сразу же окрестила своего спасителя Ричмондом и задумалась о ситуации, в которой оказалась. О возвращении на» Королеву Нассо» не могло быть и речи. На борту стояли громилы Ротмера и весело махали мне вслед ладошками. К тому же никто из пассажиров не видел моего прыжка н воду, и рассчитывать на помощь команды не приходилось. Положение, надо сказать, невеселое. Я была совершенно одна посреди Карибского моря и прекрасно понимала, что искать меня будут не раньше чем через несколько дней. Нечего сказать, веселая морская прогулка!
Ну а теперь удвой свое внимание. Я расскажу о самом главном. Не прошло и десяти минут, как я увидела черную стену густого волокнистого тумана. Словно живая, она дышала и шевелила узкими мохнатыми щупальцами. В ее толще сверкали молнии и слышалось свирепое гудение бушевавшего за нею шторма. Черная косматая пелена вытянулась вдоль всего моря, от горизонта до горизонта. Это было тем ужаснее и загадочнее, что всего несколько минут назад на ее месте ничего не было. И — о ужас! — мой дельфин нес меня прямо к этой жуткой стене.
Сознание мое помутилось, в глазах потемнело, ноги налились колючей ледяной тяжестью. Еще мгновение, и я бы умерла от страха. Не помню, что было дальше, но, когда сознание вернулось ко мне, я почувствовала себя брошенной среди свирепой бушующей стихии. Волны кипели вокруг, тело сковывал страшный холод. И я бы тут же пошла ко дну, если бы не подоспевшая вовремя помощь «.
Пенни подняла голову над исписанной страницей и с недоумением заглянула в начало книги. Она плохо понимала, что происходит. Ясно было только одно: Тесс жива. И Пенелопа поблагодарила Бога за ее чудесное спасение. Заглянув в сундук, она недоуменно покачала головой. Ее так смущали наполнявшие его старинные вещи. К тому же было непонятно, почему, если она не погибла, Тесс до сих пор не позвонила и не рассказала обо всем сама. Пенни пожала плечами и продолжала читать:
« Меня спас от неминуемой смерти молодой капитан двадцатипушечного фрегата. Ну просто как в романтических романах или исторических кинобоевиках! Я поначалу так и решила, что попала на съемки какого-то исторического фильма. И капитан лишь разыгрывает из себя лихого морского разбойника в духе Стивенсона. Эдакого рубаху-парня, которому только бы время пошумнее провести да побольше денег на ветер швырнуть. И я решила в шутку подыграть ему. Да и что мне оставалось делать? Ведь в чужой монастырь, как ты знаешь, со своим уставом не ходят.
Удивительно другое, что меня даже не насторожила та ловкость, с которой вся команда подделывалась под манеру повеления и речи моряков восемнадцатого века. С каким-то странным простодушием я поверила в совершенную естественность такой гениальной в своей скрупулезной дотошности игры всех запятых в этой сцене актеров. Меня не удивило и поразительно точное соответствие всех деталей корабля тем старинным судам, которые я знала по старым морским атласам. И лишь позабавило угрюмое ворчание матросов по поводу присутствия па борту женщины. И только когда на палубе закипела лихорадочная суета перед предстоящим кораблю сражением, у меня впервые возникло подозрение, что все происходящее вокруг чуть больше, чем просто игра.
Но тут грянул настоящий бой. На моих глазах один актер отрубил руку другому, а затем пронзил его грудь саблей. Полилась кровь, повсюду падали убитые и раненые. Я была в ужасе и могла на своем примере убедиться, что огонь и кровь не просто затеи ретивого бутафора, сцена была чересчур реалистичной. Все, что я желали в этот момент, — это как-то уцелеть среди не на шутку разбушевавшейся натуры.
Когда бой чуть-чуть поутих, я услышала разговор двух матросов, рассуждавших о пелене черного тумана. Они упоминали какой-то корабль, который видели за черной стеной. И их описание в точности совпадало с внешним видом «Королевы Нассо». Вот тогда-то я впервые поняла, что встреченный мною необычный туман — не простое атмосферное явление, а разрыв во времени «.
Пении вздрогнула и вновь перечитала последние строки. Подняв голову, она ничего не видящим взором обвела свою комнату.» Не может быть, — подумала она. — Дыра в пелене времен? Переход в другое измерение? Прореха в штанах Хроиоса? Уж больно все это похоже па выдумки господ фантастов. Наука не знает подобных чудес. Да, но их знает Тесс. А Тесс как-никак моя лучшая подруга. Может ли она ошибаться? Ваг в чем вопрос «. Недоверчиво покачав головой, Пенелопа вновь обратилась к загадочным записям:
« Ты думаешь: бедняга Тесс совсем сошла с ума. Или что-нибудь в этом роде. Я и сама вначале так подумала, но немилосердная реальность убедила меня в обратном. Да и как тут не убедиться, если тебя днем и ночью окружают люди и предметы восемнадцатого века, а на календаре в любом доме можно увидеть цифру 1789. Да, да, поверь мне, я живу в 1789 году. И надо сказать, живу совсем неплохо «.
Пенни устроилась поудобнее и, прислонившись спиной к сундуку, принялась быстро читать страницу за страницей. Она узнала о том, как Тесс пыталась доказать капитану корабля, что появилась из далекого будущего, как с трудом преуспела в этом занятии и как наконец влюбилась в упрямого капитана и, более того, вышла за него замуж. Тут Пенелопа удивленно вскинула голову, и что-то стало проясняться в ее затуманенном фантастическими вестями сознании.
Тесс вышла замуж за капитана Дэйна Александра Блэквелла. Вот в чем дело! Значит, теперь она Тесс Блэквелл. И пет ничего удивительного в том, что человек, пославший старый сундук, носил эту фамилию.
Пении торопливо пролистала желтоватые страницы других книг. И перед ее внутренним взором предстали необыкновенные образы, описанные в них. Подробное повествование охватывало пятьдесят лет жизни. Пенелопа не удержалась и прочла последние листы записей. Чувство нереальности происходящего вновь наполнило ее душу. Сердце испуганно трепетало в груди. Дыхание стало частым и прерывистым. Беспомощно оглядевшись вокруг, она вдруг заметила лежащую среди бумаг старую, слегка попорченную водой фотографию. Осторожно взяв ее в руки, она печально улыбнулась, вспомнив далекое прошлое.
Со снимка на псе смотрели приемные родители Тесс. Именно это фото взяла с собой подруга, когда отправлялась на борт» Королевы Нассо «, где ее ждали головорезы Ротмера.
Пенни растерянно провела рукой по лбу. Фотография подтверждала истинность рассказанного в книгах. Это значило, что Тесс действительно навсегда ушла из жизни Пенелопы. И от этого захотелось кричать и плакать.» Боже мой! — думала Пенни. — Двести лет. Какая бездна времени! Не верится, что все это правда. Но доказательства — вот они, здесь. И нет оснований не доверять им «. Ее взгляд вновь упал на лежащую перед пей книгу. Машинально взяв ее в руки, она стала читать продолжение загадочной истории. Тесс писала о рождении своего первенца.
« Ах, Пенни, рождение ребенка — это такая боль! Особенно в восемнадцатом столетии. И все же, когда я вижу своего малыша, я готова благодарить Бога за это страдание, принесшее мне сына. Такого симпатичного, такого румяного! Он так забавно морщит лобик. И Дэйн хочет назвать его в честь нашего лучшего друга. Я тебе еще не рассказывала о нем. Но теперь, когда я все равно прикована к постели (а несносный Дэйн категорически запрещает мне вставать), у меня есть время поговорить с тобой о Рэмзи О'Кифе «.
Сердце Пенелопа дрогнуло и словно провалилось в какую-то бездонную пустоту. Стиснув рукописную книгу, она с изумлением и страхом перечитала последнюю строку. Не может быть! Неужели это он?! Дрожащими от волнения руками она перелистнула страницу и вновь углубилась в захватившее ее повествование:
« Стена времени сомкнулась за мной, и весь знакомый мне мир скрылся за ней. У меня осталась только моя душа. И большое и светлое чувство вновь озарило ее. Во многом я обязана этим именно Рэмзи. Благодаря его благородной самоотверженности я живу с человеком, которого обожаю, радуюсь, наслаждаюсь жизнью, как в тех детских фантазиях, которыми мы развлекались с тобой в далекие времена пашей юности. Помнишь? Как это было чудесно!
Ради меня Рэмзи оставил тот мир, что был ему знаком с детства, оставил то, что любил, чем дорожил больше жизни. И это до сих пор волнует меня, заставляя всматриваться в туманные черты будущего. Как горько мне, что я никогда не узнаю того, что с ним произошло после нашей разлуки! Жив ли он? В какое время попал? Сумел ли устроиться достойным образом? Ведь он так безрассуден, живет лишь ради приключений и забав, истинный повеса. Готов ли он к тому, что ждет его за стеной времени? Увы, я в этом не уверена. И если случай, дай Бог, сведет тебя с ним, будь, пожалуйста, подобрее с этим настоящим, хотя и несколько диковатым джентльменом Рэмзи Мэлачи Гамейлиелом О'Кифом «.
Подняв глаза от книги, Пенни недоуменно огляделась вокруг. Сердце ее все так же учащенно билось, руки дрожали. Вот, значит, откуда пришел в ее жизнь Рэмзи! Он преодолел стену времени, как незадолго перед тем Тесс. Поэтому и не нашли ее тело, а обнаружили на месте происшествия полуутонувшего О'Кифа.
Пенелопа с отчетливой ясностью вспомнила день его спасения: мгновенное угасание солнечного света, суета матросов, тонущего неподалеку человека. Недаром ей показались странными его одежда, оружие, необыкновенное невежество во всем, что касалось современных изобретений. А как хорошо ей было рядом с ним! Спокойно, тихо. Но выходит, что он ей лгал?!
Пенни нахмурилась и вдруг услышала громкий голос Рэмзи. Тот звал ее по имени. Выбежав из комнаты, она едва не упала, запутавшись в длинном полотенце. Но, оправившись, поспешила на звук голосов и, проходя по кухне, нечаянно задела локтем небольшую стопку посуды, так что та со звоном рассыпалась по столу. Нагнувшись, чтобы собрать тарелки, Пенелопа вдруг увидела свернутый пополам мокрый газетный лист. Ей в глаза бросилась выделенная большими буквами строка броского заголовка:» Снежная королева Голливуда растаяла в объятиях бравого капитана «. Под заголовком красовалась широкая туманная фотография, на которой Пенелопа и Рэмзи стояли у двери небольшой темной машины.
Кровь бросилась в лицо Пенни. Она едва не задохнулась от возмущения. Мерзавец Макс! Это его рук дело. Прочитав первые строки статьи, она сурово нахмурилась.
« Знаменитая актриса, обладательница „Оскара“ Пенелопа Гамильтон, — было написано там, — оторвавшись на время от поисков своей пропавшей подружки, гимнастки Тесс Ренфри, помогла бежать из багамской больницы неизвестному мужчине. Личность бежавшего не установлена, но, по сообщению независимого источника, стало известно, что мисс Гамильтон впервые встретилась с ним тем же днем в районе острова Крукед-Айленд. И мы вправе задать вопрос: что послужило причиной столь решительных действий кинозвезды? Не можем ли мы наконец поздравить ее с окончанием добровольного затворничества, которое вот уже много лет вызывает искреннее удивление всей цивилизованной публики? Настал ли этот долгожданный час? Или таинственный незнакомец связан каким-то образом с исчезновением Тесс Ренфри? Вот те животрепещущие вопросы, ответов на которые с нетерпением ждут все добропорядочные граждане «.
Вся статья была выдержана в стиле высокопарной сплетни. Автор с ловкостью искусного пройдохи прошелся по поводу недавнего интервью и предстоящей премьеры нового фильма, вставив между делом тонкий намек на тайные страсти, скрывающиеся под добродетельной внешностью некоторых кинодив. Пенни то краснела, то бледнела, читая этот витиеватый пасквиль. Возмущение клокотало в ее душе, прорываясь иногда негодующими восклицаниями. Она не заметила, как в проеме двери появился вошедший со двора Рэмзи. Впрочем, он тоже не обратил внимания на ее душевное состояние, привлеченный соблазнительными округлостями, едва прикрытыми узкими светлыми трусиками.
— Ого! — воскликнул он, засмеявшись, — Вот это чудно! Накинь на себя хоть что-нибудь.
Захлопнув дверь, он подошел чуть ближе и заметил, что Пенни дрожит.» Вероятно, от холода «, — подумал он и взял ее руки в свои ладони. Она пристально посмотрела на него и вдруг вспомнила, что он вес это время лгал ей. И продолжает лгать. Даже после того, как они были так близки этим утром. И кто знает, быть может, их любовь, которую она считает такой важной, для него лишь случайное, незначительное приключение. Подумав так, она сердито оттолкнула Рэмзи и отвернулась в сторону. Но он не испугался ее неприветливости, а, недоуменно пожав плечами, спросил:
— Уж не заболела ли ты, радость моя?
Вместо ответа она протянула ему газетный листок и хмуро ткнула пальцем в прочитанную статью. Но О'Киф даже не заглянул в газету. Он с удивлением гадал о том, куда подевалась милая приветливая женщина, которую он оставил в этом доме сегодня утром. Уж не ошибся ли он адресом? И неужели эту колючую ледяную злюку тоже зовут Пенелопа Гамильтон?
— Если бы не ты, — наконец произнесла Пении, — мое имя не склоняли бы теперь па каждом перекрестке.
« Ну да, — возразил ей ехидный внутренний голос, — но кроме того, боюсь, ты так бы и не стала настоящей женщиной. И не пережила то, что женщинам надлежит переживать «.
— Но тут уже ничего не изменишь, — скромно ответил Рэмзи, подумав про себя, что она сама пригласила его следовать за ней.
— И поэтому я вынуждена читать всякий вздор.
Пенни уже жалела о том, что позвала его к себе. Не видя в его присутствии ничего, кроме излишнего беспокойства, Пенелопа вновь мечтала о своем тихом и спокойном одиночестве. Раскаяние и боль терзали ее душу. В памяти всплывали все тревожные обстоятельства последних дней: исчезновение Тесс, приключение с Рэмзи, его ложь, таинственный сундук с не менее таинственным содержимым, тоска, чувство вины. Она ire в силах была справиться с этими нахлынувшими на нее воспоминаниями. Ей казалось, что она сама, в одиночестве, должна обдумать все то, что случилось с ней в последнее время. И, решительно взглянув в лицо О'Кифа, произнесла:
— Ты должен оставить мой дом. Сегодня же.
Рэмзи сложил руки на груди и внимательно посмотрел ей в глаза. Ему показалось, что он видит в глубине се души целый ураган чувств, среди которых главными были смущение и стыд. Но его глубоко задела категоричность, с которой она выставляла па улицу своего гостя. И, крепко сжав руки, Рэмзи ответил:
— Я никуда не уйду.
— Ах так! Тогда я вызову полицию, и они выкинут тебя отсюда силой.
— Ты не способна на это, — вмешался в разговор неожиданно появившийся вместе с Маргарет Хэнк.
Пенелопа недовольно покосилась на него и упрямо произнесла:
— Мистер О'Киф уезжает сегодня вечером.
— Мистер О'Киф остается, — возразил Рэмзи. — Он дал слово.
— Кому же это, позволь узнать?
— Англичанину.
— Энтони? И что же ты ему обещал?
— Защищать тебя.
— Ха! — фыркнула Пении. — Я не нуждаюсь в твоей защите.
— Серьезно? — Он коснулся пальнем тонкого розового шрама па ее тсс. Она резко отклонилась в сторону и презрительно посмотрела па пего. Рэмзи подумал, что, как бы она ни вела себя, он не отступит от данного им слова. И впредь не позволит ей идти на поводу у какого-то пройдохи-журналиста.
— Можешь звать полицейских. Я не изменю своего решения.
— Если ты не уйдешь, — злобно зашипела она, подойдя к нему вплотную, — я всем расскажу, откуда ты пришел.
« Черт! — выругался про себя Рэмзи. — Она все же открыла сундук. Похоже, Тесс упомянула мое имя «.
— И откуда же? — спросил он вслух, насмешливо улыбнувшись.
— Сам знаешь.
— И думаешь, другие обрадуются, узнав это от тебя?
Пенелопа растерянно замолчала. Он был прав: никто на этой глупой планете не поверит ее рассказу об удивительном происшествии с Тесс Рспфри. Да и что она скажет скептически настроенной публике? То, что ее подруга и этот не в меру самоуверенный мужчина сменили век своего проживания, словно наскучивший им гостиничный номер? То-то будет потеха для ретивых газетных обозревателей. Посмеявшись вдоволь, они немедленно упрячут ее в первый подвернувшийся под руку сумасшедший дом. И надо признаться, будут совершенно правы.
— Слушай, капитан, — вмешался в их перебранку Хэнк, — здесь неподалеку есть симпатичный сарайчик для старинных экипажей. Так что, если тебя выгонят из дома, я могу приютить тебя там.
— Ну я надеюсь, до этого не дойдет, — покачала головой Маргарет. — В этом флигеле нужно хорошенько прибраться, прежде чем там можно будет жить.
— Прекрасно. Пусть убирается в сарай, — решила наконец Пенни. — А там будет видно.
— Ну хватит! — прервал это деловое совещание Рэмзи. — Я не могу гарантировать чью-нибудь безопасность, если буду находиться Бог знает как далеко от дома. Поэтому советую мне не возражать. Иначе, любезная хозяюшка, я привяжу тебя к спинке кровати и буду отпускать лишь изредка, по очень большой нужде.
— Только попробуй! — возмутилась она. — Уж больно ты скор устанавливать порядки в чужом доме.
Опустив руку в карман, О'Киф достал новый, пахнущий выделанной кожей бумажник и, открыв его, вынул пачку хрустящих стодолларовых купюр.
— Я буду платить за жилье, — сказал он и бросил деньги па стол. — Надеюсь, это успокоит тебя.
В кухне воцарилась гнетущая тишина. Легкий сквозняк шевелил зеленые бумажки банкнот, и они тихо шелестели, как сухие осенние листья. Какая-то неловкость и напряжение чувствовались во взглядах присутствующих в комнате людей. Словно душевное оцепенение сковало их сердца.
Пенелопа замерла на месте, не произнося ни слова. Рэмзи вглядывался в ее лицо, надеясь, что Пенни возразит ему, уладив возникшую неловкость. Но она молчала. И он, насмешливо поклонившись, неторопливо повернулся к ней спиной и вышел из комнаты.
Пении посмотрела ему вслед. И тут ей вспомнились слова Тесс о том, что он пожертвовал всем самым дорогим и необходимым ради счастья своих друзей. Это воспоминание заставило ее прийти в себя. Сорвавшись с места, Пенни выскочила в фойе, подбежала к лестнице и увидела медленно, с достоинством поднимавшегося по ступенькам О'Кифа.
— Рэмзи! — позвала она, устремляясь за ним. Не оборачиваясь, он остановился на площадке второго этажа. За распахнутой дверью в комнате Пенелопы ему был виден старинный сундук, стоявший неподалеку от кровати. Тяжелая деревянная крышка была поднята, и какие-то коробки лежали па полу рядом. Пенни тихо поднялась по лестнице и взглянула на Рэмзи. — Я не хотела обидеть тебя, — сказала она, виновато потупившись.
— И слава Богу, — ответил он, резко обернувшись и взяв ее за плечи. — Я же не враг тебе.
— Но ведь ты все время лгал мне.
— Не правда! Я и не помышлял обманывать тебя.
Она подумала, что он прав. Все эти дни Рэмзи просто отмалчивался, не отвечая па ее вопросы прямо.
— Но кто же ты на самом деле? — спросила Пении и тут же пожалела об этом. Он с такой укоризной посмотрел на нее, что ей стало неловко.
— Кто я такой? — переспросил он нахмурившись. — Прежде всего — мужчина. И ты, я думаю, сегодня могла в этом убедиться. А откуда я пришел, тебе все равно никогда не понять.
— Да, мне трудно поверить в это, — прошептала она, качая головой.
Он насмешливо прищурился и, схватив ее за запястье, втащил в спальню, указав на сундук:
— Вот доказательства моей правоты.
Пенелопа вновь оглядела лежащую па полу яркую спортивную сумку, фотографию приемных родителей Тесс, книги, исписанные почерком подруги.
— Ты был знаком с ней? — спросила она.
— Я даже думал, что люблю ее.
Пении вздрогнула и резко повернулась к нему лицом. Но он уже вышел из комнаты.
