Глава 14

Люси отняла руки от лица. Она не понимала, что происходит.

Джереми стоял рядом с Генри, в руках у него было письмо, его лицо выражало суровую решимость.

Феликс со смехом выхватил у него письмо.

— О Боже, Джем. Никогда бы не подумал, что ты и есть «дорогой мальчик» Люси!

— Зайчик, а не мальчик! — прорычал Джереми и отобрал письмо у Феликса.

Однако Генри тут же ловким движением руки снова завладел им.

— Прекратите, хватить ерничать! Сейчас не до шуток, — сказал он. — Джем, ты хочешь уверить нас в том, что Люси — твоя… э… капустка?

На скулах Джереми заходили желваки. Он на мгновение зажмурился.

— Я обожаю капусту.

— Неужели? — промолвил Феликс. — По-моему, в ней нет ничего хорошего. Конечно, если капусту хорошо потушить со свининой, то тогда получится вкусное блюдо. Или заквасить, в квашеном виде она тоже хороша. Но вообще-то…

В этот момент Китти ткнула мужа локтем в бок, и он, ойкнув, замолчал. Взгляды Люси и Джереми встретились. Воспользовавшись тем, что на нее никто, кроме него, не смотрит, она беззвучно произнесла фразу, надеясь, что Джереми прочтет слова по движению ее губ: «Что… ты… творишь?»

Однако выражение лица Джереми осталось непроницаемым. Он отвернулся от Люси.

Люси тряхнула головой. Она не понимала, чего добивается Джереми. Он обрекал себя на постоянные насмешки со стороны друзей и знакомых. Джереми мог стать для них объектом едких шуточек и колкостей. Теперь Генри, Тоби и Феликс житья ему не дадут, и за Джереми закрепится унизительное прозвище «мой зайчик». В его честь поварам будут постоянно заказывать всевозможные блюда из капусты.

Судя по всему, Джереми хорошо понимал, на что идет. Тем не менее он не дрогнул. Джереми выдал себя за адресата письма, несмотря на то, что это роняло его достоинство. Люси не знала, как расценить его поступок. Он казался ей одновременно и крайне идиотским, и безумно романтическим.

Генри еще раз пробежал глазами письмо.

— Ласки, поцелуи, прикосновения, занятия любовью всеми возможными способами… — пробормотал он и поднял глаза на Джереми. — Ты утверждаешь, что письмо адресовано тебе, Джем. Значит ли это, что ты готов отвечать за каждое слово в нем?

Джереми кивнул. Сердце Люси бешено забилось. Чего требовал Генри от Джереми? Что означали эти каверзные вопросы? Люси надеялась, что дело не дойдет до поединка, до дуэли… При мысли об этом по спине Люси пробежал холодок. Она плотнее закуталась в шерстяную шаль. Джереми плохо стрелял, он не попадал в фазана даже с шести шагов.

Однако, судя по всему, Генри не собирался драться с Джереми. Его взгляд был скорее удивленным и недоверчивым, нежели злым и непримиримым. Даже если бы Джереми действительно скомпрометировал его сестру, Генри не стал бы вызывать друга на поединок. Это было бы невеликодушно с его стороны. Да и был ли повод?

Генри неторопливо сложил листок бумаги, не сводя глаз с Джереми.

— Ты действительно берешь на себя ответственность за произошедшее? — снова заговорил он. На этот раз в его голосе не было и тени насмешки. — И понимаешь, какие последствия это влечет?

— Естественно, — заявил Джереми, подходя к Люси. — Давно пора, чтобы хоть кто-то сделал это.

Глаза Генри вспыхнули гневом.

— Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать?

Люси тоже не понимала, куда клонит Джереми. Она готова была задать ему тот же вопрос. Люси дернула Джереми за манжету и, когда он наконец устремил на нее взгляд своих голубых глаз, прошептала:

— Что ты делаешь?

Джереми взял ее под руку и отвел в сторонку.

— Прости, Люси. Я знаю, что ты хочешь совсем не этого, но я не могу поступить иначе.

— О чем ты?

Не говоря больше ни слова, Джереми снова подвел Люси к Генри и его гостям. Никто из присутствующих долго не смел нарушить молчание. Генри и Джереми стояли, скрестив взгляды, как шпаги. Люси почувствовала, как у нее внутри все сжимается от страха.

— Может быть, кто-нибудь из вас все же объяснит мне, что здесь происходит? — наконец, набравшись смелости, спросила она.

Джереми, не глядя на нее, сжал ее руку.

— Мы с тобой женимся, — сказал он, продолжая буравить взглядом Генри.

— Что?! — ахнула Люси.

Она попыталась вырвать руку из цепких пальцев Джереми, но ей это не удалось. Более того, Джереми положил ее ладонь на сгиб своей руки, и Люси, как ни странно, не стала противиться этому.

— Мы женимся, — повторил Джереми, наконец-то взглянув на нее сверху вниз.

Люси бросило в дрожь, но вовсе не от холода.

— Женимся? — растерянно переспросила она, чувствуя, что от ее лица отхлынула кровь.

Если бы они находились сейчас наедине, Люси объяснила бы, что не стоит предпринимать столь серьезных шагов, что письмо — это всего лишь шалость двух подвыпивших девушек. Репутации Софии и помолвке ее с Тоби по большому счету ничто не угрожает. Джереми не было причин жертвовать собой и делать ей предложение. Хотя, впрочем, предложения как такого он и не делал…

Пальцы Люси впились в руку Джереми.

— Но… но разве мы не должны сначала поговорить наедине? Насколько я помню, я не давала согласия вступать в брак!

— Ты поздно спохватилась, Люси, — укоризненно качая головой, сказал Генри и помахал в воздухе письмом. — Вот твое согласие!

Пора говорить правду, сказала себе Люси. Стоит ей лишь признаться Генри и всем остальным в том, что письмо было плодом безудержной фантазии двух разгоряченных кларетом девушек, как этот кошмар кончится! На Софию было мало надежд. Она наверняка будет молчать до конца, так как думает, что такой поворот событий является пределом мечтаний Люси.

Но может быть, это было отчасти правдой? Может быть, брак с Джереми сулил Люси счастье?

Она зябко передернула плечами. Да, Люси прижималась сейчас к Джереми, но вовсе не потому, что радовалась предстоящей свадьбе. Ей просто было холодно, а от Джереми исходило тепло.

Тепло и сила. Джереми был великолепен в эту минуту. Взгляд Люси остановился на его поросшем щетиной мужественном подбородке. В призрачном лунном свете его четко очерченные губы казались темными. От дыхания Джереми в холодном воздухе вился парок.

Люси взяла себя в руки и попыталась сосредоточиться. Она не понимала причин, заставивших Джереми признать письмо своим. Люси не считала себя леди, она по происхождению не была ровней Джереми. На таких, как она, аристократы не женятся. Люси не была писаной красавицей, не отличалась хорошим образованием, за ней не давали богатого приданого. Кроме больших глаз и белоснежных зубов, в Люси, по ее мнению, не было ничего привлекательного.

Если бы они не встретились ночью в библиотеке, Джереми так и уехал бы, оставив Генри записку. Люси знала, что его вещи были уже собраны. При мысли о двух чемоданах, стоявших наготове в комнате Джереми, Люси снова стало не по себе.

Если она сейчас решительно откажется выйти замуж за Джереми, то он наверняка уедет. Люси не хотела этого. Но, с другой стороны, завтра Джереми одумается и содрогнется при мысли, что едва не женился на бесприданнице.

Люси не знала, что делать. «Ну скажи же хоть что-нибудь!» — приказывала она себе. Но похоже, девушка на время лишилась дара речи. Она была уверена только в одном: нельзя допустить, чтобы Джереми уехал.

Искоса взглянув на окружающих, Генри подошел к Джереми и, понизив голос, спросил:

— Ты уверен, что это письмо адресовано тебе, Джем? Ты же не хочешь, чтобы простое недоразумение круто изменило всю твою жизнь? Бога ради, хорошенько подумай, прежде чем на что-то решаться. Ты ведь граф!

— Ну да, — заявил Джереми, — и Люси станет графиней.

Вокруг снова воцарилась тишина.

Люси чувствовала, что взоры всех присутствующих устремлены на нее. Все молчали с потрясенным видом. Заявление Джереми вызвало шок.

Первой пришла в себя Марианна.

— Две помолвки за одну ночь! О, как это замечательно! — воскликнула она и поцеловала Люси в щеку.

Остальные, еще не совсем оправившись от изумления, тоже стали поздравлять ее.

— И когда же состоится свадьба? — спросил Генри.

— В пятницу, — ответил Джереми.

— Как? — растерялась Люси. — Уже через два дня?

— Да, именно так, — сказал Джереми, не сводя глаз с Генри. — Утром я поеду в Лондон, чтобы получить разрешение на брак.

У Генри был обалделый вид. Люси впервые в жизни видела на его лице подобное выражение

— Прекрасно, — пробормотал он.

— Мне нужно встать пораньше, — продолжал Джереми, — поэтому позвольте откланяться, леди и джентльмены.

Его друзья закивали.

— Береги себя, Люси, — сказал Джереми и поцеловал ее руку. — Я скоро вернусь.

С этими словами он направился к дому.

Люси проводила его долгим взглядом. Ей не сразу пришло в голову, что она должна была сказать ему на прощание несколько теплых напутственных слов. Но теперь уже было поздно исправлять оплошность. Когда Джереми скрылся из виду, Люси перевела взгляд на руку, которую он поцеловал, и долго разглядывала ее.

Вернувшись в дом, Люси поднялась в свою комнату, легла в постель и уставилась в потолок. Она упрекала себя за то, что не подарила Джереми нежного взгляда на прощание.

— Свадьба в пятницу, — прошептала Люси, задула свечу и, повернувшись на бок, подложила руку под щеку.

Но прежде чем погрузиться в сон, она совершила глупый детский поступок — поцеловала тыльную сторону ладони, то место, которого недавно коснулись губы Джереми.