Глава 19
Джошуа и Майкл стояли на углу узкой Даунинг-стрит и ждали Калвина Ферта. Прошло уже более двух часов после того, как Ферт вошел в парадные двери британского внешнеполитического ведомства и до сих пор не вышел оттуда. Причем ни в экипаже во время езды, ни при переходе через улицу к зданию министерства никаких покушений на мнимого японца так и не произошло. И когда Ферт наконец вышел из дверей министерства, то совершенно спокойно прошествовал к ожидавшему его экипажу и, махнув рукой Джошуа и Майклу, укатил, никем не тронутый.
Джошуа и Майкл долго смотрели друг на друга и молчали. Наконец Джеймисон угрюмо проговорил:
— Черт побери, ничего не понимаю!
— А что тут понимать? Все ясно. Заренко заплатил Эдмунду за информацию, но не воспользовался ею. Вернее, употребил ее во вред нам. Он разгадал наш план и сам поймал нас в ловушку. Вот и все! В результате в дураках оказались не русские, а мы!..
После неудачи на Даунинг-стрит Джошуа и Майкл наняли кеб и поспешили к Хамблтон-Хаусу, чтобы встретить графа. По дороге оба хранили молчание, размышляя о том, почему не удалась столь тщательно продуманная и детально подготовленная операция. Им было ясно, что Заренко знал о готовившейся западне. Джеймисон почти не сомневался в том, что граф приложил к этому руку. Да и Джошуа, в высшей степени удрученный неожиданным провалом, в глубине души начал подозревать недоброе.
— У меня просто духу не хватит доложить Лэнсдауну и графу об очередном срыве! — мрачно проговорил наконец Джеймисон, когда кеб остановился у отделанного мореным дубом подъезда.
— Как ты думаешь, министр будет присутствовать? — спросил Джошуа.
Майкл помолчал несколько мгновений и со вздохом ответил:
— Боюсь, что да. Он непременно должен обсудить с прибывающим завтра в Лондон Хаяси последний вариант договора. Очевидно, провалившаяся сегодня операция была последней надеждой предотвратить дипломатическую катастрофу. Я опасаюсь, что Лэнсдаун попросит премьер-министра отменить прием японца королевским двором. Мнение твоего дяди по такого рода деликатному делу определенно будет рассмотрено. Лэнсдаун обязательно будет присутствовать. Не удивлюсь, если приедет и сам премьер-министр Солсбери!
Ливрейный лакей помог Джошуа и Майклу спуститься по ступенькам кеба, раскрыл перед ними дверь и провел через длинный холл с покрытым дорогими коврами полом в кабинет. Солсбери не приехал. Но Лэнсдаун встретил их и предложил сесть за широкий стол красного дерева. Тут же откуда-то возник граф Хамблтон и тоже занял место за столом.
— Насколько я понимаю, ваше предприятие потерпело неудачу, — начал министр, бросив взгляд на расстроенное лицо Кантрелла.
Пока продолжалась беседа, Джошуа все время поглядывал на дядюшку.
«Нет, он не может быть предателем! — думал Кантрелл. — Это просто невозможно! Но тогда кто же?»
Лэнсдаун вопрошающе посмотрел на американца.
— Вы признаете, что утечка информации произошла с вашей стороны, а не из моего офиса? — строго спросил он. Джошуа промолчал. Министр, не сводя с него глаз, продолжал: — Мы перекрыли все каналы информации заговорщикам. Для этого я использовал группу особо преданных мне агентов, которым доверяю и даже… слишком!
Лэнсдаун резко перевел взгляд с Джошуа на Майкла и спросил его:
— Что ты думаешь, например, о Пилтцере?
Но прежде чем Майкл открыл рот для ответа, граф продолжил:
— Я был вынужден вновь продумать возникшую перед нами проблему, после того как оказалось, что в нашу деятельность вовлечен Уислдаун. Это недалекий молодой человек, способный только на то, чтобы передавать донесения из рук в руки от источника к заказчику.
— Ну, это как раз то, что под силу кузену Сабрины! — вмешался Джошуа. — Значит, он и информировал русских. Кто же еще?!
Все посмотрели на графа. Он некоторое время думал, прежде чем ответить:
— Я могу точно все выяснить, когда мы вернемся домой. У меня есть подозрение. Но нужны факты!..
Сабрина с испугом дышала через плотный шарф, стягивавший ей рот. Руки ее были тоже крепко связаны. А ноги опутывали тонкие веревки, больно впивавшиеся в икры. Пошевелиться было невозможно. Сабрине казалось, что она вот-вот задохнется.
В экипаже было тесно и душно. Старые рессоры безбожно скрипели, никак не смягчая толчков на бесчисленных буграх явно грунтовой дороги, которая давно не ремонтировалась.
«Куда они меня везут?» — думала Сабрина.
Ответа на этот вопрос не было. Хотя она понимала, что они давно выехали из города.
Экипаж вдруг подпрыгнул на очередном бугре. Сабрину подбросило, и она больно ударилась головой о потолок. Она громко вскрикнула.
— Зачем этот идиот посадил ее сюда? — донесся из темноты экипажа женский голос, показавшийся Сабрине знакомым, хотя слова были русскими. Она внимательно вгляделась в темноту и узнала Наташу Самсонову. — Эта женщина прожила то, что ей положено! — взвизгнула Наташа. — Ты позволишь мне ее убрать?
— Подожди! Я хочу сначала выпытать у нее все, что ей может быть известно. В том числе и то, как она нашла вход в потайной коридор, ведущий в кабинет графа!
Заренко что-то крикнул по-русски кучеру. Двери экипажа открылись, и Сабрина почувствовала приятное дуновение свежего воздуха. В тот же момент Заренко схватил ее, перекинул через плечо и вынес наружу.
Отойдя на несколько шагов от дороги, он грубо швырнул Сабрину на землю. Она громко вскрикнула от боли. На мгновение глаза ее заволокла черная пелена. Когда же она их открыла, то увидела лицо склонившегося над ней Заренко.
— Итак, мы вновь встретились! — сквозь зубы процедил он с ядовитой усмешкой, поглаживая ладонью свой лоб, на котором еще отчетливо виднелись следы от удара самоваром.
— Вы знакомы с этой сумасшедшей бабой? — спросил у него Валериан.
Заренко пропустил эти слова мимо ушей и прошипел:
— Наконец тайное становится явным! Отвечай, что ты сделала с письмами, которые выкрала из наших с сестрой номеров? Где они? Говори, мерзкая английская шпионка!
С трудом заставив себя не обращать внимания на зверский взгляд, брошенный на нее Самсоновой, Сабрина как можно спокойнее ответила:
— Я никакая не шпионка, а воспитательница. Работаю по найму у графа Хамблтона. А письма передала правительственным спецслужбам. Что с ними потом сталось — не знаю!
— Врешь! — злобно проговорила балерина, растопырив пальцы с острыми, как когти у кошки, ногтями, и приблизила их к самому лицу Сабрины, смотря на нее горящими яростью глазами взбешенной тигрицы.
— Я передала их британским властям! — не сдавалась Сабрина.
Заренко размахнулся и с такой силой ударил Сабрину по уху, что у нее посыпались искры из глаз и на какой-то миг пропала способность что-либо слышать.
Балерина же опять вытянула ладони с острыми ногтями и вновь прошипела, подобно готовой к прыжку кобре:
— Очень сомневаюсь, что кто-нибудь возьмет на работу воспитательницу с выцарапанными глазами!
— Постой, Наташа! Мне кажется, что в отношении судьбы писем она не врет. Хранить дома подобные обличительные документы было бы крайне опасно!
— Тогда позволь мне убить ее!
Однако убийства пока не последовало. Все трое отошли в сторону и долго о чем-то совещались.
Утром граф, Джошуа и Майкл ехали домой в экипаже Хамблтона. Всю дорогу никто из них не вымолвил ни слова. Настроение у всех было отвратительное. Мажордом Нэш открыл парадную дверь и с поклоном пропустил прибывших в холл. Джошуа и Майкл прошли вперед, а граф подозвал к себе Нэша и тихо спросил:
— Ходжинс приехал?
— Да, милорд! Он ждет на кухне и пьет свой традиционный чай.
— Пожалуйста, попросите его подняться ко мне в кабинет. Вместе с вами.
— Слушаюсь, милорд!
Нэш отвесил графу поклон и побежал на кухню, расположенную в служебной половине дома. Джошуа и Майкл заинтригованно переглянулись и последовали за Хамблтоном, Кантрелл инстинктивно нащупал свой «кольт», лежавший во внутреннем кармане сюртука.
У самой двери кабинета их нагнали Нэш с Ходжинсом.
Войдя в кабинет, граф опустился в кресло за свой рабочий стол и знаком приказал всем подойти ближе.
— Не будете ли вы так добры показать все ваши ключи от моего стола? — попросил граф с металлом в голосе.
Нэш первым выложил ключ. Граф внимательно осмотрел его и отпустил слугу. Джошуа с Майклом тоже послушно полезли в карманы и вынули требуемые ключи. Хамблтон внимательно осмотрел их, но ничего не сказал. Ходжинс замешкался, долго шарил по карманам, прежде чем нашел ключ и показал графу. Тот с особым вниманием осмотрел его. Затем взял все ключи в руку и пытливо посмотрел на каждого, стоявшего перед ним.
— Вот ваши ключи, — сказал он. — Как видите, все они чистые. Кроме одного — вот этого! — И граф поднял вверх ключ, положенный на стол Ходжинсом. — Его я только что при вас получил от своего личного секретаря. На нем, как видите, сохранились следы голубой краски.
Лицо Ходжинса побагровело. Он отчаянно замахал руками и закричал так, что его голос, наверное, был слышен на улице:
— Это случайность! Поверьте, это недоразумение! У меня в кармане была баночка с голубой краской. Я хотел подкрасить клетку с канарейкой. Она, видимо, протекала или открылась. А этот ключ лежал в том же кармане. Вот он и запачкался! Но не беспокойтесь! Завтра утром я вычищу этот ключ!
— Так, значит, в кармане была краска? — ядовито переспросил его граф.
— Именно так!
— А вот я подозреваю, что голубая краска была не у вас в кармане, а в замочной скважине моего стола. И на любом ключе, если его туда вставить, неизбежно останутся ее следы. Вот и весь секрет! А теперь скажите мне, сколько вам заплатили русские за предательство родины, Ходжинс?
Ходжинс побледнел, посмотрел на графа глазами загнанного зверя и пробормотал дрожащим голосом:
— Я ничего не знаю об этом! Ничего!
Никто не успел сказать и слова, как дверь вдруг распахнулась и в кабинет влетел Эдмунд, преследуемый двумя своими стражами.
— Сабрина! — заорал он. — Сабрина исчезла! Я долго стучал в ее дверь. Никто не ответил! Тогда, почувствовав неладное, навалился всем телом на дверь, выломал ее, ворвался в комнату и…
— И что? — в волнении спросил граф, хватая Эдмунда за обе руки. — Отвечай же!
— Комната была пуста! Я обыскал дом. И все напрасно! Сабрина бесследно исчезла!
Джошуа положил ладонь на плечо Эдмунда и повернул его лицом к себе.
— Кто-нибудь из слуг видел ее сегодня утром?
Нет. Вот эти двое, — и Эдмунд показал на стражей, смущенно переминавшихся с ноги на ногу, — видели ее вчера поздно вечером. Она сказала им, что идет в кухню выпить стакан горячего молока, потому что у нее сильно болит горло. И прибавила, что потом отправится в библиотеку. Но ни на кухне, ни в библиотеке ничто не подтверждало, что там кто-то побывал этой ночью.
Пока Джошуа допрашивал слуг, Ходжинс чуть попятился к двери, сунул руку в карман и выхватил небольшой револьвер. Но стоявший рядом Джеймисон ударом кулака свалил его на пол и отобрал оружие. Джошуа же нагнулся к нему и приставил ко лбу свой «кольт».
— Одно движение, и я выбью мозги из твоей башки! Ходжинс обреченно лежал на полу и отчаянно вращал глазами, поочередно переводя взгляд с Кантрелла на Джеймисона и Хамблтона.
— Зачем вы это сделали, Ходжинс? — спросил граф. — Не вы ли были моей правой рукой больше двадцати лет? И пользовались не только моим расположением и доверием, но и всеми возможными благами?
— П-поверьте! — заикаясь, проговорил Ходжинс, не решаясь поднять голову, к которой все еще был приставлен пистолет Джошуа. — Я с-сделал э-это не из-за д-денег! А только р-ради нее! Она очень б-богата. И м-мы с н-ней хотели у-уехать в П-париж!
— С кем? С Сабриной? — упавшим голосом спросил Джошуа, чувствуя, как у него леденеет сердце.
— Да нет же! Он имеет в виду русскую балерину Наташу Самсонову.
Джошуа облегченно вздохнул и тут же набросился на Ходжинса:
— Что ты сделал с Сабриной?!
— Я передал ее им вместе с документами, достать и принести которые мне приказал главный русский. Так вот.
Пока вы были в своем клубе и обсуждали детали новой ловушки, я проник сюда и взял эти бумаги из стола.
— Где и как вы встретились с мисс Эджуотер? — задал вопрос Хамблтон.
— Еще днем она оставила на этом столе, записку для вас. Я ее нашел и прочитал. В ней мисс Эджуотер написала, что подозревает Наташу Самсонову в организации заговора с целью убийства японского министра.
При этих словах лицо Ходжинса превратилось из бледного в бордово-красное.
— Дальше! — приказал граф.
— А потом появилась Наташа. Она пришла, чтобы удостовериться, состоялась ли накануне встреча министра Хаяси с лордом Лэнсдауном.
— Добавьте, что за подобную информацию Таша щедро расплатилась с вами своим роскошным и многоопытным телом! — съязвил граф.
«Готов держать любое пари, что Сабрина последовала за балериной, — думал Джошуа. — Но не нашла ее. Как, впрочем, и загадочного Белого Кролика. Тогда ей в голову и пришла мысль, что Таша и шпион не покидали дома графа. Она тотчас же вернулась, но нашла его пустым. И тут вспомнила древние истории о потайных подвальных помещениях и подземных коридорах, позволявших осажденным в замках благополучно уйти. Но ведь это было так давно!
И все же…
Очевидно, Сабрина решила осмотреть стены дома и попытаться найти потайную дверь. За этим занятием ее и застал Ходжинс, проследивший весь путь Сабрины вдоль стены до скрытой секретной двери. И последовал за ней…»
Джошуа в упор посмотрел на Ходжинса и спросил голосом, полным беспощадной жестокости:
— Что ты сделал с Сабриной, застав ее в кабинете его сиятельства?
— Я ничего с ней не делал! Только нацелил на нее пистолет, просил не двигаться и быстро открыл этим злополучным ключом стол. Взяв оттуда связанную лентой пачку бумаг, которую мне ранее описали русские, я велел Сабрине идти впереди и не оглядываться. Сам же последовал за ней на расстоянии трех шагов, держа в кармане правую руку с револьвером. Сабрина знала это, а потому послушно шла впереди до конца аллеи. Там нас ждал экипаж Наташи. Я передал ей связку документов, после чего мы вместе втолкнули туда Сабрину. Я спросил Ташу, куда сесть мне. Но она неожиданно ответила, что меня с собой не берет. После чего экипаж тронулся с места и понесся вниз по улице.
— Неужели ты, нищий олух, серьезно поверил, что эта дамочка будет с тобой возиться и даже убежит вместе в Париж? — зло рассмеялся Хамблтон.
Ходжинс обреченно закрыл глаза и засопел. Видимо, его душили рыдания.
— Куда она увезла Сабрину? — спросил граф.
— Не знаю…
Скорее всего ему это и впрямь не было известно. Но тут заговорил Майкл:
— А я, похоже, догадываюсь.
— Куда? — встрепенулся Джошуа.
— Мои люди долго и внимательно следили за всеми передвижениями здешних русских. И недавно обнаружили, что эта петербургская братия обитает не только в «Метрополе». Они отыскали себе небольшой охотничий домик в лесу на севере Эссекса, недалеко от моря. И регулярно туда наезжают.
— Кстати, оттуда очень легко сбежать за пределы Англии, если покушение на Хаяси не удастся и начнется поиск его организаторов!
— Это далеко? — спросил Джошуа у Майкла-.
— На хороших лошадях можно доехать за четыре-пять часов.
— Сабрина попала в руки Заренко, — беспокоился Джошуа. — А этот негодяй помнит ее по встрече в гостинице. Мы не можем позволить себе тратить на дорогу четыре часа!
— Тогда поедем на автомобиле. Граф недоверчиво выгнул левую бровь:
— Надежно ли это? Может быть, безопаснее использовать лучших лошадей моей конюшни?
— Ваши лошади способны бежать со скоростью пятьдесят миль в час? — ухмыльнулся Джошуа.
— Нет.
— Тогда воспользуемся достижениями технического прогресса.
— Ну что ж, поезжайте, — кивнул граф. — А я тем временем потолкую с нашим любвеобильным олухом здесь!
И он взглядом приказал Ходжинсу сесть в кресло напротив себя. Тот послушно опустился в него с потерянным видом. Крушение розовых планов на безоблачное счастье с богатой и красивой Наташей Самсоновой в Париже подорвало его волю.
— А как же я? — взмолился Эдмунд.
— Для тебя нет времени, — холодно ответил Джошуа.
— Но ведь во всем случившемся виноват я! Позвольте хоть как-то загладить вину! Прошу вас!
Джошуа подумал и решительно кивнул:
— Ладно. Поедем. Нам все равно потребуется еще один мужчина, когда надо будет заправлять машину бензином.
Эдмунд от радости расцвел и побежал к птичьим клеткам, около которых стоял автомобиль Кантрелла.
— Давай быстрее! Не то я пристрелю тебя и скажу, что ты пыталась убежать!
Самсонова ни на секунду не спускала глаз с Сабрины, пока та, сославшись на естественную нужду, спряталась за кустами.
— Ты не посмеешь убить меня, поскольку приведешь в ярость брата! — довольно спокойно ответила Сабрина на эту угрозу. — Не забывай, что я очень дорогая заложница.
— Ники, конечно, дурак, но не до такой степени, чтобы думать, будто виконт что-то заплатит за такую жалкую девку, как ты!
Сабрина выпрямилась, почувствовав себя более спокойной и уверенной, способной ответить на любое оскорбление. Правда, Самсонова была значительно выше ее и много сильнее. Чтобы бороться с ней, надо было иметь оружие. А у Сабрины ничего не было! Однако…
Она знала, где его достать. Сопровождавшие Самсонову двое русских охранников сидели поблизости, в охотничьем домике, где резались в карты и пили водку. По их голосам было понятно, что оба уже здорово нагрузились. Несколько минут назад, выходя из домика, Сабрина украдкой осмотрелась по сторонам и вдруг заметила видневшуюся в траве ржавую ручку широкого охотничьего ножа, выброшенного кем-то, очевидно, за ненадобностью. Мысли Сабрины бешено закрутились в голове. Такую возможность нельзя упустить! Когда они с Ташей будут возвращаться из леса, нужно изловчиться и обязательно подобрать нож! Она споткнется у этого места, упадет в траву, незаметно поднимет нож и спрячет его в широком кармане юбки.
На обратном пути Наташа снова шла сзади и не спускала глаз с Сабрины. Вот и то самое место. Ручка ножа все еще торчала из травы. Надо скорее действовать, пока ее не опередила Таша!
Сабрина споткнулась, с испуганным возгласом упала и, схватив нож за ручку, быстро засунула в карман. Наташа не видела этого, ибо, держа пленницу за волосы, пыталась ее поднять. Наконец ей это удалось. Сабрина встала на ноги, отряхнулась и вошла в охотничий домик. Наташа последовала за ней, награждая воспитательницу виконта самыми грязными эпитетами. Но та не слушала ругани и думала о своем. Сейчас не время воспользоваться ножом. Рядом за столом сидят охранники. Надо повременить, пока они с Самсоновой останутся вдвоем. Очевидно, ждать придется недолго…
