Глава 9

— Сразу за излучиной реки, — пояснил Ной, — мой дом.

Мыс «Клэриона» ровно рассекал сине-зеленую гладь реки Джемс, берега которой густо поросли деревьями с сочными изумрудными листьями. Дул свежий бриз, уже не пахнущий солью, что так свойственно океанским ветрам. Ной наслаждался ароматами сосны и душистого табака, запахами распаханной плодородной земли и чудесным бла-.•оуханием, исходившим от стоящей рядом с ним женщины.

— Мы уже достигли границ владений Маклелланов.

При иных обстоятельствах Джесси, возможно, посмеялась бы над тем, с каким мальчишеским задором прозвучали его слова. Но не сейчас. Сейчас она была охвачена страхом. Дом Маклелланов находился в нескольких минутах плавания отсюда. Ей было так страшно, что Джесси прислонилась к Ною, как к опоре. Его огромные сильные руки обхватили ее плечи. Джесси было любопытно, ощущал ли он ее страх или же его прикосновения были всего лишь частью того, что он называл своей Стратегией Убеждения Остальных в Существовании Супружеского Счастья. Сомневаясь в том, что ему это удается, Джесси вся дрожала, несмотря на теплое полуденное солнце.

Ной чуть наклонил голову и прошептал ей на ухо:

— Тебе нечего бояться. Если будешь следовать моему примеру, никто из Маклелланов не узнает, кем мы приходимся друг другу.

Джесси осознавала, что в глазах наблюдателей на палубе Ной казался чрезвычайно внимательным мужчиной. По тому, как он держал себя с ней, как ласково нашептывал ей что-то на ухо и не сводил с нее глаз, создавалось впечатление, что он был горячо любящим мужем. На самом же деле в его словах слышалась горькая неудовлетворенность, свидетельствовавшая об обратном.

Джесси искоса взглянула на Кэма, стоявшего поблизости. Гедеон сидел у него на руках и с удовольствием дергал юношу за волосы. Кэм был более озабочен этим, нежели разговорами взрослых.

— Я сделаю все, что ты хочешь, — устало сказала Джесси.

В ответ Ной отрывисто и, как ей показалось, невесело рассмеялся:

— Так же, как и сегодня утром?

Она удержалась на ногах лишь благодаря тому, что он крепко сжимал ее своими руками. Ее ноги подкосились от тягостных воспоминаний, вызванных Ноем. Четыре дня назад она стала его наложницей, и с тех пор каждая ночь была повторением первой. Оставаясь по-прежнему отчужденной, Джесси заботилась только о том, чтобы удовлетворить его. Для этого она старалась изо всех сил. Она уже знала его тело лучше своего собственного. Ей было известно каждое чувствительное место, от прикосновения к которому с губ Ноя срывался крик наслаждения.

Они никогда не обменивались словами. Наступала темнота, и Ной протягивал к ней руки, а она в очередной раз отдавала ему свое тело. Сдерживая себя, чтобы не поддаться ответным чувствам, Джесси старалась не думать о том, чем они занимались с Ноем. Страстно целуя его, прижимаясь разгоряченным телом, она размышляла над тем, какое нужно надеть платье для знакомства с родными Ноя. Лаская его живот, грудь или сжимая мускулистые руки, она обдумывала свой уход от него. Джесси мысленно читала стихи, по несколько раз считала до ста и представляла себя где угодно, но лишь не и его постели, делающей что угодно, но лишь не то, чем они занимались в данную минуту. Так продолжалось до сегодняшнего утра. Сегодня утром ее разбудили его ласки, и она поняла, что об отказе нечего и думать. Ной не допустил бы этого. Каждый раз, когда он чувствовал, что Джесси собиралась уйти в себя, он возвращал ее к реальности, объясняя очень ясно, что именно намеревался сделать и чего добивался от нее. Это была настоящая атака на ее чувства. Его пальцы путались в шелковых волосах, а губы нежно перебегали вдоль ее шеи. Затем Ной опускался ниже, ублажал ее груди. Он нарочно мучил ее, дразнил, вызывая бурный наплыв чувств, которые она не могла утаить ни от него, ни от себя самой. Он подчинял ее себе, делая уязвимой. Он рождал в ней страсть еще до того, как она начинала подчиняться всем его требованиям, заставляя поневоле признаться в том, что она хочет его близости.

Гогда он силой брал се, а она начинала задыхаться, словно гй не хватало воздуха. Но боли Джесси уже не испытывала. Отвечая ему взаимностью, цепляясь за него ногами и руками, она делала те же ритмичные движения, утоляя жажду обоих.

Во время кульминации она выкрикивала его имя, потом лишь просто стонала.

Когда все заканчивалось, Джесси закрывала лицо руками, давая выход накопившейся злобе и чувству вины за то, что сама же стремилась принадлежать ему. Ощущение власти исчезало напрочь. Его место заняло ужасное осознание своей беспомощности, и она начинала презирать себя за это во сто раз сильнее, чем Ноя.

Тяжело вздохнув, Джесси попыталась сделать шаг в сторону, но он преградил ей дорогу. Обняв за талию, он уткнулся подбородком в ее пшеничные волосы.

— С тобой все в порядке, Джесси?

Она кивнула. Лучше бы уж он не строил из себя внимательного и заботливого мужа, чего не было на самом деле.

— Да. Не волнуйся, тебе не придется за меня краснеть.

Ноя мучила совесть. Похоже, она думала, что его давно

Уже не беспокоили ее слова и поступки. Он слишком унижал ее… и не раз, особенно в течение последних четырех дней… и ночей. Каждый вечер он напрасно надеялся, что растопит лед ее отчуждения и вызовет в ней ответное чувство. Но Джесси оставалась равнодушной, все отдавая и ничего не требуя взамен. Она вела себя как проститутка, которая, как он сам же выразился, была ему нужна, поэтому он никак не мог найти слов, чтобы выразить ей свое неудовлетворение их отношениями.

Ной старался выразить это другими способами, с помощью рук, губ, тела. Но создавалось впечатление, будто ее плоть оставалась глуха к шепоту его пальцев. Джесси была по-прежнему далека и холодна, отчего ему еще труднее становилось сдерживать свои эмоции. Каждый вечер он получал удовлетворение, какого никогда прежде не испытывал, и каждый вечер она заставляла его страдать от одиночества, в которое он погружался позже.

Днем было немного ле^е. Ной разработал Стратегию Убеждения Остальных в Существовании Супружеского Счастья, потому что в противном случае Джесси никогда не привыкла бы к его прикосновениям. Он постоянно чувствовал ее отчуждение, а ее тайны так и остались нераскрытыми. И чем большую напористость он проявлял, тем осмотрительнее она становилась. Безусловно, требовалась другая стратегия, и Ной почти изобрел ее, но для этого нужно было терпение, терпение и терпение…

Спокойно и обстоятельно Ной объяснил Джесси: для того, чтобы ее приняли в семью Маклелланов, необходимо всех убелить, что их брак основывается па взаимной любви. Поначалу она отнеслась к этому скептически, но, осознан, что в его словах содержалась доля истины, согласилась. В действительности Ноя меньше всего волновало, как его семья приняла бы Джесси, другое дело — их безудержное вмешательство в его личную жизнь. Он не сомневался, что Джесси понравится им больше, чем Хилари Боуэн. Конечно же, он держал это в тайне от Джесси, начиная бороться за ее чувства.

Ной возобновил с ней прогулки по палубе в дневное время, держа ее иод руку, нашептывая что-нибудь на ухо пли обнимая за плечи. Не обращая внимания на то, что она явно испытывала дискомфорт, Ной продолжал упорствовать. Вскоре он ощутил, что она немного расслабилась и уже не напрягалась, когда его рука «случайно» касалась ее пальцев и легкими поглаживаниями. Он все-таки заставил ее признаться в том, что она желала его. Он понимал, что стоило ее гордой натуре признать зависимость от него. И осознал это в тот момент, когда она, отвернувшись от него, закрыла лицо руками и всхлипнула от горя и обиды.

«Ах, лишь бы ее муки не были столь невыносимы», — отражалось в его страдальческом взгляде.

— Я знаю, что мне не будет за тебя стыдно, — ответил Ной на последнее замечание Джесси. Мысленно он добавил, что стыдно ему может быть только за себя самого.

Джесси ощутила прилив сил.

— Кто-нибудь придет тебя встречать?

— Скорее всего нет. Никто не ожидает нашего приезда. Когда мы заходили в Норфолк, у меня была мысль послать сообщение, но потом я передумал. Тебе не понравилось бы бурное приветствие, я бы даже сказал, налет всей моей семьи, а такое обязательно случилось бы. Пусть лучше они удивятся нашему прибытию. Надеюсь, у нас будет пять или шесть минут блаженного молчания перед взрывом эмоций, которые будут выказывать все члены моей семьи. Ты будешь благодарить меня за эти несколько минут спокойствия после того, как познакомишься со всеми Маклелланами.

Джесси не поверила ему. Несмотря на то что жизнь Ноя круто изменилась с тех пор, как он в последний раз видел своих домочадцев, она знала, что он с нетерпением ждал встречи с родными. Ему по-прежнему хотелось быть частью суматохи, шума и смеха, царивших в родном доме. И Ной никогда не смог бы переубедить ее в обратном.

— Очень любезно с твоей стороны не забывать обо мне, — сказала Джесси. — В конце концов ты можешь представить меня как свою любовницу.

Стоя у нее за спиной, Ной поморщился. Даже произнося подобные слова в спокойной и ненавязчивой манере, Джесси задевала его за живое.

— Джесси, — Ной попытался сделать последнюю попытку наладить их отношения, — я знаю, что…

— Посмотрите, миссис Маклеллан! — Восторженный крик Кэма помешал Ною договорить. — Мы приближаемся! Вы видите пристань? А на ней мисс Кортни. Эй! Кортни! — Кэм начал энергично размахивать руками, стараясь привлечь внимание девушки.

— Осторожно, Кэм. — Ной еле сдерживал улыбку. — Ты все-таки держишь Гедеона.

Кэм чуть ли не танцевал от радости, но вдруг на его худом лице появился румянец. Он умоляюще взглянул на Джесси:

— Вы не могли бы забрать у меня Гедеона, мэм? Я не хочу… то есть… мисс Кортни станет смеяться, если увидит меня с ребенком на руках.

Джесси умилилась его просьбе.

— Конечно, я заберу его!

Ной высвободил ее из объятий, чтобы Кэм мог передать малыша. Она вспыхнула, когда он снова обнял ее, но уже с Гедеоном на руках. Ей почему-то захотелось отдавить ему ноги.

Кортни следила за приближением «Клэриона», пристально следя за тем, что творилось на его борту. Маленькой ручкой она прикрыла глаза от ярких солнечных лучей, отражавшихся в глади вод. Заметив Кэма, она весело подпрыгнула и замахала ему рукой. Потом приглядевшись получше, замерла от изумления. Раздался счастливый возглас, прокатившийся по воде.

— По-моему, она очень рада встрече с тобой, — сдержанно заметила Джесси.

Она маленькая шалунья и кокетка. Только взгляни на нее, — добавил Ной, радостно смеясь и наблюдая за тем, как Кортни бегала по пристани. — Она не может решить, то ли ей бежать домой и сообщить всем о нашем приезде, то ли оставаться на месте, чтобы первой встретить нас.

— Очень милая девочка, — сказала Джесси.

Черные, словно эбонит, волосы Кортни развевались на бегу, открывая маленькое, овальной формы личико. Складки ее красновато-коричневого платья путались в ногах, и ей приходилось постоянно поднимать подол, чтобы расправлять их. При этом каждый раз обнажались ее голые, без носков и туфель, ноги.

— Сколько ей лет? — поинтересовалась Джесси.

— Одиннадцать. Она дочь Салема.

Джесси вспомнила, что Ной когда-то уже рассказывал ей о семье Салема.

— Кажется, она решила все-таки остаться и встретить пас, — сказала Джесси, когда Кортни успокоилась и села на углу пристани. Бросив косой взгляд на Кэма и заметив, что тот не сводит восхищенных глаз с племянницы Ноя, Джесси вздохнула.

Услышав ее вздох, Ной сразу догадался о его причине.

— Теперь он снова увлечен Кортни, она заняла твое место.

— Я не поощряла его.

— А я и не говорил этого. Но меня удивляет, что ты так быстро стала оправдываться.

— Не надо, Ной. Не начинай, я не могу…

Почувствован ее огорчение, Ной не нашел ничего лучшего, как только прижаться губами к ее виску. В течение нескольких секунд между ними словно не существовало иикакой враждебности и отчуждения. Однако дежурная улыбка Джесси, предназначенная для экипажа парохода, вернула его к действительности.

Менее чем через пятнадцать минут «Клэрион» откинул площадку трапа и Джесси в сопровождении Ноя спустилась по нему на пристань. В этот момент Кортни уже вела оживленный разговор с Кэмом, находившимся еще на борту корабля. Как только Ной ступил на пристань, она оборвала беседу.

— Тпру! — крикнул он племяннице, обвившей его за шею своими руками. — Ты сбросишь меня в воду! — Ной поднял прицепившуюся, словно моллюск, Кортни за талию

И закружил.

— Господи, как я скучала по тебе! — кричала она, задыхаясь от смеха. — Ты хорошо провел время? Англия — замечательная страна? А как ты перенес плавание? Было ужасно? Ты скучал без нас? — Кортни перевела дыхание. Она, кажется, только что заметила Джесси и Гедеона. — Кто они?

Ной опустил племянницу на землю, слегка коснулся пальцем ее вздернутого носика;

— Все узнаешь в свое время.

Кортни разочарованно надула губы. Однако почти тут же обида исчезла с ее лица, и она шагнула к Джесси.

— Привет, — беспечно поздоровалась Кортни. — Меня зовут Кортни Маклеллан. Это кто — девочка или мальчик?

Джесси спрятала улыбку и серьезно ответила:

— Мальчик. Его зовут Гедеон. — В этот момент малыш что-то радостно залепетал, пуская пузыри слюны, и широко заулыбался. — По-моему, он очень рад познакомиться с тобой.

Вздохнув, Кортни кивнула:

— Я всем детям нравлюсь. Это — проклятие.

— Ребенок, выбирай слова, — заметил Ной, но без злости в голосе. Слегка шлепнув ее, он добавил:

— А почему бы нам не отправиться домой? По дороге ты расскажешь о своей новой сестренке. Или это опять братишка?

— Братишка, — ответила Кортни с отвращением. Не останавливаясь, она повернулась, чтобы помахать рукой Кэму на прощание. — Его назвали Кристианом. Он ужасно толстый, а когда плачет, его лицо становится красным и некрасивым.

— Точно так же я описывал и тебя, когда ты была в его возрасте, — пошутил Ной. Его глаза смеялись.

— Дядя Ной, не надо так говорить! — Кортни взглянула на Джесси. — Вы, вероятно, уже в курсе, что он большой любитель подразнить кого-нибудь. Все об этом говорят. А вы очень хорошенькая. Мне хотелось бы иметь такие же волосы, как у вас.

— Смотри, куда ты идешь, Кортни, — перебил ее Ной и тем самым спас Джесси от ответа. — Почему бы тебе не идти прямо и не глядеть себе под ноги?

Кортни уже собиралась последовать совету дяди, но чуть не наткнулась на дерево.

— Ой!

Она обошла его, бросив на Ноя благодарный взгляд. Весь оставшийся до дома путь она шла подпрыгивая и не поворачиваясь в разные стороны.

— А где твои носки и туфли? — поинтересовался Ной.

— Если Тильда не наткнулась на них, то все еще валяются на веранде.

— Тильда — наш повар, — объяснил Ной Джесси. — Если она видит, что вещи лежат не на месте, то забирает их. Иногда она потом отдает их обратно, а иногда и нет. У нее до сих пор где-то спрятаны три мои самые любимые рогатки и одна дудка, сделанная из кочерыжки кукурузного початка. Она хранит их уже в течение двадцати пяти лет.

— Неужели? — скептически спросила Джесси.

— Клянусь!

Сердце Джесси оттаяло, и она не смогла сдержаться, чтобы не рассмеяться, услышав его честное признание. Очень часто в течение последних нескольких дней она вспоминала их первую встречу, его дружелюбие и обаяние, подкупившие ее. Тогда ей казалось, что она могла доверять этому человеку, могла положиться на него. Теперь же она старалась не думать об этом, предпочитая вспоминать лишь те моменты, когда Ной был далеко не порядочным.

Один из таких моментов всплыл в ее памяти прямо сейчас, поэтому она произнесла довольно холодно:

— В таком случае я постараюсь класть вещи туда, куда нужно.

Ной нахмурился из-за внезапной перемены ее настроения. Сможет ли он когда-нибудь узнать ее сокровенные мысли? Почему столь неожиданно она изменилась к нему? Сконцентрировавшись на Кортни, он решил не обращать внимания на Джесси.

— А почему ты рыбачишь одна, Корт? Где все остальные?

Девочка повернула к нему лицо, и Ной заметил на нем выражение обиды.

— Все ужинают.

— А почему тогда ты не с ними?

— Потому что я терпеть не могу оленину и честно призналась им в этом. Но папа решил, что я грубая и в таком случае должна сама позаботиться о своем ужине. — Джес

— си сочувственно и глубоко вздохнула. — Вот почему я в одиночестве ловила рыбу. Но, подозреваю, до завтрака я умру голодной смертью, поскольку рыба совсем не клюет.

— Наверное, так и будет, — согласился Ной, ухмыльнувшись, отчего уголки его губ приподнялись. Он бросил взгляд на Джесси, которая тоже улыбалась. — Надеюсь, ты любишь оленину? — прошептал он заговорщическим голосом.

— Я не посмею жаловаться, — тихо ответила Джесси, робко посмотрев на Ноя, — даже если нам подадут к столу рис с котятами.

Ной громко расхохотался, откидывая голову:

— Ох, Джесси, ты просто прелесть!

Джесси не переставала удивляться его поведению.

— Позволь мне взять Гедеона, — обратился к ней Ной, когда они подошли к подножию поросшего травой холма. — Теперь я понесу его. Наш дом за этим холмом.

Сначала Джесси захотелось возразить. Держа Гедеона, она чувствовала себя в какой-то степени в безопасности. Но после минутного колебания все-таки уступила:

— Хорошо, возьми его.

— Если ты против, я не стану…

— Нет, все нормально, — поспешила ответить Джесси, увидев, что обидела Ноя. Она не хотела давать ему повода думать, будто не доверяет Гедеона. Как бы Ной ни обращался с ней, Джесси видела, что он очень заботился о малыше. — Спасибо, а то у меня уже руки болят.

Ной, кажется, догадался о причине ее нерешительности. Удобно усадив Гедеона на правой руке, он обнял левой рукой ее плечи.

— Джесси, тебе не следует ничего бояться, лишь придерживайся нашей стратегии.

Ной помог ей взобраться на холм, где их с нетерпением поджидала Кортни. Увидев дом Маклелланов, Джесси неожиданно почувствовала странное спокойствие. До этого момента она ничего не ожидала от предстоящей встречи, поскольку знала, что всем здесь будет чужой, однако сейчас ей страстно захотелось, чтобы все оказалось иначе. На фоне высоких, могучих дубов дом Ноя казался впечатляющим, но не вычурным. Четыре белые колонны поддерживали крыльцо, а белая крыша сверкала в лучах заходящего солнца. Привыкшая к скучному серому камню, из которого строились почти все дома в Англии, Джесси пришла к выводу, что красный кирпич, служивший материалом для дома Маклелланов, создавал впечатление тепла и уюта. Над крышей возвышались четыре трубы, соперничавшие с деревьями за господство в небе. В окнах с белыми ставнями отражалось вечернее солнце, и казалось, что они подмигивали в знак приветствия. К восточной стороне дома были пристроены две открытые веранды, имевшие выход в роскошный, ухоженный сад.

— Не слишком-то восхищайся, — сказал Ной чуть грубовато, заметив, какое впечатление произвела на жену открывшаяся взору панорама. — Мы здесь не задержимся надолго.

Радость Джесси померкла. Она и не собиралась демонстрировать свои эмоции.

— Да, — почти прошептала она, — я знаю.

Прежде чем Ной смог что-нибудь ответить, их диалог оборвала Кортни, потребовав, чтобы они шли быстрее.

— Если мы не будем поспевать за ней, она испортит наш сюрприз, — сказал Ной, сбежав по холму вниз. Кортни уже неслась по широкой лужайке, ведущей к

— веранде. — Это важно для меня, Джесси. Я много размышлял и понял: будет лучше, если моя семья поверит, что мы с тобой счастливы.

— Мы уже обсуждали этот вопрос, — попыталась уйти от ответа Джесси.

— Ты должна это понять.

Джесси ощутила потребность протестовать.

— Ной, но это несправедливо по отношению к ним. Лучше отправь меня назад, в Англию.

— Когда придет подходящий момент, — он поймал взгляд ее светлых глаз, — не раньше.

Они догнали Кортни возле входа в дом. Та поспешно надела носки с туфлями, радуясь тому, что нашла их на прежнем месте. Затем Кортни проводила Ноя с Джесси в прихожую, приложив палец к губам, чтобы те молчали. Чувствуя себя детьми, играющими в заговорщиков, они послушались.

Потихоньку открыв тяжелые двойные двери и просунув лишь голову, Кортни приняла раскаивающееся выражение лица и стала выжидать, когда кто-нибудь заметит ее присутствие.

Эшли Маклеллан краем глаза увидела свою дочь и слегка толкнула локтем мужа. Салем оторвался от еды и едва не рассмеялся, заметив крошечную головку Кортни, торчавшую между дверей. Затем он ласково обратился к ней:

— Ты уже готова присоединиться к нам, Корт?

— Да, папа, — таинственно сказала она. — Я кое-что выловила себе на ужин.

— Большую рыбу? — спросил он, удивившись.

— О да! Очень большую! — выплеснула свою радость Кортни.

Салем еле сдерживал улыбку.

— Надеюсь, ты отдала ее Тильде, чтобы та приготовила тебе ужин? Не думаю, что бабушке понравится, если ты принесла се сюда в сыром виде.

— Верно, дорогой, — согласилась Черити, положив в свою вилку на стол. В ее темно-голубых глазах мелькнули озорные огоньки, когда она повернулась к внучке. — Пожалуйста, скажи: ты отдала рыбу Тильде?

Кортни окинула озорным взглядом всю комнату, радуясь, что стала центром всеобщего внимания. Сидя во главе стола, бабушка с умилением смотрела на внучку. Рэй и Иерихон вместе со своими старшими дочерьми, занимавшими места между ними, тоже повернулись в сторону дверей в надежде разглядеть рыбу Кортни, если таковая существовала. Даже братья Кортни, Трэнтон и Трэвис, не сводили с нее восхищенных глаз.

— Сомневаюсь, что Тильде захочется жарить эту рыбу, — загадочно произнесла Кортни. — Я даже не знаю, что это за разновидность. — Может быть, ее вообще нельзя есть. — Кортни услышала, как Ной хмыкнул за ее спиной. — Мне бы все-таки очень хотелось, чтобы кто-нибудь из вас ответил, кого же я поймала.

— Отлично, — заявила Черити, — ну тогда покажи ее нам! Хотя лучше бы, чтобы она уже была приготовлена и лежала на тарелке.

Радуясь, что так здорово всех разыграла, Кортни распахнула двери и отпрыгнула в сторону.

Обняв Джесси за плечи, Ной шагнул вперед. С лукавой улыбкой на устах он молча считал секунды, пока продолжалась пауза, а Джесси благодаря ей могла перевести дух. Ему удплось дойти до пяти, когда раздался крик Трэнтона.

— Дядя Ной! — Мать не успела его остановить, и парнишка соскочил со стула. Вскоре к нему присоединились родной брат и маленькие кузины. Все четверо вытанцовывали вокруг Ноя, ожидая своей очереди поприветствовать любимого дядюшку. Никто из них не обращал внимания на ребенка, которого Ной держал на руках.

Опустившись на колени, он каждого крепко обнял свободной рукой, а Элис и Кэти еще и поцеловал по их настоятельному требованию.

— Кортни, — изумился Салем, — определенно эту рыбу есть нельзя!

Иерихон поднялся с места и, подойдя к расшалившимся детям, сгреб обеих дочерей под мышки, оттащив их от Ноя, чтобы те не свалили его с ног. Их протестующие возгласы остались незамеченными.

— Предупреждаю, мы выпустим эту рыбу обратно в реку, если вы будете продолжать ее мучить, — подмигнул Иерихон, посмотрев на Салема.

— Ты слышала, как они меня называют? — спросил Ной, повернувшись к Джесси. Слегка шлепнув Трэнтона и Трэвнса, он отправил их опять к столу. Оставаясь на месте, Ной обнял Джесси за плечи и притянул к себе. — Вот моя семья. — В его голосе звучала гордость. — Как бы им всем ни хотелось бросить меня в реку, они не сделают этого, пока не удовлетворят своего любопытства.

Джесси застенчиво улыбнулась под изумленными взглядами стольких глаз, и была очень признательна Ною за то, что он вернул ей Гедеона. Она так сильно прижала малыша к груди, что тот даже чуть взвизгнул, а его пухленькие щечки раскраснелись.

— Очень рада познакомиться с вами, — произнесла Джесси.

Некоторая растерянность, прозвучавшая в ее голосе и отражавшаяся в красивых светло-серых глазах, вызвала взрыв радушного смеха и улыбки всех сидевших за столом.

— Не знаю, как вы можете… — с сочувствием обратилась к Джесси Эшли, поднимаясь со стула, когда смех прекратился. — Я имею в виду, как вы можете быть рады

— встрече с нами. Я отлично помню свой первый приезд в этот дом и страх, который испытывала тогда перед всеми Маклелланами. — Она бросила взгляд на Ноя. — Будь любезен, подведи ее к нам поближе для знакомства.

— Очень хорошо. — Ной подошел к столу, оставивДжесси. — Это моя мама, Черити Маклеллан. — Ной наклонился и поцеловал мать.

— Мне так приятно снова видеть тебя, сын, — не скрывая радости, сказала Черити. Она схватила руку Ноя, словно пытаясь убедиться, что это не сон. Черити тепло улыбнулась Джесси, поправив свои каштановые волосы, когда Ной отошел и встал возле обоих мальчишек.

— Это Трэнтон и Трэвис Маклеллан.

— Привет, — сказал Трэнтон. — Мне шесть лет. — Он толкнул локтем своего брата, который заученным жестом показал три пальца.

Ухмыльнувшись, Ной взъерошил их темные волосенки и шагнул к Эшли.

— Уверен, ты догадалась, что это моя невестка Эшли Маклеллан, — обратился Ной к Джесси, радуясь тому, что мальчики смогли вызвать ее искреннюю улыбку. Он быстро

Поцеловал Эшли. — Прекрасно выглядишь, — признался Ной, имея в виду ее здоровый цвет лица и красивые густые волосы. — Кортни сообщила, что ты родила еще одного мальчика.

Эшли звонко расхохоталась, снова усаживаясь на стул.

— Представляю, каким тоном она рассказывала вам об этом. Ей ведь так хотелось, чтобы родилась сестренка. — Взгляд Эшли упал на Джесси, а потом переметнулся на Гедеона. — Кристиан будет рад компании в своей детской.

Ной перешел к старшему брату.

— Это Иерусалим, — продолжал он знакомить Джесси со своими^ родными, — хотя советую тебе называть его просто Салем. Ему не нравится имя, которым родители

Окрестили его.

Наблюдая за дружественным рукопожатием братьев, Джесси была поражена их сходством. Однако на первый взгляд оно не так бросалось в глаза. Волосы Салема имели более темный оттенок, чем у Ноя, а глаза были оловянно-серого цвета, но атлетическое телосложение обоих братьев выделяло их, по мнению Джесси, среди остальных мужчин. Она бросила взгляд на отца Ноя, который встал за минуту до того, как к нему подошел сын.

— А это мой отец, Роберт Маклеллан, — сказал Ной, крепко обнявшись с отцом.

Джесси сделала небольшой реверанс. Ей показалось, что она уже где-то видела этого человека. Он был таким же широкоплечим, как и его сыновья, и хотя виски окрасила седина, его волосы по-прежнему оставались темными и густыми. Улыбался он чуть смущенно, но приветливо.

— Мой зять Иерихон Смит, — представил родственника Ной, похлопав Иерихона по спине.

— О Боже, — прошептала Джесси, узнав в этом человеке Джеффри Хантерсмита, стенхоупского графа.

Иерихон растянул губы в ленивой улыбке, светлый локон блестящих волос упал ему на лоб.

— Здесь меня никто так не называет, — сказал он, бросив лукавый взгляд на свою жену, — за исключением Рыжей, когда она хочет мне нагрубить.

Предвидя реакцию своей рыжеволосой сестры на поддразнивание мужа, Ной быстро вмешался:

— Позволь представить тебе Элис. — Он указал на белокурую маленькую девочку, сидевшую на левом колене Иерихона. — Ей скоро исполнится пять лет. А морковные

— кудряшки принадлежат Кэти, которой три годика. — Обе девчушки стыдливо спрятали свои мордашки на груди у отца. — А где Гарланд? — спросил Ной.

— Дремлет, — ответил Иерихон, усаживая снова дочерей на их стулья.

— Ну что ж, — протянул Ной, окидывая взором весь стол и старательно избегая обращать внимание на сестру, — кажется, в таком случае я всех представил. Вероятно, Гаррет и Дарлен остались дома у себя. — Ной повернулся в сторону Джесси. — И как я уже говорил тебе, Лиа и Трои живут в Нью-Йорке.

— Ууух! Я знала, что ты ужасно противный, Ной! — выкрикнула Рэй, вскочив на ноги. Впорхнув в объятия свое го брата, она стала обнимать его с таким же энтузиазмом, который был проявлен детьми.

Смеясь, Ной подхватил ее, оторвав от пола, поцеловал в щеку, а затем опять опустил, обняв за талию.

— Это моя сестра Рахиль. Мы зовем ее просто Рэй. Иерихон называет ее Рыжей по вполне понятной причине.

Рэй топнула ногой, ткнув брата в бок.

— Достаточно! Мы все были на редкость терпеливы, но ты наконец должен все-таки перестать болтать. — Рэй вытащила стул и обратилась к Джесси:

— Простите, мы

Вели себя невоспитанно. Присаживайтесь, пожалуйста. Вам, должно быть, не очень удобно стоять, выслушивая Ноя. И даже никто не предложил вам присесть.

Благодарная Рэй за внимание, Джесси устроилась на стуле. Лучи солнца просеивались через стекла огромной полукруглой веранды, и Джесси ощущала, как они ласкали ее лицо. Она была бы потрясена, если бы узнала о том, что все Маклелланы в этот момент сравнивали ее с Мадонной, обладавшей спокойной, безмятежной красотой.

— Я полагаю, вы все немного удивлены тому, что Ной приехал домой не один, — промолвила Джесси. В этом доме она не чувствовала враждебности по отношению к себе. На оборот, все были к ней необычайно добры. Джесси развернула Гедеона так, чтобы он смог увидеть каждого. Его глаза были широко раскрыты, а губы, растянувшиеся в улыбке, слегка вздрагивали, когда он рассматривал незнакомые лица.

— Итак? — спросил Салем, бросив на брата суровый взгляд. — Как выразилась Рэй, хватит болтать. Нам хочется услышать главное.

Ной встал рядом с Джесси и нежно опустил руки на ее плечи.

— Это Джесси… Маклеллан. Моя жена. И ее сын… нет, наш сын Гедеон.

Вскоре после короткой паузы все наперебой принялись говорить.

— Слава Богу! — воскликнул Салем.

— Ой, Ной! Это же замечательно! — искренне обрадовалась Эшли.

Рэй заключила брата в объятия:

— Я так рада за тебя!

— Прими мои поздравления, Ной! — сказал Роберт, направляясь к буфету за ликером.

— Наконец-то образумился, — ухмыльнулся Иерихон.

— В глазах Черити блестели слезы. Она взглянула на сына:

— Чудесная новость!

Джесси очень удивило то, что семья Ноя так доброжелательно восприняла сообщение о его женитьбе. В отличие от Ноя она не знала, что они прежде всего радовались тому, что он не женился на Хилари Боуэн. Чувство вины за обман сдавливало сердце Джесси.

— Можно подержать? — Черити протянула руки к Гедеону. — Он пойдет ко мне?

— Думаю, да, — ответила Джесси, поднимая ребенка.

Малыш без малейшего сопротивления пошел на руки своей новой бабушки.

— Какой он красивый, — заметила Черити, когда Гедеон улыбнулся ей. — Я так люблю малышей. А какое у него замечательное имя!

Ной подмигнул брату и сестре:

— А вы сомневались, что она одобрит?

— Нисколько, — в один голос ответили те.

Эшли крикнула дочери, все еще вертевшейся возле дверей:

— Кортни, ты не заберешь отсюда детей? Может быть, вы поиграете во дворе?

Салем заметил, какими голодными глазами его дочь взглянула на остатки еды на столе.

— Ты что-нибудь поймала в реке?

— Нет, папа.

— Ладно, поскольку ты привела своего щедрого дядюшку, думаю, этим заслужила, чтобы Тильда приготовила тебе что-нибудь поесть. Ступай и попроси ее.

— Спасибо, папочка! Больше я не стану грубить. Обещаю! — Кортни собрала детей и энергично выпроводила их из столовой, шаловливо подмигивая и улыбаясь Ною.

— Ее обещания ничего не стоят, — покачал головой Салем, когда Кортни убежала.

— Не будь с ней слишком строг, дорогой, — промолвила Эшли, ласково поглаживая мужа по руке. — Она всегда говорит правду, как и ты, и если временами кажется дерзкой, то лишь потому, что не умеет лукавить.

Салем вздохнул, сдержав улыбку:

— По-твоему, это тоже она унаследовала от меня?

— Яблочко от яблоньки недалеко падает, — мягко заметила Эшли.

Посмеиваясь, Роберт разлил по бокалам темно-красный ликер. Ной подсел к Джесси, а Рэй устроилась на освободившемся стуле возле своего мужа.

— Думаю, стоит выпить за новых членов нашей семьи, — поднял свой бокал Роберт, — за Джесси и Гедеона Маклеллан. Добро пожаловать!..

— Добро пожаловать! — повторили все остальные.

Ной нашел под столом руку Джесси и предупреждающе сжал ее. Он ясно видел, в каком замешательстве и волнении от столь теплого приема она находилась. Искреннее радушие его семьи мучило Ноя. Почему они мгновенно признали Джесси и так ненавидели Хилари? Неужели только он один считает Джесси негодницей? Ной заставил себя отбросить мрачные мысли. Поднеся руку к своим губам, он вслух произнес:

— Они действительно рады тебе. Добро пожаловать в этот дом!

— Спасибо, — тихо ответила Джесси, всматриваясь в его глаза. Вне сомнения, в них отражалось предостережение. Ной следил за ее реакцией. Его рука на мгновение

Повисла в воздухе, затем легла на колено жены. — Спасибо

Вам за все. Я не ожидала, что вы будете так любезны. — Джесси запнулась, сознавая, что выразилась неловко. Ее щеки запылали. — О, нет, я не то хотела сказать, — быстро поправилась она. — Я не сомневалась, что вы будете любезными, просто не думала, что вас в такой степени обрадует наша женитьба. Я ведь знаю о существовании Хилаари, и вы, должно быть, шокированы, что Ной женился на ней, а не на ней.

— Вряд ли нас это шокировало, — заявил Салем, опустив бокал с ликером. — Ваше присутствие здесь доказывает, что мой брат образумился. Вероятно, все сидящие за этим столом согласятся со мной.

— Кроме меня, — холодно оборвал Ной, измеряя Салема злым взглядом. — Я бы предпочел не обсуждать сейчас Хилари.

Салем пожал плечами, не обратив внимания на резкий тон Ноя.

— Как пожелаешь. — Салем снова посмотрел на Джесси и от него не ускользнул взволнованный взгляд, который она бросила на Ноя. Ему вдруг показалось, что она

Почему-то боялась Ноя, его слегка прищуренных глаз, смотревших на ее бледное, вытянувшееся лицо. И хотя Джесси изо всех сил старалась скрыть эмоции, ее видимое спокойствие не могло обмануть Салема. Он нашел ее реакцию странной и задумался над этим. — А как вы познакомились с моим братом? — вежливо спросил он, меняя тему разговора и надеясь разузнать у нее всю правду.

— Мы ехали в одном экипаже по почтовой дороге в Лондон, — ответила Джесси. Подняв бокал с ликером, она сделала медленный глоток, мысленно умоляя Ноя

Помочь ей.

Рэн с удивлением посмотрела на брата:

— Ты ехал в экипаже?! Я думала, ты не переносишь дорогу, как и плавание.

— Не совсем так, — пояснил Ной, вытягивая под столом ноги. — К тому же у меня не было выбора. Моя лошадь получила увечье по дороге в Стснхоуп, а другой я достать не смог, поэтому и пришлось добираться в экипаже. Среди пассажиров находились Джесси с Гедеоном. Иерихон, ты знаешь некоего Гилтон… Гилли… Гил…

— Гилмор, поправила Джесси. — Лорд Гилмор.

— Заядлый картежник этот Гилмор, — ответил Иерихон. — Мне довелось однажды играть с ним. Отец еле оттащил его от карт, прежде чем он отдал мне последние

— карманные денежки. Не хочешь ли ты сказать, что он ехал с тобой в одном экипаже?

— Именно так. И его карманы снова стали легкими, — заметил Ной, — хотя у него при себе имелись очень старинные дорогие часы. — Краем глаза Ной увидел, что Джесси опять поднесла бокал к губам и принялась поспешно пить маленькими глотками. Он улыбнулся немного мрачновато, давая понять, что расплачивался с ней за Хилари. — Как и следовало ожидать, он лишился своих часов, когда экипаж был остановлен грабителями. Позвольте мне закончить, — добавил тотчас Ной, которому показалось, что его собирались перебить. — Итак, нас ограбили, а меня еще и ранили в бок. — Ной поспешил успокоить мать. — Сейчас уже все хорошо, рана затянулась. Вы должны благодарить Джесси. После ограбления она ухаживала за мной у себя дома… и вырвала из когтей смерти, — несколько театрально завершил рассказ Ной, вызвав улыбки на лицах присутствовавших. Помолчав минуту, он тихо произнес:

— Она также вырвала из моей груди и сердце.

Джесси не знала, искренне ли сейчас говорил Ной. Однако взгляды, которыми обменивались родные, говорили о том, что его слова воспринимались всерьез. Заметив улыбку на ее лице, Ной ядовито продолжил, но уже запинаясь:

— Она опытный воришка. Я был вынужден жениться на ней, иначе лишился бы своего сердца навсегда.

Если бы Джесси могла стукнуть его ногой, не привлекая при этом всеобщего внимания, то обязательно это сделала бы. Он, видимо, считал себя слишком умным, выражаясь двусмысленно. Джесси понимала, что Ной имел в виду, называя ее воришкой. К тому же он был прав: она обманом заставила его жениться на ней. Джесси, чуть дрожа, допила свой ликер.

— А теперь у меня есть и сын, — с легкостью заявил Ной, наблюдая за тем, как Гедеон дергал за банты, украшавшие платье Джесси.

Чувствуя некоторую неловкость, Роберт, откашлявшись, постарался тактично перевести разговор на сына Джесси.

— Расскажи об этом подробнее, Ной, — попросил он. Ему было интересно, являлся ли его сын (прости Господи) причиной развода Джесси с бывшим мужем или же она была вдовой.

— Я овдовела, — вступила в разговор Джесси, заметив интерес Роберта к их женитьбе и понимая его. — Мой муж умер вскоре после появления на свет Гедеона.

— Кто-нибудь из вас знал Роберта Грэнтхэма? — спросил Ной, внимательно наблюдая за Джесси. — Эшли? Иерихон?

Конечно, они не знали человека, который существовал лишь в воображении Джесси, но Ною было любопытно видеть ее замешательство.

— Нет, я не припоминаю никаких Грэнтхэмов, — промолвила Эшли. — Но это неудивительно, поскольку, живя в Линдфилде, я мало с кем общалась.

— Я тоже не слышал этого имени, — сказал Иерихон. — Ваш первый муж увлекался азартными играми?

— Н-нет, — запинаясь, ответила Джесси. — Он совсем не был игроком.

— В таком случае мы, вероятно, не встречались. То короткое время, что я провел, будучи уже взрослым, в Англии, почти целиком расходовалось на азартные игры.

— Мы очень сожалеем о вашей утрате, — обратилась Черити к Джесси, щекоча пухлую щечку малыша, — но мы счастливы, что вы с Ноем поженились и теперь наша семья

— стала еще больше. — Черити слегка нахмурилась, потрогав у Гедеона под животиком. — О, дорогая, кажется, молодому человеку хочется переодеться. Нет, оставайтесь, Джесси, на месте, я сама отнесу его в детскую и сделаю все, что необходимо. В любом случае мне нужно приготовить для вас с Ноем отдельную комнату. Черити выпорхнула из столовой с Гедеоном на руках, не переставая ворковать с малышом.

Эшли рассмеялась, заметив, какая буря эмоций отразилась на лице Джесси, когда ее сына забрали.

— Не волнуйтесь, она прекрасно управляется с детьми, — успокоила Эшли. — Через несколько дней вы будете удивляться, как до сих пор обходились без нее. У Черити энергии больше, чем у нас с Рэй, вместе взятых.

Ной вмешался в их разговор, не дав Джесси ответить:

— Боюсь, у Джесси не будет времени, чтобы привыкнуть к маминой помощи. Мы находимся здесь, потому что я обещал Эшли и Иерихону доложить о состоянии дел с их

Недвижимостью. Через несколько дней мне нужно будет отправляться в Филадельфию. Вы помните о Конвенции?

— Так быстро? — возразила Рэй. — Но вы ведь только что приехали! Сомневаюсь, что нужна такая спешка. Говорят, некоторые делегаты не собираются

— присутствовать на съезде.

— Тем более Ною необходимо быть там, — поддержал сына Роберт, хотя ему очень не хотелось с ним так быстро расставаться. Черити, непременно огорчится. — И

— нужно приехать туда вовремя. Чем быстрее будут пересмотрены эти чертовы Статьи, тем лучше будет всем нам.

— Твой отец прав, — сказал Иерихон своей жене, — и ты знаешь об этом.

— О, даже очень хорошо знаю, но это не означает, что я в восторге.

— Очень мило с твоей стороны, Рыжая, — съязвил

Иерихон.

Она скорчила ему рожицу и снова обратилась к Ною:

— Сколько времени займет твоя работа?

— Не имею понятия, — честно признался Ной. — А Патрик Генри намерен ехать?

— Нет, — ответил Салем. — Он не хочет участвовать. Считает, что вся затея бессмысленна.

— Значит, полагаю, работа над Статьями не займет много времени. Возможно, всего несколько недель.

— Даже если Патрик не будет спорить с Мэдисоном по каждому пункту, это вовсе не означает, что другие станут поддерживать его. Мне кажется, ты слишком оптимистичен

— при расчете, сколько времени потребуется для такой работы.

— Надеюсь, что нет. — Его обязательство по отношению к работе над Конвенцией помешало бы Ною выявить, в какого рода проблемы впутала его Джесси. — Я не горю желанием провести в Филадельфии лето, а также осень и зиму.

— Господи, — лихорадочно произнес Роберт, — давайте же все молиться, чтобы такого не случилось.

Эшли поднялась со стула, скрестив перед собой руки.

— Рискую перебить вас, но мне хотелось бы предложить вам что-нибудь поесть. Джесси, вы голодны?

— Я просто умираю от голода, — искренне ответила Джесси, вызывая у всех улыбки.

— А ты, Ной?

— Эта холодная оленина очень аппетитна.

— Нет необходимости есть холодную оленину, — сказала Эшли. — Пойду посмотрю, что Тильда сможет приготовить вам на кухне. Только, разумеется, кроме риса с котятами. Я правильно говорю?

— Да, все, кроме этого, — весело согласился Ной, благодарный ей за то, что она ничего не забыла.

Посмеиваясь, Эшли собрала со стола несколько грязных тарелок и вышла из столовой за свежей порцией горячей пищи.

Рэй помогла собрать оставленную Эшли посуду и сложила ее на углу стола возле Черити.

— Итак, Джесси, теперь мы знаем, почему Ной женился на вас, но у меня все равно не укладывается в голове, каким образом ему удалось убедить вас выйти за него замуж.

— Ну что ж, спасибо тебе, Рэй, большое, за такие слова, — пошутил Ной. — Но думаю, у меня все же есть ряд положительных качеств.

— Только не нужно перечислять их самому, — подколола Рэй, ее зеленые глаза улыбались. — Я хочу услышать о них от твоей жены. Джесси, как же он смог убедить

Вас выйти за него замуж?

— На самом деле, — тихо призналась Джесси, метнув быстрый взгляд на Ноя, — я сама сделала ему предложение.

— Что вы сказали?! — Салем так искренне и заразительно расхохотался, что через несколько секунд к нему присоединился Роберт, а затем даже Ной стал по смеиваться.

У Джесси был такой изумленный вид, что Рэй сжалилась над ней.

— Наверное, Ной никогда не рассказывал вам. Это в его натуре. Дело в том, что мама в свое время делала предложение папе, а Эшли пришлось просить Салема жениться на ней. Маклелланы не склонны сами предлагать руку и сердце своим будущим женам. Даже Дарлен упрашивала, хотя и це настойчиво, Гаррета. Вы, Джесси, поступили правильно, сделав Ною предложение, иначе прошли бы месяцы, прежде чем он надумал бы сделать это сам.

Джесси грустно улыбнулась. Если бы все было так просто. Вряд ли Черити и Эшли делали предложение уже после свадьбы.

Ной снова взял руку Джесси и положил теперь уже на свое колено, перебирая каждый пальчик. Но она знала, что он делал это не для того, чтобы успокоить ее.

— Однажды я сказал Джесси, — обратился Ной ко всем, — что в нашей семье происходили странные вещи. Не знаю вот только, поверила ли она мне тогда.

— Давайте не будем потчевать Джесси подобными рассказами, — решительно заявил Роберт, наливая себе второй бокал ликера. — Джесси, мы очень рады видеть вас

— в нашей семье. Пожалуйста, поверьте этому. Вы чрезвычайно снисходительны к нашей невоспитанности.

Прежде чем Джесси успела ответить, в комнату вошли Черити и Эшли, неся перед собой огромные подносы с горячей выпечкой, жареными яйцами, толстыми кусками ветчины, разнообразным желе и пряным яблочным соусом. У Джесси потекли слюнки, когда все это поставили на стол.

— Не стесняйтесь, — сказала Эшли, раскладывая перед Джесси и Ноем чистые тарелки и столовое серебро. — Ешьте столько, сколько влезет. Ной, я говорю это

Твоей жене. Знаю, ты-то не будешь церемониться.

Ной только ухмыльнулся. Взяв тарелку Джесси, он наполнил ее.

— Сейчас твой живот успокоится, — сказал он, после чего наполнил свою тарелку всевозможной едой. — Салем, тебе следует подумать о замене повара на «Клэрионе». Во

Время войны я и то питался лучше.

Салем проворчал в ответ, что говорило о его несогласии:

— Мне лучше знать, что делать. А как вообще прошло плавание, если не считать кормления?

— Без осложнений. Штормов не было… за что я бесконечно признателен Богу. — Ной намазал печенье толстым слоем малинового желе и почти целиком засунул его в

— рот. — Джесси даже сравнивала корабль с огромным креслом-качалкой. Она чувствовала себя вполне комфортабельно, да и Гедеон тоже.

— А тебе было хуже, чем…

— Жестом руки Ной оборвал Салема:

— Не напоминай мне об этом.

— Гедеон просто прелесть. — Черити постаралась сменить тему разговора. Она подмигнула сыну, одарившему ее благодарной улыбкой. — И это несмотря на то, что он

Немного капризничал наверху. Обычно я смазываю детям десны спиртом, когда у них начинают прорезаться зубки.

Ной чуть не подавился едой. Кое-как проглотив, он заметил:

— В последний раз, когда я применял данное средство, мама, меня и ранили.

— Это правда, — подтвердила Джесси, когда все посмотрели на Ноя, не поверив ему.

С огромным вниманием они выслушали рассказ Джесси о том, каким образом Ной получил пулю в бок во время ограбления.

— А потом, — закончил Ной, лукаво посматривая на всех, она забрала меня к себе домой и не разрешала вставать с постели… даже когда я уже поправился.

— Ной! Ты смущаешь Джесси! — упрекнула его Черити.

Под строгим взглядом своей матери Ной поднял руки, показывая что сдается.

— Это всего лишь шутка, и Джесси прекрасно понимает. — «Господи, — подумал он, — Джесси берегла свое целомудрие, как никакая другая женщина».

Джесси подумала, что он насмехался над ней, а не просто шутил. Все видели, что она очень обиделась, несмотря на то что Ной извинился. Она притворялась, что занята едой, кромсая ее на мелкие кусочки и что-то поднося ко рту. Роберт Маклеллан вопросительно посмотрел на свою жену. Он также заметил замешательство, которое испытывали остальные, хотя Ной продолжал поглощать ужин, словно

Ничего не произошло.

Подстрекаемый легким пинком ноги Рэй под столом, Иерихон первым нарушил тишину:

— Ной, расскажи мне про Стенхоуп. Ты вес дела там уладил?

— Не стоит волноваться. Все улажено, но было бы лучше, конечно, если бы ты сам появлялся там хотя бы через каждые пару лет.

— Посмотрим, — сказал Иерихон, отказываясь принимать на себя обязательство. — А Дрю Гудфеллоу? Как он поживает?

— Старик бодр, если не считать его артрит.

— А что скажешь про Линфилд? — задал вопрос Салем.

— Я привел в порядок бумаги Эшли, — ответил Ной, — но мой совет Иерихону относится и к тебе, Эшли. Вам с Салемом следует время от времени приезжать туда.

Я взял на себя смелость нанять нового управляющего, поскольку прежний занимался вымогательством денег у людей. Ко всему прочему дом требует капитального ремон та, хотя по моему распоряжению были выполнены кое-какие отделочные работы.

— Спасибо, Ной, я уверена, ты сделал все, как надо.

— Поговорим об этом позже, — дружелюбно произнес Ной, оглядывая родных. — Если не возражаете, мне бы хотелось показать Джесси детскую и нашу комнату. Все

Готово, мама?

— Безусловно. Все проветрено и вычищено. Ваши вещи перенесли с корабля, и они уже должны быть распакованы. Ступайте, Ной. Джесси выглядит немного уставшей.

Джесси хотелось возразить, но это было бы явной ложью, и она не осмелилась отрицать, что устала.

Ной отодвшгул стул, но, когда встал, неожиданно пошатнулся. Схватившись для опоры за стул Джесси, он чуть было не опрокинул его. Лицо его тут же побелело, но, когда Джесси, испугавшись, посмотрела на него, он только сгримасничал.

— Ной, что с тобой? — Джесси поднялась и обняла его за талию, предлагая свое плечо в качестве опоры. Она не замечала вокруг понимающих взглядов, которыми обменивались родственники Ноя, и их улыбок. — Ты заболел?

— Со мной будет все хорошо. Подожди минуту. — Но он не мог держать равновесие без ее помощи.

— Это все из-за морской болезни, — объяснил Салем. — После длительного плавания приходится привыкать ходить по твердой земле. Кажется, что пол вот-вот

— начнет подниматься, и ты настраиваешь себя на это, но, когда такое не случается, теряешь равновесие. Многие люди страдают тем же.

— И я в их числе, — уныло промолвил Ной. — Однако я надеялся, что на этот раз со мной подобное не случится.

В висках у него глухо стучало, и он сожалел, что так наелся.

Роберт сочувственно посмотрел на сына.

— Салем, Иерихон, помогите ему добраться до своей комнаты, — попросил он. — Джесси не сможет тащить его вверх по лестнице.

— Черт побери, да я еще не инвалид, — обиделся Ной, отодвинувшись от Джесси. — Все скоро пройдет.

Услышав резкий ответ сына, Роберт нахмурился, хотя все же ожидал, что Ною будет стыдно за свою слабость, особенно перед Джесси.

— Очень хорошо, — спокойно произнес он, жестом показав Салему и Иорихону, чтобы те оставались на своих местах.

— Я сама смогу управиться, — извиняющимся тоном сказала Джесси. — Кажется, ему не так уж и плохо.

Ной поморщился от боли, растирая себе пальцами виски.

— Благодарю за столь смелую и энергичную защиту, — с сарказмом в голосе произнес Ной, сжав изящную ручку Джесси до такой степени, что она вскрикнула. — Идем, я попрошу твоего прощения, как только ты избавишь меня от головной боли.