Глава 20

К завтраку собралось не так много народу, как вчера вечером. Лютор пригласил Роланда присоединиться к нему, а Брижит направилась в поварню — довольно обширное пространство возле очага, где хранили припасы и готовили пищу. Здесь же держали всю кухонную утварь: железные сковороды и кожаные мехи, горшки с солью и короба с хлебом. Высокие пивные кружки и серебряные кувшины стояли на полках, а бочонки с крупой — под ними, вдоль задней стены. На массивном столе возле самого входа были расставлены блюда с сыром и свежеиспеченным хлебом. Рядом висел громадный мех, наполненный яблочным сидром.

Не дожидаясь, пока ее попросят, Брижит принесла большую порцию сыра и хлеба Роланду и, поставив еду на стол, поспешно покинула его. Она села возле огня, где челяди раздавали ячменно-овсяную похлебку, и Года принесла ей миску вместе с ломтем грубого хлеба. Это была пища для слуг, но Брижит не возражала. Она слишком погрузилась в свои мысли, чтобы привередничать.

Как только Роланд закончил трапезу и вышел из зала, девушка спросила у Годы, где можно раздобыть хорошее мыло и тряпки, а потом поспешила со всем этим в комнату своего рыцаря. Здесь она провела день, моя и приводя все в порядок. У владельца покоев оказалось немного личных вещей, зато сундуки были набиты различными ценностями: редкой стеклянной посудой, самоцветами и золотом, восточными гобеленами и таким количеством отличной одежды, что Брижит даже подумала, не собирается ли он торговать всем этим добром.

Она превратила комнату в удобное и привлекательное обиталище. Окна были затянуты бычьим пузырем, который предохранял от холода и позволял тусклому свету проникать внутрь. На пол девушка бросила медвежью шкуру, согревавшую ноги и выглядевшую гораздо привлекательнее циновок. На большой кровати лежали пуховые подушки, льняные простыни и толстое одеяло из гагачьего пуха.

Брижит оставила уборку кровати напоследок, поскольку не могла заставить себя даже подойти к ней близко. Девушка то и дело возвращалась к мысли о том, как долго сможет избегать этой постели. Ведь Роланд показал достаточно ясно, что рано или поздно намерен затянуть в нее Брижит.

Она заволновалась, когда свет за окном померк и подошло время возвращаться в обеденный зал. Насколько проще было с Роландом во время их путешествия. Сталкиваясь с его грубостью, она по крайней мере считала себя в праве отвечать ему тем же. Но здесь, дома, он сильно изменился. Это выбило ее из привычной колеи, и девушка не знала больше, как себя вести.

Она вернулась в зал с твердым намерением бежать из Монтвилля как можно скорее. Сама природа против нее, но тут уж ничего не поделаешь: лучше замерзнуть насмерть, чем остаться игрушкой Роланда.

Даже в переполненном помещении Брижит сразу заметила его отсутствие. Она взяла свою еду и устроилась на пустой скамейке у стены, намереваясь закончить обед до появления Роланда. Ей хотелось поскорее обслужить рыцаря и отправиться к себе. Если сказанное им — правда и она зажигает его одним своим присутствием, то ей осталось провести в страхе только одну эту ночь, а утром она убежит.

Брижит заметила Вольфа возле господского стола. Сам Лютор бросал ему мясные обрезки. Но как только пес увидел свою хозяйку, он сразу же прибежал и уселся рядом. Брижит приветливо улыбнулась ему. Тут же подбежала другая собака, привлеченная запахом съестного, но Вольф отогнал ее и снова уселся у ног девушки.

Она наклонилась и погладила своего любимца.

— Я вижу, тебя привечает сам хозяин. Но не слишком-то привыкай к этому жилью — нам недолго здесь оставаться. — Пес лизнул ее руку, и она предупредила его:

— На этот раз ты не остановишь меня, Вольф.

Тут Брижит поняла, что говорит вслух, и быстро огляделась. Слава Богу, рядом никого не было. Она снова обвела взглядом зал, проверяя, не вошел ли Роланд, пока она отвлеклась. Но его все еще не было.

За господским столом сидел красивый молодой рыцарь, которого Брижит раньше не видела. Она на какое-то мгновение задержала на нем взгляд, но молодой человек сразу почувствовал его и оглянулся с улыбкой. Потом он встал и подошел к незнакомке.

— Миледи, — поклонился он, — мое имя — сэр Ги де Фалез. Я не знал, что в замке гости.

Теперь Брижит поняла, кто это. Это вассал Лютора, тот самый, который был послан, чтобы найти Роланда и вернуть его домой.

— Разве никто не сказал вам, кто я такая, сэр Ги? — приветливо спросила Брижит.

— Я только что вернулся из дозора, сударыня, — объяснил Ги и широко улыбнулся. — Эти стены никогда еще не видели такой красавицы. Со стороны Лютора было большой оплошностью не представить меня вам, — зеленые глаза юноши сияли.

— Вы очень любезны, — застенчиво произнесла Брижит.

— Скажите же мне, — улыбался Ги, — как вас зовут, прекрасная незнакомка?

Брижит колебалась. Этот юноша назвал ее миледи. Он действительно думал, что она знатная дама. Так почему же не рассказать правду?

— Мое имя — Брижит де Луру, — спокойно и с достоинством произнесла она.

— Кто же ваш сюзерен? Возможно, я его знаю?

— Мой повелитель — граф Арнульф Беррийский. — Она говорила так, словно никто не смел в этом сомневаться.

— Вы здесь вместе с ним?

— Нет.

— Ради Бога, не говорите, что вы приехали сюда с вашим мужем.

— У меня нет мужа, — ответила Брижит и тут же решила выложить всю правду. — Меня привез сюда Роланд. Против моей воли.

— Роланд? Не понимаю, — молодой человек был удивлен и сконфужен.

— Это сложно объяснить, сэр Ги, — произнесла Брижит, словно испытывая неловкость. Рыцарь присел рядом.

— Но вы должны мне все рассказать. Если Роланд похитил вас…

— Тут виноват не один Роланд, — с грустью признала она. — Видите ли, мой отец был бароном, владельцем Луру, а после его смерти титул унаследовал мой брат, — так начала свою историю Брижит. Ги смотрел на нее во все глаза, пока она не закончила рассказ.

— Но Роланд не дурак, — возразил рыцарь. — Как можно было не заметить, что вы не похожи на простолюдинку? Мало ли что наболтала Друода? Брижит только вздохнула:

— Было еще много всяких вещей, которые заставили его поверить Друоде, а не мне.

— Значит, надо открыть Роланду глаза, — казалось, пылкий юноша уже готов действовать.

— Я пыталась, сэр Ги, но тщетно. Роланду удобно оставить меня в положении служанки, и, думаю, он предпочитает не замечать правды только потому, что так ему проще.

Ги улыбнулся, услышав столь меткую характеристику своего друга.

Массивная парадная дверь зала распахнулась, и вошел Роланд. Брижит поспешно поднялась, сразу усомнившись в том, что откровенность была разумна. Но в конце концов разве она сказала не правду? Сэр Ги поверил ей. Может быть, он ее защитит.

— Вот и он, — сказала Брижит вслух. — Я должна подавать на стол.

Ги резко поднялся:

— О нет, мадемуазель Брижит, вы не можете прислуживать, как простая служанка.

— Но я должна, — ответила Брижит, — или он меня побьет.

Лицо Ги налилось яростью, он повернулся и пошел прочь. А Брижит положила на блюдо кровяной колбасы, добавила немного дичи и быстро оглянулась как раз в тот момент, когда Роланд радостно приветствовал Ги, а друг холодно отвечал ему.

Брижит понесла еду и пиво к господскому столу, украдкой бросая взгляды на двух рыцарей, голоса которых звучали все громче и напряженнее. Спорщики привлекали внимание все большего числа окружающих, а девушка все сильнее волновалась. Если бы только можно было слышать их разговор! Но она не смела приблизиться к ним.

— Что за кашу ты заварила? — раздался голос Лютора совсем рядом с нею.

У Брижит перехватило дыхание, и она повернулась к сидевшему за столом хозяину замка.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, милорд, — ответила она твердо, но так и не смогла поглядеть ему в глаза.

— Я видел тебя с моим вассалом, а теперь он спорит с моим сыном. Эти двое — старые друзья, девчонка. До сих пор они не ссорились.

— Я не сделала ничего, о чем могла бы пожалеть, — решительно заявила Брижит, ставя блюдо на большой дубовый стол.

Лютор поднялся со своего места и отвел ее в сторону:

— Что бы ты ни натворила, для тебя будет лучше, если дело не закончится поединком. Я не собираюсь терять хорошего бойца, тем более накануне серьезного сражения.

— Неужели для вас сын — всего лишь еще один хороший боец?

— Я говорю о Ги, девчонка, потому что точно знаю, кто победит. Если бы из-за тебя опасность грозила моему сыну, я бы заживо содрал твою шкуру, невзирая на твое происхождение.

Глаза Брижит чуть не выскочили от изумления. Он все давно понял! Черт его побери, он понимал, что она из знатного рода, и все же потакал Роланду. Он не остановил это беззаконие, хотя знал о нем.

— Я вас презираю! — взорвалась Брижит. — Вам известно, кто я такая, и все же вы поощряете эту несправедливость!

Лютор усмехнулся:

— Для меня это не важно. Роланд обращается с тобой как со служанкой, значит, ты служанка и есть. Я не стану разубеждать его.

— Но это не так! — закричала Брижит.

— Постарайся понять меня, барышня. Человеку нужен наследник, который займет его место после смерти. Но, кроме того, сейчас мой сын должен быть подле меня, чтобы защитить владения. Я горжусь тем, что сделал из него. Несколько лет назад в безумии я чуть не лишился единственной опоры Монтвилля, и только приближающееся сражение с зятем позволило вернуть Роланда домой. И теперь, когда он здесь, я не могу рисковать поссориться с ним снова.

— Брижит!

Девушка съежилась от громового окрика и повернулась к подходившему Роланду. На его лице застыла маска бешеной ярости. Брижит почувствовала дрожь в коленях.

— Ах, барышня, — сказал Лютор почти грустно, — боюсь, сейчас ты все-таки пожалеешь о сказанном.

Она сверкнула глазами:

— И вы, конечно, позволите ему меня избить, не так ли?

— Я не имею права вмешиваться, девочка моя, — сказал старик и отвернулся.

— А ну-ка, не прячься возле моего отца, — гремел Роланд, — Он тебя не спасет.

Брижит старалась говорить как можно спокойнее, отчаянно скрывая свой ужас:

— Я и не ожидала этого. Он только что сказал, что одобряет все твои действия.

— Значит, ты просила о помощи?

— Нет, Роланд, — вмешался Лютор, — она ни о чем не просила. Я заговорил с нею первым.

— Не защищайте ее, мой господин, — холодно предупредил Роланд.

Лютор колебался всего мгновение, а затем кивнул и оставил их наедине. Роланд схватил Брижит и замахнулся, собираясь ударить. Девушка испугалась и, вместо того, чтобы вырываться и убегать, бросилась к нему. Вцепившись в его одежду, она прижалась так крепко, что ощутила жар его твердого, несокрушимого тела.

— Если ты хочешь побить меня, Роланд, возьми плеть, — зашептала она. — Я не перенесу удара твоего кулака, особенно теперь, когда ты так зол. Ты просто убьешь меня.

— Черт! — зарычал он, пытаясь разжать ее пальцы, но ужас намертво сковал их.

— Нет! Ты разъярен и не знаешь собственной силы. Или ты хочешь покончить со мной первым же ударом?

— Идем, Брижит, — скомандовал Роланд, но его гнев уже начал рассеиваться.

Девушка сразу заметила изменения в его голосе. Мускулы слегка расслабились, и в его глазах Брижит прочла знак того, что буря миновала. Но тут же она отпрянула — одни страхи сменились другими.

— Я… я не хотела бросаться к тебе, — неубедительно пробормотала она. Роланд вздохнул:

— Отправляйся в свою комнату. Для одного дня ты натворила уже достаточно бед.

— Я не хотела этого, — заметила она рассудительно. Но глаза рыцаря потемнели, а тело вновь стало жестким. — Убирайся с глаз моих, женщина, а то я передумаю!

Брижит подозвала Вольфа и направилась к выходу, который вел к конюшне, потому что центральную тяжелую дверь она все равно не смогла бы открыть. Едва оказавшись за стенами зала, она задрожала. Как близко было ужасное избиение! Но почему Роланд так разозлился? О чем они говорили с сэром Ги?

Проходя мимо конюшни, Брижит увидала, что, кроме коня Роланда, там стояли еще четыре лошади, которых прежде ей не приходилось видеть. Они, конечно, принадлежали сэру Ги и его товарищам. Но все равно. Для побега хватит и одной, чья бы она ни была.

Прежде чем пройти через двор от конюшни к своему скромному жилищу, Брижит пониже надвинула капюшон и поплотнее завернулась в плащ. Снег в тот день не шел, однако дул ледяной ветер. В такую погоду трудно бежать. Но девушка была настроена тверже, чем когда-либо прежде.

В комнате было холодно и темно: сегодня никто не принес углей, а такая роскошь, как свеча, слугам не полагалась. Так что, оказавшись в кромешной тьме, Брижит оставалось только лечь в постель. По крайней мере в кровати она согреется. Девушка не стала снимать платье, чтобы не тратить времени на одевание, когда придет час побега.

Услышав возню Вольфа в потемках, она шикнула:

— Ложись и спи, пока можешь. Когда мы убежим отсюда, отдыхать не придется. А это случится скоро, мой дорогой, как только в замке все стихнет.