Глава 22

Думитру очнулся от звука поворачиваемого в замке ключа. Дверь резко распахнулась, и Думитру зажмурился от света масляной лампы.

– Твоя жена велела передать, что солгала, когда говорила, что любит тебя, – сказал тюремщик на турецко-арабском диалекте. – Воспользуйся этим, если нужно.

В камеру вошел второй мужчина и что-то поставил на пол. Пока дверь не закрылась, Думитру успел в свете лампы разглядеть миску с едой, кувшин с каким-то питьем и… нож.

«"Воспользуйся этим, если нужно". Господи, Алси, неразумная, упрямая женщина, – думал Думитру. – Что бы я без тебя делал?»

Пока шли приготовления к торжественному приему, и султан, и Алси оставались в тронном зале. Музыканты, сидевшие за занавесом на возвышении, заиграли нежную колдовскую мелодию, а султан беседовал с многочисленными сановниками, торопливо входившими в маленькую боковую дверь и столь же поспешно исчезавшими за ней. У Алси сложилось впечатление, что султан не доверял ей и поэтому не терял ее из виду.

«У него есть причины не доверять мне, пока он держит в тюрьме моего мужа», – горько думала она, стараясь держать на лице спокойное выражение. Она стояла под одной из многочисленных арок, пока слуги поспешно вносили разнообразную мебель. Что, по мнению султана, Алси могла сделать, это другой вопрос.

Сегодня красота и быстрый ум были единственным оружием Алси, и никогда прежде она не чувствовала себя так слабо вооруженной. Она была потрясающей женщиной для европейской аудитории, поскольку там мужчины достаточно умны, чтобы поступать прилично, и дерзки, чтобы совершать экстравагантные и романтичные поступки ради нежной улыбки, пары прекрасных глаз и сказочной истории, которую будут пересказывать до конца своих дней. А здесь…

«История, – подумала Алси. – Я должна сотворить историю». Сегодня не до пустяковых разговоров, не до пустых слов, облеченных в красивую форму. Никогда прежде ока не ослепляла мужчин, но призналась себе, что никогда этого и не хотела.

Слуги расставили мебель так, что зал разделился на столовую и гостиную. Восточные диваны и низкие столики перемежались с чиппендейловскими стульями и столами в стиле шератон. От этого соседства обстановка казалась еще более экзотической. Обеденный гарнитур успокаивал своими привычными очертаниями, поскольку Алси опасалась, что придется есть, распростершись на ковре в платье с затянутым корсетом, и понятия не имела, как сделать это грациозно.

Слуги закончили свою работу, и в ту же секунду зазвучал какой-то инструмент – колокол? гонг? – прервав чудесную мелодию невидимого оркестра. Стражники распахнули высокие двустворчатые двери.

– Адмирал лорд Бантинг и леди Бантинг, – провозгласил тот же голос, что объявлял о появлении Алси. – Месье Франсуа Ру. Достопочтенный Роберт Бойд. Сэр Эдуард Каннингем.

Потом последовало долгое перечисление титулов султана, во время которого европейцы приближались к помосту.

Когда цветистый перечень подошел к концу, каждый из гостей с поклоном произнес несколько слов, выражая уважение хозяину. Алси не слышала, что говорили гости, но султан их не задерживал, и вскоре они появились в импровизированной гостиной. Движения гостей под пристальным взглядом султана были несколько скованными.

Леди Бантинг, высокая женщина средних лет, двинулась к Алси, как корабль под парусами.

– Это вы, графиня! – сказала она. – Какое ужасное путешествие вы совершили, дорогая!

Леди Бантинг говорила, медленно растягивая слова, Алси про себя всегда называла это причудой представителей высшего класса, которые в основном были веселыми и радушными людьми, разводили охотничьих собак и лошадей и никогда не пропускали охоты на лис. Услышать после долгого перерыва подлинную английскую речь было настоящим потрясением. Хотя прежде Алси всегда побаивалась таких знакомств, поскольку не интересовалась провинциальной жизнью, сейчас она едва не ослабела от радости.

– Это действительно так, мадам, – ответила Алси, стараясь соблюсти должный баланс между стоицизмом и деликатностью. – Благодарю вас за вашу заботу.

Женщина сердечно рассмеялась и взяла руку Алси в свои ладони.

– Я мадам только для моряков и слуг. Я не привыкла представляться сама, но вдали от дома мы часто оказываемся в таких странных ситуациях, что не до этикета, правда? Я леди Бантинг, и, поскольку мы теперь официально знакомы, я представлю вас остальным.

Не успела Алси согласиться, как леди Бантинг, взяв ее под руку, подвела к крепкому мужчине с седеющей бородой, в военной форме, которого глашатай назвал адмиралом.

– Графиня фон Северинор, позвольте представить вам моего мужа, адмирала лорда Бантинга, – сказала леди Бантинг, и седовласый мужчина скованно поклонился, вероятно, из-за артрита или подагры, а не от неловкости, решила Алси.

– Рада познакомиться с вами, – сказала она, глубоко кланяясь его возрасту и рангу.

Если бы адмирал был романтиком, как часто случается с аристократами и военными, то был бы для нее подходящей целью. Но высокое положение лорда Бантинга делало его осторожным и осмотрительным, поскольку любая оплошность могла спровоцировать международный инцидент и привести к непредсказуемым последствиям. Значит, не он.

Леди Бантинг подвела Алси к причудливо одетому мистеру Ру. У него был такой вил, будто он в одном костюме собрал самые вычурные детали турецкой одежды.

– Франсуа Ру, знаменитый поэт, – словно извиняясь, сказала жена адмирала.

– Прелестна, – чуть приподняв тяжелые веки, сказал он с напускной томностью на лице.

Алси ответила улыбкой и пробормотала по-французски подобающую фразу. И не этот. Несмотря на экзотический наряд, поэт – натура скорее чувствительная и артистичная, чем авантюрная.

Леди Бантинг вела Алси дальше.

– Сэр Эдуард Каннингем, известный археолог, он недавно вернулся из Святой земли.

Красивый мужчина ответил поклоном и вежливой фразой. Его лицо было покрыто загаром от солнца чужеземных пустынь. Алси разглядела старый тонкий шрам, белой нитью исчезавший за тугим высоким воротником. Значит, искатель приключений и не боится опасности. Сэр Каннингем поклонился. Его приятные ореховые глаза поблескивали уважительным интересом и искренним восхищением, свеженафабренные усы дрогнули от улыбки. Алси улыбнулась в ответ, надеясь, что в ее улыбке к удовольствию от знакомства примешивается затаенное благородное горе. Горе было неподдельным, к нему добавлялся ужас, но для того, чтобы изобразить благородную отстраненность, потребовались усилия. Что сейчас происходит с Думитру? Он может быть где угодно, даже под этим залом, буквально у нее под ногами…

Алси почувствовала, как дрогнули ее губы, и, собравшись с силами, улыбнулась, когда сэр Эдуард пристальнее взглянул на нее. Но не успел он и слова сказать, как леди Бантинг представила Алси последнего гостя, мистера Бойда, богатого британца, на этот раз простого путешественника, который весело признался, что его странствия не оправдать ни музами, ни наукой. Алси мягко улыбнулась его шутке, но поняла, что он не склонен впутываться в интриги против могущественного владыки в его собственном дворце.

Сначала Алси просто прислушивалась к скованным разговорам европейцев, пока султан наблюдал за происходящим, а оркестр по-прежнему тихо играл за занавесом. Она никогда в жизни не участвовала в интригах, даже не делала попыток, но Думитру в отчаянном положении, и ей сначала нужно немного узнать людей и выбрать человека, которого необходимо убедить помочь.

Алси выяснила, что сэр Эдуард и мистер Бойд гостят у четы Бантингов, которые сняли в Стамбуле дом. Алси поняла, что визит адмирала в Стамбул был полуофициальным, поскольку жена приехала вместе с ним, и вместе с тем политическим, так как лорд Бантинг не один вечер провел с султаном и британским послом.

Она становится политиком… Эта мысль все еще была чуждой ей, но Алси все подмечала и раскладывала по полочкам. Адмирал и его жена узнали, что здесь их соотечественница, и пожелали отобедать с ней не из-за минутного порыва или патриотизма, но потому что официально объявляли свою – британскую – осведомленность о гостье и брали ее под покровительство Британии. Но каковы их планы? Как много можно им сказать? Алси сомневалась, что могущество и милосердие Бантингов распространяются на какого-то румынского графа. Она понимала, что безопасность Думитру зависит от нее одной, но не знала, по плечу ли ей это бремя.

Алси вскользь посмотрела на султана и вдруг увидела его в совершенно ином свете: самодержавный властитель огромной империи, обладающий невероятной властью, но скованный по рукам и ногам слабеющим влиянием за рубежом и коррупцией и мятежами внутри страны. Неудивительно, что он хочет сделать Думитру назиданием для тех, кто подрывает сомнительную стабильность в громадной державе.

– Я не раз пыталась уговорить живущих в гареме женщин присоединиться к нам, когда на приемах в европейском стиле присутствует султан, – беспечно сказала леди Бантинг, ненадолго отвлекая Алси от размышлений, – но не могла убедить их, что такие обеды у нас обычное дело. Дамы остались при своем мнении, что это чрезвычайно скандальное мероприятие. В результате наш кружок получился довольно однообразным, в нем царит сугубо мужская атмосфера. Какая радость, что в нем появилась еще одна женщина!

– Особенно такая обворожительная, – весело и простодушно сказал мистер Бойд. – Леди Бантинг рассказывала о тяжелых испытаниях, которые вам пришлось пережить. Я подкупил местных слуг, чтобы они пересказывали мне дворцовые сплетни, и мне сообщили, что вас захватили в плен бандиты. Как я вам завидую! Я бы с радостью попал в плен к бандитам. Нет, я бы с удовольствием об этом рассказывал, из этого можно сделать отличную историю.

Судя потому, как нахмурилась леди Бантинг, она действительно говорила о приключениях Алси, но подразумевалось, что никто не станет напоминать об этом несчастной пленнице. Как она могла хоть на мгновение забыть об этом, когда ее муж в такой опасности?

– Не может быть, юный Роберт, – пророкотал адмирал, и у мистера Бойда от его тона покраснели уши. – Не сомневаюсь, для бедняжки это были горестные переживания. – Несмотря на предостережение лорда Бантинга, по огонькам в его глазах Алси поняла, что ему, как и молодому путешественнику, тоже не терпится услышать ее рассказ, хоть адмирал и действует более тактично.

– Если для вас это не слишком тяжело, я бы тоже хотел услышать вашу историю.

Сэр Эдуард сказал это таким мягким тоном, что Алси не могла не почувствовать, что сумела вызвать у всех доверие. Со своей стороны она была рада довериться им.

– Я не возражаю, – кротко ответила она тихим голосом, который должен был подчеркнуть, какого труда ей стоит сдержать обуревающие ее чувства.

Это удалось Алси легче, чем она думала, и она замолчала, собираясь с мыслями.

Она начала рассказывать историю, но не ту, что поведала сербам, Обреновичу или бейлербею в Софии, и не настоящую правду, которая была слишком запутанная, слишком личная и в то же время слишком прозаичная для фантастической истории, которая сейчас нужна. Поэтому Алси представила свою первую встречу с Думитру не похищением, а спасением, торопливую свадьбу объяснила стремительно разгоревшейся страстью. А что касается ужасного секрета, который заставил ее покинуть свой новый дом, Алси лишь намекнула на него, позволяя воображению слушателей дополнить детали и дав понять, что, как ни ужасен секрет, теперь он в прошлом и не мешает ее супружескому счастью. Она говорила о рыцарских попытках мужа уберечь ее, о его благородном и сознательном самопожертвовании ради спасения ее жизни.

Алси из-под опущенных ресниц присматривалась к слушателям. Султан не смотрел в ее сторону и, казалось, не замечал ее, его свита тоже оставалась безразличной, из чего Алси сделала вывод, что придворные не настолько хорошо знают английский, чтобы понять ее слова. Казалось, леди Бантинг тщательно обдумывала то, что Алси приукрасила. Глаза адмирала затуманились, поэт был в восторге – исключительно в художественном, не сомневалась Алси. Мистер Бойд, как она и предполагала, был увлечен ее рассказом, но больше всего ее интересовала реакция сэра Эдуарда. Он пристально смотрел на нее и слушал так внимательно и искренне, как никто в ее жизни. Алси занервничала и, поймав себя на том, что порой говорила слишком быстро и сказала чуть больше, чем хотела, взяла себя в руки и стала следить за своими словами.

Когда она закончила рассказ, в ответ послышались сочувственные фразы, но тут султан махнул рукой, раздался удар гонга, и в зал длинной чередой внесли блюда с яствами.

Никто из европейцев, казалось, не счел это странным или несвоевременным. Леди Бантинг повела всех к обеденному столу и умело, как подобает хорошей хозяйке, рассадила гостей. Алси оказалась между сэром Эдуардом и мистером Бойдом, напротив нее расположились мистер Ру и адмирал. Сама леди Бантинг, как хозяйка, уселась в торце, оставив противоположный конец стола пустым. «Символически? Для их могущественного хозяина, султана?» – задумалась Алси. Но властелин не спустился с возвышения, он холодными глазами наблюдал, как слуги поставили перед ним низкий столик с теми же блюдами, что и на столе европейцев.

Беседа за столом была натянутой и неестественно прозаичной, казалось, только султан непринужденно чувствует себя, наблюдая за гостями со своего возвышения. Адмирал Бантинг, мистер Ру и мистер Бойд рассказывали о своих охотничьих подвигах, а леди Бантинг развлекала Алси разговором о последних модах, о которых явно ничего не знала, хоть и была одета в платье от дорогого лондонского портного. Алси, заметив, что жена адмирала оживляется всякий раз, когда речь заходит о собаках или охоте с гончими, тонко подвела разговор к этой теме и большую часть обеда молча слушала, как сэр Эдуард и леди Бантинг горячо обсуждают достоинства различных лошадей и события, о которых она никогда не слышала. Несмотря на явное увлечение сэра Эдуарда разговором, Алси постоянно ловила на себе его взгляд и молила Бога, чтобы ей удалось являть собой образец задумчивой и нежной красавицы.

После того как было покончено с фруктами, все вновь вернулись в ту часть тронного зала, которая превратилась в гостиную. Глупый обычай в одиночестве отправлять женщин в гостиную, пока мужчины в столовой потягивают после обеда портвейн, здесь не действовал. Во-первых, женщин тут очень мало, а во-вторых, импровизированную гостиную и комнатой не назовешь. Алси усадили между леди Бантинг и сэром Эдуардом. Султан расположился на диване под балдахином.

После нескольких минут бессвязной беседы леди Бантинг оживленно обратилась к мужу:

– Адмирал, было бы очень приятно, если бы графиня пожила у нас, правда? Дворец совсем рядом, но ей, должно быть, тяжело вдали от привычной обстановки. – Ее тон был беспечным, но чуточку наигранным. Алси вдруг почувствовала напряженность обстановки и не осмелилась взглянуть на султана.

Адмирал, казалось, задумался, на его лице появилось натянутое выражение.

– Думаю, у нас ей будет удобнее, – согласился он. – Графиня фон Северинор? – повернулся он к Алси.

У нее возникло ощущение, что она идет по проволоке, натянутой над пропастью.

– Я не имею намерений проявлять неуважение к его величеству, – сказала она смиренным тоном, но без попыток снискать расположение. – Покои, которые он отвел мне, очень удобны. Но я ужасно скучаю по родине, и было чудесно снова оказаться в английском обществе.

Султан долго молчал, и Алси испугалась, что, прежде чем ответить, он ждет, что кто-то из них обратится к нему с четкой просьбой. Наконец султан повернулся к адмиралу и, нарушив напряженную тишину, произнес:

– Вполне естественно, что графиня фон Северинор скучает по соотечественникам. – В упоминании ее титула прозвучала ирония, но Алси подумала, что виной всему акцент. – Конечно, ей следует остановиться у вас. Там она будет счастливее, а мое главное желание, чтобы мои гости были счастливы. Ее отвезут к вам завтра.

– Благодарю вас, – торжественно ответил адмирал.

Султан без всяких комментариев откинулся на спинку дивана.

Леди Бантинг от этого известия пришла в лихорадочное возбуждение и поздравляла Алси, но та не могла разделить ее радости. Думитру от этого ничуть не легче, а Бантинги не способны повлиять на его судьбу, даже если бы и хотели. Пока Думитру в опасности, ее собственная жизнь тоже ни гроша не стоит. Европейцы успокоились, только Алси с каждой бесполезно утекающей минутой чувствовала нарастающую безотлагательность действий.

К счастью, какое-то замечание мистера Ру привлекло внимание леди Бантинг, и она принялась оживленно болтать с поэтом. Адмирал снова завел разговор с Робертом Бондом, на этот раз о кораблях. Алси впервые представилась возможность поговорить с сэром Эдуардом наедине.

К ее удивлению, он заговорил первым.

– Похоже, ваши страдания закончились, – сказал сэр Эдуард таким тоном, будто приглашал Алси поспорить с ним.

Это было легко сделать.

– Мои собственные страдания меня не волнуют. – Слова прозвучали таинственно, решительно и чуть мелодраматично, хотя Алси готова была жизнью поклясться, что говорила искренне.

Сэр Эдуард только поднял бровь.

– Я, кажется, переусердствовал за обедом. Вы не прогуляетесь со мной по залу?

Алси в замешательстве заморгала: сэр Эдуард предложил ей именно то, о чем она собиралась попросить.

– Конечно, – пробормотала она и, приняв предложенную руку, поднялась.

Он осторожно провел Алси под одну из арок, туда, где колоннада своеобразным экраном заслоняла их от трона, и где можно было говорить без риска, что их подслушают.

– Должно быть, вы боитесь за своего мужа, – серьезно сказал сэр Эдуард.

Все произошло слишком быстро. Алси планировала сыграть элегантную таинственную незнакомку, тонкими печальными намеками сказать о своей тревоге и таким образом пробудить в сэре Эдуарде благородный пыл. Она совсем не рассчитывала, что он углубится в суть дела, не дав ей раскинуть чары.

– Конечно, боюсь, – немного резко ответила она. – А как же иначе?

– Ваше супружество – это брак – или похищение – по расчету, – медленно растягивая слова, сказал сэр Эдуард, остановившись у окна.

Алси в последний момент удержалась от резкого ответа.

– Сэр Эдуард, – сказала она, – если вы когда-нибудь любили, любили по-настоящему, глубоко, когда любовь меняет все ваше существо, тогда вы поймете, какие адские муки я испытываю каждую секунду, находясь здесь, пока он… где-то там…

Выражение лица сэра Эдуарда едва заметно изменилось.

– И что вы от меня хотите?

Алси изумленно смотрела на него. Он предлагает помощь или отказывает ей? И откуда он знает, что она хочет, чтобы именно он помог ей?

Сэр Эдуард усмехнулся, словно прочитав ее мысли.

– Дорогая моя, я гостил при дворах всех европейских монархов и половины азиатских. Вы делали замечательные попытки притвориться и со временем овладеете этим мастерством, хотя, видит Бог, вряд ли это вам нужно. Но факт остается фактом: в интригах вы дитя несмышленое. Единственные здесь, кто не понял, что вы затеваете, – это мистер Ру, мистер Бойд и те из свиты султана, кто плохо понимает поведение человека и английский язык.

Ошеломленная Алси чувствовала себя совершенной дурочкой.

Сэр Эдуард больше не казался открытым и доброжелательным. Его лицо было непроницаемым, если не считать циничного изгиба губ.

– Поэтому я спрашиваю: что вы от меня хотите и ради чего я должен пойти на колоссальный риск?

Алси вспыхнула от унижения. Нужно было сделать ставку на мистера Бойда, уж он бы не устоял перед ее чарами и… вероятно, погубил всех троих. Нет, сэр Эдуард – ее единственная надежда.

Она сделала глубокий вдох.

– Я хочу, чтобы вы спасли его. Моего мужа. Графа.

– Он известный шпион. Спасать такого гораздо опаснее, нежели непокорного графа, – с сарказмом подчеркнул он.

– Откуда вы знаете? – в тревоге выпалила Алси. – Понимаю, слуги…

– Нет, слуги этих сплетен не знают, вернее, могут знать, да я их не спрашивал. – Сэр Эдуард немного помолчал, словно принимая решение, потом сказал: – Мне не нужно расспрашивать слуг о человеке, который хорошо известен британскому министерству внутренних дел.

Алси разинула рот. Сэр Эдуард, археолог, связан с министерством внутренних дел?! Ведомством, которое контролирует всю разведку Британской империи?

– Вы шпион, – прошептала она.

– Не совсем… – Лицо сэра Эдуарда по-прежнему ничего не выражало. – Слово «агент», пожалуй, лучше подходит. А теперь, когда мы установили, что вы от меня хотите, позвольте еще раз поинтересоваться: ради чего так рисковать? Не вижу причин освобождать руководителя шпионской сети, который за последние шесть лет причинил немало неприятностей Британии.

Алси застыла на месте, сердце молотом стучало в ее груди.

– Я отдам вам все, что в моей власти, – поклялась она.

Сэр Эдуард прошелся по ней медленным оценивающим взглядом, и Алси покраснела от жгучего стыда, сообразив, о чем он думает.

– Все? – мягко спросил он. – Подумайте как следует.

– Все, – твердо сказала Алси, усилием воли удерживая себя от того, чтобы не отскочить. – Мне не нужно думать.

– А что, если ваш муж узнает, что вы отдали… все? – блеснув глазами, чуть слышно спросил сэр Эдуард.

– Не говорите ему, – сдавленным тоном ответила Алси. – Что бы вы ни сделали, не рассказывайте ему. Мне он все простит, но никогда не простит этого себе.

Сэр Эдуард вдруг улыбнулся, суровое выражение так быстро исчезло с его лица, что у Алси голова закружилась.

– Ради такого ответа стоит спасать человека. Нет, – внезапно добавил он, – я не имею намерения переспать с вами.

– Ч-что? – Резкость сэра Эдуарда шокировала Алси не меньше, чем быстрая перемена настроения.

На его лице вновь появилось ироническое выражение, но на этот раз ирония была направлена внутрь.

– Не заблуждайтесь на мой счет. Не будь на вашем лице выражения благородной жертвенности и мученичества, я, может быть, и согласился бы на это. Но в мире достаточно женщин, которые горят желанием разделить со мной ложе, и я не вижу необходимости принуждать к этому красавицу, которая смотрит на меня как на отвратительное чудовище.

– Вы его не спасете? – спросила Алси.

– Разве кто-нибудь это сказал? – возразил он. – Чтобы потом говорили, что сэр Эдуард Каннингем не джентльмен?! Нет, я спасу его за право поцеловать лилейную ручку прекрасной дамы. Вы ведь и сами собирались это предложить, да я опередил вас? – продолжал он, прежде чем Алси успела ответить. – Спасу в обмен на ваш портрет, который пришлют мне на Пиккадилли, и обещание, что Северинор с этой поры будет… скажем так… более сочувственно относиться к интересам Британии.

У Алси голова шла кругом, но она ухитрилась возразить:

– Как может быть иначе, если его супруга – верная дочь Британии?

Сэр Эдуард покачал головой:

– Вы слишком быстро научились давать ничего не значащие ответы. Надеюсь, вы понимаете, что если мой риск не будет должным образом вознагражден, то в министерстве внутренних дел будут недовольны?

– Да, я понимаю, – сказала Алси. – Даю вам слово, поскольку не могу дать ничего другого, что мой муж и я не отплатим за вашу доброту злом.

– Доброта! – фыркнул сэр Эдуард. – Все дело в обещанном портрете и самой истории. – Он взял в свои ладони ее затянутую в перчатку руку и поцеловал. – Что ж, сделка заключена. А теперь идите и сделайте вид, что все ваши надежды рухнули, иначе я ничего не смогу для вас сделать. И сегодня ночью будьте готовы. Ко всему.

Алси сделала, как ей велели. Должно быть, ее горестное выражение было убедительным, поскольку она заметила, как на лице султана мелькнуло довольное выражение. Алси молча села в кресло, сопротивляясь попыткам вовлечь ее в общий разговор. Ее сердце то воспаряло от надежды, то падало от ужаса. В конце концов, все поднялись, чтобы уйти, получив на это разрешение султана. Алси была слишком занята своими мыслями, чтобы заметить безмолвный обмен взглядами адмирала и могущественного владыки. Она поднялась и вместе со всеми пошла к двери, когда ее остановил голос султана.

– Идите сюда, графиня, – приказал он.

С неистово колотящимся сердцем, едва скрывая ужас, Алси подчинилась.

– Что вы так живо обсуждали с сэром Эдуардом? – спросил султан, когда она остановилась перед возвышением. Он говорил так тихо, что Алси сомневалась, слышит ли его свита.

– Брак, ваше величество, – услышала она собственный голос.

– С чего бы это? Ваш муж еще жив, – мягко сказал он, словно успокаивая испуганную пташку.

У Алси сердце подпрыгнуло, она молила Бога дать ей силы, чтобы не выдать себя.

– Но так недолго будет. А вдове неприлично оставаться одной, – ответила она, вспомнив слова Айгуль.

Султан рассмеялся, обнажив крепкие белые зубы.

– Окажись вы среди красавиц гарема, вы бы далеко продвинулись, – одобрительно сказал он. – Расскажите, что он ответил. Он заинтересовался?

– Он не имеет желания связываться с женщиной, которую преследуют призраки прошлого, – ответила Алси, вложив в слова горе, терзавшее ее в последний месяц.

– Он очень мудрый человек, – сказал султан.

С этими словами он отпустил Алси, и она на подгибающихся ногах пошла к двери.

«Держись, Думитру, – мысленно обратилась она к мужу. – Еще немного. Держись».