Глава 1
НОВАЯ АВАНТЮРА
— Ола! — Отто влетел в дом — такой сияющий, такой довольный жизнью, что мне тут же захотелось его убить.
Я возлежала в кресле в обнимку с подушкой и коробкой конфет и ненавидела весь мир. У меня был грустный выходной по состоянию женского здоровья, а этот гад смеет быть таким жизнерадостным, в то время как у меня заканчивалась вторая коробка сладостей!
— Что? — спросила я, развернула сразу две конфеты и принялась их жевать, чтобы не сказать чего лишнего.
— Мы едем в столицу! — заявил полугном, тряся передо мной газетой.
Я цапнула «Вестник Ситории», чтобы выяснить, что же так взволновало Отто. Во всю первую полосу было напечатано объявление о том, что король выбирает себе жену и ради этого организовывает конкурс для всех желающих. На второй странице были сообщения о новых указах и законах. На третьей — развернутое интервью с каким-то министром, требовавшим упрочить отношения со Степью и снизить оркам таможенные пошлины. На последней — куча объявлений, от собраний какого-то акционерного общества до информации о банкротстве.
Поэтому я и не читаю деловую прессу. Причина, по которой Отто решил ехать в столицу, для меня была не очевидна. Не хочет же он как-то примазаться к конкурсу, это будет слишком даже для моего лучшего друга!
— Зачем нам ехать в столицу? — спросила я.
— По делу, — внушительно ответил Отто. — Сейчас бюджет подобью!
Я зевнула и развернула еще две конфеты. В столицу так в столицу.
С момента нашего с Иргой расставания прошло два месяца. На дворе была весна, точнее, природа никак не могла определиться, весна или зима. Жители тоже не могли определиться, поэтому можно было встретить народ и в шубах, и в куртках, и в легких плащах.
Эти два месяца прошли у меня идеально. Если бы я продолжала быть женой некроманта, то даже Рауль Ирронто не нашел бы к чему придраться. Работа строго по часам, тихие домашние вечера, во время которых я училась, чтобы избавиться от скуки, в выходные — прогулки с друзьями. Никакой опасности, даже пустяковой (правда, я один раз занозила себе палец, да так сильно, что потом случился нарыв, но это не считается).
Оказывается, Ирга, даже с учетом его редких появлений дома, забирал у меня уйму времени. Теперь же я от скуки занялась готовкой (с полугномом по очереди, у нас в доме царило строгое равноправие). А еще разбирала страшно сложную эльфийскую книгу для Мастеров Артефактов, которую я выманила у Клакерсилэля. Эльф заходил несколько раз, многозначительно улыбался, пил чай и делал настолько тонкие намеки, что мне не составляло никакого труда реагировать на них только вежливой улыбкой. После ухода коллеги мы с Отто долго спорили над правильным значением слов и предложений и ломали головы над истинным смыслом его фраз.
Прежде чем Клакерсилэль отчаялся от моей недогадливости, я решила извлечь максимальную пользу и, одарив его множеством улыбок, вздохов и якобы случайных прикосновений, попросила почитать специальную литературу «для своих». Эльф был настолько взволнован, что даже не установил сроки возврата, и я честно наградила его еще парочкой прикосновений, поцелуем в щеку и сонетом. Сонет Клакерсилэль вышил на широкой шелковой ленте, которую теперь всегда таскал в кармане. Отто очень собой гордился, потому что сонет писал он, в качестве тренировки, чтобы не забыть эльфийский и когда-нибудь покорить Адель своими творческими способностями.
— Странный он какой-то, — поделилась я своими мыслями с Живко.
Мы с орком встречались довольно редко, однако его незримое присутствие я чувствовала всегда. Он мог заглянуть на минутку в мастерскую и укутать мне плечи роскошным платком из собачьей шерсти. Или как бы невзначай зайти в кабачок, когда я там сидела с друзьями, улыбнуться мне сверкающей улыбкой, выпить чашку чая и опять уйти. Он ни о чем не просил, однако его поведение было очень красноречивым.
— Обложил он тебя, как зверя на охоте, — сказал мне как-то Отто. — Ирга дурак. Прежде чем уходить в ночь, надо было орка прирезать.
— Я для Живко только экзотика. Ничего из этого не получится.
— Почему же? Может и получиться. Он — предприниматель, ты тоже. Вы будете выгодно оттенять друг друга. Только горячих булочек от него не дождешься, сама побежишь за ними как миленькая. А чем дольше ты не сдаешься, тем большей ценностью обладаешь.
Отто по отношению к моей личной жизни выдерживал суровый нейтралитет, и даже простил Клакерсилэлю уведенного клиента — потому что ценность эльфийской книжки была куда выше.
В тот момент, когда мне захотелось с кем-то обсудить эльфа, рядом был Живко. Он помогал мне сортировать бусины из кости дракона. Очень дорогой и редкий товар, который орк достал по своим каналам. Правда, цену заломил такую, что Отто только крякнул, занял денег везде где только мог, но заплатил. Эксклюзив. В Чистяково ни у кого из мастеров такого не было.
Теплых чувств, которых ко мне испытывал Живко, на скидку не хватило, но вот перебрать бусины он вызвался, и мы сидели с ним вдвоем за столом под яркой лампой. Бусины были разных размеров, от совсем крошечных, в которые с трудом пролезала леска, до больших, с медяк размером. Живко купил пакет несортированных, так дешевле. Бусины появлялись после сложного шаманского ритуала над костями драконов. После нескольких дней колдовства кость, которую другим методом было невозможно сломать или распилить, рассыпалась на шарики разных размеров, имеющих большую магическую силу, и очень энергоемких. Потом орочьи умельцы просверливали в них дырочки и продавали. Живко по секрету признался мне, что в Степи драконьих скелетов столько, что все сопредельные страны бусинами засыпать можно. Однако вожди договорились, что будут поддерживать дефицит, чтобы не ронять цены.
Мужская аура орка в нашей маленькой гостиной просто сбивала с ног и заставляла крайне непристойные фантазии активно размножаться, поэтому я решила поговорить на отвлеченную тему.
— Кто странный? — спросил Живко, ловко сортируя бусины по разным баночкам. Ловкие пальцы так быстро мелькали над столом, что я не могла отделаться от мысли о том, что будет, если эти пальцы допустить к своему телу.
— Клакерсилэль. На собрании мастеров целовал меня совершенно беззастенчиво, а теперь смущается от легкого прикосновения.
— Почему ты спрашиваешь это у меня? — удивился орк. — Я не люблю, когда ты при мне о своих поклонниках говоришь.
— А у кого мне еще спрашивать? Ты к эльфам самый близкий тип из моих знакомых. Ты лучше расскажи все, что знаешь, а то я еще вляпаюсь в какую-нибудь неприятность. Вдруг наш поцелуй на собрании имел какое-то важное сакральное значение, а я и не в курсе, что уже обручена или еще что похуже.
— Гм… — Живко задумался. — Нет, не думаю. Это же были действия, совершенные в ситуации, угрожающей жизни, а такое, кажется, ни у одной расы не считается нарушением. Закон жизни: перед лицом смерти нужно максимально полно жить. А что касается его поведения, так это же эльфы. Они с каждой девушкой ведут себя так, будто на лошадь впервые садятся. Охи-вздохи, ласковые взгляды… В нашем квартале эльфийская свадьба — событие года, если не десятилетия. Хотя это же эльфы, куда им спешить.
— Орки тоже долго живут, — заметила я. — А по тебе не скажешь, что ты готов год взглядами довольствоваться.
Живко ухмыльнулся.
— Я орк. Во-первых, мы живем меньше, чем эльфы. Во-вторых, мы живем значительно меньше, чем эльфы, потому что ведем очень активную жизнь. В-третьих, маги тоже себе хорошо жизнь удлиняют, но это не значит, что я буду долго ждать. И в-четвертых, я не хочу, чтобы ты общалась с эльфом.
— Интересно, кто ты такой, чтобы указывать, что мне делать?
— Твой следующий муж.
— Разогнался. Я еще за предыдущим замужем.
Живко в мгновение оказался рядом со мной и обхватил мое лицо ладонями, собираясь поцеловать. У меня в животе сладко заныло — смуглолицый сильный орк был самим воплощением чаяния моих гормонов.
— Если ты еще раз посмеешь применить ко мне силу, — сказала я скучающим тоном, заталкивая гормоны куда-то очень глубоко внутрь себя, — я тебя импотентом сделаю. Навсегда. Забыл, с кем связался?
Нет уж, спасибо. Второй раз я такой ошибки не совершу. Сначала один женится на Мастере Артефактов, а потом жалуется, что жена мало внимания семье уделяет. Потом второй пытается поцелуями замять неудобную тему. А потом начнет командовать «ты туда не ходи, ты сюда ходи». Лучше сразу ему границами по физиономии стукнуть, чем потом свои права отвоевывать, оставаясь одной в ночи.
Орк шумно выдохнул и упал на колени, уткнувшись лицом мне в юбку.
— А ты забыла, с кем связалась? — буркнул он. — Я тебя хочу, между прочим. Отто нет, мы тут одни, что нам мешает доставить друг другу удовольствие?
— Я все еще замужем, — напомнила я.
Да, я до сих пор не подписала бланк о разводе и не отнесла его в храм. Ирга о разводе не напоминал, и вообще меня игнорировал, хотя я написала ему несколько писем. Предлагала поговорить, прийти к компромиссу…
Возможно, меня тешило то, что Ирге откажут в любом храме, куда он явится со своей новой пассией (что папочка подсуетился и нашел ему мирную и домашнюю цветочницу, я даже не сомневалась). Может быть, я на что-то надеялась.
Однако спать одной с каждым днем было все сложнее. Я и не знала, что меня преследует такое количество кошмаров — до тех пор, пока не стала своим криком будить Отто. Теперь я часто прибегала к нему и ложилась под бочок, как ребенок, который в грозу ищет утешения в кровати родителей.
Я даже сходила в Дом Исцеления, там обошла многих специалистов, и наконец почтенный магистр, специалист по аурам, сказал мне:
— Вы, милочка, дважды побывали на пороге смерти. Вы встречались с Ёшкой. Ваша аура разодрана в клочья и еще толком не зажила. Вероятно, ваш муж, обладая сильной магической силой, своим присутствием и вашей духовно-энергетической связью защищал вас. Теперь же на вашу ауру льнут все, условно говоря, энергетические паразиты, которые жаждут к кому-то присосаться. Например, ваша соседка может в сердцах кинуть другой соседке «чтоб тебе пусто было». Проклятие слабенькое, об целую ауру разобьется без вреда для нее, а вот на вашу притянется. «Пусто» вам не будет, потому что это не вам желали, но кошмар обеспечен.
Посоветовав увеличить количество защитных артефактов, поменьше использовать магическую энергию и вести здоровый образ жизни, магистр порекомендовал регулярно обращаться к нему для процедур излечения ауры. Но до окончательной победы над наследием моей смертельно опасной жизни было далеко.
Живко — здоровый, сексуальный, с цельной аурой, полыхающей энергией, был бы для меня спасением. Однако я все еще цеплялась за что-то, то ли за свою мечту о бесконечной романтической любви, то ли за остатки добродетели.
Орк обхватил мои ноги руками, дыша в юбку. Она была слишком тонкой, чтобы я не могла не ощутить тепло, которое исходило от мужчины. Роскошные иссиня-черные волосы, собранные на макушке в высокий хвост, рассыпались по его плечам и моим ногам. Я не удержалась и прикоснулась к одной из прядей. Жесткие, прямые — как конская грива. Так не похожи на мягкие и легкие черные пряди Ирги! И все было непохоже — широкие плечи, литые мускулы, перекатывающиеся под смуглой кожей при каждом движении, сила, с которой он сжимал мои ноги… Ирга был худощавым, обладая почти эльфийской фигурой. Обнимал он меня всегда нежно-нежно, хотя я видела, что в драке он ничем не уступал орку.
— Замужем, замужем, — со стоном сказал Живко, потянувшись головой к моей ладони. — Почему ты все еще замужем? Он не вернется к тебе! Он хочет детей, он хочет уютную семью. Ола, подумай, я дам тебе все, чего ты достойна. Мне не нужна жена-хозяйка, таких и у нас в Степи слишком много, чтобы я ее здесь искал. Мне нужна жена-партнер, достойное обрамление и опора каждому моему делу. Я дам тебе весь мир!
— Не забыв указать, с кем и когда мне разговаривать? — спросила я, пропуская прядь волос орка через пальцы.
Живко легонько стукнулся лбом о мои колени.
— Прости. Был неправ.
— Почему ты меня полюбил? — спросила я, обхватив себя руками, чтобы не прикасаться к Живко. — Только честно. Если ты скажешь «я просто за тобой охочусь, потому что мне интересно, когда ты упадешь в мои объятия», я пойму и не обижусь.
— И это тоже, — согласился орк, а потом поднял на меня загадочный взгляд. — Но в основном потому, что ты сияешь.
— Как это — сияю? — удивилась я.
— Это не видно простым взглядом, я и раньше ощущал, что ты — необыкновенная, но потом шаман подтвердил, что ты сияешь. Это большая удача — найти сияющую. Ну и характер мне твой нравится. И ноги.
— Перестань их щупать так откровенно, а то лягну, — предупредила я. — Это не сияние, это отметка Ёшки. Я же любимица демонов теперь. И кошмаров.
— Ерунда это. Просто Ёшка тоже клюнул на твое сияние.
— Ну да, да, расскажи мне, что я избранная, в моих руках все судьбы мира… Это сейчас так учат девушек соблазнять? Я предпочитаю традиционный путь, в постель через желудок. Или ювелирный магазин.
— Я не говорил, что ты избранная, я сказал, что ты — сияющая. И Отто тоже. Вы живете, а не существуете. Для вас нет проложенной кем-то дороги, вы сами ее прокладываете. А за вами идут остальные. Все успешные люди, которые придумывают и воплощают что-то свое, — все они сияют. Так что с избранностью ты поспешила. А пути в твою постель я запомнил.
Он смотрел на меня так, что мои губы пересохли. Я не выдержала напряжения, разливающегося в комнате, и облизнула их. Живко воспринял это как призыв к действию, встал и наклонился надо мной.
«Отто, — мысленно молила я, — где ты, когда так нужен! Он же меня сейчас… Или, скорее, я же его сейчас…»
Живко прикоснулся губами ко лбу, лизнул кончик носа. Я затаила дыхание. Он потеребил губами кончик мочки, обдавая жарким дыханием шею, облизнул сережку… Опять коснулся лба. Сережка качнулась, прикоснулась мокрым металлом к разгоряченной шее. Я вздрогнула. Орк отстранился. Пальцами провел по моим бровям, очертил скулы, подбородок. Простые движения — но сердце мое зашлось в бешеном ритме. Ногтем Живко провел по моей шее, опустился вниз, очертил ворот рубашки. Взгляд его горел. Палец рисовал круги на коже шее, и я покрылась мурашками.
Орк опять наклонился и поцеловал мне веки.
— Смотри только на меня, — прошептал он. Скользнул рукой по груди. — Думай только обо мне.
Я сидела, словно завороженная, закрыв глаза, и ждала продолжения. Хлопнула дверь.
Живко ушел.
— Скотина! — завопила я, не в силах справиться с разочарованием. Тело требовало большего, кожа горела, в голове шумело от притока крови.
Ничего себе, он что же это, меня заколдовал? Меня?
Однако ни один из защитных артефактов не активировался. Да, но у меня не было защиты от любовной магии и от благого воздействия!
Кипя от злости, я натянула куртку и помчалась в Дом Исцеления.
— Дайте мне какое-нибудь антиприворотное зелье! — попросила я в приемной. — Самого широкого спектра действия.
— Вы что-то ели? Пили? Надевали на себя артефакт неизвестного назначения? — достал стандартный бланк осмотра молоденький целитель за стойкой.
— Нет, — сказала я, гадая, хорошо ли я помыла руки после драконьих бусин. Может, Живко на них наложил заклинание? Надо бы в библиотеке найти книжку про шаманские практики, я о них ничего толком не знаю. И вообще, надо поосторожнее быть, что ли. Потому что вот так не успеешь и глазом моргнуть, как окажешься чьей-то женой, и потом поди докажи, что он сам. Нет, бланк развода я не подпишу, хоть какая-то защита от жаждущих красавцев.
— Панна, — сказал целитель, всем своим видом давая понять, что я только зря отнимаю его время, — вам показалось, что на вас воздействовали!
— Да что вы такое говорите? — разозлилась я. — А почему вы не спросили меня, попадала ли я в какое-то сильное энергетическое поле? Стала ли жертвой выпущенного заклинания? Что вы халтурите? У меня речь идет о жизни и смерти! Я не хочу жить в эльфийском квартале!
На мой крик из-за шторки, которая отделяла зал срочной помощи от приемной, выглянула Лира.
— Ага, — удовлетворенно сказала она. — Я так и думала, что это ты тут скандалишь. Заходи.
— Слушай, ну ведь это же халатность! — продолжала возмущаться я. — Что значит — показалось?
— Прекрати, — сказала подруга. — Он просто стажер, это во-первых. У нас большинство целителей на необходимом отдыхе после зимней переработки и перед весенними простудами. Во-вторых, ты не похожа на человека, подвергшегося действию любовного заклятия. Нормальный зрачок, дыхание, движения.
— Меня Живко заколдовал! Нашаманил!
— Он же не обладает магическими способностями. — Лира заварила чай и вручила мне кружку.
— Ну и пусть! У шамана заклинание купил.
— Шаман воздействует только при непосредственном контакте, за что тебе диплом теоретика выдали?
— За то, что я на экзамене все знала, — проворчала я, здорово уязвленная.
— Ола, на тебе нет никаких воздействий. И аура у тебя сейчас полна энергией. Вы с Живко переспали?
— Нет!
— Почему?
— Потому что я замужем!
Лира закатила глаза.
— Все равно он на меня воздействовал! Я думаю о нем и хочу его.
— Тебе нужно писать в «Королевскую постель» про теории заговора, — посоветовала целительница. — Ты его хочешь, потому что Живко хотят все женщины, которые его видят. Он же самец. Бык-осеменитель.
— Я себя коровой не считаю.
Во вкусный целительский чай явно что-то намешали, потому что желание спорить пропадало с каждым мгновением.
— Не считай, — легко согласилась Лира. — Но против природы не попрешь.
— А ты тоже его хочешь?
— Да, — призналась подруга. — Хочу, да кто ж такого не захочет? Я же не мертвая, в конце концов. Но у меня есть муж, реальный, а не то, что…
— Не продолжай. Кстати, а почему у вас так тихо?
— Бывает. Пациенты почему-то всегда косяками ходят. То нет никого, то валит сразу полгорода. Все по домам сидят, носами шмыгают, гайморитов дожидаются.
— Ясно. А то неуютно даже как-то.
— Была бы ты здесь час назад… Никто с тобой телоспасительных бесед не вел бы.
— И в чем, интересно, заключается телоспасительность?
— В вердикте целителя: самца нужно использовать по прямому назначению, чтобы он напитал силой тело и излечил душу от ран.
— Как у тебя все просто.
Лира залезла в шкафчик с надписью «Яды» и достала оттуда бутерброды на тарелочке.
— Сложно — это когда на тебя дерево падает и дробит кости.
— У каждого свои критерии, — не согласилась я.
Лира меланхолично жевала бутерброд с колбасой, я пила чай. В приемной стажер воевал с какой-то визгливой пациенткой, но, видимо, помощь ему не требовалась. За одной из шторок, деливших большой зал на маленькие ячейки, громко кто-то храпел. Мир и спокойствие, а также легкий цинизм, присущий всем целителям, постепенно в меня проникали, и я расслабилась. Пусть все идет своим чередом — Ирга, Живко. А, эльфа еще забыла…
Если устроить между ними тараканьи бега, интересно, кто победит? Наверное, Ирга и Живко откусят друг другу головы, на этом все и закончится. В финал выйдет самый неторопливый. Где его встретит Отто с кувалдой и заявит, что тараканы — это антисанитария, от которой нужно немедленно избавляться.
Я легла на койку и задремала.
Хорошо иметь подругу-целителя. Потому что проснулась я в отдельной палате, отдохнувшая, выспавшаяся впервые за эти месяцы. Мир был прекрасен и — действительно — прост!
Я умылась, поправила смятую одежду и вышла. В коридоре столкнулась со вчерашним стажером.
— Счет за исцеление, — сказал он с плохо скрытой радостью и ткнул мне бумажку в лицо.
Если он надеялся, что я закачу скандал, то ошибся. С милой улыбкой я отсчитала ему стоимость пребывания в отдельной палате, плату за использование успокаивающего снадобья и обследование ауры. Спасибо, «телоспасительную» беседу в счет не включили, говорю же — хорошо иметь подругу-целителя.
Пару дней Живко выжидал, а я вертелась ночами в постели, вспоминая его сильные руки и мускулистое тело.
Я уже почти была готова сама заявиться в эльфийский квартал и постучаться в ворота дома клана Живко, но у меня испортилось настроение. День я рассказывала Отто о том, как же я ненавижу всех мужчин, которые не умеют делать что-то вовремя, а потом засела около печки с коробкой конфет и попросила не беспокоить.
Однако Отто мою просьбу не уважил и заявился бодрый, жизнерадостный и с газетой.
— Зачем нам в столицу?
— По делу, — ответил полугном. — Сейчас бюджет подобью.
Конфеты были вкусными. Поэтому я решила не обращать на Отто внимания. Большая половина наших затей заканчивалась подбиванием бюджета. Подсчитав сумму, полугном обычно скучнел и забывал об идее.
Но не в этот раз.
— Все сходится, — объявил он через несколько минут. — Да, мы едем в столицу. Завтра.
— Зачем?
— Выдавать тебя замуж за короля.
Я уронила коробку конфет. Замуж за короля? Да еще и с бюджетом, который сходится? Он что, серьезно думает, что эта затея выгорит?
Вот так — живешь с человеком, спишь в его постели, готовишь с ним еду и чистишь снег, а потом выясняется, что он сошел с ума.
— Отто, — сказала я предельно ласково, помня, что с больными на голову людьми нужно быть вежливой и спокойной, — я замужем.
— Ерунда. Завтра отнесем подписанный бланк в храм Богини Рода, и сразу же на телепортационную башню.
Не бывать мне целительницей, потому что я тут же забыла все советы по обращению с сумасшедшими и заорала:
— Ты чего моей жизнью распоряжаешься? Я, может, не хочу разводиться! Я, может, не хочу замуж за короля!
— Конечно, — кивнул Отто. — Ты хочешь сидеть в кресле и жрать конфеты, в то время как твоя жизнь проходит в бесплодных сожалениях. Прекрати истерить!
— Я не хочу замуж за короля!
— Да можно подумать, он тебя возьмет! Ты что, не читала объявление? Все претендентки с одним сопровождающим лицом женского пола обеспечиваются бесплатным проживанием и питанием на период конкурсного отбора.
— Если ты хочешь бесплатно посмотреть столицу, я тебе куплю билет и оплачу гостиницу, — сказала я. — Придумал тоже — моим телом свои развлечения оплачивать!
— Ты с ума сошла, — отшатнулся Отто. — Как ты могла такое подумать!
— Так, стоп! Садимся за стол и начинаем обсуждение с самого начала, — предложила я. — Итак, Отто, зачем мы на самом деле едем в столицу?
Лучший друг сел за стол и заметил:
— Да, Ирга — порядочный козел, что тебя бросил таким образом, однако пользу все же принес — ты хотя бы вести переговоры научилась.
Что да, то да. За совместную жизнь мы с Иргой ни разу не скандалили с таким накалом чувств, как с Отто. Ирга считал, что страсть нужно в постели выплескивать, а не в тумаках партнеру.
— Мы, — продолжал Отто, — с тобой остановились в своем развитии. Я боюсь, что мы так и останемся местечковыми артефактниками, которые профессионально делают пару-тройку самых востребованных артефактов. Да, мы уже можем расширяться и нанимать себе работников, но зачем? Чтобы делать не одну, а две партии артефактов для потенции?
— Чем тебе не нравятся мои поднимающие артефакты? — обиделась я, обоснованно считающая это своим лучшим достижением. Во всяком случае, на севере страны меня еще никто не переплюнул и заказы поступали постоянно.
— Всем они мне нравятся! Они прекрасны, их оценили уже и эльфы, и орки, и люди, и гномы. Но скажи, разве ты бы хотела войти в историю таким образом?
— Я вообще не хочу входить в историю! Я уже там так наследила, что спать без кошмаров не могу.
Отто быстро нашел другой аргумент.
— А разве тебе не скучно делать все время одно и то же?
Тут я поспорить не могла. С момента нашего знакомства с Отто мы все время делали что-то новое. Изобретали новые алкогольные коктейли. Запускали бизнес с нуля. Придумывали артефакты, которые никто не делал. Но в последнее время — да, мой партнер по бизнесу абсолютно прав — у нас все больше было заказов на артефакты мужской силы и все меньше — на другие. Становилось скучновато. Чувства новизны, восторга, когда наконец-то получается решить задачу, над которой бились несколько недель, гордость за свои умственные способности и талант — где они все? Нету.
— Нам нужно расти не только вширь, но и ввысь! — Энтузиазм Отто бил через край. — Где мы можем получить новый толчок к развитию, как не в столице?
Я согласно кивнула.
— Но зачем привязываться к этому дурацкому конкурсу на звание королевы?
— По нескольким причинам. Во-первых, тебе нужно побывать среди светской публики. Не просто так, а запоминать все, что видишь и слышишь. Нам нужно больше богатых заказчиков, а заказчики любят статус. Думаю, если ты сможешь вовремя ввернуть, что сказала баронесса ня Такая графине ня Такой, это повысит наши шансы на новую клиентуру. Во-вторых, я тоже времени терять не буду. И в-третьих. Ты знаешь, сколько стоит проживание в столице, даже если мы будем питаться сухарями, взятыми из дома? Я все просчитал. Если бы мы просто поехали в столицу набираться опыта, то потом долги отрабатывали бы еще три месяца, не считая того, что нас в высшее общество никто и не пустит. А так нас обеспечивают и питанием, и проживанием, и связями, и все бесплатно!
— Когда начинается конкурс? — Я схватила газету. — Послезавтра? Но это… мы только через телепортационные башни можем добраться, а они стоят очень дорого! И условия — смотри, сколько тут требований к претенденткам.
— Если ехать каретой просто как туристы, плюс питание в пути, плюс неудобства, телепортация выходит дороже по деньгам, зато дешевле по физическому состоянию.
— Претендентка должна быть не замужней как минимум месяц.
— Ирга оплатил разводную пошлину. Так что, если ты подпишешь документ, он будет зарегистрирован тем числом, когда было оплачено. И ты перед законом будешь уже больше двух месяцев свободной, а тогда об этом конкурсе знали только самые приближенные, так что придраться, что ты развелась только ради короля, не получится.
— Претендентка должна обладать документальными подтверждениями своей финансовой независимости.
— Ты официальный совладетель успешного бизнеса, документы я сделаю.
— Состояние здоровья… Возраст… Ага, вот! «Претендентку должна сопровождать женщина (дуэнья, няня или близкая родственница)». Ты что, предлагаешь мне обратиться к маме? Или сестре?
— Нет, конечно! — ужаснулся Отто. — Твоей дуэньей буду я — почтенная Оттава. Это придаст тебе веса, потому что дуэньи-гномки бывают только у влиятельных особ, с которыми дружат наши кланы. С гномами король как раз пытается наладить хорошие отношения, что очень кстати.
Я помолчала, собираясь с мыслями.
— Ты что, бороду сбреешь?
— За кого ты меня принимаешь? Я уже все продумал! Те кланы, которые работают с камнем, все ходят в повязках на лице, чтобы не портить легкие пылью. Я буду почтенной дамой, которая всю свою молодость провела в такой семье и не может избавиться от привычек. А документы сделаю. Так, ты собирайся, а я побежал с бумажками разбираться!
— Собирайся! Я не знаю, что взять! Я первый раз в столицу еду! Вдруг я буду не модной!
— Не будешь, ты же провинциальная девушка.
— Что брать — яркое или скромное? — Я схватилась за голову. Собирайся, легко ему сказать! Это же неделю надо думать, по магазинам ходить…
— Ола, они специально опубликовали это объявление так, чтобы во дворец добрались только те, кто знал заранее, те, кто живет ближе всех, или те, которые способны выбросить кучу денег на телепортацию. А ты же знаешь, что вынести телепортацию, если даже ее сделать бесплатной, далеко не все могут. Зато перед народом все чисто — каждая девица думает, что король мог выбрать ее, если бы родители не зажали денег. Лояльность к власти вырастет в разы. Поэтому на конкурс прибудет куча девушек с наспех собранными чемоданами. У тебя перед ними есть два преимущества: тебе король не нужен, и рядом буду я.
— А вдруг я конкурс пройду?
Отто заржал.
— Ты чего? — обиделась я. — Считаешь меня настолько бездарной, чтобы провалить конкурс на звание жены?
— Нет, что ты! — Полугном вытер слезы, но не выдержал и опять засмеялся. — Конкурс на звание жены ты как раз проходишь с легкостью, вон сколько претендентов тебя домогаются. Но конкурс на звание королевы… Уверен, что уже обозначена победительница и ее семья тайком делит должности и деньги. В общем, собирайся, бери всего по чуть-чуть и помни, что телепортационные башни имеют ограничения по весу.
Когда полугном убежал добывать документы и женское платье, я достала бланк развода и положила на стол. Перед глазами всплыло лицо Ирги. С какой любовью и нежностью он смотрел на меня по утрам, как сияли его голубые глаза после наших поцелуев…
Почему-то с того вечера, когда все это закончилось в один миг, я запомнила только его ледяные пальцы.
Я посмотрела на белую полоску на своем пальце, незагорелую кожу, след-напоминание о любви. Надо будет его настойкой ореха смазать, чтобы потемнел.
Моя рука не дрожала, когда я заполняла бланк. И я не плакала.
Почти.
