Глава 10

Несколько секунд над столом висело потрясенное молчание, потом Канд, сообразивший, что все ожидают какого-то заявления именно от него, растерянно спросил:

— Но почему… почему ты не хотела говорить мне этого сразу?

— А у меня была возможность? Вспомни все произошедшее с того момента, как вы сюда пришли, — хмуро пояснила сеньорита, — и скажи, когда именно я могла бы это рассказать?

Однако Кандирд не хотел ничего вспоминать, для него жизнь уже четко разделилась на две половины, та, без неё, и эта, с ней, и он точно знал, что в ту, прошлую, не хочет возвращаться ни за какие сокровища.

— Извини… это я от неожиданности. Но неужели ты думала… что для меня это имеет значение? Я люблю тебя, сто раз это говорил, и готов повторять бесконечно. И то, что ты стала дриадой, абсолютно ничего не меняет, — принц нежно поцеловал Илли руку, страстно мечтая, чтоб все побыстрее позавтракали и разбрелись по своим делам. Или можно уже увести ее на прогулку?

— Значит, вы вчера привели нас сюда вдвоем, — сообразил Бенгальд, — дьявол, я должен был догадаться, ведь мелькнуло подозрение. Но меня сбили с толку глаза Илли, я точно видел в зеркале, что они были серые.

— Да они и сейчас серые, — воспользовался удобным случаем заглянуть в глаза любимой младший принц, — Лира точно не пошутила?

— Нет, — засмеялась Илли, чувствуя, как тают в сердце последние крупинки сомнения, — это секрет дриад. Но вам я доверяю. Мы можем менять и глаза и волосы. Однако, после того, как сделаем что-то… с применением силы, обретаем истинный облик. А мне не хотелось пугать слуг или вызывать подозрения, вот и вернула свой привычный вид. Да и не успела я за три дня привыкнуть быть другой. Эти дни меня усиленно учили… даже на минуту из дома не выпускали. Необученная дриада может потеряться в мирах.

Лучше бы она этого не говорила, сообразила Илли в следующую минуту, руки жениха мгновенно стиснули ее талию плотным кольцом, словно дриада могла уйти прямо со стулом.

— Не волнуйся, — светло улыбнулась она Канду, — я здесь привязана. Это пока я была нестабильна, мать даже не пыталась открыть путь в этот мир. Хотя я и сильно переживала… знала, что вы волнуетесь.

— А что произошло с колдуном? — Вспомнил про нерешенные тайны Бенгальд, — как оказалось, что он сгорел?

— Это наши матери… мама и мать Апраксия, — Лире надоело сидеть молча, — они заранее предусмотрели вероятность такой ситуации и проработали план действий. Апраксия может ловить бандитов заклинанием стазиса. Они как бы выпадают из времени, причем вперед. В будущее. А потом хранятся где-то в междумирье и у нее в запасе всего две–три секунды, чтоб достать их в том же виде, в каком забросила. Вот она и поймала однажды шахидок… это женщины–самоубийцы, обвешанные мощной взрывчаткой. Они собирались взорвать себя в метро… ну это место вроде вашей пристани и там всегда много мирных людей. Вот этих шахидок Апи и бросила вместо Илли и Юнизы. Илли написала кровью условный знак, что нужно забрать их двоих, больше никого ценного там нет. Ей Юни успела рассказать.

— А как вы обнаружили тех воинов? — теперь Бенг казалось, потерял интерес к брату и его невесте и слушал только словоохотливую дриаду.

Про то, как дриады вырастили траву, а магиня сделала ловушки, как командир заколол одного из соратников, за то, что тот не сдержал крика боли, как лечили раненых и переводили вооруженных вилами селян из деревни в деревню. Бенгу нравилось, что Лира рассказывает все подробно и детально, ни грамма не ломаясь и не сбиваясь на несущественные детали, но настораживало только одно.

— Вы замечательный рассказчик, сеньорита, но я вынужден вас попросить… не рассказывать этого больше никому.

— Что?! — Потрясенно переспросила дриада и вдруг захохотала, весело, заразительно.

Принц озадаченно оглянулся на Илли, спросить, а что такого он сказал, и обнаружил, что та тоже смеется, причем так же заливисто.

— Иногда мне удается рассмешить прелестных девушек, даже не прилагая ни малейших усилий, — с едва заметной досадой сообщил главный прокурор брату, явно не понимающему, отчего так звонко смеются сестры, и тем не менее тоже сиявшему счастливой улыбкой.

Сообразив, что Кандирду хватает для абсолютного блаженства простого осознания, что его Илли тут, рядом с ним, и ей весело, Бенгальд шутливо вздохнул и подвинул к себе тарелку с едой. Старательно делая вид, что перестал обращать на смеющихся внимание.

— Бенг, не обижайся пожалуйста, — отсмеявшись, попросила Илли, — это я виновата. Когда мы шли сюда, я дала Лире точные инструкции, кому можно рассказывать все, а кому ничего. Неужели ты считаешь, что наш папа мог не научить её хоть чему-то из того, что умею я?! Это ты еще с ним не знаком.

— Извините, сеньорита, — мгновенно признал свою оплошность третье высочество, — а это вам знакомо?

И он быстро встряхнул кистью руки, высыпая сразу несколько условных жестов. Лира ехидно сморщила носик и ответила такой же быстрой жестикуляцией.

— Отлично. А вы не хотите получить очень выгодную работу?!

— Не–а, — загадочно усмехнулась девушка, — не хочу.

— Но ведь вам скучно будет… сидеть целыми днями во дворце?

— Вот это и есть моя сиреневая мечта, пожить хоть денек спокойно, — невозмутимо фыркнула дриада.

— А если она исполнится?

— Тогда придумаю новую.

— Бенгальд, не трать время, — тихо вздохнула Илли, — она может так ни о чем разговаривать хоть весь день.

— И кто тебя просил портить тренировку? — В притворном возмущении закатила глаза Лира, — он так хорошо вел партию.

— Доброе утро, — в столовую ворвались Ингирд с Седриком, — можно к вам?

— Можно, — кивнул Кандирд, — мы принимаем поздравления. Илли взяла мой браслет. Всерьез.

— Наконец-то я дожил до такого светлого дня, — искренне обрадовался Ингирд и заметил корзину с цветами, — жаль, что мы не догадались цветов принести… но мы сейчас исправимся.

Седрик просто умиленно улыбался, глядя на цветущее счастьем лицо друга.

— Нет! — Мгновенно поднял руку Кандирд, — не вздумайте. Я отдал приказ, ни одного срезанного цветочка во дворце быть не должно.

— А в горшках? — Ингирд всегда умел мгновенно находить альтернативные ходы.

— Хоть сотню, — хмыкнула Лира, и вопросительно скосила взгляд на сестру.

— Да, в горшках можно, — кивнула та друзьям, — только не говорите никому… даже вашим сеньорам, того что я сейчас скажу. Я теперь дриада… и это знают только присутствующие. Меня столько проверяли, что все уверены в моей человеческой расе. Я хочу иметь… небольшую фору на всякий случай.

— Дьявол, — мгновенно просчитав все варианты, слегка нахмурился Ингирд, — во мне ты можешь быть уверена. Никому не скажу, тем более фаворитке. Я как раз намерен выдать ее замуж.

— Что случилось? — Заволновались друзья.

— Она сама попросила. Сказала, что не предполагала, что с ее характером так трудно быть фавориткой. Что она предпочитает быть полновластной хозяйкой в небольшом поместье, чем гостьей во дворце.

— Умная девушка, — процедил Бенгальд, — блестяще сыграла партию. Нужно будет предупредить матушку, ты же не собираешься держать её при себе?

— Я похож на дурака? Конечно, нет. Если мог бы, сейчас отправил отсюда.

— Скажи, пусть собирается, — скомандовал Бенгальд, и обернулся к дриаде, — сеньорита Лира, вы сможете провести двоих? Мне, к сожалению, пора вас покинуть.

— Пусть она выпьет сонное, тогда проведу, — решительно отрезала Лира, — Я не доверяю этой женщине.

— Почему? — Насторожился третий принц.

— Как папа говорит, нет общих интересов. Если она бедная бесприданница и сирота, почему не проявила интереса или сочувствия к детям с такой же судьбой? Нормальные люди, испытавшие эту долю на себе, обычно питают к подобным особые чувства, потому что как в зеркале видят в них свое детство. Вот мы с Илли, хотя жили далеко от отца с мамой, точно знали, что у нас есть любящие родители. И, тем не менее, сполна хлебнули презрения и чванливости богатых дам. И если бы этих детей не взяла Илли, их устроила бы я. А Ромилла к ним относилась именно так, как эти высокомерные холеные дамы, никогда не испытавшие на собственной шкуре ни голода, ни унизительных взглядов.

— Может, все-таки согласитесь на должность, сеньорита, — выслушав это пояснение, с надеждой смотрел на Лиру главный прокурор, — я вам буду очень хорошо платить, по–родственному.

— Вы так замечательно уговариваете, ваше высочество, — мечтательно улыбнулась ему Лира, — однако по–родственному я обычно работаю бесплатно… и считаю, что менять принципы — признак дурного тона.

— Работаете? — Бенг изумился только на один миг, потом сообразил, неверяще поглядел на Илли.

А получив в ответ жест, что это точные сведения, мрачно задумался, выходило, что если Лира считает себя членом отцовской команды, то и ее названная сестра не может оставаться в стороне. Наконец не выдержал и спросил Илли, напрямик, — значит и ты?

— Увы, — ничуть не смутилась та, — ты же тоже делаешь всё для семьи бесплатно.

— И вообще, что вы так волнуетесь, ваше высочество, — невинно подхватила Лира, — года через… хм, полтора, после свадьбы Илли, когда мы будем одной семьей, я так и быть, выполню одно–два ваших задания бесплатно.

— Илли, — вопросительно смотрел на невесту Кандирд, не на шутку огорчившийся такой долгой отсрочкой свадьбы, но думавший сейчас совсем о другом, — я надеялся, что ты больше не полезешь ни в какие… переделки. Ведь это очень опасно.

— Опасно. Потому мы и действуем вместе, — мягко ответила невеста, — чем больше дриад, тем меньше риск. Не бросим же мы в беде матерей или Юнизу? Не забывай, она не только меня, но и тебя спасла.

— Вот, — вошел в столовую Ингирд, неся в руках спящую фаворитку, — вещи служанка собирает.

— Вещи позже бросим, — решила Лира, шагнув к зеркалу, и вдруг замерла, — Гарстен, нужно людей.

— Не нужно, — ответила зеленоглазая женщина, стоящая посреди возникшей рядом с зеркалом группы из четырех человек, державших в руках корзины и узлы, — по одному человеку мы и сами проведем. Доброе утро.

— Папа, — Илли ринулась с места, потащила за собой встревожившегося жениха, — познакомься.

— Лет двенадцать назад я имел честь быть знакомым с его высочеством, — учтиво склонил голову сухощавый человек чуть выше среднего роста с резковатыми чертами лица и серыми проницательными глазами.

— Мне жаль, но я не помню, — честно признался принц, чувствуя себя перед этим человеком как на экзамене перед магистром философии, — однако очень рад вас видеть. Ваша дочь взяла сегодня мой браслет, и я надеюсь, что у вас нет никаких возражений по этому поводу?!

— Ваше высочество, — глядя принцу прямо в глаза, с достоинством ответил граф ле Трайд, — мои дочери рассудительные и самостоятельные сеньориты и имеют полное право сами решать такие вопросы. А мы всегда и во всем им доверяем и во всем поддерживаем.

— Спасибо, папа, — Илли шагнула к отцу, и тот нежно поцеловал ее в лоб.

— Будь счастлива, дочка.

Потом девушку немного потискали матери, но очень скоро заторопились.

— Нас ждут во дворце. Мы пришли только поздравить. А вы хотели кого-то провести? Давайте, мы заберем.

— Во дворце четверо наших солдат, — вовремя вспомнила Илли.

— Ну, хорошо, мы их вернем. Илли, мы оставляем вам бабушку Симану, ты говорила где-то недалеко у тебя поместье? Она хочет пожить спокойно, можно ее туда отправить?

— Конечно, там у меня есть травница, им будет хорошо вместе.

— Кого берем отсюда?

— Принца Бенгальда и вот эту спящую сеньору.

— Простите, ваше высочество, — учтиво поклонился Хингред, — мы немного засуетились со своими проблемами.

— Не извиняйтесь, в этом деле я тоже кровно заинтересован. Речь ведь шла о моем брате, а Илли мне друг. Надеюсь, и с вами мы тоже станем друзьями. Мне очень жаль, что я не смог помочь вам в трудный момент.

— Мне тоже, — неопределенно кивнул Хингред, — А плащи есть?

Через несколько минут столовая почти опустела, воины, вернувшиеся из столицы, ушли вместе с командиром, травницу дриады отправили в поместье, Апраксия с Юнизой вернулись в замок, который магиня объявила своей собственностью.

Кроме Илли с принцем остались лишь сумрачный Ингирд с Седриком и беззаботно поедающая мороженое Лира.

— Чем будем заниматься после завтрака? — деловито поинтересовалась она у притихшей компании.

— Я хотела сходить в канцелярию, — виновато покосилась на Канда секретарь, тайком спрятавшая зелень глаз, после того, как они помогли матери с переходом, — а потом поговорить с сиротами. А если понадобится, и с актерами. А тебе предстоит посадить сто розовых кустов.

— А зачем тогда тут садовники? — Резонно возразила Лира, — пусть сделают лунки и посадят кустики, а я помогу им приняться. И вообще, мне обещали отдых, а пользуются тем, что я не могу пройти мимо умирающего растения. Или животного. Это настоящее рабство.

— А может, погуляем вместе, радость моя? — обрадовался предлогу Кандирд, — сейчас в саду по утрам так замечательно.

— Ладно, рабыня ты наша, — засмеялась Илли, — идем гулять вместе. Я тоже хочу что-нибудь посадить… почему-то мне кажется, что слуги успели обнести половину кустов.

— А куда эти корзины? — Указал глазами на багаж, оставленный графом и его спутниками Седрик, — что там такое?

— Наша с Лирой одежда, из моего мира. Проследишь, чтоб поставили в моей комнате и не трогали? Мы сами позже разберем.

— Прикажи настрого, — добавил Кандирд, и остановился как вкопанный, — Илли! Но ведь тебе теперь положены другие покои. Те, в которых обычно останавливается матушка.

— А если она приедет? — заупрямилась Илли, — да и вообще мне мои нравятся. Я столько сил потратила, чтоб они стали уютнее. Мы все равно тут недолго проживем, ведь через несколько дней юбилей их величеств. Ты же не можешь не присутствовать?

— Я думал, — благодарно заглянул ей в глаза принц, — тебе не захочется туда идти, после того, что ты увидела в зеркале. Ведь это ты была… я верно угадал?

— Верно, — смущенно потупила взгляд девушка, — период цветения у дриад самый нестабильный.