Глава 21
Ведьма

Третий день лил дождь. Люблю дождь, особенно когда не нужно выходить из дому: сидя в любимом кресле с хорошей книгой, так приятно слушать, как он шелестит за стенами… Правда, сейчас мне было не до чтения, и на шорох дождя я не обращала никакого внимания, который день уже пребывая далеко не в самом хорошем расположении духа.

Краткая обзорная лекция касательно происходящего при дворе, любезно прочитанная мне дедом, ровным счетом ничего не прояснила, что удручало. Даже отойдя от дел, дед сохранил свою сеть информаторов, поэтому был более осведомлен о творящемся в высшем обществе, чем любой из тех же придворных. Мы вдвоем долго ломали головы, но в результате вынуждены были признать, что ни явных, ни тайных признаков какого-то готовящегося безобразия в поступках и словах нашей знати найти не можем. Впрочем, я этого ожидала. Тот, кто заварил эту кашу, достаточно предусмотрителен для того, чтобы не позволить себе проколоться на таких мелочах. Вряд ли следует ожидать, что он проговорится за ужином какому-нибудь приятелю о своих планах. А славно было бы… «Представьте, милейший, на следующей неделе я планирую развязать-таки войну между Арастеном и Стальвией. – Да что вы говорите, как интересно! Извольте отведать этого пирога – он восхитителен…»

Любопытно, удалось ли Коллегии вытащить из Дараи имя того, кто подбил ее на противозаконные забавы? И если да, соблаговолят ли господа маги поделиться этим знанием с Арнелием или предпочтут употребить его по собственному усмотрению? У меня были знакомые среди коллежских, но, увы, не того пошиба, чтобы иметь доступ к подобной информации. К тому же приставать с такого рода расспросами несколько чревато… Излишнее любопытство до добра не доводит – факт общеизвестный, но не потерявший от этого своей актуальности.

Я зашла в самый что ни на есть тупик, отсюда и проистекала моя хандра и нежелание заниматься хоть чем-нибудь. Раз за разом я возвращалась к поединку с Дараи, пытаясь понять, в чем же я ошиблась. И в который раз убеждалась, что никак не могла не заметить постороннего мага. А раз я не могла его не заметить, так, может, его и вовсе там не было? Во всяком случае, среди слуг Дараи не нашлось никого обладающего хотя бы зачатками магических способностей, да и вокруг дома мне не удалось обнаружить следов чьей-либо деятельности. Хорошо, но в таком случае каким образом Дараи умудрилась поднять мертвецов совершенно недоступным обычной ведьме способом, который пристал лишь хорошему магу? А Дараи была именно что обычной ведьмой, старой, сильной и опытной, но и только, безо всяких отклонений, за это я готова была ручаться!

«Это не тупик, это замкнутый круг какой-то», – мрачно подумала я, раскуривая почти погасшую трубку. Дым и так уже плавал в моем кабинете плотными клубами, но меня это не волновало.

Придя к логичному выводу, что и сегодня ни до чего ценного не додумаюсь, я решила съездить к деду, выслушать очередную порцию придворных сплетен. Сплетни общегородские всегда интересовали меня куда больше, но в данном случае личный интерес никакой роли не играл. Только деда следует заранее предупредить о своем визите, с него станется куда-нибудь исчезнуть, не сказавшись, а просто так мотаться туда-сюда под дождем у меня не было никакого желания.

Я распахнула окно – на улице заметно похолодало, – прищурилась, высматривая какую-нибудь птицу, годящуюся на роль посыльного. Давно уже собираюсь завести ручную ворону, чтобы не искать всякий раз новую, во всяком случае в городе, да все никак. Птицы, как назло, попрятались от дождя, даже воробья завалященького не было видно. Придется, видимо, нагрянуть в гости к деду нежданной…

Я раздраженно захлопнула ставни – на подоконник успело натечь, дождь шел нешуточный. И почему бы Коллегии не придумать какой-нибудь способ мысленной связи? Это намного упростило бы всем жизнь! Не надо искать птиц-курьеров, возиться с ними… Подкинуть им идею, что ли? За основу можно было бы взять тот же принцип, по которому птицы-посланники передают сообщения. Хотя нет, здесь я дала маху: птица ведь не равноправный участник общения, мы просто подчиняем ее своей воле, заставляя выполнять то или иное действие…

Стоп! Я застыла на месте, боясь спугнуть еще не оформившуюся мысль. Если… Если то, о чем я думаю, возможно, то все встает на свои места!

Подчинять своей воле можно птиц и животных, в том числе животных достаточно развитых, тех же собак, к примеру, хотя с ними работать сложнее. И никто не говорил, что подобного нельзя проделать с человеком, который ведь тоже, по большому счету, животное, что бы там ни утверждали многочисленные сторонники божественного происхождения человечества. Да что далеко ходить за примером: достаточно вспомнить ловкого вора Ирео Везунчика, не чуждого магии, который заставил мальчишку-конюха выполнять его указания. Правда, мальчика он застал сонным и фактически держал в бессознательном состоянии. С человеком, осознающим себя, такой фокус проделать намного труднее, я полагаю. Но вряд ли невозможно. А если вспомнить о том, как проводятся допросы специалистами Коллегии…

Я говорила уже, искусство допрашивать магов дано не каждому, этому нужно долго учиться, и такие маги весьма ценятся Коллегией… Разумеется, под пытками любой хоть маг, хоть обычный человек выдаст все, что угодно, но может и просто оговорить себя. Как убедиться, что он не лжет? Тут-то и приходят на помощь маги-палачи. Наименование не вполне точное, конечно, но…

Насколько мне было известно, маги-палачи каким-то образом перехватывали управление телом и разумом допрашиваемого, так что тот не мог ни противиться вопросам, ни умалчивать о чем бы то ни было, ни лгать… Сил у магов-палачей это отнимало очень много, зато способ был более чем действенным. А если можно заставить человека отвечать на вопросы, то кто сказал, что нельзя принудить его сделать что-то против его воли?

Я в возбуждении зашагала по кабинету. Допустим, Дараи в самом деле кто-то управлял. Кто? Маг, здесь сомнений быть не может, причем маг очень сильный и умелый, другому это было бы не под силу.

Кстати, раз я так уж уверена в том, что находящимся в сознании человеком можно управлять, неплохо было бы убедиться в этом на практике, так сказать. У меня имелись только две кандидатуры, слуги Рима и Дим. Кандидатуру Дима я, по некотором размышлении, отвергла: у конюха определенно был непорядок с головой, он жил в своем собственном замкнутом мирке, поэтому чистого эксперимента с ним бы не получилось. Значит, Рима…

Я села в кресло, прикрыла глаза и сосредоточилась. Воспользуюсь тем же приемом, который безотказно действует на птиц, и посмотрю, что получится…

Рима возилась на кухне с обедом, я нащупала ее сознание очень быстро. Весьма странное ощущение – пытаться воздействовать на другого человека, я даже не смогу подобрать слов, чтобы описать его в деталях. Могу лишь сказать, что делом это оказалось очень нелегким. Даже не осознавая, что происходит, Рима вполне успешно сопротивлялась моим попыткам заставить ее, скажем, передвинуть посуду на столе. Давить сильнее я не хотела, опасаясь за Риму. В конце концов, правда, мне удалось как-то войти в резонанс с сознанием Римы, и, повинуясь моему указанию, она добавила специй в готовящееся жаркое. На этом я оставила служанку в покое и задумалась.

Даже после этого простого приема я ощущала упадок сил. Надо думать, манипулировать сильной ведьмой на несколько порядков сложнее, тем более что она наверняка заметит чужое влияние и будет сопротивляться ему вполне осознанно (недаром маги-палачи обычно очень сильны и ценятся не меньше судебных магов – работать с подследственными не так-то просто). Значит, управлять Дараи должен был или совершенно непомерной силы маг, какого я и представить-то себе не могла, или… здесь что-то другое. Любопытно, а если… Если человек добровольно пойдет на сотрудничество и позволит кому-то управлять своими действиями, сильно ли это облегчит задачу манипулятору? Проверить это можно было опять-таки только опытным путем, но уже не на слугах. Хотя Рима и Дим живут у меня уже давно, всего связанного с магией они боятся до потери сознания. Впрочем, в доме я магией не злоупотребляю, поэтому поводов для беспокойства у них просто нет. Но вот добровольно поучаствовать в моем эксперименте они точно не согласятся, а принуждать их смысла нет, мне не это нужно…

Можно было просто остановиться на достигнутых выводах, но меня снедало банальное любопытство, требующее немедленного удовлетворения. В самом деле, что ли, отправиться к деду? Но он-то точно меня добровольно в свое сознание не допустит, скорее уж я сама стану подопытной, а этого мне вовсе не хотелось! Выходит… Я только вздохнула: кандидат на роль подопытной крысы у меня оставался только один.

На сей раз мне повезло: на дереве у ворот притулилась мокрая облезлая ворона, определенно дожидавшаяся, когда Рима вынесет помои. Увы, обеда бедолаге не досталось, я своей злобной волей вынудила птицу сняться с относительно сухого места и сперва залететь в дом, а потом отправиться в город. Конечно, лейтенант Лауринь послания, переданного обычным для магов способом, не поймет, но ворона и записку донести в состоянии. Искренне надеюсь, что лейтенант сегодня не стоит в карауле, иначе его сослуживцев ждет поистине незабываемое зрелище…

Несмотря на непрезентабельный внешний вид, облезлая птица оказалась неплохой летуньей, во всяком случае, обернулась назад она мгновенно. Я, признаться, подозревала, что ворона больше никогда не прилетит ко мне на двор, а вот поди ж ты, вернулась, уселась на прежнее место, обиженно каркнув, нахохлилась и снова погрузилась в ожидание. Сказать Риме, чтобы бросила ей каких-нибудь объедков, что ли?..

Провести в жизнь это пронизанное любовью к живой природе решение я так и не успела, потому что у ворот объявился будущий подопытный объект. Тоже быстро прискакал, значит, точно не стоял в карауле, оттуда так просто не сбежишь.

Вид у лейтенанта был самый что ни на есть плачевный, у него даже с кончика носа капало, не спасал и плащ с капюшоном. Вообще-то гвардейцам полагается еще и форменный головной убор, только они гордо им пренебрегают, надевая лишь по острой необходимости. Правильно, в общем-то: на редкость уродливая вещь, зимние шапки выглядят не в пример лучше. Очевидно, проливной дождь по разряду острой необходимости не проходил, и Лауринь предпочитал мокнуть. На его счастье, плащ у него оказался вполне приличным, так что одежда лейтенанта хоть и пострадала, но хотя бы не была мокрой насквозь.

– Госпожа Нарен, – с порога козырнул Лауринь. Вид у него был встревоженный и исполненный готовности немедленно куда-нибудь мчаться и что-нибудь делать. – Что-то случилось?

– Ничего не случилось, Лауринь, просто вы мне понадобились, – отозвалась я. – Проходите, садитесь. Хотя нет, лучше постойте, пока не обсохнете немного. Или вон на подоконнике устройтесь, его все равно залило.

Лауринь, похоже, уже совсем привык к моей манере обхождения, поскольку беспрекословно присел на подоконник, удрученно покосившись на свой мундир.

– Слушайте, – сказала я и кратко обрисовала Лауриню ситуацию, начав, естественно, с того, до чего мне удалось сегодня додуматься.

– Госпожа Нарен! – воскликнул лейтенант, не дослушав до конца. – Но это же значит… Это значит, что вы… что вы…

– Что я не вовсе уж завалила дело, – хмыкнула я. – Хотя я могла бы и раньше до этого додуматься. Ладно, будет об этом. Теперь о том, зачем мне понадобились вы…

В двух словах я описала Лауриню то, для чего он мне нужен. Физиономия у лейтенанта сделалась несколько обескураженной.

– Приказать вам я не могу, – завершила я свой монолог. – Заставить тоже. Так что, Лауринь, вы вправе отказаться, и…

– Я согласен, – не дал мне договорить лейтенант. – Что я должен делать, госпожа Нарен?

– Ничего, – ответила я. И откуда только берутся такие, как Лауринь? Даже ведь не спросил, чем чреват для него мой эксперимент. Умишка не хватает бояться всерьез или он просто настолько мне доверяет? Хм… – Просто постарайтесь не думать ни о чем конкретном. И, когда вы почувствуете мое, скажем так, присутствие, не сопротивляйтесь. Это наверняка будет неприятно, Лауринь, учтите, но раз уж вы согласились, то потерпите. И еще – запоминайте все как следует. Потом расскажете мне, что вы чувствовали.

Лауринь кивнул, принимая собранный вид.

– Не напрягайтесь, – велела я. – Не думайте ни о чем. У вас это должно неплохо получиться…

…Мне удалось воплотить задуманное в жизнь с третьей попытки. Вот это было действительно необычным ощущением: я словно скользнула в чужой разум, не оказывающий никакого сопротивления, в чужое тело – голодное, кстати, тело, – как рука в тесную, не разношенную еще перчатку. Вот, значит, каково это… В самом деле, если объект не противится воздействию, управлять им намного легче, это почти не требует усилий. Но чтобы объект не сопротивлялся, он должен осознанно допустить другого в свое сознание… Значит, Дараи сделала это добровольно. И тот неизвестный мне маг имел возможность наблюдать за происходящим глазами ведьмы, а в нужный момент вмешался. Кстати, а как насчет магии? Я ведь хотела проверить еще одно свое предположение…

Я заставила Лауриня пройти через всю комнату к столу – на лице лейтенанта отражалось безграничное удивление вкупе с легким испугом, не более того, – и вытянуть руку. Попробуем что-нибудь совсем простое, например…

Свеча на столе вспыхнула и разом оплавилась до половины, Лауринь вскрикнул, и контакт оборвался. Но ведь получилось!

– Отлично, Лауринь! – сказала я, подходя к лейтенанту. – Все, как я и предполагала! Что у вас с рукой? Покажите.

– Ничего, госпожа Нарен, ерунда… – Лауринь хотел было спрятать руку за спину, но я перехватила худое запястье и развернула руку лейтенанта ладонью кверху.

Кончики пальцев у Лауриня оказались обожжены, так бывает у неопытных магов, начинающих работать с огнем. Должно быть, я немного не рассчитала усилия, когда решила заставить лейтенанта зажечь свечу.

– И правда, ерунда, – сказала я, прикасаясь к его пальцам, и от ожогов не осталось и следа. Я выпустила руку Лауриня и вернулась в свое кресло. – Ну что ж… Благодарю вас, лейтенант, вы очень мне помогли. Расскажите теперь, что вы чувствовали?

– Ну… – Лауринь задумался. – Очень странное ощущение, госпожа Нарен, как будто тело и мое, и не мое одновременно. А когда оно двигается само собой, то… не по себе, в общем…

– Не страшно?

– Ну, если бы я не знал, кто это со мной делает, наверно, сделалось бы страшно, – пожал плечами лейтенант. – Но это же были вы…

Я только вздохнула. Более связного рассказа от Лауриня я вряд ли добьюсь, впрочем, это не столь и важно.

– Хорошо, – сказала я. – Хотите теперь услышать, для чего нужен был ваш подвиг?

Лауринь молча кивнул, снова усаживаясь на подоконник.

– Ну что ж… – Я вздохнула и откинулась на спинку кресла. – Помните, я сказала: скорее всего, некий маг управлял Дараи? Как мы с вами только что убедились, это вполне возможно; более того, это очень просто, когда управляемый не сопротивляется вторжению в свое сознание. Удерживать постоянный контакт сложнее, это требует практики, ну да неважно. Так вот, Дараи как минимум единожды добровольно позволила неизвестному проделать с собой такой фокус.

– Почему как минимум единожды? – нахмурился Лауринь.

– Потому что одного раза хорошему магу достаточно, чтобы поставить некий блок в сознании человека, – пояснила я. Это тоже недавно мне вспомнилось, как раз когда я размышляла о магах-палачах.

Преступники, особенно те, что не чужды магии, могут вполне успешно сопротивляться попыткам допросить их, могут и пытаться покончить с собой. Раз за разом силой проникать в чужое сознание тяжело даже лучшему магу-палачу, поэтому они используют нечто вроде якорей: оставляют своего рода зарубки в сознании допрашиваемого, а пройти по ним в следующий раз оказывается уже не в пример легче, жертва не сможет воспротивиться… А чтобы пленник не оказывал сопротивления и не попытался убить себя, в сознании его ставятся специальные блоки – и человек физически становится не способен на самоубийство или сопротивление, как бы он того ни желал…

Лауринь выжидательно смотрел на меня, и я сказала:

– Как бы вам объяснить… Это что-то вроде ошейника, что ли, даже если второй раз человек и не захочет впустить в себя этого мага, сопротивляться он уже не сможет. Думаю, даже если Дараи согласилась на долгое… хм… сотрудничество, такой возможностью наш неизвестный не пренебрег. Отсюда ее нежелание назвать его имя или хотя бы описать связанные с ним события – Дараи просто не могла этого сделать, ей запретили.

– А как ей удалось освободиться? – спросил Лауринь.

– Думаю, наш неизвестный не постоянно поддерживал связь с Дараи, – ответила я. – Это все-таки отнимает много времени и сил. Очевидно, попытавшись в очередной раз войти с нею в контакт, он обнаружил, что ведьма попалась. Поскольку Дараи на тот момент была без сознания, то магу ничего не оставалось, кроме как воспользоваться ее телом и освободить ведьму.

– Неужели это так просто? – недоуменно произнес Лауринь. – Вы ведь хорошо ее заковали…

– Лауринь, – усмехнулась я. – Это «хорошо» годилось для ведьмы, и все мои заклятия были рассчитаны на ведьму. Сильный маг снял их, лишь немного повозившись, в этом я уверена. А любопытно, кстати…

– Что любопытно?

– Я заперла силу ведьмы и связала ее тело заклятиями. Но на силу другого человека, воспользовавшегося ее телом, эти заклятия никак не повлияли, – задумчиво произнесла я. – К тому же мага, пользующегося чужим телом, нельзя обнаружить, тогда как он вполне способен работать в полную силу, и следа он не оставляет. И, кстати, Лауринь, вот еще одно неприятное открытие – это, скорее всего, не классический маг, а независимый, как и я.

Судя по выражению лица лейтенанта, он толком ничего не понял, пришлось растолковывать ему разницу между классическими магами и независимыми. Иногда я поражаюсь, каких очевидных, казалось бы, вещей не знают обыватели!

– А почему вы так решили? – не унимался Лауринь.

– Лауринь, поработайте головой, – велела я. – Дараи мы упаковали как следует, она и пальцем шевельнуть не могла, и рот мы ей заткнули. А классическому магу, даже если он пользуется чужим телом, все равно понадобятся руки для пассов и рот для произнесения заклинания. К тому же классическому магу, чтобы поднять мертвецов, придется добрый час разрисовывать местность нужными символами, словом, готовиться. Нет, это независимый маг, Лауринь, и мне это не нравится…

– Госпожа Нарен, а почему он больше не вернулся? – Все-таки лейтенант иногда задавал хорошие вопросы. – После того, как вы второй раз захватили Дараи?

– Вот этого я тоже не понимаю, – призналась я. – У меня сложилось впечатление, будто этот человек постарался поднять как можно больший шум вокруг Дараи, убедить всех в мощи стальвийской ведьмы и посмотреть, что из этого выйдет. Если получится, прикончить меня. Но, сдается мне, я – далеко не главная его цель.

В самом деле, почему маг не вернулся в тело Дараи снова? Отвлекли более важные дела? Или же он просто достиг желаемого – большого скандала вокруг бесчинств стальвийской ведьмы, – и на этом решил остановиться? Если бы знать ответы…

– Словом, Лауринь, – завершила я мысль, – я теперь знаю, как все это было проделано, но по-прежнему не имею ни малейшего представления, чего ради! Впрочем, вру, ради чего – тоже ясно: кому-то необходима война между Арастеном и Стальвией, но вот зачем?..

Я замолчала.

– Госпожа Нарен, – неожиданно подал голос Лауринь. – Как вы думаете, а маги Коллегии могли узнать у Дараи, кто все-таки заставил ее пойти на все это?

– Самой хотелось бы знать, – хмыкнула я. – Но если вы думаете, что я могу заявиться в резиденцию Коллегии и запросто спросить у первого встречного, что там новенького по делу Дараи, то вы ошибаетесь. – Я помолчала. – Если этот неизвестный в самом деле поставил Дараи серьезный блок, тот самый запрет на разглашение связанной с ним информации, то его не могли не заметить. И, очень может быть, сняли, у Коллегии есть хорошие маги, специалисты своего дела…

– То есть, если запрет снят, Дараи может рассказать об этом неизвестном? – подвел итог Лауринь.

– Думаю, да, – кивнула я. – На допросах из нее наверняка вытряхнули все, что она знала, и даже немного больше. Только я, увы, этого узнать не могу…

– А если спросить у самой Дараи? – предложил Лауринь, глядя на меня в упор. Взгляд этот был совершенно несвойственен лейтенанту, каким я привыкла его видеть: решительный, с искоркой опасного азарта.

– Вы с ума сошли, Лауринь? – рассмеялась я, поняв, на что он намекает. – Забраться в резиденцию Коллегии? Нет уж, я предпочитаю менее замысловатые способы самоубийства! А впрочем… – Меня вдруг тоже охватил азарт. – Лауринь, вы наверняка в курсе – когда состоится казнь?

– Послезавтра утром, на центральной площади, – отрапортовал Лауринь. – Публичная казнь, как полагается…

– Вижу, не любите вы это дело, – заметила я.

– Что ж в этом хорошего? – буркнул лейтенант. – Люди с ночи места занимают, как на представление…

– Ничего не поделаешь, традиция, – вздохнула я, ибо сама не слишком одобряла публичные казни. – Впрочем, речь не об этом. Если казнь послезавтра утром, уже завтра Дараи должны привезти в город…

– Почему? – не понял Лауринь.

– Потому что до резиденции Коллегии добрых трое суток пути от города, – пояснила я. – Тащиться по дороге ночью, чтобы успеть довезти ведьму к назначенному времени, маги Коллегии не станут. Значит, они должны были уже выехать. На ночь Дараи определят куда-нибудь в Тюремную башню, она наверняка уже не в том состоянии, чтобы попытаться сбежать…

– А в Тюремную башню пробраться наверняка проще, чем в резиденцию Коллегии, правда, госпожа Нарен? – поинтересовался Лауринь.

– От вас, Лауринь, я подобного не ожидала, – заметила я. – Но да, вы правы, это вполне возможно.

Да… В таких авантюрах я давно не участвовала! Уму непостижимо: независимый судебный маг тайком пробирается в Тюремную башню, чтобы опять-таки тайно задать пару вопросов заключенной там ведьме! Может быть, не стоит прятаться? Я могу пройти туда вполне законным способом, у меня есть на это право. Но в таком случае о моем повышенном интересе к пленной ведьме сразу станет известно Коллегии, а я этого не хочу. Не могу объяснить, почему я с таким упорством продолжала уклоняться от любых контактов с Коллегией, до сих пор никаких неприятностей эта организация мне не доставляла. И тем не менее… Я привыкла полагаться на свою интуицию, а она говорила мне, что будет лучше, если Коллегия продолжит считать меня обычной ищейкой, не способной связать воедино несколько разнесенных по времени событий. Во всяком случае, до тех пор пока я не пойму, чем могут грозить эти события лично мне и всем окружающим в целом…

– Я пойду с вами, госпожа Нарен, – заявил Лауринь, обрывая мои раздумья.

– Этого еще не хватало!

– Но, госпожа Нарен, Его величество приказал мне сопровождать вас!

Подумать только, этот мальчишка еще осмеливается спорить со мной!

– Так-таки и приказал? – осведомилась я.

– Да, – кивнул Лауринь.

– В том числе в совершенно противозаконных вылазках?

– Ну… – Лауринь слегка смешался, но довольно быстро нашелся: – Его величество не уточнял, но из его приказа я могу сделать вывод, что я должен сопровождать вас везде, госпожа Нарен!

– Какой кошмар! – совершенно искренне произнесла я. Нужно все-таки поговорить с Арнелием, пускай как-нибудь конкретизирует свой приказ, пока Лауринь не свел меня с ума своим служебным рвением! – Ну хорошо. Я возьму вас с собой. Иначе вы наверняка увяжетесь за мной тайком, нашумите и все испортите…

– Благодарю, госпожа Нарен, – серьезно сказал Лауринь.

Я только фыркнула в ответ.

– Жду вас завтра вечером, – сказала я и напутствовала лейтенанта: – И оденьтесь в гражданское, будьте любезны, желательно потемнее.

– Так точно, госпожа Нарен, – кивнул Лауринь и испарился.

Что ж… Взять Лауриня с собой придется, иначе в самом деле натворит дел. Впрочем, пусть его, сильно мешать он мне не будет, а заодно сможет постоять на страже, если мне все-таки удастся добраться до Дараи и заставить ее говорить, – задействовать магию мне опять придется по минимуму, чтобы меня не смогли отследить.

Тюремная башня – заведение малоприятное, как, впрочем, и любая тюрьма. Эта башня – единственное, что осталось от когда-то стоявшего на окраине города внушительного замка. Впрочем, тогда окраина не была окраиной, да и города как такового еще не имелось. Сложена башня оказалась на совесть, простояла много лет и рушиться пока не собиралась, так что ее немного переделали изнутри и приспособили для содержания особо опасных преступников, таких, как ведьма Сания Дараи.

Я не сомневалась, что сила Дараи наглухо запечатана магами-палачами Коллегии, к тому же на ведьму навешано множество связывающих заклятий. Таким образом, она уже не опасна для окружающих, и ее вполне можно поместить в Тюремную башню. Войти туда может далеко не каждый, считается, что стражи более чем достаточно, и бдит она весьма чутко, никаких происшествий давно не случалось и случиться не должно.

На следующий день я осторожно навела справки и выяснила, что ведьму в самом деле скоро должны доставить в город и, конечно же, разместить в Тюремной башне. Она, к слову, почти пустовала. Особо опасных преступников Его величество предпочитал баловать государственными хлебами очень недолго – аккурат пару дней, что проходили между судом и казнью, а иногда и того меньше.

Вечером, как стемнело, у моих ворот появился Лауринь. Он, по счастью, внял моим указаниям и снова вырядился во что-то несусветное, но, несомненно, гражданское. Неизвестно, какого цвета эти тряпки были изначально, но теперь я о них могла сказать только одно: они темные, и на том спасибо.

– Доедем до Королевского моста, – сказала я лейтенанту. – Оттуда придется идти пешком. Впрочем, там не особенно далеко.

Лауринь молча кивнул, и мы отправились в путь…

Наше проникновение за посты охраны и непосредственно в Тюремную башню прошло до неприличия просто. Собственно, мимо постов мы прошли, почти не таясь, – тут я еще рискнула применить простенькое заклятие, отвлекающее от нас постороннее внимание. Правда, на всякий случай заклятие это взяла не из арсенала мага, а из ведьминских придумок. Точно так же вошли мы и в башню – между прочим, надо будет намекнуть Арнелию, что этакой охраны маловато. Мага, если он воспользуется хотя бы слабеньким заклятием, отследят установленные на входе приспособления, но они не способны засечь ведьму, даже сильную. С этим хорошо бы поработать. Хм… И как, интересно, я объясню Арнелию, откуда у меня взялись такие сведения? Или я решила пробраться в Тюремную башню под покровом ночи, чтобы убедиться в надежности ее охраны? Почему бы и нет, я всегда славилась эксцентричностью…

Вот внутри башни от заклинания можно было со спокойной совестью отказаться: все равно темно, а надзиратели по этажам лишний раз не ходят, благо следить тут особенно и не за кем.

Дараи я нашла легко, ее держали в камере на пятом этаже. Охранники, которым полагалось следить за ведьмой, прочно осели в караулке; впрочем, охрана и не была нужна, с ведьмой слишком хорошо поработали…

При слове «камера» в воображении обычно всплывает картинка тесной комнатушки два шага на полтора, с массивной, окованной железом дверью, прочным замком и решеткой на окне, ежели такое имеется в наличии. В Тюремной башне подобных роскошеств предусмотрено не было. Камеры, правда, были как раз два шага на полтора, и решетки тоже имелись, но и только. Кто знает, что может отчудить заключенный за запертой дверью, пусть лучше будет на глазах, решили те, кто приспосабливал Тюремную башню к ее нынешнему назначению, и, недолго думая, попросту отгородили прочными решетками небольшие – только-только развернуться – клетушки. Соломенная подстилка да голые стены – вот и вся роскошь.

Дараи сидела в углу, скорчившись и подтянув колени к груди. Теперь она уже не казалась моложавой благородной дамой, тщательно следящей за последними веяниями моды. Нет, сейчас она выглядела именно той, кем являлась на самом деле – старой ведьмой. Ее успели переодеть в платье из грубой серой ткани, седые волосы были распатланы и закрывали все лицо, запястья и щиколотки украшали массивные кандалы. У Дараи явно не осталось сил, специалисты Коллегии выжали ее досуха, а восстановиться она уже не успеет…

– Лауринь, – шепнула я. – Постойте у лестницы, если кто пойдет, дайте знать.

Лейтенант молча кивнул и пристроился на лестничной площадке. Я же подошла вплотную к решетке, за которой сидела Дараи.

– Сания! – позвала я шепотом. – Сания Дараи, вы меня слышите?

Ведьма вздрогнула и медленно подняла голову. Выглядела она ужасно, это можно было понять даже в неверном свете чадящего факела, с грехом пополам освещавшего этот участок коридора. Дараи теперь выглядела не на пятьдесят лет, а на все прожитые годы сполна. Прямо скажу, малопривлекательное зрелище.

– Вы?.. – Она, кажется, немного удивилась.

– Да. – Я присела на корточки, чтобы видеть лицо Дараи. – Я хотела задать вам пару вопросов.

– Нет… – Дараи вздрогнула всем телом. – Пожалуйста… не надо больше вопросов…

Тихо звякнули цепи – ведьма закрыла лицо изуродованными руками. Я только покачала головой: похоже, сперва специалисты Коллегии применяли традиционные методы допроса и только потом перешли к магическим…

– Вы им все рассказали, – сказала я утвердительно. – Об этом вашем таинственном знакомом.

– Да… – прошелестела Дараи.

– Тогда скажите мне то же самое, – попросила я. – Теперь-то вы можете это сделать, я думаю?

– О да… – Дараи хрипло рассмеялась, закашлялась и долго не могла отдышаться. – Я могу сказать вам то же самое, что сказала им, – я ничего не знаю о нем!

– Очаровательно, – хмыкнула я. – Вы запросто даете какому-то магу управлять вами, он вынуждает вас уехать из дому и заняться сурово наказуемым делом, он, опять-таки пользуясь вашим телом, оказывает сопротивление судебному магу… И вы утверждаете, что ничего о нем не знаете?

– Да… – Дараи подняла голову и посмотрела на меня. Взгляд у нее был усталый и безразличный. – Я даже имени его настоящего не знаю…

– Но как-то он все-таки назывался?

– Он называл себя Наором, – ответила Дараи. Наор? Очень мило, а главное, с выдумкой – назваться именем одного из достославных героев древности. Чем именно был славен герой, навскидку не припомню, но в том, что он совершил массу бессмысленных и опасных для окружающих деяний, даже не сомневаюсь!

– Но как вы вообще с ним познакомились? – спросила я. Нет, похоже, все зазря. Толку от Дараи не добиться…

– Он написал мне… – Дараи чуть оживилась. – Я состояла в переписке со многими магами, он говорил, что услышал обо мне от кого-то из моих знакомых. Мы некоторое время переписывались, это было интересно… Адреса всякий раз были разные – постоялые дворы, все в таком роде…

– Переписка сохранилась? – перебила я.

– Нет, я не храню подобного рода корреспонденцию, – ответила Дараи. – Научена горьким опытом…

– Жаль… – искренне сказала я. В самом деле, очень жаль, я бы дорого дала за то, чтобы почитать эти письма! – И что было дальше?

– Дальше… – Дараи откинула с лица седые пряди. – Наор много рассказывал о новом способе общения между магами, напрямую, на любом расстоянии… Писал, что ему интересно, сработает ли это с ведьмой…

– Что ж, понятно, – хмыкнула я. – Вам тоже было интересно, и вы предложили поставить опыт на себе, так?

– Да, – кивнула Дараи. – Опыт удался, мы… пообщались. Потом… я все помню как-то смутно. Собралась, уехала из поместья, взяв только несколько слуг… и все деньги и драгоценности, что были. Потом этот дом в лесу, и… и…

– И все эти жертвы, – докончила я. Похоже, этот Наор неплохо поработал с Дараи. – Я полагаю, вы не по своей воле устроили этот… пир духа?

– Нет, – качнула головой Дараи. – Я не хотела начинать, но… мне пришлось. А потом… Это затягивает. Без этого уже не можешь жить… Я не буду оправдываться, госпожа Нарен, мне это нравилось, и я не могу уже сказать, где была воля Наора, а где моя собственная.

– Освободил вас, конечно, тоже он.

– Видимо, да. Я пришла в себя уже снаружи, – произнесла Дараи. – Я видела, как вы с этим мальчиком выбежали во двор… А потом это заклятие… его применяла не я.

– Знаю, – кивнула я.

– Я его знала, – продолжала Дараи, – но ни разу им не пользовалась, я же ведьма, но даже будь я магом, у меня все равно не хватило бы и сил, чтобы поднять стольких…

– Но когда мы сошлись один на один, Наора уже не было, так? – спросила я. В этом я была уверена: сражалась я именно с Дараи, а не с магом.

– Он ушел, – кивнула Дараи. – Я… я растерялась, и тут-то вы и не упустили момент…

– Почему же он больше не вернулся? – спросила я. – Не вытащил вас из рук Коллегии, из этой тюрьмы, наконец?

– Должно быть, я больше ему не нужна, – усмехнулась ведьма. – Звучит, как в дурном романе, – он мною воспользовался и бросил…

– И у вас нет предположений, зачем ему это понадобилось?

– Ни малейших, – качнула головой Дараи.

Я помолчала. Да, негусто. Но все же…

– А что вы ощущали, когда Наор вами управлял напрямую? – спросила я. – Ведь, как я понимаю, основную часть времени вы действовали почти самостоятельно, следуя данным им указаниям, а Наор появлялся собственной персоной лишь иногда?

– Да, вы правы… – Дараи помолчала. – Трудно описать… Я могла понять лишь, что он очень силен. – Дараи посмотрела на меня в упор. – Сильнее вас, несомненно, и намного…

– Очень утешительная новость, – проворчала я.

– Было еще что-то… – продолжала Дараи. – Почти неуловимое, может, кто и не заметил бы, но я все же ведьма…

Я насторожилась. Ведьмы в самом деле могут чувствовать кое-что, недоступное обычным людям, будь они хоть десять раз магами, это мне было хорошо известно.

– Что именно?

– Я не могу это описать, – вздохнула Дараи. – Это ощущение… просто ощущение, но почему-то каждый раз, как я с ним сталкивалась, мне вспоминались Белые Сестры.

– Белые сестры?! – Я опешила. – При чем они здесь? Мирная община…

– Нет, я не о них, – подняла руку Дараи. – Белые Сестры – это скалы на мысе Фергон, это там, где знаменитый маяк. Я видела их всего один раз, но их увидишь – не забудешь, даже не знаю почему, скалы как скалы… Не представляю, почему их так назвали…

– Значит, скалы на мысе Фергон, – вздохнула я. Час от часу не легче! – Еще что-нибудь?

– Больше я ничего не знаю, – устало ответила Дараи. – Госпожа Нарен…

– Да?

– Я выполнила вашу просьбу, – сказала ведьма твердо. – Выполните и вы мою…

– Выпустить вас отсюда я не могу, – произнесла я. – Об этом даже не просите.

– Я понимаю, – кивнула Дараи и внезапно схватилась за прутья решетки, приблизив ко мне лицо. – Госпожа Нарен, я прошу о другом…

– О чем же?

– Я знаю свою вину и знаю, что заслуживаю смерти. – Взгляд ведьмы был по-прежнему непреклонен. – Но я не хочу умирать на потеху толпе, госпожа Нарен. Поэтому я прошу вас убить меня сейчас.

– Вы имеете на это право, – подумав, кивнула я. Я ведь говорила, что не люблю публичные казни, есть в этом что-то… с душком.

– Вы сделаете это?

– Да, – сказала я не колеблясь. Не потому, что мне было особенно жаль гордую ведьму. Я лишь опасалась, что этому Наору может взбрести в голову вернуться в тело ведьмы утром, на площади. А на казни будет присутствовать и Его величество, и Его высочество наследный принц, и другие высокопоставленные люди… Дараи своей просьбой здорово упростила мне задачу.

Магией здесь не воспользуешься – останутся следы, по которым меня вполне могут вычислить маги Коллегии, они это отлично умеют. Что ж, пригодятся кое-какие навыки, приобретенные еще в юности все у тех же контрабандистов…

– Дараи, – спросила я, протягивая руку за решетку. – Скажите, а за что мой дед давным-давно упек вас за решетку?

– Он еще помнит меня? – В голосе Дараи послышалось веселое удивление, весьма странное для приговоренной к смертной казни.

– Представьте себе, да, – усмехнулась я, дотрагиваясь до шеи Дараи. Главное, знать, куда и как нажать. Следов не останется. Никаких…

– Он так обиделся тогда… – Дараи медленно оседала на пол, все еще держась за решетку. – Какие мы были молодые и глупые… веселые…

Я выждала немного, убедилась, что Дараи не дышит, и поднялась на ноги. Подождала еще немного для верности, глядя на мертвую ведьму. Лицо ее как-то разгладилось, словно помолодело, и выглядело почти счастливым. Любопытно, чем это таким веселым они занимались с моим дедом в молодости?..

– Лауринь, – шепотом окликнула я. – Вы там не уснули?

– Нет, госпожа Нарен. – Лауринь вынырнул из темноты, глядя на меня как-то странно.

– Вы что-то слышали? – спросила я.

– Все, госпожа Нарен, – покаялся Лауринь.

– И что поняли?

– Что вы оказались правы, – ответил лейтенант. – И что Дараи сама ничего не знала. Но теперь… Госпожа Нарен, ведь вы все-таки кое-что узнали?..

– Да, весьма занимательные вещи, – хмыкнула я. – У нас теперь имеется некто Наор, а еще Белые Сестры с мыса Фергон. Ладно, уходим отсюда, Лауринь. Я предпочитаю размышлять в более приятной обстановке.

– Так точно, госпожа Нарен, – откликнулся Лауринь и снова взглянул на меня с тем же непонятным выражением. – Позвольте вопрос?

– Позволяю, – вздохнула я. Бороться с этим бесполезно…

– Если бы Дараи вас не попросила, вы бы все равно ее?.. – Лауринь проглотил последнее слово, но я его прекрасно поняла.

– И как вы догадались, лейтенант? – хмыкнула я.

Лауринь пожал плечами, в темноте движение едва угадывалось.

– Я… подумал просто: а если этот маг вернется завтра? А там же люди на площади будут, простые горожане, дети даже… И что он сделает?

Я не ответила, лишь подумала: несмотря на то что мысли наши шли схожими путями, ключевые моменты получились разными. Я подумала о короле и наследнике, Лауринь – о простых людях. Что ж… Толпа горожан – это тоже немало, но… Что станется со страной и со всеми этими мирными людьми, разом лишившимися короля, наследника престола и прочих важных персон? Хорошо, если Ее величество сумеет удержать власть, а если нет? Лейтенанту предстоит еще учиться и учиться, вот и все, что я могу сказать.