Глава четвертая

Барка останавливалась у пристаней почти всех крупных деревень, мимо которых проплывала — что-то выгружали, что-то загружали. Мы выходили размяться на берег, и, если время позволяло, выводили Сивку и Бурку, чтобы проехаться по окрестностям. В третьей по счету деревне с непонятным названием Борбышки мы свернули на тропу, ведущую в лес, и, проскакав совсем немного, наткнулись на висящего на дереве пацаненка лет шести.

Судя по всему, мальчишка полез за птичьим гнездом, сорвался и зацепился ремнем от штанов за обломок сука. И так и болтался неведомо сколько, этаким кулем с ручками и ножками, ожидая, пока кто-нибудь на него не наткнется и не снимет.

Ти встал ногами на седло, легко подтянулся на ветку и уже через пару минут спустил зареванного пацана мне в руки. Напоив ребенка тайрой из фляги, повернули назад, в деревню. По пути, пока малыш еще был под впечатлением от передряги, в которую попал, Ти прочел ему лекцию о недопустимости разорения птичьих гнезд. Эльфийское отношение к природе моего жениха давало себя знать.

Из дома, где жил юный натуралист, всполошено всплескивая руками, нам навстречу кинулась молодая женщина. И вот тут-то мы это и услышали: «Вилечка мой! Я уж думала, что тебя пираты украли!» Поняв, что сказала лишнее, женщина испуганно прикрыла ладонью рот. Но слово «пираты» уже вылетело.

Через час мы знали уже все. При умении читать мысли задать нужные вопросы было не проблемой.

Оказалось, что близ начала Найры, в Тихом озере, полтора года назад появились пираты. Сначала никто не обратил внимания на то, что одно или два судна не вернулись из плавания вовремя — мало ли что может случиться? — озеро огромное, корабли могли просто изменить маршрут и поплыть в другую сторону. А потом начались налеты на прибрежные деревни. Пиратов было много — несколько десятков хорошо вооруженных бандитов на небольших маневренных суденышках. Появлялись ночью, грабили, отнимали еду, уводили молодых женщин, брали заложников. И в каждом селении грозили жителям, что, если те проговорятся об их существовании, им пришлют назад отрезанные головы пленников, а деревню спалят дотла.

Переглянувшись, мы с Ти отправились к деревенскому старосте. Тот, видя, что кот из мешка уже выскочил, и назад его не запихнуть, хмурясь, рассказал всё, что знал сам. Пираты поселились на каком-то из островов на озере, там, где до них было невозможно добраться с берега. Один такой большой остров с удобным для засад заливом, исстари носившим название Разбойничья лука, располагался напротив истока Найры. Староста предполагал, что лагерь разбойников расположен именно там. Если он был прав, проплыть незамеченными мимо бандитов из реки в Тихое озеро у нас не получится.

Значит, когда «Тихая зыбь» выйдет в озеро, нужно быть готовыми к атаке.

Был еще важный момент: пока пираты не подозревали, что они раскрыты. Надо было найти способ освободить заложников до того, как это станет известно.

Мы попросили старосту забыть об этом разговоре, а сами сели на завалинку — нужно было хорошо подумать, прежде чем начинать ломать дрова. Можно было в лоб выплыть на барке в озеро и разнести бандитский лагерь к троллевой маме — наших сил на это бы хватило. Но, во-первых, этакие ратные подвиги поставят жирный крест на легенде заурядного молодого наемника, везущего домой свою законную Белинду. А, во-вторых, напоследок пираты могли перебить пленных.

Получалось, что надо задержать отплытие барки, назначенное через два часа, до завтра. И ночью обезвредить пиратов и освободить заложников.

Пошли к пристани. Проверив, что на палубе нет матросов, я уставилась нехорошим взглядом на мачту. Бух! — веревки оборвались, и сорвавшаяся рея упала вниз, запутав снасти и перекрутив парус. Никто не пострадал, ничего не сломалось, но невооруженным глазом было видно, что возни тут хватит до завтра. На грохот из кубрика выскочил капитан. Увидел рею и… В общем, мой словарь значительно обогатился, причем не за счет новых выученных слов из драконьего или гномьего.

Подождав, пока лицо капитана приобретет относительно нормальный оттенок — свекольный нормальным я не считала — подошла и осторожно осведомилась, когда барка поплывет дальше. Оказалось, не раньше завтрашнего дня. Отлично!

Солнце еще стояло высоко. Коротая время, мы отвели лошадей на луг попастись, а сами пошли искать трактир — по слухам, там пекли замечательные мясные пироги. По ходу дела связались с Аром, рассказали про пиратов. Тот немедленно рванулся к нам — помочь. Я, правда, подозревала, что заодно Повелитель хочет развлечься — сидение день за днем в представительстве на ворохе бумаг довело бы до ручки любого, сделав встречу что с пиратами, что с троллевыми родственниками, желанным приключением. От помощи мы отказались, заявив, что справимся вдвоем. Ар грустно вздохнул и попросил держать его в курсе.

Съели купленные пироги. Посидели у речки, поболтали ногами, поспрягали неправильные глаголы на драконьем, посмотрели на закат. Наконец, ждать надоело, и мы приняли волевое решение, что уже пора. Отвели лошадей на барку, а то попробует кто украсть — хорони его потом! Под понимающими взглядами матросов сошли с корабля, как бы прогуляться вдвоем, и скрылись в кустах. Через несколько минут, понавесив на себя весь арсенал защитных заклинаний и невидимость впридачу, мы взлетели.

До истока Найры было около трех лиг. Чтобы не заблудиться, неслись в десятке локтей над рекой, огибая кроны слишком раскидистых деревьев. И вот берега раздвинулись, и перед нами в лучах закатного солнца предстало Тихое озеро. Мы зависли в воздухе, осматриваясь.

Я никогда не видела моря. И никогда не была у озер таких размеров — когда берегов не видно, и бесконечная гладь вдали сливается с небом в туманной дымке. Садящееся солнце отбрасывало на зеркальную синь алую дорожку, вода была спокойной и казалась переливчатым шелком, по которому были разбросаны темные заплатки больших и малых островов. Красиво-то как! Завтра выплывем сюда и насмотрюсь вволю, вздохнула я.

Посмотрела на острова. Неподалеку их было несколько, но достаточно большими казались только два.

— Думаю, вон тот, — указал Ти.

— Спорить не стану, — улыбнулась я. Чутье у Ти было как у охотящейся рыси.

Как обычно, эльф угадал. С острова несло чуть слышным запахом дыма. Сначала мы облетели вокруг, посмотрели, что к чему. Ага, десяток суденышек с малой осадкой. Несколько избушек, разбросанных по лесистым склонам, причем, судя по курящимся трубам, кто-то в них живет. И, наконец, большая выходящая к заливу поляна, где горели костры, и сидели, чистили оружие, ели, отдыхали и бродили от костра к костру люди. Да их тут как блох на собаке! — мы сбились, насчитав больше полусотни человек. Может, Арден с его магией массового поражения был бы тут и не лишним…

Подлетев сбоку, аккуратно приземлились среди деревьев.

— Бель, подожди тут. Я пойду, покопаюсь в мозгах у здешнего бомонда — узнаю, сколько тут заложников и где их держат.

— А мне нельзя?

— Лучше не надо, — серьезно посмотрел на меня друг. — Представляю себе, что можно найти в этих головах.

Я подумала и кивнула. И, невидимая, смирно села под елкой — ждать Ти. О чем поразмышлять, у меня было.

Тиану вернулся через двадцать минут.

— В трех верхних хижинах женщины — поварихи, прачки… и просто женщины. В избушке справа — кузнец с сыном, которых угнали из ближайшего поселка. Больше деревенских тут нет.

— Кузнецы, женщины… То есть управляться с лодками из пленных никто не умеет? — разочарованно вздохнула я. Важным пунктом нашего плана был момент, как переправить освобожденных на берег.

— Посмотрим по ходу дела. Живущие на реке обычно умеют плавать. Давай, поднимайся! Пойдем проверим, чтобы в избах не осталось посторонних. Потом поставим защитные купола и примемся за лагерь. Пока возможно, храним тишину. Невидимость не снимаем. Пошли?

Кузнецы уже спали. Ти просто чуть подправил их сны, чтобы мужики не проснулись не вовремя. На избушку мы накинули магический полог — чтобы не войти и не выйти, и поджечь было нельзя.

У женщин были «гости» — из окон неслись пьяные голоса, обрывки не поддающихся опознанию песен и затейливый мат. Я слушала с интересом, косясь на кусающего губы Тиану. Чтобы добить его, кинула мысль: «По каким интересным местам ты водишь свою невесту!» В ответ блондинистый гад пообещал магически заткнуть мне уши, как кузену Ру. Я хихикнула.

— Ну, что делаем? Бель, ты заклинание «сон» знаешь?

— Откуда? — огрызнулась я. — Никто мне его не показывал. А если я б сама начала в мозги лезть, экспериментировать, где там сон, а где…

— Не надо, — быстро сказал Тиану. — Лучше я сам.

Через пару минут три избушки храпели, как гномья свадьба после недельной попойки. Эльф опять покосился на меня.

— Подожди тут, я вынесу всех бандитов наружу.

Да от какого зрелища он меня так охраняет? Опять этот пунктик с голыми мужиками? Мало ли что на пути встретится, а он так и будет играть в леди Фрейм и водить меня с завязанными глазами? Для себя я решила, что в ближайшее время с этим вопросом надо разобраться. Забота о моей «хрупкой» психике и девичьей чести превращалась в какой-то дурдом на выезде.

Ти вытащил на улицу десяток разногабаритных криво застегнутых мужиков. Потом мы, уже вдвоем, обыскали дома, реквизировав все найденные веревки и надрав на полосы простыней. Связанных сложили штабелем. Картина напомнила мне гравюру из любимого в детстве фолианта «Погребальные обычаи южных народов». Кажется, такое называется мумиями. На избы со спящими женщинами тоже накинули полог, а напоследок я, почему-то пожалев разбойников, добавила им спирта в кровь — так спать будут крепче и не простудятся, валяясь на земле.

Пока возились, стемнело. Мы двинулись вниз, к поляне, обсуждая на ходу, как вывести из строя и повязать без членовредительства шестьдесят человек. Вопросом, что делать с ними потом, решили пока не озадачиваться.

В лагере вокруг ближайшего к воде костра собралось человек двадцать.

— А бывает жор-рыба три раза по вот так! — развел руки в стороны сидевший на бревне тощий мужик. — Зубы у нее с мой палец. Вот такие! Или нет, во, с ладонь! А в пасть теленок войдет!

Кто-то недоверчиво хмыкнул. Рассказчик недовольно покосился в темноту на сомневающегося и продолжил:

— Она, как пловца заметит, снизу из глубины подкрадется, за ногу или поперек живота его «хвать!», — слово «хвать!» мужик произнес так, что круг ахнул. — А потом к себе, на дно, волочет. А там у нее дом, из человеческих костей построенный! В нем она икру и мечет!

Рассказчик примолк. Слушатели, пораженные картиной дома из костей на дне, полного икры жор-рыбы, затаив дыхание, ждали продолжения.

— А в лунные ночи, как жор-рыба на берегу человека почует, она в голую девку оборачивается, смеется и в воду манит.

Мужики, не сговариваясь, повернули головы в сторону залива и опасливо уставились на искрящуюся лунную дорожку на темной воде.

Что-то плеснуло. Над водой раздался женский смех. Мужики подпрыгнули и запереглядывались, толкая друг друга локтями: «Ты слышал?»

— Бель, ты чего творишь? Прекрати хулиганить! — донеслась до меня мысль жениха.

— Не мешай, сейчас все эти ихтиологи будут на воду пялиться — жор-рыбу караулить, а назад никто и не оглянется! Вот, смотри!

Над гладью озера снова разнесся смешок, и в черной ночной воде плеснула белая женская рука.

— А, может, то не жор-рыба, а русалка? Давайте посмотрим? — она ж нас в воду силой не затащит?

Рыболовы уставились на воду, переключившись на новую, столь же волнительную тему. Перемывание косточек русалкам должно было занять их надолго.

Следующие сорок минут мы в поте лица увязывали и складировали, обмотав веревками, пиратов. Пришлось обыскать все суденышки, и то упаковочного материала не хватало. Заклинания не годились — разбойники должны были остаться обездвиженными и после нашего ухода. Кстати, оказалось, что связать человека не так-то просто. Результаты моих первых опытов напоминали кокон шелкопряда — я просто поднимала тушку спящего левитацией и вращала, как курицу на вертеле, обматывая веревкой. Ти отругал меня за перерасход веревок и перевязал все по-своему, объясняя, как это делать правильно, и показывая узлы. Я прилежно кивала и мечтала, как однажды лично применю полученные знания к Регентскому Совету.

Перетаскав спящих от костров, занялись любителями русалок, которые к этому моменту уже спорили, как русалки уживаются в одном водоеме с жор-рыбой. И скрещиваются они между собой или нет. Истина осталась невыясненной. Рассказчик, заметив, что все слушатели куда-то вдруг пропали, удивленно уставился в темноту, раззявился, чтоб заорать, да так с открытым ртом и рухнул, оглушенный Тиану.

Мы вздохнули. Первая часть плана прошла, как по маслу. Я обернулась к жениху:

— Что делаем дальше?

— Тяжести таскаем, — усмехнулся тот. — Надо рассортировать местную популяцию на отморозков и просто приблудившихся.

А я еще жаловалась, что мне физической нагрузки не хватает! Хорошо, что на меня был наложен усиливающий «панцирь» и есть левитация, а то бы уже померла от усталости. Вздохнув, занялись делом: «овец» в одну сторону, «козлищ» в другую. Самое противное — копание в криминальных мозгах — опять взял на себя Тиану.

Удивительно — настоящих отморозков оказался всего десяток. Остальные были в недалеком прошлом обычными крестьянами, мелкими ремесленниками, шорниками, лоточниками. Попались даже один писарь и один банщик. И какая муха их укусила, почему их занесло на этот остров? Я дала себе слово разобраться.

С душегубами мы церемониться не стали, снисхождения они не заслуживали, перевоспитание тут относилось к области невероятного. Несколько минут — и десять тел навсегда исчезло с лица земли.

По ходу дела Ти выяснил, где было жилище атамана, и где хранили «общак». Туда мы и пошли, точнее, полетели. Ходить вверх-вниз по этому острову у меня уже отказывались ноги. Надо было забрать бумаги, если таковые отыщем, и взять немного денег. Мы решили выдать бывшим пленницам «приданое», достаточное для того, чтобы женщины могли купить себе небольшой домик, корову, делянку земли и, таким образом, получить уважение окружающих и даже стать завидными невестами. По пути к схрону Тиану рассказал, что пираты делились добычей с кем-то, сидящим наверху — поэтому их и не трогали. Иначе бы никакая секретность не помогла. Если найдем бумаги, отдадим их Ардену — он игры в сыщиков и интриги любит, пусть разбирается.

Нашли. Атаман оказался фанатом эпистолярного жанра — писем и свитков был полный ларец. Интересно, он голубей посылал, или есть еще какие-то связные, до которых нам сейчас не добраться? Вопрос в данный момент праздный, но любопытный. Пока, взяв деньги и похихикав, глядя на главное сокровище — десяток бочонков с ромом, мы двинули к кузнецу. Ти снял невидимость, одел личину черноволосого охотника с суровым лицом и занялся моей внешностью. Подправил, довольно хмыкнул.

Растолкали кузнеца. На наше счастье, и он, и сын раньше часто рыбачили и с лодками управляться умели. Потом настала очередь женщин. Наконец, еще через час, после охов, ахов, слез, всхлипов, объятий, обещаний «помнить всю жизнь» бывшие пленники погрузились на борт самого большого суденышка, чтобы отплыть к устью Найры. Отдавая деньги кузнецам, мы взяли с них слово, что они развезут освобожденных женщин по домам. Каждой девушке выдали «приданое». Как теперь повернется их жизнь, зависело от них самих.

Мы помахали отчалившим вслед, перевели дух и облегченно вздохнули.

— Ти, кстати, а почему они все обращались ко мне в мужском роде? — запоздало поинтересовалась я.

— А ты себя видела? — хмыкнул эльф, ехидно на меня поглядывая.

Что, значит, видела? Что за личину он мне нацепил? Провела рукой по воздуху, собирая капельки тумана передо мной в большое зеркало, и, взвизгнув, подпрыгнула. На меня пялилось отражение черноволосого бородатого детины с выпученными глазами-плошками.

— Ти, признайся, это мне за русалку? — прищурилась я, начиная обдумывать месть. Пакость напрашивалась сама собой — на днях прекрасному Тиану предстояло проснуться в объятьях этого самого бородача. Интересно, страховочная сетка выдержит такое?

Задумалась. А потом опустила взгляд вниз и положила ладонь на то место, где привыкла чувствовать грудь — выпуклостей не было. Ага — вот сейчас я узнаю! Схватилась за завязку штанов, потянула… и морок расплылся — я снова стала девицей.

— Ой, Бель! — эльф захохотал, оседая на землю.

Ну, белобрысый шутник, погоди ж ты у меня!

— Как нам поступить с остальными пиратами? — спросила я Ти.

— А ты как считаешь? — поднял бровь мой учитель.

— Думаю, оттащим их под деревья. Оставим связанными, за день в теньке с ними ничего не сделается. Деньги отдадим борбышенскому старосте — он мне понравился, хороший мужик. Попросим разделить между всеми пострадавшими. И ему же поручим послать сюда людей, освободить этих. Пусть расходятся по домам, но если напоследок им немного накостыляют по шеям — только справедливо будет. Со старостой будем разговаривать в личинах охотников. А наемники Тиандр и Белинда к этой истории никакого отношения не имеют.

— Согласен, — Ти с улыбкой посмотрел на шатающуюся от усталости меня. — Да ты уже спишь на ходу! Ладно, сейчас стану драконом, отвезу. А то не долетишь, уснешь прямо в воздухе…

Следующим утром «Тихая зыбь» спокойно проплыла мимо Разбойничьей луки. Капитан так и не узнал, что тут водились какие-то разбойники.

Я, зевая как белуга, сонно моргала, глядя на солнечные блики на водной ряби.

— Ти, а мы на жор-рыбу поохотимся?