Глава 8

— Слава светлому духу, что он жив, — хмуро выдохнул Ингирд, проводив взглядом торопливо бегущего лекаря и уносящих Лензора стражников, и пояснил ничего не понимающей Иллире, — граф Лензор наш друг… и так же, как я, служит королю. Вернее… я теперь никому не служу.

Он сунул в руки принцу увесистую связку ключей, найденных на поясе Лензора, и решительно шагнул прочь.

— Стой… — снова не выдержала Иллира, — как это не служишь?! Ваше высочество! Канд! Нельзя же быть таким глупым! Верни его, пока не поздно, ведь он тебе ничего плохого не сделал!

— Ты кого назвала глупым?!

— Ты первый начал. Инг, подожди, не уходи! Ну, ведь оба жалеть же будете!

— Ты права, я уже жалею, — со вздохом признался Кандирд, и баронет, всей душой ждавший хоть слова, немедленно замер, — Инг… я готов принять твою клятву… мне тебя будет не хватать. И платить я тебе буду не меньше, чем отец…

— Клянусь, — оборачиваясь, хрипловато произнес Ингирд и проглотил застрявший в горле комок, — Илли, там не осталось чего-нибудь в бутылках?!

— Были две непочатые, я поставила в кабинет принца, — вздохнула девушка, вспомнив разгром, — если бы знать, что до завтрашнего дня он выздоровеет ваш Лензор, оставила собирать письма ему.

— Вызовешь служанок, — отмахнулся принц, но Ингирд шедший за ними к кабинету, вдруг запротивился.

— Не нужно слуг, я сам помогу, соберу все с пола, Лишние сплетни сейчас никому не нужны, — он плотно прикрыл двери и огляделся, — а вот по роже ему всё же врежу, когда встанет.

— За что? — Не понял принц.

— За сладости. Неужели не видно было, что там уэллин не поместится?

— Он просто пытался изобразить совсем тупую провинциалку, — рассеянно отмахнулась Илли и села на диванчик, смахнув на пол случайно оказавшиеся там письма, — так вы идете пить вино или я открываю уэллин?!

— Какие могут быть вопросы, — Кандирд сел рядом и протянул палец к уэллину, но девушка резко отдернула конверт.

— Пока он не открыт, вам лучше не трогать.

Провела пальчиком по уплотненному краю, осторожно нажала и замерла, ожидая последствий. Очень медленно, словно недоверчивая улитка, уэллин прочертила нить будущего разрыва, начала темнеть, углубляться и вдруг лопнула вдоль кожурой переспевшего гигантского горохового стручка, открыв взглядам публики скрученный в свиток листок зеленоватой, матовой бумаги.

Илли аккуратно достала свиток, подала его принцу и погладила конверт, снова превратившийся в изрядно отощавший овальный стручок. Теперь он принадлежал ей, второй раз в уэллин нельзя было что-либо положить.

Илли прижала к груди свое сокровище и оглянулась на подозрительно молчавшего принца.

— Ну, и что там? — просто ради вежливости поинтересовалась девушка, рассмотрев на лицах друзей странное озадаченно-счастливое выражение.

— Пропуск… — восхищенно, как ребенок, неожиданно получивший самую лучшую в мире игрушку, — выдохнул Кандирд, — разрешение на проезд в эльфийский лес вместе с четырьмя сопровождающими.

Иллира только украдкой вздохнула, ей поездка в священный лес не светила ни с какой стороны. Это был редчайший, беспрецедентный случай, чтоб эльфы кого-то пригласили в свой сказочный лес, и теперь в друзья и спутники к принцу будут набиваться самые знатные и богатые сеньоры королевства, начиная с его старших братьев.

— Не вздыхай, — Кандирд мгновенно раскусил причину ее поникшего личика, — двое сопровождающих уже известны. Это вы, ты и Ингирд. И отменять это решение я не собираюсь, ни по каким причинам.

— Это очень опрометчиво, — еще тяжелее вздохнула сеньорита, — такого мне ее величество никогда не простит.

— Она завтра же уедет, — процедил принц, — даже не сомневайся, слово принца.

— Для этого тебе нужно сегодня же выбрать фаворитку, — осторожно намекнул Ингирд, и исподтишка посмотрел на Иллиру.

Но девушка была так увлечена изучением своего сокровища, что казалось, не обратила на эти слова никакого внимания.

— Я и сам знаю, что нужно, но вот вопрос, кого?! Как я недавно выяснил, далеко не все девушки приехали добровольно, — мрачно процедил принц, и направился в кабинет за вином.

— На самом деле, все очень просто, — Иллира прошла к столу и спрятала в одном из пустых ящиков уэллин.

А потом наклонилась, выбрала между разбросанных томов несколько шариков эльфийских сладостей и спокойно сунула один из них в рот.

— Илли! — Оскорбленно уставился на неё вернувшийся с бутылью и кубком принц, — они же на полу валялись!

— Не на полу, а на книгах, а их вчера тщательно протерли. А мне нужно срочно выяснить, стоят эти сласти гнева королевы, или нет, вчера я так и забыла попробовать.

— Пусть грызет, — ухмыльнулся баронет, — она явно что-то слышала про целебные и омолаживающие качества эльфийских сладостей. Иначе почему, как вы думаете, женщины их так обожают?

Принц хотел сказать, что, зато мужчины их едят по совершенно иным причинам, взглянул на невозмутимо грызущую шарики сеньориту, поперхнулся и смолчал.

— Так что ты там сказала про простоту? — Так и не дождавшись добровольного пояснения, не выдержал баронет минут через пять, успев за это время обзавестись кубком с вином и удобно устроиться на диване.

— А что ты сказал насчет собрать с пола бумаги? Для выяснения этого вопроса мне придется позвать одного человека, а кто-то предупреждал, что этот разгром лучше никому не показывать.

— Я и не отказываюсь от своих слов, — Ингирд сбросил на диванчик камзол и принялся кучами сгребать письма в корзину.

Иллира только вздыхала, глядя на его бесцеремонное обращение с изящными, дорогими конвертами, однако вынужденно молчала, знатными сеньорами лучше особо не помыкать, иначе придется ползать по полу самой. Зато сласти она собирала сама, в совершенно непонятном порядке, по мнению исподтишка наблюдающего принца, раскладывая на две шкатулки.

Через несколько минут письма были кучей свалены в корзину, книги водружены на полку, а о недавнем погроме напоминал лишь оставшийся от сладостей мелкий мусор.

— А теперь идите в кабинет и прикройте дверь, — попросила девушка и дернула шнурок.

— А… — приоткрыл рот желавший объяснений принц, но баронет, заинтригованный не меньше, прихватил со стола бутылку и подтолкнул друга в указанном направлении.

— Сеньорита Иллира, вы звали?

— Да, Тана, звала, — женские голоса было отлично слышно через предусмотрительно оставленную баронетом щель, — я уронила шкатулку со сладостями… вот, я все сама собрала, унеси, и заодно принеси веник, нужно подмести возле шкафа.

— А мы не уносим веники и совки, а кладем за шкаф, — в соседней комнате раздались шаги и шарканье веника по паркету, — а тряпку я сейчас принесу.

— Хорошо, я буду ждать… и еще, Тана, я хотела тебя спросить, ты не знаешь, мою бывшую компаньонку в повозке отвезли или в простой телеге? У нее спина больная, я волнуюсь, что не предупредила.

— В карете, сеньор мажордом распорядился. Карет все равно полный двор стоит, кандидаток назад увозить, — довольно сообщила служанка.

— Ну слава светлому духу, доедет спокойно. Теперь я только за девушек волнуюсь, чтоб повезло. Мне компаньонка говорила, что кто-то из них очень хочет остаться с принцем… только я имени не запомнила.

— Ну как же, это Анирия из озерного края, высокая такая, помните?

— С вьющимися каштановыми волосами?

— Ну да, она самая. Только она не одна, ещё южанка есть, с распущенными косами, но все наши против нее.

— Почему?

— Злая она, ей Млата случайно воду на платье капнула, она глазами так зыркнула… Млата потом полдня плакала.

— Ну, принц не Млата, плакать не станет, я думаю… а Млата это не та девушка, что мне мажордом хотел прислать?

— Ну да, она самая, а вы и имя запомнили. Только она волнуется…

— Скажи, пусть придет, просто поговорить. И вот интересно, моя компаньонка про баронета ничего не говорила, а ты не знаешь, он кому-нибудь нравится? Сама понимаешь, мне с его фавориткой встречаться придется, хотелось заранее посмотреть.

— Так сеньором Ингирдом сразу четверо болеют, даже одна из тех, кто не хотели сюда ехать, — служанка явно была рада поболтать на такую интересную тему, — а вот Седрик только одной приглянулся… той девушке, что из дальнего монастыря. Кордилия ее звать.

— Ну, иди, — неспешно обсудив со служанкой всех кандидаток, наконец отпустила ее Иллира, — а после обеда пусть Млата придет, хорошо?

— Обязательно придет, — довольно ответила Тана и по удаляющимся шагам и звуку захлопнувшейся двери, сидящие в засаде поняли, что она ушла.

— Можете выходить, — подтвердил это наблюдение голос секретаря, — вам все ясно?

— Сразу четверо, надо же, — скептически рассматривал жилистую фигуру друга его высочество, — ну и что они в нем нашли такого, чего нет во мне?

— Зато тебе проще выбирать, — отбрил Ингирд, — а мне теперь мучиться, кому из четверых подать руку. Но с мнением девушек, действительно, очень просто.

Иллира только усмехнулась, последнему утверждению баронета она не поверила ни на миг. Да после того, как она узнала что Ингирд, а вовсе не Павриния и не мажордом был во дворце главным шпионом короля, она вообще сильно сомневалась, что здесь могут быть от него тайны.

Поболтав несколько минут, друзья заторопились и ушли готовиться к обеду, если принц подаст руку выбранной девушке, то торжественная церемония состоится немедленно. Конечно, это далеко не то же самое, что ритуал нерасторжимого союза, но очень важная для бесприданниц процедура, в конце ее фаворитки получают охранные свитки и ценные подарки.

Проводив их насмешливым взглядом, девушка села заново разбирать письма, но усердно поработать ей так и не дали. Сначала пришел плотник и принес поделенные на ячейки ящички, установил их в больших ящиках письменного стола, снял замеры для задуманного Иллирой выдвижного столика со сладостями, пообещал придумать, как сделать дверцы непрозрачными.

Потом пришел мажордом и попросил выбрать материал для стен, приехавшие из города обивщики привезли образцы.

С обивщиками пришлось долго спорить, Иллире не хотелось ни замысловатых узоров южных шелков, ни расшитых яркими цветами тяжелых крепов, ни душного бархата. А более простые и дешевые образцы обрадовавшиеся выгодному заказу обивщики просто не принесли.

— Вообщем так, уважаемые мастера, — не выдержала их настырных уговоров Иллира, — отправляйтесь домой и отдыхайте, раз не умеете понимать слов заказчика. А мы обойдемся и без вас, я сама найду себе покладистого мастера.

Мажордом, молча слушавший этот спор, спрятал довольную ухмылку, когда старшина артели сразу пошел на попятный и сообщил что после обеда они придут с новыми образцами.

— Тогда так, чтоб вам не таскать лишние тяжести, никаких синих, голубых и красных и розовых цветов, никаких огромных букетов и блестящих шелков. Нужна неяркая песочная, палевая или пепельного цвета ткань, в крайнем случае — бледно-зеленая или салатная. Рисунок некрупный неяркий, в тон основному цвету, лучше просто виньетки а не цветы. Идите.

Проводив мажордома и обойщиков, девушка направилась в приемную, но ее снова остановили. На этот раз портниха, приведшая владелицу швейной мастерской. Эта мастерица имела точные распоряжения, какие нужны сеньорите секретарю платья и учтиво сообщила, что готова предоставить рассрочку.

Иллира отлично поняла, кто именно так настойчиво занимается ее обликом и скрепя сердце согласилась посмотреть привезенные портнихой наряды. Однако, совершенно неожиданно для нее, вещи ей понравились, и в итоге девушка стала владелицей двух платьев и двух блузок именно таких фасонов, какие считала вполне достойными личного секретаря его высочества. И даже сполна оплатила их из выданного мажордомом кошеля, но вот на шарфики, чулочки и прочую мелочь пришлось взять рассрочку.

И когда портниха с дворцовой белошвейкой закончили подгонять последнее платье, выяснилось, что пора собираться на обед. В этот раз Иллире не удалось увильнуть от обеда в обществе королевы, в принесенной камердинером записке принца было сказано очень четко, что секретарь должен присутствовать на церемонии.