Глава 22
Голову Змея терзала точно такая же нестерпимая боль, какую он испытал лишь однажды в юности, поверив одному из старых воинов, будто гномий самогон лучше всего запивать молодым вином. С тех пор он не выносит ни гномьего самогона, ни молодого вина и свято следит за тем, чтобы эти напитки миновали его кубок. Стало быть, болит не поэтому… тогда что с ним случилось?
Тело постепенно доносило до воспаленного мозга свои ощущения, и были они далеко не самыми наилучшими. В спину через тонкую подстилку давили какие-то жесткие бугры, по лицу гулял прохладный сквознячок, пахло дымом и прелой листвой. Но чьи-то умелые пальцы нежно, почти невесомо поглаживали плечи, шею, словно растворяя и унося боль, и это было потрясающе приятно.
– Госпожа Эсталис, – учтиво произнес рядом мужской голос, – разрешение от почтовой гильдии получено. Можно отправляться.
– Уносите сначала тяжелораненых, капитан, – строго сказал совсем рядом знакомый голос, и все в душе вздрогнуло и потянулось к нему, даже боль, кажется, отступила. – Мы подождем.
– Хорошо.
Змею очень понравилось слово «мы», а еще он понял наконец, где находится и кто так нежно гладит его шею, и поторопился открыть глаза. Как ни странно, взгляд больше не обнаружил седой картинки, какую дает магическое зелье, все вокруг было освещено мягким желтоватым светом от огромного валуна, словно сгоравшего в холодном огне.
– Змей, ты как?! – обрадованно шепнул голос напарницы, и ее пальчики пробежали по щеке графа, взрывая сознание пониманием, что больше он не сможет лгать ни себе, ни ей.
– Плохо, – хрипло произнес мужчина, и она немедленно поднесла к его губам кружку с прохладным отваром, в который явно было добавлено какое-то зелье.
– Потерпи немного. Я не хотела нести тебя через портал без сознания, сейчас немного придешь в себя и пойдем в столицу. Целители уже ждут.
– Я не про то… – проглотив питье, Дагорд поймал руку девушки и, крепко сжав запястье, поднес пахнувшую дымком ладошку к губам. – Я про тебя. Молчи… потом я не смогу сказать. Я люблю тебя… Думал, сердце разорвется, когда те гады тебя связывали, прости, не сумел сразу всех убить. Эста, у меня где-то есть жена, и она замечательная, я точно знаю. Но, когда я рядом с тобой, мне не хочется ее вспоминать… никогда в жизни со мной такого не было, уверен. Я пытался припомнить ночью, пока мы ехали сюда.
– Молчи… – шепнула девушка, и Змей по ее голосу понял, что она плачет, – молчи, милый, я прошу тебя.
– Нет. Не могу молчать. Я и так молчал всю ночь. Эста… я чувствовал, как ты меня гладишь… так не гладят тех, кто безразличен. Я никогда не забуду этот разговор, Эста… хотя и не смогу бросить жену. Но когда я вспомню про нее и уйду, не забудь, для тебя я сделаю все, чего ты пожелаешь.
– Святая Тишина, Змей, не рви мне душу… умоляю, помолчи. А за это я открою тебе тайну, я тоже тебя люблю… больше жизни.
– Эста… как же нам дальше жить…
– Тсс… сюда идут. – В голосе девушки звучало явное облегчение, и оно резануло сердце Змея острой болью.
А через пару секунд две пары крепких рук подхватили его вместе с одеялом и понесли к устроенной прямо на мосту портальной площадке из трех пирамидок.
Портальная башня оказалась знакомой Змею, это был замок Эфро, и когда его несли по лестнице вниз, Эста шла сзади. Дагорд каким-то непостижимым чутьем это ощущал, но говорить здесь о связавшей их тайне не желал, не для чужих ушей такие разговоры. Зато, увидев на одном из поворотов, как за ними ведут Кэнка со связанными руками, возмутился вслух.
– Эста! Прикажи, пусть Кэнка развяжут, он меня сегодня спас. Да и тебя они отбили у бандитов.
– Что?! – Девушка словно очнулась от каких-то своих мыслей, оглянулась назад и возмутилась.
– Капитан! Немедленно освободите Кэнка и его людей!
– В чем дело? – вылетел на нижнюю площадку лестницы Олтерн, в домашних коротких сапожках и бархатной вышитой куртке, но в замшевых штанах.
Значит, не спал, а сидел где-нибудь у камина, ожидая известий, мельком определила тихоня и коротко доложила:
– Кэнк спас Змею жизнь, они втроем сражались рядом с нами. Несколько отщепенцев, узнав про амнистию, решили поживиться ценностями, которые ведьма вывезла из крепости.
– Немедленно отпустить, – сурово глянул на гвардейцев герцог, но те и сами уже поняли свою ошибку и торопливо распутывали веревки, – а со Змеем что случилось?
– Прозевал мечника, – превозмогая боль, пояснил граф, – со спины напал. Если бы Кэнк не крикнул, было бы хуже.
– Несите его к целителям, – скомандовал Олтерн, и стражники едва ли не бегом ринулись исполнять этот приказ. – Эста, я жду тебя в кабинете.
– Только провожу Змея и приду, – отозвалась девушка, отлично зная, как это неразумно с ее стороны.
Сначала топать в комнаты целителей, расположенные на первом этаже того крыла здания, где живут слуги и незнатные гости, потом возвращаться назад, через весь спящий замок, подниматься по лестницам и брести по коридорам. Но она хотела, чтобы, засыпая, муж видел ее лицо и ее глаза, может, тогда ему будет немного легче, когда он проснется и поймет правду.
– Хорошо, – почему-то безропотно согласился он и, проводив процессию взглядом, едва заметно поморщился, как от зубной боли.
Змею необычайно повезло с женой, и не имеет никакого значения, насколько знатны ее предки и есть ли у девушки приданое или нет. Все это не может никому добавить душевной красоты, как и сделать привлекательными непроходимую глупость или эгоизм.
Ему, Олтерну, тоже когда-то повезло… но он ради святой мужской дружбы наступил на горло собственной любви, надеясь, что ледяной клинок, вонзившийся в тот день в его сердце, постепенно растает и он сможет жить как прежде.
Глупец! Ведь тогда он искренне считал себя способным полностью управлять своими чувствами и думал, будто разбирается в жизни. Как оказалось, ни демона он не умел и не понимал, так и прожил пятнадцать лет с ножом в сердце. А сегодня этот клинок еще и болезненно повернулся, когда Олт узнал, что Леонидия не захотела прийти в его замок, а ушла с Арвельдом в Адер.
Герцог успел дойти до своего кабинета, медленными глотками выпить полбокала подогретого вина с медом, когда наконец появилась Эста.
Платье на тихоне уже было самое обычное, в каких ходят благопристойные молодые девушки из небогатых знатных семейств, через руку переброшен теплый плащ, а лицо снова скрыто под вуалью, и она не стала ее поднимать, опустившись в предложенное герцогом кресло.
– Когда он будет в порядке? – пододвигая к наемнице чашку с горячим отваром и блюдо с пирожными, мягко спросил Олтерн, и та невесело вздохнула в ответ:
– Не раньше чем завтра в обед, хотя он выпил всего глоток. Но это и хорошо, за это время лекари обещают подлечить все остальное. У него страшный синяк на плече и выше виска рассечена голова, упал на камень.
– Как вы попали в эту заварушку? – поинтересовался Олтерн, и пока девушка объясняла, все думал, как бы попросить ее разузнать у Тмирны про Леонидию.
– А сейчас я ухожу, – поднялась тихоня, закончив рассказ, – меня ждут в замке Адер, матушка написала, маги установили на башне портальный амулет.
– Ты не в курсе, как там дела? – небрежно произнес герцог, стараясь не показать, как обрадовался возможности хоть что-то разузнать.
Само собой, не про портал, про это ему еще час назад доложили маги, которым он пообещал подписать указ об открытии школы целителей.
– Я считаю, Олтерн, раз там матушка Тмирна, то тебе не из-за чего беспокоиться, – воспользовалась Эста старым разрешением на дружеское обращение. – Просто все вымотаны и хотят немного отдохнуть и привести себя в порядок, а не сидеть на допросе. Но раз ты так уж переживаешь, я пришлю короткое послание. Только утром, сейчас там наверняка все спят, да и я тоже падаю.
– Спасибо, тогда возьми вот это, – протянул он капсулу, – чтобы не подниматься на башню. Признаться, я сам хотел туда идти… но теперь подожду.
– Благодарю, но не жди письма раньше завтрака, – еще раз напомнила тихоня, вставая, и немедленно сломала хрупкую вещицу.
Мягкий свет и уютное тепло герцогского кабинета сменились на холодный порывистый ветер, раскачивающий наспех подвешенный фонарь.
Несколько секунд девушка торопливо меняла свой облик, попутно осматривая перила и пытаясь понять, какую из башен замка Геверт определил под портальную, потом решительно шагнула к двери на лестницу. Все равно идти вниз, так какая теперь разница?!
В башне было намного светлее и теплее, и вскоре Лэни уже уверенно шагала по ступеням, узнав одну из любимых в детстве башен, восточную, с которой открывался вид на лежащую внизу долину и город. Так хорошо было стоять здесь по утрам, прижавшись к юбкам матушки и чувствуя на плечах тепло ее руки.
Внизу послышался стук отодвигаемого стула, и тихоня скептически усмехнулась, сопение охранника и похрустывание орешков она расслышала, едва войдя на верхнюю площадку.
– Кто идет? – Знакомый по недавнему расследованию стражник встал на пути, многозначительно держа на весу алебарду.
– Гость герцога Геверта Адерского, – с едва уловимой ехидцей сообщила тихоня, прикидывая, каким образом он может проверить ее слова?
Понятное дело, сегодня Герт или Седерс ставили тут охранника наспех, вовсе не надеясь на гостей, желающих прийти в самый глухой предутренний час, но хоть пояснить ему, как разговаривать с посетителями, могли?
Серая тень выскользнула из-за спины охранника и одним прыжком оказалась возле тихони, обрадованно потерлась о колени, обвилась вокруг ног, и Лэни вмиг забыла про мрачно сопящего охранника.
– Хар, бандит мохнатый! Нет у меня сейчас ничего вкусненького, но я исправлюсь, притащу тебе с кухни самый большой кусок мяса. Идем, поищем, может, в гостиной чего-нибудь найдем.
И они ушли вдвоем в примыкающий к башне зал, оставив озадаченного стражника гадать, та это девчонка, которая была тут несколько дней назад, или нет? Вроде, похожа, и ирбис ластится, но платье совсем другое, и открытое лицо в обрамлении капюшона плаща очень хорошенькое.
Нет, скорее не она. Определенно одна из подружек Геверта, и раз пришла сюда, едва поставили портал, значит, он сам дал ей капсулу, известно ведь, на башни знатных господ кто попало прийти не может. Хотя все и держат охрану… для солидности. Ну и чтобы было кому проводить и доложить.
Вот эту девицу провожать точно не нужно, а докладывать некому, спят все. Даже Седерс недавно ушел… но если не доложить, будет ругаться. Охранник тяжело вздохнул и дернул шнурок звонка, протянутого в комнату командира.
– Доброе утро! – расстроенный Геверт вихрем ворвался в столовую, где завтракал старший брат, и, не обращая внимания на сидящих за столом Арвельда и немолодого, коротко стриженного мужчину, приподнял скатерть и заглянул под стол.
Потом под диван, стоящий неподалеку от очага, под маленькие столики, за занавески. И застыл посреди комнаты с самым мрачным и озабоченным выражением лица, нахмурив брови и обдумывая нечто неприятное.
– Герт, что-то случилось? – понаблюдав за братом, осведомился Арвельд.
– Харик пропал. Он всегда приходит утром на мою кровать, играет, будит меня. Его Змей научил. А сегодня – нет.
– Прикажи слугам искать и садись, позавтракай с нами, – примирительно предложил старший брат, – пока ты ешь, он найдется.
– Уже приказал. – Геверт стремительно шагнул к окну, распахнул створку. И сразу стали слышны голоса, на все лады зовущие ирбиса. – Его Эфройский у меня пытался выкупить… а сегодня ночью портал поставили. Если окажется, что это снова его люди…
– Не окажется, – строго сообщила от порога Тмирна. – Садись и завтракай, я знаю, где Харик.
– Доброе утро, матушка, вы меня спасаете, – обрадовался Герт. – Я обещал познакомить с ним Рози.
– Надеюсь, ты не поверил тем глупостям, которые тебе наболтала эта кокетка?! – лукаво прищурилась Тмирна. – Ведь все кокетки очень несерьезные девушки.
– Не нужно так про нее говорить, – не принял шутки герцог, садясь на свое место и заглядывая в тарелку отца. – Надеюсь, Бенлишу сказали, какие блюда любит кушать на завтрак его светлость?
– Спасибо, – невесело кивнул старый герцог, – но я отвык от такой еды.
– Простите меня за вмешательство, ваша светлость, – Тмирна обратилась к старому герцогу очень вежливо, и все же в ее голосе прозвучала непримиримость, – но мне почему-то кажется, будто вы недовольны возвратом памяти?
– Я доволен, – пасмурно взглянув на нее, неохотно ответил Тидгерн, – только теперь не знаю, как мне дальше жить.
– А вы задумайтесь над тем, как живут путешественники, попавшие в лапы к Торемским работорговцам и через пятнадцать лет выкупленные родичами, как живут матросы, которых ураган забросил на необитаемые острова?! И, наконец, как живут каторжники, много лет отработавшие в каменоломнях по ложному доносу или ошибке дознавателя? А еще вспомните про Арвельда, ведь он был подвергнут лишению памяти наравне с вами, а Геверт в тринадцать лет остался заложником в собственном замке! Ну а ваши жена с дочерью прятались у слуг до тех пор, пока девочку не приметил матерый вояка, решивший скрасить ее молодостью свои года.
– Кстати, – с ненавистью процедил Арвельд, – я давно хотел узнать имя этого любителя юных девочек.
– Спроси у Лэни, – качнула головой Тмирна, – сейчас мы говорим не об этом.
– Подождите, – заволновался Геверт. – Я только теперь понял… Арви, раз ты сидишь тут и никуда не идешь, значит, Лэни со Змеем пришли?
– Нет, только Лэни, Змей у целителей, – ответила за бывшего пациента настоятельница. – Думаю, теперь ты знаешь, где спит Харик?
– Демоны! Так нужно предупредить слуг, чтобы не искали его, – схватился за звонок герцог.
– Я уже запретила им шуметь, – остановила его монахиня. – Девочка и так вернулась только перед рассветом. Им пришлось ввязаться в бой, на Кэнка и его людей напали бывшие дружки, хотели отобрать груз. Змей едва избежал ранения, кузен предупредил, но у него разбита голова, неудачно упал.
– Демонская сила, – расстроенно рыкнул Арвельд, – нужно было мне идти вместе с ними! А чем были заняты гвардейцы?
– Часть ушла в поместье и устроила там засаду, маги открыли проход. А несколько всадников следовали за Лэни и Змеем по тропе и, заметив, как они свернули в сторону на привал, тоже остановились передохнуть. Отряд Кэнка они тоже видели, но согласно приказу ждали сигнал Лэни, она собиралась договориться. А потом услышали грохот и забеспокоились, послали одного из людей к стоянке Змея и обнаружили, что она пуста, а Лэни с графом ускакали напрямик через холмы. Капитан принял решение догонять их, но уже через минуту получил тревожного вестника, а вскоре заметил световой сигнал.
Тмирна специально рассказывала все это так подробно, желая отвлечь старого хозяина Адера от его собственных разочарований и бед, свалившихся на мужчину, жившего незатейливой жизнью стражника в одном из маленьких городков, как гром среди ясного неба. И заинтересовать старого герцога бедами и проблемами выросших детей, в которых он пока не узнавал тех мальчишек, какими они остались в его памяти.
– Я не понял, – осторожно спросил Тидгерн, внимательно слушавший этот рассказ, – а почему Лэни гоняется ночами за бандитами? Геверт сказал мне, она замужем…
– Извини, отец, – несчастно глянув на нахмурившегося брата, вздохнул младший герцог, – я не объяснил тебе, что Лэни сестра Тишины и служит сейчас герцогу Эфройскому. А ее муж, граф аш Феррез, и есть тот Змей, с которым они вместе уехали на это задание.
– А еще Лэни лучшая тихоня, вышедшая из стен нашего монастыря, – твердо поправила Тмирна, – и сейчас она стоит за дверью и бессовестно подслушивает, хотя могла бы еще немного поспать.
– Поспишь тут, – ворчливо заявила Лэни, входя вместе с Харом в комнату, – а еще называется тихий провинциальный уют! Доброе утро, матушка, доброе утро, отец. Сначала по тебе прыгает вот эта туша, пытаясь утащить одеяло и облизать лицо шершавым языком, потом топает по коридору толпа слуг, орущая как стая ворон: «Хар-Хар»!
– Святые духи, – потрясенно выдохнул старый герцог, – она стала вылитая мать.
– Это точно, – тихо подтвердил Арвельд, ошеломленно рассматривая такую Лэни, какой он не видел ее еще ни разу.
Изящное утреннее платье светло-синего кашемира с пеной гарденских кружев вокруг декольте и локтей, промытый шелк упавших на плечи локонов, собранных на затылке в перевитый жемчугом узел, кольцо с изумрудом на законном месте и нежная кожа прелестного личика, не изуродованного никакими красками.
– Вы не поторопились выдать нашу принцессу за графа? – с тихой грустью спросил отец, рассматривая взрослую дочь, и получил в ответ возмущенный взгляд ее сразу потемневших глаз.
– Нет, – ответил за сестру Арвельд и примирительно улыбнулся отцу, хотя глаза оставались серьезными, а в тоне слышалась твердость, – не поторопились. Лэни решала сама, и это ее право. Но Дагорд – лучший друг Геверта, и последние одиннадцать лет был ему и за отца, и за брата, а теперь и я считаю его своим другом.
– Спасибо, Арвик, – нежно глянула на старшего брата Лэрнелия, – ты замечательно сказал. Но после обеда, когда он сюда придет, мне нужна будет ваша поддержка… боюсь, Змей не простит мне командование в ночной вылазке.
– Боюсь, не простит, – задумчиво кивнул Арвельд, – если ты снова, как на том леднике, полезла в самое пекло.
– Но в этом и состоит профессия тихони, Арвик, – сразу перестав улыбаться, вздохнула девушка. – Если бы я не пошла, мы бы не сумели их победить. У Кэнка и так придавило стеной одного друга, и он не знал про зажигательную палочку, которую держал наготове один из врагов. Наверняка в мельнице был спрятан еще один сундук с гномьим порошком, и бандиты собирались его взорвать, едва граф отступит под прикрытие стен.
– А дождаться гвардейцев вы не могли?
– Я послала им сигнал, – невесело кивнула Лэни, – но ты же знаешь, что я изучила карту? И капитан имел точно такую же. Не знаю, почему Кэнк свернул на дорогу, ведущую к мельнице, но на карте оттуда нет тропы в сторону поместья.
– А вот этот вопрос нужно задать Кэнку, – словно про себя пробормотала Тмирна, – не хочу делать предположений, но уверена, он вовсе не желал просто полюбоваться мельницей. И заметьте, бандиты тоже знали, куда он повернет.
– Нужно написать про это Эфройскому, – задумался Арвельд. – Я слышал, у Зоралды есть где-то тайник. Но думал, он в тех каменоломнях, куда она привезла нас.
– Я недавно отправила ему письмо, – кротко сообщила Лэни. – Кстати, Олтерн собирался после завтрака прийти сюда в гости.
