Смеркалось. Судя по долетающим до нас воплям, дальше по улице кого-то били.

– В нашем районе ночью в одиночку ходить небезопасно, – доходчиво пояснил Лаэн, заметив на моем лице встревоженное выражение. – Но если втроем – прибыльно!

Я понимающе кивнула. Мелкий промозглый дождик моросил по-прежнему. Фу, какая сырость. У меня резко испортилось настроение. Лаэн целеустремленно шагал вперед, разбрызгивая лужи. Похоже, он совершенно обо мне позабыл или, наоборот, намеренно наказывал меня за доставленные ему хлопоты. Я вприпрыжку бежала за ним, не осмеливаясь обратиться к своему наставнику и попросить его снизить темп. Прохожих на улице встречалось немного, ибо непогода не располагала к прогулкам, разогнав всех по домам. Тем лучше, ведь я не отвлекалась по пустякам, а внимательно запоминала дорогу. Так, здесь я уже была, а вот тут еще нет. Несколько поворотов, и мы очутились перед кабаком «У трех ведьм». Только сейчас я поняла, куда попала, – в район Жижков, самый скромный квартал Праги, сплошь заселенный малоимущими ремесленниками и откровенными бедняками. В свое время здесь часто вспыхивали восстания, а еще Жижков издавна славился многочисленными пивными.

– Теперь не заблудишься? – насмешливым голосом спросил Лаэн, подводя меня к крыльцу кабака.

– Навязываешься в проводники? – мгновенно взъерепенилась я.

– Тебе поводырь, а не проводник нужен, – рыкнул он, и мы вошли.

На нас поначалу не обратили никакого внимания, но зато потом… Шепоток, пересуды, любопытные взгляды. Так смотрят, будто до дыр нас проглядеть собираются. Я неуютно передернула плечами, ощутив ползущие по спине волны холодка.

– Привет, Лаэн! – развязно крикнул кто-то. – Мы уж думали – это два человека идут, а оказалось – ты с девкой.

– Вы кого человеком не считаете, меня или Лаэна? – неосторожно удивилась я вслух.

Ответом стал язвительный смех, совершенно вогнавший меня в смущение.

– Они чего? Про песню знают? – Мне стало откровенно не по себе. В наше нелегкое время жизнь такова, что из нее совершенно исчезло чувство локтя. Да, зато осталось противное чувство колена под зад.

– Еще нет, но если кое-кто сейчас не заткнется, то узнают. Сядь вон туда на стул и сиди тихо, как мышка, я сейчас вернусь, – сердито прошипел убийца.

Он оставил меня за одним из столиков и ушел. Бармена в бандане за стойкой почему-то не наблюдалось, его место пустовало. Я хмыкнула, расслабилась, вытащила из стоящей на столе корзинки сухарь и принялась его грызть. Хорошо здесь: тепло, сухо, мухи не кусают, никто уму-разуму не учит… Но, увы, не долго мне удалось понаслаждаться одиночеством. Какой-то непонятный парень подошел ко мне вызывающе вихляющей походкой и картинно расселся на соседнем стуле.

– Скучаешь?

– Нет, – ответила я предельно резко.

– А по-моему, скучаешь! Давай познакомимся поближе?

Он весьма недвусмысленно протянул ко мне руки. Я мило, с оттенком противности улыбнулась и спросила:

– Как ты относишься к ножам? Мне нравится, когда они легко скользят по телу, чуть надрезая плоть. А иногда и сильно, немножко больно, и кровь льется. – Я понизила голос, томно прикрыла глаза, облизнулась и наклонилась к парню. – А потом проводишь этим окровавленным ножом по себе и…

Он так резко вскочил, что стул упал.

– Уйди, психопатка. – Он отмахнулся от меня почти испуганно.

Тут ко мне вернулся Лаэн, которого сопровождал хозяин заведения.

– Она у тебя ненормальная? Тогда держи ее на привязи, – с вызовом заявил мой несостоявшийся кавалер, обращаясь к убийце.

– А ты чего лезешь, куда не просят? – Лаэн нехорошо прищурил глаза и криво усмехнулся. – Учти, тут не одна она с ножами умеет обращаться. – Он начал левой рукой гонять по костяшкам пальцев маленький, но чрезвычайно острый засапожный ножик.

– Да я ничего, познакомиться только хотел, а она говорит: нужно ножом по телу, чтоб боль и кровь… – сбивчиво заоправдывался парень, косясь на меня.

– Я что-то не понял, ты с ней настолько близко познакомиться хотел, что про пристрастия заговорить успел? – удивился хозяин заведения. – Нехорошо, ох, нехорошо. – От его тона даже у меня мурашки по телу побежали.

– Йорген, ты ведь мне веришь? – Голос парня дрогнул. – Я ничего не делал! Подтверди, а… – Любитель знакомиться умоляюще посмотрел на меня, но я лишь мстительно ухмыльнулась и отвернулась, испытывая удовольствие от его унижения. Вот топишь человека – и вроде грустно так на душе, но потом появляются пузырьки – такие красивые, и сердце радуется.

– Конечно, не делал и не сделаешь, – кабатчик красноречиво щелкнул пальцами. – Вали отсюда…

Парень мгновенно ретировался.

Лаэн мерзко улыбнулся ему вслед, и они вместе с Йоргеном подсели к моему столику.

– Весело у вас тут, – вот и все, что смогла выдавить шокированная я.

– Да, не соскучишься, но что поделаешь, если женский коллектив, не торгующий собой, у нас небольшой, все на виду, – подначивающе хихикнул кабатчик. – Значит, это ты спела песню, а потом довольно ловко заманила клиента в укромное местечко, где ему успешно выпустили кишки? Молодец! Это, конечно, находчиво, но запомни на будущее – в основном мы работаем тише…

Я кивнула. Хотела пояснить, что никуда я его не заманивала – само так вышло, но побоялась выставить себя дурой и промолчала. Помнится, папа меня учил: «Порхай, как бабочка, жаль, как пчела». Кажется, получается – порхаю, жалю…

– Клади руку на стол.

Я молча подчинилась – прижала левую руку тыльной стороной к столешнице и растопырила пальцы, открывая ладонь. Йорген что-то произнес, и мою руку словно обожгло огнем. Ой, нет, не то… На ладони полыхнул настоящий сгусток пламени, да еще весьма нехилых размеров… Лаэн и кабатчик изумленно вскрикнули и успели отскочить в сторону, а я едва сумела отвернуть лицо, чуть не заработав ожог во весь лоб. Но слава Богам, лицо не задело, просто окатило волной жара. Я глянула на свою ладонь. В ее центре слабо светилось изображение двух перекрещенных кинжалов – знак Безымянной гильдии.

– Оно всегда так? – хрипло прокаркала я.

– Нет, впервые, – признался Йорген с бледной усмешкой. – Никогда ничего подобного не видел. Думаю, ты, Лара, девочка непростая, чем-то отмеченная Богами. Но так или иначе, а теперь ты официальная убийца гильдии, да и вообще – ты теперь на пятьдесят лет с нами.

– Значит, по гроб жизни, – печально уточнила я.

Йорген весело заржал, похоже, вполне довольный и мной, и собой.

– Сожми ладонь, – потребовал он, – теперь раскрой и… молодец. Вот и все. Хотя нет, мы еще должны тебе деньги за устранение церковника…

– Ага, спасибо. До свидания. – Я обмотала носовой платок вокруг немного побаливающей ладони и быстро направилась к выходу.

– Все. До свидания. Свободна. Если решишь поработать дополнительно, то придешь сюда и скажешь Лаэну, если меня не будет. О днях обязательной отработки сообщим заранее. Свои деньги или возьмешь у Лаэна прямо сейчас, или они будут лежать в Королевском банке, в ячейке на твое имя. Как, кстати, пишется твое полное имя? – крикнул кабатчик мне вдогонку.

– Лараланна-Эсмеральда ди Шайо де Вилле.

– Замысловато, – хмыкнул Йорген. – Хотя какое мне дело до ваших дворянских заморочек? Сегодня положим причитающуюся сумму в банк, в любой день можешь прийти и снять. Все твои заработки будут храниться там.

Проходя мимо Лаэна, я кивнула ему, но он оказался занят разговором с каким-то щеголеватым мужчиной в форме городского стражника. Я уже практически стояла на пороге, когда меня окликнули. Убийца освободился:

– Лара, как хорошо, что ты еще не успела уйти. Мне надо с тобой поговорить. Во-первых, тебя очень хотела видеть Мими. Мадам борделя, где ты выступала. Во-вторых, вот тебе часть гонорара, – наставник вложил в мою ладонь увесистый мешочек с монетами. – В-третьих, нужно подавать нищим. Я, наверное, забыл тебе об этом сказать?

Я осторожно кивнула. На всякий случай. Нет, не забыл, но разговоры заводить не хотелось, ибо этот человек вызывал у меня внутреннее беспокойство, внутреннюю дрожь. Магии в нем не было ни капли, но зато имелось что-то другое, то самое, что невозможно увидеть, почувствовать или объяснить, но что сразу воспринимается на интуитивном уровне. Ощущение исходящей от него опасности. Непредсказуемой опасности.

В общем, я слушала инструкции Лаэна и соглашалась на все, лишь бы побыстрее оказаться на улице. Подобное для меня нехарактерно, если только я не сталкиваюсь с чем-либо гораздо более опасным, чем то, что я способна победить, причем не важно как: клинком или магией.

В это время Лаэн продолжил:

– Нельзя забывать о нищих. Да, ты не обязана их любить, но они делают много полезного для каждого из нас. Помни об этом.

– Прости, а как отличить нашего нищего – от чужого? Вдруг не тому подам?

– Верный вопрос, чужаки нам не нужны. Узнать просто, надо только провести рукой со знаком возле интересующего тебя человека. Обладатель такой же метки сразу проявится, словно на мгновенье озарится ореолом. Вот, наверное, и все. Веди себя осторожно, и если что еще узнаешь, связывайся со мной, не лезь в это сама. Знаю я вас, таких внешне тихих, как ты, вы во все умудряетесь влезть самостоятельно. Значит, так – на сегодня все, удачи тебе и до скорой встречи!

– До свидания, – привычно отозвалась я. – Всего хорошего, если что – зовите! – зачем я это добавила? Сама не знаю! Вот дура! Я, как и положено идеальной женщине, всегда понимаю – когда необходимо промолчать. Но вот, зараза, – не могу!

– Обязательно, – широко улыбнулся мне Лаэн. – Обязательно…

Оказавшись на улице, я с удовольствием вдохнула сырой, прогорклый воздух бедного квартала, отдающий отчетливым запахом отбросов. Вонь здесь стоит просто несусветная, зато воля и свобода. В голове немного шумело от обилия впечатлений, а ноги дрожали в коленях и подкашивались. Так же происходит, если выпить много спиртного на пустой желудок: ибо воздух приключений в малых дозах – амброзия, а в больших – смертельный яд. Еще не хватает заработать отравление с непривычки, а значит – хватит с меня происшествий на сегодня. Пора на боковую. С этой мыслью я рысью припустила по пустынным улицам, торопясь как можно быстрее попасть домой.

Это только у мужчин существует несколько видов памяти: моторная, зрительная, слуховая. А у нас она одна на все случаи жизни – короткая, ненадежная, девичья. И все. Я виновато хлопнула себя по лбу – ну как же я могла забыть о намеченном походе к Лабиринту за деталями для кукол? Если я намереваюсь попасть на королевский бал в честь именин принца, то мне потребуется элегантный наряд. А подобный наряд стоит ведьмину уйму денег. Деньги получают за работу. Следовательно, мне нужно срочно собрать какую-то новую куклу и продать ее Леонардо. А если не соберу – то не видать мне бала как своих ушей!

Кстати, я еще никогда не видела пресловутый Лабиринт, зато слышала о нем много интересного. Поговаривают, дескать, возле городской стены имеется несколько входов в подземные катакомбы, оставшиеся от цивилизации Ушедших. Их-то и называют Лабиринтом. Побродив по этому подземелью, можно набрать кучу всевозможных деталей, из коих при достаточном умении вполне реально собрать несколько кукол. Умение у меня как раз есть, а вот нужных деталей – нет. Раньше я покупала все необходимые для работы элементы у местных поисковиков – профессионально занимающихся сбором подобных вещей, но сейчас все мои запасы истощились, а время – не ждет. И хоть страшновато самой лезть в какие-то катакомбы, но, видимо, придется.

Размышляя, где бы раздобыть деньги, я застряла посреди площади, изображая уличный фонарь, и вдруг заметила вчерашних нищих. Всех троих. Перед каждым стоит чашка для милостыни, причем – пустая. Похоже, им сегодня не везет. В памяти тут же воскресли недавние нотации Лаэна. Пойду, подаяние им подам, что ли?

При ближайшем рассмотрении обнаружилось – сегодня попрошайки выглядят еще противнее, чем вчера. Пахло от всей троицы уже метров за пять, причем – отнюдь не розами. Я подошла к нищим поближе, стараясь не дышать носом. Не помогло. Амбре вокруг них разливалось такое, что даже хронический гайморит не спасет.

– Ребята, вы бы хоть помылись, что ли! – жалобно простонала я, чуть не падая в обморок из-за исходящей от побирушек вони.

– Сама дура! – находчиво выдал тот, кто опять сидел слева от Иржика.

– Еще чего! – правый оказался немного вежливее.

– Вот что вы за люди? – сварливо поинтересовалась я. – Любого – достанете, в каждую дырку – залезете!

– А ты подари парням дуршлаг, – весело посоветовал Иржик. – И глядишь, на пару дней они от тебя отстанут!

Я смешливо фыркнула, оценив юмор нищего.

– Вот то-то же! Никто не хочет войти в чужое положение, зато все знают – как из него выйти, – вполне приветливо изрек предводитель попрошаек. – Здравствуй, девушка.

– Иди, иди в свой бордель! – попробовал прогнать меня левый.

– Сколько берешь за ночь? – глумливо спросил правый.

– Две кроны! – рассердилась я.

– А чего так мало? – не то обрадовались, не то удивились оба.

– Храплю! – сказала, как отрезала, я.

Иржик одобрительно рассмеялся.

Его сотоварищи смотрели на меня внимательно и сурово. Проведя рукой, я с сожалением обнаружила на всех троих метки Гильдии. Они, наверное, это тоже поняли, так как обращенные на меня взгляды заметно потеплели. Правда, молчание не есть хорошо, как любит говорить моя повариха Мелина. Придется прибегнуть к дипломатии.

– Добрый день, уважаемые коллеги. Как дела? – изменила тактику я.

– Не очень, – отозвался убогий слева.

– Подаяние просим, – пояснил сидящий справа.

Вытащив кошель, отданный мне Лаэном, я от всей широты души положила каждому золотой. На меня уставились три пары ошеломленно вытаращенных глаз. Деньги были моментально сцапаны, попробованы на зуб и исчезли где-то среди лохмотьев. Нищие радостно заулыбались, а правый пояснил:

– Ай спасибо, милашка, дневную выручку дала.

– Вы столько за день зарабатываете? – не поверила я. – Я тоже так хочу!

Правый и левый усмехнулись, а Иржик вдруг поднял на меня взгляд и спросил:

– Зачем? Убийцы и артефактчики зарабатывают больше нас, ну а если ты еще и маг, то тем более.

Правый и левый удивленно на меня посмотрели. Я пожала плечами, пытаясь проделать это как можно естественнее:

– Работа уж очень нестабильная…

– Ясно. – Иржик громко высморкался в куст сирени и утер нос рукавом своей драной рубахи. – Терпенье и труд тебе не идут. Подозреваю, у тебя возникли перебои в доходах?

– Вот именно, – призналась я. – Кстати, по этому поводу я и хотела с тобой поговорить, а к тому же – у меня имеется небольшая просьба…

– Тогда пойдем, – Иржик поднялся под удивленными взглядами своих спутников, – поговорим.

Он завернулся в сильно поношенный плащ и неожиданно сделал рукой красивый, галантный жест, предлагая мне идти рядом с ним. Я оторопела, ибо не ожидала ничего подобного, и послушно последовала за загадочным нищим. Он меня завораживал, необъяснимым образом притягивая к себе. Лишь увидев этого бродягу, я мгновенно забывала и о его отвратительной внешности, и об отталкивающем запахе. Ну прямо чудеса, да и только!

Пару шагов мы прошли молча, затем я спросила:

– А как называется эта площадь, ты не в курсе случайно?

Он кивнул и ответил:

– Площадь Забвения, а лет пятьсот назад она называлась площадью Героев.

– Это в честь вон тех, что в центре стоят? – Я указала на бронзовую статую.

– Нет. – Его голос звучал насмешливо и в то же время понимающе. – Нет. Этих поставили здесь не так давно, чтобы как-то оправдать название площади. Ты, наверное, не знаешь, но подземный Лабиринт, проходящий под всем городом, в некоторых местах выходит на поверхность. Власти пытаются закрыть, заложить камнями ворота, ведущие в подземный Лабиринт, но всегда находятся желающие поживиться тем, что осталось от Ушедших. Они разбирают завалы и спускаются под землю. Кто-то возвращается обратно, но многие – погибают среди запутанных подземных ходов. Не находят выхода из Лабиринта, а возможно, запутываются в своих желаниях и помыслах. Их ищут, не находят, а потом – забывают. Памятник посвящен именно таким несчастным. А ты случайно не спускалась в Лабиринт? – В голосе Иржика прозвучала сталь, а устремленный на меня взгляд не предвещал ничего хорошего.

Я отрицательно покачала головой.

– Правильно, – с облегчением вздохнул мой собеседник. – Нечего тебе там делать.

– Обломал мне всю малину, – скривилась я. – А я-то как раз хотела разузнать у тебя о входах в Лабиринт. Поверь, мне очень нужно…

– У тебя возникли какие-то проблемы? – снова проявил прозорливость нищий.

– А как же без них? – печально вздохнула я. – Иначе жизнь сказкой покажется, так неинтересно станет.

– Ты полагаешь, что создание и преодоление препятствий – это и есть смысл жизни?

– Нет, – честно призналась я, – но когда у тебя возникают проблемы, начинаешь сильнее ценить спокойную и сытую жизнь.

– Тоже верно, – кивнул Иржик. – Для молодой девушки ты иногда, – он хитро прищурился, – не загордись, я сказал – иногда, слишком здраво рассуждаешь.

Я польщенно улыбнулась. Почему-то, невзирая на свой запущенный вид, уродливое лицо и исходящую от него помоечную вонь, Иржик мне нравился. Очень сильно нравился.

Еще некоторое время мы мирно шагали бок о бок и молчали, пока я не вспомнила о главном:

– Скажи, а в этом Лабиринте можно найти нечто необычное? – Мне никак не давала покоя мысль о том, что Янош намеревается собрать щиты Темных ведьм.

– Необычное? – Во взгляде нищего появилась настороженность. – Насколько необычное?

– Максимально, – конкретизировала я.

Иржик неопределенно хмыкнул.

– Не тяни, ибо любопытство – одна из главных женских черт, – подначила его я.

– Много будешь знать – скоро состаришься! – не остался в долгу он.

– Чего? – У меня даже рот перекосился от удивления. – Что ты сказал?

– Хм, неудачно пробовал намекнуть: есть вещи, которые запрещены для активной сборки, – бродяга вздохнул. – Безымянная гильдия в момент ее официального признания подписала договор, который четко регламентирует, что можно делать ее мастерам, а что нельзя. Существует ряд артефактов, полностью запретных к сборке. Они никогда не выставляются у Леонардо или других продавцов. Но, разумеется, и их собирают, только проделывают это тихо, и не афишируя. Стоят такие куклы на порядок дороже всех прочих, применяются редко, крайне редко. Никому не хочется светиться в этом деле, но такое есть. Надумаешь – приходи, я познакомлю тебя с парой парней, способных найти нужные детали.

– А фраза про «состаришься»? – Я с трудом скрыла овладевшее мною волнение, ибо ею любил щеголять мой погибший брат. – Откуда ты ее знаешь?

– Ее? – Иржик растерянно поскреб свою лохматую макушку. – Да ведьмы ее знают – откуда, но в городе все так говорят. А что?

– Ладно, проехали, ничего особенного, – задумчиво протянула я. По городу уже афиши расклеены – до бала осталось две недели. Ждать некогда! Все-таки придется мне самой срочно лезть в Лабиринт, но Иржику совсем не обязательно об этом знать… – Договорились, присылай своих парней, – обаятельно улыбнулась я.

Нищий галантно поклонился, удивив меня еще раз.

– Пришлю, Лара.

Я удивленно приподняла бровь.

– Твое имя уже известно всей гильдии, – пояснил Иржик. – Слухами земля полнится, особенно такая маленькая и густонаселенная, как наша. Кстати, держись настороже, другие тоже узнали, кто ты на самом деле. Маги и кукольники у нас в цене, поэтому за тобой непременно начнут охотиться…

– Замечательно, только этого мне не хватало для полного счастья, – озабоченно констатировала я. Похоже, плакала моя спокойная жизнь, хотя после вступления в гильдию ее и так трудно считать таковой.

– А еще, не стоит при всех по-свойски походить к нищим и так долго стоять рядом с нами. Учти на будущее и мотай отсюда. – Он резко развернулся ко мне спиной и пошел прочь, что-то негромко насвистывая. Его напряженная осанка и уверенная походка стали своеобразным вызовом мне, призванным подчеркнуть показное безразличие как к моим проблемам в частности, так и к моей персоне в целом. Но почему-то я в это не верила. Я растерянно таращилась вслед странному нищему, а затем плюнула в сердцах и отправилась по своим делам. Ну и пожалуйста, без него обойдусь, сама со всем справлюсь. Мне от него ничего не надо, и гоняться за ним я не собираюсь. Сам ко мне приползет, как миленький. Конечно, если он не дурак, ведь умный мужчина ценит в женщине красоту и веселый нрав, зато мудрый – покладистый характер и отсутствие претензий.

Несколько десятков поворотов, почти час ходьбы, и я вышла к остаткам древней городской стены, опоясывающей приречные районы Праги.

О том, что это она, догадаться было нетрудно. Местами все еще высокая, сложенная из огромных каменных блоков, с явно ощущаемой магической составляющей. Потрясающе. Как жаль, что раньше я этого не видела. Мимолетный взгляд из окна кареты, при прохождении досмотра на воротах, совсем не то. Много потеряла. Я нагнулась, рассматривая темный провал подземного хода, виднеющийся у основания каменной кладки. Вход в Лабиринт. Сейчас я примерюсь, как поудобнее спуститься вниз и…

– Кто это тут у нас? – раздался сзади неприятный голос.

Я обернулась и обнаружила шестерых мужчин, стоящих неподалеку и разглядывающих меня с заинтересованным блеском в глазах. С недобрым таким блеском. Одетых непонятно во что, с дубинами и серебристой сетью, напоминающей рыболовную, в руках. Миленькая компания. Как пить дать – вылитые разбойники с большой дороги. Я тут же, чтобы разрешить возникшее недоразумение, показала им знак гильдии. Ох, не нравятся они мне, поэтому нужно уходить быстро и спокойно.

– Так ты еще и из гильдии? – обрадованно оскалился самый высокий. – Давненько мы таких золотых рыбок не ловили… – Он многозначительно потряс сетью.

Разбойники противно засмеялись.

«Очаровательно, – брезгливо ухмыльнувшись, подумала я. – Это что еще за отребье, игнорирующее статус Безымянной гильдии?» Я терялась в догадках, ошеломленная и напуганная. Они тем временем ловко окружили меня со всех сторон, беря в кольцо. Я растерянно хлопала ресницами и пятилась понемножку, отступая к самой стене. Впрочем, даже имея за спиной твердую опору, я ничуть не улучшила свое положение, честно говоря, с каждой секундой выглядящее все более угрожающим и безнадежным.

– Шли бы вы своей дорогой, пока можно разойтись миром, – предложила я, собираясь с мыслями и вспоминая пару подходящих под ситуацию заклинаний.

– Нет, девонька сладкая, мы только с тобой, – все так же противно засюсюкал тот же тип.

Наверное, этот заводила и вытащил нож первым. Огромный такой тесак. Я понимающе присвистнула: все, приплыли, называется. Туши свет, сливай воду.

Я резко выбросила руки перед собой, и огненная волна, сорвавшаяся с моих ладоней, смела троих. Остальные отпрянули, а я рванула вперед. В голове присутствовало только одно желание: выскользнуть из оцепления и бежать, бежать, бежать. На ходу я обернулась и наградила разбойников еще одним энергетическим ударом.

Земля и камни плавились у меня под ногами. Невыносимый жар обдал мне икры, сзади неслись истошные крики, противно пахло паленой плотью. Я торжествующе расхохоталась – все, выскользнула…

Я начала притормаживать, как вдруг на меня упала сеть – прочная, сплетенная из конского волоса, усиленного чем-то противомагическим. Пока я из нее выпутывалась, заворачиваясь лишь сильнее, меня кто-то ударил по голове, свалил на землю и потащил прочь. Затем я получила еще удар и частично утратила способность ориентироваться в пространстве. Перед глазами все плыло и качалось, контуры окружающих предметов и фигур утратили четкость… Надо мной склонилось злорадно перекошенное лицо верзилы-предводителя. Его плащ распахнулся, явив черную рясу, на груди отмеченную белым треугольником: знаком Светлой троицы. Я изумленно охнула. Низший брат, монах-церковник?

В душе нарастала дикая паника, и я попробовала взлететь, хотя никогда до этого дня не практиковалась в левитации. Мысли метались как птички в клетке, ибо я пыталась отгадать трудную загадку – кто сдал меня церковникам? О моем предполагаемом походе к стене знали четверо: Лаэн, Магнус, Янош и Леонардо. Ой, еще и Иржик, конечно, но вряд ли он успел столь оперативно кого-то известить. Выходит – предателем был один из тех четверых…

Мне действительно удалось немного воспарить над землей. Но жуткая боль, вызванная прикосновением сети, тут же свалила меня обратно. Приземлилась я на кого-то. Под руку подвернулся нож, я выхватила его из ножен и вонзила в противника. Разорвать, разодрать сеть стало мгновенным делом. Пластая ножом гибкие волокна, рыдая и задыхаясь, я вырвалась на свободу, упала сначала на колени, потом – плашмя и упрямо поползла вперед. Вонзала нож в землю, подтягивалась, вонзала снова. Через несколько минут я с превеликим трудом подняла себя с земли, ибо у меня болело все – начиная с волос и заканчивая пятками. У стены неподвижно вытянулось тело долговязого церковника. Кажется, я его убила!

Я прислонилась к каменным блокам, борясь с приступом головокружения. Во рту ощущался сладковатый привкус крови, перед глазами все плыло. Внезапно у меня возникло ощущение, будто каменная кладка расступилась, открывая небольшой круглый зал с алтарем посередине. На полу из черного мрамора плясали красноватые блики от факелов. И стены красные, цвета свежей крови… Зачем? Я пытливо прищурилась и вскрикнула, обнаружив лица – взирающие на меня со стен зала. Женские, сурово нахмуренные, грозные. Я истошно завопила. Нет. Только не это! Я вижу Темных ведьм. Это их лики пытливо глядят на меня со старинных фресок – притягивая к жертвенному алтарю, сочащемуся силой. Нет, только не это…

Я отшатнулась от страшных лиц и слепо, наугад, побрела в темноту, ведомая желанием спрятаться, скрыться. Прошла метров сто, спотыкаясь об обломки камней, испачкавшись в известке и паутине. Дыхание затруднилось, в горле образовался ком – словно Лабиринт давил на меня, душил, высасывая жизненные соки и подавляя желание сопротивляться. Внезапно мои вытянутые вперед руки уперлась в стену. Тупик. Я рассеянно смотрела на лики и ничего не понимала, но потом разобралась – стою в крохотном закутке, от которого отходят три коридора. Из левого бокового прохода слышались неразборчивые голоса, глухим речитативом бормочущие что-то неприятное, какую-то заунывную молитву. Я содрогнулась всем телом, ибо этот коридор с голосами явственно пах смертью. Второй проход запечатывала железная дверь, зато третий оказался доступен, и я побежала туда, продвигаясь настолько далеко, насколько могла. Пару раз я упала, разрывая штанины на коленях и в кровь обдирая ноги, но магия приглушила боль, пробуждая во мне инстинкт выживания и ведя вперед. Ноги и руки слушались плохо, в любой момент грозя подвести. Подвывая от дикого, животного ужаса – я упорно плелась вперед, все сильнее запутываясь в переходах и коридорах Лабиринта. Сейчас я была готова на все, лишь бы уйти от того страшного зала с алтарем, где – судя по подслушанной мною молитве, проводилось жертвоприношение. Там проводился ритуал вызова Темных ведьм!

Нет! Нет! Нет… Только не это. Они не должны вернуться в наш мир, ибо их появление равносильно катастрофе, концу всего сущего. Равносильно началу новой кровопролитной войны!

Не знаю, сколько я еще бежала, но остановилась только тогда, когда начала задыхаться. Голоса, поначалу слышавшиеся где-то невдалеке, отстали. Я села на пол и разревелась.

Мне больно. Мне плохо. Я хочу домой. Не хочу искать детали для кукол. Ненавижу этот Лабиринт. Он пропитан магией. Я никогда не выберусь из него. Никогда.

Постанывая, я поднялась и пошла куда-то. Мне плохо, мне больно. Я устала. Сила вокруг давит и сминает, она несет с собой смерть. Я не хочу умирать!

Несмотря ни на что, я шла. Понимала: сесть и сидеть – не выход. Здесь мне никто не поможет, я одна. Пока я еще могу двигаться – нужно идти. Нужно идти. Нужно…

– Ты кто? – незнакомый, грубый мужской голос буквально ударил мне в спину.

Я обернулась. Передо мной стояли двое – низкий, чернявый с двумя тесаками в руках юноша и мужчина намного старше его возрастом: высокий, русоволосый, с сединой на висках, бледный, как сама смерть, с обнаженным мечом, уже занесенным для удара.

Я испуганно вскрикнула и ударила волной горячего воздуха, потому что на огонь у меня уже не хватило сил. Она рассыпалась, не долетев до них, а меня хлестнуло таким мощным откатом, что я не удержалась на ногах, упала и разрыдалась. Как же это глупо – умирать в столь молодом возрасте! Как же все плохо.

Нож сам собой выпрыгнул из ножен и очутился в моей руке.

Они удивились и отошли на пару шагов:

– Так ты из наших? – осторожно предположил бледный.

– Из ваших? – не поняла я.

Бледный снисходительно усмехнулся, выставил ладонь вперед и показал мне знак Безымянной гильдии.

Я лишь взмахнула ножом, ибо уже не верила никому и ничему.

– Уходите. – Голос не мой, чужой и ломкий.

– Ты кто? – продолжал допытываться седовласый. – И не смей врать! – Он демонстративно погрозил мне мечом, а чернявый парень поддерживающе забряцал тесаками.

Немного придя в себя, я показала им знак гильдии. Из последних сил. Оружие тут же убрали.

– Не бойся, мы поможем. Ты маг? – хрипло и неразборчиво попробовал успокоить меня чернявый.

– Да не тронем мы тебя, не паникуй. Давай выведем? – поддержал бледный.

– Вы, как те… – Я наугад махнула ножом, готовая дорого продать свою жизнь.

Они отошли еще на пару шагов.

– Как кто? – осторожно спросил парень. Он обернулся к своему спутнику и выразительно покрутил пальцем у виска, намекая на мою невменяемость. Я разочарованно всхлипнула.

«Да уйдите вы, наконец!»

– Слушай, а ты случайно не Лара? – вдруг осенило седого. – Точно, – он облегченно рассмеялся, – ты – та самая девчонка, новичок в гильдии. Мы искали тебя, но не думали, что ты сумеешь забраться так далеко в Лабиринт. Мы искали тебя на входе, не нашли, уже отчаялись… – Он протянул ко мне руку, но я панически завизжала и щелкнула зубами, словно загнанная в угол крыса. Их доводы прозвучали слишком неправдоподобно, потому как найти кого-то в огромном Лабиринте… Нет, это невыполнимо!

Но седой не сдавался, продолжая мягко «обрабатывать» мои усталые мозги:

– Успокойся, нас твой самый спокойный друг прислал. Понимаешь, о ком я говорю? Сказал: ты, дескать, артефакты собираешь, а еще убийца. Так?

– Спокойный друг? – недоверчиво переспросила я, ибо соображала с трудом. Но все-таки соображала, поэтому до меня дошло – он, конечно, же подразумевает предводителя нищих. Значит, Иржик – умный, если он догадался, что я все-таки попрусь в этот проклятый Лабиринт. Он прислал мне помощь. Выходит, я ему не безразлична… Меня вдруг закрутило. Желудок словно обожгло огнем и вывернуло наизнанку. Я упала.

Резкая боль от столкновения с полом. Полуобморок, ничего не вижу, никого не узнаю. Меня сочувственно погладили по волосам, и тот же голос сказал:

– Все будет хорошо, твое недомогание – следствие пережитого стресса. Ты только не дергайся и не сопротивляйся, мы сейчас тебя вынесем.

Меня подняли на руки и бесцеремонно забросили на чье-то широкое, костистое плечо. Больно. Я болталась, как безвольная кукла, повиснув вниз головой, и с трудом пыталась сдержать тошноту. Иногда получалось, иногда нет. Что-то помню, но не все. Перед глазами мелькают хаотично кружащиеся пол и стены. Приподнять голову больно, мне очень плохо.

На лицо побрызгали водой. Фу, грязная, явно зачерпнутая из ближайшей лужи. Невкусно. Противно. Зато дышать сразу же стало намного легче.

– Очухалась? Потерпи еще немного, – мы на поверхности, скоро будем в «Трех ведьмах», – обрадовали меня. – Держись, девочка.

Я снова на плече, мне уже лучше.

– Пойду сама…

– Издеваешься? Ты же помрешь в двух шагах от кабака, а потом меня Йорген с Лаэном живьем сожрут? – снисходительно рассмеялся седой. – Нет, так дела не делаются…

– Поставь ее, – вдруг резко приказал знакомый голос.

Но чей? Меня поставили на землю. Сама стоять не могу, но цепляясь за кого-нибудь – вполне. Пару раз тряхнув головой, я все же сумела собрать взгляд в кучку и сфокусировала его на каком-то крупном объекте. Выяснилось, что этим ориентиром стал Йорген собственной хмурой персоной. Вот он, стоит напротив, опершись на деревянный стол. Недовольно смотрит на меня.

– Что с тобой, девочка?

Я попробовала небрежно махнуть рукой, дескать, ерунда, но чуть не завалилась на бок. Меня поймали. Затем снова взяли на руки. Спасибо, хоть через плечо повторно не перебросили. На желудок ничего не давит, ибо еще раз я такого не выдержу. Хорошо.

Тот самый седой тип, что пришел от Иржика, докладывал, учтиво вытянувшись перед кабатчиком:

– Попалась в Лабиринте. Никакая. Пыталась магией кинуть, но, конечно, не смогла. Почти падала. Вытащила нож. Какой-то необычный, дорогой. На слова не реагировала. На знак гильдии тоже, но о друге – вспомнила. Затем упала, мы ее подхватили и потащили сюда. Вышли на поверхность, побрызгали водичкой, и она вроде очухалась. Потом ты появился.

– Понятно, молодцы. Нужно узнать, кто ее так отделал. Но это чуть позже, – раздался голос Лаэна рядом. Что-то мягко скользнуло по волосам, словно меня опять по ним погладили. Нежно и бережно. В сердце вдруг словно оборвались некие струны, поддерживающие меня до сих пор. Я ощутила себя слабой и беззащитной, зарыдала и осела, угодив в его заботливые объятия… Все, теперь мне ничего не угрожает – это я знала наверняка.

Все происходящее дальше я помню смутно и путанно. Кажется, мы движемся. Это он меня несет?

Я начала вырываться. Меня тут же тряхнули для острастки:

– Не дергайся, ясно?

Голос злой. Ну почему мне так не везет?

– Хочу домой…

– Там тебе не смогут помочь. Вот, выпей, – к моим губам прижимается кружка.

– Что это? – Я осторожно пробую питье, чуть сладковатое и пряное на вкус.

– Вино с травами, лекарство, – сообщают мне. – Потерпи, мы уже почти пришли.

Темнота и тишина. Мы опять куда-то идем, я поворачиваю голову, чтобы кого-нибудь видеть и замечаю Йоргена. Он рядом, снимает с меня сапоги и успокаивающе улыбается.

Небольшая комната. Кровать. Я вся грязная, а она – чистая. Надо раздеться.

– Не рыпайся, а то сам прибью, – раздраженно рычит Лаэн, укладывает меня на подушки, укрывает одеялом. – Не фиг было по Лабиринту шастать, я ведь тебя предупреждал, что там – опасно. Спи теперь давай, потом поговорим…

– Я грязная…

– Ты не грязная, а на всю голову больная, – почти весело отмахнулся он. – Всё – приключения закончились, расслабься, ты в безопасности, спи.

Темно, тепло, мягко, глаза закрываются сами собой. Все, я засыпаю…

Открыв глаза, я с удивлением осмотрелась, обнаружив, что нахожусь в небольшой, но светлой и уютной комнате. Лучи солнца пробиваются сквозь желтые льняные занавески, перекрещиваются на полу, играют пылинками. Я лежу на кровати. Полностью завернутая в одеяло, будто младенец. Раздетая и умытая, как ни странно. Во фланелевой мужской рубашке, непомерно длинной и широкой для меня. От рубашки пахнет чем-то невыразимо близким, надежным, родным – но чем именно, я вспомнить не могу. Чудеса!

Но, увы, это место мне не знакомо. Мне ничего не говорят ни низкий комод, ни фарфоровые вазы на нем, наполненные стеблями сухого иссопа. Ясно одно, я – не дома, ведь там все по-другому. Вопрос – где я сейчас?

После недолгих размышлений я сумела договориться с памятью, и воспоминания ко мне вернулись. Значит, я нахожусь в кабаке «У трех ведьм»… Говорящее само за себя название заведения вызвало в моем сознании возникновение неминуемой ассоциации, и я передернулась. Итак, Темная троица возвращается… Нужно срочно кого-то предупредить, нужно что-то делать…

Дверь отворилась, и в комнату вошли Йорген с Лаэном. Последний окинул меня заботливым взглядом истинного наставника и недовольно спросил:

– Оклемалась? А вчера ты вроде как умирать собралась?

– Нет, не совсем. – Я нервно комкала руками край одеяла, раздумывая – как бы покорректнее поднести им неприятную новость, не придумала и поэтому выпалила напрямую: – Они возвращаются. Там в Лабиринте проводят ритуалы по призыву…

– Стоп. – Мои откровения оборвал резкий, неприятный бас кабатчика. – Ты о чем? Рассказывай по порядку.

Я, немного сбиваясь и нервничая, начала рассказ о своих недавних приключениях. Занял он на удивление не много времени. Мужчины ошеломленно переглянулись, а потом ушли, оставив меня одну. Через пару минут Лаэн вернулся и бросил мне на кровать мой собственный костюм:

– Если хочешь, иди домой. Снимай мою рубашку и иди. Тебя проводят. Но можешь остаться здесь, это тоже безопасно.

– Нет, я лучше вернусь. А как долго я спала?

– Часов шесть.

Он вышел, я же начала напяливать одежду. Не скажу, что это было легко. Все тело оказалось покрыто синяками и ссадинами, здорово затрудняющими процесс одевания. Зато магическое зрение показало, что никаких внутренних повреждений у меня нет. И запас силы практически восполнился.

Выйдя в коридор, я поначалу растерялась. Куда идти? Это не коридор даже, а узкая проходная комната с несколькими дверьми. Вдруг одна из них приоткрылась, и показался сам хозяин:

– Тебе сюда.

Подойдя к нему, я действительно вышла в зал.

– Все-таки решила уйти? Твое право, но если что, связывайся с нами.

Я кивнула и благодарно добавила:

– Спасибо за лечение. Не знаю, что со мной произошло, но приятным это не назовешь.

– Еще бы, били тебя знатно. Постарайся пару дней отлежаться. Ребята тебя проводят, – он кивнул в сторону одного из столиков.

– Нет, спасибо. Я лучше сама.

Мои негромкие возражения не были услышаны.

– Нет, не отказывайся. – Глаза у кабатчика холодные, обвиняющие. – Мы присматриваем за всеми своими. А особенно за неразумными девчонками, которые пренебрегают предостережениями и лазят в опасные места. Без защиты и сопровождения. – Йорген вразумляюще постучал пальцем мне по лбу, стремясь сделать все сказанное – более доходчивым. – К тому же не переживай: все, кто хотел знать, уже давно знают, где ты живешь.

– Спасибо, – недовольно бормочу я себе под нос. Ясное дело, сколько о себе ни рассказывай – за спиной всегда интереснее расскажут.

– Законы улицы суровы. Раз уж судьба привела тебя к нам, то придется тебе их соблюдать. Все. Пока. Топай отсюда, малышка, а то меня клиенты ждут.

Учитывая, что у барной стойки никого не наблюдалось, я не поняла, с чего он это решил, но раз ждут, значит, ждут.

Я уже почти подошла к выходу, когда ко мне подвалили двое.

– Привет. Сегодня ты выглядишь получше, чем вчера, – знакомый голос.

Я окинула быстрым взглядом двоих мужчин и приветливо улыбнулась. Это же мои спасители – высокий, бледный, седой и низенький, чернявый, улыбчивый.

– Это вы меня вытащили? Спасибо. Я ваша должница.

– Не забивай себе голову глупостями, сегодня мы помогли тебе, завтра ты поможешь нам. К тому же, – высокий заговорщицки понизил голос, – Иржик сказал, что ты прикупишь у нас кое-какое барахлишко из Лабиринта…

– Да, обязательно. Слушайте, а вы вообще кто?

Они вдруг оба усмехнулись. Второй, тот, что был заметно моложе, ниже и плотнее, со шрамом на шее, хрипло пояснил:

– Да так – работники широкого профиля, романтики большой дороги. У нас сложная специализация, и лучше тебе на ней не заморачиваться.

– А поконкретнее никак? – судя по шраму и голосу, этого парня когда-то вешали, вернее – пытались повесить.

Оба опять усмехнулись, а я так и не узнала, как их зовут.

– Простите, вы представитесь или, как нищий с площади, начнете мне нотации читать? – рассердилась я.

– Ого, похоже, Иржик произвел на тебя впечатление! – бесцеремонно расхохотался седой. – Интересно! Ладно, ладно, не дуйся, мы излишней скромностью не страдаем. Я – Марек, по кличке Смерть; а он – Петер Удавленник. Если нужно – всегда к твоим услугам.

– Спасибо. Я – Лара, но, по-моему, все это и так уже знают, – недовольно сказала я. – Ничего себе у вас прозвища! – хотела добавить, как сильно они им подходят, но постеснялась.

Они довольно заулыбались, словно угадали мои мысли. Затем Марек продолжил:

– Что поделаешь, новые люди появляются у нас нечасто. А уж если они спецы по артефактам, да еще и убийцы, и маги одновременно – то подобного на нашей памяти еще вообще никогда не случалось.

– Будем надеяться, что это комплимент, – с кривой ухмылкой согласилась я. – Кстати, а у Иржика есть кличка?

– У него? – растерянно почесал в затылке чернявый Петер. – А зачем она ему, если он…

– Прикуси язык, болтун! – прикрикнул на товарища Марек. – Конечно, у Иржика есть кличка – Король! – тут они переглянулись и дружно заржали, радуясь неизвестно чему.

Я недоуменно пожала плечами. И чего, спрашивается, они так веселятся? Понятно, что от меня что-то скрывают. Но вот что именно и зачем? А с другой стороны, с ними мне было легко и удивительно просто. Обычные люди без заскоков и прочих неприятных мелочей. Разговаривал в основном Марек, а Петер предпочитал отмалчиваться, как я полагаю – из-за своего хриплого голоса. Стеснялся. Но притом сразу видно – эти двое прекрасно друг друга понимают.

Сопровождаемая Смертью и Удавленником, я вышла из кабака и зашагала по улице. Мы непринужденно болтали, стучали каблуками и хохотали – распугивая голубей и прохожих. Потом пили пиво в какой-то забегаловке и ели пирожки с мясом. Смотрели представление уличных актеров и плевали в реку с моста. Петер оказался известным в городе «медвежатником» – мастером по вскрытию замков и сейфов. Я попросила Удавленника посвятить меня в азы его искусства, и парень пообещал дать пару уроков. В общем, день пролетел незаметно. Рядом с этими мужчинами – такими открытыми и сильными, но при этом удивительно ребячливыми и наивными, жизнь казалась мне невероятно увлекательной и здоровской штукой. Из разговора со своими новыми друзьями я узнала столько нового и интересного о городских буднях, чего мне никогда даже в голову не приходило…

Когда в сумерках мы добрались до моего дома, то уже стали лучшими друзьями. Ребята пообещали принести мне все интересное барахло, которое попалось им в Лабиринте. Оказывается, кукольников в городе мало, и поэтому многие свободные собиратели просто копят найденный товар, дожидаясь появления новых спецов, как они выражаются. Я расчувствовалась и ответно пообещала подарить им пару вечных, относительно вечных, конечно, фонариков. Хватит их, хорошо, если лет на пятьдесят, но думаю, ребят и такие устроят.

Уже около самой двери я остановилась и попросила:

– Ребят, сделаете одолжение, зайдите со мной.

– Зачем? Слушай, ты тут одна живешь? – Марек удивленно присвистнул, разглядывая мой особняк.

– Нет, с целым выводком слуг, если их так можно называть. Каждый творит, что его душе угодно, – пожаловалась я. – Если бы не Мелина, моя кухарка и настоящая ведьма по характеру, то не знаю, во что превратился бы дом. Кстати, ее я и боюсь больше всех. Начнет ругать за долгое отсутствие. Пойдемте, – почти умоляла я, – отмажете меня от нее.

– Ведьма? – не поверил Марек.

– Так ты барыня, значит? – съязвил Петер, но легко, со смешком, не обидно.

– Ага, типа, все нормальные барыни проводят столько времени на улице и состоят в гильдии, да? – огрызнулась я.

– Везде есть ненормальные, – резонно парировал Смерть.

– А по ушам? – возмутилась я.

– Не догонишь! – поддел Петер.

– Догоню, – пообещала я. – Существует всего три вещи, которые человек не сможет сделать: пересчитать волосы у себя на голове, помыть глаза с мылом и дышать с высунутым языком. Эй, ну все, я пошутила, можешь уже засунуть язык обратно…

Удавленник смутился и покраснел. Марек веселился вовсю, одобрительно похлопывая меня по плечу и клянясь, что я – первая девушка в городе, которая сумела разыграть его серьезного друга.

Я натянуто улыбалась, ибо уже два дня мечтала увидеть финал какой-нибудь истории, где я выгляжу сильнейшей и умнейшей. Но сейчас вместо заслуженного триумфа желала лишь поскорее добраться до своей комнаты. Так, с шутками и прибаутками, мы вошли в дом.

Увидев меня, Мелина уперла руки в бока и открыла рот, намереваясь разразиться воспитательной речью, но вдруг заметила заинтересованно разглядывающего ее Марека и осеклась.

– Ребят, еще раз спасибо за помощь, – церемонно произнесла я. – И принесите мне свои находки, ладно? Пока. Мелина, угости наших гостей чем-нибудь вкусным, а я пойду прилягу, что-то мне совсем нехорошо.

– Что с тобой случилось, деточка? – тут же обеспокоенно воскликнула кухарка.

Я лишь махнула рукой и, пройдя мимо всех, поднялась к себе в спальню. За спиной раздался негромкий голос Петера:

– Не трогайте ее, она вчера чудом выжила. Я расскажу…

– А чем это так вкусно пахнет? – с энтузиазмом воскликнул Марек, восхищенно таращась на пышнотелую кухарку.

– Так. Все быстро пошли на кухню, – скомандовала Мелина, кокетливо улыбаясь Мареку, – с меня – жаркое, с вас – рассказ.

Дверь за моей спиной захлопнулась, и я, раздеваясь на ходу, поплелась в ванную. Ее уже наполнили, как хорошо…

Через два часа на кухне собрались все домочадцы, включая уже полностью освоившихся в доме Марека и Петера. Удавленник куда-то сбегал и притащил три мешка непонятных штуковин, предназначающихся для Лары. Мелина расстаралась на славу, ужин получился потрясающий. Мужчины шустро орудовали ложками, не забывая наперебой хвалить совсем загордившуюся кухарку.

Выслушивая байки о проделках Безымянной гильдии, мало кто из обитателей дома смог сдержать смех. Приключения прошедшего дня также вызвали бурю эмоций, но на сей раз негативных. Мелина срочно покинула свое кухонное царство, чтобы лично проверить состояние Лары.

В общем, время изрядно перевалило за полночь, когда Марека и Петера уговорили не уходить и устроили на ночлег в пустующей гостевой комнате. Удавленник не возражал, ибо его квартирная хозяйка внезапно решила поднять плату за жилье, вынудив парня съехать. А Марек так усиленно строил глазки кухарке, что чуть не заработал косоглазие. К тому же все пришли к выводу, что в нынешнее нелегкое время Ларе и ее дому отнюдь не помещают два опытных защитника. Все остальные вопросы отложили на потом, здраво рассудив, что утро вечера мудренее. Спустя полчаса свет в окнах погас, весь особняк спал – оглашаемый мерным храпом Марека и Петера.

И лишь один человек в доме бодрствовал, размышляя о событиях минувшего дня, анализируя, сопоставляя факты и задумчиво хмуря лоб. Именно он острее всех ощущал едва уловимый запах грядущей угрозы, так и витающий в воздухе. Именно он осознавал, какая страшная беда сгущается над головой бесшабашной Лары, но, увы, пока ничего не мог с этим поделать…