Фитиль масляной лампы сгорал неравномерно, испуская бледный свет, который кое-как освещал мой рабочий стол и разложенные на нем инструменты – пилочки, щипчики, отвертки, плоскогубцы. Время давно уже перевалило за полночь, глаза слипались, усталые руки дрожали, но я никак не могла оторваться от начатой сборки. Ах, если бы вон тот винтик вошел в паз, если бы шарнир не заржавел, и… Нет, из моей затеи не выходит ничего путного! Я разочарованно вздохнула, утирая мокрый от пота лоб. Внезапно механизм под моими руками чуть шевельнулся и начал медленно заваливаться набок. Ну, наконец-то, хоть какой-то результат! Я задумчиво откинулась на спинку стула, рассматривая только что собранную вещь. Необычная на вид, никогда еще с такой не сталкивалась. Основа откована из тонкого металла, вытянутого в форме резко закрученной спирали. По бокам устроены четыре коротких отростка, в центре – какое-то пустое углубление, и все, больше ничего. Попробуй-ка тут догадайся, как эта штука выглядела раньше и как она функционирует. Механизм слабо зажужжал и попытался подняться, возможно, как то и было задумано. Получилось плохо, вернее, совсем не получилось. Ему явно не хватало деталей, да и запасом энергии он практически не располагал. Немного подергавшись, механизм затих.

Ясно, что передо мной одно из приспособлений Ушедших, но для чего оно предназначено? Чаще всего ответ на этот вопрос не находился даже в тот момент, когда вещь начинала нормально работать. Вот тогда мне приходилось изворачиваться, врать и импровизировать на ходу, отправляя свою очередную поделку на продажу, в лавку Леонардо. А что еще прикажете делать? Древняя цивилизация Ушедших, построенная на странном симбиозе магии и высоких технологий, сгинула безвозвратно – став красивым преданием, очередной полузабытой легендой. А нам, увы, достались лишь жалкие обломки ее былого величия.

Впрочем, это совершенно не мешало нам, «кукольникам», – таким же мастерам, как и я, паразитировать на оных обломках, позволяя зарабатывать деньги на восстановлении древних вещиц. За собранные механизмы, между собой мы их называем куклами, нынешние богатеи отваливают такие безумные деньги, какие не снились ни одному ремесленнику или торговцу. Подумать только, за последнюю собранную игрушку я получила полторы тысячи крон!

Да-да, именно полторы тысячи, хотя даже родовое имение приносит мне намного меньше, около пяти сотен в год. При этом все, что от меня потребовалось, это посоветовать торговцу Леонардо, известному в наших краях специалисту по подобным предметам, представить ее как лечебный прибор, избавляющий практически от всех болезней. Помнится, та кукла походила на небольшой цилиндрик, при нажатии выпускающий пару полупрозрачных крылышек и облетающий круг радиусом в метр. При этом он тихонько вибрировал и оставлял за собой шлейф из серебристой пыли. Ерунда, конечно, но в темноте смотрелось красиво! Правда, за долгие годы работы с куклами я отлично усвоила: визуальные эффекты не несут в себе ничего полезного. Но в глубине души большинство людей навсегда остаются детьми, мечтая получить сказку. Пусть даже и за бешеную цену!

Кстати, сборка сборкой, но уметь продать куклу втридорога – тоже талант. И тут у меня точно ничего бы не получилось, если бы не помощь, а вернее – посредничество ушлого Леонардо. А познакомилась я с ним около года назад, очутившись в тотальном финансовом цейтноте, наступившем после смерти и похорон родителей. Уложив в сумку вышеупомянутый цилиндрик, я вскочила на лошадь и поскакала в город, рассчитывая подзаработать. Найти лавку Леонардо не составило особого труда. Я ввалилась в помещение, щедро освещенное пятью масляными лампами, и, даже не поздоровавшись, бухнула на прилавок собранную мною куклу. Сам Леонардо, хозяин лавки, невысокий сутулый мужчина с крючковатым носом, одетый во все черное, поправил съехавшие с переносицы очки и одарил меня ироничным взглядом. Однако не прогнал…

Признаюсь, я хохотала до упаду, когда, придя в лавку Леонардо в следующий раз, услышала из его уст забавный вопрос: «А вдруг это и вправду лечебный артефакт?» Оказывается, пожилая графиня, купившая ту штуковину с крылышками, вскоре избавилась от нескольких застарелых болячек, значительно поправив пошатнувшееся здоровье. Вместо ответа я поинтересовалась у Леонардо, знаком ли ему термин «плацебо»? Самовнушение, конечно, великая сила, а за такие деньги я тоже поверю почти во все… Ой, а кстати, если мне за эту куклу полторы тысячи отвалили, то за сколько же ее графиня приобрела? Две с половиной тысячи крон или даже три, но никак не меньше! Леонардо ведь никогда не забывает о собственной выгоде. Безымянная гильдия, заправляющая в столице всеми делами, забирает свою долю; стражи, крышующие городские лавки, тоже не отказываются от приятных небольших пожертвований, плюс официальные налоги. Получается, моя кукла стоила больше трех тысяч, безусловно, больше… И это за простую детскую игрушку, если я правильно поняла ее назначение. В общем, игрушка, которую я собирала целых два месяца, заметно повысила мою кредитоспособность. Жаль только, что почти все деньги ушли на выплату накопившихся долгов, зато теперь я свободна и чиста перед законом.

Хворь, унесшая моих родителей, и загадочное исчезновение старшего брата несколькими годами ранее, а также последний неурожай, сделали меня должницей Короны, фактически полностью обанкротив. Немного радовал факт, что в округе я не одна такая нищая и на мою деревеньку в пятьдесят дворов никто не покушается. Воры сочувствующе цокают языками и обходят стороной. Ну правильно, а чего с меня взять? Самой впору либо ночью с ножом на дорогу, либо с плошкой подаяние просить. Королевский сборщик налогов заезжает редко, смотрит искоса, но вполне уважительно. Видит: молоденькая дочка скончавшегося барона де Вилле сама пытается вести хозяйство… Девушка? Чудеса! «Ну посмотрим, посмотрим, чего у нее получится!» – так и читается в его взгляде. И ведь получилось же! Выпуталась, долги отдала, дом с молотка не ушел. Зато, с другой стороны, понесла моральные убытки, ибо теперь все соседи убеждены, что у меня завелся богатый покровитель. Слухи-то о моем относительном финансовом благополучии разошлись быстро. Неправдоподобно быстро. При этом они чудесно дополнили те, кои имелись раньше. Какие? Ну, например, байки о моей нелюдимости и нелюбви к сплетням и сплетникам. Хотя второе – чистая правда. Терпеть не могу перемывать косточки соседям по пять раз на дню, причем постоянно обсуждая одно и то же. Далее, мое знаменитое хамство. Думаете, трудно прослыть хамкой? Да проще простого! Представьте, я гуляю по полю – собираю душистые травы, заказанные моей кухаркой, а тут ко мне вдруг подбегает дочурка одного из соседей-помещиков и спрашивает:

– Лара, мимо тебя стадо баранов случайно не пробегало?

– А ты что, отстала? – невинно улыбаюсь я.

И все, прощай репутация!

Кроме всего вышеперечисленного, меня обвиняют в надменности (подумаешь, пару раз кое с кем не поздоровалась, не обратила внимания, думала о более важных вещах). В общем, если раньше, при жизни родителей, на меня просто косились, то теперь еще и пальцем показывать начали. Мне, конечно, наплевать, но в душе все-таки неприятно, да и терпение у меня отнюдь не безграничное. Ведь тупые люди – они как тупые ножи: вроде и не могут причинить особого вреда, но беся-я-я-ят! По сему я решила благоразумно сбавить накал страстей вокруг своей персоны, то есть просто покинуть местное общество, лишив соседей такого замечательного объекта обсуждений. Ибо, как говорится, стать лучше всех я не могла, стать хуже всех – не дали родители, а стать как все было неприемлемо, а поэтому пришлось оставаться такой, какой получилась.

Короче говоря, я собрала вещички, усадила слуг на телегу и, картинно помахав рукой обомлевшим от изумления сплетникам, отбыла в город. В столицу. Утешающе сказав самой себе, что: «слабые – мстят, сильные – прощают, а счастливые – забивают, э-э-э, вернее – забывают»! Ну, в общем, так и я «забила» на всех. Да, а чего тут такого особенного? Всего-то два дня пути, бывает и хуже. Ага, два дня пути по ухабам, с повизгивающими на узлах со скарбом девушками, с потерявшим подкову каурым жеребцом, с цыплятами в клетке, с грохочущими сковородками, с переполненным забулдыгами и клопами трактиром, с дождем и грязью… М-да!.. Ничего, доехали…

Столица. Прага – это именно тот город, говорить о котором можно часами. Один из древнейших в этой части света, сохранившийся еще со времен Ушедших. Если рассуждать предельно объективно, то придется констатировать – в древние времена Прага никогда не была очень уж крупной или густонаселенной, вопреки распространенному сейчас мнению. Красивый, как картинка, город, туристический и культурный центр – вот чем он являлся вплоть до самой Оружейной войны, полностью перекроившей политическую карту мира.

Почему последнюю войну назвали Оружейной? Ну, баек о ней и по сей день ходит превеликое множество, но некоторые рукописные источники утверждают – она началась с распри между Светлыми богами и Темными ведьмами. Поначалу бойцы сражались за своих покровителей, а позднее – особенно ожесточенно, против них же и за обладание неким легендарным оружием, якобы способным либо образумить и воссоединить поссорившихся богов, либо полностью их уничтожить. Согласитесь, чрезвычайно заманчивая перспектива – устранить порядком поднадоевших небесных властелинов и единолично править миром. Вот некоторые и дерзнули возмечтать о подобном, пролив море крови в поисках утраченного оружия. И тут возникает вопрос: а существовало ли оно на самом деле, это оружие?

По ничем не подтвержденным слухам, десятки веков назад богам принадлежали три комплекта волшебных кинжалов и щитов, дарующих своим владельцам неуязвимость, могущество и силу. Да вот досада: в пылу сражений волшебное оружие оказалось потеряно и до сих пор ничем себя не обнаружило. Поговаривают также, что в уготованный срок в мир должна прийти пара Пробуждающих, призванных отыскать утраченные артефакты, и с помощью оных либо примирить зарвавшихся богов, либо окончательно их устранить. Правда, в подобные россказни мало кто верил, хотя лично я верила до самой последней запятой. Но, так или иначе, а последняя война принесла нашему миру много бед – народу в ней поубивали немеряно, сотни городов обезлюдели, превратившись в руины. А сама нация, затеявшая пресловутую бойню, исчезла безвозвратно, оставив нам, своим потомкам, лишь скудные обломки прежних высокотехнологичных достижений. Выжившие народы вернулись к топорам и копьям, погибшую цивилизацию стали называть Ушедшей, а минувшую войну – Оружейной. Живем мы теперь просто и бедно, кое-как перебиваемся крохами доставшейся нам магии и со страхом ожидаем явления Пробуждающих, способных привести нас к очередным несчастьям и беспорядкам, испытать кои на собственной шкуре почему-то никому не хочется. Ибо, как известно любому, худой мир всегда лучше хорошей драки.

Кстати, именно после Оружейной войны несколько герцогств заявили о своем суверенитете и вышли из состава Содружества ста государств. Собственно, тогда случилось не что иное, как тотальный раскол прежней системы управления, а все регионы, расположенные дальше сотни километров от столицы Содружества, города Парижа, стали независимыми. Вспыхнуло и закончилось несколько скоротечных территориальных войн, в результате которых появились страны, существующие и поныне. В том числе и наша – Великое Чешское королевство.

Таким образом в мире наступило время иных сказок, ибо громкие деяния всегда начинаются с не менее громких заявлений. Захватив власть, Отакар – первый король новой династии, носящий древнюю и овеянную славой фамилию Подебрад, придумал себе герб и девиз, после чего задумался и о более серьезных свершениях. Для новой страны необходима была новая столица, находящаяся достаточно далеко от границ. Прага оказалась как раз таким удобным во всех отношениях городом, обладающим еще одним неоспоримым преимуществом – солидным возрастом. Потому что возраст, он только людей не красит, а городам прибавляет авторитета, основательности и дарует богатое имущественное наследие. Прага не стала исключением из оного приятного правила, подобно богатой невесте обладая внушительным приданым, состоящим из находящегося под городом Лабиринта, битком набитого всяческими техническими отбросами Ушедших, из чего я и мастерила своих кукол.

Первые несколько десятилетий, последовавших за окончанием Оружейной войны, Прага даже не достраивалась, не считая всяких мелочей, ибо народа в ней проживало немного, а сохранившихся древних построек хватало на всех. Но позже, когда население значительно выросло, хотя еще не достигло нынешнего солидного уровня, к власти пришел король Пжемысл Строитель, большой выдумщик и эстет. Своим указом сей мудрый правитель повелел строить в Праге только изящные здания, весьма похожие на сооружения Ушедших, тем самым сохраняя в первозданном виде исконный облик города. При нем перенесли и увеличили городскую стену, а также создали подробный план дальнейшей застройки, которого придерживаются и до сих пор. Благодаря благоразумию Пжемысла, наша столица не затерялась среди десятка подобных ей городов, а, наоборот, сразу выделилась своей древностью. Конечно, пусть созданной искусственно и недавно, но все-таки древностью.

Как раз из-за красоты и размеров города некоторые современные личности имеют наглость утверждать, будто Прага испокон веков являлась единственной столицей Ушедших, населяя ее массой надуманных персонажей: тайными жрицами Темных ведьм, цыганами, шпионами и наемными убийцами. Но самое смешное и возмутительное в этой истории то, что им верят. Хотя при этом все, наверное, знают про руины огромного Парижа – настоящей столицы и весьма крупного города Ушедших. Мой отец, кстати, был родом из Парижа, хотя очень не любил об этом распространяться, на корню пресекая все разговоры, касающиеся этой темы. В детстве я сильно удивлялась его молчаливости и нелюдимости, а порой даже обижалась на отца, весьма скупого на родительские ласки и поцелуи. Причину подобного поведения я выяснила намного позднее и с ужасом посочувствовала несчастной судьбе барона Рудольфа де Вилле, скончавшегося в столь молодом возрасте. Тогда же я всецело уяснила мотивы странного поведения своего отца и простила его за все. К несчастью, я опоздала, ибо от злого рока, преследующего нас, дешевыми фокусами вроде понимания и прощения так просто не отделаешься. А жаль, очень жаль…

Сразу же после прибытия в столицу я уяснила – переезд не разрешил накопившихся проблем, а лишь прибавил свежей головной боли. Обустройство на новом месте, вернее, в старом доме, принадлежащем моей семье уже лет сто, прошло не так легко и гладко, как хотелось. Кто-то из предков приобрел его еще тогда, когда земля в городе стоила на порядок дешевле деревенской. Хорошо хоть ремонт я догадалась сделать заранее, намереваясь сдать в аренду каменный трехэтажный особняк, содержание которого ежегодно обходилось нам в весьма значительную сумму. Теперь мне пришлось отказаться от прежних планов и поселиться в нем самой вместе с привезенными из деревни слугами. Меня по-прежнему преследовало тотальное безденежье, избавиться от коего я могла только одним известным мне способом – разгрести мешок с деталями, сваленный в мастерской. Из них вполне возможно собрать несколько приличных кукол… Но, увы, вместо спокойной работы мне все время приходилось где-то появляться. Титул баронессы де Вилле, вместе с долгами унаследованный от покойных родителей, обязал меня участвовать во всех официальных мероприятиях и прочей культурной жизни столицы. Сама не заметив как, я умудрилась познакомиться с несколькими молодыми дворянами, теперь досаждающими мне визитами и приглашениями на свидания. Нет, разумеется, это далеко не высший свет, но и от них проблем хватает, ведь вокруг много «хороших» людей, от кого, к сожалению, не приходится ждать ничего, кроме оговоров и зависти. К тому же я – девица не самой отталкивающей внешности, пребывающая в наиболее подходящем для замужества возрасте. Признаю, по местным меркам, отнюдь не самая завидная партия, но, как говорится: на безрыбье и рак – рыба. Посещать какие-либо приемы у меня нет ни малейшего желания, не для этого я из провинции сбежала, а здесь опять одни и те же лица, одни и те же разговоры, и что самое интересное – практически ничем не отличающиеся от деревенских.

Поэтому мне пришлось взяться за прежние излюбленные приемчики, а свое постоянное отсутствие на балах и банкетах объяснять хворями и врожденной меланхолией. Вот только похоже, что моим отговоркам уже никто не верит, ибо даже сюда дошли те набившие оскомину слухи о таинственном покровителе. В лицо, конечно, мне никто ничего не говорит, но все так понимающе молчат, что я и сама порой начинаю в это верить… Давно заметила: все люди делятся на две категории – на тех, кто умеет преодолевать неприятности, и на тех – кто умеет их создавать. Подозреваю, я отношусь именно ко второй.

Однако самая большая головная боль – мое деревенское имение. Эта земля приносит больше хлопот и проблем, чем денег, хотя с другой стороны – она фамильная, прилагающаяся к титулу, и принадлежит нашему роду уже на протяжении нескольких десятков поколений. Главное достоинство наших захолустных владений – старинный дом, гордо именуемый замком. Но если не напускать пафосу и быть предельно объективной, то стоит уточнить – это просто большой трехэтажный дом с несколькими башнями. Может, раньше тут имелась и крепостная стена, и ров с водой, но сейчас к дому ведет только простая, ровная и прямая дорога. Единственное, чего у него не отнять – это старины. Настоящей старины, а вернее, древности. Все сооружение наводит на мысль о веках, которые оно пережило.

Рядом с моим псевдозамком раскинулся шикарный сад, такой же древний, как и сам дом. В настоящее время он больше напоминает сказочный лабиринт. Мы ухаживаем только за его плодовой частью – яблонями и грушами, но никогда не трогаем старые, уже окаменевшие дубы и платаны, настолько диковинные, что они скорее напоминают фантазии чьего-то разыгравшегося воображения, чем действительно выросшие на земле растения.

Все владение – по сути, небольшой участок земли, досталось мне от родителей, умерших в одночасье от загадочной болезни полтора года назад. Не знаю, сколько времени потребовалось бы мне в нормальных условиях, чтобы прийти в себя, ибо я очень тяжело переносила разлуку с родителями, но безденежье и куча долгов не оставили ни капли свободного времени, побудив действовать. Вспомнив все мамины уроки, я задействовала свои магические способности и добилась неплохих результатов. Нет, маг я слабенький, так сказать, доморощенный, но для бытовых нужд хватает и этого. А афишировать такие навыки в открытую опасно, сразу же церковники загребут – объявят ведьмой и сожгут. Ну, или загремишь на королевскую службу, о которой ходят самые дурные слухи. Способности к магии передаются у нас в роду от матери к дочери, а теоретические знания я почерпнула из книг по волшебству, коих у нас накопилось превеликое множество. Целая библиотека, по размерам, наверное, ничуть не уступающая королевской. Помнится, как-то раз я спросила у мамы – откуда у нас столько книг? Она нехотя объяснила. Дескать, не собиралась покупать их все, а искала только одну – особенную, затем досадливо прикусила губу и больше никогда уже не возвращалась к этой теме. Но, так или иначе, наша библиотека сослужила мне добрую службу – ведь в детстве я почти не вылезала из этой огромной, заполненной книгами комнаты, и читала, читала, читала запоем… До тех пор, пока глаза не начинали болеть или пока в библиотеке не появлялся отец. Отбирал у меня очередной талмуд и гнал на тренировку, обучая владению кинжалом и рапирой. Честно говоря, книги мне нравились несравнимо больше оружия, ведь книги – это слова. А слова похожи на ключи, правильно подобрав которые, можно открыть любую душу и закрыть любой рот. Хотя этому искусству тоже нужно учиться… Изначально, все свои амбициозные планы – воспитать из наследника непревзойденного бойца – отец связывал с моим старшим братом Ларсом. Но, увы, по достижении восемнадцати лет Ларса забрали на службу в королевскую гвардию, а вскоре мы получили письмо, в котором говорилось: лейтенант Ларс де Вилле без вести пропал во время ночной охоты на ведьм и считается погибшим. С тех пор отец резко постарел, сгорбился и замкнулся в себе. Правда, он еще сильнее ужесточил мои тренировки и отмахивался от расспросов, обещая, как только я подрасту, поведать мне нечто важное. Я повзрослела, но так ничего и не узнала. Отец не успел мне ни о чем рассказать…

Сейчас, уехав из деревни, я оставила поместье на нашего старого управляющего. Он знает про мои владения намного больше, чем сама хозяйка, догадывается о кое-каких моих способностях, но, разумеется, молчит. В общем, имение находится в хороших руках, надеюсь, что к моему возвращению управляющий покончит с разрухой: починится дорога, построятся новые дома, а все прочие неурядицы разрешатся сами собой. Честно говоря, уезжая из деревни, я трусливо сбежала от бесконечных бытовых хлопот, перевалив их на другие плечи. Но от судьбы – не сбежишь. Она дама справедливая, хоть и чрезвычайно злопамятная, и, видимо, потому решила наказать меня, наградив новыми, неописуемо обременительными хлопотами.

Тяжело вздохнув, я снова посмотрела на механизм. Он неподвижно лежал на столе, маленький и жалкий, словно птичка с подбитыми крылышками. Кукла, в которую я пока так и не сумела вдохнуть жизнь. Я разочарованно поморщилась… Копаться в его внутренностях мне расхотелось совершенно, да и спать пора, скоро утро.

Я с наслаждением потянулась, разминая одеревеневшую спину, и мысленно произнесла Слово Огня, ибо в кромешной тьме наших извилистых коридоров недолго и шею свернуть. Маленький магический огонек немедленно заплясал у меня на ладони, скупо освещая каменные стены и уводящие вверх ступени винтовой лестницы. Моя мастерская, она же по совместительству и комната отдыха, расположилась в подвале. Вернее, как значится в документах на дом, в цокольном этаже здания. Но какой это, спрашивается, цоколь, если здесь нет ни одного окна? Вот и приходится постоянно пользоваться светильниками или такими, как этот, магическими огоньками. Небольшой язычок синеватого пламени обладает только хилой способностью к освещению, но не к возгоранию. Поджечь дом он не сможет…

Поднимаясь по ступенькам, я в очередной раз задумалась о противоречиях нашей жизни. Погибшие предки отлично владели магией – то есть умели оперировать стихийной энергией, искусно аккумулируя оную в специально изготовленных амулетах, по сути, служащих элементарными накопителями. Любой неодушевленный, а тем паче одушевленный объект обладает своей толикой энергии, пригодной к высвобождению и манипулированию. Другое дело машины, механизмы, агрегаты, или как их сейчас называют – куклы, функционирующие при помощи физических преобразований одной формы энергии в другую. В этом и состоит разница между магией и механикой. Кукла работает на энергии, получаемой в результате сжигания или расходования какого-то вида топлива, а магия извлекает из предметов или людей их собственные энергетические ресурсы. Хотя зачастую именно маг становится тем, кто интуитивно понимает, как следует собирать куклы Ушедших, ведь он осязает мельчайшие искорки энергии, оставшейся в разрозненных деталях, в его руках буквально притягивающихся друг к другу. Поэтому подобных мне мастеров у нас уважительно именуют хозяевами кукол, а в просторечье – кукольниками.

Печально, но официальный запрет на использование магии был провозглашен королевским указом еще двести с чем-то лет назад, и с тех пор маги стали париями, подвергаемыми повсеместным гонениям и унижениям. Церковь Светлых богов объявила всех магов последователями Темных ведьм и предала анафеме. Каждый может донести на тайного мага и получить плату в пятьсот крон за его жизнь, потому что несчастного чародея тут же поймают, осудят и отправят на костер. Забавно, но даже при такой доктрине церкви среди простонародья магический дар почитается весьма уважаемым и выгодным, по крайней мере, на словах. На практике же за магами охотится не только церковь, но и его величество король, желающий укрепить свою власть посредством запрещенных приемов. Как говорится: на войне и в любви все способы хороши. Поэтому в Чешском королевстве легальных магов не то чтобы уж совсем нет – есть (у короля в свите состоят аж два знаменитых, неприкосновенных для церкви мага), но эти – единственные на всю страну. Ходят слухи о многочисленных тайных магических королевских отрядах, но этим слухам уже лет двадцать, а то и все пятьдесят, и пока они ничем не подтвердились. В общем, особого внимания такие байки не заслуживают. Еще утверждают, будто некоторые закрытые монастыри, принадлежащие церкви, тоже воспитывают собственных магов, но об этом известно еще меньше. Кто бы сомневался, что в застенках церковной разведки тонут любые сплетни, причем тонут в крови…

На мой взгляд, маги в стране еще не перевелись, но нас так мало и мы настолько хорошо прячемся, что, даже найдите вы одного-двух, реально от этого ничего не изменится. Ушедшие не восстанут из пепла, боги не вернутся, а жизнь людей ничуть не станет лучше. Миром управляли, по-прежнему управляют и до скончания веков будут управлять всевозможные мерзавцы, дилетанты и шарлатаны; мир навсегда останется таким же унылым, серым и жестоким, а все остальное – тайна, покрытая мраком. Но дай-то боги, чтобы я все-таки оказалась не права…

Итак, я без приключений миновала коридор, вошла к себе в спальню, улеглась на кровать и уже практически заснула, как вдруг в дверь негромко постучали, а мгновение спустя на пороге появилась Лиза – одна из двух моих служанок. В общем-то, я никогда не страдала барскими замашками, и поэтому вся обслуга, вместе со мной приехавшая покорять столицу, была на удивление немногочисленна: восемь человек. Две служанки, кухарка с помощницей, конюх, пара лакеев. Согласитесь, довольно скромно для такого большого дома и для поддержания моего баронского статуса. Дино, восьмой слуга, молодой паренек, сбежал из дому сразу же, как только мы обосновались в городе. Я краем уха слышала о том, что он всегда мечтал избрать военную стезю, и не стала его искать. Не знаю, что получилось из его смелых планов…

Я изумленно приподнялась на локте и сонно захлопала ресницами, возмущенная бестактностью горничной. Эта девушка часто меня удивляла, отличаясь почти недопустимой вольностью поведения и странными, горделивыми, абсолютно не свойственными служанке манерами. Года три назад ее привела в наш дом Мелина – кухарка, представив как свою дальнюю родственницу. Помнится, повстречавшись с ними в коридоре я, тогда совсем еще девчонка, проводила недоуменным взглядом важно шествующую Лизу, подметив и ее аристократичную осанку, и роскошные черные локоны, и поразительно красивое, бледное, словно выточенное из алебастра личико. Такая изысканная внешность скорее присуща благородным дамам из высшего общества, чем горничным. К тому же я до сих пор не знаю, сколько же Лизе лет. Девушка всегда старательно замалчивает эту тему, а на вид ей можно дать и пятнадцать, и тридцать, в зависимости от освещения. Разговаривает горничная на удивление правильно, без всяких там простецких словечек, к грязной работе ее не приставишь, и иногда в манерах Лизы проскакивает такое высокомерие, что я просто диву даюсь. Впрочем, по отношению ко мне Лиза ведет себя вполне почтительно, хм, иногда ведет, потому что временами я вообще не понимаю – кто у нас в доме хозяйка: я или Лиза? Или Мелина? Кстати, причуды Мелины я как раз прощаю и принимаю – она меня вынянчила, а вот Лиза… Частенько я ловлю на себе загадочный, неподвижный, какой-то выжидающий взгляд горничной, и меня буквально оторопь берет. Так кошка следит за ничего не подозревающей мышкой, своей будущей добычей. Чего ждет от меня эта загадочная Лиза? Моя бы воля – давно бы уже ее восвояси отправила, так нет – мама перед смертью умоляла не выгонять Лизу, да и Мелина за нее горой стоит. Спрашивается, чего такого особенного они в ней нашли, того, чего я разглядеть не могу?.. Ладно, это все лирика, мне бы понять, в чем дело…

– Лиза, что случилось? – широко зевнула я.

Горничная хитро улыбнулась, ладонями приглаживая безупречно накрахмаленный фартук:

– Прости, но там пришел какой-то странный человек, шумит в прихожей, хочет тебя видеть. Он сообщил, что знает про твое увлечение, и даже описал собранную тобой бабочку, ну ту, которая машет крыльями. – Лиза выдала вторую многозначительную улыбочку.

Мой сон тут же как рукой сняло, по позвоночнику пробежал холодок недоброго предчувствия. Страх. Неторопливый, тягучий, в котором вязнут последние остатки здравого смысла. Интересно, кто это по мою душу пожаловал: шантажист, церковник, королевская стража?

Прохладный ночной ветерок, влетевший в приоткрытое окно, привел меня в чувство. Он мигом прочистил мозги, смахнув все ненужное и глупое. И с чего, собственно, паника?

Ночь. Тишина. Весь дом спит. Спокойно, Лара, у тебя все под контролем.

– Иду, – пробурчала я, справившись с приступом паники и натягивая халат. – Какого ляда ему от меня понадобилось, и как этот тип меня выследил, хотела бы я знать?!

И хотя говорила я преимущественно сама с собой, Лиза все-таки меня услышала и отстраненно пожала плечами, типа – ей это без разницы. Сунув ноги в тапки, я вышла за ней.

– Все проснулись?

– Нет, только мы… – Ну надо же, горничная мило покраснела, и пусть я не видела сейчас ее лица, догадаться о том не составило особого труда. Ведь ее фраза подразумевала вариант: «а мы и не ложились». Получается, и у нашей непробиваемой Лизы есть свое слабое место…

Горничная слишком резко дернула рукой, и пламя пары свечей встрепенулось, отразившись от хрустального плафона подсвечника. Я кивнула, чтобы не смущать ее еще больше, потом усмехнулась. Не собираюсь обижать Лизу, но на душе сразу стало приятней. Вернула ей ее многозначительные ухмылки. И так все понятно, про их любовь трепались еще в имении… Знакомьтесь, загадка номер два в моем доме – лакей Андреас, возлюбленный Лизы, опять же, приведенный к нам вездесущей Мелиной. И где, спрашивается, она подобных чудиков находит? Ведь Андреас – точная копия Лизы, только не в юбке, а в штанах. Такой же красивый, белокожий, отстраненный от будничных хлопот, почти неземной. Значит, нежданный гость разбудил лишь Лизу с Андреасом, а точнее – нарушил их ночные милования… Клянусь Светлой троицей, у меня не дом, а паноптикум какой-то уже! Хотя, мне-то с того что? Пусть себе чудачат, главное, они работу свою выполняют и молчат про мои маленькие странности. На остальное я смотрю сквозь пальцы. Как говорится: будь проще, и люди к тебе потянутся! Кстати, тогда я даже не подозревала, что спустя всего лишь пару дней сильно засомневаюсь в справедливости пресловутого принципа…

Увидев своего неурочного посетителя, я облегченно вздохнула, ибо выяснилось: ко мне пожаловал сам господин Леонардо. Завернутый в темный плащ торговец поднялся из установленного в прихожей кресла и виновато развел руками.

– Извини, Лара, я не собирался этого делать, но обстоятельства… – Леонардо вежливо поклонился.

Это вместо приветствия и объяснений!

Я недовольно взглянула на своего делового партнера. Не причесан, без трости, всклокоченную макушку прикрывает не шляпа зажиточного горожанина, а капюшон плаща. Так одеваются отнюдь не уважающие себя буржуа, а какие-нибудь ночные тати. И к тому же на лацкане камзола Леонардо не было всегдашней фибулы, являющейся опознавательным знаком его гильдии торговцев. Видно, что собирался второпях, в сильном смятении чувств.

Неожиданно я осознала, что совсем не знаю настоящего Леонардо, богатого торговца со связями в самых разных слоях общества. Сейчас передо мной стоял невысокий, мне по плечо человечек, с непонятным, словно смазанным лицом, щупленький, явно зарабатывавший на жизнь головой, а не физическим трудом. Обычно немного настороженный, с тонкими подвижными пальчиками настоящего мастера по артефактам, при наших встречах у него в лавке он всегда излучал ледяное спокойствие. Но теперь все было не так: нервно подрагивающие руки, непрезентабельный вид. Да и сам факт появления его в моем доме говорил о многом. Что-то случилось, что-то очень нехорошее случилось. Почему сразу нехорошее? Да потому, что радостную новость вряд ли нельзя отложить до утра… Нет, незваным, да еще среди ночи в чужой дом заявится лишь тот, кто спешит сообщить нечто неприятное!

– Может, объяснишь, в чем дело? – язвительно осведомилась я. – Ты присаживайся, раз уж сумел меня найти. Извини, но в ущерб законам гостеприимства чаем с плюшками не угощу. Все слуги уже спят…

Вернее, почти все, ибо Андреас вместе с Лизой находились в соседней комнате, затаились, словно мышки. Я чувствовала их присутствие и исходящее от них напряжение. Почему-то они также не ждали от этого визитера ничего доброго и приятного.

Леонардо суетливо закивал, правильно поняв мой более чем прозрачный намек, ведь я никогда не сообщала ему свой адрес.

– Да, конечно, сама понимаешь, мне было жизненно необходимо узнать – кто ты такая, а про жилье я просто так, на всякий случай уточнил. – Он недовольно пожевал губами, постарался втянуть руки в рукава и нервно добавил: – А сегодня настал как раз такой.

Я выразительно присвистнула. Хм, ничего не понимаю, но Леонардо совсем не обязательно об этом знать. «Много будешь знать – скоро состаришься!» – любил наставительно изрекать Ларс, заставая меня в библиотеке, увлеченную очередным томом. Тогда брат отправлял книгу обратно на полку и щелкал меня по носу. Эх, братик, братик… Я загнала болезненные воспоминания в глубину души и состроила строгую мину, побуждая торговца собраться с мыслями и внятно изложить причину своего позднего визита.

Мгновение спустя Леонардо обрел утраченную твердость духа, снова став прежним собой:

– Дело в том, что у некоего значимого для нас лица имеется важный документ и кое-какая вещь. Старинные, само собой. Нужно перевести, о чем написано в документе, и идентифицировать тот предмет. А я в них не разобрался… Не похоже на работу Ушедших, хотя по мелким деталям и бумаге можно предположить их авторство. В общем, придется тебе срочно посмотреть и проконсультировать, причем прямо сейчас, не откладывая до утра.

Он выжидающе посмотрел на меня. А я тупо – на него, ведь спросонья мы все обычно плохо соображаем, но потом до меня все-таки дошел смысл услышанного, и торговец немедленно получил гневную отповедь:

– Прости, не совсем поняла… Ты что, предлагаешь мне прямо посреди ночи пойти одним лишь ведьмам известно куда, чтобы оценить некий древний предмет? Ты меня за идиотку держишь? Нет, я не согласна. Хочешь получить консультацию – так и быть, приноси все сюда, с доставкой на дом.

Но Леонардо испуганно замахал руками и умоляюще зачастил:

– Не могу. Сама понимаешь, я бы не стал тебя по пустякам беспокоить, если бы не экстренная ситуация. Этот заказ поступил от Безымянной гильдии. Консультация потребовалась ее руководителям, а отдать предметы мне, даже на короткое время, они отказываются. Я пробовал договориться, но… – торговец развел руками. – А с другой стороны, не думаю, что ты обрадуешься их визиту сюда, – с заискивающими интонациями закончил он.

Я задумалась, переваривая факты… Рваные фразы, неоконченные предложения, чуть резковатый тон. М-да, похоже, Леонардо и правда влип во что-то опасное. И меня за собой тянет. Нехорошие возникают мысли. Естественно, если я откажусь – он не станет мне угрожать и уйдет с миром, но после него могут нагрянуть другие визитеры, более, хм, убедительные… И все же я попробовала отказаться:

– Леонардо, пойми, я ни с кем не хочу ссориться, но отправиться непонятно куда посреди ночи?.. – мягко произнесла я. – За кого ты меня принимаешь? – Тут он выставил перед собой руки, намереваясь добавить аргументов, но я еще не закончила и не позволила себя прервать. – Нет, я тебе верю. Подчеркиваю – тебе, а не им. Не обижайся, но ты можешь за них поручиться? Ты уверен, что владельцы тех предметов так легко меня отпустят? А вдруг они захотят узнать, кто я такая? Вдруг я стану для них нежеланным свидетелем? – Мой голос чуть повысился для острастки, так, на пару тонов.

Леонардо побледнел, но не отступил от задуманного и продолжил меня уговаривать:

– Будем откровенны, мне еще меньше, чем тебе, нужна огласка. Избавляться от тебя они тоже не станут, ибо такими мастерами не разбрасываются. Та кукла с крылышками, собранная тобой, сразу показала, сколько на тебе можно заработать… Кстати, все остальные твои поделки тоже проданы. – Торговец выразительно пошевелил пальцами, намекая на причитающуюся мне плату. – Но если ты не пойдешь со мной, будет хуже всем. – Мое скептическое хмыканье его не смутило. – К тому же у каждого из нас есть свои небольшие способности. Не так ли? Нехорошо, если кое-что станет достоянием общественности… – Он выложил последний козырь и испытующе на меня посмотрел.

Нет, это не шантаж, хотя похоже, а вполне объективная реальность. Куклы Ушедших – это сплав магии и технологии, а если я так ловко их собираю, то можно предположить, будто у меня имеется толика магического дара. В хозяевах кукол часто подозревают нечто подобное, просто об этом не принято говорить вслух. Нет, наверное, это все-таки шантаж!

– Я не спорю и не стану тебя обманывать относительно своих секретов. – Я презрительно оттопырила нижнюю губу, показывая, что меня трудно запугать. – Но сам посуди, какую выгоду получу я? – А вот это уже моя козырная карта.

Леонардо растерянно почесал затылок. Торговаться о плате с Безымянной гильдией? Уж проще сразу гроб у гробовщика заказать…

– Ну, и какой тогда выход предлагаешь ты? – спросил он.

Я победно улыбнулась. Кажется, моя взяла!

– Ты объясняешь тем важным господам, что эксперт ну никак не может прийти, и… – закончить едва начатую фразу мне не удалось.

– Скорее всего, сразу же после моего объяснения тебя начнут искать несколько сотен серьезных и очень злых парней. И уж будь уверена – весь город вверх дном перевернут, но найдут. Эксперт нужен сегодня, сейчас, позарез. Я ушел один, без сопровождения, лишь потому, что обещал привести тебя добровольно, а все дело обстряпать тихо, по-семейному, – признался он, и такая откровенность напугала меня сильнее самых страшных угроз.

Его пронизывающий взгляд сказал мне все. Если Леонардо действительно поступил так, то, наверное, вариантов действительно нет. И он никогда не рискнет пойти против Безымянной гильдии и ради меня не станет изображать героя. Своя шкура ближе к телу.

Да, как бы там ни было, но подставляться под ножи гильдии – глупо. Возможно, они и не убьют Леонардо, он для них свой. Другое дело я. Да, как мастер по куклам я нужна, но нас таких много в городе, одной больше, одной меньше, какая разница. За открытую конфронтацию с гильдией меня без раздумий пустят в расход. Дабы другим неповадно было. Значит, идти туда – опасно, а не идти – опаснее вдвойне. Проблема…

Не могу сказать, чтобы меня останавливал именно страх. Скорее, речь шла о разумной предосторожности и борьбе за статус. Если не показать силу, то можно нарваться на неприятности при первой же проверке «на вшивость», а проверять меня станут в любом случае. Сила, в моем исполнении, – это магия. И тут всплывает другая подлая деталька: маг – это уже совсем другой уровень, противостояние других людей, для которых я являюсь всего лишь слабой пешкой. Заявлю о себе как о маге, и все, пиши пропало, мной заинтересуется не только гильдия… Эх, не ходить бы туда, но самое обидное, что и не пойти – не могу. Леонардо не станет закрывать меня собой, значит, рано или поздно в моем доме появятся «гости». А у меня тут полно беззащитного народу… Что делать? Эх, больше всего я ненавижу свою совесть – та еще зараза, ворчит постоянно. И еще силу воли – эта вообще шляется неизвестно где…

Торговец терпеливо ждал моего решения. Ладно, рискну, ведь жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на сожаления. Ошибки – это и есть жизнь.

– Мне нужно десять минут. Собраться, – важно, словно делая огромное одолжение, соизволила изречь я.

Леонардо кивнул. Я вышла из прихожей и тут же наткнулась на слуг:

– Мне придется уйти, но к утру должна вернуться.

– Может, не стоит? – тихо спросила Лиза. – Бросай ты это опасное дело.

– А жить на что? Надеюсь, все будет в порядке.

Сборы не заняли много времени. Баронессе положено ходить в платье, но длинные подолы юбок – подлая штука, в некоторых ситуациях крайне неудобная, поэтому предпочитаю брючный костюм. Как показывает практика – в жизни все может случиться. Узкие штаны темного цвета, такая же рубашка, бархатный камзол и плащ, не мешающий при беге и верховой езде. А главное, с капюшоном. Плюс незаменимые сапоги выше колена. Такая манера одеваться перешла ко мне от брата, а он был свято убежден: хорошая экипировка – это половина успеха.

Теперь следовало вооружиться. Я выбрала давно привычное для меня оружие – пару метательных ножей, пристроенных за отворотами ботфортов, красивый кинжал – подарок брата, и рапиру с такой же отделкой на ножнах. Пусть люди видят, что имеют дело с благородной особой. Все. Готова. Хотя – нет. Вернувшись обратно в спальню, я положила в карман пару серебряных монет и походный набор инструментов. Мало ли что?

Леонардо ждал меня возле входной двери. Осмотрев мой наряд, он одобрительно кивнул, и мы вышли в ночь. На дворе стояла страшная темень. Непроглядная. Сейчас октябрь – безлунная пора, к тому же вечером в городе прошел сильный дождь. Конечно, глаза постепенно привыкнут к темноте, но этого мало, не ровен час поскользнусь в какой-нибудь луже и хлопнусь в грязь. Нет, заклинанием Ночного Видения пользоваться не стану. Нужно беречь силы. Почему-то меня преследовало чувство, будто этой ночью мне понадобится каждая капля магической энергии. Мы идем по переулку, затем пересекаем улицу, но вот Леонардо останавливается около стены какого-то дома и приглашающе протягивает мне руку. А затем…

Взмахнув рукой в знаке Инфернус, торговец открывает небольшой, заранее заготовленный межпространственный портал. Ох ты, прелесть какая! А я-то до сих пор считала его предельно слабым магом, способным ловить только крохи силы. Это серьезный просчет, большая ошибка с моей стороны. Не разглядеть, недооценить такого мастера – уже опасно. Для жизни. Для моей жизни. Порталы – это уже высшая магия. Я так иногда могу, но только в крайних случаях. А может, Леонардо кто-то помог? Мой мозг буквально вскипает от обилия свежей информации, но я приказываю себе не загружаться деталями и сконцентрироваться на главной проблеме. Потом… Я все проанализирую и обдумаю потом…