Глава 3. Телепат
— Пойдём погуляем по Невскому? — предложила Вика, когда они встретились.
— Там народу много, всегда туристы толкаются. А планы на сегодня у нас есть? — Володе не очень хотелось бродить по Невскому проспекту: шумно, многолюдно, полно дорогих бутиков. К тому же он каждый день бегал через него на работу.
— Я чувствую, вам Невский не нравится?
— Почему же? Только не каждый день. Предлагаю морскую прогулку на теплоходе, скажем, до Петергофа.
— Ой как здорово! Я согласна.
Судя по очереди, желающих совершить морскую прогулку оказалось много, но место нашлось всем.
Вика и Володя сидели на верхней палубе. Свежий морской ветерок, прекрасные виды: слева — зелёные берега, Константиновский дворец, справа видны форты Кронштадта.
«Ракета» быстро домчала их до Петергофа, любимого детища Петра. Когда они сходили по трапу, Володя уловил чужие мысли, исходящие от шедшего впереди мужчины:
«Тётка раззява, наверное, туристка. Ишь как пялится на новодел! И сумочку держит удобно. Интересно, где у неё бабки?»
Мысли мужчины смахивали на криминальные, и Володя извинился перед Викой:
— Я на секунду, прости.
Он подошёл к женщине. Белая сумка висела у неё через плечо и находилась практически сзади, на спине.
— Извините, за сумочкой своей присматривайте, тут карманники не дремлют.
— Ой! — Женщина передвинула сумку вперёд и вцепилась в неё рукой.
Они погуляли по парку, посмеялись у шутих и сюрпризов, когда на беспечных посетителей обрушивались струи воды — Пётр Первый был большим выдумщиком, подышали свежим воздухом, отдохнули на скамейке и к пяти часам пополудни вернулись теплоходом в город.
— Что-то я проголодался, — намекнул Володя.
— Я тоже. Зайдём куда-нибудь?
— Предлагай.
— «Шоколадница» недалеко, за углом.
— Я предпочёл бы что-нибудь более существенное.
В «Шоколадницу» ходили в основном сладкоежки — тортики, пирожные, соки, горячий шоколад. Вкусно, сладко, но Володя предпочёл бы мясо.
Торгово-развлекательный центр рядом. Там и кафе есть, и рестораны — на любой вкус и кошелёк.
Здесь Володя никогда не был.
Они зашли в ресторан на третьем этаже. Здесь было уютно, посетителей немного. Устроившись за столиком, взялись изучать меню.
Едва они сделали официанту заказ, как в зал вошла Дарья со своим новым бойфрендом. Вот уж с кем не хотелось сейчас встречаться Володе…
Дарья его увидела сразу и на мгновенье скорчила гримаску. Но не подала вида, что знакомы, — даже не кивнула небрежно. Когда проходила мимо, Володя уловил её мысли:
«И где он эту серую мышь нашёл? Как хорошо, что мы расстались!»
Выглядела Дарья и в самом деле хорошо: модная одежда, золотые украшения. Явно ухажёр подарил, купить такие на свою зарплату она бы не смогла.
Настроение испортилось. И надо же было Дарье именно сюда прийти! А может быть, она сюда пришла, потому что раньше они вдвоём здесь никогда не были? Да Бог с ней!
Володя постарался отвлечься, заговорил с Викой.
После очень неплохого позднего обеда, пришедшегося на время раннего ужина, Володя проводил Вику. Время ещё позволяло погулять, пообщаться, но настроения уже не было.
Отношения с Викой продолжались, но как-то вяло. Месяца через два они перешли на «ты», созванивались почти ежедневно, по выходным встречались.
Однажды после возвращения с такой прогулки к Володе зашёл Виктор. Он был весёлым и в руках держал пакет.
— Давай отметим!
— Что за праздник?
— Праздник на моей улице! Компаньона своего из фирмы я вытурил! Подстроил ему «козу», поймал за руку. Всё, фирма моя! Многих нервов да и денег мне это стоило. И с женой всё в порядке. Одним словом, разрулил я ситуацию!
Говоря это, Виктор уже доставал из пакета закуски.
— У тебя ведь, как всегда, холодильник пуст?
— Почти угадал.
— Ха-ха, я чувствовал! Рюмки доставай, стол сервировать будем. Я сначала в ресторан тебя пригласить хотел, да лишние уши нам ни к чему.
— Можно подумать, у нас государственные секреты…
— Не, какие секреты? Мы же не шпионы! Давай по маленькой…
Виктор разлил по стопкам финскую водку. Рюмки сразу запотели: бутылка была охлаждённой.
— За тебя! — провозгласил тост сосед.
— Почему?
— Помог мне компаньона разглядеть.
Они выпили, закусили.
— Хм, рыбка хороша…
— Муксун, друзья с северов привезли… Не чета форели, во рту тает.
Когда они выпили уже по третьей рюмке, Виктор спросил:
— Ты как, голова ещё соображает?
— Это после трёх рюмок да под такую закуску? Вполне! А что ты хотел? Аппендикс удалить? Так я готов!
— Ну и шутки у вас, врачей! Пока всё моё ещё при мне! Товарищ у меня, тоже бизнесмен.
Володя вздохнул. Похоже, один удачный опыт грозил перерасти в серию.
— Виктор, я хоть и не просил держать язык за зубами, но и трепаться всем не стоило.
— Я трепался?! Я молчал, как партизан на допросе! Он сам заговорил. А я сразу о тебе подумал.
— И что стряслось? Любимая кошка потерялась?
Виктор засмеялся:
— Мелко берёшь. У человека подозрения, что жена ему рога наставляет.
— Тоже мне проблема! Сейчас частные сыщики есть, детективные агентства всякие. Пусть наймёт. И улики будут в виде фото или видеосъёмки.
— Можно, конечно, не вопрос. А тебе что, деньги не нужны? Ты с ней вроде бы случайно познакомишься, где и как — не проблема. Пообщаешься немного.
— Стрёмно как-то в чужом белье ковыряться.
— Человек даёт тысячу баксов, а ты выкобениваешься…
Володя задумался. Тысяча баксов — это, конечно, много. И в самом деле, где он ещё сможет заработать такие деньги, да ещё за несколько часов? Вот только совесть протестует.
Виктор заметил сомнения, колебания Володи.
— Соглашайся. Для тебя — ещё один маленький эксперимент. Ничего противозаконного. Не удастся если, никто тебе никаких претензий не предъявит. Тем более я уже ему намекнул, что есть вроде у меня экстрасенс знакомый…
Виктор был напорист, а выпитая водка оказала своё действие.
— Ладно, уговорил. Только давай впредь…
Володя не успел договорить:
— Всё, всё! Молчу как рыба! Больше никому! А телефон твой я ему дам. Его Исаак Соломонович зовут. Ему за пятьдесят, женат вторым браком, жена молоденькая. Сам понимаешь, ревность. Ха-ха, мужские силы уже не те.
— Женщину купил, а любовь не получится, — философски заметил Володя.
— Согласен, золотые слова. Давай ещё по одной, и разбегаемся. Моя дома, надолго уходить в выходные нельзя.
На следующий день к вечеру раздался звонок с номера, неизвестного Володе. Он взял трубку:
— Да, слушаю.
— Меня зовут Исаак Соломонович.
— Да, я понял. Виктор Дмитриевич предупреждал.
— Мне бы хотелось иметь приватную беседу.
— Где и когда?
— Сейчас вас устроит? Не беспокойтесь, я пришлю за вами машину.
— Мой адрес…
— Бросьте, я же знаю, где живёт Виктор. Через пятнадцать минут выходите.
Володя успел одеться и выйти.
К подъезду подкатил белый «Вольво».
— Вы Владимир? — спросил водитель, высунувшись в окно. — Садитесь.
Дверца машины распахнулась.
Ехали молча.
Водитель привёз его к загородному имению, въехал во двор и открыл дверцу.
— Хозяин — там, в открытой беседке.
Володя прошёл по дорожке из гравийной крошки.
Дом впечатлял: два этажа, красный финский кирпич — обалденных денег стоит, кто понимает.
В летней беседке сидел немолодой уже господин в жилетке поверх рубашки и в длинных шортах. Увидев гостя, он привстал, пожал протянутую руку.
— Садитесь. Я слышал, вы помогли моему знакомому, Виктору.
— Есть маленько.
— И что он про меня напел?
— Сказал: желаете со мной поговорить.
— Да, желание имею-таки. Я женат вторым браком. Всё, что вы услышите, конфиденциально. Я надеюсь на вашу порядочность.
— Если сомневаетесь, давайте сразу разойдёмся. Вы ничего пока не сказали, и разглашение вам не грозит.
— Ну-ну, зачем так сразу обижаться? Так вот, брак у меня второй, и жена моложе меня на двадцать пять лет.
Володя мысленно чертыхнулся. Зачем брать жену вдвое моложе себя, чтобы потом изводить себя ревностью? Как врач, он чётко понимал, что в возрасте Исаака Соломоновича уже начинаются мужские проблемы.
И вдруг визави огорошил его:
— Я знаю, о чём вы сейчас подумали, молодой человек: зачем старому хрычу молодая жена? Объясню-таки. У русских есть поговорка: «Седина в бороду — бес в ребро». Да вы угощайтесь, угощайтесь. — Исаак Соломонович жестом радушного хозяина указал на стол, где стояла бутылка испанского красного вина, виноград, тарелочка с сыром.
Володя взял кусочек сыра, положил в рот. Господи, дрянь какая-то, солёно-горький. Наверняка дорогой, как сейчас любят нувориши — с плесенью.
— И как вам сыр? А мне нравится. После красного вина — особое послевкусие. Так вот. Если вы полагаете, что я не знаю о её любовнике, глубоко заблуждаетесь.
Володя едва не поперхнулся сыром. Зачем же тогда он нужен, если заказчик сам всё знает? Ну и выгнал бы свою распутницу или нанял мордоворотов набить морду любовнику… Он насторожился: не хотят ли его втянуть в грязную историю, и уже пожалел, что согласился сюда приехать.
Володя попытался посмотреть в упор в глаза заказчику, но тот отводил взгляд. Виктор его предупредил, что ли? И мысли прочитать не удастся.
— Тогда почему… — Володя не договорил — не успел.
— Я старый еврей и жизнь понимаю. Она молодая, ей хочется развлечений, яркой жизни, танцулек, молодого тела, в конце концов, хотя бы для здоровья.
Володя был ошарашен, хотя виду не подал: он умел контролировать эмоции — во врачебной практике приходилось врать больным. Попробуй сказать пациенту правду в глаза, когда у него рак в последней стадии? Пусть уж лучше будет в неведении. Истинный диагноз морально убьёт, не каждый может вынести такую тяжесть. Все мы смертны, и каждый осознаёт, что рано или поздно уйдёт в другой мир, но знать, что тебе остаются месяцы, — скверно.
— Мне бы хотелось, чтоб вы встретились с этим молодым человеком.
Заказчик выложил из файлика на стол несколько фото и лист бумаги.
Володя посмотрел на фото. Красавчик, такие женщинам нравятся. Высокий брюнет, мачо, немного смахивает на испанского актёра Бандераса.
Взяв в руки лист бумаги, он начал читать. Установочные данные: фамилия, имя, адрес, место работы, наиболее часто посещаемые заведения — рестораны, бутики, тренажёрный зал. Прямо досье, как в разведке. А не используют ли его как-то втёмную?
— Зачем?
— Хочу знать, что у него в голове. Вдруг он использует мою жену как источник информации обо мне? Скажем, ограбить хочет.
— У вас охрана есть, видеокамеры — сам видел.
— Он может действовать руками жены. Такие красавчики либо альфонсы, либо мошенники. Я контролирую её траты. Она ему приплачивает — за тряпки в мужских магазинах, за ресторанные счета.
— М-да. — Володя был удивлён. Поистине у богатых свои причуды.
— Вы вольны встретиться с ним где угодно и когда угодно. Держите телефон. Когда вам нужно будет, нажмите кнопку вызова, и мой человек сообщит вам, где находится этот мачо.
Ну ни фига себе! Слежка и организация, как в шпионских фильмах. И зачем заказчику весь этот геморрой? Выгнать распутницу — и все дела. Но не его это дело, заказчик сам решает, как ему жить.
— Когда выясните что-нибудь серьёзное, сообщите по этому же телефону о встрече, и вас привезут.
— Хорошо, я берусь. — Давать задний ход было уже поздно.
Володя откланялся и хотел уже прихватить с собой папку с фото и бумагой, но заказчик остановил его:
— Не стоит. Лицо и имя этого человека вы уже не забудете.
Та же машина отвезла Володю домой.
Поднявшись к себе, он сбросил туфли, не раздеваясь, открыл холодильник, налил рюмку коньяку и выпил. Ну и дела!
День прошёл на работе как обычно, только Володя всё время ощущал беспокойство в душе, и оно сидело в ней как заноза. Чтобы избавиться от него, он решил как можно скорее разделаться с неприятным делом. Получится — получить деньги, забыть навсегда и впредь больше не ввязываться в гнусные истории. Не получится — значит, не судьба. Аванса он не брал, возвращать ничего не надо.
Они вышел из больницы, повертел в руках чужой телефон и нажал кнопку вызова.
— Э… это…
— Не надо имён. Я понял, — ответил мужской голос. — Сейчас субъект зашёл в фитнес-зал и будет там около полутора часов.
— Я бы хотел встретиться.
— Диктуйте адрес, где вас забрать.
Володя назвал адрес, и через четверть часа к нему подкатила отечественная «Приора» серого цвета, невзрачная.
— Вы Владимир? Садитесь.
Водитель хорошо знал город и ехал такими переулками и дворами, через которые Володя и не проезжал никогда. Если бы они ехали центральными улицами, дорога заняла бы втрое больше времени.
— Вон зал. Вас ждать?
— Если не трудно.
Тренажёрный зал был рядом с гостиницей «Азимут», бывшей «Советской». Рядом Египетский мост, место относительно недалеко от центра, но тихое.
Владимир задумал спровоцировать лёгкий конфликт с объектом. Когда человек раздражён, он теряет контроль над собой, и им легче манипулировать. Женщины проще и легче внушаемы, быстрее поддаются гипнозу, считыванию мыслей. Это Володя уже уяснил, да и врачебные знания и опыт помогали.
Он посидел немного в фойе, посмотрел через стекло, как занимаются на тренажёрах.
Спустя некоторое время к нему подошёл сотрудник:
— Ожидаете кого-нибудь или присматриваетесь?
Володя широко улыбнулся:
— Сам хочу походить, жирок растрясти, да воли не хватает. На работе опять же занят.
— Ну, уж два-три раза в неделю по часу можно себе уделить. К тому же у нас здесь и дамы ходят, можно знакомство свести. — Сотрудник тренажёрного зала подмигнул.
— А цены какие?
— Пойдёмте, я вас ознакомлю.
Володя то и дело поглядывал на стеклянную дверь в зал. Идти туда в повседневной одежде, а не в спортивной форме было нелепо: он бы сразу обратил на себя внимание, а этого ему не хотелось. Видел он и субъекта — тот работал на тренажёрах в полную силу, потел.
«А мышцы у него накачаны неплохие, такие фигуры женщинам нравятся», — заметил Володя.
Объект проследовал в душ и из раздевалки вышел уже одетым в городскую одежду. С некоторым пренебрежением он оглядел Володю. Ну да, неспортивен, и одежда — не последний писк моды.
На самом мачо под лёгкой курткой известного итальянского бренда была футболка, сквозь тонкую ткань которой рельефно вырисовывались мышцы. Джинсы, шузы из крокодиловой кожи — всё это Володя увидел в долю секунды. Ни дать ни взять — один из представителей золотой молодёжи. Но Володя-то знал, что он альфонс, племя презренное, и в приличное общество таких не пускают.
— Валерий Егорович, — уважительно обратился к нему менеджер, — у вас скоро абонемент закончится.
— Экая мелочь, оплачу, — высокомерно ответил мачо. Он повернулся к стойке и задел локтем вовремя подставившегося Володю.
— На вашем месте я бы извинился, — закипел Володя.
— Когда будешь на моём месте, чмо, извинишься.
— Что ты сказал? — Володя резко ударил его рукой в причинное место.
Пропустив удар, мачо согнулся от боли, а менеджер тут же схватился за телефон.
— Полицию вызвать хотите? Он первый меня локтем ударил, свидетелем будете. И на камерах наблюдения это есть, запись обязательно попросят.
Менеджер замер с телефоном в руке.
Едва не вспыхнувшая драка не продолжилась. Володя мирно стоял и извиняюще улыбался. Потом даже взял под локоток всё ещё остававшегося в согнутом положении мачо, довёл его до диванчика и бережно усадил.
— Ещё раз рот откроешь, глаз выколю, — широко и радушно улыбаясь, тихо пообещал он.
Атлетом, как мачо, Володя не выглядел, но его быстрые действия и решительный тон произвели впечатление. Глаза у мачо забегали, он струхнул, потому что понял: единственное, что ему оставалось, дождаться, когда с минуты на минуту из зала выйдет кто-то из его знакомых, кого можно позвать на помощь. Трусоват мачо, слабак! Мышцы накачал, а отпор дать боится.
Володя наклонился и посмотрел прямо в глаза субъекту. Господи, и что в нём девки нашли? Глуп, мыслит «раз-два» — Володя «выпотрошил» его быстро. Все желания как у животного: поесть сытно и вкусно, постельными упражнениями заняться, деньжат срубить, поскольку новую машину купить хочется. И ничего серьёзного. Даже о жене бизнесмена, любовнице, мысли его уловил: «Корова сисястая, не будет подкидывать больше бабла — брошу», — полагал мачо.
Дело было сделано неожиданно быстро.
— Ну, долго я буду стоять? — спросил Володя.
— А что я должен? — удивился мачо.
— Извиниться, и мы расходимся бортами.
Слова были из лексикона матросов — в Питере их жило множество.
— Тогда извини, — промямлил мачо.
— Живи, но в следующий раз не спущу, — пообещал Володя.
Менеджер так и стоял с телефоном в руке. Конфликт разрешился сам, мирно, а привлекать внимание полиции — себе дороже, посетители этого не любят.
Володя уселся в машину.
— Шефу звонить будете? Я своё дело сделал, надо доложиться, — сказал он.
— Айн момент! — Водитель выскочил из машины. При Володе он говорить не захотел.
— Через час, — вернувшись, сказал водитель. — Время у нас есть, может быть, вас свозить куда-нибудь?
Володя посмотрел на часы: съездить домой, чтобы поесть, он не успевал.
— Не успеем. Давайте потихоньку к дому Исаака Соломоновича.
Медленно ездить водитель явно не умел. Переулками он выбрался на загородное шоссе и вскоре остановился у ворот имения Исаака Соломоновича.
Чтобы не сидеть, Володя выбрался из машины. Сосновый бор, редкие имения, далеко отстоящие друг от друга, чистый воздух, море рядом… Володя его не видел, но до него периодически доносился шум прибоя, запах моря. Море имеет свой запах — водоросли, соли, йод. Славное местечко, пожалуй, лучше Рублёвки. Володя там никогда не был, но предполагал, что это так, потому как моря там уж точно нет. А это уже совсем другое дело.
Плавно, почти неслышно подплыл чёрный «Майбах». Ворота распахнулись, но заказчик заезжать не стал. Он вышел из машины, и наёмный водитель завёл её во двор.
Исаак Соломонович сам направился к Володе. Одет на этот раз он был по-деловому: тёмно-синий костюм-тройка, тёмно-голубая рубашка, галстук, штиблеты из дорогой кожи. Жизнь явно удалась, и достаточно было мимолётного взгляда, чтобы это понять.
— Добрый день, — поздоровался Володя.
— Здравствуйте. Ничего, что на свежем воздухе?
— Мне всё равно.
— Тогда пройдёмся. Весь день, знаете ли, в офисе. Надо ноги размять, свежим воздухом подышать.
— Хорошее место, и воздух прямо-таки целебный.
— Верно заметили. Так я вас слушаю.
Володя коротко и чётко доложил, что с требуемым субъектом в контакт вступал, угрозы тот не представляет, поскольку в голове его только собственное тело, женщины и деньги.
— Мозги на уровне подростка, желания животные, — подвёл итог Володя.
— Мне тоже так показалось по фото. Наши с вами оценки совпадают, и это замечательно. А не может ли этот мачо быть инструментом в чьих-либо руках? Не стоит ли за ним кто-нибудь более опытный и алчный?
— На данный момент точно нет. А в будущее я заглядывать не могу.
— И на том спасибо.
Заказчик достал из кармана заранее приготовленный конверт, и на Володю еле уловимо пахнуло дорогим одеколоном. «Наверное, один флакон стоит как моя зарплата», — мелькнуло у него в голове.
— Пожалуйста. — Исаак Соломонович протянул конверт Володе. — Если возникнет нужда, я могу рассчитывать на вашу помощь?
— Можете. Но лучше бы таких ситуаций не было.
— Это может знать только Он. — Исаак Соломонович поднял глаза к небу. — Как говорится, хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах.
— Спасибо. — Володя сунул конверт в карман.
— Полагаю, вы умеете держать язык за зубами?
— Разве у нас с вами были какие-то совместные дела? Я вас и вижу-то в первый раз.
Заказчик ухмыльнулся:
— Не переигрывайте. Вас отвезут.
Дома Володя открыл конверт. Как и было договорено, тысяча, только не долларов, а евро. М-да, у богатых свои причуды.
Некоторое напряжение, до этой минуты державшее Володю в своих объятиях, схлынуло. Он поужинал: было уже девятнадцать часов.
Диетологи и «звездульки» экрана советуют после шести вечера не есть. Читал Володя как-то раз, случайно, интервью такой девицы. Но советы давать хорошо, если не работаешь. Спа-салоны, шопинг, встречи с подругами… Детей нет, да и не хочется ей. На один из вопросов ответила, что Солнце вращается вокруг Земли — мрак просто. И, наверное, устаёт она к вечеру от такой жизни.
Полученные от Виктора и Исаака Соломоновича деньги Володя не тратил — решил приберечь для покупки существенной. Заработал их он легко, но чувства морального удовлетворения не было, даже некоторое отвращение появилось, брезгливость, как будто в грязной воде искупался.
Два месяца всё шло своим чередом, устаканилось. Володя исправно ходил на работу, регулярно встречался с Викой. Иногда в общественном транспорте читал чужие мысли — просто так, из интереса. Конечно, в чужие головы он не лез, само получалось. И деться некуда — особенно утром, в толчее, когда вагон трамвая полон и люди стоят вплотную друг к другу. То приличный с виду мужчина вожделеет симпатичную соседку, то другой мужчина мечтает о бутылке пива — поправить здоровье после вчерашнего, а то и вовсе студентка в панике, потому как задержка у неё после бурной вечеринки с однокурсниками. И это были незнакомые люди, их обрывочные, ни к чему не обязывающие мысли. Лица у большинства попутчиков с утра безразличные, даже хмурые, только подростки радуются, хохочут над любой шуткой, да что с них взять! Забот никаких, всё на родителях.
Но, видимо, слушок о нём, разговоры невнятные среди бизнесменов уже пошли. Потому как спрос на таких, как он, был. Только многие на поверку шарлатанами оказывались, деньжат по-быстрому срубить хотелось. Однако солидные люди, заказчики, требовали чёткого, конкретного заключения, а не расплывчатых фраз о биополях, вселенском разуме и открывающихся чакрах. Бизнесмены и деловые люди, облечённые властью, были прагматиками и во всякую чушь не верили.
Однажды вечером Володе позвонил Виктор.
— Ты один? Не помешаю?
— Зайти хочешь? Жду.
Виктор был, как всегда, с пакетом и сразу стал выгружать на стол закуски, поставил бутылку водки.
— Споить хочешь?
— Мы по чуть-чуть…
— Ох, чует моё сердце, неспроста ты заявился.
— Угадал. Но на сытый желудок разговор легче идёт.
— Не хочу, — заявил Володя.
— Выпить или предложение выслушать?
— Предложение.
— Зря. Известный тебе человек доволен остался. Как, впрочем, и я.
— Сижу, никого не трогаю, работа есть, которую люблю…
— Зато она тебя, судя по твоей зарплате, не любит.
— Откуда ты знаешь, сколько я получаю? — слегка обиделся Володя.
Виктор выразительно обвёл взглядом обстановку:
— Я не телепат, как некоторые, но я всё-таки не слепой.
— Противно в чужом грязном белье копаться.
— В белых перчатках остаться хочешь? Ну и сиди в своей однушке.
Виктор разлил водку по рюмкам. Пока они разговаривали, он успел разложить закуску по тарелкам. Выходило по-мужски: колбаса сырокопчёная, сыр, сельдь в красном вине, шпроты, маслины. Ничего готовить не надо, всё уже готово к употреблению.
— Ну, давай, Володя, за твой талант! За руки хирургические, за голову удивительную!
— Ты подхалим, Виктор.
— Водка согреется.
Они выпили и набросились на закуску: алкоголь всегда повышает аппетит.
Когда слегка насытились, Виктор сказал:
— Серьёзному человеку помочь надо. Не бизнесмен, при власти, афишировать себя не хочет.
— Если при власти, а не в бизнесе, конкурентов быть не должно. Опять проблемы с бабами? Тошнит уже…
— Я не в курсе, да и не лезу. Меньше знаешь — дольше живёшь. А сплю я всегда хорошо. — Виктор имел в виду пословицу «Меньше знаешь — крепче спишь».
Когда закуска была съедена, а водочка выпита, Виктор задал вопрос повторно:
— Так ты согласен? Давать твой номер?
— Ты и мёртвого уговоришь. Давай.
Виктор удовлетворённо кивнул, попрощался и ушёл.
Володя обошёл свою квартиру. Не апартаменты, конечно, но для одного человека — вполне… И меньше уборки требует. Для Володи, как и для любого другого мужчины, это было существенно. Пыли и грязи он не любил, убирался регулярно — мыл полы, пылесосил, но занятие это считал вынужденным, пустой тратой времени. Вот обстановку следовало поменять на современную, это верно.
Звонок телефона раздался неожиданно, и номер был неизвестный.
— Алло, здравствуйте. Это Владимир Анатольевич?
— Добрый вечер, он самый.
— Этот номер мне дал ваш знакомый Виктор.
— Был такой разговор.
— Мне необходимо с вами встретиться.
— Где и когда?
— Если вы не будете против, я могу подъехать к вам прямо сейчас.
— Подъезжайте.
Уж лучше незнакомец подъедет сам, чем топать ногами неизвестно куда.
Володя кинулся на кухню, вымыл посуду, навёл порядок. Гостя следует встречать в комнате, но и кухня должна блестеть.
Через полчаса в дверь позвонили. Володя открыл.
На площадке стоял мужчина лет сорока пяти, в костюме. Володя сразу понял: мужчина из органов: МВД, ФСБ, УФСИН или из Следственного комитета. А впрочем, не исключены и другие конторы — вроде борьбы с наркотиками. Когда человек работает там долго, профессия накладывает на него отпечаток: короткая стрижка, цепкий взгляд, выражение лица… Впрочем, учителей со стажем он тоже распознавал сразу: у них тон разговора менторский, поучающий. Хотя учитель — это не столько профессия, сколько диагноз. И сам он хоть не судим и под следствием никогда не был, представителей органов недолюбливал. Но по жизни приходилось общаться: в паспортно-визовой службе, с участковым, с гаишниками. В памяти остались грубость, хамство, ощущение вседозволенности.
— Входите, — пересилил себя Володя.
— Я вижу, вы мне не очень рады. — Мужчина вошёл в прихожую.
— Органы не люблю, — признался Володя.
— Вы же с ними ни краем, ни боком, — усмехнулся мужчина.
Володя ещё раз убедился, что был прав. Наверняка он в органах и уже успел пробить на него, Володю, данные.
— Проходите в комнату, располагайтесь.
Незнакомец прошёл мимо Володи, демонстративно потянул носом. Ну да, водочный дух учуял. Да и чёрт с ним, сегодня вечер, суббота — имеет право.
Мужчина сел в кресло, Володя устроился на диване. Незнакомец осмотрел неказистую обстановку квартиры — Володю это разозлило.
— Квартирой интересуетесь? Не продаю.
— Простите, с мыслями собираюсь. Я действительно работаю в силовых структурах. Неприятность у меня. Принёс вчера документы домой — спокойно поработать, а сегодня после обеда они пропали.
— У вас квартира или дом?
— Дом, семья. Все свои, посторонних не было.
— Значит, свои украли.
— Жена, с которой двадцать лет в браке, или дочери-школьницы? — усмехнулся мужчина.
— Надеюсь, другие варианты вроде кражи через открытое окно уже проверили?
— Не без этого, работа такая.
— Не могли же они испариться?
— Потому я у вас.
— Простите, а почему вы решили на меня выйти? Я рекламу в газетах не даю, да и специальность у меня другая.
— В серьёзных кругах наслышаны. Я думал, слухи, небылицы. Но вариантов нет. Если к понедельнику документы не найдутся, самым лёгким для меня будет увольнение с работы по компрометирующим обстоятельствам.
— Я благотворительностью не занимаюсь, — осторожно намекнул Володя. Ему не хотелось связываться с этим делом: в нём могут быть замешаны силовые структуры, криминальные элементы. Крайним будет, как всегда, стрелочник, то бишь он.
Он уже собирался отказаться, но мужчина опередил его и на секунду раньше сказал:
— Я понимаю, силовиков вы не любите. Да и ситуация скользкая, вы полагаете, что сами можете пострадать.
— Вы физиономист, и интуиция у вас на высоте. Ладно, попробую помочь, но результата не гарантирую: я не Господь. Едем к вам домой. Но как мне вас называть? А то как-то неудобно: вы обо мне всё знаете, а я даже имени вашего не знаю.
— Сами не угадаете? — Мужчина посмотрел в глаза Володе.
— Андрей Петрович. А фамилию вашу называть не стоит, господин полковник.
Полковник только крякнул:
— С вами можно иметь дело! Идём!
У подъезда стоял «Хёндай Солярис», выпускавшийся под Питером.
Дом Андрея Петровича оказался на окраине, но в тихом, не промышленном районе.
Они подъехали к воротам, и полковник заглушил двигатель.
— Возьмите телефон, — подсказал Володя.
Едва полковник достал из кармана телефон, как раздался звонок. Андрей Петрович посмотрел на экран.
— Номер не определяется. Брать?
— Это злоумышленник, хочет насладиться триумфом. Поговорите, включите громкую связь.
Полковник послушался Володю.
В трубке раздался голос — грубый, с нескрываемыми нотками торжества.
— Что, полкан, засуетился?
— Кто ты и что хочешь?
Володя показал на часы — тяни время, мол, разговаривай. Полковник кивнул: всё-таки он был силовиком и, скорее всего, имел опыт оперативной работы.
В трубке зазвучал смех:
— Что хочу, уже сделал. Через двое суток с тебя снимут погоны, и ты уже никто.
— Может быть, поторгуемся? Ты вернёшь, что взял без разрешения, а я тебе отдам деньги.
— У тебя столько нет.
В трубке зазвучали гудки отбоя.
— Это он, полковник. Сейчас опишу: высокий, сухощавый брюнет лет сорока, в волосах — седые пряди, раньше служил в органах. Знаком такой?
— Пытаюсь вспомнить. — Полковник выглядел растерянным. Неужели пропажа документов — дело рук бывшего сослуживца?
— Он в Приморском районе, едем, — приказал Володя.
Когда приехали, Володя продолжил:
— На Комендантский проспект.
И немного позже, когда они уже катили по проспекту:
— Тише.
Машина теперь ехала совсем тихо, едва ли сорок километров в час. На проспекте было пустынно, время от времени пролетали мимо редкие машины.
Патруль ГАИ сразу насторожился, гаишники подняли жезл, требуя остановиться. Как же, все признаки осторожно крадущегося пьяненького водителя.
Полковник остановился, вышел, предъявил удостоверение. Когда он вернулся в машину, Володя ухмыльнулся:
— Бабок хотели срубить по-быстрому? Обломилось! Едем.
Володя и сам не знал, что его толкало. Но ведь было что-то свыше, ему неподвластное, неосязаемое.
— Стоп!
Полковник остановил машину.
— Вон в том доме! — Володя показал на старой постройки пятиэтажку красного кирпича.
Полковник повернулся к Володе:
— А точнее?
Володя прикрыл глаза, откинулся на спинку сиденья. Но в голове была пустота.
— Не могу же я обходить все квартиры, полномочий нет, — занервничал полковник.
— Вызовите спецназ, ОМОН, танки, собак разыскных, наконец, — пошутил Володя.
— Шутки у вас дурацкие! — вспылил полковник. — Откуда я знаю, что вы не водите меня за нос?
— Выходите, вместе пойдём по подъездам.
Дом хоть и пятиэтажный, но подъезда всего три, и вполне реально их быстро обойти.
Полковник похлопал себя по карманам.
— Зря оружие не взяли, — заметил Володя. — Он не вооружён, но вполне способен дать отпор — той же табуреткой по башке. И хорошо, если вам, — а если мне?
— Вызвать наряд?
— Вам нужны свидетели? — вопросом на вопрос ответил Володя.
Полковник явно начал нервничать. На Володю — в плане физической поддержки — надежды мало. Оружия при себе нет, да если бы и было, применять его против безоружного противозаконно. И ещё проблема: если Володя укажет квартиру, как туда войти? Или как выманить похитителя на лестничную площадку?
Они прошли первый подъезд снизу доверху, и Володя отрицательно покачал головой. Зашли во второй подъезд, спугнув целующуюся парочку. Миновали первый этаж, второй… И вдруг в мозгу у Володи, как сигнал, влечение — он сразу указал рукой в дверь.
— Он там.
Полковник спросил шёпотом:
— Что делать будем?
— Я-то здесь при чём? Я своё дело сделал.
Полковник что, хотел, чтобы ему его документы на блюдечке преподнесли?
— Тс! — Полковник приложил палец к губам.
Володя почувствовал беспокойство: человек в квартире стал явно ближе.
Володя отошёл от двери и прижался к стене. Полковник сделал то же самое.
За дверью послышались шаги, потом на какое-то время наступила тишина — человек смотрел в глазок. Но он не увидел никого на площадке, и потому скрежетнул ключ в замке, дверь распахнулась.
На пороге стоял именно тот мужчина, которого описывал Володя полковнику: высокий, худощавый брюнет с проседью в волосах, жёстким волевым лицом с выраженными носогубными складками. Увидев полковника, брюнет качнулся назад, но полковник уже был готов к его выходу и ударил брюнета кулаком в висок. Брюнет обмяк и упал.
В два прыжка полковник влетел в коридор и ухватил брюнета за плечи:
— Помоги!
Володя схватился за ноги, и вдвоём они занесли брюнета в коридор. Володя запер за собой дверь и приник к глазку. Однако лёгкий шум на лестничной площадке не обеспокоил соседей.
Сзади послышалась возня. Полковник снял с брюнета брючный ремень, повернул лежащего на бок и стянул ему руки сзади.
— Так-то лучше будет, спокойнее. Чёрт, сильно я его приложил. Он жив? Вы вроде доктор?
— Доктор.
Володя присел, пощупал сонную артерию у брюнета — пульс ощущался. Жив, но проблемы с головой могут быть, и сотрясение — самое лёгкое последствие.
— Несём его в комнату.
— Вы знакомы?
Они перенесли мужчину в комнату и уложили на диван.
— Он был моим подчинённым, два года назад уволен из органов. Фирсанов его фамилия.
— Я свою задачу выполнил. Может быть, рассчитаетесь и я уйду?
— А документы?
— Вон в том шкафу, верхняя полка.
Полковник подошёл, открыл шкаф, вытащил тяжёлую папку, уложил её на стол и стал листать.
— Всё цело! — выдохнул он с облегчением.
— Деньги — и я ухожу, — повторил Володя.
— У меня с собой нет такой суммы, давайте завтра встретимся.
— Я так не работаю, — возразил Володя.
Полковник поднял голову от папки и уставился на него тяжёлым взглядом. Володя глаз не отвёл и вложил во взгляд свой приказ: спать!
Полковник закрыл глаза и стоял, покачиваясь, как пьяный.
Володя подошёл к лежавшему на диване и развязал ремень, стягивающий ему руки. Мужчина застонал, но в себя так и не пришёл, дыхание его было хриплым. Володя повернул его на бок — лёжа на спине, он мог задохнуться запавшим языком. Потом подошёл к полковнику, голова к голове:
— Ты забыл всё! Меня, пропавшее дело, бывшего сотрудника.
Мысленно он повторил свой приказ трижды. Потом достал из кармана полковника телефон и положил в карман своей куртки. Достав носовой платок, он вытер внутреннюю ручку двери и посмотрел в глазок. На площадке — никого.
Через платок он отпёр дверь и спустился вниз: ему не хотелось, чтобы кто-то его видел. Пока он не совершил ничего противозаконного, но будет лучше, если всё пройдёт без свидетелей.
Вызывать такси он не стал, пошёл пешком.
Как только показался канал, он швырнул телефон туда. Даже если он сотрёт из памяти телефона свой номер, его можно будет восстановить и отследить. Если у полковника память хорошая, он имеет шанс кое-что вспомнить, но на встречу с ним Володя больше не пойдёт. Впутываться во внутренние разборки силовых структур — себе дороже выйдет. Да ещё и с оплатой кинул полкан. Ну, Виктор, удружил!
Володя остановил машину, добрался до дома и посмотрел на часы. Второй час ночи, Виктору звонить уже поздно. Он решил поговорить с ним завтра, а сейчас — спать. И так половина субботы коту под хвост.
Уснул он крепко, показалось, только веки сомкнул, как вдруг услышал сквозь сон, что в дверь квартиры звонят. Спросонья схватил сотовый телефон, но потом чертыхнулся, накинул халат и побрёл к двери. Посмотрев в глазок, увидел — на площадке перед дверью стоял Виктор.
Дверь соседу он открыл.
— Ты чего в такую рань?
— Какая рань? Двенадцать часов дня! Зайти можно?
— О, прости! Конечно! Спал я. Вчера с твоим полковником до двух часов ночи провозился, а деньги за работу он не заплатил.
Виктор посмотрел на Володю странными глазами:
— Ты телевизор включал? Я местные новости имею в виду.
— Говорю — спал.
— Ага! Но сейчас повторить должны. Включи питерские.
Виктор щёлкнул пультом. Сюжет о ДТП на Пулковском шоссе, а потом…
Володя не поверил своим глазам: оператор показывал вчерашнюю квартиру и труп полковника. Голос за кадром вещал:
— Сегодня утром в чужой квартире, вероятно съёмной, обнаружено тело полковника городского отдела УМВД по борьбе с экономическими преступлениями…
У Володи заложило уши — полковника он узнал сразу. Ну и дела закрутились!
— Так это не ты его? — спросил Виктор. — А может, ты? За то, что на деньги кинул?
Володя от возмущения задохнулся и не мог подобрать слов:
— Да ты… ты… ты в своём уме?! Я разве на убийцу похож? Тем более из-за денег? — Голос его от негодования дрожал. — Как тебе только в голову пришло такое?
— Ладно, не кипятись. Пришла в голову дурная мысль, я её высказал — только и всего.
— Да как ты только мог подумать такое?! Я этого полковника до твоего звонка не знал, никаких дел с ним не имел. Слушай, как дело было. — И Володя рассказал Виктору всё, как было, в деталях.
— Стало быть, убийца этот Фирсанов.
— А дальше? Я знаю, ты теперь знаешь. А полиция будет искать убийцу, и не факт, что не сцапает меня. Мало ли что, видеокамеры везде, видел кто-то случайно. Я в квартире перед уходом отпечатки пальцев с ручек стёр, но что-то же могло остаться.
Володю охватило отчаяние. Он уселся, обхватил голову руками. И дёрнул же его чёрт согласиться на предложение Виктора! Денег, видите ли, захотелось, человеку помочь. А как теперь самому выкручиваться?
Виктор стал расхаживать по комнате.
— Давай полиции след какой-нибудь подкинем, зацепку.
— Чтобы по нему они на меня вышли? Это ты меня в аферу втянул!
— Откуда я мог знать, что так получится? А ты со своими способностями мог бы и предвидеть финал!
Володя только головой покачал.
Виктор вскоре ушёл.
Володя дождался следующего выхода криминальных новостей, посмотрел их. Квартиру, где они были, он узнал сразу. Тело полковника показали частично, были видны только ноги, а вся верхняя половина была закрыта простынёй. Как его убили? А впрочем, это неважно. Похоже, он допустил роковой промах — развязал ремень на руках этому Фирсанову. А тот воспользовался ситуацией и убил полковника.
Так, что-то здесь не то! Если квартира — собственность Фирсанова, вряд ли он стал бы в ней убивать, а если бы и убил, то попытался бы избавиться от тела, как от улики. Но он ведь мог и снимать её. Оперативникам проще: выйдут на хозяина, узнают, кто снимал.
Весь день увиденный сюжет не шёл из головы, кусок хлеба в горло не лез. И как его угораздило попасть на уголовщину?
Однако в понедельник он вышел на работу. Собрался, провёл обход, сделал операцию. А вечером дома снова стал смотреть криминальные новости. Однако об убитом полковнике упоминаний больше не было, и он решил подтолкнуть следствие на истинного убийцу, допустив, таким образом, вторую ошибку. Если он является очевидцем, свидетелем или соучастником, искать будут теперь именно его.
Он набрал на компьютере краткий текст:
«Убийца полковника — его бывший сослуживец Фирсанов, шантажировавший убитого документами».
Распечатав текст, он запечатал страницу в конверт, надписал адрес и утром, по пути на работу, бросил конверт в почтовый ящик. Сделать ещё что-нибудь полезное для следствия он не мог, но душу облегчил.
А уже через два дня в сводке криминальных новостей сообщили, что задержан подозреваемый в убийстве полковника, и Володя перевёл дух: похоже, гроза миновала, и он отделался лёгким испугом. Мысленно он поклялся больше не связывать себя никакими обязательствами и не лезть в авантюры. Понятно, что деньги нужны всегда, они дают определённую свободу выбора. Но от полковника он не поимел ни копейки, ни цента, а вот стрессовую ситуацию получил.
Конечно, можно взять дополнительные дежурства, но на них много не заработаешь, после ночных бдений голова соображает плохо. Одним словом, работа на износ, да и личной жизни никакой. Впрочем, её и так не было.
Брать деньги с пациентов ему претило, не для того он выбрал эту специальность. Тем более что клиника у них государственная и в ней в основном лечатся пациенты не самого высокого уровня достатка. Богатые предпочитают поправлять здоровье в клиниках частных или вообще за границей. Тамошние клиники превосходят наши качеством и количеством аппаратуры, вызывая зависть наших докторов. А в технике операций, в уме отечественные врачи были не хуже, хотя их зарплаты отличаются от зарубежных даже не в разы — в десятки раз. К тому же на каждого «ихнего» по десятку медсестёр приходится, и работу с компьютером, заполнение медицинской документации ведут они, высвобождая доктора для непосредственной работы с больным. У нас же доктор вынужден половину рабочего времени заполнять многочисленные бумаги, большей частью предназначенные для комиссий и проверок.
