День пятый. Вашингтон. США
Впервые в жизни первый чернокожий президент США не знал, что и как говорить своему собеседнику. Раньше с этим у Ричарда Бората Обайя проблем не возникало, язык у него подвешен прекрасно. В публичных прениях с политическими оппонентами Ричарда было не остановить, он буквально «топил» собеседника в потоке красивых, правильных и точно выверенных фраз. Оппоненты терялись и что-то мямлили в ответ на колкости Обайи. К сожалению, умение красиво болтать являлось единственным плюсом молодого президента. До своего президентства Ричард был профессиональным «борцуном» за права чернокожих, гомосексуалистов и неимущих. Затем работал в аппарате Демократической партии, где и взошла его звезда политика. В отличие от подавляющего большинства президентов самой могущественной державы мира, Ричард Обайя никогда не был ни губернатором штата, ни мэром крупного города, ни даже шерифом занюханного сельского графства. У него не было ни дня практической работы, только одно голое теоретизирование. Вся работа легла на плечи его президентской команды. Надо отдать ему должное, команда была укомплектована специалистами высочайшего уровня. Суперпопулярного, слегка лопоухого президента верхушка Демократической партии использовала как идеальную ширму для прикрытия внешнеполитических комбинаций. Пока Ричард болтал про разрядку, перестройку и перезагрузку отношений с многими странами, его команда сворачивала непопулярную иракскую кампанию и выводила оттуда войска. Чтобы применить их в другом месте… Ближе к своим границам. В нефтеносной Венесуэле.
Южная Америка стремительно «краснела», а потом, по мере влезания туда китайцев, «желтела». Пора было вмешаться и навести там порядок, остановив желтую экспансию. А заодно утереть нос нефтяному лобби в Техасе и арабским деспотиям. Мол, мы тоже не лыком шиты.
Чтобы ореол миротворца-демократа особо не пострадал, пришлось позволить развязать в Европе маленькую «войнушку». Евросоюз возомнил себя сверхдержавой и попытался повторить иракский вариант с Украиной. Русские этого не одобрили и сказали свое веское слово. На исходе пятый день войны, а их танки уже в девяноста милях от Варшавы. Современный флот Евросоюза практически разгромлен, и исход кампании, по мнению военных аналитиков, решительно переломлен в пользу русских.
Как до этого и утверждали советники Обайи, республиканцы пришли от последних событий в дикую ярость. Престарелый «ястреб» Збигнев Брыльский во время очередного заседания «теневого кабинета» республиканцев вошел в такой обличительный раж, что хлопнулся с инфарктом. Он сейчас находился в реанимации с минимальными шансами на поправку. Нет худа без добра, как говорится! Этот старый, но кусачий пес умудрился слишком многих покусать в Вашингтоне за десятилетия своей карьеры и нажил себе кучу врагов. Так что о нем никто особо не печалился, даже среди его соратников. Ненависть к русским, это понятно, но зачем, исходя из личной неприязни, пытаться рулить внешней политикой США?
В Венесуэле все закончили довольно быстро. Через три дня после начала операции «Сантьяго» несостоявшийся лидер «боливарианской революции» товарищ Уго Гомес был убит собственными генералами. Венесуэлу теперь возглавлял Комитет национального спасения из генералов и крупных промышленников. Части US Marine Corps контролировали пригороды Каракаса и город Маракайбо и оказывали новому правительству максимальную поддержку. Пора было браться за Европу…
С утра ему звонили оттуда: канцлер Германии, президенты Франции, Турции и Польши. Выражали свою озабоченность сложившейся у них ситуацией. Выражаясь дипломатично, а говоря по-простому, бились в истерике и просили, умоляли, требовали «надавить» на Россию, то есть уже Rusland, и заставить русских прекратить наступление.
– Что будем делать? – Ушастый президент слегка наклонил голову и уставился на людей, окружавших его. Принимать решение самому не хотелось.
– Надо предпринимать какие-то действия, господа! Все зашло слишком далеко! – громким выкриком поддержала президента госсекретарь Хиллари Клейтон, известная по прозвищу «Саксофоника» из-за пристрастий ее супруга.
– Надо связаться с лидером русских Стрельченко. Поговорить о событиях. У нас были неофициальные договоренности с русскими, – подал голос помощник президента по национальной безопасности Джек Джонсон.
– Вот, раз у вас были договоренности, вы с русскими и связывайтесь. Я этого делать не намерена. Вы же знаете, что они применили на Кавказе при борьбе с повстанцами отравляющие вещества. Нет, я с ними разговаривать не буду!
– Миссис Клейтон, ваша позиция очень удобна, но она насквозь гнилая, – Джек Джонсон усмехнулся одними губами. – Вы – руководитель внешнеполитического ведомства, и ваши слова свидетельствуют исключительно о недостатке профессионализма!
Госсекретарь вспыхнула мгновенно, словно трава сухим летом. Ее вспыльчивость, злопамятность и хамство были известны всему Вашингтону. Зардевшись от злости и сузив глаза, миссис Клейтон буквально выплевывала слова:
– Это вы, генерал Джонсон, снюхавшись с начальником национальной разведки, – Клейтон метнула полный ненависти взгляд на Пирса, – договаривались с этими нацистами! За спиной президента и Госдепа. Так что, будьте любезны, отвечать за содеянное. Вся система безопасности Европы, выстроенная нами за последние семьдесят лет, рухнула за пару месяцев благодаря вашей самодеятельности. Мое личное мнение, господин президент, на русских надо хорошенько «надавить». С помощью армии. В Кремле должны понять, что время их авантюр закончилось и прощать их мировое сообщество не намерено. Нужно создать специальную комиссию для расследования военных преступлений на Кавказе и в Европе, если таковые имеются!
– Миссис Клейтон, в своем обвинительном спиче вы забыли указать на то, что неофициальные договоренности с русскими были санкционированы вице-президентом Бенеттом при содействии сенатора Крауча, – вставил свое слово Роберт Пирс, расплываясь в знаменитой циничной улыбочке. Услышав имя Дона Крауча, финансиста и теневого лидера демократов, Хиллари как-то сразу поникла.
– Прекратим эти ненужные прения! – заявил Обайя, видя, что спор закончился сам собой, и принимать чью-то сторону ему не надо…
– Хотелось бы заслушать военных! – предложил Ричард, повернувшись к начальнику ОКНШ адмиралу Миллеру.
– Господин президент, силовое вмешательство на стороне ЕС потребует напряжения всего нашего военного механизма. Как показали последние сводки с театра боевых действий, русские войска весьма боеспособны и хорошо оснащены современным оружием, с которым отлично управляются. Военное командование и политическое руководство настроены решительно и действуют, исходя из обстановки, грамотно.
– Да они убийцы! – фыркнула Клейтон.
– Все военные, в некотором роде, убийцы, миссис Клейтон. Это – наша работа. Я сейчас не намерен лезть в полемику по сугубо политическим вопросам и личностным характеристикам.
– Продолжайте, господин адмирал!. – вклинился в пикировку вице-президент.
– Продолжаю. Сухопутная операция в ответ на вторжение русских на восток Европы абсолютно бесперспективна с точки зрения стратегии. Русские разгромят наших «союзничков» раньше, чем мы сумеем сосредоточить на континенте боеспособные части армии США. Одними вертолетами «Апач» и парнями из Форт-Брэгг здесь не обойтись. Потребуется, как во времена «Бури в пустыне» и «Иракской свободы», делать упор на применение тактической авиации и бронетанковых сил. Это во-первых! Теперь во-вторых! Исходя из анализа хода боевых действий на Украине и Кавказе, русских не остановит наше военное присутствие. Русские армия и авиация давно не напоминают те вооруженные толпы оборванцев, которыми они были лет десять назад. С ними придется драться всерьез. Насмерть. Здесь у них преимущество. Они уже получили боевой опыт по войне с серьезным противником, а мы – еще нет.
– Главное, это – в-третьих… Начни мы драться всерьез, используя наше воздушное и морское превосходство, русские прибегнут к защите с помощью ядерного оружия. Так написано в русской военной доктрине. И, господа, учитывая молниеносное применение отравляющих веществ на Кавказе, не сомневаюсь, что они применят в случае угрозы своему национальному суверенитету. А это, господа, уже Третья мировая война…
– По уставу НАТО мы обязаны поддержать своих европейских союзников! – сказал вице-президент. – Но как показало последнее десятилетие, НАТО превращается в рудимент. Германия, Турция и Франция отказались поддержать нас и британцев в Ираке. Мы, соответственно, – их действия на Украине. Так что, можно сказать, квиты… Но остановить русских необходимо сейчас!
– Существуют ведь экономические и политические рычаги воздействия! – продолжил Бенетт. – Можно предъявить экономические санкции, объявить народы Кавказа «борцами за независимость», чтобы помочь им.
– Нет уж! – вмешался глава национальной разведки. – Наши операции в Ираке, Венесуэле и Афганистане и так висят на волоске. Если завтра русские признают, по нашему примеру, народ Ирака «борцами за независимость» или талибов??? Про вывод войск и международную разрядку можно сразу забыть.
Наконец у президента лопнуло терпение. У него всегда начинала жутко болеть голова, если он не участвовал в разговоре, а только присутствовал. Ричард Борат Обайя вскочил, пробежался по Овальному кабинету, изображая крайнюю степень возмущения, и заявил:
– Надо звонить Стрельченко. Мы с ним договоримся! Мистер Пирс, у вас готовы отчеты психологов и аналитиков по русскому лидеру?
– Конечно, господин президент, только их отчеты радикально отличаются друг от друга. Отчет исследовательской корпорации «RAVEN Group» и нашего Отдела психологических операций. По данным «RAVEN» Стрельченко – типичный диктатор, агрессивный и прямолинейный. По данным спецов из Лэнгли, наоборот, «человек тысячи масок», склонный к чрезвычайной хитрости и осторожности. Грубо говоря, часть экспертов считает его кабаном, а часть – пумой, которая прячется и крадется, чтобы нанести один, но смертельный удар.
– Скорее, паук, который плетет всемирную липкую паутину…
…Разговор двух лидеров с самого начала не заладился. Стрельченко сносно говорил по-английски и отвешивал слова, словно бросал камни в воду. Где-то через полчаса Ричард не выдержал и напомнил русскому о неофициальных обязательствах, озвученных в Торонто его представителем.
– Конечно, Ричард. Я помню об этих обязательствах, – отозвался русский. – И готов их подтвердить. Только вот в чем дело, коллега, первыми должны прекратить огонь те, кто его открыл и стал убивать наших сограждан и граждан союзного нам государства. Пока агрессор не прекратит огонь и не отведет войска с временно захваченных территорий, мы не готовы сесть за стол переговоров.
Обайя мысленно застонал: этот русский действительно хитрая бестия!
– Но Польша, господин председатель правительства. Ваши войска уже подходят к Варшаве.
– Это – ответный шаг, Ричард. Мы должны были не допустить повторения крымских событий в нашем балтийском анклаве. Тем более Польша – один из самых активных участников агрессивного блока…
– Так что вы хотите? – наконец сдался Ричард.
– Прекращение огня, отвод войск Евросоюза из Украины, это – первый шаг. Затем мы отводим войска от Варшавы, это – второй шаг… Третий шаг – создание четырехсторонней переговорной делегации: США, Русь, Евросоюз и законное правительство Украины! – Стрельченко подчеркнул слово «законное».
– Хорошо, господин председатель…
Едва Обайя положил трубку и вытер холодный пот, некстати проступивший на его покатом шоколадном лбу, как запищал коммутатор со внутреннего поста безопасности:
– Господин президент, к вам госсекретарь миссис…
– Да что ж такое, только что расстались с этой грымзой! Часа не прошло!
Увидев лицо Хиллари и ее выпученные бесцветные глаза, Ричард догадался, что произошло нечто неординарное.
– В Турции военный переворот! Правительство Мустафы Уркана свергнуто! Он сам убит в перестрелке! Анкара под полным контролем военных, но в Стамбуле исламисты захватили склады с вооружением и раздают его своим сторонникам.
