Аягуз. Казахстан.25 августа
Черный, похожий на жука с матово блестящими боками Ка-6 °C летел на предельно низкой высоте, огибая пологие степные курганы восточного Казахстана. Да, здесь не Сибирь, не Заамурье- где зеленый ковер тайги, пересеченный частыми реками и редкими дорогами, тянется на тысячи километров. Здесь — её Высочество Степь. Рай для кочевых народов, продуваемый всеми ветрами.
Артем Пшеничный, поправил тактический шлем и прибавил звук на МР3 — плеере. Рев двигателей вертолета исчез за ураганом легендарного альбома Megadeth — Rust in peace. Ржавый мир…Как в воду глядели товарищи калифорнийские трэшеры. Мир сейчас действительно проржавел насквозь, гляди рассыпется.
Вчера, ранним утром, когда он спал в утепленной лапником палатке, впервые за неделю помывшись и раздевшись, как белый человек и завернувшись в спальник — его тихонько тронули за плечо.
Артем, проснулся мгновенно, выдернув из под головы руку с крепко сжатым "Грачом". Кавказская привычка. Кто там был — всегда спит с оружием.
— Извините, господин майор. Испуганно прошептал, разбудивший его сержант — связист. Вас генерал Кологрив требует. Машину прислал..
Зябко поёживаясь со сна, Пшеничный ополоснул лицо, ледяной родниковой водой из пятилитровой бутыли стоящей у палатки, потом прополоскал рот и почистил зубы. Вроде проснулся. Разбудив своего зама, Венедиктова — Артем вышел на просеку идущею параллельно расположению пластунского батальона.
Так и есть. "Волк" комбрига, с усиленным бронированием и пулеметчиком застывшим у раскрытого люка. Даже в собственном тылу, приходится сохранять бдительность. Китайцы здорово шустрят в этих дремучих лесах. Обычно с ними борются местные ополченцы и "вовчики"(122). но их явно не хватает. Китайский спецназ и легкая пехота — табунами бродят вдоль мало мальских дорог, пытаясь перехватить наши линии снабжения. Поэтому колонны здесь ходят по сотне машин с БТР и БМП сопровождения. Каждый день — нападения. Блок-посты ставить не получается. Разрозненные и отдаленные посты- косые вырезают подчистую, несмотря на гарнизоны и укрепления. Поэтому снабжение у нас идет медленно. Пока доползут…
Генерал был хмур и зол, сильнее обычного. Едва Пшеничный зашел, он сунул ему в руку бланк шифрограммы.
"Откомандировать в распоряжение в/ч 55609 майора Пшеничного со взводом военнослужащих — добровольцев"
— Каких добровольцев?
— Какие согласятся с тобой лететь…Человек двадцать надо. Лучших, на которых ты сам укажешь.
— Да зачем, господин генерал…?
— Я думаешь знаю, майор?! Заорал Кологрив…У меня и так от бригады половина осталась. Так ещё лучшего комбата забирают к черту на рога…! Е. их мать!
— Куда хоть?
— В Омск, майор…в Омск…
"Вот черт! Везет же мне, как утопленнику"
Омск — это значит, что его бросят в самое пекло по сравнению с которым бои за Хабаровск и Белогорск — так, игра в казаки-разбойники.
Две китайские общевойсковые армии (123) 21 и 47 под командованием генерал-лейтенанта Мин Цзоу — разбив и рассеяв казахскую армию по степи, стальным потоком, устремились на север. В глубь русской Сибири. Двадцать первого, без сопротивления пал Усть-Каменогорск, еще через три дня, НОАК пересекли старую границу Руси. Остановить их было абсолютно нечем. Наспех собранные из территориальных полков, резерные бригады не имели ни техники ни вооружения, что бы остановить сотни ревущих дизелями китайских танков Тип-99,БМП и бронемашин. Один удар — и китайцы въедут в Омск, рассекая тело огромной страны на две части.
Генштаб НОАК, быстро сообразил, какие блестящие стратегические перспективы открывает сложившиеся ситуация. Второстепенный удар группировки Цзоу — теперь стал основным, дающим возможность, резко переломить исход столь неудачно идущей войны. Теперь группировка Цзоу была наконечником копья приставленным к горлу непокорных северных варваров. Позади 21 и 47 армии уже разворачивалась свежая, переброшенная из Гуанджоу -15 армия. Следом, как справятся транспортники и снабженцы, через Джунгарские ворота протиснется и 42 армия. Да, дороги плохо справлялись с такой массой войск, но в отличии от пылающей огнем тотального исламистского мятежа Средней Азии — сопротивления на этом направлении, почти не было. Мешала разве что, русская авиация, нанося периодические удары по коммуникациям и базам снабжения.
Пшеничный нервно потер висок.
— Что неполная сотня, даже отборных пластунов, может сделать против двух общевойсковых групп НОАК? Туда надо полную бригаду как минимум перебрасывать…
Но генерал Кологрив, уже потерял интерес к диалогу. Только махнул рукой.
— На сборы- два часа. Людей соберешь и снова сюда. Транспорт выделим. На "утенке" (124) полетите. Все, майор — вы свободны.
Два часа, пролетели быстро. Пока вернулся, пока собрал охотников(125), получил новое оружие и снаряжение. Все с бригадного резервного склада. "Абаканы", "Винторезы", "Печенеги — Компакт" (126) с оптикой. Новые разгрузки и шлемы. Плюс каждому — по ночному визиру. Да не простому — а израильскому. Артем- таких уже года три в войсках не видел. С крымской компании.
Вылетели на запад на огромном Ан-70, плавно набирающем высоту всеми четырьмя двигателями. Самолет, принадлежал в Национальной службе спасения и до последнего времени совершал рейсы в среднюю Азию и Казахстан, вывозя оттуда русских беженцев. Вот и сейчас, пластуны, скромно расположились в хвосте транспортника, все остальное пространство занимали беженцы из многострадальной Амурской области… С десяток мальчишек, несмотря на постоянные окрики и шипение матерей, во все глаза, смотрели на пластунов, с нескрываемым восхищением и благоговением. Блин, ради этих восхищенных, искрящихся глаз- стоило жить, убивать и если надо- умирать.
Сейчас беженцев везли с Дальнего Востока в Центр Руси. На Урал и Поволжье, где были развернуты центры приема вынужденных переселенцев, бедняг, бросивших свои дома под натиском желтой орды.
Едва приземлившийся на недостроенном аэродроме "Омск-Федоровка" Ан-70 уже встречали представители спасательной службы которые занялись, размещением утомленных перелетом женщин и детей, которых требовалось разместить на ночлег, накормить и только потом отправить дальше на запад.
Пластунами занялся, выскочивший из-за спин упитанных спасателей — розовоухий лейтенант в форме лейтенанта ВДВ.
— Господин майор. Вас уже ждут.
— Что с людьми?
— Сейчас разместят. Кивнул лейтенант и махнул рукой паре солдат.
Пшеничный приказав Лузгину, смотреть за размещением бойцов и их постановкой на довольствие последовал за лейтенантом в угрюмое здание недостроенного международного аэропорта.
Его поразила пустота внизу и обилие людей на втором этаже. Там стояли десятки коек, на которых спали неизвестные Артему мужики в камуфляже без знаков различия, но явно с офицерской внешностью.
В нескольких комнатах, стояли мониторы и суетились штабные, изображая лихорадочную работу. Прямо в коридоре громоздились ящики с оружием и боеприпасами, мимо них, суетились солдаты и потные интенданты с бумагами в руках. Вот он, наш родной, русский бардак.
В конце коридора, лейтенант остановился, постучал в двери и очень подобострастно засунул голову в образовавшуюся щель. Потом сделал шаг назад и официальным тоном обратился к Артему.
— Проходите.
"За дверью, видать суровый дядя. Ишь как адъютант, шейку то свою тянет" подумал Пшеничный а вслух сказал.
— Под дверью не стойте, лейтенант…Займитесь делом.
Увидев как вспыхнули багрянцем щеки и уши лейтенанта, Артем понял, что попал в цель. Адъютантов "больших людей" — в Действующей армии откровенно презирали, считая шестерками и белоручками. Поэтому толковые командиры на передовой старались брать в адъютанты- вышедших из госпиталя фронтовиков, чем лощеных щеголей.
Зайдя в прокуренный и пыльный кабинет, Артем увидел высокого, плечистого офицера стоящего к нему спиной. Погон он не видел, но по горделивой осанке и отдельному кабинету — можно было судить, что перед ним, чин не меньше генерала.
Человек повернулся к Пшеничному в пол оборота и он увидел его профиль. Знакомый, черт возьми профиль…
— Де дика, хула хун, кянт…(127) Сказал человек.
— Могуш хулда шу, ваши. Чуть наклонив голову ответил Артем.
Человек протянул руку и уже на русском сказал.
— Ты молодец Пшеничный, реакция такая же быстрая. Не зря — майор уже…
— Кто там побывал, господин генерал, никогда не забудет… Ответил Артем, крепко пожимая протянутую руку.
Полковник, нет, уже генерал — майор, Петр Сергеевич Болдин, бывший заместитель командира поисково-спасательной службы 4 воздушной армии. Познакомились они с ним, семь нет, восемь лет назад..
Тогда, вытаскивая экипаж сбитого под Бамутом, самолета-разведчика Су-24МР тогда еще подполковник Болдин, угодил в засаду боевиков. Один из спасательных вертолетов был сбит, а сильный туман мешал, нормально определить месторасположение группы Болдина. Боевики неторопливо сжимали кольцо, зная, что раненным и отрезанным от своих "урысам",деваться некуда. Это сейчас, нам туман не делу не помеха. Тепловизорами засечем и издалека размажем. А тогда- целая проблема была…
Быть бы генералу Болдину мертвым или гнить в зиндане — если бы не взвод лейтенанта Пшеничного. Едва сформированный полк Терских пластунов, куда добровольцем перевелся из горных стрелков, Артем, проводил свои первые, разведывательно-боевые операции.
Услышав вдалеке стрельбу и не имея возможности связаться с сотником из-за сильного фона в горах, Артем принял решение самостоятельно разведать обстановку и если надо-принять бой.
Когда в тыл бородачам — ударили пластуны, дав возможность поисковикам Болдина и ему самому, прорвать сжимающиеся кольцо изнутри. Потом последовала изнуряющая многочасовая беготня по горам, когда тяжело раненного в бедро подполковника, Пшеничный тащил на себе, а боевики с завываниями "Аллах Акбар" буквально наступали на пятки.
Тогда их спас радист из спасательной команды. Его мощная рация "пробила" наконец эфир и им на помощь вышли "вертушки". Как обычно- двумя парами. Спасательная и огневой поддержки.
— Сколько лет мы не виделись, Артем?
— Восемь. восемь лет, господин генерал…
— Да, майор, будто целая жизнь прошла.
Болдин предложил Пшеничному сесть и достал бутылку настоящего французского коньяка и кулек с конфетами "Мишка Косолапый" и два "губастых" стакана. Через минуту к натюрморту прибавился порезанный лимон и пара хачапури с сыром.
Генерал лично набулькал по половинке в каждый стакан и протянул один из них Пшеничному.
— Давай, за встречу, когда еще увидимся?
Выпили, закусили…Коньяк провалившись в желудок приятно воспламенился, разливая тепло по организму.
— Вы где сейчас, Петр Сергеевич?
— Сейчас-здесь…А вообще, начальник центра специальных операций ВВС. Спокойно ответил, Болдин.
"Ни х. я себе! ЦСО — одно из самых закрытых подразделений на Руси. Спецтехника, спецзадачи…Высоко взлетел. Чего от меня понадобилось?"
С Болдиным, играть в молчанку не обязательно, можно спросить в лоб, чем Артем и воспользовался.
— Петр Сергеевич, на кой я вам сдался? Задание, какое особое?
Генерал еще раз наполнил стаканы и протянул Пшеничному конфету.
— Минут пять у нас еще есть, майор. Не гони лошадей, Артем. Давай, еще примем и о делах..
Еще полстакана, конфета и снова приятное тепло ….
— А вот теперь слушай, майор. Ты в курсе об стратегической обстановке?
— В общих чертах …
— Тогда я тебя просвещу. На западе, все в общих чертах заканчивается. Там стратегический тупик. Вооруженные силы НАТО, главком Волобуев, дай Бог ему здоровья, на кукан намотал, только перья полетели. Но теперь другой вопрос. Чего с Германией делать? Оккупировать — сил нет, да и Польша в тылу. Немцы к переговорам согласны, но наши требуют полностью вывести союзные войска с немецкой территории, перед началом переговоров. А союзники уперлись, мол Германия — это не все НАТО. Дело идет к тому, что бундесвер начнет союзников со своей территории вытеснять.
— А чего, так уйти нельзя?
— Так, майор — это как? Бросить все, и уйти? Так они быстро все обратно отыграют. К чему вообще воевали..? Не, пусть бумажку подпишут…
Генерал сплюнул куда то, в сторону старого дивана, стоящего в углу.
— Да тут еще Исландия. Только что, оттуда. Там писец, Артем, просто — писец. Причем полярный. американцы, когда ядреным оружием жахнули, здорово нам связь и ПВО повредили. Не так, как мы у них в Европе-но достаточно. Наша оборона уже сыпаться начала …И флот, тоже — думаю обречен. Румянцев и его десант, держится, "слава ВДВ" и все такое — только понятно, что помощи никакой не будет.
— А вы?
Генерал неожиданно зло ответил… Будто Пшеничный его в трусости обвинил.
— А меня в Москву выдернули. На спецзадание. Одного! Весь 45 гвардейский полк, там остался. Под Рейкьявиком… Я хотел хотя бы одну группу (128) с собой забрать, приказ был — лететь одному.
Пшеничный отвел глаза. Неприятно, когда генерал, перед тобой оправдывается. Тошно..
— Ты глазами не зыркай, майор. Сам знаю, как это звучит, чай не пионер… Вроде как людей бросил и в тыл сбежал.
Болдин, почесал шею и потер мощный загривок. Минуты две, висела неприятная пауза
— Тебе фамилия Дерюгин, чего нибудь говорит, Артем?
— Нет, а должна…?
— Хорошо, попробуем так. Гвардии полковник ВВС, дважды герой Руси, Сергей Арсентьевич Дерюгин — тебе знаком?
Пшеничный кивнул. Вот так — знаком. Еще бы не знаком, летчик — штурмовик, герой бесконечной Кавказской войны и Украинского конфликта. Знаменит тем, что в ход боев под Киевом и Житомиром на штурмовике Су-39 сбил несколько вертолетов и даже один "Еврофайтер". Самый молодой полковник в ВВС, после академии, командовал полком на Дальнем Востоке, оснащенным новейшими бомберами Су-34. Причем летал сам, предпочитая кабину бомбардировщика, нудной бумажной работе.
— Так сбили его, майор. Здесь, над Казахстаном и сбили. А Дерюгин, этот — символ можно сказать. И лично Сам. Палец Болдина указал наверх.
— Понял, Артем? Лично Стрельченко, отдал приказ. Вытащить Дерюгина из китайского плена. Нельзя допустить, что нашего лучшего пилота по всему Китаю в клетке возили, как медведя циркового, на показ. Прикинь, чего народ подумает? Ладно бы погиб, как герой- другое дело. А здесь — плен. Нехорошо.
— Нехорошо, Петр Сергеевич. Только я здесь причем? Мои люди на общевойсковой бой заточены. Мы же не "Альфа" — заложников освобождать…
— Знаю, пластун. Только с "Альфой" — я не работал. А мои ребята- за океаном, в Исландии. Вот и получается, Артем- что я могу опираться только на тебя. Я доверяю только тем, с кем лично работал. Поэтому и вызвал. Кавказское братство, сам понимаешь…
Пшеничный задумался…
— План уже готов?
— Да. Пойдем, ознакомлю.
Пшеничный кивнул, не зная, что в небесной канцелярии, напротив его фамилии — уже вывели жирный крест.
В Москве, глубокий и стремительный прорыв НОАК на север, произвел эффект разорвавшейся бомбы. Никто не ожидал, что китайская армия, уже понесшая тяжелейшие потери в первых боях и не добившись своих целей абсолютно нигде — способна на такую смелую операцию.
Главком ОСК "Восток",Лисицын обрывал телефоны в Генштаб, требуя резервов, техники или хотя бы, применения электромагнитного оружия. Москва-требовала одно. Держаться, держаться, держаться…
— Долго он не удержится. Наконец резюмировал генерал армии Усольцев на утреннем докладе у главы государства. Или в эти сорок восемь часов — мы остановим группировку Цзоу или китайцы возьмут Омск и Барнаул. Без вариантов..
— А резервисты?
— Не удержат. Техники мало, опыта ноль. Как не крути, 21 и 47 армии НОАК оснащены лучше и уже получили солидный боевой опыт против казахов. К тому же местность открытая, это не Дальний Восток с его дебрями. Резервные части просто размажут по степи…Это не решит проблемы, только усугубит.
— Сколько времени потребуется на переброску десяти — двенадцати бригад с запада?
— Минимум девять полных суток. Плюс организация контрудара…Выбить НОАК, обратно, в Семиречье и Казахстан — удастся, но сами понимаете, два промышленных центра, превратятся в руины. Действия китайцев в Хабаровске и Благовещенске показывают, что отступая, НОАК применяет тактику выжженной земли.
Стрельченко, покачал головой. Потеря двух огромных промышленных городов, буквально забитых предприятиями ВПК — будет означать разрыв производственных цепочек и катастрофические последствия для военной промышленности. Не говоря, про новые потоки беженцев, нарастающий хаос на транспорте и эмоциональный спад у населения.
— Сдавать Омск и Барнаул, нельзя, точка. Чарской, что у нас с переговорами в Женеве…
Министр иностранных дел, открыл папку.
— Предложений много, но общей линии на Западе — нет. США — предлагает статус кво. Германия — немедленное перемирие на наших условиях. Генсек НАТО — ближе к американской позиции. Немцы в отчаянии, но США, с помощью польского лобби, Франции и Великобритании давят на них, требуют продолжать войну.
— Конкретней, на что согласны немцы?
— Немедленно прекращение огня. Выдачу всех подозреваемых нами в терроризме жителей ЕС, обмен пленными — всех на всех.
— Польский вопрос?
— Германия, считает, что это внутренние дела Руси и Польши. Они согласны интернировать всех польских военнослужащих на своей территории.
— Прижало фрицев…Ишь как заговорили. Усмехнулся Суханов, главком Сухопутных войск.
— Мнение Германии интересно, но они пока член НАТО и на их территории базируется масса войск альянса. Уберем войска с передовой — что мешает, НАТО отыграть обратно?
Нервно сказал Стрельченко, потирая запястья.
— Значит так, господа хорошие. Добавьте еще один пункт к переговорам о перемирии. Полный вывод войск НАТО с территории Германии. Чем быстрее, тем лучше. Фрау Метцингер — хочет мира? Так его надо заслужить… Усольцев!
— Да..
— Приказ западному ОСК, генерал-полковника Волобуева. Продолжать наступательные действия, до полного разгрома вооруженных сил альянса в Европе. Это первое. Второе — даю разрешение на применения ядерного оружия, против группировки Цзоу. Третье — подготовить план эвакуации наших войск с Исландии.
Генералы, адмиралы и штатские чиновники потянулись к выходу, только начальник Генштаба остался сидеть на месте.
— На пару слов, господин президент, неожиданно сказал он Стрельченко…Поднимая глаза.
Стрелец, слегка опешил от такой наглости, потом махнул рукой, приглашая в свой рабочий кабинет.
Усольцев садится не стал. Положив портфель с документами прямо на полированный стол и поправив мундир, начальник Генштаба и творец всех побед Руси и Стрельченко, отрывисто спросил.
— Ты что творишь, Женя? Извини — но это безумие…
Стрельченко посмотрел на генерала армии и сел прямо на рабочий стол небрежно отбросив сваленные бумаги.
— Кури, если хочешь. И поставил на столешницу пепельницу в виде турецкой туфли с загнутым вверх носом. Только сейчас генерал понял, что нервно шарит рукой по карманам кителя ища пачку "Кэмела". Черт, Стрелец, как обычно, все замечает сразу и быстро перехватывает инициативу.
— Что, здесь? Оторопел Усольцев.
— Валяй здесь. Чего переживать. Кто от лучевой болезни помрет, тому рак легких-не страшен…
Не успевший толком затянулся генерал армии выпучил глаза и зашелся кашлем. Глава государства, ведущего борьбу за выживание, изволит шутить.
Стрельченко выждал паузу, потом спросил.
— Так что тебе не нравится, генерал армии?
Усольцев, вытянул руку и стал загибать пальцы.
— Мы уже очень глубоко проникли в Европу. Любой шаг на запад, это новые коммуникации, которые надо тщательно охранять. Польша — бочка с порохом, сверху облитая керосином. Народец там и так буйный а сейчас и вовсе озверел. Если там начнется по серьезному- то все, амба. Сами из Германии уйдем, бегом, что — бы зад прикрыть. Ни немцы ни американцы, ни остальные — сейчас опасности не представляют. Полезем глубже — можем провалится…
Стрельченко кивнул.
— Твои предложения, начальник Генштаба…
— Отвести войска в Польшу. Германия — как буфер. В Польше станем крепко, прижмем панов к ногтю. Украинцы помогут, сто процентов. У них с ляхами — давний косяк. После чего у Волобуева можно половину сил спокойно изымать и гнать на восток.
— А НАТО? Ты генерал думаешь, вот отойдем мы за Вислу, встанем гарнизонами — и чего? Война остановится? Да хрен с два. Стоит нам отойти, как фрицы нас тут же пошлют далеко и надолго. Американцы, несмотря на Иран и Мексику, раны через неделю уже залижут, ты сам знаешь, как у них логистика военная работает. Группировку в Европе, пополнят …Исландию придавят…И здравствуй, твою мать, второй фронт. Теперь все будет уже по взрослому, генерал. Американцы-нас изучили, сделали выводы. Дать им передышку сейчас — это значит, просрать все…Значит все, было — зря. И разгром третьего корпуса под Калишем и прорыв к Эльбе и Берлинское кольцо…значит десант и флот-гибнут зря…Отступать, не потерпев поражения, отдать стратегическую инициативу — это звездец, генерал.
Усольцев молчал. Еще немного, и казалось, можно услышать в абсолютной тишине кабинета главы государства шум от работы мозга генерала армии.
— Мы не выдержим интенсивных боевых действий на два фронта, Евгений Викторович…Уже не выдерживаем. Ситуация складывается…
— Я знаю как складывается ситуация! Рявкнул Стрельченко так громко и неожиданно, что Усольцев отшатнулся. Гораздо лучше чем ты и твое сборище погонных мудаков с лампасами…
От расслабленности и благожелательности Стрельца не осталось и следа и сейчас генерал чувствовал себя аквалангистом, столкнувшимся нос к носу с большой белой акулой. Причем голодной акулой..
— Что-то, широко разрекламированный стратегический план "Клевер" не сработал, господин начальник Генштаба? Продолжил Стрельченко, очень нехорошо улыбаясь. Вы его аж три года разрабатывали всем ГОУ, денно и нощно, пыхтели и пердели, за три недели планировали к Брюсселю выйти. А, Усольцев? Три недели прошло, враг, ослабленный внутренней смутой, о которой вы, генерал и понятия не имели, разрабатывая "Клевер"- разбит, но не сломлен, до Брюсселя — очень далеко …Теперь вы предлагаете вообще, свернуть наступление и отойти в Польшу…
Генерал чувствовал, как пот, холодным и гадким ручейком ползет вдоль позвоночника. Стрелец, конечно, большой либерал — прямо в кабинете, генерала арестовывать не будут. Ровно как и бить морду и срывать погоны…Может вообще не арестует, разжалует в генерал-майоры, даст бригаду таких же штрафников, званием поменьше и отправит — Хабаровск у косых отбивать…С него станется.
— Если, для переброски войск с Запада под Омск и Барнаул, потребуется больше недели, то лучше их оставить там где они есть, Усольцев.
Начальник Генштаба, кивнул. Здесь Стрелец прав — без вариантов.
— Против группы генерала Цзоу, даю санкцию на применение тактического ядерного оружия. Как применять, учить не буду… Применяйте немедленно. Насчет Исландии — мысли есть?
— Если собрать всю авиацию в кулак, полностью оголив остальные направления, то можно пробить воздушный коридор. Но что это даст? Вывезти всех, все равно не удастся, тем более полностью погибнет флот.
Стрельченко не прерывал генерала армии. Пусть размышляет вслух. Размышления — лучше пораженчества и отчаяния.
— Евгений Викторович!
— Слушаю, генерал..
— А если не выводить группировку Румянцева? Наоборот, усилить, чем есть…
— Смысл? Еще пару тысяч на верную смерть отправить?
— Играть, так играть, Евгений Викторович. Узнав о новом наступлении на западе и переброске подкреплений в Исландию, НАТО поймет, что данные о китайских успехах — сильно преувеличены…
— Браво, Усольцев! Не прошло и полчаса, как вы поняли, о чем я хотел сказать…И про Исландию здорово придумали..
Уже перед тем как выйти, генерал армии был остановлен.
— Ты про Дерюгина не забыл, Усольцев?
— Нет. Евгений Викторович, его в лагерь перевели, для военнопленных в Аягузе.
— Освобождайте всех. Любой ценой, Усольцев. Вытащите пленных и трамбуйте китайцев. И запомните господин генерал армии. Вы редко делаете ошибки, поэтому и находитесь на своем месте. Цените мое доверие, но помните, что оно — не безгранично.
Прижавшись спиной к слегка вибрировавшему корпусу "Касатки", Артем прокручивал в голове детали предстоящей операции. В последний момент, выяснилось, что операция будет совместной. Помимо пластунов, будет участвовать армейский спецназ из 16 бригады. Они, на технике, должны встретить Пшеничного в точке высадки. Что за техника, не уточнялось.
В наушнике, зашипело.
— Эдди, до точки — пять минут.
Артем не меняя позы и не открывая глаз сделал круговое движение рукой. Узкое пространство транспортного отсека тут же наполнилось тихим лязгом металла и шуршанием амуниции.
"Молодцы. С ними даже лишних слов не надо"
Ка-6 °C, вздрогнул всем телом, устремляясь к земле. Авиации и ПВО китайцев можно было не опасаться, её осталось немного, все современные истребители пасутся у Пекина. Здесь — рабочие лошадки ВВС НОАК. Старье, годное для штурмовых ударов по неподвижным целям. Не для охоты за ночными вертолетами.
— Вас ждут, Эдди. Позывные-Квадрат. Повторяю- Квадрат.
— Принято.
Тело вертолета повисло над землей, поднимая буруны пыли. Пыль тут же ворвалась внутрь транспортного отсека. Закашлявшись, Пшеничный закрыл лицо шамахом, настоящим арабским платком, трофей доставшийся от пленного наемника пойманного за Тереком.
Остальные поступили так, же и заскользили вниз по канатам, на встречу выжженной солнцем земле. Едва ноги коснулись земли, как Пшеничный присел на колено, внимательно осматривая местность вокруг.
Свет. На юго-западе, дважды мигнул лазер, замеченный чувствительным ночным прицелом.
— Юго-запад. Двигаться цепью. Вперед.
Через километр, навстречу, пластунам вышло два человека. Если бы сами не вышли, то Артем, несмотря на весь свой опыт их бы не заметил. Спрятались умело, да и камуфляж, "Леший" делал их неразличимыми на фоне унылого степного пейзажа.
— Майор Сергей Пашутин, позывные Квадрат… Сказал один из подошедших, протягивая руку.
— Майор Артем Пшеничный позывные Эдди. …
Стоящий рядом с Пашутиным боец, представился следом.
— Старшина Радий Крюков, позывные Бурят
Лучше сразу к делу переходить. Не дай Бог — косые нагрянут.
Словно опережая мысли Артема, Пашутин сделал пригласительный жест рукой.
— Сорок третья отдельная группа специального назначения, готова встретить дорогих гостей. Транспорт в балке.
В балке, тщательно укрытые от посторонних глаз маскировочной сеткой с теплоизоляционным подбоем, пластунов ожидали три облегченных, рейдовых "Тигра" со снятой броней и увеличенным запасом хода, четыре "Мицубиси L-200" и пара пятнистых "Егерей".
Один из "Тигров" был командирский, с мощной рацией и системой управления "Корунд", именно там, Пшеничному, как равному было выделено место.
Оставшиеся пластуны бодро попрыгали в "Мицубиси" и оставшиеся "Тигры".
— А "Егерь"?
— Это подвижной склад. Там НЗ по боеприпасам. Еще запчасти и немного топлива. Все свое — таскаем с собой.
Машины, взрывая землю ребристыми протекторами колес, чуть пробуксовывая, выскакивали из балки.
— Китайцы, чего, совсем мышей не ловят? Спросил Пшеничный, с удивлением наблюдая эту картину.
— Ловят. Только ближе к своим позициям. Их танки на север далеко ушли, здесь только базы снабжения да сторожевые посты. Вот возле баз, типа Аягуза — там желтомордые ухо востро держат. А здесь — гуляй рванина…Сторожевые посты и комендатуры — нормально спланированное нападение, хрен отобьют. Вот если мы на штаб дивизии или бригады нападем-там другое дело. Могут отоварить серьезно. С вертолетов или из гаубиц…
— А спецназ ихний?
— За чебуреками бегает. От Каспия до Кульджи, теперь сплошной "Аллах Акбар"…Косые, понятное дело не церемонятся, чуть ли чебуреков ипритом не поливают. Те тоже в долгу не остаются. Китайскому спецназу-есть чем заняться…
"Понятно. Неплохой расклад. Может удастся четко сработать, если все так просто"
Машины, неслись по ночной степи, выстроившись в колонну. Навигатор, бесстрастно отсчитывал километры, ложащиеся под колеса. Видно было что Пашутин, намотал по степи не одну сотню часов — вел машину уверенно, изредка косясь на навигатор или часы.
— Рассвет скоро?
— Через час.
— Чего думаешь, Сергей? Переждем и пешком к цели выйдем…
Спецназовец повернул к нему лицо и громко спросил
— Пешком? Да нет, зачем? После того как "сухари" все разнесут- наше дело обеспечить эвакуацию людей… Подскочим на тачанках и с ходу из "кордов" врежем…
Настала пора удивляться Артему.
— Какие "сухари",Серег? Наше дело — конвой перехватить и освободить Дерюгина…Конвой из двух-трех машин…
Пашутин покачал головой.
— Я не знаю, там в Омске у всех от страха, совсем крыша съехала? Или в Москве? Какой нах, конвой, Артем?! Дерюгин в лагере сидит. В Аягузе. Нам задача поставлена — напасть на лагерь после ракетно-бомбового удара, снять охрану и выпустить пленных. Потом высадка основных сил 21 десантно-штурмовой бригады и эвакуация пленных….Такой приказ…
"Что за чертовщина? Какая 21 бригада? Она же намертво на Кавказе сидит?"
— Вот поэтому я и удивился, Артем, какого рожна сюда Болдин пластунов то прислал…Мы разведроту десантуры ждали…
— Когда сеанс связи?
— Как и у вас…Через двадцать минут…
Едва колонна остановилась, как Артем отозвал Пашутина в сторону.
— Ерунда какая то, брат, получается…У меня четкий приказ, тоже лично от Болдина- перехватить конвой и отбить Дерюгина. Не про какой лагерь военнопленных- я не слышал…Да и какой лагерь, Серега? Через пятнадцать часов — здесь Хиросима будет …
Пашутин едва не схватил Артема за грудки, но сдержался…
— Какая Хиросима, ты еб. ся пластун? Там почти пятьсот наших пленных…
— Не может быть! У меня личный приказ Болдина — вытащить Дерюгина. Перед ядерным ударом. Про лагерь военнопленных- слышу от тебя.
Пашутин, ударил кулаком по пыльному капоту вездехода.
— Да охереть можно! Что вообще происходит?
Пшеничному нечего было ответить. Сам чувствовал себя шутом, развлекающему ярмарочных зевак.
Сеанс связи, ничего не прояснил. Пришло подтверждение прежнего приказа. Вот и все.
— Кто-то ж. пу свою прикрыть хочет. Резюмировал Пашутин. Брякнул, что Дерюгина вытащит — теперь назад отыграть не может.
— Что делать будем, Серега? Уже рассвет..
Пашутин смотрел вдаль, не отвечая Артему. Потом, вздохнув, ответил.
— У тебя где точка для эвакуации?
— На двадцать километров от места высадки. На юго-восток. Все как обычно.
Новый план, созревший тут же, у заброшенной и ржавой железнодорожной ветки идущей из ниоткуда в никуда — был не просто самоубийственным. Он был самым худшим из планов. Безвыходным. Уйди они сейчас- их ждет позор и трибунал. Попытка выполнить идиотский, подлый приказ Болдина — вытащить Дерюгина и бросить остальных, это предательство и нарушение основной солдатской заповеди "своих — не бросать". А здесь мало того, что бросаем-еще и под свои ракеты подставляем. Уйти со всеми по степи? Смерть — однозначно….Пара WZ-9 или несколько бронетранспортеров — превратят их в мясной фарш за минуты. Всех… Масса освобожденных доходяг — просто не уйдет в степи даже на пару километров…
— А если оружие военнопленным раздать? И пошуметь как следует. Наши засекут бой в городе- ядерную бомбу не сбросят, выяснять будут..
Пашутин довольно щелкнул пальцами…
— А что, пластун? Можно. И косых там, запасов — жопой есть можно. И радиостанция мощная. Можно открытым текстом шпарить. Такие мол и такие…Просим помощи. Свои..
— Да? Только что ты с охраной делать будешь? Их там тысячи. У нас менее тридцати человек…
— А чего нам остается, Артем? Ну давай на все хер положим, на ребят пленных, на Дерюгина, на мудаков штабных!..Оглобли повернем и до хаты…к бабам под бочек?
Пшеничный покусал губы, смотря на розовую полосу рассвета, с каждой секундой захватывающей все больше темного неба и кивнул.
— Ударим за два часа до того как наши ядерным херакнут… В полдень. Когда точно не ждут. Все обнюхаем, каждую травинку…время есть, что бы косых изучить подробно. У тебя сколько ПТУР?
— Две пусковые и восемь ракет..
— Думаю хватит. Налетаем, выбиваем охрану, освобождаем наших…Пусть пешком уходят. Мы прикроем. На сколько хватит.
— Тогда надо ближе к городу держаться. Дольше проживем. И шанс ребятам дадим. Хоть и мизерный..
— Что с Дерюгиным?
— Его в машину. Двух человек и полные канистры дадим. Пусть уходит к точке эвакуации. На колесах он из зоны поражения быстро выйдет.
Уже перед самой атакой, спецназовец подполз к Артему и спросил
— У тебя дети есть, пластун?
— Да нет пока, а чего?
— У меня трое…Жена дочку родила, пятнадцатого числа. Жаль, не увижу…
— Попы говорят, что есть загробная жизнь. С неба увидишь..
— Если не врут. Оскалился Пашутин. Если врут, я их с того света достану.
Лагерь был куском степи на восточной окраине городка — который обтянули колючей проволокой и установили внутри периметра десяток быстро сборных щитовых бараков. Ну и вышки по углам. За проволокой, ворочались какая-то серо-коричневая масса. Пленные. Свои…которых надо вытаскивать.
Нападение русских, на лагерь военнопленных, коменданта особого района, старшего полковника Вейшенга Тао- не удивило. Рано или поздно это должно было случится. Сейчас, по гарнизону была объявлена боевая тревога и солдаты занимали привычные позиции.
Все — таки хороша была задумка генерала Цзоу, о размещении здесь, лагеря военнопленных. Гарантия от ядерного удара. Русские, теперь заботится о своих солдатах- на свою беду.
— Бронемашина, на семь часов…
ПТУР 9М133, вырвалась из пускового контейнера и устремилась к цели, пикируя на китайский БТР. Еще секунда и бронетранспортер исчез в огне взрыва.
Слева и права, долбили, захлебываясь огнем пулеметы "Корд" и КПВТ, полосуя огнем, мечущуюся охрану.
"Тигр" выкатился вперед, когда Пшеничного что-то ударило под зад и выбросила из машины на пыльную землю. Упав на землю, он понял — что ничего не видит и не слышит.
"Черт, по моему-все!"
Тут он почувствовал, что его кто-то тянет за шиворот и в глаза, чуть — чуть проникает свет.
Еще через секунду, один из его пластунов, опытный ефрейтор Тетерин, промывает ему глаза водой из флажки…
— Командир, тебе кровью глаза залило! Не дергайся! Сейчас смою..
— Что случилось?
— Там мины…Вы прямо на мину наехали…Пашутина в клочья — тебе повезло..
— Бл…я. Прорвались к лагерю?
— Да ты чего, командир? Там косых как грязи да еще мины…Уходить надо..
— Приказ…Выполнять..
Прошептал Артем, теряя сознание.
Огромный, четырехмоторный Ту-95МС, несущий под крыльями две снаряженных ядерной боевой частью Х-55, парил в небе под прикрытием пары Су-27, ожидая приказа из Москвы.
Когда приказ пришел, стратегический бомбардировщик лег на боевой курс и выпустил ракеты, не долетая до Аягуза больше полутора тысяч километров. Этого было достаточно, что бы превратить город и его окрестности в выжженную, мертвую пустыню. Вместе со всеми живыми существами.
Генерал Болдин, положив трубку правительственной связи, вытер пот со лба и повернулся к своему заместителю, полковнику Глушко.
— Вроде пронесло…Володь. Никто ничего не узнает. Пропали без вести при прорыве…Вот и все..
