Предместье Варшавы
Военный аэродром
Дороги в Польше были не европейскими — чисто советскими. Узкие, загруженные транспортом, с плохими указателями. Рядом с дорогой были склады, с них постоянно то выезжают, то въезжают машины, создавая пробки. Было несколько дорог европейского качества — но все они ведут через Польшу из России в Европу и платные.
Место, где контр-адмирал договорился встретиться со своим контрагентом, ему было хорошо известно. Бывший советский военный аэродром, настолько близко от Варшавы, что мог считаться ее предместьем. Там базировались два новейших «MV-130» и несколько вертолетов «Ми-17», принадлежащих JW GROM, лучшему подразделению оперативного развертывания стран Восточного блока (прим. автора — Польское подразделение ГРОМ — чрезвычайно опытное и хорошо подготовленное подразделение спецназа, мало уступающее таким грандам, как САС, — собственно говоря, оно и создавалось по образцу САС. Операции, которые они проводили последнее десятилетие, не уступают по сложности операциям «морских котиков» и «Дельты». Тем печальнее то, что подразделение это бедно, плохо финансируется и постоянно используется как жупел в политических играх. Например, для того, чтобы доставить GROM в Ирак, использовался самолет… президента Польши!). Вертолеты они купили сами, пять штук, до этого они использовали несколько тех, которые были оставлены русскими из-за ветхости. Два самолета были переданы им по настоятельной коллективной просьбе нескольких американских генералов, которые знали, что эти поляки сделали для общего дела. Сами они себе такое не могли позволить, к сожалению Польша все еще оставалась бедной страной, как бы это ни было печально.
Несколько лет назад подразделение JW GROM было отправлено в Ирак. Через некоторое время в Ирак прибыли и другие части польской армии, причем им — единственным, кроме американцев и англичан, был дан отдельный сектор ответственности. Несмотря на проблемы, связанные с тем, что у Польши была призывная, а не профессиональная армия, все задачи были выполнены с честью. Огромный вклад в это внесли бойцы подразделения ГРОМ.
Почти сразу начался скандал. Польские депутаты Сейма — их Конгресса — заручившись поддержкой неких недобросовестных людей в польском Генштабе, сначала срезали единственному действительно подготовленному польскому подразделению финансирование, потом передали в ведение Министерства внутренних дел, потом задумали передислоцировать его из Варшавы. Многие ушли из подразделения, устроившись в американских частных военных компаниях — их единственных, кроме своих, брали на полную ставку. Затем все вернули на свои места… но травля не прекратилась. Был вынужден уйти из подразделения единственный действительно достойный и хорошо подготовленный польский генерал — правда, он занял должность главы разведки, что было не так уж и плохо. Именно с ним намеревался встретиться сейчас МакРейвен.
Распластанный, похожий на акулу «Пежо» выскочил из-за старых ангаров, покатил по бетонке; за акульей, хромированной решеткой радиатора перемигивались сине-красные огни. Машину главы польской разведки сопровождал внедорожник «Шкода» без опознавательных знаков полиции или спецслужб. Польша, как всегда, экономила…
Высыпавшие из машин сотрудники Бюро государственной охраны Польши сноровисто обезопасили местность… адмирал привычно определил, что учили их специалисты советской школы, не американцы и не израильтяне. Он определил это по одной характерной ошибке, которую русские допускают сами и передают другим. А он ее хорошо знал, потому что во времена оные в составе отряда боевых пловцов готовился похищать и убивать советских военных и политических лидеров — и эта ошибка была для них весьма кстати, но времена изменились… правда, он скучал по тем временам. Тогда все было проще и врага не требовалось, по крайней мере, искать.
Из «Пежо» вышел человек, с которым они договорились. Перебросил через руку легкий плащ. Сам он тоже был в гражданском.
Дивизионный генерал Роман Полько, один из лучших офицеров Войска Польского на сей день, бывший оперативный командующий польским ограниченным контингентом в Ираке, бывший командующий «специальной формацией ГРОМ», бывший директор Бюро государственной безопасности, ныне — советник премьер-министра Польши. Он был невысок, худ, с незапоминающимся лицом, и в скромной форме Войска Польского смотрелся совсем… не так, как должен был смотреться трехзвездный генерал. Однако он прошел сначала советский курс обучения, а потом и полный курс НАТО, в том числе спецкурс в Форт-Брегге. Плюс имел боевой опыт. И кое-чем был должен адмиралу… как, впрочем, и адмирал — ему.
Он был немного похож на Владимира Путина, кремлевского диктатора, сидящего в Кремле вот уже пятнадцать лет и собирающегося сидеть дальше, над ним иногда подшучивали. Вот и адмирал решил не начинать разговор с дурного.
— Эй, — сказал он, — у нас есть дело. Мы ищем парня, который мог бы заменить кое-кого в Кремле, пока не пройдут выборы. Требования — хотя бы небольшое сходство, чтобы русские не волновались. Нет никого на примете?
— Боюсь, я не так хорошо знаю язык, друг…
Они поздоровались — намного теплее, чем можно ожидать от двух старших офицеров-союзников. Но они не раз сталкивались в Ираке.
— Мои соболезнования.
Адмирал скривился — но промолчал. Несколько неосторожно сказанных слов стоили ему карьеры.
— Да, мы пропустили удар. Серьезный.
— Русские? — спросил Полько.
— Не совсем. Чеченцы.
Полько сказал несколько нехороших слов на своем языке. Адмирал разобрал типичное польское ругательство «курва мать», так же ругаются и русские. Адмирал знал несколько типичных русских ругательств, чтобы при случае сойти за русского.
— Они прислали видео. Признают себя частью Аль-Каиды и берут на себя ответственность за теракт. Призывают к новым терактам.
Дивизионному генералу Полько эта тема была знакома. И очень хорошо — в конце концов, он вынужден был ею заниматься. В двенадцатом году — во время чемпионата Европы по соккеру «Евро-2012» при невыясненных обстоятельствах погиб основатель и первый командир ГРОМа, генерал Славомир Петельский. По официальной версии — он держал в руках пистолет, и пистолет случайно выстрелил, но любому мало-мальски сообразительному человеку было понятно, что дело нечисто. Генерал спецназа — не резервист, которому опасно и оружие в руки дать. А негласное наблюдение за генералом (и наблюдение, и охрана — в конце концов, он имел прямое отношение к острым акциям против мафии в девяностых и к политическим игрищам того периода) было снято в связи с нехваткой людей для обеспечения «Евро-2012». И контрразведывательный режим в стране был ослаблен, и среди «болельщиков» могли быть самые разные люди.
Дело ясное, что дело темное.
— Прогуляемся.
Они пошли по бетонке. Машины, шурша шинами, поползли следом.
— Что скажешь? — спросил адмирал.
— Немногое. В конце концов, я давал подписку.
— А если неофициально…
— Неофициально…
Польская разведка к моменту прихода генерала Полько была не только разгромлена, но и на грани бунта. Дело было в том, что только что избранный премьер Качиньский совершил неслыханное по меркам разведки действо, почти святотатство. Приказал обнародовать архивы. Архивы неравнодушные сотрудники спецслужб по мере возможности почистили, но все равно осталось немало интересного, а главное — мерзкого. Например — на всю страну прогремела история о какой-то пьянке в армии, во время которой один полковник так напился, что наделал в штаны, а другой о том донес (прим. автора — история, к сожалению, реальная и очень типичная для Польши. Нам такого просто не понять). Сам основатель четвертой Речи Посполитой Лех Валенса публично назвал Качиньского идиотом, но дело было сделано. В итоге уволились многие как в армии, так и в разведке, потому что армия никогда не поймет, если родное правительство хлещет ее обосранными штанами по лицу, а разведка — никогда не поймет такого святотатственного отношения к тайне.
Но кое-что генерал все-таки знал.
— Если неофициально, то вот вам совет, друг мой: сначала поймите, с кем вы имеете дело. Чеченцы и кавказцы вообще — они очень разные. В свое время их руководство активно создавало заграничные структуры, в том числе даже и разведку. После того как русские прикончили Чечню, они раскололись, но многие так или иначе перешли работать на русских. Русские умеют прощать. И умеют делать дела. Тебе надо понять, кто это вообще такие и на кого они работают.
— То есть, ты хочешь сказать, что среди чеченцев есть те, которые работают на русских даже под видом боевиков?
— Вот именно. И очень активно работают. Если русским надо бывает сделать совсем грязную работу — они привлекают их, как раньше болгар.
Адмирал с силой выдохнул.
— Чертова Европа. Я никогда, наверное, вас не пойму. Здесь все не то, чем кажется, у нас все проще.
— Здесь надо уметь жить… — согласился польский генерал, подставляя лицо солнцу.
— Настало время снова встать в один строй, друг, — сказал адмирал.
Польский генерал не ответил.
— Полагаю, эти чеченцы просто ошиблись, думая, что на них нет никакой управы. При необходимости мы перекроем каналы их снабжения и финансирования быстрее, чем кто-то успеет сказать «Джек Спрет».
Поляк пожал плечами.
— Удачи.
Адмиралу это не понравилось.
— Вообще-то нам нужна будет помощь. И не только на территории Польши, но, возможно, в Москве или где-то в других штатах России. Как в Ираке — обнаружить и уничтожить. Найти центр паутины и ударить прямо в него, тогда, когда они этого не ждут, и там, где они этого не ждут. Полагаю, ваши люди в России будут смотреться куда лучше, чем наши, тем более что они знают язык. Со своей стороны можешь рассчитывать на благодарность. Америка может быть благодарной, ты знаешь.
— Нет.
— Что? — не понял адмирал.
— То, что ты слышал, — спокойно ответил маленький поляк (прим. автора — дивизионный генерал Роман Полько действительно очень маленького роста, что не мешает ему быть очень храбрым человеком и одним из лучших командиров Войска Польского. Это легенда польских сил спецназа).
— Нет.
МакРейвен покачал головой. В их среде это слово не любили.
— Ты что, не помнишь? Если ты из спецназа, ты никогда не говоришь «нет». Забыл?
— То есть так, — спокойно и рассудительно ответил поляк. — Я никогда не скажу «нет», если меня попросит Польша. Но тебе, американцу, я говорю — нет.
— И почему?
— Потому что Польша слишком дорога мне. Я не хочу, чтобы все произошло так, как происходило раньше, понял? Россия — рядом.
— Как это так?! — заорал взбешенный МакРейвен. — Что ты вообще несешь? Я слышу от парня, который десантировался на Умм-Каср, что он обосрался при виде русских? Поверить не могу, мать твою так!
— Не надо ругаться. Здесь это плохо. Я уважаю тебя, мой друг, и уважаю всех, кто со мной служил. Но я не уважаю ваше правительство. Оно слабое и худший враг для самого себя. Вы пришли в Афганистан и позвали нас. Мы пошли. Вы пришли в Ирак и позвали нас. Мы пошли. Мы были вместе с вами в одних окопах и воевали с вашими врагами так, как будто это были наши враги. Мы честно воевали, признай это. Но потом вам это надоело, и вы ушли, сначала из Ирака, потом из Афганистана.
— Ты не…
— Дай договорю. Я не виню вас в этом. Их нельзя победить, воюя так, как воюете вы. Их можно победить, воюя только так, как воевали крестоносцы в Средние века. Неся смерть и разрушения, уничтожая врага до последнего человека. Но не в этом дело. Теперь вы приходите сюда и говорите, что хотите воевать с Россией. Но Россия не Ирак и не Афганистан. Мы двести лет прожили под оккупацией России, а потом еще сорок лет — при коммунизме. Больше не хотим.
— При чем тут Польша?
— При том, очень даже при том. Русские ничуть не изменились. Я смотрю на Восток и вижу тех же русских. Для них нет ничего незначительного, проиграв бой, они не пожимают руки и не расходятся. Потому что они не джентльмены, никогда ими не были и не будут. Они встают, снимают перчатки и продолжают драться, только теперь уже без гонга и насмерть. Ты этого не знаешь, потому что не славянин и не жил рядом с ними. А я это знаю. Сейчас у меня есть Польша. И я не хочу ставить ее на чашу весов просто потому, что кому-то в Вашингтоне захотелось отомстить за то, что произошло.
— Черт возьми, мы не хотим отомстить. Мы просто хотим разобраться. Это такие же террористы, как и те, которые убивали нас в Ираке и Афганистане.
— Да. Но если это так — пойдите к русским и скажите, что хотите им помочь. Что вы на одной стороне. А не ищите парней, которые сделают для вас самую грязную часть работы.
— Ты просто струсил.
— Нет. Я мог бы сделать эту работу. Мои люди могли бы сделать эту работу. Ты знаешь. Но когда она будет сделана, вы просто уберетесь за океан. А мы останемся рядом с берлогой, в которой рычит разъяренный медведь.
— Я все понял, — сказал контр-адмирал.
— Ты ничего не понял, друг мой. Все, что я сказал — ты не услышал. Но это уже не важно. Ты можешь пойти по варшавским кабинетам — но я уверен, что тебе там ответят точно так же. Храни тебя Иезус, друг мой. Потому что если вы всерьез намереваетесь сцепиться с Россией, особенно сейчас, только Иезус вам и поможет…
