ГЛАВА 17
Машина людей бесшумно снялась с места, набрала высоту и пропала за деревьями. Рийм Туур оглядел пустынный берег, сел на поваленное дерево и понял, что ему очень не хочется сообщать о последней новости своим товарищам по оружию.
Канал, по которому они сюда попали, закрыт. И закрыт, как было сказано, надолго. Верно, можно было поставить под сомнение правдивость данной информации, но Рийм знал, что люди не лгут. То есть наверняка его двуглазые и пятипалые, с шерстью на голове (Небесная Глубь, какое всё-таки уродство!) знакомые обладали умением скрывать факты и даже намеренно вводить в заблуждение, но только не в данном случае. По одной простой причине: им это было невыгодно. Что для них значит закрытие канала? Четыреста хорошо вооружённых, обученных убивать киркхуркхов под боком – это та ещё головная боль. Даже при наличии боевых роботов и прочих технических чудес, которыми эта Пирамида напичкана, судя по всему, сверху донизу.
Лакомый кусочек, что и говорить. Но вряд ли он по зубам даже имперскому десанту.
Рийм вспомнил утреннюю демонстрацию мощи боевых роботов и зябко повёл плечами.
Да, наверное, мы сумели бы с ними справиться в конце концов. Но сколько десантников отдали бы свои жизни за то, чтобы вывести из строя десять этих напичканных смертью электронно-механических чудищ? А их ведь у людей в Пирамиде припасено не десять. Ох, не десять... Даже не четырнадцать – по числу пальцев на обеих руках. И это не считая всего остального, как уже и было сказано. Значит, что? Есть несколько вариантов дальнейших действий. Первое: отступить и смириться, дождаться открытия канала и вернуться домой, на разорённую войной Дрхену. Если, конечно, после всего происшедшего на неё вообще можно будет вернуться. Но, допустим, вернёмся. И что нас там ждёт?
Нет, лучше об этом даже не думать. Однажды Рийм по долгу службы побывал в зоне локального ядерного конфликта, произошедшего семь кругов назад на восточной окраине Империи, и запомнил это посещение на всю жизнь. Чистый ад, злейшему врагу не пожелаешь. Но они уже, оказывается, не только пожелали, но и осуществили данное пожелание. В планетарном масштабе. Чтобы всё по справедливости и никому не было обидно. Идиоты. Небесная Глубь, какие же идиоты!
Рийм Туур опустил голову на руки и еле слышно застонал. Только сейчас он ясно понял, что вряд ли увидит мать и обоих отцов, а также маленького брата. Семья Туура жила в пригороде крупного индустриального центра, и шансов спастись при ядерной катастрофе у них практически не было. Разве что чудо. Но в чудеса имперский десантник Рийм Туур не верил давно.
Ладно, горевать будем потом.
Он поднялся с бревна и прошёлся туда-сюда по берегу, оглядывая лес, реку и небо над головой.
Хорошая планета.
Хоть и жарковато здесь, и влажность слишком большая, а всё равно хорошая. Есть всё, что нужно для жизни киркхуркхов. Кислород, вода, пища. А главное – она не занята. Ну, почти. Не считать же, в самом деле, этого местного дикаря... как его... Свем?.. хозяином. И всех его соплеменников заодно. То есть формально-то они хозяева, кто ж спорит. Но их наверняка очень мало, и до настоящей цивилизованности им далеко. Десятки тысяч кругов, не меньше. Значит, если всё-таки захватить Пирамиду, то можно сделать эту планету новой родиной киркхуркхов. Но как захватить? Если не получается силой, то обманом. Втереться в доверие, превратиться из врагов в союзников, а потом...
Пискнула в кармане рация.
- Мы уже рядом, – сообщили ему. – Ты на месте?
- Да, – ответил он.
- Один?
- Как и договаривались.
- Тогда жди, скоро будем.
- Хорошо.
Рийм спрятал рацию и уставился в ту сторону, откуда, по идее, должны были подойти братья-десантники. Или сёстры. В армии Империи женщины служили наряду с мужчинами. В том числе и в десанте. Правда, было их мало, намного меньше, чем мужчин. В той же второй отдельной сотне, где состоял Рийм Туур, числилось пятнадцать бойцов-женщин. А на все четыре сотни – шестьдесят две. Помнится, он сам неоднократно повторял избитую шутку о том, что шестеро с хвостиком на одну – это для средней женщины-хозяйки, конечно, многовато. Но для женщины-десантника в самый раз. Потому что десантник обязан выдерживать больше обычного киркхуркха. И лишений, и удовольствий. Да, подобные шутки никогда не надоедали, хотя в большинстве случаев оставались только шутками. В условиях боевого похода не до секса. Разве уж совсем припрёт. Н-да. Зато теперь, кажется, для подобных развлечений найдётся и время, и место...
Рийм Туур закрыл глаза и помотал головой, отгоняя непрошеные мысли. Прежде чем думать об этих вещах, неплохо бы обрести прежний статус. Всё-таки на данный момент он бывший десантник, отпущенный врагом из плена. Пусть даже и несёт важные сведения. И что будет с ним дальше – неизвестно. Хорошо, если живым останется, а там уж как Небесная Глубь рассудит. Так что, дозорный Рийм Туур, отставить думать о сексе. Тем более что и думать уже некогда – вон четверо вышли из леса на берег с оружием на изготовку и уже наверняка его заметили. Пора идти.
Он поднялся, махнул рукой, показывая, что видит, и пошёл навстречу.
- Девять утра, – сказала Маша, – а такое впечатление, что уже обед.
- Активно денёк начался, – согласился Женька, – что и говорить.
- Как прошло? – спросил я.
- Нормально, – ответил Никита. – Высадили там, где и договаривались, на берегу излучины.
- Помахали ручкой и улетели, – добавил Женька. – А он остался ждать своих.
- Теперь мы тоже будем ждать, – вздохнула Маша.
- Хороший охотник должен уметь ждать, – коммуникатор донёс до нас сказанное Свемом.
Я вздрогнул от неожиданности.
- Смешно получилось, – объяснила Маша. – Оказывается, добрый словарный запас языка Свема был в памяти Цили Марковны. Я только утром обнаружила. Ну и дала соответствующую команду. И вот результат.
- Совсем неплохо, – одобрил я. – Что значит вовремя проявленная инициатива!
- Казалось бы, на поверхности лежит, а никто не догадался, – сказал Никита. – Умница, Маш.
- Сама себе иногда удивляюсь.
- Свем, – обратился я к нашему гостю, – ты теперь понимаешь всё, о чем мы говорим?
- Не всё, – подумав, ответил тот. – Но я стараюсь не спрашивать лишнего. Вижу, у вас большие заботы.
- Это верно, – сказал Влад. – Забот у нас полон рот. И мы, к сожалению, не можем тебе сейчас уделить должного внимания. Но потом, когда немного разгребёмся с делами, – обязательно.
- Да, – подтвердил я. – А пока постарайся не скучать.
- Я не знаю такого слова.
- Скука бывает тогда, когда человеку нечем заняться, – пояснил Влад.
- Но человеку всегда есть чем заняться, – удивился Свем. – Даже старикам и детям.
Мы переглянулись.
- Что скажете, мужчины? – подмигнула Марта. – Ловко он вас. Нечем крыть?
- Неточно сформулировал, признаю, – поднял руки Влад. – Хорошо, попробуем иначе. Скучать – значит, томиться бездельем, ничем не интересоваться и не знать, как себя занять.
- Длинновато, но, в общем, годится, – одобрила Марта.
- Я понял! – воскликнул Свем. – Скучать – это болеть. Плохо. Но я здоровый, правда.
И он для убедительности ударил себя кулаком в грудь.
Мне показалось, что в ответ загудело.
- Верим, верим! – успокаивающе дотронулась до его плеча Маша. – Конечно, здоровый. Вот Мартин и пожелал, чтобы ты и дальше не болел.
- Я благодарю вождя, – поклонился в мою сторону Свем. – И желаю ему и всем остальным того же.
- Слава богу, разобрались, – пробормотал Влад. – Теперь я точно знаю, что такое скука.
- И кто у нас вождь, – впервые за весь разговор высказалась Оля Ефремова. И улыбнулась.
Хорошая всё-таки у неё улыбка, невпопад подумал я, сразу всё лицо освещает. Только жаль, улыбается наша Оля редко. Склад характера, видать, – ничего не поделаешь. Ну и специфика профессии, вероятно, накладывает свой отпечаток. Искренняя улыбка предполагает открытость, а «щупачи» редко открываются – слишком ранимы.
- И как вождь заявляю, что никому из нас скучать не придётся, – напомнил я. – Уж в ближайшие дни – точно. Поэтому мне хотелось бы выслушать ваши соображения по поводу всего того, что с нами произошло за это утро и, возможно, ожидает в дальнейшем.
- Ненавижу совещания, – пробормотал Аничкин и, глянув на меня, быстро добавил: – Хотя и понимаю их необходимость.
- Мы и не будем совещаться, – пообещал я. – Просто обменяемся мыслями. А я затем приму решение.
- Как вождь, – уточнил Влад.
- Ну всё, – обреченно вздохнул я. – Чувствую, кличка прилипла намертво – не отдерёшь.
- Вождь – это не кличка, – нахмурился Свем. – Вождь – это... вождь. Он главный, и за ним последнее слово. А кличка – совсем другое. Вот моя кличка – Одиночка. Мне её дали, потому что я люблю охотиться один. Больше в моём племени никто так не охотится.
- Понятно, понятно, – сказал Влад и умоляюще посмотрел на меня.
Да, мысленно согласился я с Борисовым, наш гость явно понял, что здесь все говорят свободно, когда пожелают, и теперь входит во вкус. Чёрт, как бы ему объяснить, что всё не так просто... Он же теперь не умолкнет – вон как глаза блестят. На самом деле я виноват. Сказал: не скучай, вот он и не скучает. Чувствует себя при деле. Хм, действительно, хорошо бы найти ему дело. Тем более что слышать все наши разговоры постороннему уху вовсе ни к чему. По разным соображениям.
- Кстати, об охоте, – сказала Оля, бросив многозначительный взгляд на Машу. – Свем, ты хороший охотник?
- Мужчине не к лицу хвастаться, – с достоинством ответил Свем, расправляя плечи. – Но я лучший охотник племени.
- Что-то я по свежему настоящему мясу соскучилась, – очень искренне сказала Маша, и я в очередной раз подивился тому, как женщины иногда умеют понимать друг друга без слов. – А то все синтетика и синтетика. Вкус вроде бы тот, а всё равно не тот.
- Я могу добыть свежее мясо для тебя, – предложил Свем. – И для всех. Это нетрудно. Если меня перевезут через озеро на южный берег, а потом заберут обратно. Потому что плаваю я не очень хорошо. Мужчина не должен стыдиться своих маленьких недостатков, – добавил он после короткой паузы.
- Я тебя научу хорошо плавать, – пообещала Маша. – Мужчине не должно быть стыдно учиться у женщины чему бы то ни было.
- Особенно у такой женщины, как ты, – с улыбкой прищурился Свем.
- Браво! – лениво поаплодировал Женька. – Даже я не сумел бы сказать лучше. А ты, друг Свем, не так прост, как иногда кажешься.
- Быть твоим другом – большая честь для меня, – сказал Свем.
- Пошли, Свем, – поднялся со своего места Никита. – Я отвезу. Тут дела на пять минут. Когда, говоришь, тебя забрать?
- Когда солнце будет вот на столько от кромки леса, – сказал охотник, продемонстрировав свою широкую ладонь. – Этого времени мне хватит.
Они вышли.
- Вот ещё забота на наши головы, – сказал Женька. – Возиться с этим немытым дикарём. Мало нам киркхуркхов.
- Он не дикарь, – возразила Маша. – К тому же не грязнее нас с тобой. Да ты и сам это знаешь. Просто ревнуешь.
- Я?!
- Ну не я же. Но ты, Женечка, не волнуйся. Большие и сильные мужчины не в моём вкусе. Предпочитаю маленьких и слабых. Ими проще управлять. Так что у тебя есть все шансы.
Марта откровенно ухмыльнулась. Влад добродушно расхохотался. Женька вспыхнул.
- Язва ты всё-таки иногда бываешь невозможная, – пробормотал он. – И за что я тебя столько лет люблю, сам не понимаю.
- Это не любовь, Женечка, – сообщила Маша. – Это такая дружба. Но я признаю, что ты был бы не против, носи наши отношения время от времени сексуальный характер.
Аничкин уже открыл рот, чтобы достойно ответить, но я не дал:
- Ладно, ребята, разминка закончена. Давайте ближе к делу.
- Давно пора, – поддержал Влад.
- Вот ты и начни, – предложил я. – Вижу, тебе, как аналитику, есть что сказать.
- Хорошо, – согласился Борисов. – Но я уверен, что не только у меня есть соображения по этому поводу. Начнём с элементарного, но всегда действенного метода, и попробуем поставить себя на место киркхуркхов. Как бы мы поступили в похожей ситуации. Женя?
- Помолчу лучше, других послушаю, – буркнул Женька.
- Мне трудно судить, – призналась Оля. – Это вы здесь с самого начала.
- Я думала об этом, – сказала Марта. – На мой взгляд, у киркхуркхов есть два пути. Первый: ждать, когда откроется канал, и вернуться домой. Да, цивилизация погибла, но можно попробовать её возродить. В конце концов, даже с нашей помощью, отчего бы и нет? Второй: давить на жалость, втереться в доверие и в конечном счёте не силой, так хитростью захватить Пирамиду. И уже тогда, обладая всей её мощью, возрождать цивилизацию. Первый путь более трудный и длинный, требует мужества, терпения и умения договариваться с теми, кто на тебя не похож и к тому же обладает силой и властью. Второй кажется проще и короче. Он связан с риском, и мужество с терпением на этом пути с успехом заменят лихость и мастерство интриги. Нужно обладать определённым складом...
В какой-то момент я понял, что уже не слушаю Марту, а просто ею любуюсь. Кроме несомненной красоты, были в этой женщине какая-то внутренняя сила и уверенность, ум и талант, которые придавали красоте внешней особый искристый блеск и одновременно глубину.
- Что-то не так? – дошли до меня её слова. – Ты как-то странно на меня смотришь.
- Всё в порядке, – ответил я как ни в чем не бывало. – По-моему, очень здравые рассуждения.
- И точные, – добавил Влад. – Я и сам не смог бы сформулировать лучше.
- А вот и Никита, – сообщила Маша, глядя мне за спину. – Быстро, однако.
- Надеюсь, я не пропустил ничего важного? – осведомился наш инженер-механик, усаживаясь на своё место.
- Если коротко, то мы обсуждаем: можно доверять киркхуркхам или нет, – сказал Женька. – Я считаю, что нет.
- Я тоже так считаю, – сказал Никита. – Доверие – это не тот фрукт, который созревает быстро.
- Все сегодня в ударе, гляжу, – вздохнул Женька. – Так и блещут формулировками. Кроме меня.
- Надо же и тебе когда-то отдыхать, – утешила его Маша.
- Как наш друг? – спросил я.
- Нормально. Выскочил из машины и бесшумно растворился в лесу.
- Вот уж за кого, по-моему, не следует волноваться, так это за него, – сказала Оля. – Это его дом.
- Теперь не только его, – сказал я. – Если смотреть на вещи реально. А на них только так и следует смотреть.
- Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду Пирамиду, нас и киркхуркхов. Боюсь, для последних эта планета станет домом. Хотя бы на время. А о нас и говорить нечего. Может быть, Жемчужина не наш дом в прямом смысле слова, но мы должны быть здесь хозяевами. Как ни цинично это звучит. Иначе не стоило и затеваться.
- Вообще-то странно, что те, кто миллион с лишним лет назад возвел здесь Пирамиду, не подумали о возможности разумной жизни на этой планете, – сказала Маша. – Я не сильна в антропологии, но ведь нам, хомо сапиенсам, гораздо больше миллиона лет, верно?
- Хомо сапиенсам меньше, – сказал Влад. – Но были и другие хомо. Уже с проблесками разума. Вот им – да, больше миллиона. Но тут можно спорить до бесконечности. Откуда нам знать истинные мотивы тех, кто создал Пирамиду? Даже Оскар не даёт ответа на этот вопрос. Впрочем, меня на данный момент интересует другое. Мартин, как я вижу, ты уже решил, что делать с этой вооружённой бандой урукхаев?
- В общем, да, – не стал отрицать я и, включив голосовую связь с ЦМП, сказал: – Хоть они пока и не банда. Но вполне могут ею стать. Циля Марковна, дайте нам, пожалуйста, на общий экран подробный глобус Жемчужины. И основные сведения о её растительном и животном мире. А также очагах разумной жизни. Пора изучить наш новый дом более детально.