Книга: Под колесами – звезды
Назад: Глава тринадцатая
Дальше: Глава пятнадцатая

Глава четырнадцатая 

На звук двигателя и шум колёс по гравию человек обернулся, отняв руку от звонка.
На юге ночь наступает быстро, и хотя солнце зашло сравнительно недавно, черты лица стоявшего перед воротами человека были уже неразличимы в стремительно сгущавшихся сумерках.
– Здравствуйте, – Егор вышел из машины и направился к незнакомцу. – Вы случайно не меня ищете?
– Если вы Хорунжий Егор Петрович, то вас. – серьёзно ответил мужчина.
Лет пятидесяти с небольшим, среднего роста, с ничем не примечательным кругловатым лицом, одетый в простенькую серую пару и с дорожной сумкой через плечо, он производил впечатление обычного среднего советского человека, то есть, бывшего советского человека, трудяги, так и не нашедшего себе места в круто изменившемся мире, но не особенно, впрочем, об этом сожалеющего. Такие, когда вокруг них рушатся устои, не спиваются, не опускаются на дно общества и не заканчивают жизнь самоубийством (для этого у них маловато воображения), им также не удаётся стать и хозяевами новых обстоятельств – опять же из-за недостаточно развитого воображения и полного отсутствия авантюрной жилки в характере и судьбе. Они просто берутся за любую подвернувшуюся им работу и делают её так, как привыкли – аккуратно и старательно…
Все эти мысли успели посетить Егора Хорунжего буквально в течение одной секунды, пока он разглядывал лицо этого человека, и за это время Егор успел ещё и удивиться тому, что подобные мысли его вообще посетили – обычно, если он и давал человеку какую бы то ни было оценку, то лишь после знакомства с ним, но никак не до.
– Да, – сказал он и протянул руку, – Егор Петрович Хорунжий – это я.
– Пахалюк, – представился незнакомец, пожимая Егору руку, – Любомир Владимирович.
В его речи слышался какой-то незнакомый акцент.
– Любомир… – повторил Егор. – Редкое имя.
– Я с Западной Украины, – чуть пожал плечами господин Пахалюк. – Там это имя не столь уж редкое.
– Вон оно что! – воскликнул Егор, отпирая ворота. – То-то я слышу акцент у вас мне незнакомый какой-то… Вы проходите к дому, я сейчас только машину загоню и мы с вами побеседуем.
– Собственно, я буквально на пять минут, – сообщил гость с Украины, усевшись в комнате на предложенный Егором стул и опуская свою дорожную сумку на пол. – У меня здесь, в Ростове, близкие родственники, и я приехал к ним. А для вас у меня сообщение.
– Чаю хотите? – спросил Егор. Ему отчего-то стало тревожно.
– Нет, спасибо. Чай – это долго, а мне нужно спешить. Я ведь к вам прямо с вокзала, а на улице уже темно, и город ваш я знаю плохо. Был пару раз… давно. Дело в том, что… – он помедлил, – ваша мама очень сильно заболела.
– Кто заболел? – растерялся Егор.
– Ваша мама, – терпеливо повторил Любомир Владимирович. – Таисия Григорьевна Хорунжая.
– Я всё-таки поставлю чайник, – поднялся со стула Егор и вышел на кухню.
Мама.
Маму Егор помнил хорошо. Весёлая, ласковая и легкомысленная, она оставила их с отцом, когда Егору едва исполнилось одиннадцать лет. Уехала на Украину, откуда и была родом, и с тех пор Егор никогда и ничего о ней не слышал. Поначалу он сильно скучал и тосковал даже, но потом бабушка Полина сумела её заменить, и Егор с годами всё реже вспоминал о том, что у него есть мать.
И вот теперь, через двадцать четыре года, приходит в дом незнакомый человек и сообщает, что мама жива, но очень сильно заболела и…
Егор торопливо поставил на огонь чайник и бросился в комнату.
– Что… – сдавленным голосом вытолкнул из себя он. – Что с ней?!
– Рак, – коротко ответил Любомир Владимирович и отвёл глаза. – И, увы, в такой стадии, что помочь уже никак нельзя. Да если бы и можно было… – он безнадёжно махнул рукой. – Деньги нужны сумасшедшие. А где их взять честному человеку?
– Да, – повторил Егор. – Деньги. У меня есть деньги…
– Увы. Деньги уже не помогут. Если совсем честно, то ваша мама, Егор Петрович, умирает. Мы с ней старые приятели, и она, узнав, что я еду в Ростов, попросила зайти к вам и сообщить… в общем, она сказала, что всегда любила вас и что, если вы имеете хоть малейшую возможность, она была бы счастлива вас увидеть. Понимаете, Таисия Григорьевна хороший человек и у неё много друзей, но родных по крови, кроме вас, никого не осталось. А кто может быть человеку роднее, чем сын или дочь?
– Наверное, отец и мать, – криво улыбнулся Егор. – Кстати, я ведь не знаю даже где она живёт.
– Улица Драгоманова, – быстро сказал Любомир Владимирович. – Дом одиннадцать. Квартира номер один. Это в самом центре…
– Извините, перебил его Егор, – В центре чего?
– То есть? – удивлённо взметнул брови гость.
– В центре какого города? – терпеливо уточнил Егор.
– Однако!
– Мы не общались очень много лет. С тех самых пор, как она оставила нас с отцом. Я знал, что мама где-то на Украине, но где именно… – Егор пожал плечами.
– Да-а, – покачал головой господин Пахалюк. – Вот уж никак не мог предположить… Впрочем, это не моё дело. Ваша мама, Егор Петрович, живёт в городе Львове. Знаете такой город?
– Слышал о нём. Там родился писатель Станислав Лем.
– И это тоже. А самому бывать не доводилось?
Егор молча покачал головой.
– Если поедете, не афишируйте особенно, что вы русский. Мовой не владеете?
– Увы.
– Ну, в общем, ничего страшного, конечно. Просто поменьше старайтесь общаться с местным украиноязычным населением. Времена сейчас лихие, нехорошие, я бы сказал, времена – наши доморощенные националисты вовсю ищут врага, на которого можно было бы свалить все провалы последних лет. И, разумеется, легко его находят. Як завжды, повынны кляти москали, – добавил он по-украински.
– Ничего, – спокойно сказал Егор. – Как-нибудь разберусь.
– Значит, запишите адрес и телефон вашей мамы… – он проверил написанное Егором. – Всё правильно. Вы поедете поездом?
– На машине.
– М-м… Не советовал бы. Большой риск привлечь внимание нашей дорожной милиции. Люди они голодные и…
– Спасибо, я разберусь, – коротко повторил Егор.
– Ну, как знаете. Что ж, миссию свою я выполнил… пойду, пожалуй.
– Погодите, – всполошился Егор. – А чай? Как раз вскипел…
– Нет, спасибо. Поздно уже, а меня ждут. – Любомир Владимирович решительно поднялся.
– Давайте я вас хотя бы отвезу, – предложил Егор. – Где ваши родственники живут?
– Э-э… на Комарова…
– Тем более. Это Северный жилой массив – другой конец города, и добираться вам туда только с пересадкой. А у меня машина.
– Что ж, если вас не затруднит…
Машин в это время на улицах было уже не очень много, и доехали они быстро.
– До свидания Егор Петрович, – сказал Любомир Владимирович, выходя из машины. – Приятно было с вами познакомиться, спасибо, что довезли… и вот ещё что. На вашем месте я не стал бы слишком затягивать с посещением вашей мамы. Повторяю, что жить ей, судя по всему, осталось недолго. Так что поторопитесь.
А ведь не так прост господин Пахалюк, как мне показалось вначале, подумал Егор, трогаясь с места. С виду – обычный малозаметный и ничем не примечательный человек, а поговоришь с ним и видно, что и образованность и, ум, и воспитание – всё при нём. Правду говорят, что нельзя судить о людях по первому впечатлению. Но мама… Рак. Господи, что же делать?!
Он протянул руку, чтобы включить радио…
Анюта! Как он мог забыть?!
– Я здесь, Егор, – сказала Анюта. – Что-то случилось? Ты взволнован.
– Случилось. Но… Как ты узнала?
– Я чувствую твоё настроение. Вернее, скажем так, физическое состояние твоего организма. Сейчас, например, я наблюдаю у тебя ускоренный пульс с некоторым сбоем ритма, что говорит о том, что ты взволнован. Есть и ещё кое-какие признаки. В общем-то, всё это не так уж сложно. Есть вещи посложнее. Так что произошло?
И Егор рассказал, что произошло.
Анюта слушала молча, не перебивая.
– Такие вот невесёлые дела, – закончил Егор.
Анюта молчала.
Он почувствовал себя неловко. Так бывает, когда у тебя трудности, но ты уверен в том, что человек, к которому ты обратился, тебе поможет. А он, оказывается, вовсе не собирался этого делать и теперь ему тоже неловко, потому что он не знает как бы тебе помягче это объяснить.
– Ну, чего ты молчишь? – не выдержал Егор.
– А что я должна говорить?
– Я думал… я надеялся, что ты мне поможешь.
– Каким образом?
– Ну… ты ведь не станешь отрицать, что вылечила у моего друга Володьки Четвертакова гастрит? А Короля так вообще с того света вытащила. Четыре дырки было в мужике. Или это не ты, а так – чудо произошло. Решил Господь вмешаться в мою жизнь непутёвую и явил чудо.
– Ты не понимаешь…
– Да куда уж нам понять!
– Ты не понимаешь, чего мне это стоило. Небольшие неполадки в системе пищеварения твоего друга – ерунда. А вот второй… Но ведь если бы он умер, у тебя были бы очень большие неприятности, верно?
– По-твоему, если умрёт моя мама, то это будет маленькой неприятностью?
– Ты сам сказал, что не видел её много лет и успел забыть.
– Как видишь, жизнь напомнила. Это ведь моя мама. Понимаешь? Мама!
– Да куда уж нам понять!
С шипением Егор выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы и замолчал. Так, молча, они проехали пару километров.
– Чёрт с тобой, – Егор постарался, чтобы голос его звучал как можно более равнодушно. – Поеду на поезде. А ещё лучше – завтра самолётом. Деньги, слава богу, есть.
Анюта не ответила.
Он загнал машину во двор и пошёл к соседу – надо было позвонить на вокзал и в аэропорт.
Через пятнадцать минут выяснилось, что самолёты напрямую до Львова уже давно не летают. Можно лететь через Киев, но завтра рейса на Киев нет. Только послезавтра. А поезд Адлер-Львов отходит завтра в час ночи, то есть буквально через три часа, и будет во Львове через тридцать шесть часов.
Поеду поездом, решил он, сейчас. Голому одеться – только подпоясаться.
– Спасибо, дядя Лёша, – поблагодарил он соседа. – Тут вот ещё какое дело…
И он вкратце объяснил дяде Лёше ситуацию.
– Поезжай, – одобрил сосед Егорово решение. – Помню я твою мать очень хорошо… Надо же, беда какая! Поезжай. А за домом и Тихоном я присмотрю. Не беспокойся.
Егор передал ему запасные ключи и пошёл собираться.
Было десять минут двенадцатого, когда Егор с дорожной сумкой в руке вышел на крыльцо, запер за собой дверь и закурил, оглядывая двор и размышляя, не забыл ли он в поспешных сборах о чем-нибудь важном.
Так, деньги, документы и ключи – в кармане, в сумке – пара чистого белья, рубашка, свитер, носки, бутерброды и книга какой-то, ещё не читаной, зарубежной фантастики. А чего не хватит – приобретём в дороге.
Он спустился с крыльца и направился к воротам. Открыл калитку и уже шагнул было на улицу, когда за его спиной тихонько просигналила Анюта.
Егор обернулся.
Трижды вспыхнули и погасли фары, завёлся двигатель.
Проявить, что ли, характер? Нет, пожалуй, не стоит. Может, у неё тоже есть свои трудности, о которых я и не догадываюсь. Возможно, что эти трудности таковы, что я в принципе не могу о них догадаться. Эх, ладно…
Он закрыл калитку и пошёл к машине.
– Я передумала, – коротко сообщила Анюта, когда он сел за руль.
– Я очень рад, – искренне сказал Егор. – Значит, поехали?
– Поехали.
– Тогда погоди маленько, я схожу в дом, возьму карту автомобильных дорог. Где-то она у меня…
– Зачем она тебе?
– Как это «зачем»? Что бы знать куда ехать, разумеется. Видишь ли, я ни разу не был в тех краях.
– А куда нужно ехать?
– Есть на Украине такой город. Львов называется. Там живёт моя мама. Надеюсь, что ещё живёт.
– Львов… Сейчас.
Анюта замолчала, и Егор в ожидании закурил. Ему почудилось, что он слышит, как падают секунды – будто капли воды из неплотно закрученного крана.
– Всё ясно, – тон Анюты был спокойным и деловым. – Я знаю где это. Открывай ворота и поехали.
– Куда?
– Для начала за город. Например, на север.
– А потом?
– Я подскажу, не беспокойся.
– Как скажете, мисс, – Егор вылез и пошёл открывать ворота.
Справа пролетело освещённое ярким электрическим светом здание аэропорта – одно из немногих сооружений приличной архитектуры в городе – и вскоре Ростов остался позади.
– Что, едем до Новочеркасска, а потом налево? – с напускным безразличием осведомился Егор.
– Откуда ты узнал, что я мисс? – вместо ответа спросила Анюта.
– Что? – Егор чуть не выпустил руль.
– Повторяю, – голос у Анюты стал низким и каким-то обеспокоенным. – Откуда ты узнал, что я мисс? Другими словами, откуда тебе известно, что у меня нет пары?
– Э-э… вообще-то мне это было не известно. Так просто сказал. А что, есть проблема?
– Для нас – да.
– Для «нас» – это для кого? – быстро спросил Егор.
– Много будешь знать – скоро состаришься, – помолчав, ответила Анюта. – Так, пристегни ремень, пожалуйста.
– Ещё чего! – возмутился Егор. – Ночь на дворе, все гаишники спят.
– Пристегни, пристегни, – добродушно, но настойчиво посоветовала Анюта. – Это необходимо для нашего дальнейшего путешествия.
– Ну-ну… – Егор оторвал левую руку от баранки и пристегнул ремень. – Готово.
– Замечательно. А теперь – не пугайся.
И тут Егор понял, что земля уходит из-под колёс машины. Секунда, другая… резким ускорением его вжало в спинку кресла, нос автомобиля задрался, свет фар растерянно растворился в небе, и Анюта, словно заправский истребитель, стала резво набирать высоту.
– Фары, – сказала она с заметным напряжением в голосе.
– Что фары? – не понял обалдевший Егор.
– Отключи фары. Кто-нибудь заметит свет – пойдут слухи.
– Подумаешь! – Егору стало весело. – Одним НЛО больше в нашем сумасшедшем мире, одним меньше – какая разница!
– Всё равно отключи. Для локаторов я незаметна, а вот свет…
– Тут ты права, – Егор протянул руку и выключил фары. – Наши бравые военные хоть и пропустили в своё время Матиаса Руста, но при случае могут и рвение проявить, – и тут до него дошло. – Эй, а почему ты сама их не отключила?!
– Если я всё буду за тебя делать, то, пожалуй, мне до конца жизни придётся ходить у тебя в няньках. А это, поверь, отнюдь не входит в мои планы. Сейчас, пожалуйста, помолчи, послушай музыку, если хочешь, а я займусь делом. Хорошо?
– Хорошо, – несколько растерянно согласился Егор. Впрочем, ему ничего другого и не оставалось. 
Назад: Глава тринадцатая
Дальше: Глава пятнадцатая