ГЛАВА 16
Знакомый голос шептал в голове Мартисона неуловимо странные слова… Профессор лежал на тюремной койке в одиночной камере. Время в одиночке тянется бесконечно. Явь плавно переходит в сон, переливается обратно… Где-то на грани сна и яви возник этот шепот, похожий на шелест трав.
Несколько минут он пытался вспомнить хотя бы одно слово, но ничего не осталось в памяти, кроме самого звука. Впрочем, и звука никакого не было. Шелестели в сознании тени каких-то слов и уходили без следа, не в силах пробиться на грань понимания.
– Лила? – спросил он просто так, на всякий случай, потому что сам звук этого имени был ему приятен.
И шепот ответил:
– Наконец-то ты вспомнил, как меня зовут…
– Я не забывал о тебе. Я хотел прорваться через барьер еще раз, но ничего не вышло.
– Я знаю. Теперь, когда ты назвал мое имя, я могу с тобой хотя бы говорить.
– Хорошо. Поговори со мной, пока я сплю.
– Ты не спишь.
– В самом деле? – Он встал и прошелся по камере. Четыре шага от двери до стены с зарешеченным окном – четыре шага туда, четыре шага обратно. – Ты все еще слышишь меня, Лила?
– Я слышу. Каждый раз, когда ты вслух назовешь мое имя, мы сможем разговаривать.
– Ты можешь видеть меня?
– Нет. Я даже не знаю, в каком месте ты находишься. Но преподобному известно все, что с тобой произошло, и случайно я узнала, что человек, которого зовут Грумед, хочет тебя убить. Тогда я постаралась пробиться к тебе хотя бы во сне, и, наконец, ты ответил…
– Убить? Зачем ему меня убивать?
– Ты можешь помешать захвату. Машина, которую ты сделал, позволяет вступать с нами в контакт, и они этого очень боятся.
– Но при чем здесь Грумед? Разве он имеет отношение к захвату?
– Он ваш враг. Ты не знал этого?
– Грумед должен был бороться с захватом… А ты не ошибаешься?
– Преподобный никогда не ошибается. Я слышала, как Грумед разговаривает с ракшасами, они разрушают один из ваших миров, находящийся в другом месте. Не помню, как он назывался.
– Земля?
– Да, кажется, так. Что ты собираешься делать?
– Еще не знаю. Мне надо подумать.
– Я могла бы помочь тебе…
– Помочь? Мы даже разговариваем с трудом. Что ты можешь сделать?
– О! Очень многое! Не забывай, что все предметы вашего мира сначала проходят через наш…
Вдруг его осенило.
– Ты можешь свободно менять их местами?
– Конечно. И не только это. Именно так и воздействуют на ваши миры те, кто руководит захватом. Они договорились с ракшасами, и я хорошо знаю, как они это делают. Вот только назначение большинства предметов в вашем мире для меня непонятно. Но если ты скажешь, что я должна делать…
– А почему вообще ты решила мне помочь?
– Не догадываешься? Мы обменялись с тобой противоположными энергиями. По законам нашего мира я обязана теперь тебя опекать. Это и есть договор, или союз, как это называется у вас. Он сохраняет силу до самой твоей смерти. Кроме того, ты мне понравился. Я ведь сама тебя выбрала, никто меня не заставлял. Путники из внешнего мира появляются у нас так редко… Такие, как я ждут иногда своего избранника по нескольку тысяч лет, так что мне еще повезло…
Мартисону не очень понравилось ее признание, но он не стал ничего уточнять.
После скудного ужина его вновь вызвали на допрос. Грумед на этот раз выглядел озабоченным и почти не скрывал раздражения. Что-то у него явно не ладилось в хорошо продуманной операции с арестом Мартисона. Он даже не счел нужным скрывать причины своего настроения.
– Не ожидал, что из-за вашего исчезновения поднимется такой шум. Мне приходится выдерживать очень серьезное давление не только со стороны правительства Таиры. Даже Земля вмешалась… Несмотря на захват, они сумели отправить специальный корабль. От меня требуют, чтобы я немедленно нашел похитителей. – Он нехорошо усмехнулся. – Так что к моменту прибытия специальной земной группы, которая должна помочь в ваших розысках, мне придется спрятать все концы этого дела. Очень вы всем нужны, Эдмунд Юргович. И, кажется, я догадываюсь почему…
– Вы правильно догадываетесь, Без меня ТМ-генератор не будет работать.
– Ну, существуют разные методы заставить вас сотрудничать. У нас неплохие специалисты ментальных методов проникновения в сознание. Есть и набор психотропных средств…
– Я предусмотрел подобную возможность. – Грумед весь напрягся и подался вперед. Чувствовалось, что он попал в цейтнот, в чем-то просчитался и именно поэтому становился по-настоящему опасен. Мартисон, усмехаясь, продолжил: – Откровенность за откровенность. Я создал матрицу центрального управляющего процессора на Жидких гелях специально для тою, чтобы защитить заложенную в него информацию от посторонних. Как только отключается питание, его структура возвращается в желеобразное состояние. Сейчас это просто кусок студня.
– Но структура должна восстановиться после включения питания!
– Разумеется, нет. В этом и состоит изюминка моего изобретения.
– Так скажите, что нужно сделать, чтобы ее восстановить! Не вынуждайте меня прибегать к крайним мерам.
Выдержав эффектную паузу, Мартисон совершенно искренне произнес:
– Я не знаю, как восстановить структуру процессора.
– Не говорите ерунды. Как же вы им пользовались?
– Существует сложная система предварительных команд, подаваемых на расчетчик. Эта серия команд разделена на три отдельные части. Мне самому известна лишь одна треть. Человека, знающего вторую, вы уничтожили.
– Это был Флоранс?
– Именно он.
– А кто третий?
– Вряд ли это имеет значение. Достаточно потерять одну часть ключа – и весь процессор придется воссоздавать заново. Но только математическая разработка проекта заняла у меня три года, так что…
С минуту Грумед мрачно обдумывал услышанное, нервно поигрывая на клавиатуре своего настольного компьютера и что-то подсчитывая.
– Если вы не лжете, мне придется от вас избавиться. Коль скоро вы не можете запустить генератор, ваша ценность для нас становится весьма незначительной, и нет смысла ссориться с правительством Таиры. Вас обязательно найдут в самое ближайшее время. Похитители будут схвачены и наказаны. Но перед этим…
Он нажал на пульте кнопку селекторного вызова.
– Гировский? Подготовьте аппаратуру для глубокого зондирования… Да. Мы должны быть уверены в том, что он не знает всего ключа… Я понимаю, что мозг будет разрушен. Сейчас это уже не имеет значения.
Мартисона волокли вдоль длинного коридора два дюжих санитара. Он не ожидал столь быстрого развития событий и теперь любой ценой старался выиграть хотя бы несколько секунд.
– Лила! – К счастью, вслух он должен был произнести только ее имя.
– Кажется, он уже рехнулся! – заметил один из охранников, еще сильнее заводя Мартисону руку за спину. Боль стала почти невыносимой, а ему нельзя отвлекаться…
«– Коридор в здании УВИВБа, верхний этаж. Ты должна найти его очень быстро!»
«– Мне не надо его искать. Я чувствую, где ты находишься».
«– С правой стороны глухая стена окрашена в голубой цвет. Не ошибись».
«– Да. Это именно здесь. Что нужно сделать?»
«– С левой стороны пропусти четыре двери от лестницы, во всех остальных комнатах ты должна уничтожить любую медицинскую аппаратуру. Начинай с пятой комнаты и круши все подряд, неважно, если перестараешься. Главное – поторопись».
Почти сразу же за дверью, мимо которой волокли Мартисона, послышались звон и крики.
Санитары недоуменно переглянулись и еще быстрее потащили Мартисона дальше. Из его мысленных переговоров с Лилой они не могли слышать ни звука. Итак, это была не пятая дверь… Если она не успеет…
Операционная оказалась совсем крохотной, в ней едва помещалась узкая койка с надежными ремнями и аппарат глубокого зондирования. Его длинные гибкие щупальца заканчивались острыми иглами.
«– Лила! Ищи аппарат с двенадцатью иглами на концах манипулятора! Если ты не успеешь, мы уже никогда не сможем разговаривать!»
«– Здесь все так запутано! – пожаловалась она. – Как жаль, что я не могу тебя видеть… Аппараты все одинаковы, они похожи друг на друга».
«– Перестань болтать и поторопись! Сейчас они со мной покончат!»
«– Я специально перешла вплотную к барьеру, чтобы тебе не приходилось ждать, – обиженно проворковала она. – Но работать здесь очень трудно. Все расплывается, вещи не стоят на местах. Вот что-то похожее. Сейчас я попробую…»
Ремни затянули. Аппарат хищно заурчал. Все его двенадцать игл приподнялись; к счастью, им требовалась томография мозга. Это займет не меньше пяти минут… Она должна успеть…
Неожиданно в верхней части аппарата появилась большая вмятина. Звука удара не было слышно. Просто металлическая коробка хирург-автомата деформировалась, словно была картонной. Раздался треск разрядов, комната наполнилась дымом и вонью сгоревшей изоляции.
– Что, черт возьми, происходит?!
«– Не прерывай контакт! – мысленно попросил Мартисон. – Нам предстоит еще многое сделать. – Он быстро осваивался со своим новым положением. – Рядом с аппаратом, который ты только что разбила, есть койка с ремнями. Ты ее видишь?»
«– Да. Ремни приподняты, словно… Неужели ты здесь?!»
«– Вот именно. Поэтому действуй осторожней. Перережь ремни».
«– У меня нет ножа…»
«– Так возьми его на столе. Там много хирургических инструментов».
«– Он слишком мягкий… Правда, ремни тоже… Сейчас я попробую их разорвать».
«– Не торопись. Прежде чем ты это сделаешь, у меня должно быть оружие. Найди коробку с круглым ремнем, расстегни ее и положи предмет, который там находится, на мою койку, только потом разорвешь ремни».
Она не могла видеть вооруженного охранника, но сам бластер вместе с костюмом, неподвижно висящим в воздухе, наверняка находился прямо перед ней.
Минуту спустя Мартисон освободился от пут и приподнялся, сжимая в руках рукоятку бластера. Санитары, отвлеченные поломкой хирург-автомата, потеряли бдительность. Никогда раньше Мартисону не доводилось стрелять в живых людей. Ему пришлось напомнить себе, что они сделали с Флорансом и что ждало его самого, опоздай Лила хоть на пару минут…
Он бежал по коридору, сжимая в руках оружие и на ходу решая, что делать дальше. Несмотря на помощь Лилы, шансов выбраться из здания УВИВБа было не слишком много.
Как только они поймут, что происходит, они сделают все от них зависящее, чтобы избавиться от грозного противника, каким Мартисон теперь стал. Стрельба будет открыта немедленно. Всеми имеющимися средствами они постараются его уничтожить. Он начал действовать слишком поспешно, не продумав план своего спасения и не изучив толком всех новых, открывшихся в связи с помощью Лилы возможностей.
Его приперли к стенке, заставив действовать без промедления. Ему это очень не нравилось, к тому же в том цейтноте, в котором он теперь оказался, ему еще приходилось постоянно отвлекаться, сообщая Лиле маршрут своего передвижения. Ему необходимо было все время иметь ее рядом с собой. Не без основания он полагал, что его умения обращаться с оружием окажется недостаточно, чтобы прорваться сквозь вооруженную охрану и систему внутренней и внешней электронной защиты, прикрывавшей это здание. Следовало немедленно что-то предпринять.
Если бы ему удалось выиграть хоть немного времени! И тут в его голове возникли сразу две неплохие идеи. Раз уж он оказался, может быть, первым из людей в логове тех, кто связан с захватом, было бы слишком просто и непростительно глупо сбежать отсюда, ничего не предприняв.
Неизвестно, когда еще представится такая возможность. Теперь враги будут в сотни раз осторожней. А выяснив, какую опасность профессор для них представляет, они сумеют тихо и без особых сложностей его ликвидировать. Так что у Мартисона оставался один-единственный шанс – самому нанести упреждающий удар. Несмотря на всю кажущуюся смехотворность такого плана, только так и мог он чего-то добиться…
«Один человек против целого УВИВБа… Не совсем один, – тут же поправил он себя. – Со мной Лила».
У этой идеи была еще одна положительная сторона: если он из беглеца превратится в нападающего – его противники, не ожидая этого, на какое-то время окажутся в невыгодном положении… а уж искать его в кабинете Грумеда будут в последнюю очередь.
Достигнув лестничного пролета, Мартисон решительно повернул вверх. На первом этаже взвыла сирена тревоги и раздался топот сапог. Задыхаясь, он попробовал идти быстрее, но силы постепенно оставляли его. Проклятое сердце! Только не сейчас!
Третий этаж, четвертый… Он все еще никого не встретил. Вот и пятый, теперь поворот… Ну, естественно, кабинет Грумеда не мог обойтись без охраны. Словно заправский десантник, Мартисон приподнял оружие к плечу и открыл веерный огонь по всему коридору, благо бластер выбрасывал достаточно широкий луч.
«Вторая дверь справа. Там сложная система запоров. Ее нужно сломать и как можно быстрее открыть дверь!» – четко произнес он в уме подготовленную заранее фразу.
Лила, видимо, втянулась в эту стремительную игру. Наверное, ей казалось увлекательным участвовать в поединке, оставаясь неуязвимой и ничем не рискуя. Как бы там ни было, когда Мартисон добрался до кабинета Грумеда и, переступив через трупы двух охранников, толкнул дверь, она распахнулась без всякого сопротивления.
С удовлетворением он отметил, что Лиле требуется все меньше пояснений для выполнения его распоряжений. Они начинали понимать друг друга с полуслова.
В кабинете Грумеда никого не было.
С минуту поколдовав с терминалами, Мартисон включился в информационную сеть Управления, но сведения, которые его интересовали, не могли находиться в каналах прямого доступа.
Пришлось разбираться с личным сейфом Грумеда. По его просьбе Лила извлекла оттуда капсулы с компьютерными записями, и вскоре дисплей запестрел данными, фамилиями, адресами…
От раскрывшегося перед Мартисоном чудовищного плана уничтожения целой колонии, всего, что за две сотни лет их трудом было создано на Таире, кровь застывала в жилах…
Информация, до которой он добрался, представляла собой чрезвычайную ценность. Город просто кишел законспирированными под государственные учреждения организациями захватчиков. Если раньше он надеялся дозвониться из кабинета Грумеда до совета обороны и попросить прислать сюда десантников, то теперь понял, что такая возможность полностью исключалась. Их перехватят по дороге. Противник располагал слишком большими силами.
Придется выбираться из УВИВБа самостоятельно и уж потом просить помощи.
