Глава 18
До дома, в котором жил бывший хозяин Масека, они добрались без всяких происшествий. И хотя внешний вид Лосева, одетого в изорванную и грязную армейскую куртку, с плотно застегнутым рюкзаком, в котором сидел домовой, иногда вызывал недоуменные взгляды у редких прохожих на улицах, никто не задал ему ни одного вопроса.
Город выглядел заброшенным. Редкие вагончики городской воздушки проходили полупустыми, и Лосеву не пришлось ждать слишком долго, чтобы выбрать один из них, в котором вообще не было пассажиров. Номер маршрута и название нужной станции Масек сообщил ему заблаговременно.
Первое потрясение Лосев испытал на конечной остановке. Дом, к которому они подошли, показался Лосеву знакомым, слишком знакомым. Только он никак не мог вспомнить, откуда ему известно это здание. Лосев готов был поклясться, что видит впервые улицу, на которой стояло здание, но сам дом…
Когда они вышли из лифта, коридор тоже показался ему знакомым отдельными деталями — характерной расцветкой двери, ковриком у соседней квартиры.
Человеческая память в чем-то похожа на навигационную систему звездолетов. Воспоминания базируются на отправных зрительных образах, используя их, словно маяки, и сейчас Лосев чувствовал, что не ошибся. Он уже бывал в этом здании, хотя какие-то характерные детали интерьера не соответствовали тем образам, что хранились в его памяти, и это сбивало его с толку. Дом был ему совершенно чужд и в то же время определенно знаком.
— Куда ты меня привел? — спросил он Масека, встряхивая рюкзак.
— Я же говорил, к дому, где жил мой бывший хозяин.
— Зачем он нам, что мы будем тут делать?
— Нам необходимо отдохнуть, запастись продуктами. Кроме того, нам могут понадобиться деньги, если ты собираешься отправиться на Землю. Билет на звездолет стоит довольно дорого.
— Ты что, собираешься ограбить квартиру своего бывшего хозяина?
— Грабить совсем необязательно: Ты скоро поймешь. Не торопись.
Масек ловко вынырнул из котомки Лосева, быстро осмотрелся и, убедившись в том, что лифтовая площадка пуста, шмыгнул к двери под номером 87. Номер квартиры ничего не напомнил Лосеву, и это обстоятельство несколько его успокоило. Быстрым движением Масек извлек из-под коврика электронный ключ и, словно извиняясь, сказал:
— Для меня эта дверь не существует, но, чтобы впустить тебя, придется воспользоваться ключом. У хозяина не было от меня секретов…
— Хорошо же ты используешь его доверие, если собираешься грабить его квартиру.
— Нам не придется грабить квартиру, я уже говорил об этом.
Наверно, холостяцкие квартиры во всех городах выглядят одинаково. Дух унылой заброшенности на кухне и стерильная чистота на рабочем столе — все это было хорошо знакомо Лосеву. Но раздражало другое — он то и дело натыкался на знакомые предметы обстановки. Ему даже не пришлось рыскать по многочисленным отделениям кухонных шкафов, чтобы найти автоматическую суповарку.
Впрочем, она не понадобилась. Энергии в квартире все равно не было.
Разжигая на плите таблетки сухого горючего, обнаруженные в одном из ящиков, Лосев с недоумением пытался понять, чем именно знакома ему эта квартира. Его профессиональная фотографическая память никогда раньше не подводила его, и вот теперь она дала сбой.
Наконец он понял, в чем дело. Знакомый, до мелочей, облик кухни в деталях не соответствовал образу, хранившемуся у него в памяти. Вместо электронной плиты, установленной в его доме, здесь стояла «Сабра» неизвестной ему фирмы и модели. Полки над посудомоечным встроенным шкафом были другого цвета, а сама посудомойка… Поймав себя на этой непрерывной череде сравнений, он остановился и признал наконец, на что похожа эта квартира. На его собственную, оставленную в столице месяц назад, когда он уехал в отпуск на Байкал.
— Масек! — рявкнул Лосев, но домового уже и след простыл. Его не было в спальне с выдвигавшейся из шкафа знакомой автоматической кроватью фирмы «Зелингер», его не было в гостиной с беспорядочно разбросанными по дивану мятыми рубашками от «Серзана». Лосев не знал такого портного, зато размер был его.
И наконец, в кабинете, в глубине полки, висящей над письменным столом, он обнаружил фотографию. Свою собственную фотографию! В этом не было ни малейшего сомнения, если не считать того, что он никогда не фотографировался в парке «Ривьера» и ничего не знал о женщине, стоявшей рядом с ним на фото.
— Масек! — снова крикнул Лосев, но на этот раз его голос прозвучал почти беспомощно. Вихрь недоумения, растерянности и просто страха, ворвавшись в его сознание, разметал в клочья его хваленую способность мыслить логически.
Вихрь разрозненных мыслей захлестнул его.
Ну да, им надо было немного отдохнуть, набраться сил, прежде чем двигаться дальше. Но именно Масек выбрал этот дом. Домовому для чего-то нужно было вернуться сюда, ему нужно было привести сюда Лосева, и лишь теперь тот начинал понимать, для чего именно.
Это понимание рождало в Лосеве такой иррациональный страх, что он повернул фотографию лицом к стене и ушел на кухню. Он не желал ничего знать о своем двойнике. Он не желал иметь с этим ничего общего. Человеку нельзя знать о том, что где-то в параллельных пространствах существовала его копия, его двойник, который окончил свой путь в желудке у Лешего, оставив ему в наследство эту квартиру и своего домового…
И вот теперь, чертыхаясь и злясь на себя за столь бурную, неожиданную реакцию, на сюрприз, подброшенный Масеком, он пытался приготовить обед, то и дело ожидая звонка в дверь и каких-нибудь непрошеных гостей.
Не мог же бывший хозяин этой квартиры исчезнуть, не вызвав интереса к своему исчезновению даже у соседей. Есть же здесь какая-нибудь полиция, и, если вдруг у него спросят, что он здесь делает, разумное объяснение вряд ли удастся найти.
И как он должен себя вести, если его примут за двойника? Что он будет отвечать на вопросы? Обычно в известных ему фильмах в подобных ситуациях ссылались на потерю памяти. Но он знал, что в полиции такое объяснение вряд ли будет иметь успех. Он вообще не желал оказаться в шкуре другого человека, его вполне устраивала своя собственная.
Чтобы как-то отвлечься от потока мрачных мыслей, от этой ситуации, в которой в настоящий момент он все равно ничего не мог изменить, он полностью сосредоточился на приготовлении обеда. Гнусного обеда из запасенных хозяином концентратов, издававших неаппетитный запах.
Обычные продукты, оставшиеся в холодильнике, воняли еще отвратительней, чем его стряпня. К тому же они покрылись толстой коркой плесени, значит, энергии в квартире не было уже давно. Зато вода подавалась исправно, и, закончив готовку обеда, Лосев решил дождаться домового, с наслаждением представляя, как спустит шкуру с этого коварного негодяя, едва тот появится.
Но бездеятельное ожидание показалось невыносимым, а исследование этой, не совсем чужой, квартиры выглядело почти кощунственным.
Но в конце концов Лосев решил, что не будет большой беды, если он узнает, чем занимался живший здесь человек.
На рабочем столе располагался великолепный компьютерный терминал, имеющий свой собственный, отдельный вход в Инет. О такой машине он мог только мечтать. И его-то, уж точно, не было в его собственной квартире, зато там была попавшаяся на глаза пепельница, подаренная ему сослуживцами ко дню рождения.
Лосев никогда не курил, и пепельница сиротливо стояла на тумбочке в стороне от письменного стола…
Тумбочка здесь была другого цвета, в ее верхнем ящичке обычно лежали аккредитивы центрального банка, в которых он предпочитал хранить остатки своей не такой уж маленькой зарплаты…
Лосев понял, что если немедленно не прекратит свои исследования, то процесс затянет его, и ничто уже не сможет удержать от того, чтобы открыть ящик.
Желая избавиться от этого наваждения, Лосев, включил компьютер и начал медленное, неторопливое путешествие по его файловой системе.
Никакая другая вещь в доме не может рассказать о своем хозяине так много, как компьютер.
В кристалле памяти была какая-то дикая смесь самых разнообразных программ, от сложных компьютерных языков программирования до бланков бухгалтерской отчетности и редакторов цифровых фотографий.
Минут через пятнадцать бесцельного блуждания по бездонной памяти этой машины Лосев наткнулся на странную папку, которая никак не желала открываться. Название папки показалось Лосеву-слишком интересным, чтобы оставить ее в покое.
Папка называлась «Egorow SS». Вполне обычная русская фамилия, написанная латинскими буквами, показалась Лосеву знакомой, к тому же связанной с чем-то очень важным. Приставка из двух латинских «с» в конце названия вполне могла означать что-то вроде: «Совершенно секретно».
Он перепробовал все известные ему хитрые способы доступа к закрытым электронным материалам, в том числе даже использование древней «досовской» системы, которая могла работать независимо от остальных программ. Ничего не помогало.
Для открытия папки требовалось ввести неизвестный ему пароль. Слово из шести букв. С помощью досовских аналитических программ ему удалось даже определить первую букву этого слова. Это была латинская G — но вот остальные…
Лосев любил решать кроссворды, они помогали тренировать память, и сейчас он так увлекся решением задачки с расшифровкой пароля, что забыл и о своем двойнике, и о чужой, почти знакомой квартире.
Схватка с Лешим, проход через новый виток пространства, космодром с чужими кораблями — все куда-то ушло, все стало незначительным и совершенно неважным.
Папка притягивала его как магнит. И он не услышал шороха за своей спиной. Впрочем, Масек всегда умел появляться совершенно неожиданно и бесшумно.
— Хорошо, хозяин!
— Что, черт возьми, хорошо? Что тут хорошего, если я не могу сломать эту проклятую защиту без пароля!
— Хорошо, что ты сам нашел эту папку, без моей подсказки. А пароль, если захочешь, я тебе подскажу…
— Ты знаешь пароль? — Оставив в покое компьютерный терминал, Лосев резко повернулся к Масеку. — Откуда ты его можешь знать?
— Мой прежний хозяин был не только никому не ведомым горным инженером. Он был еще и знаменитым компьютерным хакером. Взломщиком любых самых сложных электронных защит. Иногда за помощью к нему обращались даже официальные правительственные службы. Это было его хобби, его вторая жизнь, которой он посвящал все свободное время. Иногда в архивах различных правительственных учреждений он откапывал совершенно уникальные материалы и коллекционировал их.
Звездой его коллекции стала эта папка. А буквы «SS» означают не «Совершенно секретно», как ты подумал, а нечто гораздо более важное…
«Стой, смертельно» — вот какие слова за ними скрываются. И это совсем не шутка, в папке находится материал, убивающий того, кто проникнет в его тайну.
Масек любил окрашивать события в мелодраматические тона, но сейчас он казался по-настоящему взволнованным.
— Объясни, пожалуйста, откуда такие опасения, если хочешь, чтобы я отнесся к ним серьезно.
— Мой хозяин… Я не знаю всех деталей, но его гибель связана с этой папкой…
— Но ты говорил, что сам повел его к Лешему, для того чтобы вылечить от наркотика!
— Это так и было, вот только первую дозу ему ввели насильно, сразу же после того, как он получил доступ к материалам, скопированным в эту папку.
— Ты знаешь, какие документы там находятся? — Почему-то Лосеву расхотелось читать секретные файлы. Масек говорил слишком серьезно, и Лосеву вовсе не хотелось проникать в ненужные ему тайны могущественной местной организации, за знание которых можно расплатиться жизнью.
Он знал по опыту своей работы, что самыми опасными бывают бесполезные секреты.
— Инспектор Егоров, с Земли, был отправлен на Зидру…
— Так название папки означает «Егоров»? Вот почему мне показалось оно знакомым… Я знаю о миссии Егорова, знаю, что ему так и не удалось выполнить возложенную на него задачу, его погубил все тот же «голубой гром».
— Ты знаешь лишь часть правды, к тому же намеренно искаженной. Егоров перед своей гибелью отправил по гиперсвязи отчет о результатах своей работы на Зидре.
— Об этом я тоже знаю. Его так и не удалось полностью расшифровать, сильные помехи в связи или затуманенное сознание того, кто его составлял, не знаю. Земля получила лишь бессмысленные обрывки…
— Может быть… Если только отчет не скрывают умышленно те, кто пытался спасти от разгрома знаменитую на многих планетах корпорацию «Феникс».
— По-моему, ты знаешь слишком много для простого домового.
— Ты прав, хозяин, и за эти знания всегда приходится расплачиваться. Плата часто бывает непомерно высокой. Ты скоро это поймешь.
— Ну так что там, в этой папке? Ты не ответил. Тот ли это Егоров? Такая фамилия встречается довольно часто.
— Здесь находится текст полностью расшифрованного отчета Егорова. И это тот самый Егоров, можешь не сомневаться. Ну что, ты все еще хочешь получить пароль для доступа к папке?
— Ты ведь привел меня сюда именно для этого? Ну, говори! Таких совпадений не бывает, ты знал, что я рискнул попробовать ядовитых грибов и оказался здесь именно потому, что хотел понять, что происходит в Белугах. Если Егоров действительно знал причину таинственных исчезновений людей, если он понял, кто или что стоит за этим…
— Ответы на все эти вопросы ты можешь получить, если рискнешь воспользоваться паролем, но только помни, хозяин, это действительно очень опасно!
— Ты так и не ответил, зачем ТЕБЕ это нужно? Зачем ты привел меня в этот дом?
— Я буду знать, что мой бывший хозяин погиб не напрасно, если ты сможешь донести знания, которые он добыл ценой своей жизни, до Земли. Вот почему я привел тебя сюда… Но я не хочу быть виновным еще и в твоей гибели. Подумай хорошенько, прежде чем решишься открыть папку.
— Откуда они могут узнать, что я знакомился с документами? Я отключил внешние линии связи от компьютера, а в комнате нас только двое. Давай пароль!
— Они узнают. Можешь не сомневаться. Мой бывший хозяин тоже был уверен в своей безопасности. Но уже на следующий день на него напали и в подъезде собственного дома вкатили дозу наркотика. Что с ним стало потом, ты знаешь…
— Кто они такие?
— Слуги того существа, которое описал Егоров. Их много, и они могут надевать разные личины, ты никогда не узнаешь, с кем говоришь, пока не увидишь цвет его крови.
— Цвет крови? При чем здесь это?
— У тех, кто принял третью дозу наркотика, кровь становится голубого цвета, а разум… Он им уже не принадлежит.
— Ладно. Давай пароль!
— «Гифрон». Пишется латинскими буквами…
— Я мог бы догадаться, если бы знал о содержимом папки…
— Хозяин! Запри дверь и не читай все сразу!
— Исчезни.
На эту команду Масек всегда реагировал мгновенно и попросту растворялся. Правда, Лосев подозревал, что домовой лишь становился невидимым и оставался поблизости — во всяком случае, противоположная команда: «Явись!» — тоже срабатывала мгновенно, однако, в отличие от первой, далеко не всегда.
Когда перед Лосевым на экране побежали скупые строки отчета Егорова, он забыл обо всем на свете. Рабочие записи Егорова, не предназначенные для официальных документов, составляли его основу.
Видимо, у инспектора не осталось времени для обработки материалов, и он отправил их в черновом виде. Но именно поэтому они обладали огромной притягательной силой и достоверностью, от которой веяло смертью.
«Вчера в последний раз напрямую общался с Гифроном. Чего-то я до сих пор не могу понять. Может быть, самого важного. Насколько катастрофичен для нашей цивилизации приход Гифрона? Если бедствие неотвратимо, то как жить тем, кто попадает в зону его воздействия? Есть ли выход из клубка противоречий, окружающих Гифрона с самого первого момента его появления?
С одной стороны, он лишает людей разума в его человеческом варианте и превращает их кровь в сырье для получения наркотика, с другой — он дарит им бесконечную свободу. Свободу исполнения всех бредовых желаний, свободу общения с бесчисленными мирами, возможность познания иных цивилизаций.
Так что собой представляет Гифрон, с точки зрения человека: благо или катастрофу? На этот вопрос я так и не нашел ответа.
Пусть те, кто придет вслед за мной, займутся этой проблемой. Я же сейчас сделаю, что могу. Постараюсь не допустить его спору на Землю. Это, по крайней мере, позволит людям подготовиться и принять правильное решение. Уверен, что независимо от того, удастся мне ее уничтожить или нет, рано или поздно, спора появится на нашей планете.
Мощь Гифрона растет ежедневно, и все, что я могу сделать, это предоставить людям дополнительное время… Надеюсь, это не так уж мало в сложившейся ситуации, когда ближайшая наша колония захвачена, а проникновение грозит самой Земле…
Мне придется взорвать корабль через сорок пять минут. Может быть, я виноват в том, что тянул до последнего, в том, что не уничтожил корабль в глубоком космосе, — хотел бы я видеть на своем месте тех, кто меня осудит за это.
Сорок пять минут жизни — это ведь тоже немало, и я выпью их все, капля за каплей, как пьют хорошее вино, прежде чем вскрою предохранители и взорву корабль».
Лосев давно уже прочитал последние строки, но все еще не мог оторваться от терминала, словно видел на его посеревшей поверхности огненный хвост умирающего корабля, превращенного его пилотом в красивый метеорный дождь.
— Только этот дождь и остался от тебя, Егоров… — прошептал Лосев. — Ту драгоценность, которую ты хотел подарить людям, у тебя украли. Сорок лет… Сорок лет провалялся твой отчет в архивах внешней безопасности… Никто и не пытался всерьез его расшифровать, они вынесли тебе вердикт: наркотическое опьянение, бредовое состояние пилота — это так хорошо объясняло твою гибель и так ловко маскировало всю их мышиную возню с «Фениксом».
Лосев не знал толком, кого именно он имеет в виду под этим обобщающим словом «их». Да и какая, собственно, разница, бывшие чиновники или нынешние внесли свою лепту в то, что приход Гифрона оказался для всех полной неожиданностью.
Время безвозвратно потеряно, отчет заброшен и забыт в архивах, и теперь из всех людей, похоже, он один знает о космическом пришельце достаточно для того, чтобы начать с ним борьбу.
На Земле пока еще не подозревали об оборотнях, о том, что в любом правительственном чиновнике может скрываться гифроновский прихвостень.
Масек был прав, смертоносная сила таилась в этих документах… Слуги Гифрона сделают все возможное, чтобы эта информация не попала на Землю. Странно, что она до сих пор сохранилась в этом компьютере…
Время для Лосева с этого мгновения начало свой собственный, ускоренный отсчет, и каждая впустую потраченная минута казалась роковой. Чем скорее он попадет на Землю, чем скорее станет достоянием общественности этот документ, тем меньше шансов до него добраться у тех, кто прятал от людей эту информацию.
Он лихорадочно начал упаковывать чемодан, несколько раз попытался вызвать Масека, но домовой так и не появился.
Тогда Лосев, уже не колеблясь, открыл ящик тумбочки, убедился, что сертификаты хранятся именно там, где он держал их в своем доме, на Земле, подсчитал сумму и заказал по вифону билет на ближайший рейсовый корабль до Земли-два.
Лихорадочные сборы Лосева прервал мелодичный сигнал у входной двери, и этот звук в его сознании прозвучал как выстрел.
На ватных ногах, медленно, Лосев приблизился к двери, сжимая в руке большой кухонный нож. Никакого другого, более подходящего оружия в квартире не оказалось. Если противник этого не ожидает, сойдет и нож…
Экран коридорной системы наблюдения показал ему того, кто стоял у двери. Хрупкая, тоненькая девушка, зябко кутавшаяся в мокрый дождевик.
Конечно, это еще ничего не значило, он знал случаи, когда женщины оказывались опаснее многих мужчин. Но нож все-таки пришлось спрятать.
— Открывай! Это Лара — подруга моего погибшего хозяина, — прошептал за его спиной как всегда неожиданно появившийся Масек.
