Собачки кинулись, едва я спустился на следующий этаж. Но бежали они молча, видимо, чтобы не беспокоить охранников, механический лай им отключили. По всей видимости, им отключили и способность подать общий сигнал тревоги, что было только разумно, встречая гостей с товаром. Но неразумно, принимая во внимание меня. Также очевидно, что им запретили выбегать на техэтаж или чердак, в общем, на ту территорию, которая находилась под полупрозрачной крышей, что опять же было не очень разумно. Видимо, тут никому не могло прийти в голову, что кто-то попытается вторгнуться через крышу, где установлены плазменные пушки.

Если бы к трем охранникам, которые остались на чердаке, прибавились эти шавки, у бандитов было бы куда больше шансов остановить меня. Но так всегда и бывает, кто-то планирует оборону или нападение, выделяет ресурсы, но потом их недостает, и я оказываюсь в выигрыше. Некогда можно было ловить противника врасплох, делать неожиданные ходы, бить в точку, о которой противник не подозревал, и выигрывать. Сейчас все уже известно, таких точек просто не осталось, можно сказать, что их вовсе нет, и побеждать удается, только просчитывая недостаток ресурсов. Именно поэтому я и убил троих охранников наверху, хотя мог бы их, вероятно, обезвредить иначе. Но я хотел, чтобы охрана Шабата потеряла троих охранников не на время, а окончательно – могло так выйти, что именно этих ребят им и не хватит для победы.

Гончие, которые неслись на меня, имели устрашающие морды и ярко-зеленые горящие глаза. В полумраке огромного, почти на весь чердак, помещения, это могло заворожить кого угодно. Даже мне эта картина показалась достойной внимания. Тогда я начал стрелять.

Собаки оказались неплохо бронированы, пули отлетали от них, поднимая почти красивые фонтанчики искр, и все, чего я добился этим огнем, – собаки приостановились, и лишь одна попятилась, получив почти десяток пуль в вытянутую, нарочито схожую с доберманьей морду. И все-таки троих собак мне удержать было нелегко, к тому же и пули в магазине кончались быстрее, чем мне бы хотелось, а я так ничего и не придумал…

Отстреляв магазин, я повернулся и выбежал на крышу, припустив к той лестнице, которая вела к люку на крышу. Собаки, конечно, рванули за мной, потому что перестали получать удары, и вид мой – вид явного врага – вырубил блокировку, мешающую им выбежать на техэтаж раньше. Я бежал изо всех сил, старался так, что даже не нашел мгновения, чтобы закинуть «каспер» на плечо, и успел взобраться на лестницу чуть раньше, чем они меня настигли. Если бы вместо меня бежал нормальный человек, пусть даже и спринтер мирового класса, собаки его непременно догнали бы. Но я не был нормальным человеком.

На лестнице, поглядывая на кружащих внизу собак, которые злобно светили на меня своими зелеными глазищами, я отдышался, снял с пояса импульсную гранату. Это довольно неприятная штука, которая создает электромагнитный импульс немалой мощности. Некогда этот импульс входил в число поражающих факторов атомного взрыва, теперь научились обходиться без атомных реакций. Суть его заключалась в том, что он вырубал практически все электрические схемы.

Я снял чеку и посмотрел на собак. Одна из электронно-механических псин задумалась, потом подошла к поставленной практически вертикально лестнице и вдруг, к моему изумлению, полезла по ступеням, отчетливо порыкивая. Видимо, это была наиболее обученная собака, наиболее опытная и самая решительная из всех. Когда придумали недорогие чипы самообучения и искусственного интеллекта, эти свойства то и дело встречались в роботах даже там, где им было совсем не место.

Я опомнился и разжал пальцы, сжимающие гранату. Она бухнулась на пол, откатилась вбок. Одна из собак бросилась к ней, схватила своими семисантиметровыми клыками… И тогда граната взорвалась. Блеклое облако дыма, град не очень страшных пластмассовых осколков, хлопок не намного сильнее, чем от пистолетного выстрела без глушителя. Но псы покатились по земле, пытаясь справиться с пережженными в них цепями. Одной из гончих парализовало ноги, второй голову, и она дергала задними лапами туда-сюда с механическим постоянством лесопилки, все время оглядываясь, пытаясь понять, что с ней не в порядке. Третья, у которой граната взорвалась в зубах, дергалась на полу, больше других напоминая настоящего раненого пса. Определенно, у нее пострадали цепи позитронного мозга.

Я спустился, вытащил из рюкзака импульсный пистолетик, штуку, которая действовала как и граната, только не взрывом, а недалеким, но довольно плотным потоком электронов, что тоже намертво пережигало электронные схемы любого аппарата, чуть сложнее тостера, и использовал эту, по сути, детскую игрушку, вставляя ствол в самые уязвимые места собак – в уши, в пасти, поднося к слабо защищенному брюху, чтобы вырубить блоки питания. Пистолет этот было неплох, но действовал слишком недалеко, и главное – нужно было стрелять очень точно, ведь собачки тоже были не круглыми дурами, и если бы я начал бить в них из этой пукалки раньше, когда они только бросились на меня, и случайно не попал бы в нужные места… В общем, прежде чем батарейка истощилась, а это случилось минуты через две, все три пса уже застыли, подобно Железному Дровосеку из сказки Баума, застигнутому волшебным дождем в лесу.

Теперь осталось совсем немного. Я подкрался к двери той комнатухи, в которой происходил обмен «дури» на деньги, и попытался хоть что-то расслышать сквозь стену. Разумеется, у меня был для этого «слухач», приборчик, позволяющий делать и не такие вещи. Я включил его, поставив крохотный микрофон в складку, оставшуюся от бракованной опалубки, и сосредоточился.

По ту сторону стены я расслышал треск счетных мельниц, которые проверяли наличность, и тихие переговоры двух техников, которые анализировали качество доставленного порошка. То есть работа шла полным ходом. Я пришел вовремя и сумел обезвредить все преграды, которые понаставил на моем пути Шабат, достаточно тихо, чтобы не поднять тревоги. Это было приятно.

Может быть, импульсная граната оказала воздействие на счетчики банкнот и в этой комнате, ведь она находилась по прямой метрах в пятидесяти от взрыва, подранившего псов, но стены были армированы, а хороший экран – лучшая защита от всех электронных помех. Могло даже получиться так, что граната все-таки дала какие-то наводки на местную аппаратуру, но слишком недолгую, и никто не обратил на нее внимание, просто не восприняли всерьез.

Я вслушивался в шум и вдруг понял, что смотрю на вентиляционную решетку, вделанную в стену на уровне своих колен. Ха, такой подарок судьбы грех было не использовать. Собственно, на что-то похожее я и рассчитывал, когда помимо тротила купил и баллоны с газом. Теперь моя предусмотрительность должна была обернуться серьезным выигрышем усилий, времени и труда. Я-то думал, что мне придется рвать стену, быстро собирать деньги, биться с теми охранниками, которые должны были непременно подняться из своей кордегардии на взрыв… А теперь все могло получиться очень тихо.

Я сбегал назад к дельтаплану, нашел баллоны и приволок их к решетке. Мне следовало уже торопиться, ведь купля-продажа подходила к концу. Потом снял шлем скафандра, натянул противогаз, снова отыскал решетку, подставил к ней оба баллона и отвинтил краны. Лишь убедившись, что газ течет в нужном направлении, я немного расслабился, отошел в сторону, поменял магазин на «каспере» и взял под прицел дверь, приготовившись «гасить» каждого, кто попробует вырваться из импровизированной душегубки.

Но никто так и не выбежал, даже местные бандиты, которым нечего было опасаться «собачек». Хотя и они могли бы сообразить, что снаружи творится что-то не то, когда их помещение стало наполняться газом… Но вот не сообразили или не добрались до двери.

Подождав минут пять, я ментально проверил, что меня ожидает внутри, открыл дверь, вскрыв замок все тем же лазерным резачком, которым вскрывал стойку у технологического разъема сигнального кабеля, и вошел. Все лежали и сидели с искаженными лицами, никто, конечно, не шевелился. Одному из «быков» так свело руку судорогой, что он взвел автоматный затвор, только отпустить его уже не сумел. Так и лежал в обнимку с оружием, которое вот-вот могло начать стрелять. Двое парней были почти в таких же глухих скафандрах, как и я, а значит, если бы они вырвались, бой получился бы затяжным. К счастью для меня, их защитные доспехи были лишены противогазной приставки, и они не избежали общей участи.

По правде, такие скафандры снабжались защитой и от газового нападения, как от всякого другого. Но продавали эту приставку за отдельную плату. А ребята, которых я видел перед собой, считали, что убивают только пули, и это, как показал мой сегодняшний эксперимент, было фатальной ошибкой.

В общем, корректные методы оказались самыми выгодными. Любителей мордобоя и стрельбы прошу обращаться в другую фирму. Я собрал деньги, даже не пересчитывая, вышел и поднялся на крышу. Все было тихо и спокойно, имитатор по-прежнему работал, охранники Шабата так и не поняли, что их хозяина ограбили и исключили из числа живущих в этом не совсем прекрасном мире.

Оставлять тут бронескафандр было жалко, к тому же его могли сдать в мою родную Охранку, и тогда по моему следу пустили бы собачек, приняв во внимание измененный «забором» запах. Да он и сам по себе мог еще пригодиться. Поэтому я разоблачился, получше прикрутил сумки с деньгами и скафандром к свой леталке, перевел «каспер» за спину, влез в бандаж, разогнался и на очень легком порыве сорвался в ущелье между домами.

Когда через четыре с четвертью минуты я приземлился во дворике одного из окрестных особнячков, который занимала такая бедная фирмочка, что не могла наскрести денег даже на внутреннюю видеокамеру с записью, Джин уже ждал меня по ту сторону стены на своей машине.

Я разобрал и аккуратно упаковал дельтаплан, потом взорвал замок на выездных воротах одной из своих аммоналовых шашек, которыми так и не воспользовался, выбежал на проезжую часть, загрузился и уселся в машину. И лишь потом я нажал другую кнопку, и на крыше «карандаша» расцвел еще один ярко-желтый цветок. Это сработали радиодетонаторы, которые я уложил неподалеку от шпиля, пулеметов и камер, втайне надеясь, что и мой имитатор пострадает.

Конечно, радиосирены фирмочки, где я приземлился, как и все прочие в округе, как и наблюдательные камеры полиции, установленные в «частных» конторах поблизости от взрыва, тут же погнали куда-то сигналы тревоги, и через пяток минут вокруг «карандаша» должны были оказаться полицейские и пожарные, но через эти пять минут мы уже катили по Кольцевой автостраде, направляясь к Соколу, к арендованному особнячку, где собирались спокойно разделить добычу.

Я смотрел на темные, туманные улицы и лениво соображал, что, в общем, эти взрывы ворот и крыши небоскреба в самом деле были грубыми поступками. Но, с другой стороны, должен же был я использовать гипераммонал, не пропадать же добру. А кроме того, очень уж мне хотелось, чтобы порошок, который пытался купить Шабат, не пошел гулять по улицам.