Не знаю почему, вдруг захотелось сюда что-нибудь записать. Я уже поняла, что нормально вести дневник все равно не буду – не хватит терпения. Но сначала думала, что вообще брошу это дело, а теперь решила: пусть лежит, захочется – запишу что-нибудь. Все равно потом будет легче вспомнить, что было в промежутках между записями, чем если бы их вообще не было.

Сегодня в школе до меня докопалась Инка с вопросом, где это я пропадаю целыми днями. И я все рассказала ей про Виктора. Ведь трудно все держать в себе. Она никак не могла поверить, что между нами до сих пор ничего не произошло, думала, я стесняюсь, и все наезжала на меня, мол, да ладно ты, начала, так ВСЕ рассказывай. Но я врать не стала. Хотя мне и самой странно.

Я очень привязалась к нему. Я езжу в его контору каждый день. Оказывается, под Новый год у него потому было пусто дома, что жена в ноябре возила куда-то дочку, на лечение, что ли, и там застряла. Но теперь-то – все на месте. Сразу мысль: вот же негодяй, стоило жене отлучиться… но я так понимаю, что ему и с ней – одиноко.

Я знаю, что все это нехорошо, но в то же время, мы ведь ничего плохого не делаем. Мне просто нравится разговаривать с ним, слушать его. Он все понимает. Хотя иногда бывает ужасно вредным. К тому же мне стали интересны его адвокатские дела, и я, наверное, буду поступать на юридический.

Его сослуживцы уже привыкли, что я там все время торчу, считается, что я готовлюсь к поступлению. Во всяком случае, никто ни на что не намекает. Когда все уходят, мы остаемся одни и ведем разговоры обо всем на свете и еще целуемся. Почему-то я не стесняюсь его ни в чем, вот, например, на днях пожаловалась ему, что у меня растет грудь – буквально каждый день становится побольше. А он усмехнулся и сказал: «Мне бы твои проблемы». Это как раз один из тех случаев, когда он меня бесит.

Я не расспрашиваю его о семье, но, как мне кажется, там у него все в порядке, и ничего серьезного он со мной не затевает. Хотя, по-моему, ему не интересно дома… Я вообще не понимаю его.

И вот обо всем этом я и рассказала Инке. А она говорит: «Чего тут непонятного? Трахнуть он тебя хочет, вот и все». Я отвечаю: «Чего же тогда не трахает? Даже не пытается. Сто раз уже мог бы». «Боится, наверное, – говорит она, – еще подашь в суд, что он тебя изнасиловал. Кто тебя знает. Или как там еще про несовершеннолетних?..» «Растление малолетних, – припомнила я из уголовного кодекса (моей настольной теперь книги). – Нет, это отпадает, он знает, что я в суд не подам». «То есть, в принципе, ты уже готова?» – говорит она ехидно. «Да ничего я не готова! – Возмутилась я. – Но если я сама не захочу, ничего не будет. Ну, а если уж случится, значит, я этого хотела, тогда и дергаться не буду. Но пока я ничего такого НЕ ХО-ЧУ». «ПОКА, – усмехнувшись, передразнила Инка – И сколько будет длиться твое «пока»? ««Ну, не знаю, долго, наверное…» «Не юли, – сказала она сурово, – все ясно, как день, – (любит она корчить из себя этакую «роковую женщину»), – никаких «пока»; ты УЖЕ готова».

Я даже разозлилась: «Да я же говорю, он сто раз мог сделать со мной все, что угодно…» «И на сто первый – сделает. Он просто еще не уверен, что ты уже ГОТОВА. Ты надеюсь, еще не говорила ему, что вовсе не обидишься? Ты ему нравишься, но ты маленькая, и он не хочет тебя отпугнуть». «И что же, он ждет, пока я вырасту?» «Наверное, он и сам не знает, чего ждет. Только если ты вовремя не порвешь с ним, рано или поздно он все-равно не удержится, да и трахнет тебя». «Дура ты», – говорю я. «Сама дура», – ответила она, и мы немного подулись друг на друга. Но потом я все-таки первая ее спросила: «Слушай, а ты-то откуда так в этих делах разбираешься?» «У меня, – говорит она, – опыт. Побольше чем у тебя, во всяком случае».

Ой мама! Умру от смеха. Опыт у нее… Сотня женских романов, которые они с ее матерью друг у друга из рук рвут, и шуры-муры с Вадиком – вот и весь опыт.

И все-таки, у нее как-то яснее все выходит, чем у меня. А у меня – сплошной туман. Чего я хочу? Чего не хочу? Чего хочет он? Что можно, а что – нельзя? Что хорошо, что плохо?.. Я только знаю точно, что мне нравится быть рядом с ним, и ничего дурного мы не делаем.

И все-таки я уже два раза давала себе слово к нему больше не приезжать, но потом все как-то само получается: думаю, да ладно, съезжу, ничего страшного; скучно же. Но буду вести себя строго. А когда приезжаю, только в кабинет к нему захожу, рот – до ушей, ничего не могу с собой поделать.

Короче, не знаю!..

Но главное, я в него НЕ ВЛЮБИЛАСЬ. Это точно.

Ладно. Посмотрим, что будет дальше. Уроки надо делать.