Жену я будить не стал, оставил записку. На дачу мчался полный самых ужасных предчувствий, кляня себя, на чем свет стоит. Так как был уверен, что неизвестная пока мне беда напрямую связана с «аномальной Зоной» на участке. И как я только мог подсунуть такой подарочек родному отцу?! Главное, ведь, забыл о нем напрочь. Сейчас-то у меня денег куры не клюют, давно мог бы другую дачу купить, еще шикарнее, а с этой как-нибудь развязаться. Например, вернуть ее Петру. Даром. Пусть сам с ней, что хочет, то и делает. Но нет, забыл! Про отца с матерью родных забыл…

По дороге позвонил Петру, благо, номер у него не изменился. Хорошо, что не стер его. Увидев меня на своем стерео, он обрадованно завопил:

– Пила! Привет!

Вроде, на брудершафт мы с ним не пили. Но это – издержки популярности: все, с кем ты перекинулся хотя бы словом, считают, что близко знакомы с тобой.

– Помнишь, что ли?

– Еще бы не помнить! К тому же ты теперь суперзвезда. А у меня к тебе дело есть, давно хочу поговорить, но к тебе не пробиться.

– У меня к тебе тоже дело есть.

– Какое?

– Не хотелось бы по связи… Я сейчас на дачу еду, туда подгрести сможешь?

– Сегодня?

– Да.

– Гм-м… Нет, не могу… Но ты мне очень нужен… А если я поздно вечером?

– Давай. Я дождусь.

Отпустив экомобиль, я прошел по дорожке дачного городка и нажал на кнопку звонка возле калитки. Минут пять из-за нее слышались лишь подозрительные шорохи, затем неожиданно близко, прямо за ней раздался надтреснутый командирский голос отца:

– Стоять смирно, сукины дети! Шаг назад или в сторону, и я открываю огонь!

Табельный бластер он сдал по уходу на пенсию, а ружья никогда не имел, так как не до охоты всю жизнь было. И все-таки сказано это было так серьезно, что я слегка засомневался и соответственно немного струхнул.

– Эй, батяня, – сказал я громко, – брось. Это я – Веня.

– Веня? – недоверчиво переспросил он. – Сделай-ка шаг влево.

– А не пальнешь? – Похоже, у отца не в порядке с головой, вот почему мать не могла ничего объяснить толком…

– Не пальну, коли Веня.

Я сделал шажок в сторону. Секунд двадцать спустя щелкнул замок калитки, и отец шагнул мне навстречу. Господи! В каком он состоянии! Мы не виделись примерно три года, а кажется все трицать три. Одновременно усохший и опухший он походил на плохо забальзамированную мумию.

– Ты что, пьёшь, батя?! – спросил я, скорее подхватывая его, чем обнимая.

– Не пью я, – прохрипел он. – Так подыхаю…

– Отчего? – я повел его внутрь. – Как ты тут живешь-то?

– Страшно живу, – отозвался он. – Страшно и странно.

И вот какую историю он поведал мне, когда мы уселись на знакомую скамейку.

Сперва все шло хорошо, лучше некуда. Три года провели они с матерью на даче, как в раю. Изредка у отца появлялось атавистическое желание кем-то покомандовать, он ведь всю жизнь командовал, но, злясь на себя, он подавлял его. В кои-то веки выпало отдохнуть по-человечески… Заслуженно.

Беда началась около месяца назад с появлением нового соседа. Долго дача за забором с южной стороны стояла пустой и заброшенной, но как-то встал отец рано утром, крыжовник полить, глядь, а все кусты, что росли возле этого забора, почти что погублены: завалены мусором – обломками шифера и гнилых досок.

– Вот каналья! – выругался отец и перекидал всю эту дрянь обратно на участок новоявленного соседа. Присовокупив к его хламу и накопившийся свой – останки демонтированного за ненадобностью курятника.

Удовлетворение длилось недолго. Уже вечером того же дня, когда он остался на даче один (мать на сутки уехала в город за пенсией), со стороны соседской дачи потянуло отвратительной вонью какого-то бытового химиката. А через пару часов на отцовской даче объявились полчища тараканов.

Они и раньше встречались тут, но в количестве приемлемом и не раздражающем. Почему их было так много в пустовавшем соседском домике, не понятно, но теперь все они сбежались сюда, к отцу. Даже слышен был непрерывный шорох, это сливался в единый звук топот сотен лапок. Тараканы падали с потолка, заползали за шиворот, копошились в пище…

Ярость ударила отцу в голову. Тараканы явно натравлены на него специально! Пойти, разобраться с гнусным соседом? Нет, это ниже достоинства кадрового офицера. Война есть война. Никаких переговоров… Но какая война? Где армия?

Мучимый этими мыслями, отец нарвал в огороде пучок зеленого лука, снял в теплице несколько молодых огурчиков, взял с кухонного стола кусок ржаного хлеба, соль, из холодильника – шмат сала и со всем этим богатством поднялся на чердак, где у него была припрятана пятилитровая бутыль самогона.

Расположившись за верстаком, он налил и опорожнил первую порцию – половину граненого стакана, смачно закусив ее салом и луком. Затем хрустнул огурцом и задумался. Армия? Где взять армию? Разве что собрать из кишащих тараканов…

Батя хлопнул еще полстакана и представил, как было бы круто, если бы у него был специальный прибор, позволяющий командовать тараканами… Обозленность на соседа и тщательно подавляемая тоска по службе слились в пьяном угаре. Отец уснул, уронив голову на верстак, и снилось ему, что он – тараканий главнокомандующий, управляющий своим войском с помощью дистанционного пульта стереовизора…

Очнулся ночью. Похмелье было ужасающим. А говорили, что самогон правильный. Какой же тогда неправильный… Отец еле сполз вниз, прошел в гостиную. На полочке над камином увидел пульт визора и вспомнил свой дурацкий сон. Взял пульт в руки, нажал на кнопку «+» и дурашливо, но с удовольствием рявкнул:

– Полк, становись!

Внезапно шорох на полу изменил свой характер. Отец пригляделся и увидел, что из всех щелей кухни лезут насекомые и поспешно выстраиваются ровными прямоугольниками батальонов. Те в свою очередь отчетливо делились на роты.

Батя слегка оторопел. Неужели «белочка»? Допился до таракашек?.. А даже если и так, это, хотя бы, интересно! Батя усмехнулся и заговорил:

– Солдаты! Все вы знаете, что государство соседской дачи с первого дня своего возникновения строит нам козни и провоцирует нас на вооруженный конфликт. И враг добился своего. Терпеть его происки мы больше не можем, да и не хотим. Воины! Благословляя вас на эту праведную войну, я всем сердцем желаю вам победить и вернуться живыми. Ваша наипервейшая задача – нанести врагу максимальный урон. Уничтожайте его посевы, разбирайте постройки, захватывайте пленных. Не жалейте врага, он вас не пожалеет. – Отец перевел дух, ловя себя на мысли, что он, по-видимому, все-таки сошел с ума. Но даже в сумасшествии надо быть последовательным, логичным и дисциплинированным. – Я всё сказал. Шагом марш!

Но стройные ряды насекомых не шелохнулись. Доверившись интуиции, отец вновь нажал кнопку «+» на пульте и повторил:

– Шагом марш!

Чеканя шаг, тараканье воинство послушно двинулось к выходу. Отец подумал: «Мать сюда, пока не оклемаюсь, пускать нельзя ни в коем случае». Последнее тараканье подразделение покинуло дом. Отец закрыл дверь, вновь уселся в кресло, взял пульт и нажал кнопку «Power». Вспыхнул стереоэкран, и батя увидел на нем, как его тараканье войско доблестно преодолевает забор. Внезапная догадка заставила его нажать кнопку «+» и скомандовать:

– Полк, стой! Раз, два.

Тараканы замерли. Так и есть. Он нажал кнопку снова:

– Продолжайте движение.

Тараканы ринулись дальше. Маленькие, безобидные, казалось бы, твари – тараканы. Но при необходимости и слаженности могут, оказывается, многое. Всю ночь отец, перетащив бутыль с самогоном в гостиную, наблюдал за боевыми действиями своего войска, время от времени вмешиваясь и координируя их. В результате насекомыми в эту ночь был уничтожен весь соседский урожай парниковых помидоров, грядка салата, две грядки виктории. Но главный урон нанесли несколько камикадзе, которые, забравшись в электрощит, устроили собой короткое замыкание и напрочь обесточили соседскую дачу.

Испытывая злобное удовлетворение от содеянного, отец без задних ног завалился спать.

… Проснувшись к обеду следующего дня, он вспомнил свой чудной сон про тараканье войско и усмехнулся, несмотря на похмельную мигрень. Взял в руку пульт, нажал «+» и передразнил себя из сновидения:

– Полк, становись!

И чуть не выронил чертов приборчик, когда увидел, как споро идет на полу построение. В это время позвонили в калитку. Осторожно обходя прямоугольники тараканьих батальонов, отец вышел на улицу, прошлепал к калитке, заглянул в глазок и увидел вернувшуюся из города жену – мою мать, Леокадию Данииловну. Но не открыл. Не хотел, чтобы женщина, которую он любил до сих пор, видела его сумасшедшим.

– Здорово, мать, – сказал он через калитку. – Отправляйся обратно в город. Когда можно будет, я тебя вызову.

– Броня, ты что рехнулся?! – воскликнула она, и отец чуть не ответил: «Так точно». – Как же я обратно-то поеду? Я ж, вот и рассаду привезла, она ж погибнет!

– Рассаду оставь, а сама отправляйся прочь, – рявкнул отец только сильнее злясь от сознания своей несправедливости. Повернулся прочь и направился в дом, больше ничего не слушая.

Злой и расстроенный вошел он в дом. Его войско, замерев, как и положено, терпеливо ожидало его. Нажав на кнопку «+», он произнес короткую, но пламенную напутственную речь:

– Солдаты! Благодарю за ратный труд. Наше дело правое. Ваша сегодняшняя цель – штаб неприятеля. Задача – пробраться в него и нанести врагу максимальный ущерб. Шагом марш!

Колонны насекомых двинулись к двери. Пропустив вперед последнее подразделение, отец вышел из дома тоже и стал наблюдать, как его воины стройными колоннами двигаются к забору.

И тут где-то поблизости раздался странный шелест. Отец насторожился, поднял голову… Это была стая ворон. Однако, стая не простая, сразу отметил отец, а выстроившаяся звеньями, как настоящая авиационная эскадрилья. Достигнув тараканьей армии, птицы синхронно вошли в штопор. Пульт был у отца в руках.

– Воздух! – закричал он, нажав на «+». – Спасайтесь, кто может! Всем в укрытия! – А сам, схватив первое, что подвернулось под руку (это были грабли), бросился на подмогу своим – разгонять птиц, которые уже с удовольствием пожирали его воинов. Но не тут-то было. Часть ворон накинулись и на него, то нещадно клюя его, то взмывая, чтобы нагадить ему на голову и плечи.

Он был вынужден ретироваться в дом. Но и тут его не оставили в покое. Несколько паршивых птиц влетели в открытую форточку и, прежде чем он сумел их выгнать, основательно напакостили. Уронили чайный сервиз, обгадили диван, перебили веревочку, на которой висело зеркало, и то вдребезги разбилось.

… – Дальше рассказывать смысла нет, – закончил батя. – Эта война тараканов и птиц идет уже больше недели. Все повторяется, действия обеих сторон становятся все изощреннее. Ущерб огромен, а конца войне не видать. А чувствую я себя все хуже и хуже, хотя спиртного в рот не брал уже несколько дней.

Я огляделся по сторонам. Если бы не то, что было перед моими глазами, я посчитал бы всю эту идиотскую историю плодом больного воображения. Но все говорило за ее правдивость. Постройки были покрыты сантиметровым слоем птичьего помета, стекла парников разбиты, овощи попорчены клювами…

– Вот что, батя, – сказал я. – Ты сиди тут, а я схожу к соседу.