10. Погоня за добычей
10.30
Искандер еще разок пробежался по файлам, побарабанил по клавишам… и понял, что совершил ошибку. У этого самого Андрея отец был «секретным сотрудником» Конторы, а значит, и вся семья не оставалась без внимания. Немного покопавшись и вскрыв еще парочку файлов, позаковыристее, он нашел и некоторые сведения из биографии его почтенных родителей: и то, что мать воспитывали в семье тайных сектантов-иеговистов, и то, при каких обстоятельствах она встретила своего муженька. Все это, конечно, к делу не относилось, но Искандер любил подобные фактики из жизни своих объектов. Кто знает, когда это могло пригодиться.
– Шерхан? День добрый! Есть дело… На сорок тысяч «убитых енотов». Кто беспокоит? Искандер беспокоит! Какой? Македонский, блин!! В общем, Шерхан, есть человечек, зовут Андрей Градов… Убить? Ну что ты сразу: «убить»! Ты ж не Чикатило? Нет, он живой нужен. Пока… Да какая разница! Знаешь, кто тебе деньги платит? Вот то-то и оно! Найди его, мне все равно как! Не найдешь ты, найдет кто-нибудь другой! Я не угрожаю, мне нужен результат! Сроку – день!
Искандер хлопнул трубкой. Как же он не любил этих мокрушников – а что делать? Из полмиллиона, предложенного Гуменником, сорок тысяч придется отдать Шерхану. Или тому, кто найдет Градова.
Только успел Шерхан выслушать инструкции, как телефон вновь зазвонил.
И номер не высветился – хотя «труба» у него была самая навороченная, с новым сканером входящих.
– Шерхан? – прожурчал в трубке приятный баритон. – Слушай меня – нет времени говорить, я по твоему делу. Твой заказ сейчас в Нескучном саду. Если ты его убьешь – то получишь вдвое больше, чем обещает Искандер. Одна шальная пуля – и ты станешь богаче на восемьдесят тонн баксов. Давай, двигай… И поосторожней с собаками. Понял? С серыми собаками! От этого зависит твоя жизнь!
– Кто говорит?! – выкрикнул киллер, уже понимая с изрядной долей страха – кто именно с ним говорит. Но мобильник ответил лишь сигналом отбоя.
Некоторое время ошалелый убийца соображал – что это значит, и не ловушка ли тут? А потом решительно двинулся ловить такси…
У себя в кабинете Старейшина положил трубку и тяжело оперся об антикварный стол. Голова болела, а окружающее заволакивали зеленоватые тени. Магия отнимала так много сил – даже у него. Тем более что техника, включая мобильную связь, магии поддается плохо. Но дело стоило того… Похоже, у Чекана не вышло – стало быть, нужно подстраховаться. Пусть люди убивают людей – они же это любят.
Северо-Запад. 10.40
– Коля, Коленька, что ж ты так?! – всхлипывала высокая статная женщина, пряча лицо в ладонях.
– Мария, хватит – это недостойно! Он умер как воин! Подумай о детях!
Антон Гордеевич Стрелковский, не без оснований носивший среди гару имя Хитроумный, и сам понимал, что слова его звучат пафосно и фальшиво, но ничего другого в голову не приходило. Старенькая разбитая «Газель» тряслась по одной из перовских улиц – далекой от центра и поэтому не слишком хорошо асфальтированной. В кузове фургона, в каких обычно развозят товар в магазинчики, лежали три тела – растерзанных, изломанных да вдобавок еще и оскверненных – враги не гнушались ничем. Нечисть, проклятые выродки! Ему, поднятому по тревоге звонком Старейшины, все же удалось опередить на месте преступления московскую милицию, и увезти трупы лучших бойцов Стаи и один из мотоциклов. Теперь шуму будет куда меньше…
– Коля, Коленька… – продолжала плакать его спутница.
Какая все же злая ирония судьбы! В этот рейс он поехал, взяв в помощь единственного человека, который был в это воскресенье в офисе его транспортной фирмочки, Марию Буркову – Стремительную, в прошлом тренера сборной страны по гимнастике и свою племянницу. Он-то думал, что крепкая сорокалетняя (самый расцвет для гару) женщина, известная своим спокойствием и хладнокровием, будет хорошей помощницей. И вот такой оборот… Даже тела пришлось таскать самому, из-за чего два мотоцикла остались там – ему передали, что к месту событий приближается патруль ДПС. Ну кто ж знал, что там, на месте боя с вампирами, они найдут тело ее мужа – Коли Молоткова по кличке Молот?!
«Они за все заплатят! – зло подумал Стрелковский, выкручивая баранку. – Это проклятым кровососам даром не пройдет! На всех колья найдутся!»
Серая и огненная
11.20
Машина петляла по Москве.
Казалось, Повелитель оставил хорошо видимый сияющий след на земле и в воздухе – и этот след становился все ярче. Ника не говорила Виктору об обостряющихся и усиливающихся ощущениях, лишь односложными репликами указывала путь.
– Здесь! – наконец сказала она и откинулась на сиденье. Перед глазами плыли радужные круги. – Они здесь!
Машина остановилась напротив Нескучного сада.
Девушка невольно улыбнулась. Люди выбрали отличное место. Место, где одинаково комфортно чувствуют себя все обитатели Москвы, далекие от обычного людского мира. Когда Ника была еще совсем волчонком, ей нравилось приходить сюда. Только в Нескучном можно было увидеть оборотня, пьющего пиво в компании ребят с деревянными мечами, а к ночи подтягивались молодые вампиры-кайтифы, только осваивающиеся в новом статусе, – из тех, кто еще не проникся холодноватым презрением к людям и над кем ненависть к гару еще не довлеет так сильно, как над более старшими.
Иногда случалось, что какой-то расшалившийся вервольф даже демонстрировал своим новым друзьям – людям свои способности. А потом с улыбкой все отрицал: мол, им показалось, ведь оборотней не бывает, как всякому известно. Это лишь сказки, и нужно поменьше употреблять пиво натощак.
Может, это место обладало какой-то непонятной магией, а может, дело тут было просто в молодости посетителей, когда еще не давит груз взаимной неприязни. Так или иначе, Ника поняла, что рада быть в Нескучном саду. А еще она подумала, что если у нее будет выбор, она не будет убивать девчонку, сбежавшую с Повелителем. Ведь гару, как и волки, не убивают без нужды – в отличие от людей…
– Идем? – то ли спросил, то ли приказал Чекан. На этот раз в его тоне было все-таки больше вопроса, чем приказа. Плохое у него было предчувствие, очень плохое.
Едва сделав несколько шагов, он все-таки остановился.
– Что ты обо всем этом думаешь? – Вопрос прозвучал странно, учитывая, что до сих пор он не обращался к Нике как к кому-то, способному «думать».
Ника, идущая следом, чуть не споткнулась.
– А что тут думать? – с тихим отчаянием ответила она. – Надо… сделать дело, пока сюда не пожаловали вампиры – или кто там за ним охотится. Скоро мы закончим – если, конечно, сам Повелитель не даст нам отпор…
– Да, дельный ответ, – кивнул Чекан, и было непонятно – иронизирует он или соглашается.
«Наверное, иронизирует», – решила Ника.
Чутье подсказывало ей, что все не так просто. Ощущение надвигающейся беды не отпускало волчицу с самого провала в Перово. Хотя, может, она просто устала.
Ника решила не показывать своего беспокойства вожаку.
…Сначала волчица увидела девушку, сидевшую у фонтана. Ту самую. А потом сила, название которой не придумано еще, заставила смотреть только на парня, стоявшего рядом. На Повелителя Стай.
– Вот он! – прошептала Ника.
Варк и сам уже все увидел.
– Постоишь тут, – будничным тоном приказал он и направился вперед, оглядываясь по сторонам.
Шагнул за кусты – и обернулся зверем.
Теперь по дорожке сада мирно шла собака. Не собака, конечно, а волк, но кто из московских жителей скажет наверняка, как именно выглядят волки?
Чекан усердно вилял хвостом, что требовало от него немалой выдержки.
Только бы дойти и… И – что? Он вполне мог подкрасться незамеченным и прыгнуть. Раз… – и, наверное, все… Но не хотел. НЕ ХОТЕЛ!
Он видел перед собой не страшное оружие в руках врагов гару, не губителя свободы народа – а двух человеческих щенят, которых не уберегла и не могла уберечь их стая, ибо человеческой стае обычно нет дела до отдельных особей.
И не было рядом Старейшины или наставника, или просто друга, способного убедить его в том, что стоит продолжать уже почти проигранное дело. Вероника была не в счет.
Он хотел понять, что такое Повелитель и почему его так зовут. Не Убийца стай, не Смерть гару, не Губитель оборотней, но – Повелитель. Тот, кто повелевает, а не несет смерть.
Чекан шел знакомиться с врагом. С врагом?
11.22
– Так ты их нашел? Надеюсь, оружие при тебе? Обижаю? Извини, не… Не отнимать у тебя время? Вообще-то, я тебе плачу за это самое время! Да, Градов нужен живым. Остальные? Ну, ты же знаешь… Всех убрать – и девку, и если кто-то с ним еще!
Искандер отключил связь.
Мужчина неопределенного возраста в элегантном костюме спрятал мобильник в карман и деловито огляделся.
Нескучный сад больше всего удивлял человека, известного в определенных кругах и милицейских сводках как Шерхан, именно своим названием, поскольку место это казалось ему весьма и весьма скучным.
Но сегодня скучать не приходилось. Странный звонок, сообщавший, что Андрей Градов тут, можно было бы проигнорировать. Если, конечно, не учитывать, кто звонил.
Этого клиента Шерхан помнил – тот, вопреки обычаю, сам на него когда-то вышел. И наемный убийца нутром знатока смерти чуял – это особый клиент, с которым предпочтительнее не ссориться. И тем же нутром чуял – лучше поссориться с Искандером и не получить ничего, чем вызвать неудовольствие того человека.
Бледный, с впалыми скулами и темно-рыжими волосами, Шерхан определенно не подходил внешностью к своему погонялу, хотя все его предки были выходцами со столь неспокойных сейчас гор.
Одет Шерхан был в светлый костюм, в тон которому были шляпа, галстук и ботинки, начищенные до блеска. Острый взгляд скользил по мирно гуляющей публике, машинально прикидывая сектора обстрела и вероятность поражения цели с первого раза.
Он медленно двигался к фонтану, привычным движением встряхивая рукав пиджака.
Там прятался лучший пистолет киллера, его гордость, во многом благодаря которому он столь долго мог заниматься любимым (без преувеличения) делом. Изготовленный по спецзаказу из титана со сменными стволами и вкладышами в ствол, с набором вставок в патронник, позволявших использовать боеприпасы самых разных марок и калибров, и с хитрой пружиной под стволом, которая автоматически передергивала затвор в случае осечки. Его лет десять тому назад сделал старый одноногий мастер-оружейник, изготовлявший ружья для членов Политбюро и «спецсредства» для КГБ и ГРУ. (За работу Шерхан расплатился головой алкаша, зятя оружейника, имевшего привычку избивать почем зря дочь и внука старика.)
«Пас» парочку он уже довольно давно.
У человека его профессии память просто обязана быть фотографической, и зрением он обладал, несмотря на без малого сороковник, отличным – а поэтому узнал Андрея Градова сразу.
Теперь все зависело от того, как скоро настанет подходящий момент.
Так – а это что еще такое?
К «объекту» трусцой направлялся пес, и не дворняжка, и не пудель, а зверь крупный и серьезный. Чем-то он Шерхану не нравился, а матерый убийца привык доверять своим чувствам; профессия такая. Ему советовали поостеречься собак… К чему бы это?
* * *
У гару сильно выражена – и всю жизнь остается в активном состоянии – реакция группирования. Конечно, и у гару отношения могут создаваться и рваться – это жизнь. Но вот наличие «своих» в жизни оборотней – очень важный момент. Можно сказать, что это опорный столб их личностной структуры или даже основной психологический ресурс. Не дом, который можно бросить и найти новый. Не деловой или сексуальный партнер… Даже не кровные родственники. А именно «свои». «Своих» в жизни гару никогда не бывает меньше двух десятков. И если случилась какая-то беда, гару не успокоится, пока не восстановит количество «своих» до привычного. Любой ценой, кроме, пожалуй, жизни. Жизнь за «своих» отдать гару несложно – но только тогда, когда он видит, что это имеет смысл. А вот положить за группу чужую жизнь гару может, вообще не заметив, что, собственно, он сделал…
«Обычаи расы оборотней (гару)». Из архивов Тайной Инквизиции
Огненная нить
Каролина с Андреем уже довольно долго блуждали по Нескучному саду. Зачем они сунулись сюда после поездки в метро – в буквальном смысле куда придется и что они тут рассчитывали найти – ни он, ни она, пожалуй бы, не ответили. Просто людское множество порождало ощущение безопасности, скорее всего, обманчивое. Ни один не забывал оглядываться по сторонам. Они наткнулись на фонтан, и Каролина присела на бордюр.
– Андрей… Что… Что ты обо всем этом думаешь? Нужно срочно что-то делать – ведь ОНИ нас в покое не оставят… Давай тщательно проанализируем… Все, что с нами случилось, – не совпадения. Это как части мозаики. Нам необходимо собрать их вместе и сложить, чтоб понять. Иначе… Иначе… – Каролина всхлипнула. – Иначе нас убьют, и мы не поймем даже – за что! Понимаешь? – почти выкрикнула она. – Убьют!
Багряная нить
Бывший сержант госбезопасности, а ныне – личный слуга старшего московского вампира и неформального главы вампиров России и ближайших окрестностей сидел в баре, пил пиво и размышлял – он мог позволить себе отдохнуть после успешно выполненного задания. Искандер отыскал для него лучшего специалиста из тех, что находились сейчас в Москве, и это не могло не радовать. Самое большее через несколько часов Повелитель Стай будет в их руках – иначе и быть не может. А тогда – тогда уж Хозяин разберется, что делать!
Николай Николаевич Гуменник, которому в прошлом году исполнилось сто шесть лет, оборотней очень не любил.
Причем не любил двояко – и как вампир, и как работник правопорядка.
Второе требует пояснения.
И вампиры, и оборотни давно уже почти не вмешиваются в дела рода людского.
Но как-то так получилось, что среди вампиров всегда было немало сотрудников тайной полиции – носи они хоть голубой мундир царского жандарма, хоть защитную гимнастерку с лиловыми петлицами НКВД, хоть нынешние дорогие костюмы разнообразных «служб» и «агентств».
Причины были вполне уважительные – с одной стороны, существам, вынужденным время от времени менять паспорта и метрики, скрывая свой возраст, был жизненно важен свободный доступ ко всяким архивам, базам данных и бланкам документов. С другой – если тебе лет двести и за твоей спиной долгий опыт службы и всяких секретных операций – не захочешь, а поневоле карьеру сделаешь.
Оборотни же к властям относились без уважения, в милицию шли весьма редко, в войнах, правда, участвовали, но, видимо, лишь потому, что из всех пороков больше всего презирали трусость и дезертировать считали ниже своего достоинства. И вообще были почти органически не способны к соблюдению дисциплины и порядка за пределами своей Стаи. И поэтому их было немало среди революционеров – причем не солидных борцов за власть, а именно среди тех, кто дрался ради драки и «ниспровержения основ». Достаточно сказать, что среди боевиков «Народной воли», замочивших деда последнего царя, было не меньше двух гару…
Но вот среди коллег Гуменника их не было – ведь шпионство и подглядывание волколаки не переносили на дух. А стало быть, он, Гуменник, для них враг вдвойне. И как экс-чекист, и как приобщенный к Ночному Народу.
Да, как вспомнить момент его Приобщения … Он ведь тогда, очнувшись в подземелье, крепко связанный, думал, что попал в руки каких-то психов, помешанных сектантов, – и с охотой дал согласие на это самое Приобщение, полагая, что это какой-то безумный обряд, после которого он с легкостью обманет ненормальных психов и сбежит, чтобы явиться сюда уже со взводом бойцов.
Теперь уже он не мог без смеха вспоминать свой ужас, когда Чижинский прильнул к его шее, и перед тем, как боль пронзила все существо Гуменника, он увидел длинные, растущие прямо на глазах клыки Магистра…
И потом, когда ему объяснили, что хода назад уже нет и что без регулярного, хоть и нечастого приема крови Посвятившего пять-шесть ближайших лет он умрет мучительной смертью, он, наверное, сошел бы с ума, если б вампиры с него сходили.
Теперь… О, как он был благодарен своему второму отцу!
Ему подарили почти вечную жизнь, возможность многие века вкушать радости земные, богатство и высокое положение, наконец! Кто бы он был, не улыбнись ему судьба клыкастой улыбкой Древнего? Был бы расстрелян, как год спустя почти все его товарищи? Погиб на войне? Угодил в тюрьму, когда Лысый Кукурузник Хрущев громил собственную госбезопасность? Но даже и минуй его все это – он ведь, наверное, лет двадцать уже как был бы мертв.
В памяти его встали воспоминания трехлетней давности.
Марьинское кладбище в Москве. Гроб с телом сухонькой старушки, который несли трое могильщиков. Несколько седых мужчин и женщин, со слезами идущих за гробом, – дети умершей. Дряхлый старичок – «божий одуванчик», друг ее давно покойного мужа…
И никто не обратил внимания на идущего поодаль высокого мужчину, на вид младше присутствующих тут же внуков покойной.
До слуха Гуменника долетали обрывки разговоров…
«Ох, дай бог каждому столько…»
«По нынешним временам – Мафусаиловы года…»
«Господи, ну отчего в восемьдесят пять лет умирают?»
А когда скорбящие ушли, Гуменник подошел к свежему холмику и положил на него две гвоздики, отдавая последнюю дань памяти своей дочери.
Табличка на памятнике гласила:
Надежда Николаевна Гуменник-Астапова
1918—2003 гг.
Нет – ему не следует жаловаться на судьбу. Он, сколько будет жить, не устанет благодарить Чижинского за подаренную почти вечную жизнь. А значит – жаловаться на судьбу придется врагам Первого Магистра.
Черная нить
Демоница сильно нервничала – демоны в этом смысле мало отличаются от людей, – ибо уже не первый час не могла отыскать вожделенную цель.
Выведенная из полудремы вспышкой на краю сознания и поняв, что ее подопечная зачем-то применила вложенные в нее знания, Набур тут же устремилась на магический отблеск.
Но, увы, когда она прибыла в квартиру друга Каролины, то обнаружила лишь разгром, ошалело бродящих по комнатам милиционеров да еще несомненные следы трех оборотней.
Больше всего ее поразило, что квартира не сгорела. Несмотря на то, что Каролина применила не что-нибудь, а «Летящее Пламя».
(И как применила! Сразу вторая ступень – не шутка!)
Но главное – они исчезли, причем бесследно.
Инициированная ею человеческая самка и ее странный спутник, чем-то заинтересовавший Владыку (самого Владыку Инферно!), куда-то пропали.
Набур перепробовала, казалось, все возможные способы.
Но ни поиск по «мысленному эху», ни неоднократные попытки посмотреть через здешний астрал проку не давали.
Набур даже ухитрилась залезть в местную компьютерную сеть, для чего ей пришлось не только лихорадочно отыскивать компьютерщика, достаточно обкуренного, чтобы выйти с ним на контакт, но и еще «слетать» в свой мир и притащить трех мелких энергоинформационных элементалов – товар, между прочим, редкий и дорогой!
Все тщетно – парочка людишек, так нужных Инферно, как сквозь землю провалилась.
Впрочем, даже провались они сквозь землю, Набур нашла бы их без труда. А тут…
Она даже вновь вернулась в опечатанную квартиру Градова и попыталась заглянуть в прошлое, чтобы отследить – куда сбежали Андрей и Каролина. Но и тут ее постигла неудача. Все слои и потоки силы в том месте оказались так смяты и перекручены недавней волшбой, что узнать ничего не удалось.
В порыве слабой надежды она помчалась в лабораторию, где местные ученые намеревались распотрошить захваченного оборотня, оказавшегося, кстати, магом (по крайней мере, стало понятно, кто погасил «Летящее Пламя»). Но у того узнать ничего было невозможно – его душа уже покинула мир.
И тогда Набур решилась применить последнее средство – только полное отчаяние могло побудить ее поступить подобным образом.
Вновь вернувшись в Инферно, она явилась к Гадрату, Младшему Хранителю Сокровищ Большого Дворца, в прошлом – ее любовнику, и, сославшись на волю Владыки, выпросила Зеркало Мира – одно из шести, имевшихся в мире демонов.
Формально она не солгала – ведь хозяин Инферно приказал ей во что бы то ни стало исполнить миссию, не уточняя – что она может делать, а чего не может.
Но Набур хорошо понимала, что в случае неудачи это сильно утяжелит ее вину.
К тому же ей пришлось уединиться с Гадратом в его служебных покоях на полчаса… Мелочь, но неприятно…
И вот сейчас она вливала в добытое с трудом (во всех смыслах) Зеркало последние капли маны.
Прошло несколько мгновений, показавшихся ей очень долгими, и наконец семигранник из черного стекла развернулся в серебристо-голубую плоскость. Теперь надо торопиться – Зеркала непредсказуемы, и могут отказать в самый неподходящий момент, проработав и полминуты, и час.
Демоница поглядела в Зеркало Мира, вызывая в памяти образ Каролины во всех его аспектах – физическом, астральном, магическом…
…И межреальность огласил неслышный уху вопль злости и разочарования!
Всемогущий магический талисман оказался бессилен! Этого не могло быть, потому что этого не могло быть никогда! Но это тем не менее было так…
Ни малейших следов Каролины и ее спутника в нем не отразилось. Лишь с большим трудом Набур сдержала бессмысленный порыв ярости – разбить, раскрошить проклятое зеркало в пыль (тем более бессмысленный, что для разрушения кристалла требовался как минимум паровой молот).
Чуть успокоившись, Набур вновь принялась вглядываться в мерцающую глубину.
Тщетно! Мелкое колдовство, творящееся в разных концах города, тени оборотней и вампиров, следы других таинственных существ, невидимо обитающих в мире людей, яркие точки местных боевиков-святош, сияние церквей и провалы на месте древних забытых алтарей темных сил… Может, оборотни все же настигли их и убили? Но тогда тем более должен был остаться след!
Оборотни… А это мысль! Что если проследить за оборотнями, которые преследовали за каким-то Светом ее подопечную?
Они вполне могут вывести на Каролину. Хотя – как их найдешь? Она же знает их лишь по слабым следам в квартире любовника Каролины. Придется опять применять сложные заклинания поиска, вернуться в квартиру… Может, даже, теряя время, подслушать – что говорят в здешней Стае. Или сразу выйти на местного Старейшину?
Набур взглянула в Зеркало, машинально отыскивая, где обретается вожак городских гару.
Да так и отпрянула от талисмана, ощутив на миг невольный страх.
Быть того не может! Вот уж чего точно не может быть! Нет – скорей Зеркала Мира научились лгать, чем…
«Хотя, – внезапно успокоилась демоница, – это тоже можно использовать!»
Какое-то время она колебалась, не известить ли Владыку о неожиданном открытии – дело могло оказаться очень и очень серьезным.
Но потом решила, что всему свое время. Оставалось отправиться прямо в резиденцию хм… главного оборотня и, разузнав, что и как, предложить ему сотрудничество.
Или не предлагать – это как получится.
Огненная нить
– Понимаешь? Убьют! – почти выкрикнула Каролина.
«Убьют, без сомнения»…
Хищная, поистине волчья улыбка возникла на лице Шерхана, среди многих умений которого было еще и умение читать по губам. Дельце вполне могло оказаться прибыльнее, чем он думал. Приказано убрать всех лишних, а значит, за это заплатят, причем по старому договору – если цена не оговорена заранее, то ее установит сам исполнитель, конечно же, руководствуясь здравым смыслом. Недурные деньги – этак и на покой можно будет уйти… Причем заплатят вне зависимости от результатов. И если шальная пуля срежет Градова – кто его осудит? Но торопиться не следует.
– Андрей! – Голос подруги стал почти умоляющим. – Андрей, ты слышишь меня?
– Слышу, – процедил Андрей. – Подожди…
Сердце его бешено забилось – неведомое раньше чувство вновь настигло Градова. Примерно то же самое ощущение было перед тем, как в его квартиру ворвались человекозвери… которые и не люди, и не звери, а… А черт поймет кто!
Андрей резко расправил плечи, зажмурился и сжал кулаки. Губы его расплылись в очень нехорошей усмешке.
Достали-таки… выследили! Еще то ощущение! Странное, мягко говоря, ощущение…
Мысли текли как-то слишком спокойно и деловито, в то время как подсознание пыталось найти выход из повторяющейся ситуации. Его снова нашли, снова… Непонятно кто. И эти «непонятно кто» пытались опять разделаться с ним.
Уничтожить, убить, сожрать…
«Я не собираюсь метаться как загнанный зверь. Не-ет! Не в этот раз, господа! Пусть я не совсем готов… совсем не готов. Но теперь я, по крайней мере, знаю… знаю о вашем присутствии…»
Андрей открыл глаза и медленно осмотрелся. Никого подозрительного поблизости вроде бы не было. Лишь большой матерый пес привлек его внимание. Странный пес, заметно крупнее обычной дворняги и неопределенной породы. Слегка похож и на овчарку, и на волка. На волка…
Градов встретился глазами с псом, и парня как будто током шарахнуло.
– Стоять! – повелительно вырвалось у Андрея.
Чекан замер, замер еще за секунду до приказа – просто понял, что надо замереть. Внутри разгоралась неуверенность. Убить его? Зачем? Какие цели преследовал Старейшина, пославший его убить Повелителя?
Виктор уже не думал да и не хотел. Отныне он принадлежал сам себе и понимал, что ни руки, ни лапы не поднимет на человека, стоявшего перед ним.
Не знавший поражений зверь заскулил и, опустив морду, исподлобья посмотрел на Андрея. Потом повертел головой и мирно улегся, не сводя глаз с Повелителя, – взъерошенная еще недавно шерсть теперь пригладилась, а хвост вилял из стороны в сторону. Ни на секунду не отвлекаясь, не моргая, волк смотрел на парня преданными глазами.
«Главное, чтобы Ника поняла, а то ведь… – подумал Чекан. – А то… Это ведь Повелитель… ПОВЕЛИТЕЛЬ!!!»
Серая нить
Как и почти всякий оборотень, Ника родилась и выросла в Стае и с молоком матери впитала ее принципы и законы. Главным из них было утверждение: приказы Старейшины не то что не обсуждаются, но даже не подвергаются сомнению. Как могло быть иначе? А теперь этот стройный мир принципов рушился у нее на глазах. И рушил его не кто иной, как сам Чекан.
Это было особенно ужасно, это было неправильно. Она остолбенела, когда Виктор, словно последняя дворняга, завилял хвостом перед Повелителем. Нике очень хотелось верить, что это такой хитрый план – сейчас Чекан прыгнет и вцепится в горло врагу… Но Виктор лег на землю перед парнем.
«Что он делает?!» – этот вопрос звучал в голове, оттеснив на задний план даже назойливый Голос.
А потом вдруг Ника поняла, что ей надо сделать выбор, первый в ее жизни сознательный Выбор. Волчица растерялась, она просто не знала, что делать. Оставить все как есть – значит упустить, возможно, единственный шанс… Самой кинуться на Повелителя? И с большой вероятностью погибнуть от клыков оборотня.
– Да что с ним такое случилось? – пробормотала она себе под нос. Разум оборотня отказывался принимать такой поворот событий.
А может, Повелитель подчинил Чекана своей воле? Кто его знает, как действует сила врага…
«Будь что будет», – решила она и неуверенно направилась к фонтану.
Прислонившись к дереву, Шерхан наблюдал за парочкой у фонтана.
Вокруг были совершенно не нужные свидетели, а убивать кого-либо, если за него не будет заплачено, в планы его не входило – премии за посторонних Искандер явно не даст, а лишние убийства – лишние проблемы.
Опасение же внушал ему именно пес, сейчас так задорно вилявший хвостом.
Он неплохо разбирался в сторожевых собаках: опять же – «положение обязывает». И понимал – псина эта сильная и ловкая и, кажется, весьма сообразительная. Может хоть палку принести, хоть, к примеру, перегрызть в непредсказуемом прыжке глотку.
Но как бы там ни было, нужно делать дело.
Он встряхнул рукавом – и холодный металл пистолета скользнул в ладонь.
Огненная нить
– Что та…
Каролина не договорила, потому что ее взгляд упал на здоровенную собаку, больше похожую на волка. А потом на девушку, чем-то неуловимо отличавшуюся от обычного человека. Они вели себя как-то…
У Андрея уже не было сил удивляться… а надо было бы. Ведь только что шедший в его сторону матерый… волк неожиданно улегся на землю и совершенно по-домашнему завилял хвостом, глядя прямо ему в глаза. Градова не покидало то странное ощущение…
Андрей никак не мог отвести взгляд от преданных глаз и осмотреться. Из ступора его вывела мелькнувшая в поле зрения женская фигура. Андрей шагнул к Каролине, закрывая ее собой, – и в то же время его тянуло к этим «ощущаемым» двоим.
Хотелось погрузить пальцы в густую шерсть, потрепать по холке, тихо повторяя: «Все будет хорошо, я здесь… Теперь все будет хорошо». С чего вдруг у него возникло столь странное желание, парень не понимал, да и мысль эта мелькнула лишь на мгновение.
– Дамочка, вы б питомца своего убрали, что ли… – осторожно начал Градов, но запнулся, почувствовав какое-то внутреннее напряжение – эти двое боролись с собственными мыслями и желаниями.
* * *
– Ох! – только и смог сказать Степан, наблюдая за происходящим.
Этот Андрей Градов даже не осознавал, что делает! А на самом деле он чисто интуитивно подчинил чужую волю, превратив матерого оборотня в послушного домашнего песика.
«Так, а ведь девка не под его контролем! Надо быть наготове!» – подумал витязь и засунул руку во внутренний карман, где у него лежал старый добрый «ТТ», заряженный отравленными разрывными пулями с серебряной оболочкой – одинаково хорошо «гасящих» и вампира, и оборотня, и человека.
Ника отчетливо поняла, что Виктора надо спасать. От Повелителя, от Стаи, от всего мира. Но как это сделать, она не знала. От этих невеселых мыслей ее отвлек голос. Голос самого Повелителя, очень похожий на тот Голос, который секунду назад бесновался в ее душе. Теперь, рядом с этим парнем, он стих. А вместе с ним пропали звуки вокруг, и пространство стянулось в точку.
Волчица не слышала, что именно сказал парень. Она судорожно вдохнула и выдавила из себя подобие улыбки:
– Ээ… Представляете, с поводка сорвался… Вы только не бойтесь, он добрый, извините… пожалуйста…
Мысленно попрощавшись сначала с рукой, а потом и с жизнью, она зажмурилась и, схватив Чекана за загривок, потащила прочь. Отойдя от молодых людей всего на десяток шагов (дальше храбрости уже не хватило), до смерти перепуганная Ника горячо зашептала на ухо волку:
– Чекан, ты что! Что ты делаешь?! Ты один не сможешь против всей Стаи, одумайся! Ну, пожалуйста! Его кровососы к себе заберут, и мы все умрем. Чекан, я хочу жить! Я хочу жизни для всех нас. Ты не должен…
Ника искренне считала Повелителя воплощением зла, рабства для всех ее братьев и сестер. Но то, что она увидела загнанного в угол молодого человека, выбило почву у нее из-под ног. А тут еще и Чекан… С того момента, как она услышала странный голос, а потом сам Старейшина Стаи объяснил ей что к чему и отдал приказ, она была готова дать бой любому существу. Любому, кроме такого же оборотня, как она.
Наверное, ее врожденная нелюбовь к людям позволила сохранить остатки здравого смысла. Ника опустилась на колено перед волком.
«Ну вот, увела, как последнюю дворнягу», – грустно подумал Виктор.
Он в этот момент сам ощущал себя дворнягой, но признавать это было очень тяжело… А еще он был уверен, что трансформироваться при Повелителе нельзя, иначе исчезнет только что созданное доверие.
И все-таки объяснить было нужно, очень нужно.
– Стая… А кто тебе сказал, что Стая не будет уничтожена, как только мы убьем Его? – Виктор всем телом указал в сторону Андрея. – Потому что вокруг него мы можем стать сильнее, вокруг него мы Одна Стая.
Большего он сказать не мог – чувства нельзя передать словами. Перед Вероникой вновь стояла самая обычная дворняга. И эта дворняга упрямо направилась к Градову. Чекан снова улегся у ног Повелителя и несколько раз повернул голову, дабы убедиться, что опасности нет.
Серая нить
Ресторан «Вуковар», резиденция Старейшины московских гару. 11.55
«Невское братство» и «Новгородские волки» желают процветания московским братьям и их Старейшине!
До нас дошли странные сообщения о том, что в вашем городе объявился Повелитель Стай и что ты, не посоветовавшись с народом гару, задумал решить эту проблему радикальным способом, столь любимым людьми и нашими ночными врагами.
Не посягая на территорию и права Стаи, хотим заявить от имени гару наших стай: дело это касается не одной московской Стаи, но всего Народа. И может и должно решаться лишь Общим Сбором Старейшин хотя бы России.
Брат, не соверши ошибки: ведь пророчества Варульва гласят, что Повелитель Стай в дни перед пришествием Вирма объединит нас и поведет на Битву за Землю! Моля Великую Мать и Творца о том, чтобы это произошло не при нас, все же хотим сказать: о дне и часе возвращения Врага не ведомо никому, и, стало быть, неразумно и недостойно мудрости гару совершать подобное. Просим и требуем: свяжись с нами как можно скорее!
Старейшина Стаи «Новогородские волки» Вук Хризич.
Старейшина Стаи «Невское братство» Иван Громов (Коготь).
К сему присоединяет голос Старшая Волчица Неманской Стаи Эляна».
* * *
Прочтя письмо, доставленное курьером-человеком (естественно, ни о чем не подозревавшим), Старейшина пришел в такую ярость, что едва не перегрыз горло ни в чем не повинному гонцу. Но нечеловеческим (во многих смыслах) усилием сдержав порыв ярости, ограничился сунутой в ладонь парня стоевровой бумажкой «на чай» и пожеланием убираться ко всем чертям как можно скорее.
Оставшись один, он ударил во весь мах по столу, так что дубовая доска прогнулась чуть не на пядь. Итак – дело осложнялось с каждым часом. Неведомо как, но информация о пришествии Повелителя (а главное – о его, Старейшины, планах) просочилась к оборотням соседних Стай.
Он, конечно, подозревал, что такое может случиться, – вряд ли его маги единственные среди гару. Но чтобы так быстро… Он-то рассчитывал, что к тому моменту, как всполошатся остальные, проблема будет решена раз и навсегда. А тут еще Чекан пропал – как и не было. Сначала вампиры словно взбесились, положив бойцов Первого Воина, затем сам Первый Воин, похоже, затеял какую-то непонятную игру… Или Повелитель и впрямь оказался сильнее, чем он, Старейшина, подозревал, и успел обратать чертова десантника?
Многое, очень многое в планах Старейшины оказывалось под ударом. И впервые он не знал, что делать.
«Вот так вот и проигрывают битвы…» – совсем по-человечески вдруг подумал он.
Стол не пережил второго взрыва эмоций хозяина.
* * *
За три станции метро от резиденции Старейшины – совсем рядом по столичным меркам, – в пакгаузе, арендованном одной из московских автофирм, Георгий Донской по прозвищу Князь, замещавший Чекана на время его внезапного отпуска, беседовал с главным оружейником московской Стаи Богданом Богдановичем Штепой. Крепкий восьмидесятилетний дед разложил перед ним на вид обычные патроны к обычному гладкоствольному охотничьему ружью.
– Они? – осведомился Князь.
– Они самые, – кивнул старик. – Жаль, мало – тысячу штук всего… Да и только для помповух – нарезные пока не получаются.
– Ладно, тащи сюда все и раздай ребятам. И смотри – если не сработает как надо…
– Георгий Юрьевич, та шо вы? Когда ж у меня что не работало?! – искренне удивился Штепа.
И в самом деле – все, что выходило из рук бессменного оружейника Стаи, отличалось исключительным качеством и надежностью. А еще одной особенностью Богдана Богдановича было то, что он был обычным человеком.
У посвященных бытует мнение, что в сообщество гару люди практически не допускаются, и оборотни строго хранят свои тайны от чужаков – в отличие, кстати, от вампирских «гнезд», вокруг которых крутится немало слуг-людей, работающих кто за деньги, кто за перспективу приобщения (почти вечная жизнь, как-никак!).
Это почти верно, но в том-то и дело, что «почти». Жизнь заставляет вносить поправки даже в самые суровые законы. Так или иначе, при московской Стае состояло с дюжину обычных представителей вида homo sapiens.
Несколько женщин, вышедших за гару замуж, двое подобранных в войну сердобольной вдовой мальчишек – ныне седых уже мужчин, уже ставших дедами, и Богдан Богданович Штепа. В его верности сомневаться не приходилось: гару, а точнее – персонально Князю, он был лично обязан всем, включая свою жизнь, а также жизни жены и детей.
История эта началась в конце сороковых годов прошлого века в прикарпатских лесах, когда тамошние боевики ОУН решили расправиться с семьей молодого сельского кузнеца-предателя и «подсоветчика». (Все «предательство» и «подсоветскость» которого заключались в том, что он отправил сестру учиться в Киев.) Заодно – прикончить остановившегося в его хате на постой капитана-военврача.
Только вот то, что скромный завхоз полевого госпиталя Донской Г.Ю. окажется оборотнем, бандеровцы предположить не могли, в силу чего «бойовка Ризуна» перестала существовать. Разумеется, Князь, как мог, объяснил кузнецу, буквально умиравшему со страха, кто он такой и кто такие гару, и хотел уже напоить его особым снадобьем, какое гару применяют в таких случаях – напрочь отшибающее память о последних нескольких часах. Но тот неожиданно для Донского пал на колени и предложил свою службу спасшим его и его детей существам.
И, надо сказать, с тех пор Донской ни разу не пожалел о том, что уговорил Старейшину принять предложение. Талантливый механик-самоучка, одинаково хорошо способный починить и мотор, и автомат, и даже часы, не раз пригождался Стае.
И вот недавно он придумал кое-что новое.
Чтобы убить вампира, нет ничего лучше серебряной пули – но даже они действуют не всегда, ибо при легких ранениях кровососы все же выживают, – серебро жжет плоть всех нелюдей не хуже огня, но чувствительность к боли у них куда ниже человеческой.
Теперь эти времена кончались – благодаря выдумке деда Штепы.
Выдумка его состояла в следующем: бралась обычная серебряная оболочка для пули и заполнялась глицерином – так иногда делают разрывные боеприпасы. Но при этом заполняют ее смесью глицерина и тонкой серебряной пыли. И при попадании в тело вампира мало того, что пуля, плющась и разрываясь, наносит жуткую рану – так еще и гидравлический удар буквально впрыскивает в окружающие ткани смертоносный светлый металл, обеспечивая Неспящему мучительную смерть…
И вот, похоже, скоро настанет пора применить это полезное изобретение на практике.
