Аборигена ввели в комнату и усадили на стул в углу. Он исподлобья смотрел на захватчиков скорее с любопытством, чем со страхом. Немногие из местных жителей видели лица десантников, обычно скрытые тонированными лицевыми щитками шлемов. Орлов хотел начать допрос, но Кровицкий попросил дождаться доктора. Зачем, Сергей не понял, но уступил. Анисимов осмотрел рану пострадавшего десантника и, дав Жене рекомендации, вернулся в штаб.

– Как тебя зовут? – задал вопрос пленнику Кровицкий.

– Андрей.

– Что у них за имена, будто специально придумывают позаковыристей, – сказал фыркая, Орлов, – Аспринемаль, надо же так назваться!

Анисимов с Кровицким переглянулись, но от комментариев воздержались. Доктор кивнул, и капитан продолжил допрос:

– Ну, и зачем ты убил моих людей, Саид?

Пленник ничего не ответил, зато Орлов издал странный звук и сполз с кресла на пол. Он был смертельно бледен и тяжело дышал. Глаза майора остановились. Казалось, что он смотрел не на окружающих, а внутрь себя. Анисимов удовлетворенно щелкнул языком и показал Кровицкому большой палец. Пленный удивленно смотрел на офицеров.

– Давай наверх, Палыч, а я подежурю у постели «новорожденного». Видеотека на втором этаже. Вставь в Проектор Внушения вместо «жабьего» бреда диск с фильмом и не подпускай к шарманке никого. Там, правда, Волкофф и Смит, но я думаю, это не проблема.

– Я и так все понял, док, чего разжевываешь? – Кровицкий активировал импульсный пистолет и вышел.

Сергей еще не пришел в себя, когда Анисимов приблизился к пленному и, расстегнув наручники, спросил:

– Ты из ОМОНа или военный?

– ГРУ, – сглотнув от волнения слюну, ответил Андрей.

– Шахрина знаешь?

– Мой шеф…

– Проведешь этого парня, когда очухается, к подполковнику и передашь ему привет от Анисимова, понял?

Парень кивнул.

– Пусть отзовет всех своих «охотников» до завтра. Утром можно выходить на стрельбы снова. Только не бейте тех, кто будет разгуливать без шлемов и боевых костюмов. Это свои. Все ясно?

Андрей опять кивнул, но по глазам было видно, что он не понял и половины.

– Грунмар, вот сволочи, что придумали! – Сергей пришел в себя и сейчас страшно мучился от головной боли, – это они нас тогда на корабле перевоспитали? Когда мы с тобой отказывались заснуть?

– Грунмар на самом деле существует, Сережа, только он является родиной клайров, такой сильной расы, что его не захватить подобным примитивным способом. Жители Грунмара – величайшие бойцы галактики, в тебе сейчас должна проснуться часть их боевых навыков, не ощущаешь?

Сергей пожал плечами.

– Ты должен пробраться к Шахрину. Андрей проводит. Расскажешь ему все, а он решит, что делать дальше. Я постараюсь отключить их проектор…

– Погоди, Алексей, мы все-таки где?

– Ах да, извини. Мы на Земле, майор, твой взвод штурмует Н-ск. Не узнаешь, что ли?

– Брось издеваться, – Сергей подошел к окну и выглянул на прорезанную силовым полем улицу, – черт возьми, но мы же улетели!

– Точно. И в гиперпространстве две недели провисели, а потом вернулись. Это долго объяснять. Предысторию Шахрин тебе поподробнее расскажет, а сейчас двигайтесь, мальчики. Время – деньги.

Кровицкий вышел из лифта на один этаж ниже комнаты, где был установлен Проектор. Волкофф начнет стрелять сразу, стоит прикоснуться к аппарату, без сомнений, особенно, если учесть подозрительность обер-лейтенанта. Лазерная винтовка «МПТ» не лучшее оружие в галактике, но весьма эффективное. Рисковать, пытаясь увернуться от ее импульса, было бы глупо. Хотя и смело. Максим открыл окно и выглянул наружу. Высота такая, что можно прыгать с парашютом. Стена гладкая, но не каменная, а металлическая. Это плюс. Капитан встал на подоконник и продвинул ногу по узкому, сантиметра три шириной, бортику, ведущему от окна вправо и влево. Через минуту он полностью покинул помещение, распластавшись по стене снаружи, справа от окна. Осторожно оторвав от гладкой поверхности правую ладонь, он поднял руку вверх и прижал к металлу стены чуть выше. Затем проделал то же левой и медленно подтянулся. Тело Кровицкого скользнуло вверх и словно приклеилось к стене на полметра выше прежнего положения. До окна комнаты на последнем этаже оставалось еще три метра. Сидевший на крыше наблюдатель, не глядя вниз, сплюнул погасшую сигарету, которая пролетела в сантиметре от уха капитана. «Курит на посту, надо будет наряд потом выписать», – пробормотал Максим, подтягиваясь второй раз. Ладони прилипали к стене исправно, а тело скользило почти бесшумно. Вот пальцы нащупали подоконник, а голоса охраняющих Проектор десантников стали отчетливо различимы.

– Дикость какая вокруг, ты взгляни, Гюнтер. И это люди, летающие среди звезд! Неужели на строительство звездолетов ушли все их средства? Ну ничего, мы их перевоспитаем. Организуем торговлю, туризм, игорный бизнес поставим…

– Наркотики завезем, так, что ли? Нет, капрал, пусть они сами разбираются со своими проблемами. Наше дело навести порядок, и домой. С таким кораблем нам будет чем заняться и без Грунмара. А воспитание у нас хромает не меньше, чем у них.

– Не спорю, – Смит зевнул, – я отойду, не возражаешь?

– Иди, конечно.

Максим дождался, пока шаги удаляющегося капрала затихнут, и рывком забросил свое тело на подоконник. Волкофф не успел развернуться так, чтобы использовать винтовку. Кровицкий нанес немцу сильный удар ребром ладони по шее, и обер-лейтенант рухнул на Проектор. Максим оттолкнул бесчувственное тело в сторону и вынул из кобуры пистолет. Смит вполне мог услышать шум от падения немца. Капитан направил пистолет на входную дверь. Свободной рукой он достал из кармана диск с фильмом и вставил его в проигрыватель. Проектор Внушения Максим отключил самым варварским способом – тремя выстрелами. Аппарат заискрил, из него повалил зеленоватый дым, а по корпусу заплясали язычки пламени. Кровицкий отошел к двери и замер сбоку от входа. Звук торопливых шагов капрала оборвался у порога.

– Волкофф? – позвал Смит, не входя в комнату.

Обер-лейтенант, приходя в сознание, закашлялся. Он поднялся на четвереньки и, не видя ничего сквозь густой дым, пополз к выходу.

– Кровицкий, – выдохнул он, оказавшись в коридоре.

Смит закрыл «забрало» шлема и включил воздушный фильтр. Волкофф проделал то же самое. Капрал помог ему встать и жестом показал, в какую сторону следует стрелять во время предстоящей атаки. Немец кивнул и приготовился к броску в задымленную комнату.

Смит прыгнул вперед и на лету полоснул из винтовки вправо, на уровне груди. Упав, он перекатился через плечо, врезавшись в горящий Проектор. Последовавший за ним Волкофф отстал от капрала на треть секунды. Он широким веером импульсов прорезал левую половину помещения и отскочил к окну. Ответные вспышки сверкнули не с пола, как ожидали десантники, а откуда-то сверху. С неестественной точностью импульсы взорвали казенные части обеих винтовок, вырвав их при этом из рук солдат.

Дым начал рассеиваться, открывая взгляду растерявшихся десантников прижавшегося спиной к потолку Кровицкого. С законами физики увиденное не стыковалось, но поразмыслить над феноменом им не удалось. Через мгновение Максим легко спрыгнул на пол и, держа противников под прицелом, бросил Смиту наручники.

– Застегни на себе, пропусти вон за той трубой и надень второй браслет на обер-лейтенанта, – сказал капитан ровным голосом.

Смит молча подчинился и, застегнув «браслет» на своем запястье, повернулся к Волкоффу. Когда он на половину закрыл собой немца, тот вынул из-за пояса «вальтер» и от бедра выстрелил в Кровицкого. Пуля чиркнула капитана по виску, но он даже не шелохнулся. Второй выстрел немец сделать не успел. Практически одновременно с его первой попыткой Максим выстрелил в ответ. Импульс прожег боевой костюм, как фольгу и жестоко раскроил обер-лейтенанту плечо. Волкофф охнул, побледнел и стал заваливаться назад. Еще миг, и он перевалился бы через подоконник, но Смит успел схватить его за ремень. «Вальтер» выпал из покалеченной руки немца. Капрал пинком отослал оружие к ногам Кровицкого.

– Разрешите его перевязать, капитан, – попросил он, укладывая раненого на пол.

– Конечно, капрал, – Максим опустил пистолет и осмотрелся.

Видеопроигрыватель чудом уцелел и работал как ни в чем не бывало. Смит перехватил взгляд капитана и спросил:

– Что в эфире?

– Один старый боевик, классика жанра, можно сказать. Не хуже голливудских, кстати.

– Как, интересно, выглядят грунмарские деньги? – с издевкой спросил Смит. – Сколько аборигены платят за предательство?

– По двести тысяч долларов США на брата.

– У нас такая же ставка, так зачем менять хозяев?

– Вы не поняли, Смит, я как раз о вас и говорю.

– Не морочьте мне голову.

– А я и не думал этого делать. Пока что вы меня понять не в состоянии, поэтому пристегнитесь, капрал, как было задумано ранее.

Кровицкий указал на трубу. Смит застегнул «браслеты» на щиколотке и трубе.

– Руки мне нужны свободными, – он указал на корчащегося немца.

Максим кивнул и подошел к окну. На десантников внимания он больше не обращал. Вдали над останками военной части полыхало зарево. Перед телецентром началось какое-то волнение. Несколько солдат о чем-то спорили, а рядом с ними потихоньку собиралась толпа.

– Порядок, – удовлетворенно произнес Кровицкий, поворачиваясь к Смиту.

Вместо ответа американец изо всех сил боднул капитана головой в бок, выталкивая его из открытого окна. Максим потерял равновесие и вывалился наружу.

Капрал издал победный клич и потянулся к видеопроигрывателю. Ничего не вышло. Связывающие его с толстой трубой оковы не позволяли приблизиться к аппарату на нужное расстояние. Выстрелить тоже было не из чего. Пистолет немца лежал у самого порога. Смит выругался и принялся осторожно тормошить Волкоффа.

– Гюнтер, надо выключить плейер. Постарайся доползти.

Немец в ответ только застонал.

– Гюнтер, ты же самый сильный во всей бригаде, ты же сверхчеловек! Соберись, лейтенант!

– Обер-лейтенант, – еле слышно прошептал Волкофф и мучительно медленно пополз к видеоустановке.